Запретные ночи с вампиром

Глава 1

— Ты опоздала.

Коннор поздоровался с неодобрительным хмурым видом.

— И что с того? — Ванда Барковски посмотрела на хмурого шотландца, когда вошла в фойе Роматек Индастриз. — Я больше не девушка из гарема. Я не прибегу, когда великий Мастер щелкнет своими пальцами.

Коннор изогнул бровь.

— Тебе были отправлены официальные повестки, в которых четко указано: Региональное Совещание Ковена на Восточном побережье начнется в десять часов вечера.

Он закрыл за ней дверь и нажал несколько кнопок на панели безопасности.

Была ли она в беде? Эти «официальные» вызовы в суд мучили ее уже всю неделю, хотя она не позволяла никому знать. Она бы приехала раньше, если бы ей было разрешено использовать ее вампирский навык телепортации, но повестка в суд предупредила ее, чтобы она не телепортировалась внутрь Роматек. На телепортацию сработает сигнализация, заседание прервётся и это приведёт к здоровенному штрафу. Так что она ушла из своего ночного клуба в Адской Кухне, чтобы разобрать некоторые иски, которые были поданы. Движение было ужасным на всем пути до Уайт-Плейс, что сделало ее слишком напряженной. Черт, она не хотела быть здесь.

Она сделала глубокий вдох и распушила свои остроконечные, фиолетовые волосы.

— Подумаешь. Я явилась несколькими минутами позже.

— Через сорок пять минут. Поздно.

— И что? Что сорок пять минут для такого старого козла, как ты?

— Я считаю, что это были спокойные сорок пять минут.

Это отблеск юмора в его глазах? Она раздражалась от мысли, что считается забавной. Она была жесткой, черт побери. И он должен быть оскорбленным, что она назвала его старым козлом. Коннор Бьюкенен выглядел на тридцать. Она считала бы его очень красивым, если бы он так много не суетился над ней на протяжении многих лет.

Она поправила черный плетеный кнут, который носила вокруг своей талии.

— Смотри. Сейчас я предприниматель. Я опоздала, потому что должна была открыть клуб и отдать некоторые поручения. И мне нужно вернуться к работе в ближайшее время.

У нее была назначена встреча в одиннадцать тридцать со всеми танцовщиками, чтобы она могла отдать им их новые костюмы на август.

Коннора увиденное не впечатлило.

— Роман по-прежнему Мастер твоего Ковена, и когда он просит твоего присутствия, ты должна прибыть вовремя.

— Да, да, я задрожала в своих маленьких сапожках.

Коннор повернулся к столу, в результате чего его красно-зеленый клетчатый килт закрутится вокруг колен.

— Мне нужно обыскать твою сумочку.

Она вздрогнула внутри.

— У нас правда есть на это время? Я уже итак опоздала.

— Я проверяю каждую проносимую сумку.

Он всегда был приверженцем правил. Сколько раз он отчитывал ее за флирт с охранниками в таунхаусе Романа? Ну, только с одним охранником. Смертный охранник, который работал в Бюро безопасности и расследований МакКея. Восхитительно красивый охранник.

Коннор также работал в Бюро безопасности и расследований МакКея, так что он знал, что охранники никогда не должны относится по-братски к их подопечным. Ванда была заинтересована тем, чтобы старые правила были выброшены. Йен женился на смертной охраннице, Тони, и ее любовь к нему ничуть не ослабила ее. На самом деле, ее любовь дала ей возможность убить Йедрика Янова назло попыткам Недовольных остановить ее вампирским контролем разума.

Однако, когда дело доходит до безопасности в Роматек Индастриз, Коннор имеет веские причины цепляться за его драгоценные правила. Так как гадкие вампиры Недовольные ненавидят дружественных, законопослушных, пьющих из бутылки вампиров, они также ненавидят Роматек, где была разработана бутилированная кровь. Они сумели взорвать Роматек в прошлом три раза.

Ванда вздохнула.

— Я не принесла бомбу. Как ты думаешь, я бы взорвала себя? По-твоему, я выгляжу сумасшедшей?

Отблески юмора сверкали в его глазах.

— Я думаю, это будет определено на заседании Ковена.

Черт. Она в беде.

— Хорошо, — она бросила свою хобо-сумочку на стол. — Бери уже.

