Дети росли.
И со временем мне казалось, что наша темноволосая кроха Ориана становится всё больше похожа на Тиэлин. Временами в её умном взгляде чёрных глаз мелькало похожее выражение. И я призналась Орвику, что это так мило — как будто частица мудрой волшебницы до сих пор с нами.
Малышка росла безо всяких следов магии, в отличие от своего буйного брата, который пошёл весь в папочку — и в чём-то это даже меня радовало. Кому-то же надо проживать спокойную жизнь безо всяких приключений, которые хорошо звучат только когда читаешь о них в книге или рассказываешь в кресле у огня.
Когда Ори было пять, однажды ночью она прибежала к нам с Орвиком в спальню в слезах.
Забралась между нами, и только тогда затихла.
— Тебе что-то снилось? Что, солнышко?
— Я… не помню. Я сейчас нарисую!
Она скатилась с нас, подскочила к столу у окна, привстала на цыпочки. Орвик проворчал что-то спросонья и зажёг ей маленький огонёк над головой, чтоб было видно.
Малышка дотянулась до пера и бумаги, обмакнула перо в чернильницу и что-то долго и старательно выводила, высунув язык. Её рука всё быстрее и быстрее порхала над листком…
И в конце концов я поняла, что происходит что-то странное. Моя дочь будто в трансе!
Села на постели и стала ждать, пока дочка принесёт рисунок.
Но это оказался не рисунок.
Тут проснулся даже Орвик.
Он очень долго хмурился, изучая то, что вложила в наши руки дочь. На лице малышки было такое удивлённое выражение, как будто она сама не понимала, что это вообще такое.
— Орвик, это не рисунок!
— Я знаю.
— Что это вообще за каракули?!
— Письмена. Очень древний язык. Язык Алого мира, из которого происходит мой отец. Поэтому я его знаю. И Тиэлин знала тоже.
— Но мы же никогда не учили Ори…
— Вот именно. Вот именно.
Наша дочь уже утомилась, и судя по всему даже забыла, о чём был весь сыр-бор. Потому что улеглась снова между нами и благополучно засопела.
Орвик гладил её тёмные кудряшки и читал мне письмо, переводя вслух.
«Спасибо вам, мои дорогие. Я благодарю вас за всё. Благодаря вам я уходила со спокойной душой. Но поняла, что не готова ещё оставить этот чудесный мир насовсем.
Я жила слишком долго, и слишком устала перерождаться. Поэтому решила… пусть будет ещё одна жизнь! На этот раз последняя. Я стерла сама себе память, чтобы груз прошлого не отравлял меня тяжестью воспоминаний. Хочу прожить эту жизнь как обычный человек. Спасибо, что дали мне такую возможность. Я не смогла бы выбрать родителей лучше, даже если бы обошла миллиарды миров».
Когда Орвик дочитал, записка рассыпалась в пепел.
Мы переглянулись.
— Она всё равно только наша! — решительно заявила я и подгребла к себе свою Ори поближе.
— Ещё бы! — расплылся в улыбке Орвик, ложась на своё место и накрывая своей сильной мускулистой рукой нас обеих. — А всё-таки, мне даже немного жаль, что она себе стёрла память. Я бы ей припомнил всё! Она бы теперь узнала, кто из нас двоих «малыш».
— Вот глупый! — засмеялась я и пнула его ногой под одеялом.
Как хорошо, что чудеса не кончаются, даже когда кажется, что перевёрнута уже последняя страница.
Не расходимся, девочки, дружно ждём эпилог три))