Зора (СИ)

Часть 6

Прошло ещё очень много времени. Некроманты достигли очередных границ поселения шурайев и стали обходить их с запада. Никто не заступил им дорогу. Так что этот путь они преодолели спокойно. А после этого они прошли ещё достаточно долго и наткнулись на признаки третьего поселения. Обогнув его с востока, некроманты продолжали двигаться на север. Присутствие Зораги над головой ощущалось не так отчётливо, что говорило лишь об одном — дух гибели уже давно пронёсся над этими местами, а его сила постепенно истаивает.

Спустя ещё какое-то время они увидели, что северная часть Шурайского леса была затоплена. Деревья стояли в воде. Корлаг и Властис нахмурились — раньше здесь не было воды. Мерить глубину новообразованного озера они не собирались, а потому решили выйти из леса с восточной стороны. На это понадобилось какое-то время, но вскоре они покинули своды густых крон и вышли на берег реки Шина. Спереди на другом берегу реки начинался другой лес — Могильный. Справа, откуда текла река, находилась равнина, окружённая горами Шина. Слева, вниз по течению располагалось озеро Н’октус, которое теперь превратилось в целое море. Вся та часть была залита водой, которая непонятно откуда взялась. Однако мастера-некроманты сказали, что ощущают сгустки силы смерти там, в сердце этого новообразованного моря. Их было не так много, однако один из них был особенно большим. И управитель чёрной башни был уверен, что где-то там, на дне образуется новый лич. В общем, вся группа осталась на этом месте на пару толноров, чтобы подпитывать свои души тьмой и силой смерти, которая пока что ещё витала в воздухе. За это время вода заметно сошла, но всё ещё было невозможно ходить по этому месту, потому что после моря остались зыбучие пески. Корлаг скомандовал возвращение. Через полкорла они снова снарядят сюда экспедицию, чтобы попытаться установить контакт с бессмертным, которого Зорага подарил этому миру.

Однако Лукреция и Лукас не последовали за остальными в свой оплот. Они хотели побыть в поселении шурайев. А потому, когда вся группа проходила мимо одного из них, брат с сестрой свернули туда. Множество желтых фонарей, висевших над главой, создавали атмосферу загадочности и, скорее притягивали к себе, нежели отталкивали. Хотя они здесь, со слов того же Корлага, были для того, чтобы предупредить путников о том, что они ступают на территорию шурайского поселения. Когда взор видит эти светильники, в последнюю очередь родится мысль, что это знак чужого поселения. Идя в этом окружении, Лукреция и Лукас ожидали увидеть постового. И тот не заставил себя ждать. Спрыгнув неподалёку с высокого дерева, он, сверкая своими жёлтыми глазами, двинулся к ним. Объединённые разумы родственников сразу же вспомнили, как нужно вести себя в подобных ситуациях, а потому тут же вонзили свои косы в землю и показали свои ладони в знак добрых намерений. Тот сохранил молчание до того момента, как остановился в двух шагах перед ними. После этого он потянул воздух своим носом, помолчал и заговорил своим рычащим голосом. Брат с сестрой не всё поняли, однако из тех слов, что им удалось разобрать, до их разумов дошло то, что исполин приветствовал их, некромантов. Они, как могли, отвечали ему на ломанном древнем наречии. Но, кажется, это нисколько не оскорбило этого шурайя. Наоборот же, он сказал, что они оказывают ему честь тем, что пытаются познавать язык, который раньше объединял всех существ. Пытливые некроманты, наблюдая за тем, как изъясняется этот страж, старались ещё больше изучить это древнее наречие. И два разума, направленное на одно дело, соединённые ментальной связью, можно сказать, налету улавливали всё и сразу же применяли это в деле, когда рассказывали, что хотели бы получше узнать их народ. И, слушая замысловатую речь этого громилы, они понемногу прикасались к быту местных шурайев. Из его рассказа они поняли, что сейчас в Шурайском лесу четыре поселения, каждое из которых старается развиваться в своём направлении. Сейчас они пришли в Шу’арток. Вожак здесь — шурай по имени Подилар. А его самого зовут Дентерла́р. Его поселение сосредоточено на том, чтобы возродить былое величие в мастерстве управления луной. Лукреция поделилась, что они с братом тоже связаны с луной, что она — источник их силы и что она подпитывает их сущности, делая их существование вечным. Дентерлар сообщил, что у шурайев и некромантов много общего. Помимо этого, он рассказал о других поселениях и на чём они сосредоточены. А после заявил, что они могут войти в Шу’арток, чтобы побыть среди других шурайев. Он же в это время оповестит своих о том, что к ним идут званные гости. И Лукреция с Лукасом двинулись на восток. А шурай-постовой вскарабкался на самый верх одного из деревьев и завыл своим неволчьим воем, оповещая своё поселение.