Тепло подкралось к ее шее, когда он начал рыться в ее сумке. Боже, она ненавидела смущение. Это заставляет ее чувствовать себя слабой и маленькой, а она поклялась никогда снова не чувствовать себя уязвимой. Она подняла голову и посмотрела на Коннора.

— Что это?

Он вытащил клочок ткани, похожий на носок с большим латунным наконечником на конце.

— Это танцевальный костюм. Фредди Пожарного. Это его личный пожарный шланг.

Коннор бросил вещь, как будто она загорелась, а затем возобновил поиски в ее сумочке. Он вытащил блестящие телесного цвета стринги с приделанным плющом, закрученным вокруг трубки.

— Я стесняюсь спросить…

— Наша тематика на август — "Горячая тропическая лихорадка". Терренс Напыщенный делает оду Тарзана. Он будет качаться на сцене на лозе, пока раздевается под музыку.

Коннор бросил мужскую вещь на стол и продолжил поиски.

— Здесь действительно как чертовы джунгли.

Он вытащил виноградную лозу с большими листьями.

— Горячая тропическая лихорадка очень заразна, — сказала Ванда сиплым голосом. — Я уверена, что мы могли бы найти фиговый листок и твоего размера.

Он сердито посмотрел на нее:

— Хорошо, тогда это будет банановый лист.

С фырканьем он выудил ключи от машины из кучи лоз и бросил их в свой споран.

— Эй, — возразила она. — Они нужны мне, чтобы уехать домой.

— Ты получишь их обратно после встречи, — он закинул костюмы обратно в ее сумку. — Позорно для вампира надевать — или, вернее, снимать — что-то вроде этого в публичных местах.

— Ребятам это нравится. Ну же, Коннор. Ты никогда не хотел снять одежду перед какими-нибудь красивыми девушками?

— Нет. Я слишком занят, охраняя Романа и его семью. Если ты не заметила, мы находимся на грани войны с Недовольными. И если ты еще не слышала, их лидер Казимир находится где-то в Америке.

Ванда подавила дрожь.

— Я знаю. На мой клуб было совершено нападение в декабре прошлого года.

Некоторые из ее лучших друзей чуть не погибли в ту ночь. Она старалась не думать об этом. Если бы она думала, мысли переросли бы в нечто большее, в более ужасные воспоминания. И у нее не было ни малейшего желания вновь переживать их. Жизнь была простой и приятный в ночном клубе "Рогатые Дьяволы", где великолепные мужчины танцевали в скудных костюмах, а пинты из Блеер'а могли принести самому холодному вампиру ощущение тепла и нежности. Каждая ночь может пройти без боли, пока она сконцентрирована на работе, и все прошлое прочно заперто в психическом гробу. Дни были еще проще, потому что смертельный сон был безболезненным и свободным от кошмаров. Она могла бы жить так веками, если бы люди просто оставили ее в покое.

Коннор послал ей сочувствующий взгляд.

— Йен рассказал мне о нападении в ту ночь. Он сказал, что ты мужественно сражалась.

Она воздержалась от скрежета зубами. Это было трудно, с клыками-то. Она схватила свою сумочку и закинула на плечо.

— Так в чем же дело? Сколько у меня неприятностей?

— Узнаешь, — Коннор жестом показал к двойным дверям справа. — Я проведу тебя в зал заседаний.

— Нет, спасибо. Я знаю путь.

Ванда прошла через двери и вниз по коридору, ее сапоги на высоком каблуке стучали по безупречному и блестящему мраморному полу.

Неприятный запах антисептического моющего средства не мог полностью замаскировать восхитительный аромат крови. Смертные работники Роматек изготавливали синтетическую кровь весь день. Эта кровь открыто отправлялась в больницы и банки крови и тайно — вампирам.

Роман Драганеши изобрел синтетическую кровь в 1987 году, а в последние годы он придумал вампирам Кухню Фьюжн. В будние дни сотрудники-вампиры работают в Роматек, делая прекрасные напитки, такие как Шокоблад, Блеер, Блисски или БладЛайт для тех, кто избалован. Смешанные запахи всех этих напитков витали в воздухе. Ванда сделал глубокий, расслабляющий вдох, успокоив ее измотанные нервы.

