Затерянные в солнце

==== Глава 33. Слова ====

Эльф больше не проронил ни слова. Просто стоял и ждал, а стрела, наложенная на тетиву его лука, смотрела прямо Эрис в лицо, и она знала, что он выстрелит, как только минута закончится. Слишком холодными и отрешенными были его глаза, слишком нечеловеческим лицо. И к ним он не испытывал никаких эмоций, разве что легкое удивление и не более того.

Лейв рядом только хлопал глазами, глядя на эльфа, и, видимо, пытаясь понять, откуда он тут взялся. А это означало, что говорить нужно было Эрис. Она спокойно выпрямилась и взглянула в лицо бессмертного.

— Меня зовут Эрис, дочь Тэйр, дочери Айиль из становища Сол, Каэрос. Я будущая Держащая Щит народа анай. А это — Лейв Ферунг, вельд, сын Старейшины города Эрнальда. Мы пришли к вам просить помощи.

Некоторое время эльф молчал, и глаза его изучали лица Эрис и Лейва. Потом он, не меняя позы, поинтересовался:

— Судя по вашему виду, вы не беженцы. В таком случае, какого рода помощь вас интересует?

— Не материальная точно, — проворчал Лейв, волком глядя на бессмертного. Правая бровь того взлетела вверх, а руки еще чуть более натянули тетиву. Эрис предостерегающе взглянула на Лейва и вновь обратилась к эльфу.

— В Бездне Мхаир зашевелился Неназываемый, и дермаки хлынули в Роур. Они уже практически полностью разорили Данарские горы, и сейчас их армия движется на юг. Мы пришли говорить с вами об оборонительном союзе против них.

— Почему это должно нас интересовать? — холодно спросил эльф.

— Потому что вы тоже — часть этого мира, — удивленно заморгала Эрис. Бессмертный лишь хмыкнул в ответ.

— Нет. Неназываемый — проблема людей, мы к нему никакого отношения не имеем. Потому уходите, вам здесь не место.

— Чего? — захлопал глазами Лейв. Брови его начали хмуриться. — Как это вы не имеете к нему никакого отношения?

— Так, смертный. — В голосе эльфа послышалась скука. — Неназываемый — то, что разбудили вы, а потому и проблемы с ним решайте сами. Для нас он совершенно не опасен.

— Мы разбудили?! — задохнулся Лейв. — Ты когда через Круги Мира тащил сюда свою тощую задницу, ты о чем думал? О том, что поселишься тут в каком-нибудь леске, будешь обниматься с деревьями, птичек слушать, на солнышке загорать и ветерком свежим дышать? А мы, значит, должны за тебя всю грязную работу делать, так, что ли?

Эрис подумала, что сейчас сама убьет Лейва, если он не закроет рта. Лицо эльфа дернулось, тонкие губы искривились в презрении, и он опустил лук.

— Я уже все сказал тебе, смертный. А теперь проваливайте прочь с наших земель.

С этими словами он развернулся и пошел в сторону сияющего купола за деревьями, полностью потеряв интерес к Эрис и ее спутнику.

— Ты куда пошел? — нахмурился Лейв.

Эльф даже головы не повернул. Казалось, он уже не замечал их с Лейвом. А она только смотрела ему вслед, просто не веря в то, что услышала. Конечно, Анкана говорили, что эльфам не будет дела до их проблем, но она-то в глубине души надеялась, что их хотя бы выслушают. Просто выслушают. А их развернули, даже на порог не пустив.

— Ты слышишь меня, или нет, а, белобрысый? — еще погромче крикнул Лейв, и в голосе его послышались гневные нотки.

Бессмертный проигнорировал его, ступил сквозь сияющее марево купола и исчез из виду. Он прошел прямо сквозь эфирную поверхность преграды, и от Эрис отрубило даже ощущение присутствия рядом живого существа.

Лейв вытянул шею, привстав на цыпочки.

— Эй! Куда он делся?

— Там впереди невидимая для твоих глаз энергетическая стена, — сообщила Эрис. — Он прошел сквозь нее.

— Вот ведь бхарин выродок, а? Ну, я ему сейчас покажу! — глаза Лейва сощурились, он взвесил на плече сумку и решительно направился вперед.

— Это бесполезно, Лейв, — со вздохом покачала головой Эрис. — Скорее всего, эта преграда заговорена. Ты не пройдешь.

— Сейчас посмотрим! — с каждым шагом голос Лейва крепчал, и раздражения в нем было все больше. — Сейчас я посмотрю, кто тут и куда не пройдет! — Он возвысил голос и крикнул: — Эй ты, белобрысый! А ну немедленно вернись! Я говорить пришел, а не на твои линялые патлы любоваться!

С этими словами Лейв яростно бросился вперед и… провалился прямо сквозь купол над лесом. Эрис моргнула. Она была уверена, что этот дурак не пройдет, что преграда его не пустит. Только вот энергетические потоки отдернулись от него в разные стороны, образовали проход, а потом схлопнулись за его спиной.

