Зло. Остров вечного счастья. Часть 1

Глава 16 Романтика рыбного мегаполиса

Фишбург — рыбная столица Гайи, население которой делилось на рыбаков, с детства учившихся обращению с сетями и удочками, пронырливых перекупщиков и работников комбинатов, насквозь пропахших потрохами. Разумеется, кроме рыбацких хижин, доков и заводов тут существовали и отели, и музеи, и супермаркеты в несколько этажей. Но всё это концентрировалось в центре. Любой, кто прибывал в город, сначала видел лишь покосившиеся от времени деревянные дома, проржавевшие ветряки, служившие источником электроэнергии, и раздолбанные дороги. Из-за нехватки денег в бюджете улицы украшали «недострои», облюбованные бродягами и детворой. Но главной проблемой Фишбурга был невыносимый запах рыбы — от него не спасали ни тканевые маски, ни закрытые окна, ни освежители воздуха.

— Вот тебе и цивилизация, — сморщилась Анэ, увидев меж двух домов бочки с протухшей рыбой. — Я всегда обходила эту дыру стороной, и, как видно, не зря. Не стоит тут надолго задерживаться.

— А по-моему, здесь очень романтично. — Зико взглянула на чаек над головой. — Скоро вечер, давайте найдём место для ночлега.

— Поесть бы ещё, — сказала Лин, выслушав «претензию» своего желудка, и устало огляделась вокруг.

— А я кое-что припас с последнего привала. — Довольный Момо достал из кармана трико завёрнутый в пакетик бутерброд и облизнулся. — М-м-м, с колбаской.

— Поделишься? — Лин взглядом голодной кошки посмотрела на Йошисаду.

Тот лишь ехидно улыбнулся:

— Много есть вредно.

— Я тебе это припомню, мелкий жадюга!

— Буду ждать с нетерпением, — бросил Момо, на ходу разворачивая бутерброд.

Подросток не ожидал, что вместе с ним захочет перекусить большая жирная чайка, сидевшая на одной из покосившихся крыш. Наглая птица, расправив крылья, спикировала к бутерброду в тот самый момент, когда Момо, прикрыв глаза, поднёс его к открытому рту.

Всё произошло так быстро, что никто ничего и понять не успел.

Зубы Йошисады клацнули друг о друга.

— Эй! — увидев, как чайка улетает вдаль вместе с обедом, Момо выхватил меч и побежал за ней. — Гадкая птица, верни мою еду!

Споткнувшись о колдобину, он упал лицом в грязь.

Лин подошла к мальчугану и не удержалась от сарказма:

— Приятного аппетита, мой друг. Вкусно?

— Да ну тебя! — разозлился Йошисада и, поднявшись, отряхнул колени. — Мне надо умыться.

— Зачем? Размажь грязь по лицу и будешь как боец спецназа.

— С таким чувством юмора ты умрёшь старой девой, — огрызнулся Момо.

— Не пойму, откуда звук? — Лин демонстративно посмотрела по сторонам, не обращая на подростка внимания.

— Вот мы и на месте. — Чен указал друзьям на двухэтажный дом с потёртой вывеской «Гостиница», оккупированный шумными чайками. — Пойдём, бедолага, — с улыбкой позвал он чумазого Йошисаду.

Путешественники открыли скрипучую дверь и оказались в маленьком холле. Увидев пожухшие растения в вазах, старые диваны с торчавшими пружинами и местами сломанную лестницу, они поняли — о номерах люкс тут явно не слышали. Лишь потрескивавшие в камине дрова и тихонько болтавший радиоприёмник, висевший на стене, создавали подобие уюта.

— Добрый день, сэр, — поздоровалась Морриган со стариком за стойкой. — У вас есть свободные комнаты?

Администратор что-то прохрипел и выдал Ханзо два позолоченных ключа.

Пока решался вопрос с заселением, Момо с вытянутыми вперёд руками канючил у друзей карту. Его всю дорогу кормили обещаниями, лишь подогревая любопытство, и теперь он уже не мог его сдерживать.

Анэ кисло посмотрела на Зико, намекнув на то, что если студентка не хочет, чтобы одним подростком на Гайе стало меньше, пусть даст ему чёртов пергамент.

Получив карту, Момо радостно бросился на второй этаж, раскачивая и без того шаткие перила.

— Аккуратней там! — крикнула ему вслед Лин. — Сломаешь — будешь платить сам!

— Какие мы строгие, — улыбнулась ей Анэ.

Лин махнула на чародейку рукой, выхватила из рук Морриган ключ и поднялась по лестнице.

Войдя в гостиничный номер, Йошисада умылся, упал на одну из четырёх кроватей и раскрыл карту Волтера Коулера. Чен, положив орб и электронную энциклопедию на тумбочку, растянулся слева от двери, а Сазуки, отвязав ножны и бросив их на подушку, лёг возле окна.

— Почему бы нам не отправиться прямиком в Фаертаун? — раздался голос Момо, едва только Нагинава и Лу прикрыли глаза. — Зачем делать такой крюк?

Сазуки хмуро поглядел в потолок. Больше всего в этот час он хотел выспаться после долгого пути и меньше всего — вдаваться в какие-либо объяснения. Но чрезмерно энергичный подросток всё решил за него.

Нагинава выдохнул, чтобы снять раздражение, и повернулся к Йошисаде:

— А ты не заметил на карте большое чудище?

— Гигантскую змеюку между континентами? — Момо вновь уставился в пергамент. — Заметил.

— А теперь подумай-ка головой.

Предчувствуя дополнительные расспросы, Чен вступил в разговор:

— Если мы попытаемся пересечь эту область, то станем закуской для Геосгайэно. От его длинных щупалец неспособно уйти ни одно судно.

— Своих жертв эта тварь даже не пережёвывает, а глотает целиком, — нагнал страху Сазуки. — До самого попадания в её желудок ты будешь ещё жив…

— Не продолжай. — У Момо холодок пробежал по спине, и он накрылся одеялом. — Я всё понял.

— Наслаждайся путешествием, — посоветовал Лу, сдержав смешок. — Рядом с тобой верные друзья.

— Кстати, о друзьях. — Йошисада внезапно оживился и сбросил одеяло на пол. — Вам нравится кто-нибудь из наших девушек?

Сазуки закрыл лицо ладонью и покачал головой — что ещё отчебучит этот мальчишка?

— Вот так вопросик! — присвистнул Чен. — Ладно, скрывать не буду — мне нравится Зико.

— Я почему-то не удивлён, — безучастно отреагировал Сазуки, всё ещё мечтая поспать.

— А что насчёт тебя? — Чен сел на кровати и заинтересованно уставился на наёмника.

Двери в сонное царство окончательно захлопнулись для Нагинавы — по всей видимости, Лу решил объединиться с Момо и устроить конкурс надоедливых вопросов. Сазуки хотел ответить в грубой форме и отвернуться к стенке, но вместо этого, смутившись, выдал:

— Я… не забиваю голову такой ерундой, — и сам не заметил, как покраснел.

— Что скажешь об Анэ? Ты глаз с неё не сводишь. — Лу подозревал, в чём дело, и пошёл до конца. — Только не говори, что хочешь податься в маги огня.

— Она… — Сазуки замолчал, вспомнив, как чародейка в момент знакомства протянула ему руку, озорно улыбаясь.

Наёмник не мог до конца понять, почему его так тянет к Анэ. Жизнь и раньше сталкивала его с девушками, но ни одна из них не вызывала столь живого интереса. Эмоции накрывали Нагинаву с головой, и он из последних сил старался сохранять холодный рассудок. Как разобраться в собственных чувствах, не зная, что такое любовь между мужчиной и женщиной?

— Я вот боюсь признаться Зико в любви, — вздохнул Чен, сжав наволочку.

— Почему? — удивился Момо. — Ты ведь такой крутой!

— Спасибо, конечно, за лестные слова, но опыта в отношениях у меня почти нет.

