Залетная гостья (СИ)

— Вот за этим ты мне и нужна. Девушка всегда найдет оправдание, граничащее с безумством. Но такое, чтобы мужчина вздохнул, но примирился, — наставительно и несколько иносказательно поведала я, подняв в воздух указательный палец.

Знала бы Сакел, что это наблюдение вынесено мною на протяжении наблюдения почти двух десятков лет за поведением родной сестры Марины. Каждый раз дядя машет рукой, стоит Марине придумать себе очередную блажь. Каждый раз ругается. И каждый раз вздыхает, но идет на поводу.

Отчего бы не провернуть подобное с Шером?

— Не нравится мне твое хитрое выражение лица, — задумчиво произнесла втискивающая в туфли ноги и затем подошедшая ко мне Сакел. — Давай выйдем во двор, прогуляемся. Проветрим головы, — предложила она, взяв меня за руку и потянув к выходу. — К ужину как раз вернемся, и аппетит нагуляем.

— Почему бы нет, — согласилась с ней я, моля всех богов, о которых только слышала, чтобы Шер ни о чем до положенного времени не догадался и не сорвал весь план. В его же интересах, между прочим!

Особенную дань в молитвах отдавала Латусу и Лилиень, на чьих территориях мы находились. Латусу, чтобы помог все провернуть, а Лилиень, чтобы не встала случайно на пути и не мешала пересекать эфемерные границы переходов между эльфийскими и имперскими владениями.

Глава 20. Лукавый император

Когда живётся дружно,

Что может лучше быть!

И ссориться не нужно,

И можно всех любить.

С. Михалков «Песенка друзей»

Мы загуляли.

Неспешно дошли до яблоневого сада, полежали в тени его деревьев, сгрызли добрую половину плодов да немного прикорнули. Я проснулась от того, что мне на нос села бабочка, а Сакел от того, что ее в руку укусил муравей и та жутко зачесалась. Затем немного прочесали остальные окрестности: вдалеке обнаружили чьи-то селения, пашни, идущий из труб дым. В противоположной стороне углядели речку и, кажется, сторожевую башню.

Также обошли крепость кругом, разговорили молчаливых стражей. Узнали, что, оказывается, еженедельно, к мужу тайно прибывает гонец и каждый раз что-то привозит, а что-то неизменно забирает с собой. По предположению стражников это какие-то алхимические и черные зелья, поскольку звук стеклянных баночек слишком очевиден, чтобы быть скрытым. И слишком все таинственно выглядит при этих процедурах обмена между Хэмецом и гонцом, чтобы столь очевидно и беспечно на первый взгляд вручать и распоряжаться посылками. А еще иногда в этих посланиях что-то шевелится!

К ужину едва не опоздали. Сменив платье с мятой юбкой и испачканным в земле подолом, дождалась подругу и под руку отбыла на вечернюю трапезу. Предвкушая встречу с Шером после далеко не тепло-сердечного разговора, больно сжала локоть Сакел.

— Не нервничай ты так! Его интерес к тебе будет носить крайне ограниченный характер! Какой и должны носить в супружеской паре, — по-своему восприняла мои опасения подруга.

— Вот лучше бы его они и носили! — прошипела, стараясь унять бешеное сердцебиение. — А так все слишком непредсказуемо. Зная Шера, нужно готовиться к его выходкам заранее.

Почему-то днем в комнате все планы, которые мы с Сакел строили, звучали и выглядели в нашем представлении вполне продумано и безопасно. Но стоило начать воплощать их в реальность и привлекать игроков, о правилах игры не осведомленных (я Шеррера имею в виду), хотелось сбежать. Или захныкать и поплакаться кому-то в жилетку. Ну или камзол.

Нет, разумеется, мир я не собиралась спасать, и на Киатар по большому счету можно было наплевать. Ведь их интерес с самого начала носил меркантильный характер. Это потом примешались чувства и столь сильно возникшая привязанность за невероятно короткий срок. Просто ответственность, которую я привыкла нести дома, и здесь меня не покинула. А оставляя это место и возвращаясь домой, я хотела быть уверена, что переворачиваю страницу раз и навсегда. Без последствий, обязательств и, как принято в хороших и правильных книгах, с малой толикой легкой грусти, но навсегда.

— Лицо сделай проще, — в ответ прошелестела на ухо Сакел. — А лучше мечтательнее и отстраненнее. На тебя сейчас взглянешь — решишь, что ты войной на давно почивших Инквизиторов идти собралась.

— Продумываю реальные варианты проявления интереса Шера ко мне, — почти доходя до столовой шепнула Сакел, слушаясь ее совета.

— Их не так уж и много, — довольно меланхолично сообщила подруга, выводя меня в залу.

Мы слегка припозднились: Шер уже сидел и ожидал нас, но к ужину пока не приступил. Вместо этого он читал разворот газеты, аналог который мы с Сакел уже некогда приобретали и где обнаружили список приглашенных на Императорский бал гостей.

Сосредоточенный, с заколотыми волосами, задумчивый. Мужчина, не зная чьей сути, в которого можно влюбиться без памяти. Однако как это всегда бывает, узнавая таких персонажей поближе, понимаешь, что ничем они ни от кого не отличаются. И обладают ровно теми же привычками, повадками и недостатками, если не хуже, чем твои родные. А если он уже твой муж, сильный маг с богатым прошлым и подноготной, о которой лучше не знать — нужно не влюбляться, а бежать без оглядки. В моем случае, для этого нужен портал в родной мир.

— Ты не пришла на обед и впервые опоздала на ужин, — заметил муж, не отрываясь от изучения газеты. И был прав. На ужин я опоздала в первый раз за все время. Сакел он привычно проигнорировал. — С чем связан задержка и такие перемены? Какой характер они будут носить в дальнейшем: переменный или постоянный? — принялся засыпать меня вопросами Шер под удивленный взгляд подруги. Явно она этого не ожидала.

Тем временем стоящие у стены слуги помогли нам разместиться за столом, пододвинув стулья и привычно зажигая свечи. Простой спичкой, как и всегда. Так по-домашнему обыкновенно… Никакой магии.

— Я думаю, причина пропуска обеда тебе известна, — холодно отрезала, уставившись в лицо Шеру и выжидая. Он наконец оторвал глаза от бумаги и взглянул на меня. А я, не теряя времени, прибавила, рассеяв, было, явный намек: — Он должен был состояться сразу после завтрака. Я была не голодна.

Шер улыбнулся, принимая объяснения и откладывая в сторону газету. Но промолчал, ожидая вторую часть ответа.

— Постараюсь больше не опаздывать, — нейтрально сообщила, излишне щепетильно раскладывая на коленях салфетку.

Сегодня на мне было надето особое платье. Новое, очень красивое, но не вычурное: нежно голубое с аккуратным вырезом, рукавом три четверти и едва различимым рисунком цветов на ткани, вышитым тонкой нитью. Аккуратные оборки только добавляли ему женственности и простоты. Почему я выбрала его? Не знаю. Наверное, в очередной раз решила почувствовать себя принцессой из сказки.

— Ты сегодня очень мило выглядишь.

Что? Это сказал Шер? Я оторвала взгляд от колен, прекратив возиться с салфеткой, и наткнулась на разглядывающий мужа. Внимательный, но не настороженный. Скорее даже любующийся, но вместе с тем изучающий детали.

— Рисунок на платье, это цветущая хариффа? — уточнил он, вгоняя меня в легкую краску. Так внимательно меня еще ни разу в жизни не рассматривали!

— Наверное, я не приглядывалась, — с легкой смешинкой в голосе поспешила ответить. И перевела тему: — А что сегодня на ужин?

— А разве пары десятков яблок днем было не достаточно, чтобы не беспокоиться об этом? — иронично возразил муж, пряча промелькнувшую, было, улыбку.

— Яблоки — яблоками, а нормальной еды хочется всегда! — обиженно засопела, ловя лучистый взгляд подруги.

Все шло как надо и в опасное русло не уходило. Я была готова беседовать сейчас на какую угодно тему, лишь бы она все дальше и дальше уходила от то и дело всплывающего в голове плане. «Не сейчас, — повторяла себе без конца. — Не сейчас!»

— Что, не сейчас? — вдруг спросил муж, на этот раз улыбаясь во весь рот.

— Ну, — промямлила я, — ну…

И тут с ужасом поняла, что фантазия мне отказала. Испуганно взглянула на Сакел. Она же поможет! Поможет, ведь?

Девушка непонятливо уставилась на меня и лишь по трясущимся губам поняла, что мое положение весьма и весьма затруднительно. А наблюдающий за этим Шер переводил взгляд с нее на меня и обратно, продолжая улыбаться.

— Юля не знает, сейчас или после ужина сказать, что… — Подруга уловила испускаемую волну моей растерянности во взгляде и на свой страх и риск предлопожила: — …что мое общество ей весьма наскучило, и не соизволите ли вы как-то скрасить ее досуг. Вот.

И тишина. Мертвая вязкая тишина. Застывший в руках мужа на полпути бокал с вином, мои сжатые в кулачки руки, спрятанные под скатертью, и извиняющееся выражение лица Сакел за столом в этот вечер запомнятся надолго.

— Вот как? — наконец отреагировал Шер, ставя бокал на место так и не глотнув его содержимое и спутывая пальцы между собой, чтобы опереться на них подбородком. — То есть мне стоит вернуть Малену и Заривву?

— НЕТ! — в один голос воскликнули мы с Сакел слишком скоро. Я аж подпрыгнула от неожиданности. Видимо, сказались нервы.

— Но если ты жалуешься на скуку, — принялся рассуждать Шер, сосредоточенно разглядывая оконную раму, — а я ни в коем разе не шут, то что же тогда тебе угодно?

— Ничего, меня вполне все утраивает, — отрезала, стрельнув глазами на подругу: удружила! — Скоро подадут ужин?

Муж, не меняя позы, равнодушно пожал плечами, и в столовой опять воцарилась тишина. Сакел тем временем попыталась что-то едва различимо прошептать губами, косясь при этом с диким выражением лица на Шера, разве что пальцем не показывая, как двери, ведущие на кухню, распахнулись, и долгожданные блюда своими умопомрачительными запахами завладели всем нашим вниманием.

Отужинали мы быстро и сытно. Как только последняя ложка с сорбетом была поднесена ко рту, муж внезапно встал и никак не комментируя покинул залу.

— Чего это он? — спросила Сакел, складывая вчетверо только что снятую с колен салфетку и бережно кладя ту на стол.

— Это ты здорово придумала! — шикнула на нее я вместо ответа, хлопая той по столу и задевая звякнувшую от этого десертную ложечку. — Боюсь представить, что Шер теперь обо мне думает. Наверное, что в него втюрились, и не знают, как об этом сказать.

— Брось, по крайней мере, в нужном направлении он точно не подумает. Какие, кстати, мысли ты так усиленно изгоняла из головы, что за них зацепился Шер?

— Как бы завтра снова добраться до дневников Ароллы и изучить их повнимательнее, — покаялась я, внутренне коря себя за несдержанность: только лишних подозрений в свою пользу добавила!

— Не расстраивайся. — Сакел в миг обогнула стол и присела напротив, мягко взяв мои ладони в свои. — Рано или поздно ты же все равно как-то должна будешь посвятить его во все свои догадки?

Кивнула, прибавив:

— Только когда буду полностью в них уверена.

Сакел улыбнулась и обняла меня.

— Пойдем. Думаю, стоит хорошенько умыться и сегодня уже ничем головку не забивать, — предложила подруга, помогая мне встать и беря под руку. Мы двинулись к выходу.

— Утро вечера мудренее, — заметила я, зевая на ходу.

— Это точно, — отозвалась Сакел.

До самых наших комнат мы уже говорили совсем о другом, и ни одна из нас не помышляла, что этот день еще не закончен.

Уже в кровати, когда я совсем расслабилась и разнежилась, день решил внести некоторое продолжение в череду своих событий и отсрочить желанный сон. Шер решил пожелать мне спокойной ночи.

В дверь постучали, дожидаясь ответа. Кто бы это мог быть? Я поправила одеяло и, вложив в голос побольше уверенности, крикнула:

— Войдите.

Латус, лучше бы я притворилась спящей:

— Юля, еще не спишь? — Шер сперва заглянул в комнату, отыскивая меня взглядом, а обнаружив в постели, решительно вошел и, за пару шагов преодолев все разделяющее нас расстояние, присел на край кровати. Точнее уселся, едва не отдавив мне ногу, но это уже издержки.

— Тебе чего… — несколько грубо, скорее от неожиданности, чем недостатка воспитания, хрипло обратилась к мужу. И зачем-то добавила: — …тут надо?

Муж кашлянул, скрывая усмешку в поднесенный к лицу кулак и миролюбиво начал:

— Наверное сегодня за ужином мы друг друга несколько недопоняли. — Он взял паузу, позволяя мне обдумать первую часть предложения. — Я сделал некоторые выводы и хочу ими поделиться, — выдал Шер вторую половину своей заготовленной речи, на этот раз ожидая ответной реакции.

— И? — только и молвила я, сглатывая не вовремя подступившую слюну.

— Никаких важных дел на завтра у меня запланировано не было, поэтому, — муж вздохнул, — почему бы не провести время вместе, как на то намекнула твоя служанка, ставшая подругой?

От столь нежданного предложения, я, кажется, икнула, вызвав у Шера снисходительную улыбку. Муж не торопил меня, понимая, как наверное странно все это выглядит и звучит. Но что-то же сказать надо было.

— Как именно? — робко поинтересовалась, заискивающе глядя в глаза.

— Можно устроить в полдень пикник, после прогуляться по окрестностям, затем перекусить твоими любимыми яблоками и к вечеру вернуться обратно в замок. Заодно обсудим детали твоего возвращения домой. Мне есть, что тебе сказать на этот счет, — щедро поделился своими планами муж, складывая руки на колени.

Вся его поза в этот момент — немного сгорбленная, свободная, домашняя, — располагала к неофициальному общению, хотя тон был выбран отчего-то совсем иным. Полагаясь на те крохи психологии, что когда-то почерпнула дома из Интернета, решила взять себя в руки и пойти навстречу:

— Договорились. Отличная мысль! — сказала ему, чуть наклоняясь вперед и нацепляя на лицо радостное выражение: не сидеть же загнанной в нору котом мышью и дрожать от страха! Подумаешь, Шер в кои-то веки зашел в мою комнату и проявил участие. Мы почти два месяца притираемся друг к другу, и, если бы не его несносный характер и истинная причина находиться рядом, вполне могли бы… стать приятелями?

