Запретное искушение

9

МАКС

Каждый раз, когда я вижу Сашу в каком-то новом образе, она кажется мне красивее, чем когда-либо прежде. Каждый раз я задаюсь вопросом, закончатся ли у меня когда-нибудь моменты, когда я заново поражаюсь тому, как она прекрасна для меня, и каждый раз я вспоминаю, что эти моменты должны быть конечными.

Неважно, как сильно я забочусь о ней.

Она смотрит на меня, прикрывая глаза рукой.

— Ты передумал насчет бассейна?

— Да, я… — Я провожу рукой по затылку, удивляясь, как это может быть, что она всегда так легко заставляет меня чувствовать себя косноязычным. Я всегда гордился тем, что я красноречивый человек, умею вести беседу и дипломатичен, это большая часть того, что я сделал для Виктора. И все же, глядя на Сашу, я часто чувствую, что слова, которые я хочу сказать, мешаются у меня на языке.

— Прости, — говорю я наконец, глядя на нее сверху вниз. — Я не должен позволять своим…чувствам, становиться на пути нашей дружбы. У нас есть возможность провести здесь время вместе, и именно я согласился взять тебя с собой. Это мой дом, и я ужасный хозяин, оставляя тебя одну вот так.

Лицо Саши смягчается.

— Все в порядке, — говорит она, и ее голос звучит так, как будто он немного прерывается, как будто она дышит быстрее обычного. — Я понимаю. Сейчас все по-другому. Никто из нас не может ничего с этим поделать.

Я опускаюсь на край шезлонга рядом с ней, наклоняясь вперед и зажимая руки между коленями.

— Хотя я должен быть в состоянии, — тихо говорю я. — Вот в чем проблема, Саша. Виктор доверил мне защищать тебя, заботиться о тебе, как своему другу и человеку, которому он доверяет. Я должен быть в состоянии лучше контролировать себя, не позволять тому, насколько сильно я…

Я замолкаю, не в силах закончить предложение, как будто высказывание своих желаний вслух разрушит ту неглубокую защиту, которая у меня осталась. Все, что я могу видеть, это ее, лежащую передо мной, ее бледную кожу, блестящую от солнцезащитного крема и пота, румяную от солнца грудь, которая быстро поднимается и опускается…

— Ты в порядке? — Я хмурюсь, мои глаза снова поднимаются на нее. — Ты выглядишь раскрасневшейся, и…

Как ни странно, Саша краснеет сильнее.

— Это из-за жары, — быстро говорит она. — Сегодня теплее, чем я думала. — Она бросает быстрый взгляд в сторону бассейна, сбрасывает ноги с шезлонга подальше от меня и грациозно встает, открывая мне прекрасный вид на ее стройные ноги и задницу, обрамленную маленькими голубыми плавками от бикини.

Мой член пульсирует от этого зрелища, мгновенно становясь наполовину твердым, и я стискиваю зубы, пытаясь игнорировать это. Я не уверен, что могу сейчас встать, и я незаметно надавливаю на свой член тыльной стороной ладони, пытаясь утихомирить свою эрекцию до того, как она станет более заметной.

— Вода действительно выглядит заманчиво. Я только пойду переоденусь, в домике у бассейна есть сундуки. — Я тоже встаю, с противоположной от Саши стороны стула, отворачиваясь от нее, чтобы у нее не было шанса увидеть выступ моего члена, упирающийся в ширинку, прежде чем я смогу что-нибудь с этим сделать.

— Тогда поторопись. — Саша бросает ухмылку через плечо и идет к воде, покачивая бедрами так, что у меня пересыхает во рту.

К тому времени, как я переодеваюсь в домике у бассейна и мне удается заставить свой член подчиниться, Саша уже в воде. Я выхожу и вижу, как она стоит по пояс, ее рыжевато-светлые волосы рассыпались по плечам, отчего ее глаза на нежном лице кажутся еще больше, чем обычно. Ее бикини плотно прилегает к коже, демонстрируя мне ее формы таким образом, что это кажется еще более эротичным, чем если бы она была просто обнажена. Я чувствую опасную пульсацию в паху, которая предупреждает меня, что я на расстоянии одной неправильной мысли от того, чтобы снова стать твердым как скала.

Глядя на нее с другого конца площадки, мне становится яснее, чем когда-либо, что то, что я чувствую к ней, это больше, чем просто желание, больше, чем тот факт, что я желаю ее больше, чем когда-либо хотел чего-либо в своей жизни. Мои чувства переполняют меня до самой души. Не прикасаясь к ней, я умираю с голоду, тону, не имея возможности подняться.

Совсем не быть рядом с ней кажется еще хуже.