На лес сразу же пала тишина, и Эрис осталась в одиночестве таращиться на радужную стену купола. Поморгав несколько раз и осознав, что только что произошло, она спохватилась и направилась следом за Лейвом, гадая, сможет ли пройти через эту преграду.

Прикосновение энергетической стены к коже было странным. Со всех сторон ее обхватила прохлада, не лютый холод, как когда проходишь за Грань, но приятная прохлада. Эрис на миг поняла, что не может дышать, а перед глазами померк весь свет, а потом выступила с другой стороны и едва не ахнула.

Здесь была осень, а не зима. Птичьи трели звучали отовсюду, и лес пронизывали рыжие лучи солнца, наполняя его золотой прозрачной дымкой. Деревья горели тысячами оттенков желтого и красного цветов. Их листва над головой переплеталась в ажурную легкую вязь, а стволы увивали побеги омелы и зеленого цветущего плюща. Под ногами ее была мягкая, теплая земля, поросшая густой травой и цветами. Над соцветиями кружили толстые мохнатые шмели, натужно жужжа, легкий ветерок закручивал водовороты из кружащих повсюду маленьких белых бабочек. Воздух был теплым и мягким, полным какого-то неощутимого привкуса, почему-то напомнившего ей становище Фихт.

А прямо перед ней стоял Лейв, высоко подняв руки и волком глядя на пятерых эльфов, одетых в белые пальто, которые держали его на прицеле луков. Выглядели они напряженными, как один, а глаза эльфов не отрывались от вельда, даже не моргали. Но при этом Эрис ощущала их сильнейшее удивление, которое буквально звенело в воздухе. Как только Эрис ступила на поляну рядом с вельдом, часть стрел моментально нацелилась и на нее.

Эльфы молчали, не произнося ни звука, а Лейв сверлил их таким зверским взглядом, словно готов был броситься вперед, несмотря на стрелы.

— Как ты прошел? — напряженно спросил один из эльфов, тот самый, что только что говорил с ними по другую сторону стены.

— Ногами, отца твоего через спину! — прорычал Лейв в ответ. — Они у нас тоже есть, линялая ты вошь!

— Придержи язык, иначе я тебе его вырежу, — спокойно произнес еще один эльф, и голос у него был таким, что Лейв громко клацнул зубами, но яростно таращиться на них не перестал.

Эрис набрала в грудь воздуху и заговорила, стараясь не делать резких движений:

— Мы никуда не уйдем, пока вы не согласитесь говорить с нами. Неназываемый — угроза не только для наших земель, но и для ваших тоже! Вы не можете просто проигнорировать это! У него восемьсот тысяч дермаков, и они, рано или поздно, докатятся и до вас!

Взгляды эльфов переместились на нее, но они молчали. Молчал и хмурый Лейв, стоящий рядом, корча им устрашающие рожи. Потом один из эльфов что-то негромко сказал другому на красивом, мелодичном языке. Фраза звучала резко и быстро, и уловить смысла Эрис не смогла.

— Территория эльфов запретна для смертных, — уже громче произнес тот первый бессмертный. — Вам нельзя сюда входить.

— Мы уже здесь, и гром с ясного неба меня пока что не поразил! — проворчал Лейв.

— Дайте нам возможность поговорить с вами, — настойчиво добавила Эрис. — Это очень важно!

Эльфы вновь негромко заговорили между собой на незнакомом языке. Потом один из них опустил лук и легко побежал куда-то в сторону. Эрис проводила его взглядом до тех пор, пока он не исчез в стволе ближайшего дерева, просто слившись с ним.

— Не разговаривать и не шевелиться, иначе стреляю, — тихо предупредил бессмертный.

Лейв в ответ только закатил глаза, но от комментариев воздержался. Эрис тоже смирно стояла рядом с ним, решив, что эльфы шутить не будут. Они разглядывали их с Лейвом так, будто видели перед собой едва ли не бешеных животных, да и ощущение угрозы никуда не делось. Судя по тому, как их здесь встретили, бессмертным ничего не стоило просто пристрелить их и выкинуть трупы через стену, а потому и нагнетать напряженность было не лучшим вариантом.

От нечего делать она принялась оглядываться вокруг. Лес выглядел как-то совершенно иначе, не так, как леса Данарских гор. По ощущению он больше всего походил на Рощу Великой Мани, но здесь было и еще что-то. Неуловимый оттенок прикосновения совершенно иной силы, так хорошо знакомой Эрис. Лес был пропитан сознанием, он был разбужен, он жил. Вокруг них стояли не просто деревья, вокруг них располагалось одно единственное живое существо, переполненное радостью, ощущением собственного бытия, великой красотой многообразия, в которой каждый элемент был частью целого, радующейся этому единству. Земля пела, напоенная теплыми прикосновениями солнца, передавая свою тайну крохотным семенам, что вырастали из ее груди к самому небу, чтобы вновь нести тепло светила вниз, сквозь толстые стволы, по невидимым токам, к самым корням своей мани. Ветер гулял между высоких стволов, задумчиво гладил мягкие травы, и они тихо шептали ему о весне и огромных просторах неба. А птицы в ветвях вторили сказкам земли, добавляя в них звенящую радостью жизни и тишины ноту. И лес повернулся к Эрис целиком, задумчиво глядя на нее тысячами глаз-клеточек из толстых неподатливых изгибов коры и тонких нежных лепестков цветов, из жужжащих над ними шмелей и нежной, словно руки мани, земли.

