Зло. Остров вечного счастья. Часть 1

Глава 9 Долгожданная встреча

Тихий мегаполис Зеладан располагался на юге Великого континента и всегда привлекал к себе путешественников со всех концов планеты. Здесь не строили супермаркеты, пятизвёздочные отели и дорогие рестораны, да они и не были никому нужны: местным жителям нравилось гулять по цветущим аллеям и большим паркам, любуясь озёрами и фонтанами с чистой водой. Воздух в Зеладане наполнен не промышленными выхлопами, а ароматами цветов и свежих булочек. Когда-то здесь хотели построить фабрику по производству лакокрасочных материалов, но мэр, реализовавший несколько сотен экопроектов с момента своего избрания на должность, добился отмены строительства. Благодаря ему за несколько лет в мегаполисе набрали популярность гужевой транспорт и вертикальные сады.

Над созданием колоннад, дворцов и даже обычных многоэтажек в Зеладане трудились лучшие архитекторы страны. Каждое строение обладало неповторимым шармом, что восхищало не только эстетов, коих тут было не счесть, но и людей с прагматичным вкусом. Пешеходные улицы паутиной обвивали ремесленнические кварталы, завлекая к ювелирам, кузнецам и кожевникам. Цветные контейнеры для раздельного сбора мусора регулярно опустошались; на тротуарах, иногда окутанных высокими деревьями, царила кристальная чистота — хоть разувайся и щеголяй босиком, не боясь прийти домой с чёрными пятками.

Как и любой мегаполис, Зеладан нуждался в электроэнергии, и лучшим способом её получения стали панели, преобразовывающие радиацию Тауроса в постоянный ток. Во многих районах выросли причудливые башни чёрного цвета, а на центральной площади искусные инженеры соорудили целое дерево с десятками ветвей. Когда светило скрывалось за тучами, а на головы горожан обрушивался ливень, в ход шла система сбора дождевой воды. Резервуары, замаскированные под колонны, статуи и гигантские амфоры, наполнялись через водостоки и применялись для автоматического полива улиц и зелёных насаждений. В общем, жизнь в городе протекала под лозунгом: «Красиво, практично, экологично».

В кризисный год количество недовольных в Зеладане заметно увеличилось. Они выходили на улицы с плакатами и призывами прекратить вкладывать деньги в строительство архитектурной роскоши и дать наконец людям достойные зарплаты и медицинское обслуживание. Вандалы под покровом ночи разрисовывали памятники, ломали барельефы и деревья, особо наглые забрасывали бутылки с зажигательной смесью в окна музеев и галерей.

Полицейские не справлялись, и Като за неделю до отлёта экспедиции сформировала из приверженцев её политики отряды полицаев и установила в Зеладане комендантский час. Новоиспечённые стражи хватали всех, кого считали подозрительными, и отправляли в участки. Иногда прибегали к дубинкам и огнестрелу, не жалея ни подростков, ни стариков. Горожан, занимавшихся доносами, поощряли и гордо называли «борцами за неодемократию», а митингующих считали паразитической язвой на теле общества. Слухи о зверствах полицаев расползались по мегаполисам быстрее скорости звука. Без суда и следствия, без доказательств в госизмене подозреваемых жестоко избивали и отправляли на каторгу, а то и приговаривали к смертной казни.

— Добро пожаловать в Зеладан! — Герстнер указал сошедшим с тепловоза студенткам на красивое трёхэтажное похожее на дворец здание вокзала.

Серые стены украшали вьющиеся растения, ярко-красная черепичная крыша блестела под лучами Тауроса, а деревья из цветного стекла превратили полукруглые окна первого этажа в произведения искусства. Тяжёлый навес над входом держался на двух колоннах в виде задрапированных в длинные туники женских фигур, а необычности ему придавало лепное изображение сцепившихся в схватке львов.

— Красотища! — Морриган не верила глазам. — Здешняя архитектура просто поражает!

— Так чего же мы ждём? — Зико уже собиралась направиться к входу, как Лин схватила её за плечо. — В чём дело? — рассердилась Токугава.

— У нас нет времени, — напомнила ей Митоку.

— Вообще-то я приехала в Зеладан на экскурсию.

— Посетишь достопримечательности позже.

— Слушаюсь и повинуюсь, босс! — Зико откровенно не понравилось поведение подруги.

— Не будь такой вредной!

— Кто бы говорил… — Зико с явной обидой скрестила руки на груди и отвернулась.

— Из-за чего сыр-бор? — вмешался Чен, до этого момента принимавший благодарности от выживших охранников и пассажиров поезда.

— В Лин проснулся командир, — пожаловалась ему Зико.

— Вокзал и новый парк никуда не денутся, а вот Коулер может уехать в очередную экспедицию, — объяснила Лин. — Давайте найдём его, а потом отправимся в гостиницу.

— Ты всегда такая шебутная? — поинтересовался Чен у блондинки.

