Знак бесконечности (СИ)

18. Раскрытые тайны

Самый новый мир

— Хардинг был страшно зол, — сказала Люси, стоя в дверях кабинета управляющего. — Надеюсь, не устроил какого-нибудь вредительства на прощание.

Тони сидел за столом и растерянно озирался по сторонам. В абсолютном исчислении последний раз он вышел из этого кабинета чуть больше двух месяцев назад. В тот день, когда они с Питером отправились в параллельный мир, чтобы привезти в Рэтби третье кольцо из Каора. Это было в конце февраля 2017-го года. Но в этом мире сейчас май 2018-го. И это еще если не брать в расчет те двадцать с лишним лет, которые он провел в Отражении. Плюс месяцы, которые проработал на Лорен и…

— Люси, помнишь наш разговор, когда я приезжал с Мэгги месяц назад? — спросил он, покусывая кончик шариковой ручки.

— Конечно, а что?

Люси вошла и села в кресло рядом со столом.

— Чем дальше, тем меньше я понимаю, что происходит. Я говорил тебе, что петля времени замкнулась, когда мы со Светой вернулись из Отражения. Мир раздвоился, и все, что произошло с семнадцатого июня 2016-го по девятое ноября 2017-го, как будто перекинулось из старого мира в новый.

— Тони, не начинай все сначала, пожалуйста, — поморщилась Люси. — Ты без конца повторяешь одно и то же, какой в этом смысл? Извини, но Свету ты этим не вернешь. Даже если все действительно так, как ты мне рассказывал, до нее не добраться. Пора уже с этим смириться и жить дальше.

— Подожди, Люси, послушай! У всех людей девятого ноября появились двойники. Абсолютно идентичные телесно, душевно и духовно. Вот только в новом мире после девятого ноября для них наступило десятое, а в старом — снова семнадцатое июня прошлого года. И те, которые остались в старом, ничего из этой петли не помнят. Ну, почти ничего, но это, думаю, какая-то мистическая связь половинок души, разделенной надвое.

— Так… — насторожилась Люси. — Теперь и я ничего не понимаю. Нет, я и раньше понимала немного, но сейчас полная задница. Вы со Светой должны были вернуться из Отражения девятого ноября и раздвоиться вместе со всеми. Но выходит так, что вы вернулись только в старый мир, как ты говорил, в точку Зеро. В семнадцатое июня. А в новом мире по-прежнему остались два зомби. Тела без душ.

— Вот! И я об этом! — воскликнул Тони и уронил ручку под стол. — Спрашивается, где четыре месяца болтались половинки наших душ, которые сюда не вернулись?

— А может, вы были единственными, чьи души не разделились?

— Тогда мы помнили бы обо всем, что с нами произошло в прошлом.

— А может быть?..

С лестницы донесся стук каблуков. Металлические ступени дрожали и гудели, как будто поднимался бравый капрал. Нет, сразу несколько бравых капралов.

— Можно? — визгливый фальцет опередил свою хозяйку.

Не дождавшись ответа, Эшли вошла в кабинет и остановилась, увидев Люси.

— Прошу прощения, миледи.

— Что вы хотели, миссис О’Киф? — холодно поинтересовалась Люси.

— Мне нужно провести счета, и я хотела попросить мистера Каттнера помочь.

Тони возмущенно уставился на Люси.

— Миссис О’Киф, мистер Каттнер очень занят. Либо вы справитесь с этим сама, либо отложите. Завтра приедет миссис Тейлор, наш новый бухгалтер. Передадите все счета ей.

— Уфф, — выдохнул Тони с облегчением, когда стук каблуков стих в отдалении. — Я уж испугался, что ты меня надула. Если еще придет — спущу с лестницы. Что за миссис Тейлор?

— Мне ее рекомендовала Аманда, тетка Питера. Помнишь ее?

— Еще бы!

— Живет в Стэмфорде, будет приезжать два раза в неделю. Еще вчера должна была, но что-то там случилось неотложное. Приятная женщина, лет сорока. Разведенная, сын-школьник. Работала бухгалтером в большом поместье на юге. А насчет Эшли… Уж не знаю, что у вас там с ней произошло, но реагируешь ты явно неадекватно. Что наводит на определенные мысли.