— Тогда я вам обоим помогу! — Момо оживлённо вскочил с кровати.

— Даже знать не хочу как, — с опаской отнёсся Сазуки к инициативе подростка.

— Я пройдусь с Лин и Морриган по магазинам, а вы пригласите Анэ и Зико туда, где сможете без проблем рассказать им о своих чувствах.

Чену идея Йошисады пришлась по душе. За всё время путешествия со студентками он не мог остаться с Зико наедине на долгое время, да и обстановка не позволяла. Фишбург хоть и выглядел как вонючая рыбацкая деревня, но имел свой шарм. Поразмыслив, Лу решился на свидание на пляже. Любование закатом перед бескрайним океаном поможет открыться и ему, и Токугаве.

Сазуки накрыл лицо подушкой, дабы скрыть горящие щёки. Даже в смертельных боях его сердце никогда так не колотилось. Проще победить тысячу головорезов синдиката и самого Геосгайэно, чем отправиться на свидание. Что он будет на нём делать? Вряд ли бесконечные рассказы о битвах являются лучшим способом заинтересовать девушку. Хотелось остаться в номере, выпроводив доставучую парочку за дверь.

— Ты готов? — Чен, увидев волнение наёмника, широко улыбнулся. — Это тебе не катаной махать.

— Ладно, я позову Анэ сюда, мне нетрудно, — нетерпеливый Момо, уже вообразивший себя ками любви, направился к двери.

Сазуки, будто почуяв смертельную опасность, рванул к мальчугану и крепко схватил его, как пытавшегося сбежать террориста.

— Эй, полегче! — простонал Момо. — Больно вообще-то!

— Прости, — Нагинава отпустил друга, вернулся к кровати и взял ножны. — Не знаю, чем обернётся эта затея, но я рискну.

— Так держать! — Чен подошёл к наёмнику и взял его за плечи. — Вот примем душ и двинем к нашим девчонкам.

— Младших вперёд! — Момо стрелой забежал в ванную и закрыл за собой дверь.

Несмотря на ребячество и безрассудство, Йошисада, по мнению Сазуки, обладал качествами настоящего мужчины. За дни, проведённые в пути с новым другом, наёмник понял — тот не бросит в беде и придёт на помощь в любой ситуации.

Нагинава лишился радости детства в пятилетнем возрасте, когда вместе с родителями попал в жуткую аварию возле гор Монтего. Отец и мать погибли на месте, а он провалился в глубокую кому на целых четырнадцать лет. Дед вернул его к полноценной жизни, многому научил, но вернуть утраченные годы не под силу никому. Вот и смотрел наёмник на детей как на инопланетных существ, пытаясь понять, что они испытывают, чем живут и отчего на их лицах так часто сверкают искренние улыбки.

Покинув номер, друзья постучали в дверь напротив. На пороге появилась Морриган.

— Уже соскучились? — студентка улыбнулась и впустила гостей.

Поймав на себе любопытные женские взгляды, Чен слегка занервничал и почесал в затылке.

Лин насторожила возникшая пауза. Сложив руки за спиной, она подошла к вставшей посреди номера троице:

— Вы что-то натворили? — Её подозрительный взгляд прошёлся по каждому с ног до головы.

— Мы немного подумали и… — Чен посмотрел на Момо и Сазуки в ожидании поддержки, но по их каменным лицам понял, что действовать придётся самому, — решили пригласить вас на прогулку.

— Клёво! — Зико, сидевшая на стуле возле окна, быстро схватила с подоконника сумочку. — Волосы до конца ещё не высохли, но я готова. Куда идём?

— Я хочу пойти с тобой на пляж, Момо пройдётся с Лин и Морриган по здешним магазинам, а Сазуки и Анэ… — Чен толкнул наёмника плечом, чтобы тот прекратил играть роль столба.

— Интересно-интересно, — Матзумото, сидя на кровати, вытянула ногу и поправила чулок.

— Я… — увидев это, Нагинава залился краской. — Э-э-э…

— Как насчёт рыбного ресторанчика, Сазуки? — Анэ взяла инициативу в свои руки. — Возможно, местная кухня мне понравится.

— С удовольствием, — ответил Нагинава и попятился к выходу, едва не наступив на ногу Морриган. — Я на улице подожду. — Задом навалившись на дверь, он отпер её и неуклюже вышел за порог.

Таким его ещё никто не видел. Отважный наёмник, хладнокровно рубивший головы, превратился в робкого юнца.

— Что вы задумали? — Грозный взгляд Лин перешёл с Чена на Момо. — Ещё и Сазуки втянули.

— Никого мы никуда не втягивали, — замотал головой Йошисада.

Зико подошла к Митоку и легонько ткнула ей пальцем в нос:

— Не будь такой дотошной. Иногда мне кажется, что я дружу со следователем.

— Расслабься, моя недоверчивая подруга. — Анэ встала с кровати и взяла в руки посох. — Всё будет хорошо, а если не будет, — в её глазах сверкнул недобрый огонёк, от которого у Момо душа в пятки ушла, — я подпалю чьи-нибудь бубенцы.

— Они с Сазуки — прекрасная пара, — шепнул Чен на ухо Йошисаде.

— Будь по-вашему, — Лин сдалась и вернулась к кровати за сумочкой. — Но если с Зико что-нибудь случится…

— Анэ подпалит Чену бубенцы, — засмеялся Момо.

— Пойдём уже, — Зико взяла Лу за руку. — Не хочу пропустить закат.

Спустившись на берег по маленькой каменной лестнице, Чен и Зико устремили взгляды в небо, которое благодаря уходящему за горизонт Тауросу окрасилось в золотисто-багряный цвет. Облака, похожие на розовую сахарную вату, лениво уплывали куда-то вдаль. Шум океанских волн, крики чаек и протяжные гудки рыбацких судов создавали неповторимую романтическую атмосферу.

— Давай поднимемся вон на тот утёс, — указала Зико на гордо возвышавшуюся над водой скалу.

— Хорошо, — согласился Чен. — Только будь осторожней.

Спустя немного времени, они, свесив ноги со скального выступа, наблюдали за кружившими над водой голодными чайками. Далеко внизу шумел прибой. Океанский ветер, свободно гулявший по пляжу, развевал волосы и обдавал прохладой, унося прочь дурные мысли.

— Почему ты отправился с нами в это путешествие? — спросила Зико. — Победа на турнире сделала бы тебя известным спортсменом.

Чен оторвал взгляд от купавшегося в облаках рыжего диска Тауроса и повернул голову к Токугаве.

— Понимаешь, встреча с вами дала мне понять, что на свете есть вещи важнее, чем лелеяние собственного эго победами на ринге.

— Неужели ты хочешь всё бросить? — заволновалась Зико.

— Нет, но мне пора перестать воспринимать каратэ как способ кому-то что-то доказать. Странно, но я до сих пор считаю себя неспособным защитить близких. — Чен склонил голову и сжал кулаки. — Будь я сильнее, дед Сазуки был бы сейчас жив.

— Ты многое сделал для нашей команды и для меня. — Зико пальцами коснулась плеча Лу. — Не передать словами, как я тебе благодарна.

— С-спасибо, — Чен оторопел от этих слов. — Если уж быть до конца откровенным, я…

Момент, о котором он грезил, настал, но слова беспорядочно кружились в голове, не желая складываться в связные предложения. С дрожащих губ слетела лишь пара невнятных звуков.

— Ты странно себя ведёшь. — Зико покраснела.

Наконец, голос рассудка взял власть над эмоциями, и Чен смог вдохнуть свежего воздуха.

— Я отправился к острову, чтобы быть рядом с тобой. — Каратист взял руку Токугавы с такой нежностью, будто она из хрупкого фарфора. Сердце синеволосой студентки учащённо забилось, она почувствовала жар в теле и лёгкую дрожь. — Я влюбился в тебя. Даже если сейчас ты отвергнешь меня, я всё равно буду рядом, что бы ни случилось. Я поклялся перед небом, что помогу тебе достичь цели.

