Знание-сила, 2005 № 08 (938)

Имя дочери "вождя всех народов"

28 февраля 1926 года у Иосифа Виссарионовича Сталина родилась дочь, которую назвали Светланой. Это был третий ребенок Сталина. В 1907 году у первой его жены Екатерины Семеновны Сванидзе родился сын, названный Яковом; в 1921 году вторая жена Сталина Надежда Сергеевна Аллилуева родила ему сына Василия. Сыновьям, как видим, были даны традиционные христианские имена. Светлана выпадает из этого ряда.

Имя Светлана даже специалисты называют иногда древнерусским или славянским, но никогда — православным. Однако на самом деле оно не является ни древнерусским, ни славянским, не говоря уже о православии. Это одно из выдуманных литературных имен второй половины XVIII — начала XIX веков с положительной эмоциональной окраской (типа Милана, Прията, Милолика, Добрала, Блондина, Любим). Впервые употребленное А.Х. Востоковым в "старинном романсе" "Светлана и Мстислав" (1802) имя Светлана было использовано Жуковским в одноименной балладе (1812), имевшей у читателей такой успех, что вскоре после создания она превратилась в хрестоматийный текст. Уже в 1820 году "Светлана" была включена в "Учебную книгу по российской словесности" и вплоть до революции входила практически во все школьные и гимназические хрестоматии. С середины XIX века имя начинают присваивать морским судам (винтовой фрегат "Светлана", крейсер "Светлана"), пансионатам, промышленным предприятиям. Однако поскольку в святцы имя Светлана не входило, называть им девочек официально было нельзя. Св. Синод решительно высказывался против этого: в течение долгого времени оно использовалось как имя домашнее и бытовое. Эти первые в быту Светланы бывали крещены Фотиниями (русский вариант — Фетинья). Фаинами. Лукерьями (западное — Люция) или другими "светоизлучающими" именами.

После Октябрьской революции авторитет святцев был поколеблен, что спровоцировало в обществе неслыханный в российской практике имянаречения "антропонимический взрыв". Появилось множество новых имен — иностранных, литературных, древнерусских и выдуманных. Некоторые из них были совершенно курьезны (известный специалист в области ономастики В.А. Никонов писал о мальчиках, названных в 20-е годы именами Портфель, Винегрет и тому подобными). Большинство появившихся в это время имен вскоре было забыто, и лишь несколько, прочно закрепившись в русском имениннике, стали со временем восприниматься как вполне обычные. Среди них оказалась и Светлана.

Специалисты утверждают, что после революции это имя было "очень редким", однако оно обнаруживало явную тенденцию к росту, постепенно превращаясь в одно из любимых имен как культурной, так и партийной советской элиты. В 1920 году у знаменитого лирического тенора Л.В. Собинова родилась дочь, названная Светланой; в 1923 году так же называет свою дочь Н.И. Бухарин; в 1925-м дочь Светлана рождается у известного советского военачальника М.Н. Тухачевского, а в 1926 году Светланой была названа дочь Сталина.

У кого и как могла возникнуть мысль из широкого репертуара женских имен выбрать для новорожденной дочери вождя достаточно экзотическое в то время имя, неизвестно. Сама Светлана Аллилуева (Сталина) в книгах, написанных ею в 1960-х — 1980-х годах, относясь, по-видимому, к своему имени как к совершенно ординарному, по этому поводу ничего не пишет.

Автор книги "Писатель Сталин" М. Вайскопф. обсуждая проблему "кавказского субстрата" в личности Сталина, сближает имя его дочери с его псевдонимом, с одной стороны, и с героиней кавказской мифологии Сатаной — с другой. Мать героического Сослана — мудрая вещунья, чародейка и отравительница, родившаяся из трупа женщины. В письмах к жене (также уроженке Кавказа), упоминая о дочери, Сталин "почти всегда называет ее Сатанка". Сама же Светлана пишет: "Называл он меня (лет до шестнадцати, наверное) "Сетанка" — это я так себя называла, когда я была маленькая".

