Завтрашняя запись

Глава тридцать третья

— Предложи мастеру сер Эдрету отдохнуть в приемной, — спокойно ответила ей Саксони Белаконто. — Я скоро буду готова его принять.

Женщина у двери неуверенно добавила:

— С ним еще один человек, госпожа Белаконто. Система идентификации не дала его имени.

— Тогда предложи подождать обоим! — отрезала хозяйка дома.

Женщина поспешно поклонилась и скрылась за дверью.

— Наши гости будут с минуты на минуту. — Тонким пальцем она показала на охранников: — Принесите стол и приставьте его к письменному столу. Четыре кресла. — Она встала. — Корбиньи Фазтерот!

— Да, Саксони Белаконто?

— Вы встали неудобно. Пойдемте, разместим вас более подобающим образом.

Корбиньи секунду колебалась, уловила блеск черных глаз, которые злобно следили за ней, и обошла вокруг стола, вызывающе расправив плечи.

Они остановились в семи шагах позади стола, где комната расширялась, образуя нечто вроде фойе. В дальней стене оказалась дверь, которой с прежнего места Корбиньи видно не было. Белые стены не были украшены ни картинами, ни гобеленами, на деревянном полу не лежали бесценные ковры.

Саксони Белаконто приостановилась, посмотрела в сторону своего стола и кивнула.

— Ваш кузен будет вас видеть и слышать, но тут вы никому не помешаете. — Глаза, яркие, словно драгоценные камни, чуть прищурились. — Ведите себя разумно, Корбиньи Фазтерот.

— Насколько смогу, — согласилась Корбиньи, и Саксони резко рассмеялась.

— Чими! — позвала она.

— Да, госпожа Белаконто?

— Посторожи госпожу Фазтерот, будь добра. Кармен через минуту тебе поможет. А! Вот и наши гости!

Саксони Белаконто подошла к скрытой двери и приложила ладонь к пластине в ответ на второй звонок.

В комнату тяжело вошла старуха с седыми редеющими волосами, в обвисшей на худых плечах рубашке. За ее спиной шла высокая темноволосая девушка с гладким юным лицом и зорким расчетливыми глазами. На бедре у нее была кобура с серьезного вида пистолетом.

— Здравствуйте, Дженфир Чанг! Спасибо, что откликнулись на приглашение.

Старуха фыркнула и посмотрела Белаконто в лицо:

— Ты знала, что я приду. — Внимательные старые глаза скользнули по фигуре молодой женщины, снова вернулись к безупречно гладкому лицу. — Недурно для женщины, которой скоро девяносто.

Она протопала мимо в сопровождении телохранительницы. Корбиньи каждая из них адресовала всего один взгляд, явно списывая ее со счета. А потом дверной сигнал прозвучал снова.

На этот раз явился низенький худой мужчина неопределенного возраста в старомодном костюме, с добрым лицом и рассеянным взглядом. Он поклонился Саксони Белаконто.

— Приветствую вас, Нар Велдонис, — произнесла она тихо и на удивление уважительно. — Благодарю вас за оказанную моему дому честь.

— Да-да, — рассеянно откликнулся он и махнул рукой в сторону громадного лысого мужчины у себя за спиной. — Вы не будете против присутствия Майкла? Он не помешает.

Он прошел в комнату, не дожидаясь ответа.

Кармен поспешно обогнул стол и занял место справа и чуть позади Корбиньи, прошипев так, чтобы ее услышала только она:

— Только попробуй что-нибудь выкинуть, гадина, и ты — труп. Ясно?

Она сделала вид, что не слышала, и посмотрела на Саксони Белаконто. Та поглядывала на часы, потом переводила беспокойный взгляд в сторону своего стола.

— Где Яннс? — недовольно спросила из-за стола старуха. — Мне осталось мало времени и не хочется транжирить его на ожидание этого пустоголового.

— Он, несомненно, появится немедленно, — спокойно сказала Белаконто.

— Ему добираться ближе всех, а он не в состоянии явиться вовремя… — Старческие глаза остановились на широкоплечем мужчине, привалившемся к краю стола Белаконто. — Ну, Харкорт, а ты какого черта сюда явился? Мне сообщили, что это встреча уровня «Зет»!