Своим превосходным вампирским слухом она услышала громкий спор. Она оглянулась и заметила Коннора, стоящего у двойных дверей. Он наблюдал за ее продвижением с рацией в руке. Он подозревает, что она убежит из-за всего этого? Это ужасно заманчиво — телепортироваться на стоянку и умчаться прочь в своем черном корвете. Неудивительно, что он конфисковал ее ключи. Она всегда может телепортироваться прямо домой. Но они знают, где она живет и где работает. От закона Ковена никуда не убежишь.

Конечно, только те вампиры, которые пьют синтетическую кровь, признали Романа Драганеши как Мастера Ковена вампиров Восточного побережья. Когда она приблизилась к залу заседаний, шаги Ванды замедлились. Если у Роман были какие-то жалобы на нее, почему он не подошел к ней в частном порядке? Почему унижает ее перед другими главами Ковенов?

Голос Коннора с мягким акцентом раздался по длинному коридору.

— Фил приехал? Хорошо. Позволь мне поговорить с ним.

Фил? Ванда покачнулась на своих каблуках. Фил Джонс вернулся в Нью-Йорк? Последнее, что она слышала — он был в Техасе. Не то, чтобы она интересовалась. Он был просто смертный. Но невероятно красивый и интересный смертный.

Он провел пять лет в качестве одного из дневных охранников в таунхаусе Романа, когда она жила там с гаремом. Большинство смертных охранников считали гарем глупой кучкой безмозглых, бессмертных женщин, связанных с их реальным охраняемым лицом, Романом Драганеши. Они считали гарем ниже произведений искусства в доме Романа и нелепой старинной вещью.

Фил Джонс отличался. Он знал их имена и относился к ним как к настоящим леди. Ванда пыталась заигрывать с ним несколько раз, но Коннор, этот старый брюзга, всегда это пресекал. Фил следовал правилу непричастности и держался на расстоянии — это достаточно легко сделать, так как он обычно был в вечерней школе или спал, когда она не спит, а она умерла в течение дня, когда он не спал.

Тем не менее, она подозревала, что у него было к ней влечение. Или, может быть, она просто хотела, чтобы оно было. Жизнь в гареме была так чертовски скучна, и почему-то Фил казался интригующим.

Но она могла только представить себе все это. Сейчас она была свободна от гарема уже три года, и за это время Фил не потрудился увидеть ее.

Она притормозила, чтобы услышать, как голос Фила ответил по рации. Она не смогла разобрать слов, но звук прошел через нее с удивительным возбуждением. Она забыла, как сексуален его голос. Черт с ним, она думала, что он был другом. А она была только частью работы, которую он легко забыл, как только перешел к следующему заданию.

Ванда подошла к двери в зал заседаний, когда она вдруг распахнулась. Ванда отскочила, чтобы не быть сбитой грудастой женщиной и кинооператором. Ванда узнала женщину мгновенно. Корки Курант была знаменитой ведущей ток-шоу на Цифровой Вампирской Сети "Жизнь с нежитью".

— Я не принимаю этот приговор! — закричала Корки, обращаясь к двери, прежде чем она захлопнулась. — Я буду на этом Верховном суде Ковена!

— Мое решение является окончательным, — голос Романа звучал твердо, но скучно.

— Вы услышите об этом на моем шоу! — Корки заметила Ванду. — Ты! Что ты здесь делаешь?

Ванда поморщилась, когда оператор повернул камеру на нее. Черт. Теперь она будет на шоу Корки.

Она нерешительно улыбнулась в камеру.

— Привет, товарищи вампиры. Я собираюсь на встречу Ковена. Я всегда хожу на собрания Ковена. Это наш гражданский долг, знаете ли.

— Обрежь это фуфло, — прорычала Корки. — Ты пришла сюда позлорадствовать. Но я не отстану от тебя, независимо от того, что решит Мастер Ковена.

Ванда держала свою улыбку на месте, как приклеенную, для камеры.

— Неужели мы не можем поладить друг с другом?

— Ты должна была думать об этом прежде, чем нападать на меня! — завизжала Корки.

Ох, верно. Этот инцидент был в декабре прошлого года в клубе. Ванда прыгнула через стол, чтобы попытаться задушить Корки Курант. После всех потрясений, которые последовали, этот небольшой инцидент кажется совсем неважным. Она пожала плечами, это как еще одна незначительная стычка. У Ванды было много незначительных ссор на протяжении многих лет.

Она посмотрела в камеру проникновенным взглядом.