Пригладив свои взъерошенные сильным порывом ветра волосы, Зико кротко улыбнулась и с осторожностью погладила Лу по щеке. Ей казалось, что он, превратившись в чайку, улетит далеко-далеко, а она проснётся от этого сказочного сна в пропахшем рыбой номере.

— Возможно, это покажется странным, но я тоже влюбилась в тебя, — сказала Токугава.

— Я, наверное, умер и попал в рай… — Лу не мог поверить своему счастью.

— Значит, я тебя воскрешу.

Ощутив уголком рта губы Токугавы, почувствовав мягкие касания её пальцев, Чен закрыл глаза. Наслаждение разлилось по венам, закружив в вихре любви.

Зико одной рукой обняла Лу за шею. Сладкий дурман уносил её в страну нежности и ласки. Всё, что она чувствовала сейчас, — это дыхание любимого человека.

— Я так счастлив, — прошептал Чен, проведя рукой по волосам Токугавы. — В моей жизни появился смысл. Поверь, ни Блудривер, ни «Чёрный дракон» не смогут нас разлучить… никогда.

— Обещаешь? — глаза Зико ещё никогда так не сияли.

— Обещаю. Я люблю тебя.

Влюблённые, продолжая тонуть в объятиях друг друга, целовались. А над ними пронеслась и упала за горизонт яркая звезда.

Сев за небольшой столик в пропахшем морепродуктами ресторанчике, Сазуки и Анэ сделали заказ официанту. Чародейка поглядела по сторонам и презрительно сморщилась:

— К пьяным морякам и визжащим девкам прилагаются шаткие столы и грязные полы. Даже не знаю, пятизвёздочный это ресторан или шестизвёздочный.

— Можем поискать другое место, — виновато предложил Сазуки.

— Мой пустой желудок вот-вот перестанет со мной дружить, — положив посох на колени, Анэ сняла берет и перчатки, дав понять, что уходить не собирается.

Сазуки растерялся и замолчал — красноречие, увы, не возглавляло список его талантов. Сгорая от стыда и предчувствуя сокрушительный провал, он опустил голову.

— Ты за тараканами наблюдаешь? — не выдержала долгой паузы Анэ.

— Нет, что ты! — Сазуки выпрямился и прижался к спинке стула. — Я хотел… поговорить с тобой.

— Так говори, а не пол гипнотизируй, — по лицу Анэ проскользнула игривая улыбка. — Можешь спрашивать обо всём.

Чародейка надеялась, что Нагинава будет допытываться, какие парни ей нравятся, какие цветы она любит и о чём мечтает, но чуда не произошло — скованный наёмник с трудом выдавил из себя лишь один вопрос:

— Зачем ты носишь перчатки?

— Душу в них людей, — отшутилась Матзумото, подавив досаду. — Не думаю, что тебе интересны подробности. Давай лучше расскажем друг другу о… своём детстве.

И чародейка поведала Нагинаве о своём обучении в магической школе Вотерланда и о непростой жизни на улицах подводного мегаполиса. Когда она закончила, на столике уже стояли рыбные блюда, два хрустальных бокала и бутылка белого вина.

— Теперь твоя очередь. — Анэ отрезала и съела кусочек рыбы. — Как прошло твоё детство?

— Его у меня не было, — тяжело вздохнул Сазуки.

— Как это?

Нагинава разлил вино по бокалам.

— Я родился в семье двух путешественников. Отец увлекался исследованиями древних храмов, а мать занималась изучением магических артефактов. Мне было лет пять, когда они взяли меня и деда в поездку к горам Монтего. Тот день стал роковым: страшная авария, две смерти и моя глубокая кома длиной в четырнадцать лет.

Медицина в стране уже давно вышла на высокий уровень, вот только пользоваться ей могли избранные. Место в больнице стоило дорого, а бесплатно лишь кололи глюкозу и делали общие анализы. Для поддержки коматозников использовались экзоскелеты, а в ослабшие мышцы ежедневно вводили специальные стимуляторы. Всё это вкупе с арендой одиночной палаты и оборудования влетело Волтеру Коулеру в копеечку. Сазуки знал, что тот потратил большую часть своего состояния на лекарства, сиделок и врачей ради того, чтобы сохранить жизнь внуку и дать ему дорогу в будущее. До чего же доброе и любящее у него было сердце… Таких людей, наверное, в мире больше не осталось.

— Это ужасно, — в глазах Анэ отразилось неподдельное сочувствие. — Прости, что завела эту тему.

— Всё в порядке. — Сазуки поднял бокал. — Может, выпьем?

— За нас и наших друзей, — улыбнулась Матзумото.

Звон хрусталя оживил обстановку за столом. Сазуки расслабился и уже не прятал глаза. Смотря на Анэ, он приоткрыл рот, словно попытался захватить побольше воздуха. В груди всё горело, и остановить жгучее пламя ему было не под силу.

— Без преувеличения скажу — ты в отличной физической форме. — Анэ медленно поднесла бокал к губам и сделала глоток. — Кроме того ты неплохо владеешь речью. Что такого сделал твой дед, чтобы вернуть тебя в общество полноценным человеком?

— Он был опытным военным и часто возглавлял археологические экспедиции. А сколько книг прочитал за свою жизнь!

— Что ж, теперь понимаю, в кого ты такой.

— Он… пожертвовал многим ради меня. Я никогда его не забуду.

Анэ не ошиблась в Нагинаве. Перед ней сидел настоящий мужчина: сильный, волевой и, главное, не такой уж и чёрствый, каким пытался себя выставить. Да, он скован, и, возможно, пылкой романтики от него не дождёшься, но маленькая девочка, что пряталась в её душе, трепетала от счастья.

— Остальные знают о твоей коме? — спросила Матзумото, закончив есть.

— Нет, — покачал головой Сазуки. — Прошу, пока ничего не говори им.

— Я подумаю, — чародейка игриво подмигнула Нагинаве, отчего тот едва не выронил вилку.

— Прекрати.

— Шучу-шучу. А ты… хочешь серьёзных отношений?

— А кому нужен человек, жизнь которого каждый день висит на волоске? — Нагинава с обречённым видом вздохнул. — Только представь, что будет с моей супругой, если я погибну на задании. Но стать клерком или фермером я тоже не могу.

— Тебе нужна та, кто поддержит и дома, и в бою. — Анэ допила вино и откинулась на спинку стула.

— Я думал об этом, но…

— Я тебе нравлюсь?

— Да, но не думаю, что ты захочешь встречаться со мной. — Сазуки снова потупил взгляд. — Совместные уикенды и вечерние посиделки у камина — это не моё. — Анэ засмеялась так, что едва не уронила с колен посох. — Что смешного? — заволновался он.

— Да вот представила себя в кухонном фартуке с половником в руке! — сквозь смех ответила чародейка, но потом уголки её губ опустились, и она, сверкнув глазами, спросила: — Ты помнишь огненный вихрь, которым я спалила лагерь лесорубов? А теперь подумай хорошенько и скажи: похожа я на добродушную домохозяйку?

— А где мои мама и папа? — спросила старого чародея маленькая девочка с медвежонком в руках, хлопая ресницами. — Они меня тут надолго оставили?

— Они… — старик отвёл глаза в сторону. — Скорее всего, они не придут никогда.

— Как это? — девочка задрожала и сделала шаг назад.

— Мы нашли тебя завёрнутой в ткань… в куче мусора. Боюсь, что тебя бросили.

Детские руки словно налились металлом и повисли вдоль туловища плетьми. Мишка упал на пол и был тут же придавлен туфелькой…

— Я жестока, — руки Анэ сами собой до белых костяшек сжали рукоять посоха.

Затащив Матзумото в женский туалет, группа школьниц-подростков принялась беспощадно колотить её сумками.

