Запретное искушение

20

МАКС

Сначала я не могу до конца поверить в то, что вижу. Я ушел с вечеринки, как только высказался и пообщался с мужчинами, с которыми мне больше всего хотелось встретиться, и как можно скорее, не обидев их. Я хотел вернуться домой не потому, что жаждал побывать в поместье, а потому, что хотел увидеть Сашу, рассказать ей, как все прошло, успокоить ее.

Когда я вернулся, ее не было в доме. Я обошел все вокруг, заглянул во все обычные комнаты только для того, чтобы вспомнить, какая приятная сегодня ночь, и направиться в сторону сада, чтобы посмотреть, там ди она.

Как оказалось, она там.

Я просто не ожидал найти с ней Арта.

Мне требуется мгновение, чтобы понять, что я вижу: Саша в его объятиях, ее руки вцепились в его рубашку, его рука запуталась в ее волосах, когда она издает низкий, хныкающий крик, ее тело выгнулось навстречу его телу. Она целовала меня именно так… так много раз, что я могу ощутить эхо этого поцелуя на своей коже, то, как ощущается ее стройное тело в моих объятиях, шелковистость ее волос, струящихся сквозь мои пальцы, звук ее тихих вскриков удовольствия и то, как она извивается напротив меня, желая большего.

Мне становится холодно и жарко от ярости и боли одновременно, мои руки сжимаются в кулаки по бокам, когда я долю секунды смотрю на них, чувствуя, как что-то внутри меня чернеет от ярости. Я знал, что однажды Саша уйдет. Это неизбежно, а я только что был на вечеринке с женщиной, которая вполне может стать моей невестой и женой. Точно так же, как мне, возможно, придется искать кого-то другого в качестве партнера для того, что мне нужно, Саша вполне может сделать то же самое, боль, о которой я говорю себе каждый день, и которую я могу принять.

Но с Артуро?

Все, о чем я могу думать в это короткое мгновение, это то, что она пытается причинить мне боль, и что это сработало.

— Саша? — Я слышу удивление и гнев в своем голосе и вижу, как она напрягается, вырывается из рук Арта и отстраняется от него, поворачиваясь ко мне лицом. Я вижу, как он хватает ее, но она уже несется ко мне, ее лицо бледно, как лунный свет. — Все, что потребовалось, это одна ночь, когда меня здесь не было? — Слова слетают с моих губ, как удар хлыста, прежде чем она успевает заговорить, и она отшатывается, как будто я действительно ударил ее.

— Макс…

— Знаешь что? — Я перевожу взгляд с них двоих на два бокала для вина на скамейке, и гнев охватывает меня с такой яростью, что не сравнится ни с чем, что я чувствовал раньше. — Мне, блядь, все равно. Но если ты не хочешь смотреть, как я прикасаюсь к твоему новому любовнику, тогда тебе лучше пойти домой, пока я не передумал и не выбил дерьмо из собственного брата.

Мой голос, даже не похож на мой собственный, слова звучат так, как будто они принадлежат не мне. Я слышу это так, как будто это кто-то другой, низкий, резкий и скрежещущий, злобный, и Саша отшатывается, на ее глазах выступают слезы.

— Он не…

— Вперед! — Я кричу ей, и она отшатывается, разворачивается на каблуках и убегает в сторону особняка. Я поворачиваюсь к Арту, и он отступает, поднимая руки.

— Послушай, это не то, что ты думаешь…

— Она хотела, чтобы ты поцеловал ее? — Я подхожу к нему, чувствуя, как напрягается каждый мускул в моем теле, меня охватывает гнев. — Она этого хотела?

— Ты мне все равно не поверишь, что бы я ни сказал…

Даже спустя столько лет я могу сказать, когда мой брат пытается что-то скрыть. И в этот момент я могу сказать, что за этим кроется нечто большее, чем я сначала подумал. Я действую, не задумываясь, разумно это или нет. Ни Арт, ни я никогда не были бойцами, но я крупнее его, сильнее, и когда я замахиваюсь ему в челюсть, он не успевает увернуться. Он тяжело спускается по садовой дорожке, и я отворачиваюсь и оставляю его там в куче, быстро шагая за Сашей, когда вижу, как она убегает вверх по холму к дому.

— Саша! — Я снова зову ее вслед, когда вхожу в дом, следуя за ней к лестнице. Она оглядывается, ее глаза покраснели, а по лицу текут слезы.

— Ты сказал мне уйти, что я и сделала. Теперь ты преследуешь меня? — Ее голос надрывается, и я чувствую тошнотворный прилив вины.

— Если Артуро вынудил тебя…

— Ты слушал недостаточно долго, чтобы я успела тебе рассказать! Ты просто был слишком зол! — Она разворачивается, ее голос злее, чем я когда-либо слышал, и поднимается по лестнице, а я следую за ней.

— Теперь я слушаю. — Я подхожу к ее двери, моя рука на ней, когда она начинает захлопывать ее за собой. — Саша…

Она отходит от двери, не закрывая ее, и я следую за ней в комнату, чувствуя, что ночь трещит по швам.

— Ты должна понять, Саша, как это выглядело, когда я вошел туда…

— Нет! — Она поворачивается ко мне лицом, ее щеки пылают. Она выглядит злее, чем я когда-либо видел ее, злится на меня, и я чувствую прилив эмоций, в которых не могу разобраться. — Я не обязана ничего понимать, Макс! Что я понимаю, так это то, что ты поспешил прийти к выводу, что я поцелую твоего брата, после всего, что я тебе наговорила после того, как я умоляла тебя увидеть, как хорошо нам могло бы быть вместе, что в тот момент, когда ты ушел, ты подумал, что я прыгну в объятия Арта?

