22 глава

Бандит от скряги тем лишь разнится,

хоть и одна в руках обоих прыть:

готов за деньги скряга удавиться,

бандит готов любого удавить.

Э. Севрус

То ли Алексей выполнил свое обещание замолвить за Сергея слово, то ли так и должно было произойти, но встречу, на которой проблему «Негоцианта» решили обсудить на самом высоком неформальном уровне, по словам Алексея, назначили. Где и когда состоится этот высший третейский суд и кто в нем будет участвовать, не озвучили, вероятно, из соображений конспирации. Прошло несколько дней. Наконец позвонил Алексей и сообщил, что Родик и Сергей должны завтра в пять вечера ожидать его в офисе. Зачем — он не пояснил, но Родик и без того догадался.

В четыре часа Родик заехал за Сергеем. От подъезда он оглядел двор, но не заметил ничего подозрительного. Стояли несколько машин с незатемненными стеклами, все пустые. Вероятно, наблюдение за Сергеем сняли в связи с предстоящей встречей и все из тех же соображений конспирации.

У Родика даже мелькнула мысль о том, чтобы воспользоваться такой ситуацией и организовать бегство Сергея. Ведь имеющаяся возможность могла оказаться последней. Однако, проанализировав варианты, решил, что лучше последовать пословице «Чему быть, того не миновать».

Дверь открыл Сергей. Родик не стал заходить в квартиру, не желая разговаривать с сестрой, и без того в последние несколько дней замучившей его телефонными звонками. Все, что можно было, он уже несколько раз повторил в различных вариациях. Однако это ее не успокаивало, и она продолжала задавать одни и те же вопросы. Родику это изрядно надоело, хотя он и оправдывал ее поведение наследственной волнительностью, свойственной женщинам его семьи. Посмотрев на угрюмое лицо зятя, он постарался растормошить Сергея.

— Привет, негоциант! Бери шинель, пошли на стрелку! Времени у нас немного. Надо еще кое-что обговорить.

Он, хотя и бодрился, сам заметно даже для себя нервничал. Предстоящее волновало. В первую очередь — неизвестностью. Несмотря на некоторый опыт общения с Алексеем, он понимал: на встрече все будет иначе, но как — предсказать было невозможно, а спросить… Накануне Родик встретился с Муром. Рассказал ему все и попросил совета. Однако ожидаемой помощи не получил. Разговор свелся к тому, что Мур посоветовал меньше говорить, больше слушать и не спорить. О том, чтобы Мур как-то вмешался, Родик напрямую попросить постеснялся, надеясь, что это и без того ясно. Предпринял ли Мур какие-то действия или нет — оставалось лишь гадать.

В общем, предстояла игра, правил которой Родик не знал. Право же на ошибку и тем более на то, чтобы ее исправить, отсутствовало. Неизвестны были даже основные принципы этой игры, но в том, что это именно игра, Родик не сомневался. Игра человеческими судьбами, а может быть, и жизнями.

Всеми этими мыслями Родик делился с Сергеем, пока они ехали в офис. Сергей молча слушал, а когда выходили из машины, спросил:

— Так что же я должен говорить?

— Я же объяснил, что могу только смутно догадываться. Твоя задача максимум — выжить. Поэтому, я думаю, надо со всем соглашаться и обещать все что угодно. Сейчас время работает на тебя. Там, смотришь, либо осел умрет, либо падишах. Сейчас Алексей появится. Может, он что-то прояснит.

Подъезжая к офису, Родик сообразил, что еще рабочее время и встречаться с Алексеем там нежелательно. Поэтому решил дождаться его на улице.

Вскоре во двор въехала знакомая «девятка» с затемненными стеклами. Задняя дверь открылась, и вышел Алексей. Родик пошел к нему навстречу, приветственно махнув рукой. Приблизившись, он протянул для приветствия руку, стараясь избежать ставших традиционными объятий, и спросил:

— Когда поедем? Сергея я привез.

— Это тот, что ли? — не ответив на вопрос, поинтересовался Алексей и, не дождавшись ответа, крикнул: — Поди сюда!

Сергей подошел.

— Что-то ты на терпилу мало похож, — окинув его критическим взглядом, заключил Алексей. — Вы говорили, что ему по бубнам хорошо дали, а не видно. На малохольного он тоже не походит. Больше на чертила или шармачника смахивает. Ох, не нравится он мне. Душой чувствую. Не дай бог, чтобы старшие так же подумали.