— Что ты о себе возомнила, безродная дворняжка? — Самая высокая школьница пнула жертву в живот, а затем поставила ногу ей на лицо. — Знай своё место, а не то в следующий раз я сделаю так, что тебя вышвырнут из этой школы!

Анэ, стиснув зубы, зарычала, как дикая кошка, но это лишь рассмешило девушек.

— Сопи потише, Матзумото, — одна из мучительниц села перед Анэ на корточки. — А вздумаешь применить против нас магию — сядешь в тюрьму для малолеток. Мой папа об этом позаботится.

— Ненавижу вас, — сквозь зубы пробормотала Анэ, и слёзы, горячие, как огонь, покатились по щекам.

… — Я была найдена на помойке Вотерланда закопанной в куче мусора. Моё сердце пылает от ненависти к биологическим родителям и тем, кто насмехался надо мной в приюте. — Матзумото задрожала от гнева, её щёки налились густым румянцем. — С такой силой я могла бы стать наёмницей, но вместо этого выбрала путь искателя магических артефактов… чтобы не потерять себя окончательно. Я всё ещё верю, что могу стать счастливой. Поверь и ты во что-то кроме своего меча.

Сазуки всерьёз задумался. Многие из его убеждений в этот вечер дали трещину, как неправильно возведённые стены. Он не знал, во что выльется его увлечённость чародейкой, но чувствовал, что ей можно довериться.

Оставив шумный ресторан, Сазуки и Анэ вышли на крыльцо, над которым болтался одинокий газовый фонарь, брызгая маслянистым светом в разные стороны. Ночь рассыпала по небу тысячи звёзд, и те приветливо улыбнулись парочке. На улице не было ни души: сытые чайки попрятались в гнёзда, рыбаки уплыли ставить сети, а остальные жители Фишбурга уже давно легли спать.

Призвав огненных светлячков, Анэ придала мрачной улице волшебное очарование. Больше всего на свете ей сейчас хотелось взять Нагинаву за руку и пройтись с ним до самого центра мегаполиса. Запах рыбы и шум ветряков перестали её нервировать: в эту дивную ночь она чувствовала себя маленькой принцессой рядом с отважным, пусть и робким с ней, рыцарем.

— Красиво? — посмотрев на застывшего в удивлении Сазуки, Матзумото легонько ткнула его посохом в бок.

— Прости, я задумался. — Наёмник виновато улыбнулся.

Анэ встала перед Нагинавой и слегка склонила голову набок.

— И о чём же?

— Ну… огонь-то, оказывается, не всегда разрушителен.

— Знаешь, — Анэ взяла его ладонь и почувствовала, как она дрогнула, — огонь символизирует не только ярость…

Сазуки ощутил, как тепло Матзумото заполняет его, стирая тяжёлые мысли о дедушке и роковой судьбе. Эта девушка испытала жуткую боль, разочаровалась в людях, но при этом стоит с ним рядом с таким выражением лица, будто готова отдать ему последний теплящийся в её душе огонёк. Она просто невероятна!

— Пламя любви к тебе всё сильнее с каждой секундой. — Анэ схватила Нагинаву за футболку и, подтянув к себе, поцеловала.

Крохотные красно-оранжевые огоньки закружились вокруг парочки, и чем больше чародейка отдавалась поцелую, тем ярче они пылали.

Сазуки и представить не мог, насколько пленительными могут быть губы любимого человека. Кровь бурлила в венах, раскачивая сердце и наполняя тело силой, способной преодолеть любые преграды.

Бродя по супермаркету с тележкой, Момо с открытым ртом засматривался на ассортимент продуктов питания и хозтоваров. В лесу его семья выращивала многое сама, а отец выбирался в Зеладан раз в месяц и брал только самое необходимое. Лишь однажды мальчику посчастливилось путешествовать с Йошисадой-старшим, и это были самые радостные и незабываемые дни в его жизни.

Он вертел в руках фрукты, вдыхал ароматы весового чая и баловал свой желудок возле дегустационных стендов. Без строгого надзора Лин мальчишка смёл бы себе в карманы конфеты, шоколад и орехи. С задумчивым видом потрогав рулон двуслойной туалетной бумаги и с улыбкой пшикнув освежителем воздуха из баллончика, Йошисада направился к Морриган, выбиравшей пластиковую посуду. За время, проведённое с новыми друзьями, он практически не общался с желтоволосой студенткой. Да и вообще подметил, что Ханзо не особо-то разговорчива. Момо думал, с чего бы начать, но Морриган, заметив его, заговорила первая:

— Ты вовремя — у меня в корзинке места уже нет. — Она взяла посуду и положила её в тележку поверх продуктов. — Ничего из списка не забыл?

— Еды тут хватит на десятерых, — заверил Йошисада. — Как у тебя дела? Всё нашла?

— Осталось взять мыло и шампунь.

— Хвала небесам! — обрадовался Момо. — Мы тут уже, наверное, часа два бродим.

— Потерпи ещё чуть-чуть. — Морриган нежно провела ладонью по волосам друга и пошла к соседнему стеллажу.

— Можно вопрос? — Момо аккуратно толкнул тележку вперёд.

— Конечно, — ответила Морриган, читая состав взятого с полки шампуня.

— Почему ты отправилась к райскому острову? Я слышал, что Спейстаун — это город грёз, где каждый житель может стать счастливым.

— Наверное, я сентиментальный романтик, которому хочется вдохнуть эту жизнь поглубже, — улыбнулась Морриган.

— Неужели в Спейстауне тебе было плохо?

— Дело не в этом, — Морриган на какое-то время задумалась. — Понимаешь… лес, где ты жил долгое время один, не сильно отличается от густонаселённого мегаполиса.

— Но ведь там столько людей!

Морриган бросила шампунь в тележку и потянулась за второй бутылкой.

— И никому нет дела друг до друга. В этих бетонных джунглях ты изо дня в день делаешь одно и то же, вязнешь в рутине и проблемах. Мы одиноки, Момо, все до единого, и порой даже не осознаём этого.

— Но как же друзья? Как же Лин и Зико?

— Они замечательные, и я очень рада, что встретила их.

Момо напряг все извилины, но так и остался в недоумении:

— Я… не понимаю.

— С возрастом переосмысливаешь большинство вещей, — вздохнув, Морриган взялась за тележку. — Давай найдём Лин и пойдём к кассе. — Она двинулась вдоль стеллажей, смотря на полки, но взгляд уходил сквозь них в прошлое, где остались её детские наивные, но такие светлые мечты…

Вымотавшийся долгим шопингом Момо взвалил на плечи огромный мешок и с нескрываемой радостью направился к выходу из супермаркета. Морриган и Лин хотелось ещё побродить по лабиринту стеллажей, но денег почти не осталось, а время близилось к полуночи.

Забирая личные вещи из камер хранения, студентки увидели, как в торговый зал зашёл молодой брюнет в спортивном костюме. Он пнул пустую тележку, задержал хищный взгляд на девушке за кассой и начал раскручивать цепь, которую держал.

Широкие двери супермаркета разъехались в стороны, и к ночному визитёру присоединились четверо парней с квадратными лицами, наполненными ненавистью маленькими глазами и тонкими плотно сжатыми губами. Две алюминиевые биты, кастет и перочинный нож — с такими вещами точно не за молоком в магазин приходят, потому Момо, почуяв неприятности, поставил мешок на пол и обнажил меч.

— Курт, — один из бандитов толкнул плечом парня с цепью и указал ему на застывшую в напряжении возле ящиков троицу.

— Займитесь кассой, а я пока потолкую с этой шпаной, — ответил брюнет.

Видя страх на лицах Лин и Морриган, Момо загородил их, сжал рукоять меча и ждал, пока бандит подойдёт ближе. Сердце подростка билось о стенки грудной клетки, дышать было тяжело, будто кто-то невидимый крепко сдавил шею.