— А ты всегда такой бестактный? — Лин за словом в карман не лезла. — Напомни-ка мне, беспамятной, когда мы успели стать хорошими друзьями?

— Извините, я услышал, что вы разыскиваете Волтера, — обратился к путешественникам Герстнер. — Могу помочь.

Лин, не обращая внимания на ужимки Лу, повернулась к Биллу.

— Вы знаете, где он живёт?

— Волтер Коулер — мой близкий друг. Я с огромным удовольствием отведу вас к нему, вот только доложу диспетчеру о произошедшем возле Бэдрокса и заполню кое-какие бумаги.

Лин запрыгала от радости, но её эмоции приспустил Чен, указав на обиженную Зико:

— Мне кажется, кое-кто не согласен.

— Зико, мы все вместе сходим, куда захочешь, но позже, — пообещала подруге Митоку. — Не дуйся на меня.

Такой мягкой и услужливой Чен увидел её впервые и на секунду даже подумал, что перед ним совершенно другой человек. Она явно обожала Токугаву и не готова была с ней ссориться. Дружба, похоже, способна менять людей к лучшему. Увы, с единственным другом Лу расстался ещё до поступления в колледж, а с момента смерти Шерил общение с людьми заменили бесконечные тренировки.

Зико успокоилась, опустила руки и посмотрела на каратиста:

— А ты, Чен, с нами?

Лу и сам пытался найти предлог остаться в компании студенток, а услышав предложение от Токугавы, даже немного растерялся.

— Ну… турнир начинается вечером, у меня ещё куча свободного времени, — ответил он, стараясь скрыть смущение. — Давайте навестим вашего Коулера.

— Супер, — Токугава с улыбкой подмигнула другу. — Но только попробуй слинять, не сходив со мной в парк.

В дневные часы на мощённых разноцветной брусчаткой пешеходных улицах Зеладана всегда было многолюдно. Возле ювелирных лавок крутились девушки, на причудливых извивающихся скамейках в тени больших деревьев отдыхали элегантно одетые мужчины, а детвора брызгала на прохожих водой из фонтанов.

Длинные арки, соединявшие некоторые дома, украшали сюжетные барельефные[1] картины. Фасады оформлялись полукруглыми пилястрами[2], а каждое крыльцо дополняли эстетичные, напоминавшие песочные часы балясины[3]. Балконы над парадными дверями казались зелёными из-за окутавших их лоз винограда.

— Ты полон сюрпризов, — сказала Чену Зико, когда они, пропустив карету, свернули на перекрёстке. — Я таких парней ещё не встречала.

— Брось, — отмахнулся Чен. — Подумаешь, тучку вызвал.

— А кто тебя обучал магии? — поинтересовалась Морриган, перестав разглядывать длинную колоннаду на другой стороне улицы. — Почти все академии в стране позакрывали.

— Ты не поверишь, но я самоучка. Слышала, что магическая сила даётся почти каждому человеку от рождения? Разумеется, при опытном наставнике раскрыть её гораздо проще, но мой путь был тернист…

Лу вспомнил, как однажды пришёл ночью в парк Спейстауна с потёртой книгой в рюкзаке. Размахивая руками, он несколько часов безуспешно пытался взять под контроль ветер. В глазах горела ярость, а сердце безжалостно раздирала обида. Чену казалось, что из кустов, смеясь над его потугами, наблюдает тот самый незнакомец со шрамом. Юноша швырял книгу, пинал, даже пытался разорвать, но желание изучить заклинание взяло верх.

—…Я таскался ночами в парк, мял страницы чёртовой книги и раз за разом произносил одни и те же заклинания. Глупо, да? — Чен сжал кулаки и ускорил шаг.

Зико поспешила догнать его:

— Когда теряешь близкого человека, винишь себя в беспомощности, — она осторожно коснулась плеча Лу. — Когда умер папа, я думала, что не оправлюсь.

— Рад, что ты смогла, — Чен мягко улыбнулся. — А отца твоего искренне жаль. Уверен, он был хорошим человеком.

— И у тебя всё наладится. Выше голову.

Чен чувствовал, как тепло Зико проникает через её ладонь в его тело и разливается по венам. Он оглянулся на Герстнера и подруг и увидел, что Лин показывает ему исподтишка кулак.

Остановившись возле антикварного магазинчика, Токугава дождалась остальных и взглянула на кислую мину Лин:

— А куда подевался блеск из твоих глаз? Хочешь, подарю сувенир?

— Подари его нашему великому магу, — отмахнулась Митоку. — Уверена, он до небес от радости подпрыгнет.

Зико не сдержалась и хихикнула, чем ещё больше разозлила подругу.

Морриган понимала, что происходит, но на сей раз предпочла не вмешиваться. Пока Токугава «плясала» вокруг Лин, успокаивая её, а Герстнер кормил голубей завалявшимися в кармане комбинезона семечками, она расспрашивала Чена о магии.