Так некроманты стали званными гостями в Шурайском лесу. Лукреция и Лукас, обитая среди них, продолжили обучаться древнему наречию, так что через какое-то время они могли достаточно свободно выражаться на нём. И тогда все преграды между этими двумя народами стёрлись. Подилар какое-то время сопровождал их, а после удалился, чтобы заниматься своими делами управления этим поселением. Брат с сестрой также познакомились с Долинтером, самым могущественным мастером управления луной. Он рассказывал им о преимуществах своего мастерства, о котором не знали некроманты. Но ничему из этого они учиться не стали, ведь цель их не-жизни заключается в том, чтобы стремиться к магии смерти. И тех основ, которые они познали на пути к этому мрачному ремеслу, им было предостаточно. Остальное будет лишним. Они лучше потратят свободное время на продолжение познания некромантии, чем на магию луны, какой бы мощной она ни казалась со слов Долинтера. Сам же мастер луны сказал, что его знания были настолько велики, что даже плексоры, которые раньше познавали свою магию в этом мире, нередко приглашали его в свою башню, чтобы он давал им уроки в этом мастерстве. Лукас сказал, что для них, для тех, кто управляет магией смерти, таким учителем будет лич, который скоро должен появиться на севере. Они немного обсудили с мастером луны недавнее пришествие Зораги. Оказывается, шурайи не ощущали ничего особенного. Просто какая-то магия пронеслась по небу над ними, и всё. После того, как близнецы рассказали ему, что это была за магия, он проникся всем величием того происшествия. И всё же, разговаривая с этим шурайем, брат и сестра смогли открыть для себя ещё одну возможность, которая поможет им продвинуться в магии смерти. Долинтер рассказывал, что луна даёт ему власть над вражескими глазами. С помощью лунного света он может ослепить, вернуть зрение и даже улучшить его, так что осенённое лунным светом существо сможет отлично ориентироваться в кромешной тьме. Для него всё как будто бы будет освещено лунным сиянием. Раскрывая подробности того, как он может ослеплять или же, наоборот, даровать ночное зрение, Долинтер касался самых глубин магии луны и анатомии шурайя. Слушая всё это, Лукреция и Лукас не переставали анализировать сказанное этим громилой. Хоть практиковать подобное они не собирались, но всё же сведения, какими бы бесполезными ни казались они, никогда не будут лишними. Так и сейчас. Умещая в своих разумах всё, что рассказывал желтоглазый собеседник, некроманты понимали, что некоторые моменты из его рассказа пересекаются с тем, что писал Арх в своих «Истоках истинного бессмертия», но только не в магии луны, а в некромантии. Была такая мысль у великого некроманта, что их ремесло — это не просто оживление мертвецов, которое многие посчитают святотатственным. Это не просто управление зелёным пламенем, которое боятся все живые существа. Это нечто большее. Это власть над жизнью и смертью, над душой и духом, над будущим и прошлым других существ. Некромантия способна забрать жизнь, но также и вернуть её и улучшить. И Арх задаётся вопросом, а как можно возвращать жизнь, ведь всякий, поднятый из мёртвых, обращается в нежить? И он детально рассказывал о том, как это можно сделать. Он упомянул, что после смерти, дух человека не сразу покидает его тело. Он начинает испаряться постепенно. И вот, пока в теле остаётся хотя бы четверть от общего духа, его ещё можно вернуть к жизни, если с помощью некромантии не заменять дух существа, а заживить ту рану, из-за которой существо умирает. Но, помимо этого, может понадобиться ещё одна способность — умение управлять чужим духом, но только лишь так, чтобы не обращать его в зелёное пламя. Это очень тонкий процесс, который требует точности, подобной движениям зеры, терпения, подобное менгу, и скорости, какую может развить лишь тесар. Лукреция и Лукас после того происшествия с молодым человеком, который заразился тьмой от тени Мората, довольно часто возвращались к этому моменту, ведь некоторые из ритуалов мастера как раз таки использовали эти знания. Но брат с сестрой понимали, что им пока что ещё далеко до такого тонкого использования магии смерти, а потому, даже если и брались за практику этих возможностей, у них ничего не получалось. Сейчас, когда Долинтер рассказал им о том, как магия луны заставляет глаза становиться не зрячими, а также возвращает зрение, их понимание тонких манипуляций некромантией возросло. Так что они могли попробовать снова практиковаться в нём.

