Знак бесконечности (СИ)

23. Перекресток миров

Старый мир — Самый старый мир

Джонсон на кухне резал овощи для дракона.

— Ланч будет готов через сорок минут, милорд, — сказал он так, будто Питер всего лишь прогулялся до драконьей пещеры и обратно.

— Иногда, Адский Джонсон, я думаю, что вы самый большой тролль во всем мире, — Питер налил в стакан воды и сел на стул. — Потому что только гениальный тролль может так мастерски изображать идиота, ни в коем случае им не являясь.

— Прошу прощения, милорд? — невозмутимо ответил Джонсон, сбрасывая нарезанную свеклу и морковку в тазик, но Питер только рукой махнул.

— Джонсон, меня не было сутки, а вы делаете вид…

— Милорд, о чем вы? Насколько я помню, вы собирались отправиться на ту сторону после ланча.

Ничего не понимая, Питер достал телефон. На экране высветилось время и дата: одиннадцатое августа 2018 года.

— Какое сегодня число? — спросил он.

— С утра было десятое, милорд.

— А что вы подумаете, Джонсон, если я скажу, что десятого августа после ланча отправился в тот мир и пробыл там сутки? Ну, немного меньше, потому что, как вы говорите, до ланча еще сорок минут. У вас там что, томатный суп?

— Да, милорд.

— А на второе — замороженный пирог с почками, так?

— Могу сделать что-то другое.

— Джонсон, к черту пирог! Когда я вчера оказался с той стороны, там было семнадцатое августа прошлого года. Только что там было восемнадцатое, а здесь — снова десятое. Я вернулся во вчерашний день.

— Похоже, там время идет быстрее, чем здесь. Двум суткам там соответствуют одни у нас. Но вы пробыли там сутки, поэтому и вернулись в тот же самый день. Это как с линией смены дат. Если пересечь ее с запада на восток, тоже окажетесь во вчерашнем дне. Помните, как Филеас Фогг? Видимо, тот мир догоняет наш, и в конце концов они сравняются. Если, конечно, тот не уйдет вперед.

Залпом допив воду, Питер начал рассказывать о том, что увидел с другой стороны, надеясь увидеть на лице дворецкого хотя бы тень нетипичных эмоций, но Джонсон был верен себе. Выслушав Питера, он протянул ему тазик:

— Думаю, Джереми тоже стоит об этом узнать.

Питер открыл рот, но так и не придумал, что бы такого ядовитого сказать в ответ. Взял вместо этого тазик и отправился к гроту.

— Дружок, — сказал он, поставив перед драконом его ланч, — у нас новости. Кажется, открылся какой-то другой проход, и там тоже есть Лора и Ирвин. И ты там тоже есть. Только собака другая. Огромный злобный ротвейлер. Какой-то совсем другой мир. А может, и не мир. Может, это прошлое. Там август прошлого года. Но все по-другому. Там я был зимой вместе с Тони. И Тони погиб. А Лора недавно родила мальчика. Знаешь, у меня такое чувство, как будто я тихо схожу с ума.

Дракон оторвался от еды и пристально посмотрел Питеру в глаза.

— Нет? Ты думаешь, что не схожу? Это радует. Но все равно я ничего не понимаю. В том мире… или времени? В общем, там все три кольца. И там каждый день открывается проход в другой мир. Откуда мы зимой приезжали с Тони. Но ведь мы не приезжали? Тогда куда же мы с Джонсоном можем оттуда попасть?

Джереми отвернулся и снова принялся за овощи.

— Послушай, мы не можем оставить тебя здесь, ты же понимаешь? И Собаку тоже. Лора и Ирвин согласны, чтобы мы привезли вас туда. Тебе будет веселее вместе с другим драконом. Там все точно такое же, как здесь. Хотя, конечно, вам будет тесновато вдвоем в одной пещере. Но тот Джереми не возражает, я его спросил. Ты знаешь, у него даже точно такая же белая шапка. Только он ее сам отобрал у Присси и обратно не отдает.

Что-то вроде лукавой усмешки промелькнуло на морде дракона с повисшей на губе стружкой моркови.

— Так ты согласен?

Джереми медленно прикрыл глаза, и Питер вздохнул с облегчением.