— Чтобы научиться создавать тучку, потребовался год. Если бы ты знала, скольких людей в парке я напугал за это время! — Чен рассмеялся. — А один раз меня чуть не задержали полицейские — ветер вышел из-под моего контроля и снёс пару рекламных щитов.

— Да уж… — Ханзо с грустью опустила голову.

— Ты решила заняться магией? — Лин подошла к подруге и хмуро на неё поглядела. — Только не говори, что попросишь о помощи Чена…

Желтоволосая студентка ещё будучи школьницей задумывалась о том, чем она — не блистающая внешними данными и талантами — может заинтересовать мужчину. В ней не было ничего особенного… Попробовать стать волшебницей? Но это всё равно не превратит её в другого человека…

— И всё-таки ты ревнуешь, — ухмыльнулась Морриган.

— Да сколько можно⁈ — голова Лин кипела словно чайник. — Я заклею тебе рот скотчем!

— Ваш друг очень смелый и волевой парень. — Герстнер рассыпал остатки семечек на тротуаре. — Не будь его с нами…

— И вы туда же, господин Герстнер! — Лин захотела отрезать себе уши, чтобы больше ничего не слышать о Чене.

— Поезд спасли мы вместе. — Лу хоть и гордился собой, не стал забирать все лавры. — Перед лицом опасности люди объединяются и помогают друг другу. В этом их сила, которую не сломить никому и ничему.

— Кстати, почему ты выбрал воздушную стихию? — спросила Зико.

— Небо манит меня безграничностью и красотой, дарит ощущение полной свободы. А облака — словно мои мечты, которых я хочу коснуться и обрести гармонию в жизни.

— Да ты романтик! — воскликнула Токугава. — Мой отец тоже очень любил небо и мечтал, что когда-нибудь люди полетят к далёким звёздам в поисках нового дома.

— Быть может, нам и не придётся покидать Гайю, — в голосе Герстнера теплилась надежда. — Остров, что открыл Волтер, принесёт счастье этому угасающему государству.

Услышав об острове, Лин взяла себя в руки, сделала глубокий вдох и, пройдя вперёд несколько шагов, обернулась к остальным.

— Чего стоим? Приглашения ждём?

Пройдя два квартала, друзья добрались до большого двухэтажного особняка, окружённого кованым забором.

— Вот это жилище! — присвистнул Чен. — По сравнению с ним моя съёмная квартира в Спейстауне — конура.

К дому Коулера вела широкая дорожка, выложенная гранитной плиткой. Невысокие деревья, что росли вдоль неё, были искусно подстрижены в виде конусов и стояли молчаливо, не шелестя ни одним листочком.

— Волтер! — позвал Герстнер низкорослого старика в халате, подстригавшего кусты возле крыльца.

— Здравствуй, Билл! — Коулер положил садовые ножницы на газон и двинулся к путешественникам, прихрамывая на одну ногу.

— Какая встреча! — Герстнер крепко обнял друга. — Давненько я к тебе не захаживал.

— И я рад видеть тебя, дорогой, — Волтер похлопал машиниста по спине. — Где ты пропадал четыре месяца?

— У меня много работы. Ты читал о массовых сокращениях?

— Конечно. Лишили выходных?

— В прошлом году у меня был сменщик, — тяжело вздохнул Герстнер, — а сейчас я претендую на звание самого незаменимого машиниста.

Волтера объяла тоска:

— Жизнь на Гайе раньше била ключом. Помнится, тридцать лет назад…

— Прости, что перебиваю, но я хотел бы тебя кое с кем познакомить, — Герстнер указал Коулеру на Чена и студенток, скромно стоявших в стороне. — Сегодня они помогли спасти жизни сотням людей.

Поймав на себе заинтересованный взгляд великого путешественника, Лин замялась, как школьница на первом свидании. Опустив сжатые в замок пальцы, она нервно улыбнулась и, заикаясь, выдавила:

— Д-добрый д-день.

— Добрый, — Волтер оглядел уставшие лица гостей. — Что с вами приключилось?

— На поезд напали мертвецы, — ответил Чен. — Многие пассажиры погибли. Если бы не Билл…

— Не стоит. — Герстнер сделал останавливающий жест. — Я всего лишь машинист, а не герой.

— Монстры становятся агрессивней. — Волтер погрузился в раздумья. — Неужели они были правы?

— Простите, о чём вы? — спросила Морриган, продолжая с интересом наблюдать за хозяином особняка.

— Да я о своём, — отмахнулся исследователь. — Давайте лучше познакомимся.

— Меня зовут Лин, — представилась Митоку, — а это Зико, Морриган и Чен.

— Чем могу быть полезен?