— Не знаю, кто ты, но не приближайся! — Йошисада выставил меч вперёд. Он понимал, что шансов у него немного, но в лесу он пообещал Сазуки, что больше не дрогнет перед опасностью. Пришла пора отвечать за свои слова.

— Меня зовут Курт, а твоя игрушка сейчас окажется у тебя в заднице, пацан, — ухмыльнулся бандит. — Впрочем, можешь попытаться меня убить.

— Он провоцирует тебя, — предупредила друга Морриган. — Не поддавайся.

Курт остановился неподалёку от Йошисады, продолжая демонстративно крутить цепь.

— Давай же, сопляк! Или хочешь, чтобы я занялся твоими подружками?

— Пошёл ты! — не выдержала Лин и, достав из мешка стеклянную бутылку с газировкой, бросила её в грабителя.

Курт, разъярённый выходкой девушки, сделал выпад в сторону Момо и бросил цепь вперёд, но Йошисада вовремя повернул меч, и та намоталась на клинок.

Поняв, что состязание в перетягивании цепи мальчику не выиграть, Лин достала из мешка вторую бутылку и подбежала к грабителю. Курт среагировал слишком поздно и схлопотал по голове.

— А теперь сваливаем! — Митоку схватила за руку Морриган и бросилась к дверям.

— Помогите мне, ребята! — Шатаясь из стороны в сторону, Курт пытался сфокусировать зрение.

Увидев четверых не на шутку разгневанных парней, готовых пустить в ход оружие, Момо в панике убрал меч, схватил мешок и дал такого стрекача — только пятки сверкнули.

Не обращая внимания на летевшие вслед угрозы, сопровождаемые нецензурной лексикой, друзья добрались до заветного выхода и столкнулись с двумя высокими девушками. Сначала Морриган подумала, что они тоже из банды Курта, но бросившиеся в глаза полицейские значки успокоили.

— Я так и знала, что Курт и его банда не успокоятся, — выдохнула девушка в голубой полицейской форме и поправила красный бант, завязанный на заплетённых в косу пышных синих волосах. За плечами неизвестной болталась винтовка с оптическим прицелом, длиной превосходившая меч Момо.

Вторая служительница закона в белом кожаном болеро[1] обхватила рукояти покоившихся в поясных ножнах изогнутых мечей, взмахнула длинными фиолетовыми волосами и дерзко улыбнулась.

— Пора надрать несколько задниц! — Она прошла мимо Момо, наступив ему на ногу толстым каблуком сапога. Бедняга вскрикнул так, словно его придавило бетонной плитой.

Бандиты при виде полицейских крепче сжали в руках оружие.

— Кто вы? — поинтересовалась у незнакомок Лин.

— Лейтенант Айола Айкава и офицер Найоми Мидзава, — представила себя и напарницу первая девушка. — Мы из полиции.

— Точно? — посмотрев на едва прикрытую мини-юбкой пятую точку и капроновые колготки второй, Лин засомневалась.

Морриган же остановила свой взгляд на значке Мидзавы — человеческий череп в шлеме с поднятым забралом привлекал и пугал одновременно.

— Сейчас леди преподаст негодникам урок этикета. — Офицер Мидзава со злобной ухмылкой достала мечи. Клинки мерцали красным светом и источали зловещий багровый дымок. — Время жатвы! — И она понеслась на толпу бандитов.

Первым на её пути встал самый низкий грабитель. Легко уйдя от ножевого лезвия, Найоми один меч вонзила парню в бок, а вторым проткнула ему насквозь шею. Кожа бедолаги сморщилась и посинела, а глаза офицера сверкнули, как у злобного демона.

Морриган, чтобы не закричать, закрыла ладонями рот.

— Всё в порядке, — Айола взяла студентку за плечи. — Моя напарница владеет особыми мечами. Когда она убивает, энергия убитого переходит к ней. Благодаря этому она не устаёт даже в самой изнуряющей битве.

Два бандита с битами, зажав Найоми в проходе между стеллажами, решили, что победа уже у них в руках.

Офицер пригнулась, дабы не попасть под удар, изящно зашла за спину первого противника и насадила его на клинок, как бабочку на булавку. Прыгнув так, будто в сапогах встроены пружины, она очутилась на стеллаже и сверху обрушилась на второго парня. Всё произошло настолько стремительно, что несчастный даже замахнуться не успел, как лишился одновременно обеих рук. Забрызгивая кровью товары и пол, он упал прямо к ногам своего палача.

— Ну опять я вся грязная! — расстроилась Мидзава и по-детски топнула. — Скоро на свидания не в чем будет ходить.

Услышав шорох в соседнем проходе, она боковым ударом ноги повалила стеллаж и увидела за ним грабителя с чёрным пакетом в руке.

Парень завизжал, как девчонка, и выронил кастет. Его мочевой пузырь предательски опорожнился, и на светлых трико быстро появилось огромное пятно.

— Пожалуйста, не трогайте меня, вот деньги, — горе-грабитель перевернул пакет и высыпал из него банкноты, а после упал на колени и заплакал.

— М-да, — поникла Найоми и, убрав мечи, прицепила его наручниками к ближайшему ограждению. — Что за мужики пошли? Снаружи петухи, а внутри цыплята. — Услышав из-под упавшего стеллажа сдавленный крик, она без труда подняла его, как надувной шарик, и отбросила в сторону. Перед ней, скукожившись, лежал Курт. — А кто это тут у нас лежит такой грустный?

— Больная сука! — сквозь оскал прошипел бандит. — Я подам на тебя жалобу.

— Какой ты смешной, — улыбнулась Найоми. — Главное, не теряй чувство юмора в камере, когда соседи захотят приласкать тебя.

Схватив Курта за шиворот, офицер потащила его к Айоле. Тот матерился, угрожал, плакал, но Мидзаву это лишь забавляло. Мысли об обмельчавших мужчинах улетучились из её головы, а на их место пришло желание перекусить пончиками в ночной закусочной.

Морриган и Лин не могли поверить увиденному. Найоми, своим внешним видом напоминавшая тусовщицу, на глазах десятков людей жестоко расправилась с грабителями и шла с такой улыбкой на лице, будто только что весело отдохнула в ночном клубе.

— Задание выполнено, лейтенант, — Мидзава бросила бандита к ногам Айкавы. — Можете не благодарить.

— Вот и всё, Курт, — обратилась Айола к задержанному. — О чём ты думал, когда вёл свою банду в супермаркет? — голос её звучал тихо, но строго.

— Мы будем бороться до конца с режимом Фоллера и Като! — Курт злобно плюнул на ботинок Айкавы. — Пока одни пируют, другие нищенствуют! Ненавижу вас, президентские псы!

— В государстве тяжёлое положение, но это не значит, что можно брать в руки оружие и идти доказывать всем, что ты особенный. Знаешь что меня раздражает в таких, как ты? Вы все говорите, что встали на преступный путь из-за гнёта политиков. На самом деле вам просто удобно спихнуть всю ответственность на других, а себя выставить невинными жертвами… Ты не жертва, ты просто очередной подонок, и я отправлю тебя за решётку.

— Пойдём, мой сладкий. — Найоми подняла бандита и защёлкнула на его запястьях наручники. — Будешь хорошо себя вести — сможешь претендовать на камеру люкс.

Взгляд Мидзавы был озорным, а красивый изгиб бровей придавал ему сексуальности.

— Вам не выйти из этого магазина живыми! — пригрозил Курт, чем в очередной раз повеселил Найоми.

— Это мы ещё посмотрим. — Айола сняла с плеча винтовку и щёлкнула предохранителем. — Вы пока побудьте здесь, — наказала она путешественникам.

Таких крутых и красивых девушек Морриган давно не видела даже в боевиках. Одна — строгая и сдержанная; вторая — безбашенная и харизматичная. Они дополняли друг друга.

Момо всматривался в лицо Айолы, но, поймав на себе её взгляд, поспешил отвернуться.