— Замечательно. — Мне показалось, или в его голосе промелькнули явные нотки… облегчения? — Тогда до завтра, Юля.

Муж пододвинулся ближе, клюнул сухим горячим поцелуем в лоб и также быстро, как проделал это, вышел вон. При этом зажженные в спальне свечи погасли сами собой, а занавески слегка раздвинулись, пропуская в помещение через узкое отверстие лунный свет.

— До завтра, — буркнула себе под нос, дотрагиваясь до того места, куда меня только что поцеловали. Просто нестерпимо захотелось спать.

Едва сползла на подушку, закрыла глаза, как тут же провалилась в сон. Не знаю, из-за такого необычного пожелания доброй ночи от Шера или благодаря проведенному на свежем воздухе времени, спалось чудесно. Нет, единорогов и принцесс мне, разумеется, не снилось, но что-то приятное и вызывающее улыбку во сне присутствовало.

По утру было ужасно досадно, что вспомнить ничего не удалось. Хотелось даже рычать от злости на дырявую голову! Сакел почему-то не спешила заглянуть, поэтому, натянув платье попроще, чтобы к полудню не бегать переодеваться (вряд ли, появись я перед Шером в джинсах, это бы одобрили, тем более по такому многообещающему поводу) сама направилась к подруге. Но в собственной комнате по соседству девушки не обнаружилось.

— Вот-те раз! — воскликнула на весь коридор я. — Хэмец? Хэмец! — бросила клич в пространство вокруг. Уверена и, более того, успела убедиться: управляющий принадлежит к той породе «людей», фигурально выражаясь, которые находятся в нескольких местах одновременно. Я была права:

— Госпожа, — учтиво с поклоном поприветствовал меня Хэмец, — чем могу быть полезен?

Буквально выросший из под земли на пустом месте управляющий крепостью и замком поразил меня сегодня своим… исходящим от него радушием. С чего бы?

— Куда пропала Сакел?

— Ваша подруга ранним утром отбыла в ближайшее селение. Пришло письмо, что ее там ожидает близкий друг. Не сердитесь, она потом вам все в подробностях расскажет. Но ближе к вечеру.

Не два мне и слова сказать в ответ Хэмец, как только я перевела взгляд с него на дверь подруги, испарился, оставив в душе тысячу и одно невысказанное недовольство.

Ничего не оставалось, как в одиночестве спускаться на завтрак. И завтракать тоже в одиночестве! У слуг за столом выяснила, что стоило рассвести, как пришла почта и Шер отбыл вместе с Сакел, сопровождая девушку. Чтобы потом я не пожаловалась на то, что подруга осталась без должной охраны! Правда, вернуться, в отличие от подруги, он намеревался аккурат к полудню. Обратно за Сакел должен был поехать Хэмец. Поэтому сегодня управляющий был освобожден от своих обязанностей почти наполовину, ведь путь туда и обратно должен был занять достаточную долю его рабочего дня. От этого и лучился благодушием.

Отчего-то в душу закралось сомнение, что неспроста вдруг нарисовалась эта встреча именно тогда, когда нам с Шером предстояло провести целый день вместе. Более того, наедине. Неужели муж все столь предусмотрительно рассчитал, чтобы никто не мог помешать, и мне было не к кому сбежать и на что-нибудь сослаться?

Ну, Шеррер!

После завтрака отправилась к себе в комнату, дожидаясь возвращения к полудню мужа. Скоротать время решила за книжкой, которую недавно подкинула Сакел со словами: «Это лучший любовный роман, который мне только довелось прочесть!» Устроившись поудобнее, погрузилась в содержание ветхого пособия по просвещению в любви местных дев.

Какого же было мое удивление, когда в персонажах предложенной мне к прочтению истории я узнала Ромео и Джульетту! Звали их, правда, иначе, и социальные статусы тоже были приспособлены под местную эпоху: обладающий магией Рогерд и слепо верящая в Аркаатаруса, чью веру рьяно поддерживали родители, скрывающая собственную искру Дирания.

Чувства, первое влечение душ, возможность довериться и узнать, что магия — это не плохо, не стыдно, а очень даже хорошо и зачастую полезно — вот о чем повествовала история. Но чем она закончилась, я не узнала: в дверь настойчиво постучали.

— Да? — как можно более громким и твердым голосом обратилась к невидимому посетителю, откладывая книгу в сторону. — Войдите!

— Юля, ты готова? — дверь отворилась, и на пороге показался несколько утомленный уже к полудню делами Шер. Возникло стойкое ощущение, что запланированному распорядку дня он уже был не рад. — Тебе не нужно переодеться? — спросил он, когда я встала из кресла и позволила во всей красе оценить наряд, полностью закрывающий тело, из достаточно плотной ткани приглушенного розового цвета. Платье, не совсем располагающее к долгим прогулкам не свежем воздухе. Однако, почему-то сегодня захотелось надеть именно его.

— Готова, меня устраивает собственный выбор, — разводя руками, равнодушно и беспрекословно ответила на полный сомнения взгляд мужа. Брови того несколько поползли вверх, скорее всего высказывая за хозяина неодобрение моему выбору, однако на деле прозвучало иное:

— Замечательно. Прошу, пойдем, — муж протянул мне ладонь, другой предлагая проследовать в коридор.

Ничего не оставалось, кроме как вложить в нее свою и вместе покинуть ставшую мне чуть больше, чем за два месяца, привычную комнату. Правда, как только минули коридор, ладонь Шер разжал, и, словно двое чужих друг другу людей, мы просто следовали одним маршрутом.

Молча вышли сперва из замка, затем также в молчании пересекли внутренний двор и, когда оказались наконец на противоположной крепости стороне, словно нашкодившие котята, почувствовали облегчение. И Шер, и я. Лично мне казалось, что он очень не хотел с кем-то пересекаться. «Не потому что это вызывало чувство отвращения, а, возможно, неловкость и смущение». — Ну и ну, могла поклясться, что эти мысли пришли в голову сами.

Муж, как только мы очутились за границами замка, позволил мне выйти чуть вперед. И это обманчивое мимолетное чувство свободы и независимости вмиг овладело мной.

— Я правильно понимаю, ты до этого ни разу на свидания не отправлялась? — лукаво уточнил из-за спины Шер в ответ на то, как я отдернула руку при его повторной попытке взяться за нее и всем телом поддалась внутреннему желанию двинуться вослед порыву легкого ветерка. Не знаю, зачем ему это было нужно: ни с того ни с сего брать меня за нее (руку), едва мы вышли за ворота крепости.

— С мужем — ни разу, — честно ответила, сделав несколько шагов вперед. Окинула слегка прищуренным взглядом уже привычные очертания окрестностей. Благодаря Сакел, ни одного неизведанного уголка не осталось. Пейзаж в самом деле оказался неповторимым и сказочным, даром, что ли, это волшебный магический мир? Такую территорию хотелось оградить от посторонних и создать в ней рекреационную зону или природный заповедник. Хотя, по факту, так оно на самом деле и есть, это же частные владения моего мужа.

Солнце сегодня оказалось таким ярким, что мне пришлось выставить козырьком над глазами ладошку, чтобы всмотреться вдаль и увеличить обзор. Этим и воспользовался муж, перехватив на подходе пальчики. Дались ему мои руки!

— Идем. Сегодня, значит, и узнаешь, что это такое, — несколько самоуверенно пообещал Шер, ведя меня в сторону сада.

— Но, — попыталась возразить, при этом покорно следуя за ним, — подобные совместные времяпрепровождения, — расплывчато продолжила тщательно подбирая слова, — никак же не могут скомпрометировать нас, ведь так? Пойми меня правильно, Сакел несколько утриро…

— Считай это попыткой моего извинения за ранее причиненные по неопытности страдания и неприятности, — отрезал он. — Итак, о чем бы ты хотела поговорить? Вернее, о чем обычно говорят в сложившейся ситуации?

Сменив гнев на милость, Шер попытался завязать беседу, которая склеилась не сразу. Началось все издалека и как-то ломано: с погоды, эпитетов относительно чарующе пахнущих цветов, такой внезапной поездке Сакел, о подлинных причинах которой девушка сама должна была мне рассказать…

Когда мы сошли с дороги, ведущей в замок, и свернули в сторону, углубляясь в лес, я немного занервничала. Однако вскоре мы вышли на поляну, в центре которой мне предложили присесть и стать свидетельницей колдовства. Мой муж сделал несколько пасов руками, что-то пробормотал, и словно из воздуха прямо на травяной подстилке возникло квадратное покрывало с несколькими подушками и корзинкой посередине. Почти как в сладких романтических комедиях, что беспрестанно любит пересматривать не по первому кругу Марина.

— Не перестаю удивляться силе магии! — заключила под конец всех манипуляций Шера, когда он, довольный проделанной работой, наконец присел рядом, согнув одну ногу в колене.

— Мне сложно представить какого это — жить вовсе без нее, — философски заметил Шер, одним небрежным взмахом руки заставив уголок прикрывающего содержимое корзины полотенца отогнуться. Из образовавшегося отверстия как по волшебству (а так оно и было) стали вылетать и располагаться на блюдах и блюдцах сладости, фрукты, орехи и даже чайничек чая с двумя чашками! Как только все это самопроизвольно заняло свои позиции, Шер повторно дал знак всему прекратиться и уставился на меня.

— В чем подвох? — тут же спросила я, не решившись поверить во все происходящее. Слишком хорошо все пошло, а с Шеррером Даргомасом так просто не может быть.

Разумеется, он тут же отыскался. И обрел ультимативную форму:

— Хочешь ты того или нет, а пробыть вместе нам придется до вечера, как я и планировал, — честно ответил муж, наливая мне чашечку голубого тхаля и добавляя сразу в нее ложку помадообразного варенья. Чтобы после пары глотков не уснула беспробудным сном, это мы уже проходили.

— Пощ-щ-щему? — равнодушно поинтересовалась, запихивая в рот побольше орехов: пока разжую, пролетит как минимум минута.

— Потому что по возвращении я не хочу, чтобы у тебя обо мне осталось скверное мнение. Именно поэтому я намерен использовать каждую минуту. — С этими словами орехи со стола исчезли, а значит, и мой нехитрый замысел был разгадан.

— Я не планирую болтать о том, что здесь когда-то произошло. Хочется прожить жизнь в спокойствии и здравии, — пояснила мужу. — К тому же, разве мне не должны почистить память?

Шер скривился и слегка отстранился.

— Проще убить ненужного свидетеля, чем копошиться в его голове, затратно энергетически и есть угроза навсегда оставить объект недееспособным.

Надо же! Но судя по всему, никто меня устранять варварским способом не планировал, а значит, память планировалось сохранить. Только держать язык за зубами. Что случится, если рот случайно откроется и оттуда вылетит не то, что должно, — уточнять не стала. Вдруг Шер еще попробовать предложит!

— О чем задумалась? — вдруг спросил он, прерывая все думы.

— А ты как будто не можешь прочитать? — саркастически усмехнулась, закатив глаза к небу. К чему этот фарс?

— Не хочу, — просто ответил муж, хищно вгрызаясь в сочное яблоко.

Вот за такой словесной перепалкой мы провели чуть больше нескольких часов. Ничего важного не касаясь, но при этом ходили вокруг да около, пытаясь найти точку соприкосновения. Нашлась она после завершения обильного и сытного пикника на следующем этапе прогулки, в яблоневом саду. Там мы разоткровенничались окончательно. И, пожалуй, я сделала для себя одно очень важное открытие, которое вынесла из не особо приятной мужу беседы:

— Пятнадцать лет моих ожиданий, — нехотя принялся пояснять он причину отсрочки мести, — срок наверное не случайный.

— Расскажи, — мягко попросила его продолжать, доверительно беря под локоть и заглядывая в лицо. — Вдруг это как-то связано со мной.

Разумеется, последнее заявление было шуткой. Для Шера. Ведь в каждой шутке есть доля правды. А я очень хотела по максимуму разузнать, как же далеко император зашел в своих планах и чего стоит опасаться, каких подводных камней.

Мы не спеша прогуливались по тонким тропинкам сада, срывая ближайшие к нам плоды наливных яблок. Казалось, вот она, семейная идиллия. «Если бы все изначально складывалось не так, — решила для себя, — пожалуй, я бы никогда не хотела, чтобы она заканчивалась».

С каждым днем все явственнее ощущалась связь между мной и Шером. Уверена, тут не обошлось без влияния обручальных браслетов. Однако с каждым днем раздражение, которое я испытывала к мужчине подле себя, по крупицам рассеивалось: расследование и желание скорее вернуться домой отнимали все время. И в свободные от этих дел минуты я не сразу распознала нарастающую привязанность к мужу. Почему-то казалось, что это взаимно. Ненависть отступала, мы снимали друг перед другом маски, по крайней мере, выглядывали из-за них и учились видеть суть, скрытую ими. Властный грубый Шер мог быть вполне разумным и взвешенным, даже нежным и веселым! Но столько труда пришлось бы вложить, задайся я целью обнажить и другие скрытые черты его натуры…

— После тех событий с братом, Цвелий послал меня окольными путями к вампирам. Моя боль была сильна, она требовала выхода, обретаясь глубоко в сердце и раня изнутри. Отчего по пути не заняться столь опасной ловлей и охотой на ратармарнов, думал я? — Муж горько усмехнулся, на что я крепче и ободряюще сжала его локоть.

— И чем ты там занимался, в вампирских поселениях?

— Набирался темных и опасных знаний, — загадочно ответил он, украдкой взглянув на меня и прислонив палец к губам: молчок!

Я покачала головой, не одобряя его искусственную попытку поскрытничать, когда почти все карты на стол уже были выложены.

— Это стандартный срок обучения, на который они принимают темных магов или же тех, чья искра весьма неустойчива и может навредить окружающим. Северные шаманы, — развел руками Шер, высвобождая свой локоть от моего захвата.