— Вчера мы с подругами прочитали ваше интервью о райском острове, — объяснила Лин. — Я полностью разделяю ваше мнение, касающееся кризиса: из-за нехватки ресурсов наша жизнь в серьёзной опасности, но тем, у кого в банках многомиллионные счета, этого не понять. Они не страдают от голода и не работают по семь дней в неделю, чтобы поставить на ноги детей…

Морриган любила подругу именно за то, что она, несмотря на свою ненависть к людям, никогда не насмехалась над чужими проблемами, а всегда старалась помочь. Импульсивность никого не красит, но у Митоку она граничила с решительностью. Такого Ханзо больше ни в ком не встречала.

—…Мы хотим добраться до острова и изменить жизнь наших соотечественников.

— Это исключено, — отрезал Коулер. — Уходите.

Всех будто обухом по голове ударило, особенно Лин. Великий путешественник, мечтавший, чтобы райский остров нашли, в эту минуту растерял дружелюбие.

Митоку не знала, что ответить. Растерянная, она смотрела на подруг, но они тоже молчали.

— Что с тобой, Волтер? — напрягся Герстнер, увидев потухший взгляд исследователя. — Обычно ты гораздо гостеприимней.

Коулер выдохнул и посмотрел на пролетавшую в небе птицу.

— Когда моё интервью напечатали в журнале, возле ворот особняка каждый день начали собираться тысячи людей, и каждому хотелось знать, каким путём я добрался до райского острова. Смелые, с блеском в глазах… Они говорили, что им не страшны никакие трудности, будь то подводное чудовище Геосгайэно или шторм. Я знал — этих новоявленных путешественников волнуют лишь слава и деньги, но всё равно помогал. Я хотел, чтобы мою мечту хоть кто-то сделал явью. Давал советы, рисовал картосхемы…

— Но никто не вернулся, — вспомнила Зико.

— Может, они нашли остров и не захотели возвращаться, — предположила Лин. — Нельзя без вести пропавших считать мёртвыми.

— Нельзя, — согласился Коулер, — только вот правительство лишило меня всех званий, исключило из Союза путешественников и запретило даже заикаться об острове.

— Нет, — Лин не могла поверить в услышанное. — Вы столько сделали для Гайи, подарили людям надежду и…

— И теперь буду доживать оставшиеся годы в этом особняке, просматривая фотоальбомы. К сожалению, юная леди, моя карьера закончена, больше я никому и ничем не помогу.

Коулер был подавлен. На последнем для него заседании Союза путешественников его обвинили в том, что он послал на смерть тысячи людей, и всё ради собственного эго. Семьи тех, кто бесследно исчез в водах Ледяного континента, приходили к воротам особняка с угрозами и оскорблениями и даже пытались привлечь исследователя к уголовной ответственности. Сколько брани он слышал в спину на улицах Зеладана, сколько раз вытирал плевки с пиджака. Райский остров принёс в его жизнь только боль и разруху…

— Постойте-ка! — встрял в разговор Чен. — В утренних новостях сообщили, что Джон Фоллер сам отправился на поиски острова вместе с Като. Наш новый вице-президент утверждает, что существует некий древний артефакт, благодаря которому у правительственной экспедиции всё получится, — он наморщил лоб и сжал кулак. — Да она просто использовала ваш доклад!

— Возможно, — нахмурился Волтер и почесал бакенбарды. — Но откуда она знает об анкхе? — тихо пробурчал себе под нос бывший исследователь.

— Как можно было довериться такому ужасному человеку⁈ — в голосе Лин чувствовались нотки негодования. — Она стольких людей сгубила!

— Отчаяние, — произнёс Волтер. — Ситуация в государстве выходит из-под контроля Джона. Люди всё больше отстраняются от общественной жизни и замыкаются в себе. Кто-то уходит в монастыри, кто-то в преступный мир, а некоторые запираются в маленьких квартирах и через Гайнет плачутся таким же затворникам на то, как всё плохо. Фоллер хочет снова объединить народ.

— И ради этого он допустил к власти неизвестную девушку с повадками диктатора?.. — Зико в недоумении нахмурилась. — Я даже не знаю, как отнестись к этому поступку.

— В моменты отчаяния мы все порой совершаем глупости, — Морриган словно попыталась защитить честь президента.

— Переложить ответственность на другого, сославшись на свою беспомощность, — не просто какая-то глупость! — вспыхнула Лин. — Для президента это сродни предательству народа. Жизнь в приюте научила меня полагаться только на себя.

— Извините за беспокойство, — Морриган поклонилась Волтеру. — А вам спасибо за помощь, господин Герстнер, — кивнула она машинисту.

— Что вы планируете делать дальше? — Билл с интересом поглядел на путешественников.

— Попробуем нанять воздушный катер и встретиться с президентским флотом, — изложила невероятный план Зико. — Может, Фоллер возьмёт нас с собой. Будем мыть трюмы, готовить еду…

Лин уставилась на подругу как на умалишённую. Ей казалось, что в Зико проснулась плохая юмористка:

— А что, парк больше не интересен?