— Перестань, прошу тебя, — скривился Тони. — Давай лучше поговорим насчет Мэгги.

— А что такое? — удивилась Люси.

— Ну, она же будет целый день в замке. Еда, подгузники, всякое такое. Да и Уиллер вдвое больше работы.

— Считай, что это входит в соцпакет. Ну а если прямо так уж сильно напрягает, твою прибавку отдам ей. Устроит?

— Хорошо, — кивнул Тони. — А что ты хотела сказать перед тем, как пришла Эшли?

Люси наморщила лоб.

— Не помню. Вот зараза! Ну ладно, неважно.

Когда Люси ушла, Тони начал оценивать масштабы бедствия, сложившегося в результате работы Хардинга, но вскоре поймал себя на том, что снова машинально рисует на листе бумаги дерево с четырьмя ветками.

А ведь скоро Люси догадается, подумал он. И что тогда будет, страшно представить.

Стоп!

Давным-давно, когда мир раздвоился в первый раз, все три кольца находились в одном мире. В старом. Так же, как и сейчас. Спустя какое-то время их сила истончила грань между мирами, и образовался переход, который открывался… А вот интересно, как он открывался? Настоятельница Фьё говорила: раз в год. Через год после того, как кольцо оказывалось в каком-то месте. Но она говорила об одном кольце. А тогда все три находились рядом, в Акко. Когда в драконьей берлоге в Рэтби оказались два кольца, переход практически сразу начал открываться несколько раз в неделю. Ну а что произошло, когда они привезли из Каора третье, узнать уже не удалось. Может быть, сейчас переход открыт постоянно. Или открывается каждый день ненадолго, кто его знает. И не только между двумя старыми мирами, как раньше, но и между самым старым и его новым двойником. Питер не может вернуться домой, но может попасть в мир с кольцами, а оттуда — в мир, где находится Света. И если бы он догадался принести туда кольца… хотя бы одно кольцо…

Тони вытер со лба пот, выключил компьютер и спустился по лестнице. Бобан, любовно полировавший свой мини, помахал рукой. Или просто отогнал назойливую муху. Из конюшни донеслось заливистое ржание.

Черт, Карбон…

Он совершенно забыл о своем жеребце. Даже когда приезжал месяц назад, не вспомнил. А Люси ничего не сказала.

Тони зашел в конюшню и остановился на пороге. Воспоминания нахлынули лавиной. Вот они со Светой едут в деревню. Света страшно гордится своим внезапно обретенным мастерством верховой езды, полученным от Маргарет, внезапно срывается в галоп, и ему с трудом удается ее нагнать. Карбон пытается укусить Полли за круп, Света смеется…

Он встряхнул головой, подошел к деннику. Конь обиженно отвернулся. Весь его вид говорил: ты меня забыл, забыл, никогда не прощу. Но потом Карбон сменил гнев на милость и ткнулся мягкими губами в его щеку.

— Извини, мальчик, — попросил он, гладя шею коня. — Так уж вышло.

— Не хотите прокатиться? — Джерри вышел из соседнего денника, где чистил Даймонда, коня Питера.

— Хочу. Но я даже не знаю, куда делась моя экипировка. Надо новую заказывать.

— Возможно, леди Скайворт разрешит вам позаимствовать что-то из вещей его светлости.

— Спасибо, попробую, — кивнул Тони.

Искать Люси по всему дому он не собирался и поэтому набрал ее номер. Длинные гудки, раз за разом. В холл выглянула Эшли.

— Где леди Скайворт? — не слишком вежливо спросил Тони.

— В своем кабинете, — ответила Эшли, продолжая смотреть на него, будто ожидала чего-то еще.

Тони прошел почти через весь первый этаж. Свой крохотный кабинетик Люси больше всего ценила за уединенность: кто не знал туда дорогу, вряд ли нашел бы его с первого раза без подробного плана. Тони постучал в дверь, но Люси отозвалась не сразу. Войдя в комнату, он сразу заметил, что глаза у нее покраснели.

— Люси? — у него сжалось сердце: неужели догадалась?

— Все в порядке, — она вымученно улыбнулась.

— Не ври!

Люси героически продолжала улыбаться, но губы кривились, а глаза наливались слезами.