Вот только ощущение тревоги это все равно не прогнало. Эрис чувствовала себя здесь чужой, лишней, слишком твердой и угловатой для этого мира. Здесь было почти как за Гранью, не настолько текуче, конечно, но похоже пластично. Здесь было чисто — это слово подходило лучше всего. Чисто и светло.

Никаких строений вокруг видно не было. Разве что вдалеке среди золотых крон деревьев вырисовывалась какая-то странная конструкция на ветвях вроде небольших дощатых платформ, которые маленькие анай иногда строили в лесах. Эрис вывернула глаза, глядя вперед прямо сквозь пространство, и здесь это оказалось гораздо легче, чем в оставшемся снаружи мире. Пространство расступилось перед ней, пропуская взгляд, и она смогла разглядеть на платформе нескольких эльфов, которые что-то обсуждали под крышей, сплетенной из зеленых ветвей. Один из них резко обернулся к ней и прищурился, и она готова была поспорить, что сейчас смотрит ему прямо в глаза.

— Чужим запрещено смотреть сквозь Ткань, — вдруг проговорил один из стражников, пристально глядя на Эрис. — Опусти взгляд.

Памятуя о запрете разговаривать, Эрис послушала эльфа и отвела глаза. Вопросов на языке вертелось великое множество, но сейчас рисковать не стоило. Если бессмертные согласились позвать кого-то из руководства, то у них уже был шанс добиться того, зачем их сюда посылали, и Эрис не собиралась терять этот шанс из-за праздного любопытства.

Прошло совсем немного времени, и из ствола ближайшего дерева выступил эльф, тот самый, что смотрел Эрис в глаза на расстоянии. В отличие от остальных, он был одет в форму теплых желто-золотых тонов, и не так вооружен, как пограничники. Лишь катана в простых черных ножнах висела у него на правом боку, да на поясе виднелся небольшой искривленный кинжал. Сам эльф отличался волосами цвета крепко заваренного чая и мягкими, каштановыми глазами, взгляд которых, впрочем, был холодным и оценивающим. Эрис пригляделась к нему и поняла, что больше всего смущало ее в лицах эльфов. По ним невозможно было определить их возраст, на это не указывало ничего: ни одной морщинки на мягкой коже, ни одного седого волоска. Лишь глаза, глубокие, странные, пронзительные, оценивающие. Глаза, на дне которых навсегда застыло время.

Эльф остановился прямо перед ними, заложив руки за спину. Остальные пятеро стражников разошлись по обе стороны от него, не опуская луков и держа незваных гостей на прицеле. Оглядев Эрис и Лейва, бессмертный негромко проговорил:

— Меня зовут Идаир Шарис, я Первый Страж Северного Предела. — Голос у него был приятный, мягкий, в нем слышался легкий акцент: эльф тщательно выговаривал все буквы и слога. — Мне передали, что сюда явились нарушители, но я не предполагал, что встречу здесь дочь моего народа и молодого вельда. — Его взгляд, казалось, пропитывал лицо Эрис, погружался в ее голову, проходил прямо сквозь нее. — Кто ты такая?

— Дочь эльфийской полукровки и анай, — спокойно ответила она, глядя ему в глаза.

Брови Шариса удивленно взлетели, в глазах осенним туманом улеглась задумчивость.

— Выходит, в тебе всего четверть нашей крови. Почему же тогда так силен твой дар?

— Я с детства развивала свои способности, — ответила Эрис, слегка расслабляясь. Вряд ли их сейчас начнут убивать. Первый Страж не выглядел агрессивно, скорее заинтересовано. — Моя мани не занималась этим, предпочтя остаться анай. Я же приняла другое решение.

— Но кровь Первопришедших не может смешиваться с кровью смертных и сохранять ту же силу, — покачал головой эльф. — При этом ты, конечно, не очень хорошо обучена, но сила твоя велика. Как так вышло?

— Вряд ли я знаю ответ на этот вопрос. Да и так ли он важен? — пожала плечами Эрис. — Я — анай, и во мне течет сила моего народа.

— Анай, — задумчиво повторил эльф. — Кажется, раньше вас называли анатиай, не так ли?

— Да, такое имя дали нам вельды, — кивнула Эрис. — Но оно не прижилось.

Шарис некоторое время молчал, потом перевел взгляд на Лейва.

— А ты — вельд, как я вижу. И, несмотря на это, ты прошел сквозь Мембрану, которую не могут пересечь смертные. Какая же сила тогда в тебе?