— Ну, во-первых, я сражалась с мертвечиной, рискуя жизнью, не для того, чтобы посетить какой-то там парк — у нас в столице своих полно. Во-вторых, после столь офигительной поездочки любая работа в команде президента покажется детской игрой. В-третьих, не ты ли притащила меня сюда? Хочешь послушать господина Коулера и отправиться домой?

— Что думаешь, Морриган? — Лин решила выслушать мнение второй подруги.

Морриган всё ещё не могла отойти от кошмара, произошедшего на железнодорожных путях, но где-то в глубине души она чувствовала, что это путешествие уже наполняет её жизнь хоть каким-то смыслом. Она скучала по матери, но что ждёт её дома? Бытовые дела, экран монитора и книжки, перечитанные дважды. Променивать лучших подруг на это Ханзо не собиралась и без лишних слов с улыбкой ответила:

— У нас всё получится.

Студентки напомнили Коулеру его самого в те далёкие годы, когда он только окончил университет и устроился докером, чтобы заработать денег и осуществить свою мечту. Огонёк в их глазах заставил сердце трепетать. Они тут не ради денег и славы. Неужели современную молодёжь волнует нечто большее? Волтер боялся за гостей, но если не довериться им, тогда кому? Сиона Като и её помощник Гектор Мидера, быстро вступивший в Союз путешественников, вызывали у Коулера омерзение. Не верил он в добрые намерения вице-президента, а значит нужно было организовать свою экспедицию…

— Предлагаю не спешить и пройти в дом, — гостеприимно сказал Волтер и направился к дверям.

Попав в просторный зал, друзья обратили внимание на высокие стеллажи, на которых за толстыми стёклами хранились древние артефакты и книги, привезённые Коулером из путешествий. Изящная раритетная мебель указывала на то, что Волтер не только великий исследователь, но и коллекционер с тонким вкусом. Ковры, шёлковые шторы и камин придавали комнате уют, а барельефное изображение ангелов, летающих вокруг спящих детей, занимало весь потолок и поражало красотой.

Коулер пригласил гостей за большой круглый стол, а сам исчез на втором этаже.

— Куда он пошёл? — Лин заёрзала на стуле от любопытства.

— Наверху у него кабинет, — ответил Герстнер. — Может, туда.

— Добро пожаловать, — за спиной Морриган возник молодой человек в синих джинсах и чёрно-красной футболке.

— А-а-а! — Ханзо от испуга чуть не упала со стула.

— Привет, Сазуки, — Герстнер поднялся и пожал парню руку.

Неизвестный телосложением походил на Чена, но отличался более высоким ростом. Его короткая стрижка с подбритыми висками и выступавшей чёлкой прекрасно подчёркивала широкие скулы. Морщины между бровями придавали лицу угрюмый вид. Карие глаза не светились счастьем, а губы, похоже, вообще не знали, что такое улыбка.

— Кто это? — спросила машиниста Зико и дрогнула под пристальным взглядом незнакомца.

— Меня зовут Сазуки Нагинава, — представился парень. — Я внук господина Коулера. А вы кто такие?

По спине Лин пробежал холодок страха.

— Мы тут… вот… — Все её мысли от паники разлетелись.

— Меня зовут Чен, — представился Лу. — А это Зико, Лин и Морриган. Мы прибыли из Спейстауна.

— Ещё одни искатели сказки? — голос Сазуки не отличался дружелюбием. — Как же вы надоели. Дедушка совершил множество других открытий, но они никого больше не интересуют. Аристократы видят в острове очередной источник, который поможет набить их бездонные карманы, а обычные путешественники грезят лишь о славе. Ведомые алчностью и желанием стать великими, эти идиоты сгинули в океанской пучине. Они сделали свой выбор, но мёртвых в обществе не осуждают, и политики возложили всю ответственность на дедушку и лишили всего. Не будь меня, и особняк бы отняли.

Видя играющие желваки на скулах парня, Морриган почувствовала его боль. Но как подобрать слова, чтобы успокоить совершенно незнакомого человека?.. Ханзо никогда не говорила, не подумав, поэтому чаще всего становилась молчаливым наблюдателем.

— Думаю, некая сила защищает остров от алчных и злых людей, — предположила Зико. — Я, как и подруги, хочу отыскать его, чтобы вернуть народу Гайи утраченную надежду.

— Нам не всё равно, что будет со страной, — дополнила Лин.

— Амбиций у вас, как я погляжу, много, но хватит ли сил? — Сазуки бросил на гостей скептический взгляд. — Не рановато ли вы хотите распрощаться с жизнью?

— Не будь грубым, Сазуки, — раздался голос Коулера с лестницы. — С моей помощью у них всё получится.

Увидев в руках деда свёрнутый пергамент, Нагинава снова напрягся:

— Ты что, собираешься отдать им карту Гайи⁈ Но ты ведь столько времени потратил на её составление! Они всё равно… — он не сдержался и ударил кулаком по столу.

