Завтра наступит, я знаю

Глава 28

— У меня есть сюрприз для тебя.

— Ладно, почему это меня пугает?

— Потому что ты умная.

Касл (Castle)

И все вроде бы складывалось распрекрасно, вот только не чувствовала Регина себя победительницей.

Великое моральное удовлетворение, конечно, наличествовало. Она доказала… ну да, в очередной раз, что отличается умом и сообразительностью… (как птица Говорун, сразу же едко шепнул внутренний голос). Что не Тень… (а ты и без доказательств знала, интуиция ибо, хе-хе. А лох Лохли тем более). Что ты крута и профи… А оно это нужно? Поставим вопрос чуть иначе: кому это нужно? Опять-таки Лохли. А тебе лично уже все равно.

То и обидно. Тебе подтверждение собственной природы казалось вопросом жизни и смерти, а кому-то другому — тестированием деловых качеств. Годишься — не годишься? А главное, что тебя до сих пор так и подталкивают потихоньку, незаметно, миллиметр за миллиметром, к вакансии ведьмы…

«А ну, замолкни!» — не выдержала она.

Внутренний голос скептически фыркнул. Ну-ну. Я что, я помолчу. Только, в сущности, дело даже не во всем этом…

На плечо ей опустилась лазоревая бабочка. От неожиданности Рина вздрогнула, раздраженно тряхнула рукой, сгоняя назойливое насекомое, и дважды чихнула. Вот зараза! Эта, как ее… Буррунджийская синеголовка… Пошла вон, от тебя сплошные неприятности! Ах, ты еще и не одна, за тобой целая стая летит? А ну, кыш! Не сметь ко мне приближаться!

Вспыхнул и упал на мостовую крошечный уголек.

Вслед за ним небольшим фейерверком взорвалась лазоревая — совсем недавно лазоревая — стайка синеголовок и осыпалась на тротуар горсткой горелых семечек. Проходящая мимо семейная пара с ребенком отшатнулась. Младенец заревел.

Мать подхватила его на руки, глянула на Рину с упреком и поспешила прочь, старательно обходя, словно брезгуя. Молодой отец семейства поспешил следом, но приостановился.

— Стыдно, лейди. Или вы забыли, что в черте города огненная магия запрещена? Надо уметь себя сдерживать! И потом, такую красоту погубили… Они же живые! Теперь у сына душевная травма…

Покачал головой и бросился догонять своих.

Регина готова была провалиться сквозь землю. Действительно, стыдно. А главное — она понятия не имеет, как это у нее получилось? Просто рыкнула мысленно, психанула… Черт. Надо держать себя в узде, в самом-то деле. И поговорить об этом случае с Тересией, а то нехорошо получается. Бабочек задним числом даже жалко, они же совершенно безобидны; но это хотя бы насекомые; а ну, как навредишь человеку? Хорошо, что этих гулен не задело случайно…

Она прикусила губу и побрела дальше. Ни солнечный ясный день, ни восхитительные виды, открывающиеся с набережной, не поднимали упавшего настроения. И дело было не в несостоявшемся торжестве, не в случайно загубленных экзотических гостьях…

«Напоследок еще несколько слов, лейди…»

После обсуждений некоторых организационных моментов Рина уже собиралась попрощаться, когда Великий Магистр остановил ее.

«Хотел бы кое-что добавить. Именно сейчас, когда ваш новый амулет может подтвердить мою искренность…»

Его обезоруживающая улыбка заставила Регину насторожиться. От неприятного предчувствия даже под лопатками заныло.

«…чтобы закрыть тему Тени и Оригинала. Рано или поздно у вас ведь возникнет вопрос: а знали ли члены ордена о том, что появившаяся здесь первой Регина Литинских — Тень, а вы — оригинал, проходящий… скажем так, определенное испытание? Отвечу сразу: знали. Но в интересах дела я наложил на каждого заклятье неразглашения. Весьма надежное, учитывайте это; при всем желании никто не смог бы поделиться с вами информацией этого рода. Мера, конечно, жесткая, но обговоренная в соглашении между Главой Ордена и его Магистрами. Нам нужна была чистота эксперимента, так сказать. Зато теперь ваша победа безусловна».

