Злые клятвы

ГЛАВА 26

Кензо

Жена

Я собираюсь навестить твою мать.

Улыбка тронула мои губы, пока я читал сообщение. Я рад, что моя мать пытается навести мосты с моей женой. Эвелин не виновата в том, что ее мать была эгоистичной убийцей. Моя мать, как и большинство жен Якудза, была воспитана в старых традициях. Глаз за глаз. Она также считает, что место жены дома, рядом с мужем. Мой отец избаловал ее, позволив ей участвовать в бизнесе Якудза.

Я планирую никогда полностью не вовлекать в это свою жену. Я не буду ничего от нее скрывать, но она никогда не подвергнется опасности. Никогда не придется использовать свое тело для получения информации. Семейная история моей матери запятнана шпионами еще со времен Второй мировой войны. Как и ее предки до нее, моя мать была обучена тому, как получать информацию, используя тактику, которую ей никогда не предоставляли, кроме как использовать.

Веселись. Будь хорошей.

Часть меня желает, чтобы она была дома, чтобы мне не пришлось ждать, чтобы рассказать ей о ее матери. Но другая часть меня знает, что нужно сделать ей что-то хорошее. Ей нужно выбраться. Я не хочу, чтобы время, проведенное с моей матерью, было испорчено, когда она вернется, но я не буду скрывать от нее правду. Я не могу.

Когда через пятнадцать минут мы возвращаемся в пентхаус, мы обнаруживаем Ваню, а также нынешнюю пленницу Виталия, Джию, сидящими на диване и тихо разговаривающими друг с другом.

— Какого черта ты думаешь, что делаешь? — Виталий ревет, топая к маленькой итальянской девочке. Иисус. Я впервые вижу ее с тех пор, как Виталий привел ее сюда глубокой ночью. Она едва выше пяти футов и очень миниатюрна. На самом деле, я даже скажу, что она, скорее всего, недоедает. Джин упомянул об этом сегодня утром, когда принес ей завтрак. Она съела его так, как будто умирала от голода, прежде чем его снова вырвало. Ваня услышала, как мы говорим о вариантах, и предложила Джие в ближайшие пару дней больше есть еды. Отсюда и расположение фруктов, мяса и сыров на журнальном столике.

— Твой компьютер пинговался, — кричит она ему в ответ, ее крошечное тело дрожит от гнева. Виталий рычит на нее, выхватывая ноутбук из ее рук.

— Это не твое дело, — усмехается он. — Ты здесь не для того, чтобы шпионить за своим чертовым братом, принцесса.

Девушка отшатывается назад, как будто он ударил ее физически, на ее глазах наворачиваются слезы.

Ваня пристально смотрит на Виталия и берет руку Джии в свою.

— Не будь жестоким, Виталий, — ругает она моего друга. — Информация выглядела важной. Ты должен быть рад, что она посмотрела, потому что ей удалось исправить… — она поворачивается к Джии. — Что это было еще раз?

— Ваше программное обеспечение не смогло полностью собрать воедино недостающие видео, — угрюмо говорит она ему, слегка надув губы. — Я написала новый алгоритм, который допускает особые варианты пустых мест, чтобы помочь собрать все воедино.

Адриан фыркает, а я пытаюсь прикрыть смех кашлем. Могу добавить, что безуспешно.

— И это сработало, — отмечает Ваня. — Так что будь хорошим мальчиком и скажи спасибо.

— Ваня… — тихо предупреждает Адриан жену. Немногие люди противостоят Виталию. У него вспыльчивый характер, который разрушает целые семьи банд.

— Нет, — обрывает его Ваня. — Он был придурком, когда все, что она делала, это пыталась помочь. Ей не нужно было этого делать. Тем более, что он ее похитил, а она хотела этого, потому что знала, что это для Эвелин.

После ее слов наступает тишина.

— Спасибо, — скрипит сквозь зубы Виталий, отчего он выглядит еще страшнее, чем раньше.

Джиа откидывается на диван и тихо шепчет:

— Пожалуйста.

Виталий садится на диван напротив и начинает просматривать отснятый материал. Несколько минут спустя он показывает видео по главному телевидению.

— Хорошо, — начинает он. — Это прямо перед приемом, — он нажимает кнопку, и видео начинает воспроизводиться. Он следует за матерью Эвелин от церемонии до свадебного номера, а затем, двадцать минут спустя, она выбегает из комнаты. Выйдя на улицу, она успокаивается, проверяет телефон и направляется к лифтам.

Виталий следует за ней через отель к черному входу возле кухни, где мы на мгновение теряем ее, прежде чем она снова появляется в переулке и садится в желтое такси. Адриан сразу же сидит на своем планшете и отслеживает посадки и высадки такси за день.

— Отвез ее в захудалый мотель недалеко от автовокзала.

Черт.

— Зачем удалять отснятый материал? — думаю я. — Это не имеет никакого смысла.

— Может быть, она хотела дать себе немного времени, чтобы ее не выследили? — Хиро, который присматривал за нами и за женщинами, пока нас не было, говорит с другого конца комнаты. Я качаю головой. Этого не может быть.