— Келдрен обучается, — негромко ответила Белаконто, и старуха зашлась старческим смешком.

— Я бы попросил! — вскипел Келдрен Харкорт, но Нар Велдонис поднял руку:

— Нет, это я бы вас попросил воздержаться. Дверной сигнал прозвучал еще раз.

Крупный мужчина, краснолицый и спортивный. Он пришел один, с наплечной кобурой слева.

— Черт побери, город кишит полисменами, — проворчал он. — В новостях передали, что произошел «всплеск преступности». Любители, дьявол их побери.

Он возмущенно хмыкнул, отмахнулся от приветствий Белаконто, прошагал мимо ее стола и плюхнулся в единственное оставшееся свободным кресло.

— Дженфир, Нар, привет. — Он обжег взглядом Келдрена Харкорта. — Тебя не хватало.

— Спасибо вам всем за то, что вы пришли, — начала Саксони Белаконто, неспешно проходя к своему письменному столу. Она снова сложила руки на полированном дереве. — Через секунду мой человек принесет некий предмет. Прошу вас проявить еще немного терпения.

Корбиньи навострила уши. Что это за человек? Разве не было условленно, что… Она едва сдержала возмущенный возглас. Эта планетная выскочка смеет называть Анджелалти членом своего экипажа? Позор даже слышать такое! Как…

— Потише, сука, — выдохнул у нее за спиной Кармен. — Ты ведь не хочешь пойти в расход прежде, чем твой дружок тебя увидит?

Она выдохнула, заставив свое тело расслабиться. У себя за столом Саксони Белаконто нажала какую-то кнопку и откинулась на спинку кресла.

Секретарше было страшно.

Ему страшно не было. Никто бы не посмел сказать, что ему страшно. Он был спокоен — видите? Руки аккуратно сложены на колене, сердце бьется медленно и ровно, гулко отдаваясь в ушах. Он дышит. Вдох, выдох. Страшиться нечего. И ему не страшно.

У него есть план. Эдрет вдалбливал в него снова и снова: составь план. Повторяй план так часто, чтобы ты знал его так, как знаешь биение своего сердца, четко и неспешно звучащее у тебя в ушах.

Лал повторил свой план. Внести Трезубец и камень в кабинет, где его ждет Саксони Белаконто и, возможно, один или два охранника. Там будет Корбиньи. И наблюдатель. Наблюдатель обязательно будет, но к этому он приготовился. Уже сейчас Номер Двенадцатый уселся над нужными цепями, ожидая импульса, который уничтожит паука и датчик одновременно. Лал помнил, как его огорчало такое применение паука, но его смерть была необходима. В соответствии с планом.

План. Войти в кабинет, положить Трезубец на стол. Ему надо говорить с ней вежливо и мягко. Она должна увидеть, что ему не страшно. Он объяснит, что Свидетель — необходимая принадлежность Трезубца. Достанет коробочку, в которой лежит Сариалдан, и вложит ее ей в руку, объясняя, что этот предмет усиливает мощь Трезубца. И пока она будет скручена ужасом, под прикрытием ее испуга, они с Корбиньи убегут. Прямо к «Дротику» и Линзеру Скотту, и безопасности и благословенному покою.

Секретарша пролила чашку на клавиатуру и поспешно начала ее вытирать. Пальцы, державшие салфетку, тряслись. Ей было страшно.

А вот ему страшно не было.

— Госпожа Белаконто вас примет.

Голос секретарши дрожал от страха.

Лал наклонил голову и неспешно поднялся на ноги. Он крепко сжал невидимый Трезубец руками, которые не дрожали, и лениво направился к двери, перешагнул через порог…

И чуть не вскрикнул от бессилия и смятения. Он остановился прямо у двери, прижимая Трезубец к боку, среди осколков бессмысленных домыслов, в которые превратился его план. Дыхание Свидетеля холодило ему затылок.

Море лиц, россыпи глаз… Он сделал глубокий вдох, отсекая истерику, призывая себе на помощь холодную силу наблюдательности — главное сокровище мастера воровского искусства.

Действительно, лица. Общим числом девять. Среди них он нашел и назвал Саксони Белаконто, Кармена и — да! — Корбиньи, отважно стоящей в своей алой рубашке. Между ними — еще шесть человек, а она стоит между двумя охранниками.