Выйдя из здания, полицейские заметили фургон, припаркованный на противоположной стороне улицы. Водитель, справлявший возле него нужду, увидев своего босса в наручниках, закричал:

— Копы взяли Курта! Мочи их!

Задние двери фургона распахнулись, и из него выскочили двое парней с ружьями. Водитель выхватил из-за пояса пистолет и открыл огонь.

Айкава, не обращая внимания на вдребезги разлетавшиеся стёкла супермаркета, бежала к мусорному контейнеру. Винтовка в её руках смотрелась громоздко, но ей ничуть не мешала.

Найоми спускалась с крыльца, держа перед собой Курта как живой щит. Парень ерепенился, как пойманный за загривок зверь, но с офицером ему было не справиться.

Разогнав бездомных котов, Айола укрылась за контейнером, дождалась секундного затишья и выстрелила в водителя. Пуля пробила его сердце навылет и разбила стекло фургона.

— Эй, красавчики! — крикнула Мидзава бандитам. — Ловите вашего ненаглядного! — Она толкнула Курта к фургону, и тот, споткнувшись, упал на асфальт.

Айола, пригнувшись, добралась до афишной тумбы возле дороги и выстрелом в голову отправила к праотцам второго бандита, направившего ружьё на Найоми.

— Идиоты! Тупоголовые кретины! — Курт, беспомощно дрыгаясь на земле, только и мог что отпускать бранные словечки.

Последний стрелок решил не испытывать судьбу, бросил оружие и поднял руки вверх. Айола повесила винтовку на плечо, подошла к преступнику, зачитала ему его права и щёлкнула наручниками.

— Поиграли и хватит. — Найоми подняла Курта с земли и дождалась лейтенанта со вторым задержанным.

— Чтоб вы коростами покрылись! — скрипнул зубами Курт. — Ненавижу вас, копов!

— Вымою-ка я в отделении тебе рот с мылом, — пригрозила ему Найоми. — Жаль, что мужчиной тебя это не сделает.

— Посади наших «друзей» в машину, — приказала Айола напарнице. — И не забудь про третьего.

— Идите смирно и без глупостей. — Найоми одарила бандитов такой улыбкой, от которой сам дьявол задрожал бы от страха.

Айола облегчённо вздохнула и задержала взгляд на яркой звезде, что приветливо мерцала в холодной мрачной вышине.

Из распахнутых дверей супермаркета выходили люди. Кто-то со слезами на глазах благодарил лейтенанта, а кто-то с покупками молча спешил прочь, боясь новой перестрелки. Момо и девчонки вышли самыми последними. Йошисада кряхтел, но мужественно нёс на плече наполненный до краёв мешок, а Лин и Морриган о чём-то шушукались, поглядывая по сторонам.

— Вот и сходили в магазинчик, — присвистнула Лин при виде двух трупов. — Иногда я начинаю думать, что мы родились в рубашках.

— Теперь люди Фишбурга смогут спать спокойно. — Айола неспешно подошла к троице. — Ты как, солнце? — спросила Йошисаду.

Снова посмотрев на лейтенанта, Момо окончательно убедился, что черты её лица напоминают ему маму. Искренняя улыбка, наполненная нежностью, яркие голубые глаза, источавшие тепло, маленький подбородок и едва заметные ямочки на щеках — Айкава могла бы стать двойником покойной Йошисады, не будь у неё длинной косы.

— Со мной всё в порядке, ма… — Момо быстро зажал рот ладонью, чтобы не ляпнуть лишнего.

— Как вы вычислили этого бандита? — поинтересовалась у полицейской Лин.

— Наш департамент внедрил человека в его банду, — объяснила Айола. — Эта операция была спланирована, Курт ни за что не догадается, кто его сдал.

— Постойте. — Лин щёлкнула пальцами. — Тот человек, которого офицер Мидзава увела вместе с Куртом, и был…

— Всё верно, — кивнула Айола и с интересом взглянула на большой мешок Момо. — Скажите, вы всегда затариваетесь по ночам?

— Разумеется, нет, — ответила Морриган, — просто завтра утром мы покинем Фишбург и двинемся к ледяной пещере.

— Так вы путешественники?

— Ага. Меня зовут Морриган, а это мои друзья — Лин и Момо. Ещё четверо гуляют по городу.

— И куда же вы направляетесь?

— К райскому острову, — гордо ответил Момо.

Сказать, что Айола была поражена, значило бы не сказать ничего. Перед ней стояли две простые девушки студенческого возраста и взъерошенный мальчишка, одетый как сын бедного рыбака. Прочитавшая не так давно интервью Волтера Коулера, она просто не могла представить этих троих в компании археологов. Желание узнать, кто же их таинственные друзья, овладевало любопытной Айкавой, но она решила не спешить.

— Я читала об этом острове в журнале «Тайны нашей планеты». Некий исследователь Коулер утверждает, что видел место, которое якобы поможет нам жить лучше. Неужели вы ему поверили?

— А зачем ему врать? — недоумённо спросила Лин.

— Типичное привлечение внимания к своей персоне.

— А что вы скажете об этом? — Момо, поставив мешок, полез в карман куртки и вынул сложенную карту.

Лин закатила глаза и сжала губы, с трудом сдержав возмущение беспечным поступком подростка.

— Это путь к острову⁈ — удивилась Айола, раскрыв пергамент. — Не может быть!

— Нарисована самим Коулером, — с удовольствием похвастался Момо, вызвав у Лин очередную порцию негативных эмоций. — Мы верим, что Гайя полна тайн, и поэтому не сомневаемся в правдивости слов исследователя.

— А теперь, с вашего позволения, мы вернёмся в гостиницу. — Лин вырвала карту из рук Айкавы и быстро затолкала её в сумочку. — Большое спасибо за помощь.

— Извините, что задержала. — Айола вежливо поклонилась. — Я разговор с новыми людьми часто превращаю в допрос. Ох уж эта работа!

— Ничего страшного, — улыбнулась Лин, но за её улыбкой скрывалось желание отвесить Йошисаде подзатыльник. — Приятно было с вами познакомиться.

— Можно один вопрос? — обратилась к лейтенанту Морриган. — Как нам добраться до северных ворот?

— Это очень просто, — ответила Айола. — В Фишбурге только одна центральная улица. Она и соединяет южные и северные ворота. Раз вы не местные, советую прокатиться на экскурсионном трамвайчике: выпьете бесплатный коктейль с мороженым, послушаете нашего лучшего гида и насладитесь рыбацкими романсами. Всего вам наилучшего!

Простившись с Айолой, уставшие путешественники прогулочным шагом направились к гостинице.

Оглянувшись, Момо заметил, что полицейская всё ещё стоит на дороге и смотрит им вслед. Ужасная тоска закралась в грудь мальчугана, но не мог же он броситься незнакомому человеку на шею и зарыдать. Эта девушка не его мать, но тепло, что он ощутил от её взгляда, приглушило его боль.

Проходя мимо переулка, Лин услышала громкий шорох, но, решив, что это бездомные кошки, рыскающие в мусорных баках, прошла мимо.

К углу дома тихо подобралась Кантесса Ли-Мей. На её шее висели наушники, а на поясе болталось подслушивающее устройство.

— Карта у них, — шпионка радостно потёрла руки. — Если украду её сейчас, не придётся связываться с Эймирой и её людьми. Завершу работу сама, и тогда… — её щёки зарделись, а зрачки расширились, — и тогда Шурен приласкает свою кошечку! Мяу!

Мяуканье, что издала Кантесса, получилось столь реалистичным, что заставило копошившихся в мусорных баках собак навострить уши. Два больших пса, решив, что их дразнят, оскалили зубы и рычанием вернули Ли-Мей из мира грёз.

Шпионка с детства боялась собак и потому, задрожав, вцепилась ногтями в кирпичную стену.

— Хо-хорошие пёсики, — выдавила она, мысленно проклиная всё на свете. — Да-давайте вы меня о-отпустите, а я ку-куплю вам вкусных са-сарделек.