Спустя половину корла некроманты, как и договаривались, снарядились в поход, чтобы посмотреть на лича, который возродился на севере Шурайского леса. Лукреция и Лукас в это время находились в Шу’артоке и продолжали укреплять возможность говорить на древнем наречии. Когда мастера и другие некроманты приближались к ним, брат и сестрой почувствовали их и вспомнили о том походе, который они договорились свершить. Потому, повстречав их, близнецы направились вместе с ними. Оказалось, что среди них был один призрак. Корлаг, рассматривая души брата и сестры, отметил, что они очень сильно возросли в своих способностях. Он сказал, что их внутренняя тьма стала очень густой и поддержал их, сказав, чтобы они продолжали расти в том же духе. Они же в ответ говорили ему, что каждое слово, записанное Архом в его книге, имеет смысл, а также сам Корлаг является для них примером для подражания. Лукреция и Лукас рассказали, чего они добились и к чему ещё стремятся. Управитель чёрной башни вспомнил тот случай с нерадивым сыном и подметил, что эти двое оказались ещё более пытливыми, чем ему думалось. Среди путников также оказался Тайдог. Учитель боевой некромантии стал расспрашивать, насколько они успешны в мастерстве наложения некроплазмы на свои косы. Ученики сказали, что пока они находятся на стадии познания этого ремесла. И, пока они шли до нужного места, косари разговаривали обо всех тонкостях этого дела. Тайдог что-то иногда демонстрировал им, они же пытались понять и повторить это. После того, как это не получалось, снова происходило обсуждение. Так Лукреция и Лукас убеждались в истинности слов, что при множестве советников приходит успех. Ведь за этот относительно короткий промежуток времени два ученика познали то, что они открывали бы сами очень долго, гораздо дольше, чем сейчас.