Я замерла, пытаясь кое-что сопоставить: Шера посылают к вампирам, чтобы те фактически привели того в порядок. Но ведь вампирские поселения, как я успела выяснить, — весьма закрытая система и простым людям вроде меня недоступная. Это во времена Инквизиции они приняли Ароллу с ее скрытым ото всех даром и фактически воспитали одного из них, а после-то что? Зачем им позволять кому-то узнавать о своих тайнах? Получается, имел место договор между императором и представителем кланов. А знал ли император про то, что Аролла также обучалась в северных краях? На этот интуитивный вопрос ответил Шер, чего я никак не могла ожидать:

— Помню, Цвелий, в ответ на мое первичное несогласие, заявил тогда, что до меня только один представитель империи получил возможность обучаться непосредственно у самого шамана, а не его более слабых учеников. Возможно это и подстегнуло меня согласиться.

Шер прошел вперед и принялся срывать выше растущие плоды, до которых мне было не дотянуться. Тогда когда в моей голове зашумел внутренний голос: на самом деле он искал у вампиров следы Ароллы! Искал подтверждение этому факту! Получается, не просто так столько времени спустя он посылает внука Ароллы обучаться у того же шамана, который раскрыл магический потенциал женщины.

Сперва сбил спесь, затем подкинул идею со свадьбой, как возможный выход из ситуации, но в любом случае не дал бы случиться кровной мести. Видимо, он даже разузнал как-то про кольцо, которое позволило бы отыскать невесту. Знал про возможных потомков-девушек племянника Ароллы, которого женщина спасла. Но судя по тому как рассердился на собрании, на которое не явился Шер, не знал, что они на Земле, в разряженном пространстве, лишенном магии!

— Знаешь, — Шер возник внезапно прямо напротив, пока я погружалась в свои мысли, и весьма смутил эти своим неожиданным появлением. — Теперь мне кое-что ясно. Поделиться? — Муж склонился к моему уху и заговорщически прошептал: — Наш император знал, на ком я в итоге должен буду жениться. Он всего лишь ожидал, пока ты подрастешь за пятнадцать лет моего отсутствия, чтобы спасти род Киатар от неминуемой участи. Представь только, нас свел случай, император и Латус. А проживаем мы в итоге в замке, расположенном на территории эльфийских земель.

Я сглотнула, поддавшись внутреннему ужасу: неужели все так, как он только что сказал?!

— Да ну тебя! — воскликнула, отталкивая смеющегося Шера от себя, из-за чего он рассыпал весь нарванный улов. Яблоки покатились в разные стороны, и я спешно стала их собирать. Собирала я их на корячках, и Шер решил пошутить: он запустил в меня со спины яблоком, и оно ощутимо припечаталось о мою пятую точку.

— Ах так? — Я выпрямилась и метко запустила им же в ответ, сама отбегая и скрываясь за ближайшим деревом.

— Ну погоди у меня! — коварно пообещал муж, сам прячась в укрытии. — Я тебя и без помощи магии одолею, не переживай.

— Да ладно? — решила спровоцировать Шера, выглядывая из-за ствола и оценивая позиции обстрела. — Сил хватит, дедушка?

— Дедушка?! — взревел он, показываясь из укрытия. — Ну держись!

Под конец дня, возвращаясь в замок, я решилась задать мужу вопрос:

— Ты поэтому вчера был столь раздражен: узнал, что я была у тебя в комнате без спроса, да? — Смелости хватило спросить из-за спины: Шер немного обогнал меня, отклоняя мешающую на пути ветку дерева, растущего уже на границе излюбленного нами сада. Он медлил с ответом. И когда я, было, решила, что вопрос останется риторическим, вдруг сказал:

— Отчасти. Да и я же маг. Тем более ты проникла в мои владения, как тут не узнать. Счастье, что ты не посторонняя и не сработала защита.

— О да, — слишком живо, чем было бы положено, отозвалась, обратив на себя любопытный взор Шера. Стоило ветке за мной вернуться на место, как он по-своему расценил столь быстрое согласие со своими словами:

— Мне интересно, как ты закрыла за собой дверь? — Мы остановились, и он развернул меня лицом к себе, с высоты своего роста отыскивая на нем ответ.

— Хэмец помог, — соврала как на духу, даже не смутившись.

Надо же, это входит в привычку: вру и не моргаю.

— Разумеется, — не поверил ни на грамм Шер, кривя уголки губ.

Возникло неловкое молчание, прерываемое лишь отдаленным пением птиц и стрекотом кузнечиков. Хороший вечер намечался, приятный. Вот бы подзадержаться…

— Идем, с заходом солнца тут дуют довольно сильные ветры. Будет плохо, если ты простудишься, — испортил всю романтику момента муж.

Вздохнула и последовала за ним.

В самом деле, через некоторое время стало прохладно, а когда от солнца осталась лишь выступающая красная верхушка из-за горизонта — совсем холодно. Ощущение, словно я оказалась в пустыне, где днем стоит невыносимая жара, а ночью температура понижается.

Шер довел меня до дверей комнаты, не предлагая остаться на ужин, на который он, уверена, отправится сразу после сопровождения меня до спальни. Тем скудным для него рационом, который мне показался настоящим пиршеством на пикнике, а также полтора десятком яблок вряд ли можно было насыться взрослому мужчину. Я же бесконечно зевала, с трудом каждый раз подавляя попытку во всю ширь открыть рот. Потому что чисто физически прикрыла бы глаза и от этого провалилась в сон. Свежий воздух сделал свое дело, а добавившаяся к нему активная пешая прогулка так вкупе и норовили пристроить меня хоть на ближайшем подоконнике и дать всласть выспаться.

— Благодарю за столь неожиданно приятный день. Я думала, что-нибудь его обязательно испортит, — честно сказала Шеру, когда мы подошли к дверям моей комнаты. И зачем-то еще улыбнулась: уверена, именно это и спровоцировало дальнейшие события:

— Например, это? — Муж внезапно притянул меня к себе и горячо поцеловал прямо в губы.

В ответ опешила и застыла столбом, часто моргая. Несмотря на то, что все длилось считанное мгновение, всплеск эмоций внутри оказался зашкаливающим. Мысли разрывались: что же стоит предпринять в ответ? Залиться смущением или дать пощечину? Первое слишком неестественное и несвойственное мне, второе после всего сегодня выглядело бы просто как черная неблагодарность. Но ведь этот поступок же должен получить какую-то оценку?

— Я в замешательстве… — хриплым надрывным голосом, с интонацией чуть выше обычной наконец выдала, слепо нашаривая ручку двери, когда Шер отстранился. Скрыться, немедленно спрятаться за ней! Забаррикадироваться и умыться, а то наверняка стою и пятнами исхожу.

— Ну ты же честно пожелала, чтобы что-то его испортило? — саркастически усмехнулся он, разжимая объятья. — К тому же ничего предосудительного в моих действиях нет. Или стоит продолжать ненавидеть друг друга?

— Предпочитаю не заводить интрижки с такими типами как ты, тем более когда на носу возвращение домой, — холодно заметила, наконец обретая самообладание. И тут в голове словно зазвонил тревожный звоночек: вот, чего мы сегодня не касались! А ведь именно этим я и соблазнилась, согласившись на сегодняшнее свидание! Видимо, мысли отразились на лице. Шер поморщился.

— Теоретически, — с умным видом начал он, привалившись плечом к косяку двери, — портал открыть я в состоянии. Однако провести по нему кого-то, не уверен. Мы же не хотим, чтобы ты угодила не туда или вовсе застряла в межмирье, так?

— Хотелось бы избежать этого, — не меняя тона разговора, согласилась с мужем. А внутри порадовалась: наконец-то, первые сдвиги! Но тут же сникла: сколько же ждать в таком случае вторых, заключительных?

— Думаю, событий для тебя на сегодня достаточно, а я к тому же еще и голоден, — Сменил тему Шер, отлипая от двери и выпрямляясь. — До завтра?

— А Сакел? — обреченно спросила, подавив еще один зевок. — Мне надо поговорить с ней по поводу ее отъезда.

Но муж был явно против. Да и тело предательски закачалось, намекая об усталости.

— Все завтра. Спокойной ночи, Юля, я искренне рад, что лед между нами тронулся. — сказал Шер, слегка кивая головой и по-военному щелкая каблучками на сапогах.

Я же ойкнула, на свой лад истолковав последнее выражение. Даже если так, с чего вдруг?

— Ложись, — по-доброму усмехнулся вдруг муж, потрепав по макушке, — сейчас же на месте заснешь! — С этими словами он приоткрыл мне дверь и, проводив внутрь, закрыл за мной. Я тут же, не раздеваясь, скинула обувь и рухнула на кровать, обняла подушку и засопела.

А ночью мне снилось, что я играю в шахматы с самим Цвелием. Каждая фигура на его поле была почему-то представлена членами семей Киатар и Даргомас, за исключением меня и Шера: этими размноженными фигурами руководила я. Первый ряд пешек представлял собой уменьшенные и одинаковые копии меня, а второй — в разных образах запечатленного мужа.

Глава 21. С некоторыми говорить спокойно невозможно

На следующий день прояснились детали столь внезапной поездки подруги в ближайшее селение. На деле это оказался приграничный эльфийский городок с несколько тысячами жителей. В нем Сакел встречалась со своей первой и единственной наставницей, по совместительству учительницей, которая приглядывала за ними с Киром. Она была наполовину эльфийкой, и когда подруга выросла, отбыла на родину. Отсюда, как я сделала вывод, росли корни такого трепетного и возвышенного отношения к этому народу у Кира. Недавно слухи донесли до женщины, что ее воспитанница, волей Латуса и с благословения Лилиень, тоже оказалась здесь, на эльфийской земле, и захотела встретиться с бывшей воспитанницей. Что сказать, Шер был ни при чем и в наше вынужденное уединение с мужем действительно вмешался случай!

— Рассказывай, что произошло за целый день моего отсутствия, я должна знать все! — подхватывая меня на полпути к столовой под руку, приказным тоном, слегка запыхаясь, потребовала Сакел.

Я не ожидала, что она присоединится, поскольку утром едва не выбила дверь, стараясь до нее добудиться. Проходящие мимо слуги сообщили, что Сакел и отправившийся за ней Хэмец вернулись позднее запланированного, почти под самую ночь. Поэтому, видимо, утром спозаранку подруга и не слышала моих настойчивых потуг вытащить ее из комнаты. Дверь, увы, оказалась заперта, а врываться насильно я просто не посмела. «Ладно уж, пускай отдохнет», — подумала, отправляясь на завтрак в одиночестве. Непривычно, неуютно, но раз уж случай прочно вошел в мою жизнь, что ж… Смирюсь.

— Сперва ты! Как прошел мой день, думаю, мы сможем подвести итог за завтраком. — немного взволнованно пробормотала в ответ, сжимая локоть подруги.

Действительно, итог вчерашнего свидания я могла подвести для себя только встретившись глазами с Шером. Ведь это была его инициатива, а значит, и право остается за ним. Для себя я решила, что все прошло гладко, необычно, но вполне сносно. А целомудренный поцелуй, которым меня одарили, можно свести на издержки его хорошего настроения и гадливость характера.

— Вы случайно не поссорились? — настороженно поинтересовалась подруга, слегка притормаживая. — Он тебя не обидел, Юля?

— Нисколько, Сакел, В противном случае здесь бы уже вовсю сотрясал стены гневным праведным голосом Дармир. Он отлично чувствует смены моего настроения, да и я бы как-нибудь дала ему весточку, — сама себя успокоила, с грустью вспоминая то недавнее веселое безбашенное время, что провела с братом.

Если бы только можно было вернуться вместе с ним домой! Но я понимала, что для мага это равносильно смертельному приговору. Дар и его искра неотделимы друг от друга. Если мне, как он говорил, и будет тяжело первое время после лишения силы искры, то какого будет ему? Даже представлять больно и страшно. Нет, я не позволю своей эгоистичности взять верх и упросить Дара на столь непредсказуемый шаг. Ни за что.

— В таком случае, слушай, — согласилась подруга и вернулась к своей истории: — Ты же знаешь, что мы с Киром сироты. Несколько лет назад в школу, которую мы ходили с братом, однажды пришла молодая красивая особа и сказала, что собирается заняться светским воспитанием детей. Да уж, какие из крестьянских детей светские люди, даже колдовать не умеющие! — Сакел усмехнулась. — Но когда выяснилось, что в Кире есть искра и еще в нескольких наших ребятах, то был организован отдельный класс. Примерно с того же начинала леди Руасса. Не знаю уж чем, но Кир привязал к себе нашу матушку Эльмеллию. Должно быть, тем, что всегда делает то, что делать нельзя.

Настал мой черед усмехаться. Я вспомнила, как сильно раздражился Дармир, увидев, что вопреки запрету прислуге, Кир использовал магию вместо того, чтобы вручную дотащить мой чемодан в дом.

— А когда она узнала, что родителей у нас нет и мы живем при школе, взяла себе на воспитание, — продолжила подруга, которую я внимательно слушала. — В прошлом году она уехала, и вот теперь мы встретились вновь. Так забавно: теперь мы не выглядим со стороны как мать и дочь, скорее как сестры. Ведь Эльмеллия по матери — эльф. Это по отцу — некромант. Поэтому она и оказалась в Кадамроне: ехала из Крижа, столицы Бавардира, где живет лорд Кельторэс, и подзадержалась в империи на пару лет.

— И когда вы выросли решила вернуться?

— Да, — печально подтвердила Сакел, — а еще потому что Кир стал проявлять к ней несколько иное внимание, чем полагалось.

«Неужели первая любовь?» — подумала про себя, в глубине сочувствуя парню. Ведь отказ, который он наверняка получил, должной силы не возымел, и то сладкое чувство до сих пор не покинуло Кира!

— Он взрослел, а Эль не менялась. Она всегда была с нами мягка, честна, нежна, ни разу не повысила голос. С ее лица не сходила улыбка, да и как все эльфы она весьма привлекательна и ее золотые волосы… В общем, Кир в нее, как бы сказать, был восторженно влюблен.