— Это вам, Алексей, так показалось. Он не такой. Скорее наоборот, — заступился за Сергея Родик и, чтобы перевести разговор на другую тему, спросил: — Какие наши планы?

— Вы едете за мной. А дальше по ходу.

— Тогда по коням. Сергею со мной ехать или с вами? Может быть, его надо проинструктировать?

— Что его инструктировать? За бабки пропавшие должен ответить. Никто его не простит. Базар затеет — до-поря получит. Канючить и парафинить не стоит. В отказник пойдет — отоварят по полной. Бздеть не надо, икру метать не надо, а дыней работать надо. Вот и весь инструктаж. Как старшие решат, так и будет. Кстати, Родион Иванович, вам тоже придется кое-что пояснить в плане нашего базла с пацанами. Помните?

— Это те двое в кафе?

— Они. Предъяву сочинили. Нужно достойный ответ дать.

— Нужно — значит, дадим. Я тут кое-какую наглядную агитацию для этого ответа приготовил, — сообщил Родик, приподняв портфель, который держал в руке.

— Надеюсь, понтов не будет? Это не просто стрелка, это…

— Я отдаю отчет в своих действиях, но не забывайте: хотя ваши законы я и знаю, им не подчиняюсь. В портфеле у меня образцы товаров со склада. Когда и как их демонстрировать, я соображу сам, — прервал Родик Алексея и сказал Сергею: — Напутственные слова понял? Садись ко мне в машину и успокойся.

Ехать по Москве за «девяткой» Алексея было нелегко. Его водитель явно пренебрегал всеми правилами дорожного движения и совершенно не считался с тем, что за ним следует другая машина. Родик приложил немало усилий, чтобы не потерять их из виду, из-за чего ему пришлось несколько раз проехать на красный свет. Попытку Сергея о чем-то спросить он пресек, не имея возможности отвлечься от этой гонки. Поэтому Сергей всю дорогу молчал, явно сдерживая эмоции. Сделав круг на Таганской площади, выехали на Пролетарский проспект, а потом на набережную. В конце набережной машина Алексея исчезла из поля зрения. Родик чертыхнулся, но, доехав до того места, где пропала машина, успокоился. Там была только узкая заасфальтированная дорожка. Родик свернул и вскоре оказался на живописной площадке с расположенным на ней одноэтажным зданием кафе. «Девятка» уже успела припарковаться, а Алексей — выйти из нее.

Родик поставил свою машину рядом, но выходить не спешил, ожидая дальнейших распоряжений.

— О чем ты хотел меня спросить? — обратился он к Сергею.

— Кто это? Бандит?

— Назовем так — «партнер». Мне приходится с ним работать.

— Угу. Бандит. Он что, тебя крышует?

— Для тебя это важно? Думай лучше о своем положении. Если бы тебя кто-нибудь крышевал, возможно, ты сегодня готовился бы к празднованию дня рождения своей жены. Ты хоть помнишь, что у нее послезавтра день рождения?

— Конечно, но отмечать она не собирается.

— Очевидно, ты и без того ее «подарками» завалил.

В это время Родик услышал стук по крыше автомобиля и обернулся. Рядом с машиной стоял Алексей, а чуть поодаль — Игорь и Павел. Родик открыл дверь и вышел.

— Пойдемте в кафе. Посидим. Немного раньше приехали. Здесь лучше не отсвечивать, — предложил Алексей.

Родик и Сергей последовали за ним, сопровождаемые Игорем и Павлом. Обменявшись с ними рукопожатием, он заметил:

— Ну вы и гоняете! Я еле за вами поспевал.

— Работа такая, — гордо ответил Павел.

— Так и прав лишиться недолго.

— У нас с ментами нейтралитет, — ответил Павел, придерживая входную дверь в кафе, и добавил: — Проходите вперед.

Родик вошел в плохо освещенное помещение. Навстречу ему вышли двое крепкого сложения молодых людей, одетых, как официанты, в костюмы и белые сорочки.

— Добрый вечер, — поздоровался Родик. — Где можно раздеться?

— Вот здесь, — ответил один. — Портфельчик оставляйте. Не пропадет.

— Мне он понадобится. Там документы.

Подошел Павел и, снимая куртку, спросил:

— Проблемы?

— Да вот ваш… гость хочет взять с собой портфель. Не положено.