— Мне не хватает Питера. И не хватает Светы, чтобы она отвесила мне волшебный пинок и назвала идиоткой.

— Я не могу заменить тебе Питера, но, может, в чем-то смогу заменить Свету? Идиоткой я вполне могу тебя назвать, если это именно то, что тебе надо.

Люси помолчала, кусая губы, а потом решительно развернула к нему экран ноутбука.

«Дорогая Лючия, — прочитал Тони. — Полгода назад ты так и не ответила на мое письмо. Через неделю я буду в Лондоне по делам, возможно, мы сможем продолжить наш разговор? Роберто».

— И что это? — спросил он. — Что еще за Роберто такой? Подожди, Света мне что-то такое рассказывала, кажется. Твой итальянец, да?

— Я была влюблена в него до того, как встретила Питера. То есть, до того как мы встретились во второй раз. Но у нас ничего не получилось. А потом он написал мне. В ноябре прошлого года. Как раз перед тем, как я поехала с Оливером в Рэтби. Да что там, я и в Рэтби-то как раз поехала, чтобы только чем-то занять голову и не думать о нем. Можешь представить, Питер пропал, я себе места не нахожу, а тут такой сюрприз.

— Могу, — кивнул Тони. — Так ты ему не ответила?

— Написала, что замужем и живу в Англии. А он написал, что бывает по делам в Англии и надеется со мной увидеться. Вот на это письмо я уже не ответила.

— Ликвидируй этот ящик. Он есть у тебя где-то в соцсетях?

— На Фейсбуке.

— Удали из друзей и внеси в черный список.

— Тони, но он же не какой-то маньяк-сталкер, — поморщилась Люси.

— А почему тогда ты ревешь и хочешь волшебного пинка?

— Хороший вопрос…

— Не делай того, о чем потом капитально пожалеешь.

— Спасибо, капитан Очевидность, — Люси повернула к себе ноутбук и захлопнула крышку. — Я, собственно, ничего делать и не собираюсь. И отвечать — тоже. Но и притворяться, что это так легко, тоже не буду. Во всяком случае, перед тобой. Я люблю Питера, но… какие-то чувства к Роберто у меня до сих пор не прошли. И не знаю, пройдут ли когда-нибудь вообще.

— Я собирался жениться на Эшли, — помолчав, сказал Тони. — В другом мире. Когда Света уехала и обрубила все концы. Хотя любил ее. И продолжаю любить. Но все равно, наверно, женился бы. Назло ей, назло себе. Но ты на меня наорала. Назвала капризной бабой, кажется, так. И много чего еще интересного. Эшли услышала. Врезала мне по морде и уехала.

— Почему я не удивлена? — усмехнулась Люси. — Теперь мне все понятно. Да, это в твоем забавном стиле. Не обижайся, но это так.

— Тут не на что обижаться. Когда мы со Светой оба поняли, какую ошибку сделали, было уже поздно. Поэтому могу только повторить: не делай того, о чем потом пожалеешь.

— А ты зачем пришел-то? — Люси поспешила перевести разговор на другую тему.

— Хотел спросить, не осталась ли здесь моя верховая амуниция. Я совсем забыл о Карбоне.

— Ваших вещей здесь точно нет, — покачала головой Люси. — Если ты и привез что-то, когда приехал со Светой и с Мэгги, твои родители все забрали. Им тогда помогал Джонсон. Но ты можешь взять бриджи и сапоги Питера, у вас, кажется, один размер. Я скажу Томми, чтобы он тебе принес.

Когда Тони уже закрывал за собой дверь, Люси вдруг окликнула его:

— Подожди, Тони, я вспомнила, что хотела сказать. Ну, что забыла, когда Эшли пришла. Ты спросил, где ваши со Светой души могли болтаться четыре месяца. То есть половинки душ. Те, которые помнили о прошлом. А что, если они действительно где-то болтались? Ну, например, в мастерской ювелира. Зависли в том моменте, когда он должен был уничтожить кольцо, но не успел. Светка говорила, что тогда время как будто замедлилось, почти остановилось.