— Сочувствую, — правильно поняла, к чему клонила Сакел, вкладывая в это слово как можно больше искренности. — Мне хватило совсем немного времени, что понять, что его трепетное отношение к эльфийскому народу продиктовано отнюдь не юношеской страстью к приключениям и открытиям.

— Увы, боюсь, ему ничем нельзя помочь. Если только не подыскать замену. Чем я лично заниматься не собираюсь! — открестилась от неблагодарного занятия подруга, гордо отбрасывая часть локонов с плеч за спину. — Мне просто жаль девушек, которых Кир уже отверг и которым далеко не ласково посоветовал не приближаться к нему.

— Да уж, — только и смогла сказать в ответ.

— Эль и узнала-то от Кира, что я здесь, он ведь пишет ей. Только ответа не получает, — угрюмо продолжила Сакел. — Потому что если Эль хоть слово чиркнет, Кир бросит все и примет это за ответное чувство. А так он, по крайней мере, стабилен.

Наша беседа подошла к логическому завершению, равно как и путь до столовой.

— Волнуешься? — удивленно спросила Сакел, слегка встряхивая меня за руку. — Да ладно, что такого могло произойти, что ты даже побледнела?

Сказать, или не стоит? Но голос предательски выдал:

— У нас был пикник, мы кидались в друг друга яблоками, а перед сном поцеловались, — перечислила все сразу одним махом, отчего-то зажмуриваясь: от неловкости или смущения, так и не поняла.

— Боюсь представить, что было бы, оставь я вас наедине дня на два, — присвистнула подруга, скашливая смешок в левую руку.

Что-о-о?

— Даже думать об этом не собираюсь! — жестко отрезала, сбросив ладонь Сакел с предплечья, за которое она держалась, и выступила вперед.

— Я же пошутила, — обиженно засопела подруга из-за спины.

— Тебе меня сегодня прикрывать, соберись! — шикнула с полуоборота, ступая наконец на каменный пол столовой и осторожно заглядывая в помещение.

Мы пришли первыми. От того, что когда подойдет Шер — можно будет честно утопить взгляд в овсянке и избегать взгляда, почувствовала радостное облегчение.

— Значит, сегодня мне придется трястись по твою душу? — недовольно заметила Сакел, когда мы сели за стол.

— Потрясись, будь любезна, больше все равно некому. Ты мое доверенное лицо! — гордо продекламировала, делая глоток ягодного морса.

Подруга в ответ изобразила искреннюю признательность, шутливо сделав полупоклон и шаркая под столом туфлями, отчего я прыснула со смеху и чуть было не забрызгала стол, и мы принялись завтракать.

А через несколько минут после начала трапезы обе услышали, как в столовую торопливым шагом кое-кто семенил, раздавая налево и направо указания. В ответ на которые несчастный уставший Хэмец только и успевал вставлять: «Да, хозяин», «Разумеется, господин», «Всенепременно, так и сделаем».

— А вот и твой муж. Чего-то он после вчерашнего не в духе, — шепнула через стол Сакел, набирая в рот побольше овсянки.

Бьюсь об заклад, эта испорченная девчонка сделала это нарочно, чтобы скрыть улыбку!

Шер вошел несколько секунд спустя и, как ураган, едва не снес стул, на который собирался сесть. Сакел прыснула со смеху, едва не разбрызгав всю кашу по лицу из поднесенной ко рту ложки, я же вовремя приложила к губам салфетку. Иначе мой истеричный хохот выглядел бы совсем неуместно.

— Утро, леди, — поздоровался с нами Шеррер, не взглянув толком ни на одну из нас. И тут же сменил тему: — Хэмец, где мой ежедневный вестник? — обратился он к управляющему, раздраженно прибавив: — Я же просил, чтобы он всегда ждал меня на столе!

— Его сегодня доставили с задержкой, в столице демонстрация, — невозмутимо отчеканил дворецкий, раскрывая где-то на середине искомую газету и протягивая ту мужу. — Вот здесь про это сообщается.

Шер нахмурился и, слегка отклонившись на спинку стула, ушел в текст. Тем временем ему накрыли завтрак, налили, как и нам, ягодный морс, а также бережно поставили на край стола по правую руку от мужа сверток.

— Это что? — покосившись на перевязанную бечевкой и замотанную в коричневый пергамент коробочку спросил он. — Разве вы не в курсе, что вся почта должна попадать прямо на мое рабочее место? Или сегодня и у вас демонстрация? — едко уточнил Шер, недобро поглядывая на слуг.

— Гонец потребовал передать немедля и лично вам в руки без отлагательств, — дрожащим голосом проворковал юноша, доставивший посылку.

Муж сокрушенно вздохнул, разве что вслух не сказал, как же его достали окружающие гения идиоты, и принялся разворачивать неожиданный сюрприз. Мы с Сакел неотрывно следили за его манипуляциями, театрально поднося пустые ложки ко рту: каши и след уже простыл в наших тарелках. И это значило, что пришлось бы покинуть столовую. Но когда намечается нечто интересное, как можно?

Отчего-то Шер на секунду замер. Мы насторожились.

— Интересно, что же может быть таким срочным? — вслух рассудил он, без труда справившись с бечевкой.

Я охнула: Шеррер просто подцепил ту пальцем, и она раскрошилась как по мановению волшебства! Хотя чему тут удивляться, когда мой муж способен ловить голыми руками ратармарнов. Что ему справиться с какой-то подарочной упаковкой?

Вслед за веревочкой в небытие канула и оберточная бумага. Нашему взору предстала самая обычная невзрачная картонная квадратная коробка. Шер поднял крышку и заглянул внутрь. Мы с Сакел переглянулись и вытянули шеи, чтобы хоть краем глаза уловить содержимое. На мгновение Шер свел над переносицей брови.

Что же там?

Муж запустил внутрь таинственной коробочки пальцы (вся его кисть бы не поместилась, в отличие от моей) и выудил на свет… детские вязанные носочки. Непонятно для кого: ни розовые — девочке, ни голубые — мальчику, а темно-красного цвета.

— О, Латус! — испуганно воскликнула Сакел, нарушая воцарившуюся тишину и опережая меня.

Чья бы это ни была шутка, но подлинное и прямое свое значение вряд ли носила. Почему темно-красные, почему цвета императорской семьи? Что за намек, а главное, от кого?

— Лисдар Куальдэ, разумеется, — прошипел Шер, не усомнившись ни на мгновение в отправителе, яростно забрасывая одежонку обратно в коробку. Тем самым ответив на мой невысказанный вслух вопрос. — Недоэльф и недооборотень!

— Да ладно тебе, это же просто смешно, — миролюбиво заметила вслух, предусмотрительно допивая остатки морса из бокала, чтобы не встречаться глазами с Шером и не выдавать волнения. Заодно незаметно выставила вбок ногу, чтобы в случае резкой, на этот раз словами не ограничивающейся раздражительности, вылететь из столовой вон. Повезло, что юбка у платья сегодня была длиной до лодыжек, и оступиться было практически невозможно.

— Извини? — глухим голосом переспросил Шер.

Я кожей почувствовала его едкий взгляд. Пришлось объясниться:

— В моем мире принято дарить такие вещи, когда совершенно точно знаешь какого пола будет ребенок: голубые — мальчик, розовые — девочка. И будет ли вообще. — Поставила на стол стакан и взглянула на помрачневшего Шера. Бедный, день у него не задался с самого утра! — Видимо, Лис вложил в свою шутку какой-то ему один понятный смысл. Извини, в юморе оборотней не смыслю абсолютно.

Не зная, что еще можно сделать, добродушно улыбнулась. А в голове тем временем возникла невероятная мысль: что, если не только император знает про принадлежность Шера к правящей династии? И теперь об этот как-то прознал Лисдар! Намек совершенно явный: зная всю подноготную, можно смело предположить, что речь идет о ребенке императорских кровей. И эту посылку доставили лично Шерреру, в руки. Они же повязаны: Шер-Лис-Цвелий…

А может ли быть так, что каждый из них троих знает об этой родовой тайне семьи Даргомас и замалчивает, предпочитая придерживать как козырь в рукаве до лучших времен?

Кажется, я увлеклась заговорами…

— Юля, — голос мужа ворвался в сознание и развеял все думы, возвращая в реальность. Напротив бледная Сакел отчаянно кусала губы. Повернула голову по направлению Шера. — Ты, кажется, уже покончила с завтраком. Иди, мне нужно работать.

Чуть было язвительно не ляпнула, вставая из-за стола, уж не здесь ли собирается работать муж. Но вовремя прикусила язык. Иногда даже таких откровенных посылов оставить человека в одиночестве должно быть достаточно, чтобы не пререкаться. Покидая столовую залу вместе с подругой, невольно обернулась.

Шер вовсю изучал принесенную ему газету как раз на том самом развороте, где открыл ее Хэмец. Вскрытый подарок Лиса стоял чуть поодаль, небрежно отодвинутый. А левой свободной рукой муж барабанил пальцами по едва виднеющемуся среди тарелок краю письма. Так вот почему нас столь грубо отослали!

— Сакел, через час я отправлюсь в особняк Киатар. Время работает не на нас. Ты меня прикроешь, — шепнула подруге на ухо, оказавшись в холле.

— Мне перестает нравиться вся эта затея. Думаю, тебе все же стоит рассказать все Шеру, — обеспокоенно посоветовала девушка, теребя складки платья.

— Разумеется. Но мне нужна абсолютная гарантия подтверждения моих слов. Идем. — Я взяла подругу под руку и повела к себе в комнату, чтобы детально обсудить поведение и порядок действий во время моего отсутствия и на случай непредвиденных обстоятельств.

Вернувшись в спальню, предусмотрительно проследила, чтобы не было хвоста. Вся прислуга была занята своими прямыми обязанностями, Хэмеца в окно коридора я увидела раздающим указания кому-то в рабочей одежде во внутреннем дворе. А Шер, как помнила, все еще изволил завтракать. И это после вчерашнего такое холодное отношение сегодня!

Нет, я ни на что не смела рассчитывать. Просто все время забывала, что маг и некромант еще не значит человек, а значит, и мыслят они другими категориями. И то, что меня может оскорбить по отношению к себе, для них может вполне являться нормой.

Мы сели на мою кровать, я разложила на покрывале утащенные из комнаты прадеда Шера любовные письма, наши записи хронологии расследования и вооружилась карандашом.

— Как видишь, Шер прямой потомок Ароллы, — не впервой провела стрелку от верхнего прямоугольника к нижнему на листе с заголовком «Генеалогия Даргомас». — Аролла — приемная дочь семьи Киатар, — отметила ее связь пунктиром, пересекая номинальную семейную черту-границу, подведя к прямоугольнику «Килтана Киатар».

Весь лист бумаги я поделила на три части, слева направо подписав колонки по очереди фамилия связанных между собой семей, начиная с Даргомас и заканчивая Аургавель. Киатар оказались в середине, словно тисками зажатые в лапах двух могущественных родов империи.

— И Аролла же связана кровным родством с императорской семьей. — Сакел выхватила из моих рук карандаш и самостоятельно прямой жирной линией соединила центральную половину листа с правой. Ароллу и номинально отвечавший за всех представителей династии прямоугольник «Цвелий».

— А поскольку Шер фактически доверенное лицо императора, — забрала из цепких пальчиков подруги карандаш обратно, — то получается вот такой вот замкнутый повязанный друг с другом нелюдей круг. — На этих словах соединила Шера и Цвелия, замкнув все линии между собой.

Мы на несколько мгновений замерли, зрительно оценивая результат наших трудов.

— Предъявишь это ему? — спросила подруга, имея в виду мужа.

— И не только, — сжала в руке и подняла в воздух украденную, а точнее честно обнаруженную и раздобытую любовную переписку.

— Он тебя съест. Хотя бы за это банальное любопытство, — заключила подруга и упала спиной на постель.

— Этого допустить никак нельзя, иначе проклятие Ароллы настигнет семьи. Придется быть осторожной, застать муже в хорошем настроении и для начала хотя бы прощупать почву. Вдруг он и без меня все это знает? — предположила, откладывая в сторону бумаги и следуя примеру подруги.

— Знал бы, как ты выяснила, не довел бы дело до свадьбы, а явился в особняк Киатар и разрушил проклятие. А так мы все игроки в руках нашего императора Цвелия, да будет Латус милосерден, — вздохнула подруга. — Ну, что, что мне говорить, когда тебя хватятся? Что ты принимаешь ванну, у тебя вдруг разболелась голова или ты самостоятельно открыла переход и вернулась домой?

— Что я занимаюсь танцами, — хитро шепнула подруге. — Шер их на дух не переносит. Решит, что я готовлю праведную месть за испорченное утро.

Сакел на секунду задумалась, а затем радостно закивала.

Как хорошо иметь друзей!

Еще некоторое время поболтав у меня в комнате, решили разойтись. Я хотела переодеться, а Сакел морально подготовиться к случайным вопросам Шера, если он вдруг остановит ее в коридоре и начнет выпытывать подробности о моем текущем местонахождении. Мы не поленились лежа набросать список таких коварных и каверзных вопросов в самых разных формах. За два месяца мы уяснили, что способ построения фразы зависит исключительно от настроения мужчины. Начиная от уничижительно и до средней степени благосклонности. Остальное — такое как тон, интонация, какие-нибудь невербальные элементы коммуникаций — лишь прикладывается и редко несет в себе больше смысла, чем порядок слов.

— Ну, а если так? «Сакел, ваша госпожа изволит спуститься к обеду?» — предположила подруга, покусывая за край карандаш.

— Пфф, — отмахнулась я, — он ни в жизнь так не спросит, слишком много чести одной мне в столь коротком предложении. Скорее: «Сакел, к обеду она изволит спуститься?»

— В чем разница? — в негодовании воскликнула подруга, поднимая над головой листок и пытаясь сквозь него, вероятнее всего, разглядеть рисунок лепнины на потолке.

Мы все еще лежали на кровати и беззаботно болтали ногами, разбросав в итоге по всей комнате туфли.

— Я тебе скажу, — тоном «ученого мужа» принялась наставлять подругу. — В первом случае Шер делает акцент на «спуститься», уточняя между делом «к обеду». Во втором же скорее упрекает своим вопросом. Изволю я хотя бы к обеду спуститься, намекая, что задерживаюсь порядком и пора бы двигать в сторону столовой. — А затем прибавила, слегка покосившись на Сакел: — Тебя разве таким тонкостям Эль не обучила?