— Понятия не имею, что вы имеет в виду, — проворчал в ответ Лейв. — Возможно, меня привела сюда сила глупости ваших разведчиков, которые не удосужились даже выслушать нас, прогнав так, будто мы серебряные ложки их дедов таскали.

Что-то, похожее на тень улыбки, мелькнуло в темных зрачках эльфа, и он сложил руки на груди, разглядывая Лейва.

— Почему ты пришел сам? Почему не царь Небо прислал посольство или не обратился к нашим дипломатам, чья резиденция находится в вашем городе?

— Царь Небо Ингвар слегка окривел на одну сторону, если вы понимаете, о чем я, — хмуро отозвался Лейв. — Сын Неба Тьярд унаследовал его трон, и именно от его имени я пришел сюда просить вашей помощи. А меня погнали взашей, словно вшивого попрошайку.

Один из стражников за спиной Шариса негромко сказал что-то другому, и тот рассмеялся в ответ. Лейв сразу же весь подобрался, бросив на них угрожающий взгляд, но от комментариев удержался, и это было уже хорошо.

Шарис оглядел их обоих, потом глаза его слегка сощурились.

— И как же так получилось, что анай и вельд, что две тысячи лет с остервенением убивали друг друга, сейчас прошли сквозь границы Аманатара и хотят говорить с нами?

— Мы были на развалинах Кренена у Внутреннего Моря и узнали о прошлом нашего народа. — Эрис смотрела ему в глаза, стараясь говорить по делу, чтобы бессмертный не потерял к ним интерес. — Двое из нас — царица Лэйк дель Каэрос и царь Небо Тьярд — обрели там потерянные народом гринальд крылья. — Глаза эльфа сощурились еще больше, теперь удивление явственно проглядывало в его взгляде. Это приободрило Эрис. — Вернувшись оттуда, наши народы заключили мир против армии дермаков, которая движется на юг со стороны Бездны Мхаир. Дермаков восемьсот тысяч, с ними стахи, Псари и Свора. Даже если вы не присоединитесь к нам, они рано или поздно придут сюда, а если не смогут пройти сквозь вашу стену, то уж точно обложат кольцом со всех сторон. И вы окажетесь отрезаны от всего остального мира. — Эрис выпрямилась, наблюдая за тем, как меняется лицо Шариса, становясь все более и более задумчивым. — Мы пришли сюда заключить союз против дермаков, и будем говорить от имени наших народов с тем, кто обладает необходимой властью для подписания такого договора.

Некоторое время эльф пристально рассматривал их, потом поднял руку, и все его стражники, как один, опустили луки и убрали стрелы в колчаны.

— Назовите мне ваши имена, — негромко попросил Шарис.

— Эрис, дочь Тэйр, дочери Айиль, становище Сол, — повторила она, втайне надеясь, что имя ее бабки будет знакомо Первому Стражу. Но даже если это было и так, вида он не подал, лишь кивнул и повернулся к Лейву.

— Лейв Ферунг, сын Старейшины Унто Ферунга из города Эрнальда, — отозвался тот, все еще подозрительно и недобро глядя на бессмертного.

— Рад приветствовать вас в государстве Аманатар, — негромко произнес Шарис. — И прошу простить за не слишком ласковый прием. Наши земли недоступны для пришедших из-за Мембраны, и ваше появление здесь, внутри нее, является беспрецедентным.

— Мы все понимаем и не держим зла, первый, — негромко кивнула Эрис, а Лейв рядом что-то тихо проворчал под нос. Эрис расслышала только отрывок какого-то ругательства, но вельд говорил достаточно тихо, чтобы дальше нее это не пошло.

Шарис кивнул им и слегка отошел в сторону, освобождая им дорогу.

— Прошу вас следовать за мной. Для вас приготовят угощение и место для отдыха. Я не имею полномочий вести переговоры такого уровня, но сразу же свяжусь с Владыкой Пути, и он, если на то будет его воля, пришлет своих представителей.

— Благодарю, первый, — кивнула Эрис.

Развернувшись к ним спиной, Шарис направился в сторону виднеющейся вдали платформы на дереве, и Эрис зашагала за ним следом. Пошел и Лейв, глядя на всех волком из-под нахмуренных бровей. Проходя мимо первого встреченного ими снаружи бессмертного, Лейв оскалил зубы, и эльф в ответ одарил его ничего не выражающим взглядом. Впрочем, это было уже неважно. Первой цели они достигли: их выслушают. А это уже было хоть что-то.

Шагая рядом с Шарисом, Эрис посматривала на него и размышляла. Их рассказ явно заинтересовал бессмертного, хоть он и пытался не показать этого. Как и появление здесь Лейва, о котором стоило подумать отдельно. В этом придурке действительно не было ничего такого, благодаря чему он мог бы пройти сквозь непроницаемую Мембрану. Кроме одного: оружия Неназываемого, которое сейчас лежало у него за пазухой. Эрис оставалось только благодарить Тьярда за его предусмотрительность: если бы он не дал Лейву с собой Фаишаль, они так и толкались бы снаружи от Мембраны и ушли бы, несолоно хлебавши. Сейчас же у них появился реальный шанс на то, чтобы договориться с бессмертными.