Девушки и Чен вздрогнули, а вот Коулер не обратил на выходку внука внимания. Он спокойно подошёл к гостям и положил пергамент перед ними:

— Путь к Ледяному континенту очень опасен. Шторм, в который угодило моё судно, наверняка был вызван Геосгайэ­но. На этой карте я отметил для вас менее опасный, но более долгий маршрут. Придётся пройти через Великий и Туманный континенты.

— Я не ослышалась? — Зико посмотрела на исследователя с вопросом в глазах. — Вы сказали «пройти»? А катер нанять нельзя?

— Пассажирские перевозки по воздуху и воде строго запрещены. Суда перед отправкой отныне тщательно проверяются военными и полицаями. Людей, желающих прикинуться грузом, и переступивших закон перевозчиков «награждают» баснословными штрафами, тяжёлыми физическими работами или тюрьмой. Ради горстки молодых ребят рисковать никто не будет ни за какие деньги.

— Это всё Като со своими законами, — вздохнула Лин. — Она зажала людей в городах, нагрузила дополнительными налогами, вынудила работать без выходных. О чём она думает⁈

— Об острове, разумеется. — Сазуки обошёл стол и встал рядом с Коулером. — Она что-то знает, поэтому избавилась от возможной конкуренции. Что бы ни говорил дедушка, путешествие пешком — это самоубийство. Забудьте об этом.

— Может, он прав? — Чен с тревогой посмотрел на Зико. — Да, мы разгромили армию нежити возле Бэдрокса, но на планете есть твари пострашнее.

— Вы сражались с мертвецами? — задумчиво спросил Сазуки. — Пару месяцев назад мой отряд провёл на железнодорожных путях зачистку. Почему же эти твари снова там появились?

— О каком отряде идёт речь? — спросила Морриган.

Сазуки молча ушёл в соседнюю комнату и вернулся с чёрными ножнами, украшенными изображением двух карпов кои. С каменным лицом он сел в кресло возле стены и, взявшись за длинную рукоять, вытянул клинок наполовину.

Гости смотрели на него с волнением, боясь пошевелиться.

— Я наёмник, — нарушил паузу Нагинава, не двинув бровью. — Правительство использует нас для устранения врагов государства без суда и следствия. Наши объекты — преступные авторитеты, коррумпированные чиновники и террористы. Изредка мы помогаем армии зачищать пригородные территории от монстров.

— Почему ты выбрал такой… кровавый путь? — с осторожностью спросил Чен.

— А ты вспомни, как устроена судебная власть. Думаешь, все, кто попадает на скамью подсудимых, оказываются в тюрьме? У одних целый кабинет адвокатов, у других — влиятельные друзья, а наши «слуги народа» вообще имеют политическую неприкосновенность. Мне осточертело видеть, как подонки с довольными физиономиями избегают наказания. В последние месяцы благодаря политике Сионы Като некоторых сволочей всё же приговаривают к казни, но в целом её правление напоминает откровенную тиранию. В камерах смертников всё чаще сидят бродяги, мелкие воришки и митингующие. Я неоднократно думал о том, чтобы срубить вице-президенту голову, но дедушка всё время отговаривал. — Сазуки гладил меч как любимое домашнее животное: с нежностью, заботой, слегка касаясь пальцами холодной стали. В какой-то момент он прикрыл глаза и крепко взялся за рукоять. — Этот клинок выкован в Вотерланде по заказу дедушки. Он — продолжение моей души, символ доблести и благородства. В древности самураи посвящали жизнь господину. Я же с гордостью пожертвую собой ради блага Гайи и её жителей.

— Ты убиваешь, прикрываясь благородством, — сделала вывод Лин. — Так нельзя!

— А какой путь предложишь ты? — Сазуки резко засунул катану в ножны. — Может, собрать всех ублюдков в храме Божьем и попросить раскаяться?

— Не тебе решать, кому жить, а кому умирать! — Лин не заметила, как в очередной раз стала заложницей собственных эмоций.

— Если мириться со всем, что происходит вокруг, и уповать на Господа, можно на всю жизнь остаться в глубокой заднице. Вспомни, через какие революции и войны прошли люди, чтобы стать гражданами единого государства. Светлое будущее немыслимо без кровавого настоящего.

— Лин, а помнишь, ты говорила, что хочешь отомстить убийцам родителей? — напомнила подруге Зико.

— А? — Чен посмотрел на Лин и заметил, как та напряглась и сжала кулаки. — О чём это она?

— Это не ваше дело! — взорвалась Митоку. — Какого чёрта ты приплела сюда это⁈

— Прости, пожалуйста, — Зико, увидев слёзы подруги, бросилась обнимать её. — Я не должна была…

Вечерело. Тяжёлые дождевые капли барабанили по отливу, нагоняя тоску. Деревья, сгибаясь под порывами сильного ветра, шелестом будто умоляли Таурос выглянуть из-за плотных туч.

— Я так скучаю по маме и папе… — Лин, стоя у окна в комнате Токугавы, прижала ладонь к стеклу.