Сакел несколько стушевалась и невразумительно покачала головой. Или закивала?

— Так обучала, или нет?

— Кира обучала, — наконец сказала она. — Меня же между делом. Чтение и письмо тяжело давались, занимались в основном им. А потом я хотела остаться работать в нашей школе, по примеру Эль. Проработала с год, мелкие ребята извели меня своим поведением. Дальше перебивалась секретарем, вела счета у одного торговца в городе. А после Кир так вовремя подсуетился, что я оказалась с тобой. Вот и вся история.

Вздохнула, представив воочию все мытарства подруги. Наверное, и мне предстоит такое по возвращении: сразу на хорошую работу меня никто не возьмет без рекомендаций. Да и вряд ли я пойду работать по специальности. Придется слоняться от работодателя к работодателю, пока, как Сакел, не пристроюсь в теплом местечке.

— Ты там уснула? — прожужжал над ухом девичий голос, возвращая меня в реальность. — Итак с полтора часа у тебя сидим. Давай, расходимся, иначе сегодня так ни на что и не решишься с этим оттягиванием времени.

— Задумалась, — честно сообщила подруге. — Ты права, пора начинать.

С этими словами мы и разошлись.

После ухода Сакел, я достала из шкафа широкие домашние шелковые шаровары, которые издалека выглядели как юбка, но были куда удобнее, (да и запутаться в них было невозможно) и блузку. С ней были связаны особые воспоминания: в ней я впервые вышла в свет. В тот самый первый раз в Аордаме вместе с Дармиром. Она должна принести мне удачу.

Собравшись с мыслями, зачем-то мазнула по голове расческой по и без того прямым блестящим волосам. Для уверенности? Подмигнула отражению и покинула комнату. На выходе правда осторожно огляделась и, не обнаружив ни души, перебежками направилась к некогда манящей таинственной двери, от которой меня оттаскивал Хемэц. Путь пролегал через коридор, во всю уставленный вазонами. Аромат роз перебивал все, что возможно. Даже обычно повсюду проникающий ранним утром запах выпечки или приготовлений поваров к плановым трапезам. И тут откуда-то спереди эхо принесло:

— Замените воду, подрежьте ножки у цветов. Я должен об этом напоминать?!

Помяни черта в суе, называется! Управляющий на ком-то во всю отрывался. И эти двое двигались навстречу мне!

«Прошу, скорее, к нужной мне двери!» — мысленно приказала хранителю дома, представив очертания искомого ответвления коридора и медное кольцо двери, ведущей во владения Шандира Даргомас. В то же мгновение пространство вокруг словно схлопнулось, поглотив меня, а через секунду я очутилась напротив нужного перехода, чуть было не въехав в него носом. Да уж. Справившись с головокружением, мысленно поблагодарила пребывавшего на мое счастье в благодушном настроении хранителя замка «Орлиный коготь» и дернула ручку на себя.

Оказавшись в старомодных покоях предка Шера, не теряя ни минуты, пересекла их и выглянула в коридор. Тишина и покой встретили нежданную посетительницу и на несколько мгновений завладели моим вниманием. Теплый солнечный свет, пробивающийся сквозь приоткрытые окна, окутал коридор, и мир словно замер. Свежий воздух, поступающий с улицы, вместе с ветерком теребил тюль, отчего тот то смешно надувался, то втягивался почти полностью в окно. Наваждение какое-то.

Встряхнув головой, освободилась от путающих мысли в голове видений и сосредоточилась на недавних объяснениях Сакел. Она еще раз описала маршрут, которым мы пробирались до верхнего этажа незамеченными. Но описания — это одно. Особенно когда их с таким уверенным видом декламирует лениво раскинувшаяся рядом на постели подруга. А самой повторить по памяти все сказанное — совсем другое.

— Надо было записать и взять с собой, — пробубнила под нос, припоминая маршрут.

Мы с подругой начинали наше продвижения этажом выше, где располагались тогда мои покои. Значит, на этот раз надо либо подняться сейчас по центральной лестнице, но вряд ли остаться незамеченной, либо миновать лишний пролет на винтовой лестнице, ведущей прямо на чердак. Я вспомнила, с какой опаской мы поднимались по ней, моля богов всех миров, чтобы не свалиться или чтобы она не раскрошилась прямо под нами.

— Ну ладно. Незамеченной, так незамеченной…

Принятое решение в пользу преодоления лишнего пролета далось нелегко. Но что не сделать ради торжества истины и справедливости?

Когда я наконец добралась до чердака, то выдохлась окончательно. От страха, а не усталости. Даже то, что юбки, о которую можно было бы запнуться, на мне сегодня не было, фантазия резво подсовывала иные предложения как красиво свернуть на лестнице шею.

Ничего не изменилось с момента нашего последнего визита. Та же паутина и тот же мрак. Те же канделябры и головокружительная череда комнат впереди.

— Сагеро! — громко оповестила пространство вокруг, и огоньки света немедля озарили каждый уголок. — Так-то лучше. — После уверенно проследовала в самый конец коридора.

А вот и пятно от прислонившейся спиной к стене Сакел. Равно как и искомая дверь, ведущая переходом во владения Ароллы. Ключ, который застрял в замочной скважине, по прежнему оставался в ней с того самого момента, как его туда засунула подруга. Набрав в грудь побольше воздуха, повернула ручку и замерла в ожидании переноса, зажмурившись.

Все повторилось вновь, за исключением приземления: я не споткнулась и не упала, а достаточно мягко сошла на ковер. Заклинанием зажгла все возможные источники света и огляделась. Оставленный на полу дневник обнаружился на кровати женщины, где я его первоначально и обнаружила. Только на этот раз он не был спрятан, а лежал на покрывале.

Удобно разместившись, пролистала уже знакомые странички. На этот раз решила сосредоточиться на важном для дела проклятии, а не грязном фамильном белье четырех вековой давности. Судя по слегка отдаваемому от страниц теплу, книга-дневник почувствовала мое желание и сама провернула в руках несколько страниц. Остановилась как раз на искомом:

«Если в ближайшие пять веков мои наследники, наследники рода Даргомас, не признают своего родства с Киатар, да проклянет их Латус за высокомерие и сокрытие, да воздастся им все причиненное зло. Не приведи Латус, разразится война и род на род пойдет, проливая кровь брата. Тогда каждый, кто причинит вред собрату да навсегда лишится силы своей искры и ничем боле не будет лучше простого люда».

Прочитав, задумалась. Точно такую же запись, по уверениям лорда Магоруса, Филиш оставил в своем дневнике в библиотеке, словно специально продублировав слова тетки. Неужели та хотела, чтобы кто-нибудь их нашел? Получается, женщина оставила два послания: одно на поверхности для Киатар и одно сокрытое таким мудреным образом для Даргомас? Рассчитывала, что у потомков хватит ума их отыскать? Но она явно не предполагала, что историю с ее участием намеренно забудут, и только старые семейные архивы или случайно найденные любовные письма внесут ясность. Бедная женщина! Она готова была прождать пятьсот лет, чтобы кто-то заинтересовался ее судьбой. Прошло целых четыре столетия. Как же это печально!

Погрузившись в изучение дневниковых записей, с облегчением узнала, что проклятие можно снять и иным, чем ранее предложенным способом объединить рода. Наследник колдуньи собственной персоной должен был почтить место ее гибели.

На этом моменте пришлось отложить дневник в сторону и пройтись по комнате, рассуждая. Получается, чтобы покончить с проклятием и обрести долгожданную свободу и возможность вернуться домой, мне необходимо привести в столицу наследника Ароллы. Поскольку женщина умерла в соседней с комнатой жены Шандира Даргомас спальне, то именно туда предстоит привести Шера!

Первый пункт невыполнимой задачи: уговорить мужа «пойти туда, не зная куда, ради того, не знаю что». Если это удастся, а как мне это удастся, даже предположить немыслимо, то второй пункт невозможен по определению. Привести Шеррера в комнату, попасть в которую невозможно, поскольку дверь в нее является переходом в другой конец этого мира — империю Кадамрон, дом Киатар близ Аордама, где и нахожусь сейчас я.

С такими невеселыми мыслями продолжила изучение оставшихся страниц мемуаров Ароллы. Но больше ничего полезного, к сожалению, не обнаружила. Треть дневника составляли авторские заклинания, способы их применения, меры предосторожности, рецепты зелий и лечебных мазей.

Я увлеклась и поняла это слишком поздно. Спохватившись, соскочила с прогнувшейся под моим весом кровати и стремглав понеслась обратно. До покоев Шандира добралась очень быстро, а внутри притормозила. Неужели придется снова обращаться к помощи хранителя дома?

На ум пришли его слова, что, как хозяйке, все в особняке должно подчиняться моей воле. Однако когда пялишься при этих мыслях в глухую стену, даже в магическом мире чувствуешь себя глупо.

«Желаю вернуться в «Орлиный коготь». — С этими словами я прислонила ладонь к стене и послала легкий импульс силы, как если бы прикладывала магнитную пимпу, которой открываю дверь в подъезд дома. Изо всех сил старалась не засмеяться, поскольку одновременно с этим понимала: не вернусь назад — Шер сотрет в порошок, когда обнаружит меня здесь.

Несколько секунд ничего не происходит. Я уже отчаялась и хотела сползти по стенке, как ощутила значительные изменения: стена превращалась в дверь! Едва дождавшись окончательного преобразования, дернула на себя ручку и понеслась по коридорам столь знакомого и в тот момент любимого замка.

— Юля, Шер тебя искал. И ему очень не понравилось, что он не чувствовал твоего присутствия в замке! Он даже ничего не спрашивал, просто как ищейка обнюхивал каждый угол! Юля, он сейчас в своем рабочем кабинете. Настоятельно просил, требовал, чтобы ты «взяла в руки юбки и немедленно оказалась у него перед носом», — процитировала со свойственной мужу невыдержанной интонацией Сакел, семенившая из стороны в сторону неподалеку от поворота в крыло с нашими комнатами.

Не теряя ни минуты, развернулась и скорым шагом направилась к Шеру. «Отчего же я могла так ему понадобиться ни с того ни с сего?» Пару раз уточнив у попавшихся на пути слуг направление, наконец добралась до кабинета мужа. Постучалась.

— Шер, это я, — любезно сообщила о своем прибытии, когда никто и в помине не собирался отворять дверь. — Я захожу.

В знакомом полупустом кабинете мой муж, как и в первый визит к нему, стоял спиной. Возникло стойкое чувство дежа вю. Если он и в этот раз решит швырнуть бокалом, больше я к нему по вызову приходить не буду! Боже, до чего вульгарная мысль получилась! От самоедства на этот счет Шер соизволил меня отвлечь:

— Где ты была? — равнодушно поинтересовался он, постукивая пальцами по подоконнику.

Эти движения вызвали у меня стойкую ассоциацию с хвостом, которым раздраженная или напуганная кошка бьет по полу.

— Занималась своими делами, — честно ответила на поставленный вопрос, скрестив за спиной руки. Словно провинившийся ребенок. Не помогло. Я буквально почувствовала разлившееся в воздухе недовольство мужа.

— Я не спрашиваю, пока, что ты делала. А конкретно желаю знать, — Он повернулся и гаркнул, отчего на мгновение заложило уши: — Ты ГДЕ была?!

Воцарилась тишина. Готова поспорить, стены кабинета, как и я, переваривали внезапный голосовой выпад вышедшего из-под самоконтроля Шера.

— А что такое? — миролюбиво принялась переводить тему в иное русло. — Кажется, никаких совместных планов у нас не предвиделось, а за завтраком ты вполне конкретно отослал нас из столовой вон, не желая видеть. К чему тогда весь этот показательный допрос? Ты мне Сакел чуть до заикания не довел! — добавила к последней фразе нотку обвинения, принимая атакующую позицию.

Шер на мгновение опешил, не ожидая подобной дерзкой реакции, но быстро взял себя в руки. В глазах его словно сверкнули молнии, и они грозно потемнели. Это притом, что стояли мы не близко (я по-прежнему у двери, муж — у окна), а заметно оказалось даже с такого расстояния.

— Не испытывай мое терпение, — пригрозил муж, делая шаг в мою сторону. — Повторяю свой вопрос: где ты пропадала целых четыре часа?

— Решала вопросы касательно своего возвращения домой, — в очередной раз дала честный ответ на этот раз из-под насупившихся бровей. А сама раздумывала, что же такое произошло за сегодняшнюю первую половину дня помимо неудачной шутки Лиса, что Шер снова как с цепи сорвался. Память услужливо подсунула промелькнувший перед взором утренний стол, накрытый к завтраку, и письмо, незаметно сокрытое среди горы посуды.

— ГДЕ же ты их решала? — Задумавшись, я не заметила, как Шер вплотную подошел ко мне и принялся буравить таким взглядом, что разболелась голова.

— Не надо на меня так смотреть! — ядовито бросила ему в лицо, собираясь покинуть кабинет. Разговор только злил и расстраивал меня. Я была уверена, что по возвращении в свою комнату пережитый пятиминутный стресс обернется градом слез и бессонной ночью.

— А как на тебя ЕЩЕ смотреть, свалившееся на меня недоразумение? — Шер внезапно схватил меня за плечи и приподнял над полом, глубоко всматриваясь в глаза. Мы оказались на одном уровне лицом к лицу. Я нервно сглотнула и затрясла ногами.

— Опусти, — проблеяла, крепко хватая Шер за локти, чтобы удержаться.

Но он словно не слышал.

— Вначале Сакел сказала, что ты спишь. — Он ухмыльнулся, наконец ставя меня обратно на ноги. — И я сперва поверил. Пока через час, по ее уверению, ты не решила принять ванну, потом потанцевать, а затем отчего-то спуститься на кухню. За яблоками, подумал я тогда. Ты же их так любишь. Но когда ты снова решила поспать, я решил проверить, не заболела ли ты. И что же обнаружил?

— Что?

— Тебя не то, чтобы не оказалось в замке. Тебя не было на территории крепости и близлежащих окрестностей вовсе! Последние два часа я ни разу не смог ощутить твоего присутствия в замке. — Муж замолчал, я закусила губу.