Тогда она лишь пожала плечами. Уже ничему не удивляясь и лишь взяв на заметку, что если уж придется заключать с Лоуренсом Лохли какие-то договоренности — не стесняться уточнять каждое слово, каждую формулировку: а то неизвестно, чем это для нее потом обернется, какими обязательствами, да еще с ее фактически оговоренного согласия… Только выйдя из Резиденции и подосадовав, что не застала Реджи на месте, в его кабинете-джунглях, она вдруг поняла, какой подтекст вложил ее будущий шеф в последнее откровение. Да так и застыла посреди улицы, дернувшись лишь после гудка остановившегося перед ней мобиля. Торопливо перешла дорогу, даже не заметив, как водитель почтительно приподнял кепи будто извиняясь, что потревожил задумчивую лейди… В другое время умилилась бы подобной реакции, но сейчас было не до того.

Значит, оборотень тоже знал, что она — не Тень…

И все это время носил знание с собой, так и не сказав не слова, не облегчив ее метания… Она ведь маялась, гадая: человек она, в конце концов, или копия самой себя? А когда перед Волной вообще стала радужной и полупрозрачной — чуть не умерла от разрыва сердца. А ведь знай точно, что не Тень — может, легче перенесла бы…

Молчал…

Потому и скребли на душе кошки. Огромные, царапучие, с ядовитыми когтями… Знал и не сказал. Согласился на связующее заклятье. Вот… зар-раза.

…При взгляде на россыпь из крошечных обугленных телец ей стало совсем муторно. Машинально она прищелкнула пальцами. Заклинание, исправно убирающее в доме пыль, аккуратно смело кучку трупиков в ближайшую решетку водостока. Ну, хоть это ей подвластно…

И опять впала в ступор.

А Тересия говорила, что учит ее обращаться с уже готовыми плетениями в доме, и не надо морочить голову над созданием новых, и магии при этом нужно самую крошечку… А у нее… получилось все вдали от дома? Само собой?

Так, стоп. Аккуратнее. Только что «сам собой» вспыхнул небольшой салют из горящих бабочек. Поэтому — никаких больше стихийных импровизаций! Иди-ка ты в сад, дорогая Регина, в собственный сад, и там занимайся фокусами, а на улицах, где полно прохожих, больше не умничай…

Но как же, так, Реджи?..

В расстроенных чувствах она доплелась до дома. Посидела в садовой беседке, так ничего и не сделав, прошла на веранду, бездумно переставила плетеные кресла с места на место, прошла на кухню. Есть не хотелось. Кофе не хотелось. Ничего не хотелось.

Да еще эта давящая на уши тишина… Ни одного лемура не шебаршится по углам и кладовкам, даже непривычно. И пусто… Тоска, короче.

Что ж, по крайней мере, сьер был с ней откровенен до конца. Как она и просила. Никаких умалчиваний.

Она прикорнулась на уже обжитом кухонном диване. И вот уж чего не ожидала, что от нахлынувших воспоминаний защиплет глаза. Хотелось реветь, как обиженной девчонке. То ли все еще сказывалось недавнее пребывание в теле подростка, то ли… и впрямь тянуло поплакать, жалостливо, по-бабьи, ведь сколько можно держать себя в кулаке… Сердито стукнула по подушке и, не удержавшись, всхлипнула. Потом обнялась с этой подушкой, как с родной, и сама не заметила, как заснула…

Разбудил ее дивный кофейный запах. Радостно вскинувшись, она завертела головой в поисках Реджинальда, но… так его и не обнаружила. В кухне кроме нее никого не было, просто домашнее волшебство, настроенное на «шестичасовой кофе», сработало, как будильник. К этому времени как раз заявлялся оборотень, а лемуры тащили из библиотеки под руки прямо к столу ученого мальчика Гарри, щипками и верещанием напоминая, что рабочий день закончен. На столе поджидал кофейник, вазочки с печеньем и пирожными, три пустых чашки…

А сейчас — одна.

Вздохнув, Рина высморкалась, прогоняя остатки слезливой жалости к себе и сказала вслух:

— Спасибо!

Потому что привыкла благодарить Дом за внимание, пусть даже и настроенное с помощью ее плетений…

В этот раз она услышала не только снисходительное «Пожалуйста», передаваемое не словами, но ответными ощущениями. В своеобразном Голосе Дома звучали сочувствие и печаль. Он сопереживал. И Регине вдруг стало легче.

В конце концов, что она так себя накрутила? Лоуренс не просто так упомянул о своем заклятье, да еще и глянул так многозначительно… Значит, не мог оборотень ей ни подсказать, ни помочь. Впрочем, помогал-то он всегда, с первой секунды их встречи. Не мог словом — просто был рядом, учил осваиваться, протащил через Волну, выхаживал, можно сказать… Самому, поди, было хреново. Особенно в последнее время, когда Рина этакой нимфеткой крутила перед ним задницей… Она невольно улыбнулась. Пригубила остывший кофе.