Отключив игровую приставку и убрав с дивана модные журналы, Зико плотно закрыла дверь, щёлкнула выключателем торшера, чтобы разогнать полумрак, и подошла к подруге. Её взгляд упал на старую папину фотографию возле монитора и перешёл на разукрашенный фломастерами белый шлем от скафандра, висевший на стене.

— Знаешь, — решилась сказать Токугава, — наши родные ведь никуда не исчезают. Их нельзя увидеть, но можно почувствовать.

— Что-то я не уверена в этом, — Лин отстранённо глядела на большую лужу, образовавшуюся возле крыльца. — Мне кажется, ты иногда путаешь игры с реальностью.

Зико села на подоконник, свесила ноги и посмотрела на задумчивое лицо подруги.

— Они ведь снились тебе?

— Да.

— Значит, я права — между вами есть связь.

— После этих снов я постоянно плачу, — Лин отвернулась и тихонько всхлипнула. — Я хочу быть вместе с ними.

— Даже не думай. — Зико понимала, к чему могут привести подобные мысли. — Нам с тобой ещё жить и жить.

— Знаешь, что я увидела за свою жизнь? — в глазах Лин отразилось страдание. — Вначале это были замкнутые, забитые дети, на лицах которых не читалось ничего, кроме боли; потом подростки, жестокие, мерзкие, живущие по правилам стада. А когда меня несколько раз попытались затащить в постель, я окончательно поняла — в мире нет любви. Те, кто по-настоящему меня любил, сожжены в крематории, а ублюдков, разрушивших жизнь моей семьи, так и не поймали.

— Лин, я… — Зико пыталась найти слова поддержки, но мысли путались.

— Скажи, Зико, — Митоку вцепилась в руку Токугавы, как в спасательный канат над бездонной пропастью, — есть ли в жизни справедливость?

— Плохо это или хорошо, но для каждого она своя. Главное, не падать духом и идти, не сворачивая, по тому пути, что выбрало сердце.

— Будь у меня власть, я бы этих мотоциклистов из-под земли достала и… — Лин сжала кулаки, ударила ими со всей силы по подоконнику и опустошённая упала на колени.

— Держись, — Токугава села рядом с ней и крепко обняла. — Я буду с тобой, что бы ни случилось.

Грустная песнь дождя стихала, среди туч блеснул Таурос.

— Ей бы в эмоциях своих разобраться, — Сазуки безучастно откинулся на спинку кресла. — Тогда она, быть может, поймёт меня.

— Остров обязательно изменит жизнь людей в лучшую сторону, — Морриган попыталась смягчить напряжённую обстановку.

— Ты прям как мой дедушка, — усмехнулся Сазуки. — Нельзя быть такой наивной. Кризис превратил людей в зверей, готовых рвать друг друга зубами за кусок хлеба. Война за это райское место затянет всех в смертельный капкан. Страшно даже подумать, сколько будет жертв.

— Я всё же верю в светлое будущее, — Коулера наполнял оптимизм. — Настало время преодолеть разногласия, восстановить доверие и объединиться вокруг общей цели — спасти государство.

— А с чего ты вообще взял, что остров создан для людей? — Сазуки бросил деду вызов.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Монстров с каждым днём становится всё больше, а их агрессия и жестокость переходят все границы. То, что произошло с городами на Брошенном континенте, лишь начало ужасного кошмара. Гайя устала от человеческого эгоизма и намерена стереть нас с лица.

— Ты сейчас серьёзно⁈ — переполошился Чен.

— Возможно, мертвецов возле Бэдрокса поднимает не колдовство некромантов, а первородная Чи, — продолжил умозаключения Сазуки. — Трупов там много: это и погибшие в давних сражениях воины, и жертвы репрессий Като. Чую, скоро их восстанет ещё больше, и тогда дорогу придётся закрыть.

— Мой внук преувеличивает, — Волтер сохранял железное спокойствие. — Гайя не может любить или ненавидеть. Мы сами себя наказали за неуёмную жадность.

— Наша планета живая, — возразил Нагинава. — Когда человек срубает дерево, убивает животное, зарывает в землю отходы, он наносит её душе глубокую рану. Вначале Гайя пыталась достучаться до наших сердец: землетрясениями уничтожала шахты и карьеры, плакала проливными дождями, огромными волнами сметала рыбацкие посёлки и яростно выжигала лагеря лесорубов. Поняв, что мы не отступим, она и породила монстров, заряженных силой её ненависти.

— А вдруг двуликое существо, которое Волтер встретил на острове, как-то связано с душой планеты? — предположил Герстнер.

— Тогда нам нужно поторопиться, — Зико воодушевилась, позабыв о недавней стычке с нежитью, и ещё крепче обняла отстранённую Лин. — Мы справимся, да, подруга? Давай взбодрись!

— Не станет оно с вами разговаривать, — с твёрдой уверенностью сказал Сазуки. — Дедушке повезло, что остался жив. Вас же за вторжение может постигнуть суровое наказание.

