Зеркало Андромеды

Глава 17. Годы пути

Четыре месяца, пока Ингрид занимала каюту Кларенса, он спал в планетном модуле. Впрочем, астроном не оказалась неблагодарной и помогла прибраться в танке. Обычно порядок наводили автоматизированные уборщики, но Кларенс им не доверял: роботы любили распылять то, что, по их мнению, не нужно. Вилли так и вовсе выходил из себя, когда у него исчезали брошенные на пол пассатижи или отвертки. В конце концов взбешенный изобретатель перепрограммировал назойливых роботов на уборку только грузового отсека и коридоров. Моральный климат «Призрака» резко улучшился. Так же как и чистота Галактического языка.

Спустя несколько дней после того, как «Тантра» набрала скорость и легла на курс к Земле, Эрг Ноор вызвал Кларенса:

- Хантер, мы собираемся смотреть материалы с «Паруса»! Вам будет интересно. Сбор через полчаса в библиотеке.

Кларенс, прихватив с собой ноутбук, постучал в дверь собственной каюты. Ингрид встретила его в роскошном голубом халате со звездами, надетом на голое тело.

- Как я выгляжу? – спросила она.

- От меня и не того нахватаешься, - заявил Кларенс, разглядывая молодую женщину с ног до головы. – Уроки пользования регенератором даром не прошли.

- Тебе не кажется, что немного эротизма не помешает?

- Оставь эти рассуждения до часа Быка. Мы еще до туманности Андромеды не долетели. Собирайся, придется тебе возвращаться к своим. Жаль, что я так с тобой серьезно не поговорил.

Глаза Ингрид вспыхнули. Она покрутила верхнюю пуговицу халата:

- Насколько серьезно?

- Нужно дать инструкции насчет Эрга Ноора. Не просто так же Низа Крит лежит в лазарете. Единственный член экспедиции, способный пролить свет на личность начальника, выведен из строя. Это подозрительно.

Ингрид, нисколько не стесняясь, распахнула халат:

- Я думала, что тебе интересна я. Как девушка.

- Даже чудовище вроде меня не в силах устоять перед неземной красотой обитательниц Земли, - Кларенс выдал реплику наполовину с ехидством, наполовину с горечью. Впрочем, он нашел прелести Ингрид вполне достойными. – Застегнись обратно. У нас не принято ходить голышом.

- Ты еще ничего, - простодушно ответила Ингрид, поддерживая рукой маленькую грудь. – Вот твой друг Вилли странный. Он вчера зашел ко мне в каюту и…

- И что?

- И два часа рассказывал о своей летающей машине. Говорил, что получит за нее Большую галактическую медаль. Когда-нибудь.

- Это он может. В смысле, рассказывать. Не остановишь, если найдет свободные уши. Идем, предложим ему к нам присоединиться. Все-таки голова у него шурупит не в пример нашим.

- Я только переоденусь в рабочий комбинезон, - Ингрид развернулась и сбросила халат.

Сзади ее эротизм тоже оказался вполне ничего.

Кларенс подергал запертую дверь каюты Вилли. Замок щелкнул только через минуту. Инженер появился на пороге полностью одетым, даже в своей любимой жилетке. Кларенс вкратце описал ему обстановку.

- Я все понял, - пробурчал он, протирая глаза. – Готов.

Четверо бодрствующих астролетчиков собрались в библиотеке у панорамного экрана размером в переборку. Странный набор дежурных. Сам Эрг Ноор – здесь никаких претензий. Астроном Пур Хисс – еще туда-сюда. Но наполовину парализованный биолог Эон Тал и врач Лума Ласви не лезли ни в какие телепортационные ворота. Состав смены вызвал у Кларенса искреннее недоумение: сам он предпочел бы инженера и еще одного астронавигатора для подстраховки. Конечно, Низа Крит лежит в особой капсуле без сознания, но автоматика справляется с поддержанием ее жизни. Врач пока ни к чему.

Увидев Ингрид, ее товарищи бросились к ней. Астронома приветствовали, как человека, успешно выполнившего трудную и важную работу. Глядя на радостные, до наивности открытые лица астролетчиков, Кларенс подумал, что вряд ли эти люди способны на подлость, обман или предательство. Только Эрг Ноор не разделял всеобщего ликования. Он стоял у проектора, словно окаменев. В холодных серых глазах затаилась глубокая печаль. Ему было за что переживать: его возлюбленная Низа Крит едва дышала. Но, может быть, командир думал о чем-то еще.