— Это был несчастный случай, но все мы можем быть благодарны, что наша дорогая Корки не пострадала. Ее голос громкий и резкий, как никогда.

Корки фыркнула, а затем сделала резкое движение и подала знак своему оператору, чтобы остановил запись. Она наклонилась вплотную, понизив голос.

— Это не более чем между нами, сучка. У меня много власти в мире вампиров, и я увижу, как ты разоришься.

Она пошла по коридору, ее оператор поспешил за ней.

— Хорошего дня! — крикнула Ванда ей вслед.

Она повернулась, чтобы войти в зал заседаний и заметила, как было тихо. Все смотрели на нее. Отлично. Они видели эту маленькую сцену с Корки. Началось перешептывание. Ванда подняла подбородок. По ее оценкам, здесь было около тридцати вампиров при исполнении служебных обязанностей. В основном мужчины. В архаичном вампирском мире по-прежнему работали практически исключительно мужчины. Высокомерные, тяжелые на подъем старики, которые не одобряли ее ночной клуб, где мужчины-вампиры раздевались для женщин-вампирш.

Она отметила кислые взгляды на их лицах. Очевидно, они также не тревожились о ее фиолетовом комбинезоне из спандекса или о фиолетовых, остроконечных волосах. Из всей толпы она заметила одно доброжелательное, улыбчивое лицо. Грегори. К сожалению, он сидел на первом ряду. Она затянула кнут вокруг своей талии и зашагала по центральному проходу.

Роман Драганеши сидел в большом кресле Мастера на возвышении. В прежние времена Мастер Ковена сидел в одиночестве, но времена изменились. К креслу Романа примыкают два стула поменьше. Его жена Шанна сидит слева от него, а священник, отец Эндрю, справа. Они были, очевидно, его главные советники. И оба были смертными.

Как они пришли в вампирский мир? Почему Роман дал этим двум смертным так много власти в мире, к которому они не принадлежат? С отвращением фыркнув, Ванда села рядом с Грегори. Роман признал ее присутствие царственным кивком. Ванда сердито посмотрела назад.

Ласло Весто, сидящий за столом рядом с возвышением, нацарапал замечание авторучкой на антикварно выглядящем пергаменте. Он — химик в Роматек, но также занимает престижную должность секретаря Ковена. Ванда закатила глаза. Мог бы еще использовать перо и чернильницу. Или, может быть, рулон папируса и тростинку.

— Достаньте бедолаге ноутбук, — пробормотала она Грегори.

— У него есть один, — прошептал Грегори. — Но они любят придерживаться традиций на этих встречах.

— Эти встречи просто посмешище, — проворчала она. Она предположила, что Ласло еще записывал решение, которое расстроило Корки Курант. — Что случилось с Корки?

— Хорошая новость для тебя, — прошептал Грегори. — Роман отклонил ее иск против тебя.

— О, очевидно, я же не повредила ей горло.

— Тогда Корки заявила, что было бы справедливо, если бы Роман отказал в иске, который выдвигается против нее, но он отказался.

— Что за иск? — спросила Ванда.

— Ты не слышала? Знаменитая модель, Симона, судится с Корки. Помнишь, когда я нанял Симону делать упражнения для клыков, на DVD? Корки утверждала на своем шоу, что Симона используется поддельные зубы.

Ванда разразилась смехом, ее голос раздался эхом в тихой комнате. Дюжина мужчин-вампиров зашикали на ее. Ласло выронил ручку и кинул на нее испуганный взгляд. Затем он посмотрел на Романа.

Ванда остановилась в середине смеха и откашлялась. Черт. Эти старые вампиры должны вытащить этот образ жизни из своих задниц. Она открыла рот, чтобы сказать об этом, но Грегори коснулся ее руки.

— Не надо, — прошептал он. — Не говори с ними, пока он не поговорил с тобой.

— Лазло, — тихо начал Роман.

— Да, сэр? — секретарь Ковена возился с кнопкой на своем халате.

— Так как Ванда Барковски, наконец, прибыла, давай перейдем к другим искам против нее.

Другие иски? В множественном числе? Ванда нервно огляделась. Жена Романа послала ей сочувствующую улыбку.

Гнев вспыхнул внутри Ванды, и она сжала кулаки. Ей не нужно чье-либо сочувствие. Она сильная, черт побери.