Тони с удивлением посмотрел на Люси. Ее лицо было странно застывшим, глаза широко раскрыты — словно она видела сон наяву. Он узнал это выражение. Когда они со Светой гуляли в Стэмфорде, он спросил: как ей кажется, получится ли у них что-то. И тогда она ответила — с таким же застывшим лицом и широко раскрытыми глазами: «В прошлый раз у нас получилось». А когда он спросил, о чем она говорит, Света не сразу поняла, о чем он спрашивает. Как будто эти слова вообще не она сказала.

— Люси, о чем ты? — он вошел обратно в кабинет и прикрыл дверь. — Когда Света тебе говорила об этом?

Люси вздрогнула и уставилась на Тони непонимающим взглядом.

— Ты сейчас сказала: «Света говорила, что тогда время замедлилось, почти остановилось». Она действительно говорила об этом, когда вы с Питером вернулись из Парижа. Но ты не можешь об этом знать. Это было в старом мире.

— Я… я вообще не помню, о чем сейчас говорила. Последнее — что вы могли зависнуть в мастерской ювелира.

— Сумасшедший дом… — закатил глаза Тони. — Я уже не первый раз думаю о том, что мы можем как-то общаться со своими двойниками в другом мире. Не напрямую, конечно. Просто что-то пробивается из одного мира в другой. Вот такие воспоминания о том, чего, вроде бы, не было. Сны. Ощущение дежавю. Видимо, это происходит при эмоциональном напряжении. Или наоборот — при полном расслаблении, когда спишь.

— Тони, я хочу уснуть и обо всем забыть. Проснуться — и чтобы все было по-старому. Хотя… нет, один раз уже все назад отмотали. Лучше не надо. А то еще хуже станет.

— Знаешь, Люси… — Тони присел на подлокотник кресла. — Я ведь не хотел тебе говорить об Эшли. Но рад, что все-таки сказал. И рад, что ты мне тоже доверилась. Если подумать, ты очень важный человек в моей жизни. Как диспетчер. Нажимаешь кнопку — и поезд едет по другой стрелке. Сначала предложила Питеру взять меня управляющим. Потом пригласила сюда Свету. Попросила меня съездить с ней в город. Ну и потом… фактически сорвала мою свадьбу с Эшли.

Люди подошла к нему и неловко обняла.

— Спасибо, — сказала она растроганно. — Знаешь, а ведь Света почему-то подумала… ну, когда вы только познакомились… подумала, что между нами что-то есть. Между мной и тобой. Какие-то отношения. Переживала, дурочка.

— Серьезно? — не поверил Тони. — Мне и в голову не приходило.

Открылась дверь, и в кабинет вошла Эшли. Люси поспешно отодвинулась.

— Вы не могли бы стучаться, миссис О’Киф? — ледяным тоном поинтересовалась она.

— Простите, миледи, я стучала, но вы не услышали, — пылая щеками и ушами, ответила Эшли.

— В чем дело?

— Мисс Дэнвелл приехала с визитом. Вы не предупреждали, что не принимаете, я провела ее в голубую гостиную.

— В этой стране, Тони, ничего не изменится, даже если случится ядерная война или зомби-апокалипсис, — вздохнула Люси, когда Эшли вышла. — У всех есть телефоны, но ни одна из этих светских куриц им не воспользуется, чтобы предупредить о визите. Просто припрется. Не примут — оставит карточку и будет считать, что исполнила свои светские обязанности. Потому что так делали в прошлом веке. И в позапрошлом. И в позапрозапрошлом. А я в очередной раз потрачу сорок минут жизни на разговор ни о чем с безмозглой дурой. И эту еще козу рыжую принесло. Через полчаса вся округа будет говорить о том, что мы трахались на моем столе каким-нибудь извращенным способом. К тому времени, когда вернется Питер, это обрастет такими подробностями…

— Эшли? Да кто ее будет слушать! Не бери в голову, — он попытался успокоить Люси, но без особого успеха.

Не о том ты, Люси, волнуешься, думал Тони, возвращаясь к себе.

Хуже было другое. Намного хуже. Если сейчас сказать ей, что Питер никогда не вернется, помимо всего прочего, встанет закономерный вопрос: почему ты молчал раньше? Ах, хотел дать еще полгодика надежды? Как мило с твоей стороны, Тони Каттнер. Но, похоже, ты совсем заврался, парень.

Значит… остается только одно. Не говорить ничего. То есть фактически снова соврать.