Мы попались. Такого варианта — тотального сканирования местности — мы с подругой не учли, потому что даже не догадались принять в расчет.

— Повторяю свой вопрос с любезно предоставленным тобой для него дополнением: ГДЕ, Юля, ты решала вопрос своего возвращения домой.

— Не могу сказать, — во второй раз за сегодняшний вечер робко проблеяла в ответ, стряхивая руки Шера с плеч.

— Почему же?

— Ты не поверишь. А если поверишь, то…

— То? — Муж глубоко вдохнул и шумно выдохнул, словно сбрасывая напряжение. Полуправду он уже получил.

— То решишь, что я это выдумала. И немного разозлишься, — добавила в конце, вспоминая о предостережении Хэмеца касательно запретной двери.

Шер еще раз пристально вгляделся в меня, а затем развернулся и отошел обратно к окну. Там присел на подоконник и сложив на груди руки, приказал:

— Я уже зол. Говори, где ты была, спрашиваю в последний раз.

— Не могу. Мне проще показать, — робко предложила, пояснив: — Завтра днем, я все тебе покажу, так ты и узнаешь, и увидишь, и поймешь все сразу.

На секунду в глазах Шера блеснула ярость, сменившаяся на моих последних словах любопытством.

— Ну что же, ты меня заинтриговала. Завтра, так завтра, — великодушно принял мое предложение муж. — В полдень ты возьмешь меня за руку и отведешь в недоступное мне место, где я получу от тебя все объяснения. А если ты меня обманываешь или участвуешь в каком-то заговоре… пощады не жди, — жестко закончил он, потеряв ко мне всякий интерес и принимаясь разглядывать кончики собственных сапог.

Понимая, что больше ничего не услышу, развернулась и тихо удалилась к себе, не прощаясь. У дверей комнаты меня встретила Сакел. Мы молча переглянулись. Подруга завела меня внутрь, а сама вернулась через несколько минут с целой корзинкой пирожков и всякой еще теплой снедью с кухни. Пока я перекусывала, вкратце рассказала о том, что вычитала в дневнике Ароллы, подробно пересказала мрачный диалог с Шером и высказала свои предложения на завтра.

— Я думаю, что не следует откладывать и стоит покончить с этой историей. Завтра Шер вместе со мной отравится в особняк Киатар и снимет проклятие своей прабабки!

— Ты уверена, что все получится, и ты правильно поняла написанное?

— Других вариантов все равно нет. Возможно в ближайшие дни я наконец после долгого отсутствия вернусь домой и, приведи Латус, чтобы это возвращение прошло гладко и дома мне поверили. Предстоит еще придумать правдоподобную версию. Разумеется, рассказывать о магическом мире я не собираюсь.

— Но даже если проклятие падет, то как ты вернешься, если сил на это Шеру до сих пор не хватает? — спохватилась Сакел.

— Мне кажется, за то, что я для них сделаю, вместе с Киатар он должен будет что-нибудь придумать, — несколько высокомерно поделилась своим вариантом развития событий, прибавив одну возникшую в голове мысль. — Я ведь тоже, по сути, Киатар, и они мне крупно должны. А значит, проклятие до конца не падет, пока я буду в этом мире чужеродным элементом. В целях их же безопасности отправить меня туда, откуда вытянули.

— Я буду скучать, — печально заметила Сакел, стирая несуществующие слезы.

— Да ладно тебе! Лучше вспоминай о проведенном со мной времени с улыбкой, — сказала подруге, взяв ее за руки. — Давай сменим тему.

Мы проболтали до наступления темноты, и расстались перед сном довольные друг другом. Получив еще одно напутствие и пожелание удачи, закрыла за Сакел дверь. Уже в постели я призналась себе кое в чем: я никогда в своей жизни так не боялась наступления следующего дня. «Завтра», — еще раз прошептала во сне, сжимая одеяло и стискивая зубы.

Глава 22. Как разбудить зверя

Поглощая первую ложку каши за завтраком, старалась не смотреть на буравящего меня взглядом Шеррера. Его крайне удивило мое решение съесть сегодня буквально все, что было любезно выставлено слугами. Те сами переглянулись между собой, когда я попросила оставить оба блюда: и омлет, и кашу. Последний месяц я налегала на последнее, особенно после того, как пришлось приводить в чувство полуживой труп мужа в подвалах и с этим были связанные неприятные ассоциации.

— Надеешься протянуть за столом время вплоть до полудня? — саркастически усмехнулся Шер.

На мгновение ложка с кашей застыла на полпути. Я же, слегка склонившаяся над тарелкой, повернулась лицом к мужу. Тот слегка наклонил голову, посаженную подбородком на переплетенные между собой пальцы рук, и взирал с любопытством и крайним довольством на холеном лице. Откровенно разглядывал растерявшуюся от этих слов меня.

— Ставить локти на стол неприлично, — не ответив, обиженно пробубнила и вернулась к завтраку.

— Раздавать обещания, которые не в состоянии выполнить, отчасти тоже, — парировал Шер. — У тебя десять минут. Я буду ждать на выходе. — Он вышел, оставив меня наедине с Сакел.

Аппетит пропал на корню. С громким звоном бросив ложку в тарелку и отставив посуду, принялась тщательно вытирать рот салфеткой. Вдруг еще придерется, что что-то прилипло к губам!

— Сразу вот так поведешь его тайными переходами к Аролле, ничего не объяснив? — шепотом спешно принялась допытываться подруга, как только муж окончательно скрылся за поворотом в столовую.

— Пока будем идти все и объясню, — мрачно бросила в ответ, швыряя изрядно помятую салфетку. Та пролетела половину стола и угодила прямо в стоящий посреди графин с соком. И теперь, как затонувший корабль, медленно вбирала в себя жидкость и шла на дно. От этого зрелища стало нехорошо.

— До полудня целый час! Почему он тебя так поторапливает? — чуть громче прежнего, но с той же возмущенной интонацией в голосе продолжила допрос Сакел.

— Не терпится узнать, что же это за место такое, ему недоступное. Думает, я вчера наплела невесть чего, вот и хочет поскорее разоблачить ложь, позлорадствовать. Тоже мне, будущий магистр, самый опасный темный маг. Пфф! — вложила все возможное раздражение в голос, вставая из-за стола. Видимо, получилось слишком резко и неосторожно, отчего бедром ощутимо задела за край. Не до конца осушенный стакан с соком в то же мгновение покачнулся, опрокинулся, а часть жидкости оказалась на платье.

— Ах ты ж, умертвие! — в сердцах воскликнула я, принимаясь стряхивать то, что еще не впиталось в ткань. Но грязно-желтое пятно уже во всю разукрасило голубую юбку характерными оттенками и подтеками, не оставляя иного выбора, как сожалеть о произошедшем.

— Теперь он решит, что ты это нарочно сделала, облила себя. — Сакел привстала, чтобы оценить масштаб бедствия, и пальцем обрисовала площадь повреждения.

— Пусть думает что хочет, я пошла переодеваться.

С этими словами в еще более плохом настроении вылетела вон, позабыв, что где-то в коридоре меня дожидается муж. Мы столкнулись, и я чуть было не упала, благо Шер вовремя подхватил меня.

— Избавь меня от мысли, что это была неудачная попытка бегства, Юля, — холодно сказал муж, когда я небрежно стряхнула его руки с плеч и передернулась.

— Можешь прочитать их, я не против, — огрызнулась, расправляя складки платья. — Полюбуйся, твоя фиктивная жена — свинья! — Только Шер открыл рот, чтобы как-то отреагировать, я предусмотрительно прибавила: — Вмешался Латус, я тут не при чем! Свидетелей целая столовая. Изволь, я переоденусь.

Мы застыли. Немигающим взглядом буравили друг друга в каком-то бессмысленном противостоянии. Шер в нетерпении мечтал оказаться в том загадочном месте, где мое пребывание оказалось за рамками его возможностей отследить. Я, с одной стороны, жаждала скорее избавить семьи от проклятия, которое отразилось и на мне таким извращенным образом, как женитьба. А с другой, хотела запереться в какой-нибудь комнатке прямо сейчас и не выходить из нее, пока Шер не перестанет испытывать меня на крепость.

— Вы еще здесь?

Я вздрогнула и отвела взгляд первой. Подошедшая к нам Сакел взяла меня под руку и сообщила:

— Раз уж я тоже закончила завтракать, то пойду помогу Юле переодеться.

Ее великодушное предложение, высказанное спокойным и мягким голосом вселило в меня уверенность и я прибавила:

— Негоже такому мужчине как ты, Шер, сопровождать в такое место, куда я нас приведу, девушку в грязном платье.

Сакел прыснула от смеха, я порадовалась собственной колкости, а муж поджал губы. Ничего не сказав, развернулся и пошел по коридору, чтобы скрыться за первым же его ответвлением.

— Ты явно задела его самолюбие, — прошептала на ухо подруга. — И забыла ему сказать, где тебя ждать.

— Ему надо, он меня сам и найдет, — отрезала, крепче сжимая локоть Сакел. — Идем, а то чувствую себя неуютно.

Переоделась я достаточно быстро, сделав выбор в пользу розового платья, хотя скорее было оно ближе по цвету к персиковому. В ним состоялось наше первое и единственное свидание, совмещенное с пикником. Единственный по-настоящему нормальный и даже праздничный день, если оценивать его по количеству прожитых положительных эмоций за раз. Сакел помогла застегнуть на спине пуговички, которые я наловчилась в первый раз застегнуть сама, и с пожеланием успешного воплощения в жизнь задуманного плана отпустили «на дело».

Шер поджидал меня сразу за дверью комнаты. Мы едва не столкнулись во второй раз.

— Надеюсь, теперь ничто не станет препятствием на пути к тому, что ты хочешь мне показать? — любезно осведомился он, предлагая взяться за его раскрытую ладонь.

Я покосилась на нее как на удавку, которую могут бросить на шею, за что поплатилась. Шеру надоело ждать, пока нерешительная, переминающаяся с ноги на ногу я косится на его руку, как на орудие пыток и убийства. Он просто схватил меня за запястье и потащил в неопределенном направление. Его терпение таяло, это было очевидным.

— Куда ты меня ведешь? — недоуменно спросила у Шера, делая робкие попытки вывернуть руку из захвата. Тщетные.

— А куда мне следует тебя отвести? — Он остановился, но не обернулся. — Неужели Хэмец был прав, и ты действительно забралась туда, куда не следует?

Я застыла, не зная, что сказать. Получается, Шер был все время в курсе, куда ведет эта дверь? Боги, разумеется, он же хозяин замка и крепости!

— Вообще-то она всего лишь ведет в покои твоего прадеда Шандира Даргомас, на чей портрет мы любовались здесь в галерее. — И спешно уточнила для мужа: — Дверь, я имею в виду.

— Тогда идем к ней, раз это больше не секрет, — равнодушно отреагировал Шер, и мы продолжили наше шествие.

Он вел меня, как собачку на поводке, чуть позади себя, не позволяя нагнать его. Да даже если бы я попыталась — все равно бы не вышло: ведь его шаги куда шире моих, и двигается он стремительней.

Вместо этого, вздохнув, всю дорогу до двери-перехода в столицу я рассказывала Шеру все, что узнала с самого начала: о том, как нежданно-негаданно посреди ночи в мою квартиру заявился Дармир и напоил меня моим же чаем. Как я оказалась сумбурно впутана во всю эту историю, затем как меня встретили в доме Киатар. Какие замечательные мои новые родственники, несмотря на то, что и использовали меня. Не умолчала о подробностях разговора с лордом Магорусом накануне свадьбе о проклятии Ароллы.

Шер весь путь молчал, позволяя мне высказаться. Мы подошли к двери, которая в этот раз вела себя как самая обычная, (я бы добавила в ее случае приличная дверь), аккурат я закончила пересказ о подробностях проклятия и хотела перейти к подробностям о его снятии. И о том, как на самом деле связаны целых три семьи: императорская, Киатар и Даргомас. Муж потянулся к ручке, но я остановила его, поскольку рассказ был не окончен. Оставалось самое главное:

— Шер, мы оба знаем куда сейчас попадем. — Он кивнул. — И мы окажемся в столице.

— Именно, — согласился он. — Убедимся, что город стоит на месте и вернемся в замок. Теперь я спокоен. Одного не могу понять, — вдруг начал говорить он совсем другим тоном, сомневающимся: — Зачем ты мне все это рассказала?

— Дело не в том, где я была, — старательно подбирая слова, принялась к основной части повествования, — а почему там оказалась. — И вот тут поняла, что следующие несколько минут будут самыми сложными за всю мою жизнь.

Шер весь подобрался, выпрямился. Его небрежная и расслабленная поза сменилась хищной и опасной, глаза заблестели. Если раньше они по своему обыкновению были глубокого синего цвета и темнели, когда муж сердился, то в этом раз в них словно зажегся какой-то огонек. От которого захотелось спрятаться, стать невидимкой, да что угодно, лишь бы больше не сталкиваться с ним.

Я поспешно отвела взгляд, развернулась в пол-оборота и словно маленькая девочка принялась оправдываться перед излишне строгим отцом, роль которого исполнял в данный момент муж:

— Как вчера уже сказала, мой визит в столицу состоялся, поскольку я решила самолично заняться своим возвращением домой. Точнее, уже давно им занималась.

— Тебе кто-то помогал? — тут же спросил Шер.

— Д-да, — нехотя ответила, не ожидая, что муж сразу примется задавать вопросы и перебивать.

— И кто же? Я его или ее знаю? — уточнил он чуть строже.

— Частично, понаслышке. Но вы не встречались лично. — И прибавила: — Пока что.

Наверное, вот такой визит правнука много лет спустя можно будет счесть за заочное знакомство?

— Так у кого же ты пыталась раздобыть рецепт возвращения домой? Кто может открыть переход в иной мир, требующий жертвоприношение, если только не магистр? — Шер почти кричал.

— Ты тоже не магистр, между прочим! — в тон ему воскликнула я. — И мне страшно от осознания того, что ты кого-то прирезал в своих подвалах!

Все-таки пентаграмма и черные оплавившиеся свечи являлись не просто красивой атрибутикой, когда я обнаружила Шера едва ли не при смерти в тот злополучный день.