Когда все расселись по своим местам, Эрг Ноор включил проектор. На экране экипаж «Паруса» - четырнадцать совсем молодых астролетчиков рассказывали о том, как проходит полет. Главный акцент они почему-то сделали не на технике, а на тренировках, необходимых для того, чтобы не превратиться в желе от неподвижности, неизбежной в безмерно долгом путешествии. Кларенс поймал себя на мысли, что эти веселые, неунывающие ребята давно стали пищей черных медуз и крестов. Такое нельзя оставлять безнаказанным. Кто-то должен ответить за гибель экспедиции.

Вторую часть отчета Кларенс проглядел вполглаза. Он не нашел в ней для себя ничего интересного. Любому, кто хоть как-то связан с космосом, известно: у горячих белых звезд вероятность возникновения жизни невысока. Жаркие солнца слишком мало живут – всего около миллиарда лет. Но вероятность найти что-то высокоорганизованное все же есть, особенно если не исключать не углеродные жизненные формы. Проверить стоило.

- Тебе неинтересно? – спросила Ингрид, которая сидела по правую руку Кларенса. – Ты какой-то рассеянный.

- Скучно. «Парус» ведь не полетел к ближайшей к звезде планете. Вторую тоже обошел стороной.

На экране под ослепительными бело-голубыми лучами бесновались зеленые молнии, неистовствовали пыльные бури третьей планеты.

- Да ведь все бы погибли! – выкрикнула Ингрид.

- Но именно там можно было бы найти высокотемпературную газоплазменную жизнь. Правда, у нее слишком короткий жизненный цикл, но, говорят, кому-то удалось достичь разума до такой степени, чтобы их пришлось санировать. Впрочем, я мало разбираюсь в ксенобиологии. Только университетский курс. Вилли, а ты?

- Я тебе не Иван Брага, - с достоинством ответил изобретатель. – Если бы ты меня спросил о режимах вихревых двигателей или генераторе гравитации, я бы что-то смог сказать. А так – извини.

Тем временем «Парус» приблизился к последней, четвертой планете. Разноцветный ослепительный песок, зубья дышащих жаром, покрытых блестящей коричневой коркой, гор, тонкая, сдутая атмосфера – ничто не давало ни малейшей надежды на жизнь. Хоть какую-то жизнь. Но, возможно, земляне ее просто не заметили.

Кларенс не прислушивался к беседе Эон Тала и Эрга Ноора. Он уловил только обрывок последней реплики:

- …четыре планеты Веги совершенно безжизненны. Ничего нет прекраснее нашей Земли. Какое счастье будет вернуться!

- Значит, все впустую? Все зря? – у Ингрид на глаза навернулись слезы. Наверное, она жалела разбитую мечту.

- Вот еще. Лететь к одиночной звезде было разумным решением – с двойными звездами все куда сложнее. Просто на этот раз не повезло.

- Зато нам как повезло! – сказал Вилли, улыбаясь до ушей. – Впрочем, мы с Кларенсом все равно бы улетели – с «Тантрой» или без. В ньютоновском режиме.

- Я бы не оставил в беде людей, - ответил Кларенс.

- Я не об этом! – Вилли отчаянно замотал головой. – Мы бы сообщили на Землю о вашем бедствии. А там уж снарядили бы спасательную экспедицию. Пришлось бы, конечно, ждать, но это лучше чем ничего.

- В крайнем случае можно было бы всем улететь на «Призраке». Правда, как на четыре года разместить шестнадцать человек в тесном пространстве маленького звездолета, я ума не приложу. Да у нас бы кукушку сорвало от безделья! У меня же нет анабиозных камер. На «Призраке» они совершенно ни к чему, даже аварийные.

Кларенс поднялся с кресла и поставил ноутбук на стол:

- Давайте я вам покажу то, что сняли камеры танка на планете железной звезды. Нарезал и смонтировал я сам. Десятки часов материала обработал. Вы оцените.

Эрг Ноор резко обернулся:

- Думаю, это излишне, - серые глаза сузились и недобро сверкнули. – Наши впечатления слишком свежи, а шрамы воспоминаний не изгладились. Мы просмотрим ваши записи позже. На подлете к Земле.

Кларенс раскрыл было рот, но Вилли зашипел под руку:

- Молчи! За умного сойдешь!

Кларенс послушал проницательного друга. Он кивнул Эргу Нору, украдкой показал язык, и, следуя за изобретателем, прошел в грузовой отсек и поднялся в «Призрак». В кабине Вилли достал свой планшет. На экране астролетчики один за другим покидали библиотеку. Вышел Пур Хисс, потом Эон Тал и Лума Ласви скрылись за дверью. Ингридзадержалась. Она посмотрела командиру в глаза и вдруг спросила, прямо и открыто:

- Эрг, а какие вы совершили подвиги Геркулеса?