Ласло копался в стопке бумаги. Он вытянул одну страницу. Потом еще одну. И другую. Три страницы? Ее гнев перешел в горячее пламя.

Ласло кинул на неё нервный взгляд, затем продолжил.

— Ванда Барковский судится по трем искам. Первый иск — необоснованное прекращение трудовых отношений, которое привело к потере заработной платы и психологической травме. Второй иск — безрассудные угрозы на рабочем месте, которые привели к незначительным повреждениям и психологической травме. Третий иск — нападение с применением огнестрельного оружия, которое привело к физической и психологической травме.

Ванда вскочила на ноги.

— Это чепуха! Кто подали на меня в суд? — ее лицо горело жаром, когда она осмотрела комнату. — Где вы, придурки? Я покажу вам некоторые психологические травмы!

— Сядь, пожалуйста, — тихо сказал Роман.

— Я имею право увидеть моих обвинителей, — она заметила трех бывших сотрудников, сгорбившихся на заднем ряду. — Вот вы, гады!

— Ванда, сядь! — распорядился Роман.

Она повернулась к нему лицом. Проклятье, он знал ее с 1950-го года и поверил в это дерьмо от этих плаксивых нарушителей спокойствия? Она указала на него пальцем.

— Ты..

Она задохнулась, когда Грегори схватил ее за руку и жестко дернул вниз на свое место. Он послал ей предупреждающий взгляд. Она восстановила шаткое дыхание. Хорошо. Ей нужно успокоиться.

— Как вы ответите на обвидения, мисс Барковски? — спросил Роман.

Она сцепила свои руки, костяшки побелели.

— Не виновна.

— Ты не прекращала работу первого истца? — Роман посмотрел на Лазло. — Его имя?

Ласло просмотрел первую страницу, а затем начал нервно перебирать одну из его кнопок.

— Он хочет, чтобы к нему обращались его сценическим псевдонимом — Джим Камень.

Хихиканье разнеслось по всей комнате, а затем резко остановилось, когда Роман откашлялся.

— Мисс Барковски, вы увольняли мистера… Камня?

— Да, я это сделала, но у меня было на это полное право.

— Нет, не было! — крикнул из задней части комнаты раздраженный голос. — Я лучший танцор, который у тебя когда-либо был. У тебя не было никаких оснований увольнять меня!

Ванда оглянулась на Джима.

— Ты пытался продавать свои услуги. Я управляю танцклубом, а не борделем.

— Дамы просят меня, — утверждал Джим.

— И ты просил у них деньги? — спросил Роман.

Джим фыркнул.

— Конечно, я это делал. И я стою этого! Я там лучший.

Романа увиденное не впечатлило.

— Первый иск отклонен.

— Что?! — завизжал Джим. — Но я хочу вернуть свою работу. Как я буду зарабатывать на жизнь?

Роман пожал плечами.

— Похоже, вы уже приступили к вашей следующей работе. Вы можете уйти.

Джим пробормотал несколько ругательств, когда шел к двери.

Ванда почувствовала небольшое облегчение. Один обвинитель остался ни с чем и два еще впереди.

— Второй иск? — спросил Роман Ласло.

— Да, сэр, — секретарь отыскал бумаги. — Безрассудное создание угрозы на рабочем месте. Этот истец также хочет проходить под своим сценическим псевдонимом.

Ласло повозился с кнопкой на своем халата.

— Питер Великий, принц П-П-Пенисов.

Кнопка отскочила и покатилась по столу.

Жена Романа прикрыла рот. Звуки хихиканья проплыли по комнате. Даже священник улыбнулся.

Грегори наклонился к Ванде и громко прошептал:

— Сколько соленых перцев собрал принц Пенисов?

Ванда фыркнула и ткнула его локтем в бок.

Роман поднял сердитый взгляд к потолку, как будто спросил Бога, почему я? Он изменил свои черты лица и серьезно посмотрел на собравшихся.

— Мистер… Принц здесь?

— Да! — стройный мужчина стоял в заднем ряду. Он переложил свои длинные светлые волосы на одно плечо. — Я принц Пенисов.

— Вы были ранены на работе? — спросил Роман.

— Да, — продолжал Питер своим шепелявым голосом. — Я получил травму, когда подскользнулся в луже воды.

— Он хотел воду, — прервала Ванда. — Питер хотел потянуть цепь и чтобы на него упали сверху десять галлонов воды.