Шарис молчал, отмеряя длинными ногами метр за метром. Двигался он плавно, лицо его было спокойным и не тревожимым ни одной эмоцией. Эрис вдруг подумала о том, как сильно эльфы отличались от смертных. А также о том, что, может быть, и не так уж и плохо было то, что все эти тысячелетия анай не поддерживали с ними никаких отношений. И уж точно теперь она понимала, почему мани ее мани Айиль удрала отсюда. Несмотря на красоту и гармонию окружающего мира, вряд ли здесь было так же весело, как в Данарских горах. Эрис на память пришли их проделки с близняшками, и она тихонько улыбнулась. Это было, казалось, целую жизнь назад, и она вдруг поняла, что никогда не променяла бы это на всю тишину и покой эльфийских заповедных лесов. В этой тишине была лишь гармония, но в ней не было того звенящего, волшебного, живого, золотого ощущения радости и силы, движения, стремления, которое пропитывало Эрис насквозь на бескрайних высокогорных лугах, окружающих становище Сол, когда она была еще совсем маленькой.

Эрис поглядывала на Шариса, раздумывая, стоит ли задавать ему какие-нибудь вопросы, но эльф не выглядел расположенным к беседе. Со стороны казалось, что после принятия решения о переговорах он вообще потерял к ним интерес и не слишком обращал внимание на их присутствие подле него. Судя по всему, это очень бесило Лейва, потому что тот бросал в спину бессмертного устрашающие взгляды и что-то тихонько бурчал себе под нос.

До дерева с платформой на нем они дошли довольно быстро, и Эрис задрала голову, разглядывая его. Платформа была широкой, метров около десяти в поперечнике, расположенная прямо вокруг толстого ствола старого дуба, и не имела перил. Над ней виднелся плетенный из ветвей кустарника полог, который заплетали всевозможные плющи, создавая настоящую непроницаемую для дождя крышу. Никакой лестницы или чего-то подобного к платформе не вело, да эльфам это и не нужно было, раз они с легкостью проходили сквозь стволы деревьев. На платформе виднелся небольшой стол и плетенное кресло, а на самых ее краях сидели двое эльфов, свесив вниз ноги в легких сапогах и внимательно разглядывая пришедших. Шарис поднял голову и что-то негромко сказал им. Один из эльфов легко вскочил на ноги, а потом слился с древесным стволом.

Повернувшись к ним, Первый Страж проговорил:

— Прошу вас подождать здесь. Вам сейчас принесут угощение, чтобы вы могли восстановить силы после долгой дороги. Если вам что-то потребуется, обращайтесь к моим людям, они выполнят ваши просьбы. Я должен переговорить с представителями Владыки Пути. Как только он примет решение касательно вас, я вернусь с ответом.

— Первый, у нас не слишком много времени, — заметила Эрис. — Дермаки будут у месторасположения армий анай и вельдов в течение семи дней, а может и раньше. Я понимаю, что прошу многого, но мы не можем затягивать переговоры.

На лице эльфа ничего не отразилось, он словно и не услышал ее слов.

— Отдыхайте и набирайтесь сил. Я вернусь тогда, когда будет ответ от Владыки Пути.

С этими словами он развернулся к ним спиной и вошел в ствол ближайшего дерева. Лейв проводил его крайне хмурым взглядом и проворчал:

— Вот ведь короеды-то! Им-то до нас дела никакого нет, лишь бы цветочкам петь, да на небо любоваться. — Тяжело вздохнув, он решительно сбросил с плеча сумку и уселся на землю. — Готов поспорить, что этот их Владыка Пути сейчас с придыханием поливает какие-нибудь очередные крайне редкие незабудки и уж точно не может оторваться от этого занятия, чтобы побеседовать с нами.

Эрис поневоле улыбнулась, опускаясь рядом с ним на теплую землю. Лейв вечно ворчал, как заведенный, но чувство юмора у него было очень хорошее, хотя, возможно, он даже и не отдавал себе отчета в том, когда шутил.

— Нас уже сюда пустили, а это, считай, полдела, — проговорила она, чтобы хоть как-то обнадежить его. — У нас есть на все про все три дня, а уж за это время, наверное, поговорить с Владыкой мы успеем.

— Надеюсь, — вздохнул Лейв. — Хорошо хоть, что тут тепло. В сугробе было бы еще поганей.

Он полез за пазуху и выудил оттуда резную трубку, которую принялся забивать табаком из вышитого кисета. При этом брови Лейва продолжали хмуриться, и взгляд, которым он окидывал окружающий лес, был крайне недовольным.