И вот, они достигают того нужного места. Вода за это время сошла, однако образовалось мрачное болото. Оно даже распространилось на небольшую часть леса, так что деревья, погружённые в воду, погибли, оставшись стоять голыми скелетами. Некроманты остановились на границе, там, где основание земли было ещё более-менее прочным, а дальше не пошли, чтобы не увязнуть в этой жиже. Однако Корлаг вознамерился уйти отсюда только после того, как сможет поговорить с личом. Близнецы начали задаваться вопросом, как он собирается это сделать, но ответ был явлен тут же — используя призрака, Корлаг достигнет сердца болот и поговорит с бессмертным. Произведя маленький ритуал, мастер завладел бестелесной сущностью и направил её вперёд. Парящий дух не шевелил ни одной из своих конечностей, однако двигался туда, куда его вёл некромант, словно гонимый каким-то неощутимым ветром. Ученики внимательно следили за тем, как происходил этот ритуал, однако ничего не поняли из того, что сделал управитель чёрной башни, ведь это были очень и очень тонкие манипуляции с некромантией. Но они видели, что этот ритуал не занимал весь разум Корлага. Он иногда обращался к тем, кто его окружает, с какими-то короткими просьбами. Иногда кто-то проводил рядом с ним какой-то другой ритуал, постоит так и отпустит магию. Мастер Килан по просьбе управителя стоял и вслушивался, что также сопровождалось использованием магии мёртвых. Лукреция и Лукас не понимали, что происходит, но стояли и смотрели за тем, как производятся различные магические манипуляции. Они пытались отыскать объяснение каждому применению магии в «Истоках истинного бессмертия». Они достаточно хорошо изучили эту книгу, так что в памяти отложилось, если уж не всё, то большинство — это точно. Какие-то магические жесты они всё-таки смогли узнать. Время от времени кто-то вливал магические силы в нежить, скорее всего, того самого призрака, которым управлял Корлаг. Для чего это нужно было? Вообще это делалось для того, чтобы получить могущественного помощника. Но этот эффект не вечен. Со временем сила, вложенная в бессмертное существо, выветривается. Но Арх описывал это с позиции сражения. Усиленный слуга будет сильнее, быстрее и страшнее. Куда некроманты вкладывали свои силы сейчас, не понятно. Не намерены же они сражаться с тем, у кого они собираются обучаться. Или другой приём. Лукреция и Лукас не были уверены, однако мастер Килан совершал что-то, похожее на то, чему близнецам довелось быть свидетелями, пока Арх был ещё с ними. Он показал им, как будет выглядеть в обличии нежити, применив на себя воскрешающие чары. Сейчас мастер делал то же самое, но его облик оставался неизменен. Брат с сестрой подумали, что он, скорее всего, совершил внутренние преобразования, обретя какое-то одно качество бессмертного, которым сейчас и пользуется. Зачем он так старательно вслушивается в то, что происходит на болоте? Быть может, сейчас он обрёл слух нежити, чтобы улавливать речь лича? В общем, что творилось в тот миг на болоте, они понимали очень поверхностно. Однако не решались задавать каких-либо вопросов и тревожить образовавшуюся тишину. Тем более даже само нахождение в этом месте приносило свою пользу — сила бессмертного, витающая в воздухе, напитывала их души и дух, так что они ощущали, как укрепляется их тёмная сущность. Всё это, несомненно, даст свои результаты. И вот, спустя какое-то время они с братом слышат в своём разуме голос, лёгкий, как туман, холодный, как прикосновение смерти, жуткий, как источник кошмара. Он звенел, шипел и жужжал, но, самое главное, резонировал с тёмной сущность, которая покоится в глубинах душ некромантов. Тот, кто исторгает эти слова, невообразимо велик, ещё более велик, чем управитель чёрной башни Корлаг, более велик, чем все чернокнижники, вместе взятые, более велик, чем весь этот мир. И его слова были на древнем наречии. Лукреция и Лукас всё понимали, каждое слово, однако эти слова пролетали мимо, они выветривались из их разумов, не оставляя и следа, поэтому они оба не помнили того, что им говорил могучий некто, ведь эти слова были важны не теми сведениями, что несли с собой, а той силой, которая была в них вложена. Тела Лукреции и Лукаса наполнялись тёмным могуществом. Они как будто бы сейчас взяли огромный сгусток зелёного эфира, огромный сгусток лунного света, а после соединили это всё внутри себя, так что эти две силы образовали магию смерти, которой сейчас наполнены их души и дух. Брат с сестрой глянули друг на друга. Физическими взорами они видели обычного Лукаса и обычную Лукрецию, мрачных некромантов, которые почти что целиком избавились от искры жизни. Однако духовный и магический взоры видели, как их переполняет тьма бессмертной сущности и сила бессмертной магии. Они буквально с ног до готовы были покрыты этим мерно колышущимся бледно-зелёным пламенем. И самым важным тут были две вещи. Во-первых, сплетённая с тёмной сущностью магия смерти получалось такой, как если бы она была усилена с помощью надбавочной концентрации. Следовательно, эту, скажем так, усиленную магию можно было усилить ещё раз. Во-вторых, сплетённая внутри души, а не снаружи, в руках, она становилась более податливой на различные манипуляции. Сейчас Лукреция и Лукас ощущали магию как никогда до этого. Тем более это было вдвойне парадоксально, ведь в таких объёмах контролировать магические потоки было бы очень сложно. Порой, чтобы углубиться в понимание какого-то небольшого кусочка, нужно его разделить на ещё более мелкие кусочки. И только тогда чувствуется полноценная власть над магией. А тут такое же тонкое ощущение при таких колоссальных объёмах. Да, это был ответ лича. Он преподал первые уроки этим двум некромантам. Казалось бы, всё было так просто, более того, Арх писал об этом, и некроманты сами пытались делать то, что он описывал, однако, пока могучий бессмертный не продемонстрировал это, они сами навряд ли дошли бы до такого. Но теперь перед ними открылся целый спектр всяких возможностей, который они могут использовать, чтобы обучаться вожделенной магии смерти.