Собаки, вопреки ожиданиям Ли-Мей, сорвались с места, чтобы проверить на прочность её пятую точку. Кантесса не была готова распрощаться со столь значимой для неё частью тела и взяла хороший старт, будто всю жизнь занималась бегом. Пока неслась по разбитому тротуару, вспомнила маму, папу, Бога и даже Дьявола.

Спасением грешной души стала вертикальная пожарная лестница одной из пятиэтажек. Кантесса забралась на нижнюю ступень и ногой зарядила по собачьей морде. Показав преследователям язык, она полезла наверх, довольная тем, что удача в очередной раз уберегла её задницу от неприятностей.

Вот только дома в этом квартале были очень старые, а пожарные лестницы никем не ремонтировались. Между третьим и четвёртым этажами Ли-Мей услышала неприятный скрип и треск бетона. Схватившись за новую ступень, она почувствовала, что лестница медленно, но верно отклоняется от стены.

Спуститься уже не представлялось возможным, и шпионке ничего не оставалось, как вцепиться руками в ступень и вскрикнуть «мама!». Вся жизнь в эти секунды промелькнула перед её глазами.

Огромный контейнер с рыбьими потрохами смягчил падение, но «наградил» Кантессу непревзойдённым ароматом, от которого злые собаки заскулили и убежали прочь.

— Боже, — скривилась Ли-Мей, зажав пальцами нос. — Вся моя одежда… Лучше бы я умерла!

Горькая тошнота подступала к горлу, затрудняя дыхание. Мысли о Шурене покинули голову шпионки, а их место заняло желание поскорее добраться до гостиницы и принять душ… несколько раз.

Морриган остановилась неподалёку от ржавого, но всё ещё работающего ветряка и задумчиво посмотрела на самую яркую звезду в небе. Сильный ветер развевал её волосы, а скрип лопастей ласкал слух. Студентка вспомнила стихотворение одного из любимых поэтов и слегка улыбнулась, ведь она и представить не могла, что когда-нибудь окажется на месте лирического героя и взглянет на этот мир с другого ракурса. Девичье сердце билось от переизбытка радостных эмоций. Почему же её, молодую девушку, тянуло к столь простому, пустяковому? Ханзо часто задавала себе этот вопрос и приходила к выводу, что лоск, которым люди покрывают свою жизнь, скрывает под собой пустоту.

— Странная у тебя подруга, — сказал Лин Момо, наблюдая, как Морриган разводит руки в стороны.

— Каждый из нас странный в какой-то мере, — ответила Митоку. — Но, скажу тебе честно, добрей её я в жизни никого не встречала. Не понимаю, почему парни такие тупицы и мерзавцы.

— О чём это ты?

Лин сжала кулак и опустила голову.

— Они не ценят ни доброту, ни ласку, ни верность. Гайнет испоганил их представление о девушке. Теперь классная девчонка — это вульгарное существо, максимально оголяющее своё тело и ведущее себя как конченая стерва.

— Знаешь, моя мама, наверное, в чём-то была похожа на Морриган. — Момо задумчиво посмотрел на небо и не смог сдержать слезу. — Её глаза были наполнены морской глубиной. Я когда в них смотрел, забывал обо всём плохом и прекращал грустить. Она не была разговорчивой и многое держала в себе, но за семью всегда стояла горой.

— Знаешь за что я люблю подругу? За то, что она не треплется попусту, как большинство людей, способна видеть глубину многих вещей и поддерживать в самый сложный момент. Таких, как она, очень мало, Момо, поэтому, если встретишь подобную девушку, не проходи мимо.

— Я пока о таком не особо думал, — Момо от волнения запустил пятерню во взъерошенные волосы и нервно почесал затылок. — Мне бы для начала своё место в мире найти, но учитывая, где я провёл отрочество, сделать это будет крайне сложно.

— Найти своё место непросто каждому, — Лин продолжила смотреть на Морриган, и взгляд её наполнялся теплом и состраданием. — Именно поэтому мы нуждаемся в родных и друзьях, которые поддержат нас на крутой и запутанной дороге.

Митоку предстала перед Момо в совершенно другом свете, лишённая колкости языка и язвительности. Кто бы мог подумать, что в этой «ехидне», как он её прозвал, теплятся самые добрые чувства. Переведя взгляд на Морриган, Йошисада понял, что взрослые крайне редко показывают окружающим свои эмоции, предпочитая скрывать их за невидимой стеной. Разобраться в том, плохо это или хорошо, ему было сложно, но в этот поздний вечер он твёрдо решил, что хочет лучше узнать своих друзей. Они такие разные, но в душе каждого из них ярко горит луч надежды.

Покинув гостиницу с наступлением рассвета, семеро друзей направились к трамвайной остановке. По дороге они, разумеется, обсуждали события вчерашнего вечера.

— Вчера мы с Зико сидели на краю утёса и наблюдали, как по небу проносятся звёзды, — похвастался Чен, держа Токугаву за руку. — Это было восхитительно. Я прав, Зико?

— Спасибо тебе за прекрасный вечер! — синеволосая студентка с улыбкой поцеловала Лу в щёку.

— Признаюсь, ночью Фишбург выглядит куда приятнее, — сказала Анэ. — Правда, кое-где очень не хватает фонарей.

Центральная улица не отличалась красотой фасадов и архитектурных памятников. С покрытых трещинами стен домов давно отвалилась краска, а местные «таланты» изрисовали их уродливыми безвкусными граффити, проклинавшими Джона Фоллера и Сиону Като. Ветряки местами проржавели, на вывесках большинства магазинов не хватало букв, а витрины были либо разбиты, либо заколочены досками. Основная торговля велась с колен. Расставляя палатки и коробки, торговцы, больше похожие на нищих, выкладывали свои товары. Всё говорило о том, что жители Фишбурга больше всех прочувствовали экономический кризис.

— Ты-то доволен остался? — спросил Чен у задумчивого Сазуки.

— Ну… — Нагинава вспомнил жаркий поцелуй с Анэ, и слова комом застряли в горле.

— Я всё понял, — Лу похлопал друга по спине. — Рад, что всё прошло отлично.

— Кажется, вчера Сакура перестаралась, — засмеялась Морриган. — Её стрелы пронзили сразу четверых.

— Почему-то мне кажется, что это произошло не вчера, — с улыбкой возразил Момо. — Впрочем, поздравляю вас, ребята. Я искренне рад.

— Кстати, а как вы провели вечер? — поинтересовался Чен у подростка.

— Ужасно, — признался Йошисада, но, вспомнив лейтенанта Айолу, покраснел. — Если бы не девушки из полиции…

— Полиции? — в глазах Зико вспыхнул неподдельный интерес. — Ты просто обязан всё нам рассказать!

Момо с большой неохотой поведал друзьям о вчерашнем злоключении. Когда он закончил, впереди уже была видна остановка.

Экскурсионный трамвай подошёл быстро. Взяв у вагоновожатого коктейли, путешественники заняли парные сиденья и внимательно посмотрели на морщинистого мужчину с гитарой, стоявшего возле заднего окна. Он был одет в тельняшку, грязный пиджак с оторванными пуговицами и потёртые брюки.

— А вот и местный бард, — смекнула Лин. — Больше похож на бродягу.

— А мне очень хочется его послушать. — Морриган отпила коктейль, поправила юбку и посмотрела в начало вагона на Зико и Чена.

Парочка о чём-то шушукалась, ничего не замечая вокруг себя. Чен гладил Токугаву по волосам и плечам, шептал что-то ей на ухо, а та хихикала, как маленькая девочка.

Ханзо задумалась и прикусила коктейльную трубочку. Наверное, здорово, когда в твоей жизни появляется человек, способный одним только взглядом, улыбкой или касанием заглушить тоску и страх. Но заслуживаем ли мы таких людей рядом? Зико всю жизнь жила на позитивной ноте, никогда не унывала и с каждым вела себя дружелюбно. Она открыта этому миру, вот он и послал ей красивого мужественного парня, хоть и не без изъяна.