Начальник выключил проектор и, заложив руки за спину, прошел по библиотеке от одной переборки до другой.

- Соскучились по прекрасной Земле, да, Ингрид?

- А вы – нет?

- Между экспедициями мне нечего делать. Я – дитя космоса. Родился и вырос на звездолете. Пока мы возвращались на Землю, я подрос и повзрослел. В подвиги Геркулеса мне засчитали то, что я стал астронавигатором и механиком.

Вилли вздрогнул так, что на его жилете зазвенели застежки многочисленных молний.

- Странно, почему Эрг Ноор так легко во всем признался? – инженер ни к кому не обращался, он просто размышлял вслух. – Нет, видимо, в обществе Антиземли юлить не принято – любая неуверенность показалась бы подозрительной. Откровенная ложь тоже не годится – она бы вскрылась в конце полета…

- Вилли! – Кларенс потряс друга за плечо. – Ты что, в самом деле поставил в библиотеке скрытую видеокамеру?

- А? Что? – изобретатель очнулся от размышлений. – Да, конечно! И не только в библиотеке, но и везде на корабле. В машинном отделении, в центральном посту, в коридорах. Даже в лазарете. Только до кают не добрался. Зря я водил дружбу с механиком Тароном?

- Шпионить за нашими спасителями – как-то не по-людски.

- Брось, Хантер. Цель оправдывает средства. Предупрежден – значит вооружен.

Пока Кларенс и Вилли спорили, Ингрид покинула библиотеку. Эрг Ноор остался в одиночестве. Он, о чем-то раздумывая, смерил шагами библиотеку и прошел в центральный пост. Вилли переключил камеру. Пур Хисс сидел в кресле и внимательно наблюдал за приборами, не замечая ничего вокруг.

В рубке начальник экспедиции открыл сейф, достал из него коробку и положил себе на ладонь бесформенный кусок металла небесно-голубого цвета. Вилли чуть не затрясся:

- Я бы так не смог, вот честное слово, не смог. Помнишь, я тебе говорил, что это?

- Кусок золотой железки? – в который раз съехидничал Кларенс.

- Хантер, прекрати издеваться. Это часть обшивки чужого звездолета – диска со спиралью. Какой-то непонятный металл с неизвестными свойствами. А вдруг он радиоактивный или ядовитый для нас, людей? А вдруг на нем бактерии с черной планеты? И Эрг Ноор спокойно берет в руки черт-те что и сбоку бантик!

- В тебе, похоже, начало просыпаться чувство юмора, Вилли. Наверное, начальник знает, какую чертовщину он трогает шаловливыми пальчиками…

Последние слова Кларенс произнес едва слышно. Он вдруг понял, что означает только что сказанное им. Вилли глянул исподлобья:

- Вот-вот. Знает. Именно об этом я и говорю. Я предлагал проверить состав чужого металла на регенераторе-синтезаторе, пока ты знакомил симпатичную даму с крестами и медузами. Но Эрг Ноор уперся, как… бизон на водопое. А еще командир отказался от помощи медиков, не захотел глотать антидепрессанты. Он же сильно страдает по своей возлюбленной, бедняга.

- Я, пожалуй, оставлю тебя в гордом одиночестве, разведчик. С меня впечатлений хватит. Надо переварить. Если будет что интересное, зови.

Кларенс не пошел в каюту. Вместо этого он спустился в танк, лег в надгусеничную нишу и достал из-под матраса нож. Узкое матовое лезвие с развитыми долами, удобная рукоять с ограничителем, легкие металлические ножны с ушками для подвеса – все говорило о том, что это не бытовой предмет для нарезки хлеба и овощей, а смертельное оружие. Возможно, армейское. Кем был его владелец? Офицером? Может быть, спецназовцем или десантником? Или простым обывателем, который по случаю купил нож у какого-нибудь солдата? На этот вопрос никто никогда не ответит.

Несколько минут Кларенс пытался представить себя на месте несчастного обитателя дома, вообразить его отчаяние и ужас перед жуткими медузами. Ему это удалось: во рту пересохло, стало холодно, как если бы в танк ворвался холодный ночной ветер. Кларенс вздрогнул. Наверное, каждый человек на черной планете должен был испытать перед смертью то, же, что вообразил себе он. Только во сто крат сильнее.