Глаза Саксони Белаконто блестели, словно яркие кинжалы, лицо было на грани гнева. Он поклонился.

— Мастер сер Эдрет! — В голосе появились нотки умиротворения. — Прошу вас пройти сюда. Вы принесли объект, я полагаю?

Люди… Кто эти люди? Лал заставил себя выпрямиться.

— Я не ожидал столь большой аудитории, сударыня. Старуха хрипло засмеялась.

— Хочет, чтобы нас ему представили, а? Нахальный ублюдок. — Она ткнула себя пальцем в грудь. — Дженфир Чанг. — Костлявый палец протянулся в сторону мужчины рядом с ней. — Нар Велдонис. — Еще один жест, в сторону лысеющего мужчины. — Филбар Яннс. — Она ухмыльнулась, показав безупречные зубы. — Доволен?

Лал сделал еще один вдох. Мысли его неслись стремительно. Четыре предводителя Ворнета делили между собой власть на Хенроне. И все четверо собрались в этой комнате. Сейчас. Чтобы увидеть, как Лал сер Эдрет передаст Трезубец Биндальчи — в руки Саксони Белаконто? Ей предстоит стать предводителем предводителей? Или они собрались для того, чтобы никто не получил преимущества перед остальными?

— Благодарю вас, сударыня, — сказал он старухе. — Но, похоже, один человек был при представлении обойден.

Она снова засмеялась — словно металл царапнул по стеклу.

— Не обращай на Харкорта внимания, мальчик. Я бы сказала, что ты с ним в любой момент справишься — если только не будешь иметь глупость повернуться к нему спиной.

— Я… — подал голос коренастый темноглазый мужчина, но лысый его оборвал.

— Поиграешь с курьером потом, — проворчал он. — Я хочу видеть эту штуку. — Он хмыкнул. — Хезерним, да? А нам можно будет просто расслабиться и его принимать. — Он прищелкнул толстыми пальцами. — Ну, жулик, покажи нам свою конфетку.

Оскорбление ранило больно. Лал напрягся, опомнился — и посмотрел на Саксони Белаконто, дожидаясь ее слова.

Она напряженно улыбнулась и поманила его ближе, хотя ее обычно грациозные движения были немного дергаными.

— Продемонстрируйте нам Трезубец, мастер сер Эдрет. На стол, пожалуйста.

Он приблизился, остановился и позволил своей невидимой ноше опуститься вниз, пока она не встала концом на ковер, прислоняясь боком к его бедру.

— Корбиньи!

Она пошевелилась в своей алой рубашке и дернула головой, отправляя косу себе за спину. Косу? Он попытался вспомнить, была ли у нее раньше коса, но тут же заставил себя отвлечься от этой мысли.

— Анджелалти!

Он попытался разглядеть ее пристальнее, но перед глазами колебались полосы тумана. Он испугался, не слепнет ли, но и эту мысль отогнал от себя.

— У тебя все хорошо, Корбиньи?

— Хорошо, Анджелалти.

Ее голос был наполнен бессчетными полутонами дополнительной информации. Он постарался не расшифровывать ничего из этого, а вместо этого перевел взгляд на Саксони Белаконто.

— Я бы предложил, чтобы моя кузина ждала меня за дверью, — сказал он ненавязчиво, стараясь не уронить ее достоинства здесь, в присутствии ее коллег.

Она рассмеялась.

— Полно, мастер сер Эдрет! Неужели вы не хотите, чтобы она видела триумфальное завершение ваших усилий? Она участвовала в этом не меньше, чем вы, я или остальные присутствующие! Она имеет право видеть! — Она чуть повернула голову. — Не так ли, Корбиньи Фазтерот?

— По моему мнению, так.

Саксони Белаконто снова рассмеялась, хотя ее лицо, повернувшееся к Лалу, было бледнее обычного.

— Какие вы осмотрительные, вся ваша семья! — Смех стих. — Трезубец, мастер сер Эдрет. И быстро.

