Злой наследник

Глава 34

Кирилл

Через неделю после сцены за ужином я бросил Мэллори толстовку и велел переодеться. Я устал от ее обиженного молчания и замкнутости. Я устал от ее опущенных глаз и от того, что она обнимала меня только тогда, когда я приходил к ней поздно ночью, и сразу после этого отворачивалась от меня.

Конечно, я мог бы оттрахать ее до полного подчинения и пригрозить ей безопасностью Генри. Но в глубине моего живота поселился страх. Мэллори ломалась, и это ломало меня тоже. Я не мог этого допустить.

— Надень это и подготовься. Скоро начнутся часы посещений. — Я переключил свое внимание на новости.

Мы слушали репортаж о каком-то новом кандидате в мэры. Ведущий утверждал, что этот человек может претендовать на звание современного святого. Я фыркнул в свой кофе, позабавленный таким заявлением. Мужчина уже заплатил за три трупа, и, несомненно, в будущем их будет больше.

Мэллори вздохнула.

— Я не хочу никуда идти.

— Очень жаль, — огрызнулся я. — Переодевайся, или я переодену тебя сам.

— Прекрасно.

Она встала и побрела прочь. Даже то, как она двигалась, было другим. Она была вялой и бесцельной.

Спустя десять долгих минут я отправился на ее поиски. Она расчесывала волосы перед зеркалом, безучастно уставившись на свое отражение. На ней было белое платье, и выглядела она до боли прелестно. Она заметила, что я наблюдаю за ней в зеркало.

Я толкнул плечом дверь и подавил желание подойти к ней.

— Почему так долго?

— Просто вспомнила, что должна была заплатить за кое-что важное в доме престарелых, но забыла. — Она горько рассмеялась. — У меня даже нет денег. Я безработная уже как неделю. Вот какой дочерью я оказалась.

Она закрыла глаза, стараясь не заплакать.

Это зрелище сломало что-то внутри меня.

— Так ты не хочешь поехать и повидаться с ней?

Ее глаза распахнулись.

— Что?

— Я везу тебя к Маре, но нужно поторопиться, чтобы мы успели попасть в часы посещений.

Ужасная, но такая прекрасная надежда отразилась в ее глазах.

— Правда?

Я кивнул и взглянул на увлекательный вид ее полуобнаженной груди.

— Надень толстовку. Я вижу твои сиськи.

— Кто в этом виноват? Ты непристойный стилист, — проворчала она, натягивая тяжелую ткань через голову.

Мой рот дернулся. Это была моя девочка.

Я перевез Мару Мэдисон, или Мару Уилсон, из «Благодатного рассвета», потому что это место было недостаточно хорошим для нее. Она родила Мэллори. Она была королевой среди женщин.

Если во мне еще оставалась часть, способная на какие-то чувства, то это разве что сочувствие к таким матерям, как Мара Мэдисон и моя мать, Фиона Льюис. Женщины, которых мир пережевал и выплюнул.

Я говорил себе, что привез Мэллори к матери не ради нее, когда въезжал на своем черном бугатти на территорию Сидар-Грин, престижного дома престарелых, куда я перевез Мару. Я делал это для матерей, чьи дети выросли и стали такими же поразительными разочарованиями, как Молли и я.

Но Молли нужно было что-то, что могло приободрить её. Она угасала на моих глазах, и это тяготило меня больше, чем следовало.

Молли огляделась вокруг, сморщив нос.

— Это не то место. Ты забыл, где оно находится? Полагаю, травмы головы — обычное дело в твоей работе.

— Вылезай из машины, пока я не передумал.

Она выскочила так быстро, что я бы рассмеялся, будь я другим человеком. Я последовал за ней, и мы вошли внутрь. Ее взгляд остановился на роскошных креслах, золотой отделке, успокаивающем изображении водопада на стене за стойкой регистрации и трех машинах скорой помощи, ожидающих у боковой двери.

— Всё неправильно. Моей матери здесь нет. — Молли все еще что-то бормотала, когда у стойки регистрации поднялась суматоха.

Пышное тело, облаченное в медицинскую форму лавандового цвета, обогнуло конец стола и устремилось к нам, едва не сбив с ног санитара, который поспешил убраться с дороги.

— Лори Уилсон! — воскликнула Глэдис, прежде чем заключить Мэллори в крепкие объятия. — Я так беспокоилась о тебе, пока не встретила Кирилла. Я так счастлива за тебя. — Глэдис отстранилась и просияла мне. — Мистер Чернов, так здорово видеть Вас снова. Я особенно заботилась о Маре, как Вы и просили, и также заглядывала к…

— Приятно это слышать, Глэдис, — прервал я словесный поток. — Я уверен, что ты прекрасно справляешься со своей работой. Мы можем увидеть Мару?

На мгновение она выглядела растерянной, но быстро пришла в себя.

— Конечно, можете. Я провожу вас в ее комнату.

Глэдис заторопилась прочь, а Мэллори повернулась, впиваясь в меня глазами. От её настойчивого взгляда у меня в груди закипело что-то, что я не мог исследовать слишком тщательно.