Эрис же рядом с наслаждением вытянула гудящие ноги, дивясь на царящую здесь осень. Как, интересно, эльфы смогли сделать так, чтобы климат окружающего мира не касался их? Это тоже было свойством растянутой над заповедным краем Мембраны, или дело было в чем-то другом? Рассеяно расстегивая на груди теплое пальто, она вскинула голову, вывернутыми глазами оглядывая небо. Мембрана переливалась тысячами цветов прямо над ее головой, и сквозь нее виднелась далекая голубая синь, которая здесь казалась еще чище, чем снаружи. Да и солнце двигалось как-то слишком медленно. Когда они только подходили к границе эльфийских земель, закат уже почти что отгорел, а здесь до него оставалось еще какое-то время. Эрис нахмурилась. Если окажется, что время в этих краях течет медленнее, чем за их пределами, то все еще более осложняется. Она рискует, договариваясь с эльфами, пропустить начало битвы за Роур, а то и саму битву тоже. Впрочем, волноваться и терзать себе душу смысла не имело. От этого Владыка Пути быстрее не придет, только она измучается вконец и не сможет сохранить необходимую для ведения переговоров сосредоточенность.

Пока Лейв раскуривал свою трубку, вернулся посланный куда-то Шарисом стражник. Он вывернул из-за дерева, неся в руках небольшой поднос, а следом за ним вышли еще двое эльфов, держащие крутобокие с узким длинным горлышком сосуды. Эрис с любопытством разглядывала их, ответные взгляды эльфов ничего не выражали. Они остановились недалеко от путешественников и принялись раскладывать на земле угощение.

На подносе оказалось несколько тонких лепешек золотистого цвета, большие наливные яблоки, кусок душистого ароматного сыра и маленькие зеленые ягодки. Здесь же был тонкий нож и два деревянных, покрытых изысканной резьбой, кубка. Судя по запаху, доносящемуся от кувшинов, в одном из них точно было что-то крепкое, а вот что во втором, Эрис понять не смогла. Разогнувшись, стражник кивнул им головой и ушел прочь, не проронив ни слова.

— Какие-то они здесь все малость пришибленные, — проворчал Лейв, не вынимая трубки изо рта и провожая эльфа подозрительным взглядом. — Худющие все, будто не кормят. Да и еще и молчат.

— Возможно, они не менее нас удивлены тем, что сейчас происходит, — заметила Эрис, стаскивая с плеч пальто и откладывая его в сторону. Воздух был достаточно теплым для того, чтобы остаться в рубашке. — Видишь, Шарис же сказал, что смертные не могут пройти сквозь Мембрану, а мы здесь.

— Угу, — хмуро кивнул Лейв. — И единственное, о чем я сейчас мечтаю, — это поскорее убраться отсюда. Слишком уж тут … чисто, — он оглянулся, подбирая нужное слово. — Словно на кухне у бывшей потаскухи. Ладно, давай посмотрим, что они тут принесли.

Эрис не чувствовала особенно сильного голода, но пища выглядела необычной и интересной, а потому она отщипнула себе сыра и взяла лепешку. Вкус у сыра был сочным, ярким и приятным, слегка напоминая тот, что производили Нуэргос, но все-таки лучше. А хлеб заставил ее задумчиво взглянуть на лепешку в руках. Она понятия не имела, из каких именно злаков эльфы его делали. На вкус лепешка была легкой и приятной, а пахла какими-то цветами.

— И где мясо? — хмуро буркнул Лейв, разглядывая поднос. — Одна трава да хлебушек? Тогда понятно, почему все тощие, вопросов у меня больше нет. И уж тем более им надо с нами союз заключать, они тут явно от голода страдают, если едят такое.

— Ты сначала попробуй, а потом ворчи, — улыбнулась ему Эрис, с удовольствием уплетая сыр.

Лейв придирчиво оглядел яблоко, поковырялся пальцем в зеленых ягодках, которые были незнакомы Эрис, и только после этого отпилил себе большой кусок сыра. Замотав его в лепешку, он решительно надкусил. Лицо вельда изменилось, брови взлетели от удивления, но он не сказал ни слова. Эрис улыбнулась, думая про себя, что в своем непомерном упрямстве он еще больше похож на Эней.

Сунув нос в оба кувшина, Лейв энергично сообщил:

— Так, тут вино. А тут… — Он понюхал горлышко сосуда, нахмурился и часто заморгал. — Честно говоря, понятия не имею, что это такое, но пахнет фруктами.

— Налей мне немного, — попросила Эрис.

— А вина не хочешь? У эльфов отличное вино, — довольно облизнулся Лейв. — Бренди, правда, я больше люблю, но и это тоже сойдет.

— Нет, благодарю, — покачала головой Эрис. Момент сейчас был слишком напряженный, чтобы позволять себе расслабляться. Вот проведет переговоры, а потом можно будет и отдыхать. А пока нужно было сохранить голову кристально чистой.

— Как хочешь, — пожал плечами Лейв.

Он быстро наполнил бокал Эрис незнакомым напитком и передал ей. Жидкость была прозрачной, желто-коричневой и пахла яблоками, грушами и корицей. Еще в запахе угадывалось что-то неуловимо пряное, но Эрис не знала этой специи. Пригубив, она почти что заурчала от удовольствия: напиток оказался не переслащенным, легким и едва-едва перебродившим, с отчетливым вкусом свежего фруктового сока.