Брат с сестрой также поняли, для чего был нужен мастер Килан. Оказывается, он сосредоточил свою сущность для того, чтобы удержать слова, сказанные личом. В общем, то, что говорил бессмертный, и то, что он показал, было одним и тем же. Он просто озвучил всё, что делал. Для всех, кроме лишь мастеров, это было откровением, так что некромантам будет чем заняться несколько корлов. Однако и для Корлага с Киланом тут так же был урок — лич показал, как нужно обучать учеников. Килан также обрёл хорошую практику в том, как нужно быть сосредоточенным. Магическое ремесло часто нуждается в сосредоточении на чём-то. Правда, такая практика больше пригодилась бы Властису, потому что он превосходный ритуалист. В общем, некроманты пробыли там несколько толноров, после чего направились восвояси. Лукреция тут же подошла к управителю и сказала, что они забыли в болотах призрака. Тот совершенно спокойно отвечал: «Не забыли — оставили. Теперь Гоэрла́дис служит Форманису. Таков он, зоралист. Мы не можем предстать перед его ликом и остаться самими собой. Мы умрём и будем воскрешены им как нежить, его слугами. Поэтому мы вынуждены приходить к нему через бессмертного. Он забирает его себе, а взамен делится с нами таинствами безграничного могущества в нашей сфере магии» Лукреция и Лукас долго размышляли об этом и, в конце концов, нашли это очень даже эффективно. Так они имеют больше возможности приблизиться к окончательному совершенству, избавившись от скверны жизни и придя к величию смерти, а потом они смогут представать перед ликом бессмертного, не опасаясь за свои души. Они станут достойны того, чтобы находиться подле него. А пока они будут действовать через посредников. Лукреция и Лукас вернулись в чёрную башню, чтобы продолжить обучение уже там.

Властис сообщил, что за это время закончил переподготовку боевика. Путём долгих и упорных тренировок мастеру удалось укоренить тёмную сущность в его душе, так что он встал на путь некромантии и готов начать обучение. Как и следовало ожидать, из целой толпы боевиков до конца смог дойти только один. И то, сейчас, спустя 6 корлов, он только стал пригоден к обучению. Всё это показывает, насколько сложен путь некроманта. И всякий, идущий по нему, должен оставить жизнь позади, чтобы устремиться к тому, что впереди. Ученик всё ещё планирует после окончания обучения вернуться в боевую башню, чтобы предоставить эти знания другим боевикам. И, сколько бы Властис ни говорил ему, что, если уж он начнёт путь некроманта, назад дороги уже не будет, тот продолжал верить, что у него достанет сил и воли, чтобы не обратиться в бессмертного. Помимо этого, мастер сообщил о том, что уничтожил ещё два ока беломагов и убил двоих лазутчиков. Как бы старательно ни пытались эти неумехи скрыть истинные мотивы, почему они ошиваются тут, всё же прочесть их мысли не составило труда. И, окончательно удостоверившись в том, что эти двое пришли сюда не для того, чтобы попробовать познать тёмные силы, а для того, чтобы вызнать секреты чернокнижников, он их предал смерти, а после тут же воскресил в обличии двух менгов. Два белых мага, сверкая зелёным блеском магии смерти, что пылает в их глазах, уставились в пустоту, готовые исполнять любые приказания своего господина Властиса. Также мастер сообщил, что белая башня до сих пор думает, будто бы Зорагалдиум — дело рук чёрной башни. Они считают, что это — некое секретное оружие, способное стереть всё живое в этом мире, лишь бы освободить этот мир от жизни и завладеть им. Да, это было очень похоже на беломагов с их стремлением к господству и управлению всем и всеми. Но трое мастеров сошлись на том, чтоб не обращать на это внимание. Пусть нерадивые думаю, что хотят. Главное, лишь бы это не помешало их стремлению к тёмному величию. Если вдруг случится так, что паранойя светлых чародеев перейдёт границы, так что они станут мешать некромантам развиваться, тогда они покажут всю мощь магии смерти, наслав на них орды бессмертных. Благо, Форманис оказал благосклонность некромантам, позволив прикоснуться к его могуществу и почерпнуть у него знания, к которым они стремились бы сотни корлов.