Трезубец. Да, конечно — это было частью плана. Дать ей Трезубец, а потом — Камень Ужаса, и избавиться от этих проклятых богами вещей… Он наклонил голову и занялся своим браслетом, бережно сматывая скользкий шелк с клеммы питания. Он вспомнил, словно эпизод из другой жизни, как когда-то принял Трезубец за творение техники, и чуть было не рассмеялся, хотя за спиной у него стоял безумный инопланетянин, а черные глаза кузины были устремлены на него через море врагов.

Техника! И все это время по нему бежал ток, а он не подал никаких признаков жизни. Возможно, следовало спросить Свидетеля… Шелк наконец был откреплен, и Трезубец стал видим.

— Во что он завернут? — спросила Дженфир Чанг.

— Вор пытается выкинуть какой-то фокус! — рявкнул Харкорт.

Нар Велдонис лениво помахал рукой. Лал посмотрел на Саксони Белаконто.

— Это — электрический провод, — пояснил он, глядя в ее дикие глаза. — Дайте мне несколько секунд его смотать, и тогда вы и… ваши почтенные гости увидите этот предмет полностью.

— Сматывайте! — приказала она, и ее густой голос прозвучал с едва заметной хрипотцой.

У нее за спиной Корбиньи чуть пошевелилась — и снова застыла.

Лал повиновался, терпеливо разматывая нить. Вскоре она уже лежала свернутой у него в руке, а Трезубец был свободен. Лал поднял его и бережно положил на стол, хмурясь из-за жужжания в ушах и тумана перед глазами, которые настойчиво говорили ему, что здесь и сейчас, в этой разбитой и безнадежной древней схеме Трезубца появляется… свечение.

— Вот это и есть хезернимовый колодец?

Лысый мужчина откинулся в кресле, выражая полное недоверие. Дженфир Чанг засмеялась.

— Вы, молодежь, вечно судите о способностях по красоте! — заявила она. — Когда-нибудь это вас до беды доведет. — Она наклонила голову и стала похожа на злобную желтоглазую древнюю птицу. — А вот я считаю, что он выглядит так, как должен.

Лал пошевелился, отвел взгляд от неровного света Трезубца и устремил глаза на Саксони Белаконто.

— Есть нечто еще, — сказал он голосом, который ему самому показался безнадежно фальшивым.

Она нахмурилась. В аквамариновых глазах блеснули белки.

— Еще? Вы перестарались, мастер сер Эдрет. Я заказывала только Трезубец. — Ее взгляд на секунду метнулся ему за спину, и Лал почувствовал, как напрягся стоявший там Свидетель. — И оператора, конечно.

— Есть еще… компонент, — не сдавался Лал. — Связь… обнаруженная случайно. — Он прижал руку к карману, позаботившись о том, чтобы в этом жесте не ощущалось угрозы. — С вашего позволения, сударыня…

— С моего позволения, вот как? — Она перевела взгляд и остановила его на мужчине с бычьей шеей. — Келдрен, мастер сер Эдрет принес в кармане нечто, что желает отдать мне. Окажите мне услугу и принесите это сюда.

Мужчина усмехнулся — и Лал изумился, что он посмел это сделать. Он слез с края стола и зашагал к Лалу, угрожающе покачиваясь.

Подошел, протянул мозолистую ладонь с толстыми и сильными пальцами.

— Ладно, вор, давай сюда эту штуку.

Лал посмотрел в холодное лицо, заглянул глубоко в глаза, увидел злобу, жестокость, бешеное себялюбие. Ощутил чужую тревогу, словно кислую соль, почуял медную вонь отчаяния и улыбнулся.

Он подчеркнуто медленно опустил руку в карман, следя, чтобы ни одно его движение нельзя было истолковать как угрозу. Медленно нашарил ювелирную коробочку на дне кармана и благоговейно извлек наружу. Бережно открыл замочек и отодвинул вышитую ткань.

Пальцами, не выдававшими ничего, кроме того, что они принадлежат умелому вору, он взял Камень Ужаса и очень осторожно положил на ладонь Келдрена Харкорта.

Он завопил, этот Харкорт, и судорожно сжал пальцы в кулак. Он развернулся к общему столу, закричал еще раз — пронзительно и отчаянно — и бросился прямо на Нара Велдониса.

И в это мгновение Трезубец Биндальчи взорвался светом.