Думается, так оно и было: домашнее имя Светланы вполне соответствует звуковым особенностям детского языка. Девочку ласково называли Светланкой, и она сама стала звать себя Сатанкой / Сятанкой / Сетанкой. что и было подхвачено старшими. Полагаем, нет нужды демонизировать личность "отца народов" в этой обычной семейной истории. Тем более что есть сомнения в том, что имя дочери выбирал сам Сталин.

Надежда Аллилуева

Надежда Аллилуева в то время была в довольно сложных отношениях с мужем и потому родила дочь в Ленинграде, куда приехала к родителям за несколько месяцев до родов, и вернулась в Москву, когда девочке было уже около трех месяцев. Вполне возможно, что она, женщина вполне независимая и твердая, вопрос о наречении дочери решила сама или же со своими родителями. Помимо неуклонно расту шей популярности имени Светлана на выбор могло, на наш взгляд, повлиять и имя дочери Бухарина (родившейся за три года до Светланы Сталиной), с семьей которого тогда были близки как Сталин, так и его жена.

Не исключено тут и влияние деда, Сергея Яковлевича Аллилуева (1866 — 1945), партийного соратника Сталина еще с конца XIX века, до конца жизни связанного с электротехнической промышленностью и строительством электростанций. Имя Светлана как раз в двадцатые годы утрачивало связь с героиней баллады (на долгие десятилетия исключенной из школьных программ) и в эпоху реализации плана ГОЭЛРО уже ассоциировалось с выражениями "электрический свет", "светлый путь", "свет коммунизма". Еще до революции в Петербурге "Светланой" было названо Отделение электрических ламп (существующее поныне под тем же именем Производственное объединение электронного приборостроения). Предприятие производило световые лампы накаливания, откуда возникла аббревиатура "свет-ла-на", в двадцатые — тридцатые годы едва ли не более распространенная, нежели пресловутая "лампочка Ильича". Видимо, по той же причине название "Светлана" получил и совхоз, созданный вблизи строившейся в 1921 — 1926 годах по плану’ ГОЭЛРО Волховской ГЭС. Не захотел ли электротехник и строитель Шатурской ГЭС С.Я. Аллилуев, старый партиец и атеист (а потому; конечно, не озабоченный проблемой крешения внучки и наречения ее по святцам), назвать ее именем, связанным с "электрической" символикой новой эпохи?

Тот факт, что дочь "гения всех времен и народов", "великого Сталина" звалась Светланой, не мог не сыграть роли в дальнейшем судьбе этого имени. Примеру Сталина последовали другие руководители Советского государства, писатели, деятели культуры и рядовые граждане. Уже во второй половине двадцатых годов дочери Светланы рождаются у писателя М.Л. Шолохова (1926), у ближайшего сподвижника Сталина В.М. Молотова (1929), у молодого драматурга А. Н. Афиногенова (1929), у генерального конструктора Артема Ивановича Микояна (брата Анастаса Ивановича). К началу тридцатых имя дочери Сталина стало известно и широким кругам советского общества. Не только на ее отца, но и на нее, стоящую на трибуне девочку, ежегодно 7 ноября и I мая были устремлены глаза ликующих демонстрантов. 3 августа 1935 года в "Правде" была воспроизведена фотография "Товарищ Сталин с дочерью Светланой". Так имя Светлана начало ассоциироваться со Сталиным, а образ Светланы Сталиной превращался в один из символов времени. В результате возникает связь этого имени с другими "именами идеологического звучания" — Владилен, Вилен, Ленина, Сталина (с ударением на "и").

Светлане Аллилуева

Добавил популярности имени Светлана и начинающий детский поэт Сергей Михалков, который 28 февраля 1935 года (как раз в день рождения Светланы Сталиной) опубликовал в газете "Известия" колыбельную под названием "Светлана":

Ты не спишь,

Подушка смята,

Одеяло на весу...

Носит ветер запах мяты,

Звезды падают в росу.