— Курицу, я зарезал курицу! — взмахивая руками, сокрушенно выдал Шер. — Так с кем, Юля?

— С покойницей! — в сердцах бросила в лицо Шеру и чуть было по-детски не сложила на груди руки и не повернулась к нему спиной.

— Прости?

— С твоей прабабкой Ароллой Киатар, а точнее Аургавель. Или что-то в этом роде. Ты не дал к этому нормально подвести разговор, — взбеленилась я. — Теперь получится каша!

Если честно, рассчитывала что мои последние слова сработают как наживка на крючке, и рыбка ее проглотит. Точнее, Шер сообразит развивать разговор в предложенном направлении, однако он молчал. Руки на груди я, как планировала, сложила и горестно вздохнула. События приняли непредсказуемый оборот, и намеченный план беседы уже начал отклоняться от того, что происходило между нами.

— Как ты смогла попасть в столицу? — вдруг прервал мои рассуждения Шер, принимая ту же позу, что я. — Как ты, — он мотнул головой в сторону двери, у которой мы по-прежнему стояли, — ее обнаружила и открыла.

Я опешила. Неужели какая-то дверь интересует его больше, чем Аролла, собственная прабабка, имя которой он только что требовал ему выдать?

— Еще в день прибытия, — слегка удивилась, подпирая лопатками стену и подкладывая под поясницу ладони. — Мы шли мимо, и меня к ней словно приклеило, Хэмец еле оторвал. Мы даже упали.

— Так он в этом тоже замешан? — взревел Шер, трогаясь с места и порываясь накостылять управляющему за сокрытие такого немаловажного факта. То, что собирался накостылять — исключительно моя догадка исходя из того, что муж кое-как закатал рукава.

Ну уж нет! Ни разу из-за меня никого не избивали и этого никогда не произойдет, тем более с Хэмецем. Может, дружеские отношения у нас и не сложились, но он по крайней мере на меня не доносил, не следил и гадостей не делал. Не являлся в полном смысле слова «глазами и ушами» крепости и замка, какими наверное должен был быть.

— Нет-нет, он не причем, — заверещала, схватив Шера обеими руками за рукав. — Дослушай, прошу!

Муж недобро покосился на мои пальчики, небрежно сжимающие ткань одежды, от чего та наверняка останется помятой, и аккуратно по одному сам их и разжал. А я тем временем немного сбивчиво продолжила:

— Это было на самом деле странно, меня словно приворожило к ней… — не зная, каким словом вернее было бы заменить привычное мне «примагнитило», сказала именно так. Вдруг про магниты здесь еще не известно, или их как-то иначе называют. А вдаваться в объяснения время совсем не подходящее. — Хэмец, умница, тогда не подпустил меня к ней.

— Но как-то же ты второй раз до нее дорвалась? Несмотря на поставленный полог невидимости, — хмуро поинтересовался Шер.

— Не специально, — удовлетворила его любопытство, стараясь не вспоминать о помощи демона-хранителя замка. Пускай останется маленьким секретом. — Первое время мне правда было интересно, что же это такое за явление. Все магическое и из ряда вон выходящее было в новинку. Я искала ее и не могла найти. Проходила мимо голой стены. В итоге, в какой-то момент интерес перегорел. Прошло время. А потом она сама появилась, словно специально! Накануне поездки на бал в Аургавель. Совсем накануне, — виновато потупилась я, заметив, как ухмыльнулся Шер.

— Теперь я понимаю, почему Розания предварительно на стала уточнять у меня, как ты выглядишь, и заранее выбрала тебе комнату в особняке под стать.

По тону мужа я не смогла определить, упреком ли стала брошенная фраза или простой констатацией факта. Поэтому рассказывала дальше:

— Мое любопытство в тот момент так взыграло, что я просто не могла не воспользоваться ситуацией, — оправдываясь перед Шером, только сейчас поняла, как же все на самом деле обстояло нелепо и комично. — А когда ручка поддалась, и я вошла, оказавшись внутри, исчез путь назад! Что мне оставалось делать, как не попытаться хоть куда-то себя деть, лишь бы не оставаться наедине с четырьмя стенами в неизвестности?

Шер удовлетворительно кивнул. Верит? По крайней мере, можно надеться на то, что даже эти скупые выкладки сыграют мне на пользу. И в порыве злости, когда он узнает про обнаруженные любовные письма и дальнейшее очернение его предков, побрезгует задушить голыми руками.

— Это еще не все? — любезно осведомился муж, теряя терпение и прикасаясь к медному кольцу. — Мы можем идти?

— Думаю, да, — согласилась с ним. — «Всяко лучше продолжение озвучить уже на месте преступления», — подумала я, вдруг ощутив пристальный взгляд. И ощущение: словно мысли прочитали, попытались.

— На мне амулет Дара, не смей! — вскрикнула, инстинктивно отскакивая на пару шагов назад.

— По-твоему лицу и так понятно, что меня ждет… — Он вдруг стремительно приблизился и ловко схватил меня за подбородок, притягивая ближе и заглядывая в глаза: — …непредсказуемое окончание твоей увлекательной истории.

От неожиданности сглотнула, что Шер воспринял как испуг и самодовольно ухмыльнулся. Нахал!

— Руки убери, — процедила сквозь зубы, сама тем временем выкручиваясь из захвата.

— Хм… — Вдруг задумчиво промычал муж, вызвав мое удивление. — По глазам ты определенно не врешь, и все рассказанное — сущая правда. Как же я умудрился не заметить очевидного?

Он наконец убрал руку с подбородка, и, пока я растирала слегка затекшую челюсть, сказал следующее, сам и ответив на вопрос:

— Выходит, женился не на глупенькой малолетней переселенке, а на подосланной Киатар разоблачительницей страшных тайн моей семьи.

Шутит он так? Издевается?

— Довольно! — неожиданно серьезным тоном оборвал свои же рассуждения Шер. — Идем. И если что-то, что я увижу или узнаю в столице, мне не понравится, отвечать придется самой. Ни Дармир, ни Лисдар, ни тем более твоя подруга Сакел тебе там не помогут.

С этими словами он потянул кольцо-ручку на себя и мгновения спустя, минуя полог темноты, мы оказались в комнате Шандира Даргомас, далекого предка мужа. Судя по его озирающемуся беглому взгляду, он оказался здесь впервые. Впервые?

Изумление словно пропечаталось на моем лице, и Шер поспешил с пояснением:

— Давно здесь не был. С тех пор, как перестал общаться с отцом и матерью.

— Поэтому их не было на свадьбе? — мигом сообразила я, расставляя все по местам. Получается, Шер поэтому никого не пригласил на торжество: приглашать было некого! У него совсем нет родных…

— Прекрати витать в облаках! — рыкнул он на меня. Хотя скорее всего, тем самым привел в чувства себя. Ведь зачем-то взял и разоткровенничался перед без году неделя женой на такие серьезные интимные темы.

— Извини, — потупилась я. — Ты первый начал.

Отвела взгляд в сторону и уставилась на шкаф. Вспомнив, как его двигала и что нашла за скрытым в стене тайником, не удержалась и хихикнула. Дома, когда был ремонт, видать, энтузиазма было поменьше, обстоятельства были не вынуждающими и рамки не сковывающими: даже кресло подвинуть в одиночестве не могла! А тут — шкаф. Как все же порой жизнь может заставить делать то, чего от себя не ждешь и никогда не узнаешь на что способен.

— Ответь на простой вопрос: почему ты делаешь все ровно наоборот?! — взбеленился муж, сбрасывая кожаную куртку на постель и расстегивая пуговицы на манжетах. Чуть ли не отрывая те «с мясом».

Сообразив, что разумнее будет промолчать, подошла к шкафу и легонько толкнула тот бедром. Шер отреагировал молниеносно: манжеты потеряли его интерес, глаза изучающее исподлобья уставились на меня.

— Сдвинь, а? Мальчишки, насколько мне известно, любят поохотиться на сокровища.

— Я проверял. Там скрыта самая обыкновенная переписка. Сама в первый раз справилась или магию применила? — с полным равнодушием, возвращаясь обратно к манжетам и пуговицам, уже не глядя спросил муж.

— Сама! — гордо отрапортовала. — А ты случайно, может, хотя бы мельком, не пробегал взглядом по письмам деда?

— Предпочитаю не ворошить чужой клоповник, — брезгливо бросил Шер. — А ты, что же, любительница пикантных переписок?

— В конечном итоге я пришла к выводу, что без них так до конца и не поверила бы всему, что мне рассказал прямо накануне свадьбы лорд Магорус.

И эта фраза сработала как крючок!

— Дай сюда, — решительно потребовал муж, протягивая руку. — Быстро.

— Что тебе дать? — притворилась, что не поняла, о чем он.

— Ты не поленилась таскать в юбке из сада вплоть до порога комнаты десятка три яблок, так потрудись же выудить из складок платья одно единственное письмо.

Недовольно сложила на груди руки, во второй раз за весь затянувшийся разговор.

— Во-первых, их два. Во вторых, прежде чем ты прочтешь то, что я намеревалась пересказать, скажи, это действительно не слухи, что ваше трио: ты, Лис и император настолько близкие друзья, что власть в империи делите почти что на троих?

Мне был важен ответ на этот вопрос. Именно ПРАВИЛЬНЫЙ ответ подтвердит мою теорию о том, что Цвелий не только сплачивал семью из благих побуждений, но и преследовал свою секретную цель: сплочение-то было тайным! С учетом всех кровных уз, предположительных родственных и не очень связей, публичная огласка единения семьи означала бы открытое появление дополнительных претендентов на трон. В частности, помимо дышащего в спину Лисдара, Шеррера. А так, вполне возможно было придержать двух помощников при себе, имея на них рычаги давления и права. Одного бы продолжал держать под самым настоящим прямым колпаком (все-таки племянник), а другого — контролировал косвенно, как уже было ранее. Чего Цвелию стоит снова махнуть лапой и поранить мужа? Или провернуть какой-нибудь трюк с кровной магией? Не зря ведь у Ароллы целых две книги по этой запрещенной науке хранится в шкафу. Так и называются: «Запретные азы магии на крови". Том первый, том второй.

А еще что-то мне подсказывало, что бегающий и вздыхающий по Руассе Лис вряд ли согласится на столь аппетитный кусок пирога, как бразды правления Кадамроном. Он наверняка лукаво скажет в свойственной ему манере: «Такая ответственность, надеюсь, это ненадолго? Мне больше по душе творить дела исподтишка, чем на потеху шутам. Да и что скажет дорогая Ру, если появится какая-нибудь мелкая заметка о моих похождениях к…»

— Дармир спел эту песенку, да? — Задумавшись, я не сразу обратила внимание, что на постели мужа уже не было. Он нависал надо мной расставив руки по бокам от моей головы.

— Ой-ёй.

— Чего ты добиваешься? Лезешь куда ни надо. Ну хорошо, если тебе так важно, я отвечу. Можешь написать Дармиру, или я лично передам, если его это так волнует. Да, фактически власть в руках держим мы трое. А еще Ковен магов, Совет Высших Одаренных магов и магистров, собрание совета и высших лордов.

— Держи и наслаждайся, — одновременно и расстроившаяся, и обрадовавшаяся ответу, достала из-за ворота платья предусмотрительно захваченные из комнаты письма: от Ароллы и Жигорда.

Шер прямо на том самом месте, где едва не зажал меня в углу, погрузился в чтение. Я же заняла место на кровати. Усмехнулась тому, что только что, кажется, мы поменялись местами.

С одной стороны, детектив из меня вышел неплохой. Хотя такой клубок мог распутать каждый, лишь заинтересованный в подоплеке и выходящий замуж из-под палки-проклятия. Это радовало. С другой, и расстраивало: все-таки я привязалась к Шеру, и то, что с ним обошлись таким мерзким потребительским способом, задевало и меня.

Пока муж читал два длинных подробных послания одному адресату — Шандиру Даргомас, своему прадеду, — решила незаметно выйти в коридор и полюбоваться видами из окна. Все-таки то, что обе комнаты, в которых мне давилось жить, не имели окон (узкая бойница в замке не в счет) — не лучшим образом сказывалось на моем самочувствии. И если о доме я думать лишний раз наедине с собой запрещала (чтобы не вызвать слез), то о покоях в особняке Киатар могла грезить сколько угодно. В какую светлую и буквально дышащую комнату поселила меня дальняя родня, и чем перебиваюсь я с Даргомасом? Да это же сущая тюрьма! Четыре стены с возможностью спастись бегством, разве что превратившись в паука и выползши через каминную трубу. Не то расторопные слуги сотрут тебя в порошок: внимательный Хэмец выполнял свою работу на отлично. За два месяца в замке я не наткнулась ни на одно насекомое!

Где-то внизу посигналил клаксон. Надо же, до чего дошел прогресс в столице! Резкий звук вернул меня в реальность. Я обернулась: ну, где там Шер?

Он, как оказалось, уже стоял на пороге и, держа в одной руке грубо сложенный прочитанный лист, внимательно вчитывался в другой, который поднес почти вплотную. Легкий порыв ветра подул в спину, словно подталкивая к мужу. Ну раз так…

— Как находишь содержание предоставленных доказательств? — спросила у Шера, облокачиваясь локтями о перила балкончика. Тот ответил не сразу.

— Здесь ни слова о родстве женщины с императорской семьей, — наконец сказал он, оторвавшись от бумаги. Глаза его снова яростно блестели.

— Значит, не понравилось, — вслух подытожила в принципе ожидаемую реакцию.

— Это все? Я так и не понял, как вся любовная писания поможет тебе вернуться домой.

— Не все, — отозвалась в ответ.

Так не хотелось прерывать внезапно нахлынувшее ощущения счастья! Я откинула голову назад, сама не заметила, как растрепала прическу и распущенными волосами светила для всех желающих поглазеть снизу. Слегка прикрыв глаза, наблюдала за проплывающими по небу облаками, позволила расшалившимся потокам ветра насквозь продувать пряди, а еще захотелось расстегнуть пару пуговичек на платье: закралась мысль, что воротник меня душит!

— Что еще? — тихонько спросил муж, вновь незаметно подкравшийся вплотную.

— Читай внимательнее.