К счастью, вода такая холодная, что, когда я влезаю, проблема моего возбуждения ненадолго решается. Я дрожу, а Саша смеется, достаточно близко, чтобы видеть.

— Здесь холодно. — Она опускает руки в воду, подходя немного ближе. — Но это приятно.

Блядь. Звук этих последних слов, игриво произнесенных вслух, заставляет мой член отважно подниматься, несмотря на температуру воды. Саша придвигается ближе, ее полные губы приподнимаются в ухмылке, когда она запускает пальцы в воду. Я настолько отвлечен, что слишком поздно понимаю, что она собирается сделать.

Она брызгает на меня, изо всех сил, ледяная вода заливает мне лицо и грудь, и на мгновение у меня перехватывает дыхание. Она брызгает на меня снова, придвигаясь еще ближе. Я реагирую прежде, чем успеваю подумать об этом, брызгая на нее в ответ и протягивая руку, хватая ее за талию.

Я слышу, как она ахает, когда я притягиваю Сашу ближе, и на мгновение кажется, что все сводится к нам двоим: ее упругая, влажная плоть под моими руками, близость ее губ, вода, стекающая по нам обоим. Тонкие ниточки ее нижнего белья от бикини касаются моих пальцев, и было бы так легко развязать их, почувствовать ее обнаженной под своими руками…

Мой член снова дергается, и я втягиваю воздух, понимая, что Саша замерла передо мной. Я поднимаю взгляд и вижу, что ее глаза прикованы к моим, ее дыхание снова учащается, и кажется невозможным снова уйти. Кажется невозможным остановиться.

— О чем ты думаешь? — Ее голос звучит мягко и с придыханием, ее тело покачивается навстречу моему в холодной чистой воде.

— О тебе. — Слова вылетают прежде, чем я успеваю их остановить. — Когда я вышел сюда, я увидел тебя, и что ты делала, пока была одна.

Щеки Саши сильно краснеют, ее глаза расширяются, когда она напрягается под моими руками.

— Прости, — бормочет она, отводя взгляд. — Я не должна была…здесь…

— Не извиняйся. — Я вдыхаю ее аромат — теплой кожи, кокосового солнцезащитного крема, резкого запаха хлорки. — Но прямо сейчас, Саша, мне требуются все остатки самоконтроля, чтобы не закончить то, что ты начала.

Небольшая, почти незаметная дрожь проходит по ее телу. Я чувствую, как ее рука проходит через воду, когда она тянется к моей, и ее пальцы обхватывают мою руку, перемещая ее от своего бедра к теплу между ее бедер.

— Единственный, кто тебя останавливает, это ты сам, — мягко говорит она, глядя на меня взглядом, который кажется еще более коварным из-за своей невинности. — Я определенно не буду тебя останавливать.

Ее рука отпускает мою, ее пальцы касаются тыльной стороны, и я не могу заставить себя убрать ее по собственной воле. Ее мокрая нижняя часть бикини шелковистая под моими кончиками пальцев, и хотя ткань холодная, я чувствую исходящее от нее тепло.

— Я вся твоя, если ты хочешь меня, — шепчет она. — Я всегда буду твоей.

Я чувствую, как бьется мой пульс в венах, как кровь, оставшаяся в моей голове, стучит в висках. Я хочу целовать ее, поглощать ее, трахать ее, и мне приходится приложить все усилия, чтобы не сделать именно то, о чем она меня умоляет.

— Дело не в желании, — бормочу я, но мои пальцы уже соскальзывают в сторону, как будто моя рука обрела собственный разум под гладкой тканью. Ее кожа голая и мягкая, кончики моих пальцев покрываются скользкой влагой, которая не имеет ничего общего с водой, в которой мы стоим. Я не могу удержаться, чтобы не раздвинуть пальцами ее складочки, просовывая их между ее набухшей плотью, и Саша стонет, когда я провожу ими вверх, задевая ее клитор, когда она наклоняется ко мне.

— Да, — стонет она, ее руки поднимаются, чтобы схватить меня за талию, когда ее бедра раздвигаются для меня. — Пожалуйста, Макс.

Ни один звук никогда не был слаще, чем Саша, умоляющая меня заставить ее кончить. Я говорю себе, что каждое прикосновение, последнее, еще чуть-чуть, а потом, когда я больше не могу оправдываться, я говорю себе, что было бы жестоко оставить ее в таком состоянии. То же самое оправдание, которое я использовал вначале… что это ее удовольствие, а не мое, и в этом вся разница, хотя я знаю, что это неправда.

Она покачивается в моей руке, ее рука прижата к моей груди, затем она хватает меня за плечи, когда я подталкиваю ее ближе к краю. Я чувствую ее влажный жар на своих пальцах, когда глажу ее клитор, кружу, потираю и, не задумываясь, просовываю два своих пальца внутрь нее, вытягивая их вперед, в то время как мой большой палец продолжает равномерно давить на ее клитор.