— Ты нас не испугаешь! — Лин оттолкнула Токугаву и встала из-за стола, преисполненная решимости. — Мы отправимся к острову и поможем человечеству! Да, я хочу, чтобы некоторые люди получили по заслугам, но не все живут как паразиты!

— Делайте, что хотите, — вздохнув, Сазуки встал с кресла, привязал ножны к поясу и вышел на улицу.

— На самом деле мой внук — заботливый и отзывчивый парень, — объяснил Волтер. — Просто жизнь его не баловала, вот он и привык прятать чувства глубоко внутри. Не обижайтесь на него, он очень за вас переживает.

Лин молча бросила взгляд в открытую входную дверь. Возненавидела ли она наёмника? Скорее нет, ведь он борется с преступностью, пусть и жестокими методами. Да и вообще грань между добром и злом тонка, и очень сложно порой оценить человеческий поступок. В сердце Митоку тоже жила ненависть к убийцам, насильникам, продажным чиновникам, но прибегать к оружию она бы не стала. Выходит, что виновата в её злости собственная беспомощность. Сазуки нашёл в себе силы, пытается что-то изменить, а она лишь срывается на людей и в слезах сжимает кулаки, вспоминая ночь, когда неизвестные убили её родителей.

— Так вы покажете нам карту? — Зико не находила себе места от нетерпения.

— Разумеется, — Коулер развернул пергамент, и путешественники увидели нарисованную чернилами карту Гайи. — Чтобы иметь больше шансов подобраться к водам Ледяного континента и избежать встречи с Геосгайэно, вам придётся достичь Фаертауна. Я настоятельно рекомендую идти через Фишбург, Мидгард, Вотерланд и Дарктаун. В них вы сможете нанимать людей, отдыхать и пополнять запасы пищи. За деньги не беспокойтесь, я дам необходимую сумму. Уверен, вы хотите, чтобы я отправился с вами, но моя нога в последнее время совсем плоха. Столь долгого путешествия она просто не выдержит. Извините меня.

— В Зеладане тоже есть гильдия наёмников? — поинтересовалась Морриган.

— Конечно.

— Путешествовать с мерзкими обезьянами, умеющими лишь бездумно убивать, напиваться в хлам и домогаться девушек — просто сказка, — не смогла обойтись без сарказма Лин.

— Но одни мы точно не справимся, — трезво оценила ситуацию Морриган. — В ближайшем лесу нас растерзают.

— Монстры или наёмники?

— Не смешно.

— А я и не смеюсь, — рассердилась Митоку. — Я о нас забочусь, если ты не заметила.

— Интересная форма заботы, — Чен показательно потёр пальцами подбородок.

— Иногда, чтобы казаться умнее, лучше не открывать рот, — съязвила Лин.

— Так что будем делать, кэп? — спросила её Зико.

Пальцы Лин нервно застучали по столу. Она знала, что будет непросто, но всё равно приехала в Зеладан. Её настрой тронул Волтера Коулера, и если теперь она отступит, то предаст его надежды.

— Вы отдадите карту? — обратилась Лин к исследователю после долгой паузы. — С ней у нас будет больше шансов.

— Пожалуйста, — Волтер свернул пергамент и протянул его студенткам.

— Супер! — Рука Зико оказалась первой. — Из моей сумочки она никуда не пропадёт.

— Подождите меня на крыльце, — попросил Коулер и направился к лестнице.

— Искренне желаю удачи. У вас всё непременно получится, — Герстнер встал из-за стола проводить путешественников.

На выходе они столкнулись с Сазуки. Встревоженный наёмник вихрем ворвался в особняк и едва не сбил Чена.

— Что случилось? — спросил его Лу. — У нас пожар?

Нагинава кивком указал в сторону ворот.

— К нам пожаловали вооружённые ребята на джипах.

— Что происходит? — испугалась Лин.

— Давайте позвоним в полицию, — предложила Морриган.

— Эти бандиты — безжалостные ниндзя, работающие на Шурена Накамуру. — Сазуки поспешил захлопнуть дверь. — Нам придётся рассчитывать только на свои силы.

— Тогда я готов! — Чен, как всегда, был решителен и невозмутим. — Дерусь отлично, так что можешь положиться на меня.

— Спасибо. — Сазуки слегка отодвинул штору и посмотрел в окно. — Бежим скорее на второй этаж, у меня есть план.

— А что этим бандитам вообще тут надо? — недоумевала Лин. — Они охотятся за артефактами господина Коулера?

— Нет времени об этом думать. Все за мной!

[1] Барельеф — это вид скульптуры, в которой выпуклое изображение выступает из плоскости фона не более чем на половину всего объёма.

[2] Пилястра (пилястр) — плоский вертикальный выступ прямоугольного сечения на поверхности стены или столба.

[3] Балясина — небольшой фигурный столбик, поддерживающий перила балконов, террас, лестниц.