Я тебя будить не стану:

Ты до утренней зари

В темной комнате, Светлана,

Сны веселые смотри.

Сам Михалков в мемуарах писал, что ему хотелось таким образом завоевать симпатию своей однокурсницы по Литинституту. "Могли я подумать, — восклицал Михалков, — что в моей судьбе такую роль сыграет случайное совпадение имен моей знакомой девушки и любимой дочери "вождя народов"!" Это "случайное совпадение" действительно сыграло в судьбе автора "Дяди Степы" определяющую роль, раз и навсегда обеспечив ему расположение Сталина. Однако автор мемуаров явно не учел того факта, что адресат его колыбельной, "однокурсница по Литинституту", должна была бы родиться (как и он сам) еще до революции, а потому имела слишком мало шансов быть названной Светланой.

Эта история вошла в ряд "непридуманных анекдотов" о Сталине. В изложенном А. Жовтисом варианте за три дня до дня рождения Светланы Сталиной (когда ей должно было исполниться десять лет) Михалков принес в редакцию "Пионерской правды" стихотворение "Светлана". Редактор, осознав, что речь в нем идет о дочери Сталина, вначале испугался, но потом все же отважился рискнуть и опубликовать принесенный Михалковым текст. "Через три дня девочка Светлана открыла "Пионерскую правду", увидела стихотворение, которое не могло не относиться к ней. поскольку именно ей. а не какой-нибудь другой девочке сегодня исполнилось десять лет", и побежала показывать его папе. Папа прочел стихи, усмехнулся в усы и восхищенно подумал: "Ну и жук!" Хотя стихотворение Михалкова было напечатано в "Известиях", а не в "Пионерской правде", и Светлане Сталиной в 1935 голу исполнилось не десять, а девять лет, суть дела анекдот отражает верно.

Колыбельная "Светлана" перепечатывалась многократно- Частотность употребления имени в тридцатые годы как в жизни, так и в литературе неуклонно росла.

Православная церковь наконец в 1942 году признала это имя как русский вариант Фотинии, потому на современных иконах Фотинии в скобках после "Фотинии" иногда пишется "Светлана". Некоторые священники до сих пор отказываются крестить девочек Светланами или не хотят их причащать как Светлан, говоря, что такого имени нет. однако сейчас это уже случается редко.

Со временем Светлана постепенно превращается в обычное, немаркированное имя. О роли Жуковского в его судьбе давно забыли. Однако память об этой связи сохранили русские эмигранты первой волны. Когда в шестидесятые годы в советской и зарубежной печати поднялся шум по поводу "невозвращенства" Светланы Сталиной (к тому времени ставшей Аллилуевой), ее имя вдруг оживило образ героини Жуковского. В парижском журнале "Возрождение", защищая ее от нападок тех, кто и на нее распространял ненависть к "отцу народов", Марина Старицкая писала, что и при жизни ее отца Светлана не стада "рядом со Сталиным, как Берия, как Ежов, как Ягода и другие палачи". Старицкая впервые услышала о Светлане в связи с распространившимся слухом о ее заступничестве перед Сталиным за Ахматову (из-за чего якобы Ахматова и не была репрессирована): "Так я узнала, что у Сталина есть дочь с нежным именем из Жуковского "Светлана". И эта Светлана добрая, она заступилась за мою любимую Анну Ахматову. Было немного стыдно верить, что в этой страшной шайке убийц, палачей и профессиональных преступников, которые правили нами, в этом страшном, черном и кровавом месиве мог жить кто-то добрый, кто-то чистый и обладающий человеческими чувствами, как мы. Но очень хотелось верить".

Так через полтора столетия после создания баллады "Светлана" были неожиданно сближены, слившись в единый образ, две Светланы — "милое создание" знаменитого "балладника" и дочь "вождя всех народов", давшие — каждая по-своему - толчок к утверждению в русской культуре имени Светлана, которому суждено было стать одним из самых популярных имен второй половины XX века.