— С драконом проблем не будет, — сказал он, вернувшись в дом. — Но, я думаю, надо собрать ценные вещи, чтобы ничего вдруг не пропало. Когда те Лора и Ирвин, которые сейчас у нас, вернутся, они смогут их забрать у этих Лоры и Ирвина. Все равно ведь они смогут попасть домой только через тот мир. И Джереми с Собакой заберут.

— Милорд, — с сомнением покачал головой Джонсон. — Тут явно что-то не так. Подумайте сами, как мы можем вернуться оттуда домой, если там сейчас прошлый год? Даже если проход открыт постоянно, куда мы вернемся? В свое прошлое? Но это будет не наше прошлое. В августе 2017-го мистер Каттнер вместе с миссис Каттнер был у нас в Скайхилле. В том самом неприятном состоянии. Он никак не мог погибнуть в другом мире зимой 2017-го. Тогда они с миссис Каттнер жили в Лондоне и ждали мисс Мэгги. И мистер и миссис Локихд тоже не смогут вернуться из нашего мира, потому что в августе 2017-го они еще были в своем мире.

— Вы сами-то хоть понимаете, что говорите, Джонсон? — совершенно обескураженно спросил Питер. — Потому что я ничего не понимаю.

— А что тут понимать, милорд? — вздохнул тот. — Я вам уже говорил. Это какая-то пропасть чертовых, извините, миров, и у каждого свое время. Другие Локхиды, другой дракон. И тот лорд Скайворт, который туда приезжал с мистером Каттнером, — тоже другой. В том мире, откуда они пришли, вам места нету, милорд. И мне тоже. Там наверняка есть свой Джонсон.

— Выходит, миров не два, а три?

— Давайте считать. Тот, в котором мы с вами сейчас, — раз. Тот, где вы только что побывали, — два. Тот, откуда приезжали другой лорд Скайворт и мистер Каттнер, — три. И наш, откуда мы попали сюда, — четыре. Это как минимум. Но кольца находятся только в одном.

— И там, получается, какой-то вселенский хаб миров, — усмехнулся Питер. — Откуда можно попасть в любой. А значит, и в наш тоже. Все три кольца оказались в одном мире не так давно, значит, и эта всеобщая дыра появилась тоже недавно. Кажется, мы спасены, Джонсон.

— Не радуйтесь раньше времени, милорд! — Джонсон достал из кухонного шкафчика белую супницу и налил туда суп из кастрюли. — Мы еще ничего толком не знаем.

— Так значит, узнаем, — возразил Питер, садясь за стол. — Кстати, все время хочу вас спросить. Мы здесь вдвоем, зачем вы наливаете суп в эту уродливую посудину? Почему не налить сразу в тарелки? Вам же больше мыть приходится.

— Не страшно, милорд, — ответил Джонсон, наливая суп в тарелки из супницы.

После ланча было решено начать сборы. Насчет ценных вещей пришлось поспорить. Питер был уверен, что надо собрать их и отвезти к другим Локхидам, на что Джонсон возражал: хозяева забрали с собой документы и деньги, а что-то крупное в машину не влезет. Место будет занято драконом и собакой, да еще надо взять то, что может им пригодиться на новом месте. В результате решили просто забить досками окна и двери и спрятать ключи туда, где их обычно держали Локхиды.

Остаток дня и утро следующего ушли на то, чтобы привести дом в порядок. Вспомнив свое холостяцкое и разведенное житье в дографскую эпоху, Питер старался помочь, но Джонсон твердо отправил его прибрать в сарае и гостевой пристройке, а заодно собрать пожитки животных.

— Не волнуйся, ничего не забуду, — успокоил Питер дракона. — А то как же, тот Джереми будет в шапке, а ты нет.

Дракон бродил по своей лужайке, и вид у него был необыкновенно взволнованный. Было похоже, что он с нетерпением ждет встречи со своим двойником.

Последний ланч, посуда помыта, вода и электричество отключены, все закрыто, машина загружена. Джереми в последний раз окинул прощальным взглядом свои владения, расправил радужные крылья и выгнул шею, словно собрался взлететь, но передумал. И снова, как перед поездкой во Францию, он потеснился в багажнике, уступая место Собаке.