— Вы просили воду? — спросил Роман.

— Да. Множество маленьких капелек воды блестели на моей голой коже. Я выглядел невероятно.

— Поверим на слово, — пробормотал Роман. — А потом ты поскользнулся?

— Да! Это было ужасно. Я упал на нос и сломал его.

— Ты разбил… что? — спросил Роман.

— Нос, — объяснила Ванда.- Но мы вправили его, и теперь он совершенно нормальный.

— Это не так! — Питер положил руки на свои бедра. — Теперь у меня ужасный голос из-за носа, и все смеются надо мной.

Комната заполнилась фырканьем от смеха.

Питер вытер слезящиеся глаза.

— Они смеются надо мной. Я страдаю от эмоциональной травмы.

Роман вздохнул.

— Мистер Принц, ваш несчастный случай был действительно прискорбен, но я не понимаю, как вы можете взывать мисс Барковски к ответственности, когда вы сами просили воду.

Питер скрестил руки и нахмурился.

— Она должна была помочь мне.

— Я вправила твой нос и дала тебе уйти на остаток ночи, — сказала Ванда. — Ты ушел и уволился.

Питер надулся.

— Я хочу свою работу обратно.

— Он может обсудить это с тобой? — спросил Роман Ванду.

— Да. Я всегда была довольна работой Питера.

— Хорошо, — кивнул Роман. — Ты возьмешь его обратно, и мы снимем второй иск. Ласло, последний иск, пожалуйста?

— Да, сэр, — Ласло пролистал свои бумаги. — Нападение со смертельным оружием. Истец проходит под псевдонимом Макс Мега-член.

Ласло теребил другую пуговицу на своем халата.

Роман провел взглядом по комнате.

— Господин… Мега-член? Будете ли вы описывать предполагаемый инцидент?

— Конечно, а как же, — Макс вскочил со своего места. — Она проделала трехдюймовую дыру в моей груди. Если бы она попала мне сердце, я погиб бы на месте!

— Моя ошибка, — пробормотала Ванда. — Моей целью было вырубить.

— То есть ты признаешь, что ранила этого человека? — спросил Роман.

— Он назвал меня нечистивыми именами перед моими сотрудниками, — объяснила Ванда. — Я не могла позволить ему уйти просто так.

Роман нахмурился.

— Я думаю, что уволить его было бы более разумным решением, чем ударить ножом.

— Она меня уволила! — крикнул Макс. — Эта сука утверждала, что я паршивый танцор, а это полная фигня.

— Ты паршивый танцор! — Ванда повернулась к Роману. — Он танцевал с 15-футовым питоном, питон освободился и обвился вокруг одной из моих клиенток. Она должна была телепортироваться, прежде чем он мог бы раздавить ее. Я сказала Максу забрать змею и убить по дороге.

Роман кивнул.

— Логичное решение.

— Но сука напала на меня! — проревел Макс.

— Только после того, как ты устно напал на меня! — прокричала Ванда.

— За что ты напала на него? — спросил Роман.

— Я ничего не собиралась делать до тех пор, как он эту проклятую змею не выронил, я сняла один из моих ботинков и бросила в него, — пожала плечами Ванда. — Предполагаю, что бросила его своего рода как стиллет, и каблук застрял в его груди.

— Она чуть не убила меня! — заорал Макс.

— А ты чуть не убил клиента своей змеей, — напомнил ему Роман. — Ваша травма самовосстановилась во время смертельного сна?

— Ну, да, но это не дает ей право нападать на меня.

Роман барабанил пальцами по подлокотнику кресла.

— Я не собираюсь обвинять женщину, защищающую себя от вербального оскорбления мужчины.

— Да! — Ванда ударила кулаком воздух.

— Я не закончил, — Роман кинул на нее строгий взгляд. — Твой метод защиты нецелесообразен. Я уверен, что у тебя есть какая-то служба безопастности, которая могла бы удалить мистера Мега-члена из помещения.

Ванда пожала плечами. У нее есть огромный вышибала.

— Это уже в третий случай с момента открытия твоего клуба, когда ты была вызвана сюда из-за несоответствующего и агрессивного поведения, — продолжил Роман. — Короче говоря, мисс Барковски, у вас проблемы с гневом.

— Да! — завопил Макс. — Она сумасшедшая сука!