— Макс! — Выдыхает мое имя Саша, ее голова откидывается назад, а ногти впиваются в обнаженную кожу моих плеч. Я хочу заставить ее кончить, хочу почувствовать, как она сжимается вокруг моих пальцев так же, как она сжимала мой член той ночью, чтобы дать мне небольшое напоминание о том удовольствии, которое мы разделили. Этого недостаточно ни для кого из нас, но мы слишком долго боролись с этим, чтобы вообще ничего не иметь.

Она прижимается ко мне, оседлав мои пальцы, ее бедра двигаются в устойчивом, настойчивом ритме, пока я приближаю ее к краю. Я прижимаюсь губами к ее уху, чувствуя, как она вздрагивает, когда они касаются раковины, и провожу ими по ее горлу. На вкус она как соль и теплый мускус, и мой член напрягается в плавках, мое желание преодолевает холод воды.

— Кончай для меня, cuore mia (итал. Сердце мое)…

Я чувствую, как она напрягается, и слышу тихий вскрик, который она заглушает, прижимаясь губами к моей шее, цепляясь за мои плечи хваткой, которая могла бы быть болезненной, если бы не сильное возбуждение, проходящее через меня. Я чувствую, как она сжимается вокруг моих пальцев, пульсирует, все ее тело содрогается от силы оргазма, когда она жестко кончает мне на руку.

Боже, помоги мне. Я хочу ее. Я хочу, чтобы она кончала снова и снова, на мои пальцы, мой язык, мой член. Я хочу ее во всех отношениях, и это похоже на мой собственный особый круг ада…подходить так близко, снова и снова, и заставлять себя останавливаться. Отказывать себе.

— Макс — Саша хрипло произносит мое имя, ее губы все еще касаются моего горла, и я содрогаюсь от желания. Ее рука опускается, скользя по воде, между моих ног, ее ладонь прижимается к моему ноющему члену, когда она стонет. — Позволь мне позаботиться о тебе сейчас…

Я не знаю, как я нахожу в себе силы отстраниться. Все, что я знаю, это то, что если я позволю ей продолжать прикасаться ко мне, если я позволю ей вытащить мой член, я обхвачу ее ноги вокруг своей талии и окажусь глубоко внутри нее, прежде чем смогу остановить себя. Я уже на грани того, чтобы снова оборвать эту последнюю ниточку контроля. Мне требуются все силы, чтобы отступить, отдернуть от нее руку и разорвать контакт между нами.

— Нет. — Я качаю головой, стискивая зубы от волны разочарования, которая захлестывает меня. — Не надо, это было для тебя, не для меня. Я не могу позволить себе получать от этого удовольствие.

Саша разочарованно выдыхает сквозь собственные зубы.

— Макс, ты расходишься во мнениях. — Она безрезультатно шлепает руками по воде, и у меня есть еще мгновение, чтобы посмотреть на нее и подумать, как она прекрасна, солнце поблескивает на ее мокрых волосах, а капли воды липнут к ее бледной коже, прежде чем я заставляю себя подняться по лесенке и выйти из бассейна. — Макс! — Саша поворачивается, чтобы подняться по ступенькам, ее купальник облегает ее еще более непристойно, чем раньше. — Это смешно.

Я резко поворачиваюсь к ней, мое разочарование быстро растет.

— Значит, я смешон? Это то, что ты обо мне думаешь?

Она резко выдыхает, убирая прядь мокрых волос, прилипшую к ее лицу.

— Нет, конечно, нет. Я…ты знаешь, что я чувствую к тебе. Но это… слишком, говорить мне, что мы не можем, иначе ты окончательно сломаешься, а затем притворятся, что, если исключить себя из уравнения, каким-то образом станет лучше…

Саша плотно сжимает губы и качает головой.

— От этого лучше не становится, Макс. Это просто мучает нас обоих еще больше. Я не просто хочу удовольствия или оргазмов. Я хочу тебя.

— Я знаю. — Слова выходят резче, чем я намеревался. — Саша, я…

— Все в порядке. — Она произносит это быстро, на прерывистом дыхании, достаточно ясно давая мне понять, что это нормально. — Мы можем просто… вернуться к притворству, что этого не было. Это то, в чем мы хороши, верно?

— Саша… — Моя грудь сжимается от едва скрываемой обиды в ее голосе.

— Нет. Все в порядке. Правда. Я просто немного перегрелась. Устала. Увидимся за ужином?

Она не утруждает себя ожиданием моего ответа, проходя мимо меня к воротам.