— Нам недалеко, ребята, — успокоил их Питер, садясь за руль. — Пять минут — и мы на месте.

Когда дорога сделала полукруг, он убавил скорость, посматривая в зеркало заднего вида. Вот наконец зеленый забор сменился металлической оградой, и Питер свернул в поле. Объехав проход по дуге, он вернулся на дорогу и подкатил к воротам. Лора и Ирвин вышли им навстречу.

Собака, выбравшись из багажника, робко подошла поздороваться с ротвейлером, потом ткнулась носом в ладонь Лоры и завиляла хвостом.

— У Барта рак, — сказала та, кивнув в сторону пса. — Проживет, может, еще пару месяцев. Мы с Ирвином как раз думали взять в питомнике овчарку. Как ее зовут?

— Мы не успели спросить, — виновато сказал Питер. — Решили, что не будем придумывать новое имя. Зовем просто Собака. Она отзывается.

— Ну так и мы будем звать Собакой. Не бойся, девочка, тебя никто не обидит.

Тем временем Джереми не торопился вылезать из машины, поглядывая наружу из багажника.

— Пойдем, — позвал его Питер. — Тебя наверняка ждут.

Другой Джереми расхаживал по лужайке, нервно подергивая хвостом. Два дракона, абсолютно одинаковых, остановились друг против друга и замерли.

— Ну, познакомьтесь, — засмеялась было Лора и осеклась.

Происходило что-то странное, необыкновенное — это почувствовали все. Воздух загорелся мириадами золотых искр, всё вокруг засияло. Питеру показалось, что кожу покалывают тонкие иголочки, как будто он открыл бутылку ледяной минералки и поднес ее к лицу. Драконы смотрели друг на друга загадочным немигающим взглядом, потом, медленно и синхронно, перевели его на Питера. Он снова почувствовал, как превращается в живое пламя, как было в Каоре, но это продлилось всего мгновение.

Драконы абсолютно синхронно расправили радужные крылья и поднялись в воздух. Плавно сблизившись, они слились в объятье, и все вокруг озарила яркая вспышка. Ослепленный, Питер прикрыл глаза рукой, а когда отвел ее, увидел в небе только одного дракона, сияющего золотом и лазурью. Джереми опустился на землю, аккуратно сложил крылья и медленно направился к пещере. У самого входа он оглянулся, подмигнул Питеру и скрылся внутри.

— Что это было? — изумленно спросила Лора. — Куда делся второй?

— Не представляю, — ответил Питер. — Похоже, они стали одним целым. Может, так и должно было быть? Ну, во всяком случае, им не будет тесно в пещере.

— Питер, мистер Джонсон, — Ирвин подошел ближе, — мы приготовили вам кровати в пристройке. А машину можете отогнать чуть дальше, там она никому мешать не будет. И проходите в дом, вам надо отдохнуть. А нам всем — подумать, что будем делать дальше.

— Понимаете, — сказала Лора, когда все устроились в гостиной, — мы даже границу никак обозначить не можем. Все отметки тут же исчезают. Если стоять на дороге, когда проход закрыт, впереди будет видна дорога нашего мира, до самого моста. Когда он открывается — внешне ничего не меняется, все равно впереди будет тот же самый вид нашего мира. И только когда пересекаешь границу, видишь другой мир. Мы провели черту чуть дальше этого места. Если пройдешь вперед и она исчезла, значит, ты уже в другом мире. А еще мы определили ширину прохода. Примерно по пятьдесят ярдов в обе стороны от дороги. Ирвин все собирается взять в деревне бобкэт и проложить новую дорогу, но как-то руки не доходят. Все равно кроме нас здесь почти никто не ездит, а мы уже знаем, где надо свернуть в поле.

— Мы подумали, что теперь, когда все кольца собраны в одном месте, здесь должен быть некий перекресток миров, — Питер посмотрел на Джонсона, который кивнул, подтверждая. — Место, где можно попасть из одного в другой.

— Миров? — переспросил Ирвин. — По-вашему, их много?

— Как минимум четыре. Но, может, и больше. И они различаются по времени. Какое сегодня здесь число?