— Родион Иванович, оставьте портфель.

— Он нужен, Алексей знает. Позовите его, пожалуйста.

Подошел Алексей и, поняв, в чем проблема, сказал:

— Пацаны, под мою ответственность.

Родик прошел в зал, где тоже царил сумрак. На стенах горели несколько бра, а в дальнем углу светилась красным барная стойка.

Родик уселся за первый попавшийся столик. Сергей последовал его примеру. Алексей и его сотрудники куда-то исчезли.

Со своего места Родик видел вход в кафе и двоих молодых людей, которые расположились по обе стороны от него на стульях. «Наверное, это охрана, — подумал он. — Все как в кино».

Вскоре дверь открылась, и на пороге появились парень и две девушки.

— Ребята, надо объявление на двери читать, — остановил их один из охранников.

— А что? — спросил парень.

— Технический перерыв. У нас дезинфекция. СЭС работает. Приходите позднее, а лучше завтра. Извините.

Молодежь удалилась, а через несколько минут дверь снова отворилась, и появились человек пять-шесть. Охранники встали, начали попеременно обниматься и совершать нечто, похожее на троекратные поцелуи. Суета продолжалась достаточно долго. Наконец все сняли верхнюю одежду и прошли в зал. Поравнявшись с Родиком и Сергеем, один из пришедших шлепнул Сергея по плечу и весело сказал:

— Крестничек, привет!

Сергей напрягся и встал, но продолжения не последовало. Он опустился на стул и уставился в стенку.

— Кто это? — спросил Родик.

— Один из тех… — ответил Сергей. — Ты понимаешь…

Родик не успел переварить эту информацию, как дверь опять открылась и вошла еще группа людей. Процедура приветствия повторилась, но с отличием: от группы отделились трое мужчин, двое из которых держали под локти третьего. Они, не раздеваясь, проследовали в зал, взяли из-за столика по стулу, поставили их около стены и, усадив третьего, пошли назад в фойе. Приведенный, расплывшись по стульям, полулежал, не двигаясь и опустив голову. Родик уже потерял к нему какой-либо интерес, когда Сергей прошептал:

— Это Стас.

Мужчина, вероятно, услышал свое имя, поднял голову, и Родик ужаснулся. Лицо его представляло сплошной сине-красный отек, в котором угадывались щелки глаз, нос и неподвижный рот с корками запекшейся крови на губах.

— Это Стас, — повторил Сергей и уставился на Родика остекленелым, полным ужаса взглядом.

— Ты уверен? — спросил Родик. — Я его не узнаю.

Сергей кивнул.

— Радуйся. Значит, с тебя меньше спросят.

— Мне надо с ним поговорить, — прошептал Сергей.

— Одурел? Хочешь стать таким же? Сиди и не рыпайся. Будем ждать и надеятся на лучшее. Я за тебя еще одного человека просил. Может быть, он слово замолвил. Возьми себя в руки и перестань трусить. Изменить ничего нельзя. Что будет, то будет.

В это время дверь в очередной раз распахнулась, и появились новые посетители, среди которых Родик узнал двух бандитов, — с ними они с Алексеем общались недавно в кафе. Приветствие прошло по отработанному сценарию, но теперь в нем участвовали и те, кто привел Стаса. Фойе наполнилось сигаретным дымом. Родик посмотрел на часы. Было шесть вечера. Оглянувшись, он задержал взгляд на Сергее и понял, что тот взял себя в руки и относительно успокоился.

Из бокового коридора появился Алексей и, сделав круг по кафе, вышел в фойе. Родик посмотрел на Стаса. В его позе ничего не изменилось. Только сейчас Родик заметил, что одет тот очень странно: светло-серое чем-то заляпанное, явно не его размера пальто, брюки с отворотами и домашние тапочки.

Обдумать причину столь странного наряда ему не дал Алексей, который незаметно подсел за их столик и сказал:

— Все в сборе. Не кипишуйтесь. Нас позовут.

— Да мы и не переживаем. Вон тот человек на стуле — это директор «Негоцианта».

— Знаю. Его вчера зачалили. Поэтому и сходняк сегодня. Врача к нему вызвали[22]. Он неплохо над ним потрудился. Для нас это выгодно. Он в чем-то, по моим сведениям, раскололся.

— Да он, я полагаю, даже говорить не сможет. Так ведь и умереть недолго.