— Ну вот, теперь мне уже не так погано, как было поначалу, — довольно сообщил Лейв, чавкая сыром и запивая все это большими глотками эльфийского вина. — Надеюсь, что все это не отравлено, и на утро я не проснусь таким же белобрысым, как наш привратник. Но так вообще очень даже недурственно.

Эрис доела свою лепешку и поняла, что удивительным образом сыта. Вроде бы и не съела ничего, а угощение было таким сытным, словно она отъедалась неделю. Пригубив еще из бокала, она поклевала зеленые ягодки: те оказались кисло-сладкими, по вкусу чем-то напоминавшими землянику, но более свежими.

Впрочем, еда ее сейчас занимала меньше всего. Время шло, стражники, что принесли им угощение, больше не показывались, да и лес вокруг них молчал, словно вымерший. Единственным свидетельством того, что эльфы его вообще населяют, была платформа над ее головой, да поднос с едой перед ними. Больше вокруг ничего не двигалось, лишь звенели птичьи трели, да медленно опускалось за край неба солнце. Эрис вновь тревожно взглянула на него. Внутреннее чутье подсказывало ей, что там, снаружи, закат уже давным-давно миновал, и легла темная зимняя ночь. Здесь же все было по-другому, и от этого неприятно саднило внутри. Сколько времени проходит там, пока мы сидим тут? Сколько времени у нас есть? Успеем ли мы вообще привести эльфов к тому моменту, как битва начнется, или нам останется лишь наблюдать пепелище того, что осталось от Роурской цивилизации? И что если эльфы вообще откажут, а я зря проторчу здесь и не смогу даже сражаться плечом к плечу с Тиеной?

— У тебя такой вид, словно тебя гадюки искусали, и ты только сидишь и ждешь, когда задубеешь, — заметил Лейв, глядя на нее.

Эрис бросила на него недовольный взгляд. Парень разлегся на траве, покуривая трубку, вид у него был довольный, как у объевшегося пса с округлившимся пузом, вывалившего набок красный язык.

— Просто думаю, — неохотно ответила Эрис, разминая в пальцах сорванную травинку. — Как-то медленно здесь солнце садится. Боюсь, что и время здесь течет не так, как снаружи.

— Ну и что? — не понял Лейв, глядя на нее.

— А то, что мы можем не успеть к началу битвы, — нахмурилась Эрис, отбрасывая перевязанную узелком травинку прочь.

— Тебе так не терпится подставиться под стрелы? — насмешливо вздернул бровь Лейв.

— Нет, но я бы хотела быть рядом со своим народом, когда придет беда, — Эрис бросила на него хмурый взгляд и отвернулась.

— Так ты и так рядом с ним, — удивленно посмотрел на нее Лейв. — Мы же сейчас не на отдыхе прохлаждаемся, а важное дело делаем.

— Что-то как-то не похоже, — проворчала в ответ Эрис.

— Брось! — махнул рукой Лейв. — Без нас все равно не начнут. Оружие против Неназываемого у меня. Как, спрашивается, они собираются отбиваться от дермаков без него? Так что никто без нас никуда не дернется, не переживай.

— Дермаки-то не в курсе твоих планов, — Эрис с неприязнью взглянула на него. — Думаешь, они разобьют рядом лагерь и будут ждать, пока мы с этим оружием не вернемся и не сможем достойно сражаться против них?

— Не понимаю я тебя, Дочь Огня, — Лейв запыхтел трубкой, нахмурив свои пушистые брови. — Вы все так драли глотку, что верите в свою Роксану, что все в мире происходит именно тогда и так, как должно происходить, а теперь ты сидишь и ворчишь, как барсук, только потому, что нас попросили немного подождать. Расслабься. Твоя Богиня не даст тебе потерпеть поражение, тебе всего лишь надо в Нее верить и все.

Эрис поняла, что от удивления у нее едва рот не открылся. И ведь этот легкомысленный придурок был полностью прав, несмотря на то, что от него она этого ожидала в последнюю очередь. Он развалился на зеленом травяном ковре и беззастенчиво курил, пуская по воздуху большие дымные колечки. И жмурился на закатное солнце, что придавало ему дурашливый вид. И казалось, что единственное, что его сейчас тревожит, это насколько ровными у него эти дымные колечки получались.

— Как ты это делаешь? — удивленно спросила у него Эрис.

— Что? — заморгал Лейв.

— Это, — она пожала плечами. — Как ты не теряешь веры?

— А что мне ее терять? — пожал плечами Лейв.

— Я не хочу давить на больное, но там ведь твой народ. Там Бьерн, твои друзья, твоя семья. А ты ведь совсем не боишься, даже капельки, — Эрис поняла, что в голосе ее едва ли не восхищение звучит.

Лейв только пожал плечами, задумчиво глядя в чашечку своей тлеющей трубки.