— Достаточно, — предупредил Роман экс-танцора. — Я отклоняю обвинения при условии, что мисс Барковски возьмет уроки по управлению гневом.

Ванда поморщился. Только не это.

— Это ерунда, — заявил Макс. — Эта сука мне должна! Я требую компенсацию за травмы, которые она нанесла мне.

— Я дам тебе некоторую компенсацию, — Ванда погрозила кулаком на него. — Давай встретимся на стоянке…

— Ванда, достаточно! — Роман сердито посмотрел на нее.

Она посмотрела на него.

— Ты демонстрируешь серьезный недостаток контроля, — тихо сказал он. — Очевидно, что одного урока по управлению гневом будет недостаточно для тебя.

— Да, она завалит управление гневом! — хихикнул Макс. — Ты просто подожди, сука. Я дам тебе повод сердиться.

— Вы теперь официально под ограничительным судебным приказом, — сказал экс-танцору Роман. — Вы будете держаться подальше от мисс Барковски, или будете оштрафованы на пять тысяч долларов.

— Что? — посмотрел Макс ошеломленно. — Что я сделал?

— Ласло, вызови охранников, чтобы мистера Мега-члена удалили из зала, — сказал Роман.

— Да, сэр, — Ласло нажал кнопку на своем столе.

— Хорошо, хорошо, я ухожу, — Макс вышел из комнаты.

— Третий иск отклонен, — объявил Роман. — И мисс Барковски согласилась принять участие в двух этапах по управлению гневом.

Ванда стиснула зубы, когда по комнате прозвучал довольный шепот.

— Я не помню, чтобы соглашалась на что-либо.

— Ты сделаешь это, — Роман строго посмотрел на нее. — Отец Эндрю любезно предложил снова напутствовать тебя.

Она мысленно застонала. Смертный священник был добрый старик, но он не имеет ни малейшего понятия о всем том, что она пережила в своей долгой жизни. И она действительно не хотела говорить ему. Или кому-либо другому.

Отец Эндрю улыбнулся ей.

— Я с нетерпением жду возможности узнать тебя получше, дитя мое.

Ванда скрестила руки.

— Без разницы.

— Мне нужен доброволец, чтобы быть ее поручителем, — продолжил отец Эндрю.

Бормотание в комнате резко остановилось. Абсолютная тишина. Отлично. Со своими превосходными способностями Ванда могла слышать щебетание сверчков снаружи Роматек. Она почувствовала, как тепло поднимается вверх по шее. Никто не хотел иметь с ней ничего общего.

— Мне не нужен поручитель.

— Я убежден, что нужен, — настоял отец Эндрю.

Опять тишина. Ванда повернулся к Грегори.

— Давай, — прошипела она.

— Я поручался за тебя в прошлый раз, — прошептал Грегори. — Очевидно, я был не очень хорош в этом.

— Ласло? — спросила Ванда.

Коротышка-секретарь подпрыгнул на своем месте, а другая кнопка отвалилась от его лабораторного халата.

Гнев бурлил в Ванде, когда она столкнулась с Романом.

— Ты не найдешь здесь ни одного человека, который поручился бы за меня. Они кучка трусов, — она поправила кнут вокруг своей талии. — И они правы! Они должны бояться меня. Если кто-нибудь из них осмелится сделать мне выговор, я оторву их головы.

Коллективный вздох прокатился эхом по всей комнате.

Роман печально посмотрел на нее.

— Я не верю, что ты войдешь в это упражнение с правильным отношением.

Она подняла подбородок.

— У меня есть много отношений.

Роман вздохнул.

— Если здесь никто…

— Я сделаю это, — предложила Шанна.

Ванда вздрогнула. Жена Романа? Она не сможет признаться в своих ужасных грехах милой благодетельной Шанне Драганешти.

Роман повернулся, чтобы спокойно поговорить со своей женой. Превосходный слух Ванды разбирал большую часть их разговора. У Шанны двухлетний сын и девятинедельная дочь, о которых она должна была заботиться. Наблюдать за Вандой было бы слишком обременительно.

Гнев колотил Ванду. Она не нуждается в чертовой няньке. И она точно не хочет жалости Шанны.

— Забудь об этом! Ты не найдешь ни одного человека, кто бы поручился за меня. Ни у одиного из мужчин здесь нет яиц, чтобы взяться за меня.