Ладно. Будем считать, что сьер Лоуренс облегчил душу покаянием; ей самой отрицательные эмоции тоже нужны, чтобы не впадать надолго в эйфорию от слишком хорошей жизни; а с мальчиком… со столетним мальчиком мы еще разберемся. По-своему, позитивно и долгожданно. Все путем, всем хорошо, жизнь продолжается. Вот только почему Реджи до сих пор нет? Пропадает на дежурстве во дворце?

Где-то наверху зазвонил колокольчик.

В библиотеке? Странно…

Впрочем, Регина тотчас вспомнила, что сама настроила Совунью на поиск книг по техномагии для начинающих. В случае успеха библиотечный страж должна была оповестить хозяйку звуковым сигналом. Что ж, неплохо бы сейчас отвлечься, хотя бы на букварь для магов… Она прихватила парочку сдобных сухарей для Совуньи, отправила чашку в мойку, поднялась почти до второго этажа…

… и вспомнила, что ушастой птицы в библиотеке Мурхоха быть не должно. Перед поездкой в королевский дворец рассеянный Гарри машинально прихватил ее с собой, за компанию с лемурами. Но не остановилась, не замерла в страхе. Дом не мог ее подвести. Чего угодно можно было от него ожидать, только не пакостей. И потом… Регина уже чувствовала себя Хозяйкой. Так чего ей бояться?

Первое, что она увидела в библиотеке — новую лестницу, появившуюся в том самом пустующем простенке между двумя шкафами, на который ей когда-то указывала Тересия. Неужели открылся еще один этаж?

И вдруг Регина все поняла.

Она с нежностью погладила отполированные руками Мурхохов перила из черного дерева.

— Ты меня пожалел, да? — сказала Дому. — Спасибо, мой замечательный и чудесный друг.

И, чувствуя ответную волну любви, заспешила наверх.

Как и обещала Тересия, на следующем уровне открылась хозяйская спальня. Не слишком большая, в отличие от библиотеки, расширенной пространственной магией, но уютная. Немного захламленная, на взгляд Регины; но до чего же там был интересный хлам! Груды книг вперемешку с какими-то головоломками на полу, придвинутый к оконцу-бойнице телескоп с навешанной пестрой шалью, подушки, обрамляющие скатерть, расстеленную прямо на ковре, какие-то шмотки, будто утащенные из театральной костюмерной… Даже глаза разбежались. Но сердце Регины рванулось выше, дальше, к полуоткрытой дверце-люку наверху, потому что, оказывается, Дом приоткрыл ей не только хозяйскую обитель, но и последний уровень Башни, смотровую площадку. Рина представила, как изумителен окажется Артис с высоты… и не выдержала, побежала вперед, перепрыгивая через ступеньку. Она уже видела кусочек синего неба, когда дверь захлопнулась перед ее носом.

— Это что еще такое? — растерянно сказала она. — Дом, миленький! Не шути так! Откройся!

И снова звякнул колокольчик, на этот раз — снаружи. На дощатой поверхности проступила цельная деревянная пластина со светящимися контурами ладони. Сообразив, что от нее требуется, Рина поспешно приложила руку по контуру. И заработала укол в основание большого пальца. Слизнув каплю ее крови, пластина погасла и растворилась в воздухе, а дверка приглашающе дрогнула.

— Настройка доступа, значит, — пробормотала Регина. — Здорово…

И заткнулась, сообразив, что с миром по ту сторону что-то не так.

Толкнула створку. И та отворилась… в ночь. А в лицо дохнул освежающий влажный воздух, пахнущий морем.

Этого не могло быть, никогда, во всяком случае, в том мире, который Регина считала родным. Но здесь, в Арте… Кажется, она уже привыкла, что тут возможно все. И потому бестрепетно шагнула вперед. Прямо в звездную, как ей показалось, бездну.

Смотровая площадка Башни казалась крошечным островком среди необозримых песчаных дюн, пропадающих где-то во тьме. Линию горизонта можно было опознать лишь по тому, что звезды на ней заканчивались, далее шло тусклое красноватое сияние пустыни. Но… ветер, соленый, насыщенный запахами водорослей и моря, откуда он?

Она крутанулась влево, на очередной свежий порыв.

Вот оно, море… Или океан? Такие величественные неспешные волны, подсвеченные луной, такая спокойная гладь, скругляющая там, где вода смыкается с небом… Пески справа. Океан слева. Звездный купол сверху. Маленькая, как шахматная ладья, башенка, и крошечная женщина на ней…