— Это он арапа заливает. На жалость давит. Падла почище вашего родственничка, — безразличным тоном заметил Алексей и, обращаясь к Сергею, добавил: — Смотри на своего подельника и делай выводы. А то попадешь еще круче.

Родик и раньше знал, а сейчас убедился, что обсуждать здесь что-либо бессмысленно и изменить что-то вряд ли возможно. Здесь действуют другие отношения, основанные на жестком разделении по принципу «свой — чужой». К чужим неприменимы обычные человеческие чувства.

Он окинул взглядом зал. Пока они разговаривали с Алексеем, обстановка изменилась. Мужчины разбились на группы и о чем-то разговаривали. Охранники от входной двери переместились к боковому коридору, на который Родик обратил внимание при последнем появлении Алексея. Родик догадался, что это вход в то помещение, где состоится основное действие. Его предположение подтвердилось, когда из этого коридора вышел мужчина в тренировочном костюме и, пройдя по залу, остановился около одной из групп. Постоял рядом, что-то сказал. После этого от группы отделились два человека и последовали за ним в коридор. Один из охранников двинулся следом. Так происходило несколько раз.

Наконец очередь дошла до них. Из коридора они попали в ярко освещенную комнату. Сначала Родику показалось, что в ней много окон, но, приглядевшись, он понял, что это имитация. Обстановка была нарочито шикарной. По периметру располагалась дорогая резная мебель, в серванте сверкал хрусталь. В одном из углов на элегантном столике громоздилась электроника, включающая в себя, помимо телевизора и видеомагнитофона, еще массу неизвестных Родику предметов.

Посередине комнаты стоял хорошо сервированный стол, с одной стороны которого полукругом сидели пять-шесть разновозрастных мужчин. Остальные места были свободны.

— Присаживайтесь, — сказал сопровождающий тихим голосом, обращаясь, как показалось Родику, к Алексею.

Алексей направился к свободному стулу с высокой резной спинкой и подлокотниками, а Родик сделал вид, что отвлекся. Алексей обернулся и знаком показал ему, чтоб следовал за ним. Тот занял место рядом. Сергей двинулся было за Родиком, но сопровождающий остановил его.

Родик почувствовал на себе пристальные взгляды, и ему стало неуютно, хотя какого-либо смущения он не испытывал.

— Угощайтесь, — предложил сидящий напротив него крупный мужчина, внешний вид и акцент которого свидетельствовали о его кавказских корнях.

Родик взял стоящую рядом салатницу и предложил Алексею, но тот отрицательно мотнул головой. Тогда он положил себе в тарелку несколько ложек и поставил салатницу на место. Тянуться через стол за другими блюдами он не стал, поскольку этого никто не делал.

В комнате царила тишина. Родик, чтобы как-то заполнить паузу и понимая, что его изучают, взял бутылку минеральной воды и знаком предложил налить сначала сидящим напротив него, а когда они отказались, налил в бокалы, стоящие около него и Алексея. Потом сделал несколько глотков.

— Ну, рассказывай, — непонятно к кому обратился все тот же мужчина, которого Родик про себя назвал «кавказцем».

Родик не был уверен, что предложение относится к нему, и промолчал.

— Тебя хотим услышать, дорогой, — конкретизировал «кавказец», указав на него рукой.

Родик коротко изложил ситуацию, а в конце, желая как-то выгородить Сергея, безмолвно стоящего где-то за его спиной, заметил:

— Я доверил деньги не кому-то, а своему ближайшему родственнику. Я его знаю и до сих пор уверен в его порядочности. Полагаю, что он пал жертвой какой-то махинации. Трудно даже представить, что при таких условиях можно обмануть. Кроме того, он часть товара завез ко мне на склад в качестве гарантии. Был бы у него умысел, такой поступок выглядел бы нелогично.

— Хорошо. Кушай. Не стесняйся. Послушаем, что скажет твой родственник.

Сергей несколько хриплым, вероятно от волнения, голосом стал рассказывать о своей недолгой работе в «Негоцианте».

— Ты ближе к делу, — прервал его сидящий в конце стола коротко подстриженный мужчина с одутловатым лицом и заостренным кончиком носа.

Сергей смешался и замолчал.