— Девятнадцатое августа.

— Я так и думал. А у нас — одиннадцатое. 2018-го года. Одни наши сутки — двое ваших. Я пробыл у вас сутки и вернулся во вчерашний день. Даже немного раньше. Джонсон только готовил ланч, который мы уже съели перед тем, как я отправился к вам.

— Фантастика! — недоверчиво заметила Лора.

— И тем не менее. Но все это, в принципе, не так уж и важно.

— Да, — согласился Ирвин. — Главное — как определить тот момент, когда вы сможете попасть именно в свой мир, а не в какой-то еще. Вы не помните, может, была какая-то особенность, что-то такое, что вы бы сразу узнали, перейдя через границу?

— Нет, — вздохнул Питер. — Только то, что там нет вашего дома. Даже холма драконьего нет. Абсолютно ровное поле. Это мы сразу увидим. Но, как я понимаю, таких миров минимум два. Мы запросто можем попасть в тот, откуда к вам приезжал другой Питер. И не узнаем об этом, пока не доберемся до Скайхилла. Ну, может, и раньше, конечно. Но не факт, что сразу успеем вернуться обратно.

— Если вдруг попадем не туда, надо будет оставлять сразу за границей какие-то метки, — предложил Джонсон. — Чтобы в следующий раз точно знать: здесь мы уже были, это не наш. Тогда не придется каждый раз искать Скайхилл. Мне почему-то не очень хотелось бы встретиться с самим собой.

— Что это там? — насторожился Ирвин. — Кажется, кто-то едет по дороге.

Шум двигателя приближался, сопровождаемый двухголосым лаем: гулким, суровым ротвейлера, звонким, заливистым — Собаки.

— Я посмотрю, — Ирвин встал с дивана и направился к двери.

Питер почувствовал странную слабость. Что-то подобное он испытывал, когда в Каоре бежал ночью темными закоулками вслед за Джонсоном, быстро теряя кровь, льющуюся из пораненной ноги. Его словно тянуло из дома — туда, вслед за Ирвином, скорее!

— Милорд, что с вами? — голос Джонсона донесся словно через толстый слой ваты.

Питер медленно встал и пошел к выходу.

— Смотри, Питер, — сказал Ирвин, стоя на крыльце. — Кажется, точно такая же машина, как твоя.

К воротам подползала серебристая тойота с бульдожьей мордой. Узкие раскосые фары и дополнительные ходовые огни, диски-снежинки — это ладно, но даже мелкий тюнинг и голографическая наклейка на боковом стекле были точно такими же, как у его машины. Питер посмотрел левее, но его кроссовер был на месте, стоял чуть дальше от дома.

— У меня что, в глазах двоится? — потряс головой Ирвин.

Машина остановилась, и из нее вышел одетый в джинсы и белую рубашку-поло Питер. Питер Даннер, лорд Скайворт — собственной персоной.

— Точно двоится, — сказал Ирвин. — Вроде бы и не пил ничего. И не так уж жарко. С ума сойти!

Питер и его двойник стояли и смотрели друг на друга через ограду — точно так же, как смотрели друг на друга два Джереми. Какая-то неодолимая сила заставила спуститься с крыльца и пойти по дорожке к воротам. Другой Питер остановился с другой стороны, пытаясь открыть калитку.

— Стой! — раздался отчаянный женский крик. — Держите его, не пускайте!

Ирвин вздрогнул, сбежал с крыльца и схватил Питера за руку. Открылась задняя дверь машины, из нее выскочила невысокая женщина в зеленом платье и вцепилась в другого, который настойчиво дергал закрытую калитку. Питер словно очнулся от какого-то наваждения и посмотрел на нее, но всего лишь на секунду. Другой Питер — тоже. Похоже, их обоих тянуло друг к другу, словно магнитом, и они не обращали внимания ни на что вокруг.

Услышав крики, на крыльцо выглянули Лора и Джонсон.

— Эс, это ты?! — вытаращил глаза Джонсон. — Откуда ты взялась?

— Черт, Эйч, да уведи же его в дом! — крикнула та, продолжая держать другого Питера. — И не выпускай! Им нельзя быть рядом, ни в коем случае.