— Юля! — чуть громче и строже прежнего потребовал свое он.

— Аролла умерла здесь, на чердаке, родив сына от Шандира, — возвращаясь в реальность и с трудом справившись с бликами перед глазами недовольно проворчала. Всем магистрам свойственна такая несообразительность? — Мораль истории сообщить сразу, или сам додумаешься?

— Прекрати вести себя так! Что ты себе позволяешь?! — зарычал Шер, едва не встряхивая меня. Ну все:

— Из нас двоих все готовое на блюдечке подаю тебе я! — рыкнула в ответ, сбрасывая его руки с плеч. — А если у тебя проблемы с самоконтролем, советую завести любовницу или же удостовериться, что ты не унаследовал от Аургавель звериное альтер эго и сам об этом не знаешь. Уж больно характерный у тебя способ донесения своего плохого настроения до окружающих.

— Замолчи!

— И не подумаю! — Я ткнула пальцем в грудь Шеру и продолжила наступление. — Ты все понял: стоит мне отвести тебя к Аролле, как проклятие спадет, твоя месть за брата перестанет нести карательный смысл, ну а на Цвелии оторвешься уже без меня. За все хорошее вы будете обязаны вернуть меня домой!

— Ты… Да как ты смеешь?! — И как в самый первый миг нашей встречи в доме Киатар Шер замахнулся, но не чтобы дать пощечину, а чтобы порывисто схватить за волосы и дернуть обратно к двери. — Мы возвращаемся, довольно.

Что? Обратно? Ну уж нет, я не намерена упускать такой шанс, когда проделана половина пути к спасению! Я задергалась, попыталась освободиться, но куда там. И едва проделав пару шагов помимо собственной воли, заверещала первое, что пришло в голову:

— ХРАНИТЕЛЬ, НЕМЕДЛЕННО НА ЧЕРДАК, В ПОКОИ АРОЛЛЫ КИАТАР!

— Что… — начал, было, Шер, но магия домового опередила невнятное бормотание мужа.

Словно в спираль нас скрутило и мгновение спустя выбросило, как двух щенков за загривки, прямо в коридор к уже приоткрытой двери и мерцающему сквозь щелку непроглядной темнотой переходу.

Несколько секунд мы приходили в себя. Я не надеялась на помощь старого хранителя дома. Скорее, чисто инстинктивно обратилась к нему. Как тогда, почти потеряв надежду на то, что каменная кладка обратится переходом обратно в замок.

Пока Шер ошарашено озирался в едва освещенном помещении (видимо, чтобы мы не запутались клубком, домовой потрудился зажечь несколько светильников), нащупала его ладонь и потянула на себя.

— Где мы? — только и успел спросить муж, как нас снова поглотил переход: он втащил меня первой, а поскольку я держала за руку Шеррера — утянул и его.

На этот раз никто заранее для нас свет не зажег. Я кое-как устояла, а вот муж повторил мой акробатический этюд — растянулся на ковре. И так как руку отпустить не соизволил, уронил и меня.

— Ты настойчиво спрашивал вчера, где я была? Изволь, именно здесь, — процедила, лежа на полу, а точнее на Шере, который послужил матрасом.

— Где мы? — спросил он, не спеша помочь мне подняться. Лежали мы достаточно двусмысленно, от этого мне стало не по себе.

— Сагеро, — обреченно вздохнув, произнесла привычное заклинание, которое уже точно не забуду никогда и ни за что в жизни. — В закрытой и не доступной ни для кого, кроме прямого потомка, лаборатории твоей прабабушки Ароллы Киатар. — И добавила, чтобы совсем шокировать мужа: — В особняке Киатар. Вот Дармир удивится, когда мы отсюда выйдем!

Наступило молчание. Мы по-прежнему лежали и изображали подобие слоеной булочки.

— Так, я встаю и не мешаю тебе снимать проклятие. Вперед, о, великий будущий темный магистр и претендент на трон империи Кадамрона!

— Стоять! — наконец отмер Шер. — Что здесь делаешь ты, если только я, как выясняется, имею сюда доступ?

— На правах жены наверное, — высказала первую пришедшую в голову догадку, садясь рядом и осматривая платье: вот обидно будет, если порвалось! Так хотела в тайне забрать его с собой и потом где-нибудь посветить им дома. — Я же как бы и Киатар, и Даргомас одновременно. Киатар — по крови. Даргомас — по законам религии и права этого мира. Связующее звено.

— Понятно, — только и сказал он. А сам тем временем ловко вскочил на ноги, отряхнулся и подал мне руку.

— Сперва за волосы таскаешь, а теперь помогаешь подняться. Ничего не смущает? — огрызнулась, сама не менее расторопно поднимаясь и стряхивая с ладоней несуществующую грязь.

— Ты была права, — вдруг начал Шер, отводя взгляд в сторону. Стыдливый, мне не показалось?!

— В чем?

— Я действительно унаследовал неконтролируемую способность к оборотничеству. И также, как Цвелий, должен принимать облик пантеры. Но первый и последний раз едва не стоил мне жизни.

— Это правда? — потрясенно выдала вслух, сделав несколько шагов в сторону мужчины. — Тогда все больше встает на свои места.

— Об этом узнал Гаркал, убийца моего брата Рикулуса. Так что разболтать он мог целых две недоступных для чужих ушей вещи: что Рик — бастард, а бастардов согласно императорскому указу о защите чистоты крови иметь запрещено. И что я по стечению загадочных обстоятельств, как и члены императорской семьи, обращаюсь в пантеру.

— Так вот почему ты был против тогда перед регистрацией брака, чтобы лорд Магорус называл меня своей внебрачной дочерью? У них были бы проблемы?

— Они бы выкрутились, — отмахнулся Шер, — но не отмылись от позора. Хотя, думаю, их в тот момент волновала моя месть, чем какие-то пересуды.

Не знаю, что произошло внутри меня за те несколько минут, пока муж говорил, но отношению к нему… изменилось. Я получила объяснение всем поступкам Шера, за причину которых он не был на самом деле в ответе. И то, что несколько раз Шер, переступая через себя, делал благие дела, защищал мою и семьи Киатар честь — говорило о многом. А то, что он потерял горячо любимого брата и остался совсем один, наедине со своей силой, тайнами и наследием, обязательствами и обязанностями сделало его таким, какой он сейчас.

— Хочу кое-что тебе показать. Давай, наконец, решим этот вопрос. — Я взяла мужа за руку и подвела к кровати Ароллы. Он не стал сопротивляться.

Оставленный мной дневник женщины так и лежал на покрывале, небрежно перевернутый корешком вверх и раскрытый на тех самых страницах, на которых остановилась в прошлый раз.

— Ты здесь хорошо ориентируешься, сколько раз ты приходила сюда? — полюбопытствовал муж, пока я пролистывала страницы в поисках начала изложения самого сейчас важного — доказательства родства Ароллы с Аургавель, ее собственного признания. От Шера оное уже прозвучало.

— Три или четыре, не считала, — бросила через плечо. — Была необходимость, или если мы с Сакел где-то не могли свести конец с началом во всем расследовании — сразу наведывалась. А что?

И тут поняла, что прокололась. Медленно повернулась к мужу, закусив губу и прижав к груди дневник. Шер снова стал собой: злым и негодующим, мечущим глазами молнии.

— Значит, пока я был занят делами, вы вдвоем за моей спиной строили чуть ли не заговор, я правильно понял?

— Не заговор строили, а расследование вели! — буркнула, насупившись. — И вообще, больше мне времени надо было уделять. Хотя, в таком случае, у меня ничего бы не вышло. Так что, считай, что мной руководил Латус! — выкрутилась, одаривая победной улыбкой Шера.

— Дневник, — потребовал муж, не сводя с меня взгляда.

— Прошу, — вторила в тон ему словно загипнотизированная и протянула тетрадь.

Он выхватил мемуары Ароллы, уселся на кровать и, словно не замечая меня, принялся листать страницы. Обиделся?

— Ше-ер, — заканючила я, устраиваясь рядом, — ты, оказывается, не такой неприступный и холодный, а также опасный и далекий, каким хочешь казаться, да? А еще не достаточно умный, поэтому магистра тебе и не дают. Сочувствую.

Муж лишь иронично изогнул бровь, но от чтения не оторвался: он как раз сосредоточенно застыл над одной из страниц где-то посередине.

— Ты изучила весь дневник? — спросил он.

— Нет.

— Так я и думал. Не добралась до самого главного, пока ходила кругами, леди следователь!

Шер вздумал мне отомстить и поддеть?

— Если бы не я, ты бы и до этого не дошел! — снова повысила себе цену, демонстративно отворачиваясь.

— Не отвлекай, тут изложен ритуал вызова давно неупокоенного духа с немаловажным пояснением. Узнаю почерк вампиров. — Муж ухмыльнулся и покачал головой. — Старая магия и религия переплетены между собой. Я о таком слышал, но это запрещенный раздел. Магия не просто на крови, но и на кровной привязке. Так обычно вызывают демона, отдавая тому в залог часть силы искры, взамен получая безоговорочное подчинение.

— Тут как раз есть пара томиков про это! — Я вскочила и вмиг оказалась у стеллажей с книгами Ароллы. — Вот! И демонология, и ядоведение, и магия на крови…

— Ни в коем случае не разболтай об этом Руассе! — шикнул муж. — Я перемещу книги в замок и спрячу. Это очень опасная магия, а твоя сестра, насколько знаю, как любой боевой маг имеет сильную тягу к подобному. Сам едва справился с такой зависимостью в свое время.

Я пожала плечами, на прощание провела по корешкам книг пальчиками еще раз и вернулась к Шеру.

Пока муж внимательно изучал наследие своей прабабки, я предавалась грезам о том, что в ближайшие дни снова буду дома. До отвала наемся какой-нибудь вредной еды, пересмотрю пару сериалов и мультфильмов, с радостью прислушаюсь к шуму буянящих пьяниц под окном и выслушаю очередные сетования матери на Марину.

Скоро я вернусь домой!

Глава 23. Разговор с покойницей

Пока предавалась грезам, Шер неспешно изучал писанину своей дальней родственницы. Осторожно перебирал страницы, старался не шуршать. В какой-то момент даже без слов затянул мотив одной незатейливой мелодии. Под его размеренную работу с дневником и изучением сокрытых в нем тайн, прикрыла глаза. А затем не постеснялась и вовсе положить голову на плечо мужу, аккуратно обвив ладонью его руку, и прикорнуть. Кажется, он был не против.

Но задремать так толком и не удалось. Только пришел сон, как вынужденно вырвала из него реальность:

— Ты когда-нибудь присутствовала при вызове духов? — глухим голосом спросил Шер, отчего-то шумно захлопнув дневник.

— Нет, — сонно сказала ему, глубоко зевнув, — а что?

— Выпала возможность, — решительно известил он, выбираясь из моего сонного полуобъятия и становясь посреди комнаты. — Только сиди тихо и не мешай мне.

Согласно кивнув, смиренно сложила на коленях руки, откинулась к стене и, весело болтая в воздухе ногами, приготовилась наблюдать за подготовкой к столь загадочному ритуалу. Помнится мне, одно время аристократы были буквально помешаны на спиритических сеансах и даже согласны приплатить за достойное зрелище. Проще говоря, за ваши деньги — любой каприз. Кому было бы приятно, чтобы никто не явился на его зов? Такое разочарование!

— Слушай, Шер, — вдруг осенила меня догадка, которой не преминула поделиться с мужем, — а чем ты будешь чертить пентаграмму, где возьмешь свечи, круглый стол и магический шар? Мне порыться в ящиках?

— В этом нет надобности. Ритуал проводится на крови. А пентаграмма, — Шеррер ухмыльнулся и внезапно присел на корточки, — вот она, заготовлена заранее. — С этими словами он отогнул край ковра и провел рукой, стирая слой пыли. Под ней оказался сокрыт острый, на черченный мелом угол.

Я оживилась и подползла к краю кровати, чтобы лучше разглядеть находку. Даже привстала, но Шер молча выставил вперед руку, чтобы не приближалась. Пришлось разочарованно остаться на месте, нетерпеливо ерзая в ожидании зрелища.

Муж тем временем скатал ковер и откатил тот в сторону, явив на свет едва проглядывающую — лишь смутные очертания разглядела — пентаграмму. Что-то одними губами прошептал, и добротный слой многовековой пыли истаял, а каменный пол ним разве что не заблестел чистотой. И ровные четкие белые линии даже показались лишними. Заклинание чистоты, как хорошо, что муж не применил его, чтобы избавиться от пятна на платье за завтраком! Должно быть, сделал поблажку. С благодарностью взглянула не Шера, пока тот оценивающе оглядывал пространство вокруг, делая странные пасы руками.

— Я вижу, как ты на меня смотришь, — не отвлекаясь от занятия и не переводя взгляд на меня, вдруг слегка заторможенным голосом с едва скрываемой улыбкой сказал он.

Кажется, я покраснела. Словно оказалась застуканной за неприличным занятием и получила выговор. Пришлось опустить глаза и сделать вид, что собственные коленки и складки платья интересны куда более, чем не сопровождающиеся звуками движения кистей рук и перемещения мужа по комнате.

Несколько раз он будто делал логическую паузу, переводил дух и снова принимался за странное занятие. Однако отметила для себя немаловажную деталь: во время каждого перерыва возникало ощущение, словно где-то вдалеке вдруг трескалась ветка. Звук этот был коротким, резким и на удивление будто обтекал комнату по периметру, если бы тот разносил ветер. Ответ на непонятное явление получила четверть часа спустя, когда уже порывалась открыть рот, но не решалась стать причиной сорванного этапа приготовления.

— На всякий случай поставил защиту, — прокомментировал свои действия Шер. — Нас никто не слышит. Если что-то произойдет и до зеркала добраться не удастся — просто зажмурься и представь себе замок — в мгновение ока окажешься в нем. А теперь подойти сюда, сделаю привязку попрочнее.

Муж приманил меня к себе, и я с радостью покинула насиженное место. Встала напротив и любопытно взглянула ему в лицо. А он отчего-то в свою очередь скривился:

— Ты неправильно воспринимаешь происходящее. Тебе кажется это все игрой, приключением. Заблуждаешься.