— Твой напарник вчера много чего напел, — сказал худощавый старик с растопыренными седыми бровями, из-под которых недоброжелательно поблескивали маленькие, близко посаженные к переносице глаза. — Ты говори. У нас мало времени. Смотреть на тебя, чувырло, нам не интересно. Ты подельника своего видел? Он тоже вчера сперва долго молчал, потом пургу гнал. В несознанку уходил. Сейчас все понял. Тебя сдал. Думаешь, нам ничего не известно? С итальянцами гешефт себе в карман сделал?

— Вины с себя не снимаю, — заговорил Сергей. — С итальянцами было, но на договоренностях. До денег не дошло. Наличку, которую я у Родиона получил, итальянцам отдал. Деньги за рубеж ушли с моей подписью, но дальше куда они делись, клянусь, не знаю. Готов отвечать, отрабатывать любым способом.

Родик счел возможным вмешаться:

— Я обещаю помочь ему с получением кредита. Часть сразу отдаст, а остальное — по мере прокрутки.

— Сколько он так отдать сможет? И когда? — спросил низким голосом изможденный мужчина с неестественно бледным и каким-то плоским лицом.

— Тысяч сто — сто пятьдесят в течение года, — ответил Родик.

— Триста сможешь отдать? — обратившись к Сергею, спросил «кавказец».

Сергей бездумно кивнул.

— Ты словом скажи, — потребовал сидящий возле «кавказца» старик.

— Постараюсь, — уточнил Сергей.

— Это не слово, — сказал «кавказец». — Слово скажи.

— Отдам триста тысяч долларов, но не сразу. Сейчас у меня столько нет, но отдам, отработаю. Кредит возьму, — с отчаянием произнес Сергей.

— Сколько есть сейчас? — настаивал «кавказец».

— В товарах есть на складе… Машину у меня уже забрали.

— Машина — это пацанам за работу с тобой. Забудь. Про товары мы уже слышали. Может, что-то еще есть?

— Кое-какие товары я раздал на реализацию. Сумму точно не знаю. Всю выручку отдам. Товаров на складе Родиона Ивановича больше, чем мой долг ему.

— Тут подробнее… На какую сумму товаров?

— Тысяч на четыреста.

— А долг?

— Меньше семидесяти.

— Непонятка, Алексей. Беспредел, — заключил старик. — Ты другое говорил.

Родик почувствовал, что назревает непредвиденный скандал, и решил вмешаться:

— Сергей этот товар не видел. Поэтому не совсем правильно оценивает его стоимость. Это одежда. Мои сотрудники ее перебрали. Сплошной брак. Продать ее очень трудно. Мы будем счастливы отдать эту одежду кому угодно, а взамен получить свои деньги. Вот, смотрите…

С этими словами Родик вынул из портфеля комплект женского белья, одновременно открывая его прозрачную упаковку. Получилось так, что плотный полистирол спружинил, и бюстгальтер вылетел, угодив в салатницу. Родик, смутившись и бормоча извинения, встал, чтобы исправить свою оплошность, но «кавказец» уже вынул бюстгальтер и начал его рассматривать. Остальные недоуменно уставились на Родика.

— Вы такой своей женщине купили бы? — запальчиво спросил Родик. — Смотрите, у него бретельки и те перекручены, а кружева… Нитки во все стороны торчат. Показать трусики?

— Не надо. Мы еще будем закусывать, — улыбнулся «кавказец».

— Так это еще хорошие. Посмотрите на якобы кожаную обувь, — продолжил Родик, передав туфлю Алексею. — Эта клеенка должна в магазине стоить почти сто долларов. Кто купит? Вот так и оценивается стоимость этих товаров. По бумагам одно, а на самом деле фуфло. Мы не уверены, что и свои деньги вытащим.

Алексей покрутил туфлю в руках и передал сидящему рядом мужчине с синими от наколок кистями рук.

— Что вы нам тут показываете? Мы что, товароведы? Лопарь как лопарь, — возмутился тот.

— Надо разобраться, — вмешался «кавказец». — Ты, Сергей, можешь этот товар продать за месяц и отдать триста косарей?

— Не могу обещать, но продавать надо. Родион, наверное, прав. Товар сложный.

— Ты зачем сюда пришел? Фуфлыжник гребаный, — возмутился мужчина с бледным лицом. — То четыреста у тебя есть, то триста отдать не можешь, то говоришь, что голый вассар у тебя. Мутный он. Может, вообще бабки заныкал. Ты, козел, похоже, еще ничего не понял! Ишь, борзый…

— Подожди… Не пыли. Мне пока не все ясно, — примирительно сказал «кавказец» и, обращаясь к Сергею, распорядился: — Иди посиди в зале. Подумай. Со своим подельником пообщайся. Может, ума прибавится. Мы тебя скоро позовем.