— Посмотри другое видео, — шепчет Джиа, все еще свернувшись калачиком. — Тот, кто находится в этом удаленном разделе, — это тот, кто не хотел, чтобы его поймали. Думаю, другой был любительским часом. Он легко собрался воедино и не был поврежден, потому что это сделал кто-то из комнаты безопасности. Другой был выполнен удаленно, поэтому потребовался новый процесс кодирования, чтобы распутать все поврежденные данные.

Так что два видео были удалены по совпадению. Должно быть, благотворительность подкупила одного из охранников отеля. Виталий поднимает второе видео. Он полуискажен, но некоторые детали мы все же можем различить.

— У нас была сделка, — заявляет мужчина на видео почти роботизированным голосом из-за искажений. Его голова наклонена, поэтому я не вижу его лица, но узнаю кольцо на его пальце, потому что оно у меня такое же. Это классное кольцо Тулейнского университета.

— Сантьяго, — рычу я.

— Мы это сделали, — говорит другой голос. Женственно, но невозможно разобрать тон, насколько искаженно он звучит. Видеозапись зернистая, а учитывая ее рост и то, как она повернута спиной к камере, я вижу только темную макушку. Он завязан в пучок на макушке и скреплен какой-то булавкой. — Но три года назад ты потерпел неудачу, а теперь сделка изменилась.

— Что же ты хочешь, чтобы я с ней сделал? — спрашивает он.

— Используй ее, как считаешь нужным, — женщина смеется. — Пусть твои люди завладеют каждым ее дюймом, а затем отправят ее по частям обратно мужу. Точно так же, как я поступила с его отцом.

Кровь в моих венах замерзает.

Мое сердце замирает.

— Если он когда-нибудь узнает, что мы сделали… — заикается Сантьяго.

— Он никогда этого не сделает, — уверяет его женщина. — Единственное, что он когда-либо узнает, — это то, что ему говорят. Я построила вокруг него мир, который никогда не упадет.

Сантьяго кивает головой.

— Просто следи за тем, чтобы твоих мужчин не поймали, — продолжает женщина. — И обязательно замести следы. Если он чем-то похож на своего отца, он пойдет на край земли, чтобы найти ту, кого любит.

Сантьяго с любопытством наклоняет голову.

Женщина пренебрежительно машет рукой.

— Скажем так, Эвелин постигнет та же участь, что и женщину, на которой должен был жениться мой покойный муж.

— Дерьмо, — рычит Виталий, когда видео обрывается. — Прости, брат. Отснятый материал слишком поврежден, чтобы получить остальную часть.

Я смотрю на черный экран, разговор снова и снова проигрывается в моей голове.

Пусть твои люди завладеют каждым ее дюймом, а затем по частям отправят ее обратно мужу.

Точно так же, как я поступила с его отцом.

Мы так и не узнали, кто стоял за нападением, в результате которого погибли мой отец и отец Адриана. Мы были молоды. Неопытные. Моя мать направляла меня к построению большего и светлого будущего.

— Империи рушатся, — сказала она. — Ты должен построить более сильную, чтобы пережить их. Не смотри в прошлое. Сконцентрируйся на будущем.

Вот что я сделал. Я взял то, что осталось от империи моего отца, и превратил ее в нечто, чем, как я знал, он будет гордиться. Она была рядом на каждом шагу, шепча мне на ухо. Я бы не был тем, кем являюсь сегодня, если бы не она.

— Дайте мне посмотреть, смогу ли я очистить звук, — Виталий снова начинает печатать на своем ноутбуке. — Может быть, мы сможем опознать женщину по голосу.

Джия и Ваня переглядываются.

— Что? — я огрызаюсь на них. — Что ты знаешь такого, чем не делишься?

— Полегче, брат, — почти рычит на меня Адриан, вставая между мной и своей женой. — Не разговаривай так с моей женой.

Сделав шаг назад, я мирно поднимаю руки.

— Если ты что-то знаешь, — говорю я мягче. — Пожалуйста, поделись.

Горло Джии подпрыгивает, но она выпрямляется и смотрит на меня.

— Этот гребешок в волосах женщины, — она снова смотрит на Ваню, которая ободряюще кивает головой. — Мы видели это раньше.

Мы с Адрианом переглядываемся.

— Где? — мягко спрашивает он. Она пугливая, и он не хочет ее расстраивать.

— В волосах Эвелин, — говорит она нам. — Она была в нем, когда ушла на встречу с твоей матерью.

Это не имеет никакого смысла.

— На видео не Эвелин, — отмечаю я. — У нее, должно быть, такая же расческа, как у кого-то другого.

Джиа качает головой.

— Нет, эта расческа называется расческа Медузы, — объясняет она. — Они имеют уникальный дизайн. Нет двух одинаковых по цвету и камням.

Медуза.

— Все это время оно было прямо у тебя под носом. Они всегда работали против тебя, против твоего отца. С самого начала. Я…

— Откуда она взяла гребешок? — спрашивает Адриан.

Джиа закусывает нижнюю губу, глядя в землю.

— Джиа, — предупреждает Виталий.

— Твоя мать.

Внезапно кусочки встают на свои места.