Морриган чувствовала, как в сердце стучит ревность, но она очень любила подругу и всегда желала ей только самого лучшего.

— Он, что ли, анекдоты травит? — заинтересовался сидевший за студентками Момо.

— Зико, насколько мне известно, ещё ни разу не влюблялась, — объяснила Лин, — вот и тает от слов нашего мастера боевых искусств. Как по мне, так он больше мастер балаболить.

— У каждого своё мнение, — сказала Морриган. — Если ты действительно считаешь Зико лучшей подругой, будь добра не осуждать её выбор.

Анэ и Сазуки, севшие ближе к концу вагона, некоторое время молчали, словно не были знакомы. Наёмник переводил взгляд с одного пассажира на другого, заостряя внимание на хмурых лицах, странных татуировках и больших сумках. Наблюдая за этим, Матзумото не выдержала и ущипнула любимого за щеку.

— Мне в террористы податься, чтобы ты меня заметил?

— Привычка, — объяснил Нагинава, повернувшись к чародейке. — Прости.

— Ты не о бандитах думай, а о том, что я с тобой сделаю, если посмеешь меня обидеть, — Анэ угрожающе насупилась.

— Да ты чего⁈ — Сазуки заёрзал так, будто ему под футболку заползло насекомое.

— Шучу-шучу, — Матзумото внезапно смягчилась. — Давай насладимся этой поездкой вместе. Просто возьми меня за руку.

Какая странная, но в то же время притягательная девушка… Её взгляд то был нежен, как ласковый прибой, то обжигал, как раскалённые угли. Нагинава волновался и одновременно приходил в восторг, видя её неподдельные эмоции.

— Всем доброго утра! — рядом с кабиной вагоновожатого встала молодая девушка, одетая в красное платье в горошек. — Меня зовут Айя, и сегодня я буду вашим гидом. Человека с гитарой зовут Магуро, и у него для вас в запасе множество красивых романсов.

Двери захлопнулись, и трамвай, громким звонком спугнув чаек с рельсов, отправился в путь.

Поначалу за окнами открывались лишь виды на старые дома да на лотки с товарами, и друзьям казалось, что поездка будет скучной. Но Фишбург мог удивить! Военно-морской музей, Центр морских исследований, огромный молл[2] на центральной площади — о каждой из этих достопримечательностей гид Айя рассказывала увлечённо, с шутками. В моменты, когда девушка брала передышку, внимание к себе приковывал бард Магуро. Он двигался по вагону, приветливо улыбаясь пассажирам, а его пальцы безошибочно скользили по струнам, рождая чистые и звонкие ноты.

Пускай в карманах нету ни гроша,

А дом родной — обычная палатка,

Под шёпот волн моя поёт душа,

Под крики чаек спится очень сладко.

Смотря на пляж, неподалёку от которого пролегал маршрут, Сазуки ещё раз задумался о том, что он потерял из-за комы. Вокруг столько красоты, что берёт за душу практически каждого человека, а он ведёт себя как сухарь, почти не показывая эмоций.

Наёмник в глубине души был очень благодарен деду, Анэ и новым друзьям за то, что не дали его сердцу окончательно обрасти слоем камня.

За горизонтом, где-то вдалеке,

Белеет, развеваясь, парус одинокий.

Отправился он плавать налегке,

Надеясь вскоре отыскать свой край далёкий.

Открыв окно, Момо высунул голову и улыбнулся встречному ветру. Ещё пару недель назад он в одиночестве сидел в лесной избе и под унылую нескончаемую песнь проливного дождя горько плакал, думая, что его жизнь закончена. А сейчас, полный сил и надежд, отбросив предрассудки, вместе с новыми друзьями направлялся к таинственному острову.

Яркий Таурос, чайки в голубом небе и похожие на чудо-рыб облака отражались в горящих глазах счастливого подростка.

Пускай ему пророчат жуткий шторм,

Он доплывёт, и к чёрту мрак и непогоду!

Когда в душе лелеется мечта,

Ты обретёшь любовь и победишь невзгоды.

Хоть рассказы гида и были интересными, семерых путешественников больше взяли за душу романсы бедного барда. Каждый нашёл в незамысловатых рифмах что-то своё, родное.

Спустя три часа трамвай прибыл к северным воротам. Лин вышла из вагона и сразу увидела возле гигантской арки знакомые лица.

— Тут Айола и Найоми, — сказала она друзьям.

— Кто? — переспросил Сазуки.

— Я же о них рассказывал, — Момо стало чуточку обидно. — Ты вообще слушал?

— Да, просто… — Нагинава посмотрел на Анэ и заметил, как та прикусывает нижнюю губу. — Убить сотню упырей проще, чем противостоять её обаянию.

Заметив путешественников, Айола заговорила первой.

— Рада снова вас увидеть.

— Взаимно, — улыбнулась Морриган.

— Так вот, значит, какая у вас команда. — Найоми с ног до головы оглядела Чена и Сазуки и едва заметно облизнула верхнюю губу. — Впечатляет.

— Что вы здесь делаете? — поинтересовался Момо, стараясь в этот раз не смотреть на лицо Айкавы.

Лейтенант учтиво поклонилась:

— Хотим присоединиться, если вы не возражаете.

— Здорово! — обрадовалась Морриган. — Но почему?

— Тут стало скучно, — Найоми широко зевнула, — а вы, насколько я знаю, ищете таинственный остров счастья. Не скажу, что верю в его существование, но в Фишбурге стало просто невозможно. Я рыбой насквозь провоняла, а мне ещё парня искать для «долго и счастливо».

— Тебе бы только о парнях думать! — с улыбкой покачала головой Айола.

— Знаете, лейтенант…

— Не надо так официально, мы не на службе.

—…работа в полиции уже давно мешает моим отношениям с парнями. Мой бывший ушёл к другой. Знаешь почему?..

— Извините, — попыталась вмешаться в разговор Морриган, но её попросту проигнорировали.

—…Он сказал, что, вместо того чтобы гоняться за всякими отморозками по Фишбургу, лучше бы я научилась варить макароны. Блин, да я самая сексуальная девушка на свете! Какие к чёрту макароны⁈ Между прочим, некоторые бандиты даже сопротивляться перестают и слёзно умоляют меня арестовать их.

— Почему же ты не уйдёшь из полиции? — спросил Мидзаву Чен.

— Потому что больше ничего не умею. — Найоми обречённо вздохнула и чуть не заплакала.

— Не переживай, макароны я варить умею, — шепнула Анэ на ухо Сазуки, — голодным ты точно не останешься.

— После ареста Курта начальник отпустил нас в Вотерланд на праздник цветущей сакуры, — объяснила Айола. — Я вспомнила вашу карту и поняла, что нам по пути. Мы с Найоми не были в отпуске почти три года. Наконец-то сможем повидать новые места и познакомиться с новыми людьми.

— Добро пожаловать! — Чен с удовольствием протянул руку новым членам команды.

Максимально оголив декольте, Найоми оттолкнула Айолу и первая ответила каратисту рукопожатием. Лу совсем не ожидал, что его пальцы хрустнут, как тоненькие веточки, а боль, как разряд тока, пронзит до суставов предплечья. Увидев это, Момо перепугался и предпочёл просто поклониться Мидзаве.

Ступив на длинный мост, Зико затаила дыхание при виде искрившегося в лучах Тауроса залива. Смелые рыбёшки буквально выпрыгивали из воды, красовались золотистой чешуёй. Чайки не дремали и хватали их цепкими лапами.

Спустя пару часов Фишбург остался позади, а впереди путешественников ждала встреча с ледяной пещерой.

[1] Болеро — предмет верхней одежды; короткая, открытая спереди куртка без застёжки или укороченный жакет.

[2] Молл — группа предприятий торговли, управляемых как единое целое и находящихся в одном здании или комплексе зданий.