Пока шла перепалка, Родик интенсивно соображал: «Похоже, они хотят взять с Сергея триста тысяч за счет товаров, находящихся у меня. Этого допустить нельзя. С Сергея потом ничего не получишь. С бандитов тоже. Даже кредит для Сергея будет нечем обеспечить. Товар передадут, а дальше поминай как звали. И Сергей в долгах, и я ни с чем…»

Родик под столом наступил Алексею на ногу. И когда тот обернулся, шепнул ему в ухо:

— Надо бороться, а то обдерут.

В это время старик снова заявил:

— Алексей, я же сказал: «непонятка». Дай ответ.

— Какая непонятка? За дела этого чмо мы ответственности не несем. А товар мы заныкали в счет долгов нам. Все по понятиям. Мы не халявщики. Товар и капуста — не одно и то же. Плюс чмо этот у нас на счетчике сидит. Да и коммерсы у банковских на счетчике. С той и с другой стороны по проценту в день. Так что этот товар и долг не покроет, даже если он первоклассный. А здесь еще и брак. Не согласны — берите товар, а нам наши бабки отдайте. Знаю я, откуда эта муть идет.

На днях с пацанами терли этот вопрос. Они все впитали, а теперь мутят.

— Ладно. Разберемся, — властно сказал коротко подстриженный мужчина. — Мы вашего коммерсанта выслушали. Салат оливье с лифчиком посмотрели. К нему предъяв нет. Он в этой ситуации терпила. Пусть едет домой, а ты, Алексей, останься.

— Извините, Сергей может со мной уехать? Я его на своей машине привез, — вставая из-за стола, осмелился спросить Родик.

— Смотри-ка, — сказал «кавказец». — Восточные понятия родства имеет. Родственник твой тебя подставить старался, а ты… Однако дерзко. Мы с ним не закончили. Еще разговор будет, а ты иди.

Выходя в зал, Родик подумал, что ответа по поводу Сергея не получил. Бросать его здесь было нельзя. Оставалось ждать — этого никто не запретил. Сергей сидел рядом со Стасом и что-то ему говорил. Тот почти не реагировал.

Родик подошел к Сергею и сказал:

— С тобой еще хотят говорить. Ты зачем с этим товаром кашу заварил? Там теперь Алексей отдувается. Товар этот продавать и продавать. Много ты его почти за месяц продал? То-то. Он дорогой и низкого качества. Да и самое лучшее ты уже выбрал. В общем, если опять разговор об этом товаре зайдет, дай задний ход. Отдавать его ни при каких условиях нельзя. Ясно? Полагаю, что они уже назначили сумму к отдаче — триста тысяч. Мой совет: обещай отдать, а то могут быть проблемы. Отвечай на вопросы однозначно. Посмотри на Стаса. Ты с ним о чем говорил?

— Да он только мычит. Непонятно, хотя меня вроде узнал. Я пытался выяснить, что произошло.

— Ну вот. Хочешь сам таким стать? Сейчас о том, как отдавать будешь, не думай. Утро вечера мудренее. Помогу. Может быть, товар твой в банк заложим, как товары на складе. Можно будет его продавать и кредитом пользоваться. Думай, как не потерять товар. Я подожду тебя в машине.

— Я все понял. Сморозил глупость. Поверь — не нарочно. А если опять спросят про одежду? Как мне давать «задний ход»?

— Скажи, что ты перепутал и назвал общую контрактную стоимость, а что прислано — проверить не успел. Заморочился с моей водой, которую не поставили. Совсем от страха с катушек съехал? Еще какую-нибудь причину придумай.

— Да-да. Понял. Извини…

Родик направился к выходу, но его остановил один из охранников.

— Я уезжаю, — ответил Родик на немой вопрос.

— Дверь заперта. Подождите, сейчас отопрем.

Родик пошел к гардеробу, и, пока он искал свою куртку, снова появился охранник, вероятно получивший разрешение выпустить его.