— Бьерн и так при смерти. Он может умереть в любую секунду, вот прямо сейчас, или через десять лет. И не в моих силах взять и изменить это, так что же терзаться? Я благодарен за каждую секунду, которую нам отвели боги, и не будут тратить это время на то, чтобы сидеть и обливаться слезами и соплями. Что же касается всего остального, то что мы, зря что ли, сюда тащились? Раз мы пришли, то так надо было, и уйдем тогда, когда будет надо. И нет смысла рвать себе сердце по этому поводу.

Эрис посмотрела на него так, как будто увидела впервые. Он был прав, просто и сильно, и эта его правота внезапно успокоила ее, прогнав прочь все тревоги. Словно кто-то добрый положил руки на плечи, поцеловал в макушку и сказал, что все будет хорошо. Хмыкнув, Эрис покачала головой. Уж чего она никогда не предполагала, так это того, что ее однажды будет успокаивать проклятущий вельд, да еще не кто-нибудь, а Лейв, и, более того, что это подействует.

Перегнувшись в его сторону, она протянула руку:

— Дай-ка мне затянуться.

— Ну ничего себе! — хмыкнул Лейв, удивленно глядя на нее. — А я-то думал, что ты вся такая святая ханжа, у которой над головой вечно летают маленькие божки с золотыми крылышками. И что твоя чистейшая эльфийская кровь не позволяет тебе портить ее всякой гадостью.

— Просто дай мне трубку, — Эрис пыталась говорить серьезно, но улыбка все равно растянула губы. — Раз уж нам все равно умирать, перед смертью хоть научусь, как это правильно делать.

— Ну смотри, светлозадая, не подавись, — хмыкнув, Лейв протянул ей трубку.

Это был третий раз в жизни, когда она пыталась покурить трубку, и Эрис улыбнулась собственному упорству. Первый был с Тиеной, много лет назад в становище Фихт, в их самую первую ночь. Второй — в Сером Зубе, когда они с Найрин сидели и разговаривали по душам впервые за долгие года. И теперь вот — третий, с бестолковым вельдом, в Заповедном Лесу эльфов, куда не ступала нога ни одной анай за всю историю их народа. Может, на этот раз хоть получится? — подумала Эрис и затянулась тяжелым дымом.

Нет, не получилось. Под громкий смех Лейва она принялась кашлять и стучать себя в грудь, а резкий дым резал глотку и глаза, нос невыносимо ныл и болел внутри, словно она вдохнула кипяток.

— Тоже мне, Дочь Огня! — смеялся Лейв, забирая свою трубку. — Нет, это явно не для тебя!

— Видимо… да!.. — с трудом прокашляла Эрис, восстанавливая дыхание.

Лейв только со смехом покачал головой и затянулся, а Эрис улыбнулась своей глупости. И внутри почему-то стало легче.

А потом из ближайшего ствола выступила целая процессия эльфов, и она забыла и про курево, и про Лейва, и про все остальное. Впереди шел мужчина, облаченный в светлые одежды, что спускались с его тела, будто клочья утреннего тумана. Эрис даже не смогла бы сказать, ткань это на его плечах, или что-то иное. Его волосы были такого светлого оттенка платины, что казались почти что белыми, а глаза, глубокие, почти фиолетовые, смотрели из-под полуприкрытых век без выражения и интереса. Казалось, что эмоций вообще нет в этих глазах, лишь огромная сила дремуче переливалась где-то на их дне, перетекала и меняла форму, заполняя эльфа целиком. Эрис видела даже не вывернутыми глазами, что над его кожей расходится теплое серебристое свечение, а пространство словно искривляется, пропуская его вперед.

За спиной незнакомца стоял Шарис, почтительно склонив голову, а также два стражника, одетые в чешуйчатые доспехи из темно-золотых пластин в форме листьев. Но глаза Эрис все никак не отрывались от шедшего первым незнакомца, и она поняла, что поднимается на ноги и склоняется перед ним. Вряд ли кто-то смог бы сидеть в его присутствии. Казалось, что перед Эрис стоит не живое существо, а что-то, пришедшее из-за Грани, светлое и бесконечное, как небо.

— Эрис, дочь Тэйр, дочери Айиль, Лейв, сын Унто Ферунга, — проговорил мужчина, и его голос пустил по телу Эрис ощутимую вибрацию, от которой задрожало все тело. В нем была сила, настоящая сила, способная менять окружающее пространство, лепить из него, будто из мокрого снега по своей воле и желанию. — Мое имя Юванар, я Светлейший Князь Аманатара. Владыка Пути, мой отец, погружен в Созерцание и не может выйти к вам. Потому от его имени буду говорить я.

— Мы хотели предложить вам мир, князь, — хрипло проговорила Эрис. Волны силы эльфа были настолько мощными, что едва не вжимали ее в землю.

— Мы будем говорить, Эрис дель анай, — в полуприкрытых глазах эльфа ей почудилась усмешка. — Нам ведь некуда спешить, не так ли?