— Пошли, — пренебрежительно сказал я, изо всех сил стараясь не встречаться с ее испытующим взглядом.

Мэллори поймала мое запястье и обеими руками заставила остановиться.

— Ты перевез мою мать в самый лучший дом престарелых в штате и нанял мою любимую сиделку, чтобы та ухаживала за ней?

Ее голос пробился сквозь холод в моей груди и заставил меня почувствовать то, с чем я не знал, как справиться.

— Не льсти себе. Я сделал это не ради тебя, — отрывисто сказал я.

Она прищурилась и приподняла плечо.

— Тогда почему?

— Потому что Рафаэль Наварро из «Синего кролика» позвонил мне и сказал, что женщина по имени Глэдис отчаянно пытается отыскать тебя. Потому что, несмотря на твою игру в молчанку, Мара Мэдисон не сделала ничего плохого. Она единственная невиновная во всем этом.

— С каких это пор тебя волнует невиновность? Почему ты лжешь? — потребовала она.

Я злобно уставился на нее, жалея, что взял ее с собой.

— Даже у монстров есть кодекс, Мэллори. Если хочешь увидеть ее, шевели своей задницей, или мы уйдем, и ты не вернешься, чтобы навестить ее — никогда.

Мэллори с усилием проглотила свои слова. Я практически видел, как они скапливаются у нее на губах. Она покачала головой, словно пытаясь собраться. Отпустив мою руку, она повернулась на каблуках и зашагала через вестибюль, догоняя Глэдис.

Я медленно пошел за ней следом. Место, где ее рука коснулась моей, горело.

Я оставил Мэллори сидеть рядом с матерью. В ее глазах стояли слезы, отчего они блестели, как нефрит. Она должна была выглядеть нелепо, как королева бала с распродажи, в полупрозрачном платье и огромном худи сверху, но всё было наоборот. Она выглядела такой красивой, что мне было трудно оторвать от нее взгляд.

Предупредив Мэллори, что вернусь через полчаса, я ответил на звонок, направляясь к выходу. Я подавил вздох, когда увидел на экране имя своего брата.

— Что?

— И тебе, privet, ублюдок, — сказал Николай.

— Чего ты хочешь?

— Разве брат не может позвонить, чтобы поболтать.

— Брат может. Такой брат, как ты? Нет.

Нико усмехнулся.

— Ты такой унылый, Кирилл. Не знаю, как твоя маленькая пленница терпит это.

У меня по спине пробежал холодок.

— Ты опять пишешь плохие фанфики о моей жизни?

— Если бы. Я бы придумал что-нибудь более захватывающее. Думаю, сюжету нужно время, чтобы закрутиться.

Я стиснул зубы так сильно, что они заболели.

— Не угрожай мне, Николай. Для тебя это добром не кончится.

— А София знает, что ты держишь в своем пентхаусе какую-то бедную невинную женщину? Интересно, что подумает ее отец, учитывая, что все знают, что вы двое собираетесь пожениться.

Черт. Опять это. Я все еще не нашел способа отказаться от договорного брака с Софией Де Санктис — брака, которого никто из нас не хотел. Я скорее умру, чем женюсь на ней, и мой брат, возможно, будет рад воплотить это в жизнь.

— Ты слишком обеспокоен этим. Если ты так сильно хочешь Софию, почему бы тебе не забрать ее? Надави на ее отца. Я уверен, что для него будет лучше любой Чернов, чем никакой.

— Кирилл, если бы я не знал тебя лучше, то подумал бы, что ты пытаешься втянуть меня в неприятности с Виктором и Антонио Де Санктисом. Он не тот, с кем я бы хотел враждовать, — сказал Николай.

Мне следовало догадаться, что Нико будет нелегко манипулировать. Даже если у него была какая-то привязанность к Софии, он не собирался ради неё разрушать свои шансы стать боссом.

— Кстати о Викторе, он хочет знать последние новости, — продолжил Нико. — Он решил, что за тобой нужно пристальное внимание. Завтра, на складах.

Я проглотил проклятие при мысли о завтрашней встрече с Нико и моим отцом. Сохранять видимость того, что я не хочу убивать людей, которые были моими личными демонами, было необходимостью.

— Увидимся там, — рявкнул я в трубку и сбросил.

Я оглянулся назад по коридору, в комнату, где была Молли. Я мог бы ворваться туда, схватить ее, запереть дверь и трахнуть у стены в отдельной ванной комнате. Может быть, это успокоило бы дикое, безрассудное чувство в моей груди.

Или я мог бы позволить ей побыть с матерью.

Я тяжело вздохнул и повернулся к месту своей первоначальной цели.

Я осторожно постучал в дверь, прежде чем открыть ее. В комнате пахло лавандой, скошенной травой и еще каким-то родным ароматом из моего детства.

Войдя внутрь, я закрыл дверь, после чего пересек комнату и подошел к женщине, сидевшей у окна. Я наклонил голову, чтобы поцеловать ее в макушку.

— Привет, мам.