Он вышел из кафе. Уже стемнело, но еще не исчез дневной запах весны. Москва-река, обрамленная пульсирующими светом лентами набережных, играла таинственными отблесками. Родик глубоко вздохнул и закашлялся. Им овладело чувство, возникающее каждый раз, когда дело полностью завершено и от каких-либо его действий ничто уже не изменится. Правильно ли он себя вел, положительного или отрицательного эффекта достиг, его не волновало. Просто хотелось домой. Однако оставить здесь Сергея он не мог. Надо было ждать. Сколько времени он простоял, Родик не знал, но то ли от вечерней прохлады, то ли от чего-то другого ему захотелось писать. Возвращаться в кафе было проблематично. Оглядевшись, решил пойти в темневшие у дальнего угла площадки заросли. Он пересек площадку и, опасаясь попасть в весеннюю слякоть, зашел за толстое дерево. Вдруг заросли осветились фарами непонятно откуда появившихся автомобилей. Они большими черными тенями промчались мимо, ослепив Родика.

«Похоже, начальники уехали, — подумал он. — Наверное, и мы скоро сможем двинуться».

Как бы подтверждая его мысли, освещенный прямоугольник входной двери в кафе открылся, и оттуда вышли несколько человек. Родик привел себя в порядок и направился к своей машине, чтобы открыть и завести ее. Его окликнули, и он узнал голос Алексея. Родик подошел к кафе и спросил:

— Все закончилось? Где Сергей?

— Ваш чертило в кафе. Я как чувствовал, что он чмо. Подставил всех. Бздун недоношенный.

— С ним поговорили?

— Нет. Что-то произошло, и старшие заспешили. Ваши, вернее, наши слова благодаря Гере услышали.

— Гера — это который напротив меня сидел?

— Да. Это вам знать можно. Вы еще будете с ним общаться. Он мой прямой начальник. Мне показалось, что вы ему чем-то понравились. В общем, товары остаются у нас. С их продажи надо сто тысяч отдать в общак. Сергею дали полгода на возврат трехсот косарей. К нам он больше отношения не имеет. Его теперь пасут другие пацаны.

— Ничего себе! Где я сто тысяч возьму? Товар — действительно барахло.

— Скажите спасибо вашему родственнику. Еще не забудьте нашу долю. Пятьдесят процентов от остального. Душить вас по срокам никто не станет, но и тянуть не нужно. Если Сергей понадобится — привлекайте. С его пацанами мы дружим.

— Он почему не выходит?

— С пацанами общается. Они ему понятия подправляют. Ему теперь с ними долго работать придется.

— Надеюсь, там все мирно?

— Не знаю, но валить его никто не собирается, а то, что он чмо, я пацанам разъяснил. Они с понятиями… Ну, мы погнали.

Попрощавшись с Алексеем и его сотрудниками, Родик немного потоптался около входа в кафе. Сергей не появлялся. Волнуясь, Родик решил зайти внутрь. Дверь была открыта. В зале ярко горел свет, играла музыка. Охранников он не увидел. Официанты суетились, накрывая на столы. Бармен обслуживал сидящих вокруг бара на высоких табуретах мужчин. Ничто не напоминало о недавнем мероприятии. Оглядевшись, Родик заметил Сергея в окружении трех молодых людей. Один из них, жестикулируя, что-то объяснял ему. Сергей согласно кивал. Стас куда-то пропал. Вероятно, его увели в какое-нибудь подсобное помещение. Родик пожалел, что не спросил у Алексея о судьбе общего долга «Негоцианта». Однако, подумав, понял: рано или поздно это станет известно Сергею, а следовательно, и ему. Тут же пришло осознание того, что все это уже не имело для него никакого значения. Важно было, что в результате массы усилий он получил лишь проблемы: потерял собственные деньги, вынужден отдать сто тысяч долларов при продаже одежды и еще содействовать Сергею в погашении его долгов. Такова цена родственных отношений, и жалеть о случившемся без толку.

Еще раз посмотрев в сторону Сергея и посчитав неудобным вмешиваться, он, как ему показалось, никем не замеченный вышел на улицу.

За время его отсутствия на площадке появилось несколько автомобилей. Из них выгрузилась большая компания парней и девушек. Парни, несмотря на прохладу, были одеты в тренировочные костюмы, а девушки — в брюки и легкие курточки. Кто они — молодые бандиты или спортсмены, закончившие тренировку в расположенном рядом спортивном комплексе ЗИЛа, Родик определить не мог. Да и не очень этим интересовался. Вскоре появился Сергей.

Загрузка...