— Я сделаю это, — глубокий голос загрохотал в задней части комнаты.

Ванда ахнула. Она узнала этот голос мгновенно, но все же она должна была обернуться, чтобы убедиться, что это действительно он. О, черт, он выглядел лучше, чем когда-либо. Он всегда был высок, но его плечи выглядели шире, чем она помнила. Его густые каштановые волосы поблескивали красными и золотыми бликами. И его глаза… его глаза всегда задерживали ее дыхание. Бледно-ледяные, синие, но им каким-то образом удавалось сверкать теплом.

— Я поручусь за нее, — Фил шел по центральному проходу.

Боже, нет. Она не могла обнажить свою душу Филу. Она многое доверила Грегори, когда он вел ее, но он был как младший брат. Фил никогда не сможет стать как брат.

— Нет! Попросите Йена. Йен сделает это.

Роман нахмурился.

— У Йена и его жены все еще медовый месяц.

Ох, верно. Йен сказал ей, что они уедут на целых три месяца. Будет середина августа, когда он и Тони вернутся.

— Тогда спросите Памелу или Кору Ли.

Роман послал ей сомнительный взгляд.

— Не могу себе представить ни одну из них, управляющими тобой.

Проклятье, с нее хватит этого унижения.

— Никто не может управлять мной! Мне не нужен чертов поручитель.

Роман проигнорировал ее и повернулся к Филу.

— Спасибо, что вызвался добровольцем.

— Я не принимаю его! — крикнула Ванда.

Фил бросил на нее вызывающий взгляд.

— Ты предпочтешь какого-то другого добровольца?

Она сердито посмотрела на него.

— Я сделаю тебя несчастным.

Он выгнул бровь.

— Это еще как?

Она моргнула. Она сделает его несчастным? Как? Она всегда была добра с ним. Она отметила удивленные взгляды среди толпы. Проклятье. Они наслаждались этим.

Роман откашлялся.

— Фил, ты знаешь обязанности, которые приходят с поручительством?

— Да, — ответил он. — Я могу это сделать.

— Очень хорошо, — Роман послал ему благодарную улыбку. — Работа за тобой. Спасибо. Ласло, запиши его.

— Да, сэр, — Ласло зацарапал на своем пергаменте.

— Подожди минуту! — Ванда шла в сторону Фила. — Ты не можешь сделать это. Я никогда не соглашусь с этим.

— Пошли, — он мотнул головой в сторону двери, потом пошел по проходу и вышел из комнаты.

У Ванды отвисла челюсть. Какого черта он делает, приказывая ей? Хотя она должна признать, его задница выглядела очень аппетитно. Она огляделась и заметила других вампиров, с любопытством наблюдавших за ней. Ну, может быть, Фил был прав, и они не должны обсуждать этот провал перед аудиторией.

Она прошествовала к двери и увидела его через холл, прислонившегося к стене со сложенными руками. Для смертного у него всегда были довольно большие бицепсы.

— Это ошибка. Ты смертный. Ты не сможешь справиться с вампиром.

— Я заставил тебя выйти из комнаты, не так ли?

Ее гнев вспыхнул.

— Только потому, что я не хотела смущать тебя перед всеми в то время, как надеру тебе задницу!

Уголки его губ поднялись вверх.

— Попробуй.

Она подошла ближе к нему.

— Я ем смертных, как ты завтрак.

Его улыбка увеличилась.

— Счастливчик.

Она отступила назад, пыхтя от раздражения.

— Фил, это безумие! Ты не можешь просто… заставить меня силой.

Что-то горячее вспыхнуло в его глазах. Его взгляд прошелся вниз по ее ногам, а затем обратно к ее лицу.

— Милая, не будет никакой необходимости в силе.

Она с трудом сглотнула. Неужели он думает, что сможет соблазнить ее? Конечно, она флиртовала с ним в прошлом, но это было не более, чем безобидное развлечение. Она не могла на самом деле сблизиться с Филом. Она не могла открыть гроб с ее ужасами. Черт, она не откроет эту дверь даже для себя.

Она сделала еще один шаг назад.

— Нет.

В его глазах промелькнуло сочувствие, прежде чем они остыли.

— У всех нас есть внутренний зверь, Ванда. Пришло время тебе столкнуться с твоим.

— Никогда, — прошептала она и телепортировалась.