— Он хорош в манипулировании. Он хорош в том, чтобы заставить тебя почувствовать…

— Нет. — Саша яростно качает головой. — Ты единственный, кто заставляет меня чувствовать, Макс. Ты тот, кого я хочу. И ничто в жизни не причиняло мне такой боли, как услышать, как ты говоришь, что я бросилась бы в объятия твоего брата, потому что ты отверг меня.

— Я не…

— Да, ты это сделал. — Ее грудь вздымается, когда она скрещивает руки под грудью, устремляя на меня сердитый взгляд. — Ты не можешь притворяться, что это что-то другое, Макс, и ты не можешь притворяться, что всего этого недоразумения можно было избежать. Если бы ты не оставил меня здесь, если бы ты взял меня на этот прием в качестве своей пары, этого бы не случилось!

— Я пытаюсь защитить тебя! — Слова вырываются как крик, громче, чем я намеревался, но я чувствую, что весь мой мир выходит из-под контроля. — Я не собираюсь просто взять и затащить тебя прямо в логово гребаного льва, Саша!

— Я не такая слабая, как ты думаешь! — Ее голос тоже повышается, глаза сверкают яростью, которой я никогда раньше в них не видел, и она делает шаг ко мне, сжимая руки под мышками. — Я прошла через гребаный ад, Макс, но это меня пока не сломило.

Она шагает ко мне, быстро и сердито, пока почти не касается меня, ее подбородок вызывающе вздернут, когда она смотрит на меня снизу вверх.

— Я не хотела Артуро — шипит она сквозь зубы, дрожа от гнева. — Он принудил меня к этому поцелую, потому что, я думаю, до сих пор никто, черт возьми, не говорил ему нет, и он не понимает значения этого слова. Я не хочу его.

Саша четко проговаривает каждое слово, пристально глядя на меня.

— Я хочу тебя, Макс. Всегда. И не важно, сколько раз ты говоришь мне не делать этого, не важно, сколько раз ты говоришь мне, что это не сработает, я не собираюсь переставать хотеть тебя. Я не собираюсь переставать любить тебя. Это не то, что я могу просто отключить, и даже если ты уйдешь от меня и однажды я встречу кого-то другого, я всегда буду хотеть тебя больше всего на свете.

Она дрожит, когда смотрит на меня, ее голос дрожит, и что-то в том, как она смотрит на меня, в том, как слова срываются с ее губ, ломает что-то внутри меня. Я тянусь к ней, не думая об этом, мои руки крепко сжимают ее талию, и крик, который она издает, пронзает меня до глубины души.

— Макс. — Она выдыхает мое имя, и я чувствую, как напрягаюсь, мой член набухает, когда ее бедра выгибаются напротив моих.

— Я сдерживался с тобой, — рычу я, мой рот очень близко к ее. — Я был нежен, отказывал во всем, чего хотел. — Я разворачиваю ее к себе, она внезапно прижимается спиной к стене, когда я наваливаюсь на нее, моя рука тянется к ее волосам, когда она вскрикивает под натиском моего рта, так, как, я думал, она выгибалась Арту. Теперь я понимаю, насколько я был неправ, разницу между тем, что я видел, и тем, что я чувствую сейчас, когда ее тело выгибается навстречу моему, жаждет меня, нуждается во мне так же отчаянно, как я нуждаюсь в ней.

— Я никогда не просила тебя… — Саша задыхается напротив моего рта, прежде чем я снова целую ее, жестко и неистово, моя рука сжимает пояс ее джоггеров, когда я грубо стаскиваю их вниз вместе с мягкими трусиками под ними. — Это то, чего я хочу, Макс…

— Ты все еще этого хочешь?

Слова исчезают в ее губах, прижимающихся к моим, ее руки нащупывают молнию на брюках моего костюма, когда она стаскивает их вниз, ее ладонь трется о выступ моего твердого члена. Мне требуется всего секунда, чтобы поднять ее, прижать к себе, когда ее ноги обхватывают мою талию, ее скользкий вход трется о головку моего члена, когда мой толстый ствол оказывается между ее ног, жаждущий ее плотного тепла, обернутого вокруг меня.

— Я собираюсь трахнуть тебя сейчас, — рычу я ей в рот, мои бедра выгибаются вперед, набухший кончик моего члена растягивает ее тугой вход. — Скажи мне нет, и я остановлюсь, Саша. Но если ты этого не сделаешь…

Ее руки поднимаются, запуская ладони в мои волосы, в то время как ее ноги сжимаются вокруг меня, и это все, что я могу вынести. Меня лихорадит от желания, ярости и предательства, которые я испытал, увидев, как Арт целует ее, адреналина от нашей ссоры, похоти, с которой я веду ежедневную битву, все это сливается в вулкан желания, который толкает мои бедра вперед, я вонзаюсь в нее горячим, жестким движением, от которого у меня перехватывает дыхание от изысканного удовольствия. Я прижимаю ее к стене, когда просовываю в нее свой член, чувствуя, как ее жар сжимается вокруг меня, а затем ее язык скользит в мой рот.

Мой мир растворяется в ней….