На следующий корл Корлаг повторил опыт с обучением у лича. Только теперь он сделал иначе. Для этого он призвал в залы для ритуалов всех мастеров, учителей, а также Лукрецию и Лукаса. Он решил пожертвовать одним из менгов, чтобы призвать Форманиса прямиком сюда, в чёрную башню. Руководил этим процессом Властис. Бывший чародей белой башни был помещён в центр магической спирали, а все остальные находились за её пределами. Мастер ритуалов начал очередные долгие и непонятные манипуляции. Сколько бы Лукреция и Лукас ни пытались вникать в это, но всё происходило очень быстро. Не успевали они сосредоточиться на одном магическом потоке, чтобы понять, чего хочет достигнуть Властис с его помощью, как тут же вливался другой, и назначение менялось. В конце концов, они запутались и просто стали смотреть, чем всё это закончится. А после того, как чародей прекратил свои действия, бессмертный, который стоял в центре и смотрел строго перед собой, вдруг задвигался, будто бы обретает собственное сознание и перестаёт зависеть от хозяина. Но только вот всё это, и в самом деле, было так. Хоть в центре спирали так и продолжал стоять менг, но разум в этом существе был от зоралиста. Снова в голове брата и сестры зазвучал его жуткий голосище. Он рассказывал о том же, что раньше, однако теперь, накладываясь на то, что было уже сказано, эти знания привносили нечто новое. В них укоренялось то, что они узнали при предыдущей встрече. Снова от этих слов они наполнились тьмой и силой смерти, так что их тела сейчас полыхали от переполняющегося могущества. Да, таковым было слово лича. Что бы тогда было, если бы они взглянули на него? Или вообще прикоснулись бы? Это позволяет ещё сильнее понять, насколько они должны были стать совершенными, чтобы не умереть от его истинного присутствия.

И вот с таким багажом знаний, который они почерпнули у Форманиса во второй раз, продвигаться по боевому мастерству стало гораздо легче. На следующий корл Лукреция и Лукас закончили познание наложения чар на свои косы. И теперь, мало того, что близнецы умели прекрасно владеть этим оружием, так ещё, как и мастера-косари, им не нужно было даже поражать цель своими лезвиями. Некроплазма, что срывалась с поверхности кос, разила всё на своём пути. И это было великим сдвигом. Они вновь стали ходить в походы с мастером Киланом и сражались в первых рядах с хищными зверями. Учитель каждый раз хвалил их и не давал никаких советов. Но, несмотря на это, с каждой такой вылазкой брат с сестрой ощущали, как укрепляется их навык. Не зря они в детстве читали такие строки: «Хочешь познать новое — проявляй инициативу. Хочешь познать старое — прилагай энтузиазм. Но и в том, и в другом случае прилагай усердие». Усердно занимаясь делом, которое они, казалось бы, уже познали, двое учеников каждый раз открывали для себя что-то новое. Не боясь проводить эксперименты и рассматривая старые грани под новым углом, они всегда делали какие-то открытия. Каждый раз. Это новое накладывалось на старое и уже изученное, после чего получалось нечто феноменальное. Изученные приёмы становились ещё более изученными, так что приходилось упражняться с ними, чтобы закрепить до уровня рефлекса. Так пролетело ещё несколько корлов. Не пропустив ни одного похода, организованного Киланом, Лукреция и Лукас закрепили свои навыки настолько, что сражения с дикими животными перестали приносить нужный эффект. Они жаждали бросить вызов более сильным противникам. Килан согласился устроить поход для более продвинутых учеников в пустоши Ахкалла. И вечером следующего толнора он, Лукреция, Лукас и ещё трое некромантов вышли из главных врат и повернули на запад.

Сражаясь с хищниками близ Могильного леса, брат с сестрой научились думать, как один, так что они легко могли обмениваться силой. Их мысли были одним целым, и даже шагали они в такт. Сейчас они пытались скапливать всю мощь некроплазмы в своих телах, как этому обучал Форманис, чтобы чувствовать её очень точно и быть готовыми использовать даже самую мельчайшую частичку самым эффективным образом. Но не успели они как следует приступить к этому, как на горизонте показалась первая тень. Здесь, на окраине пустоши, обитают не самые сильные представители слуг Мората. Поэтому им сейчас повстречался не опасный вид тёмного существа, который даже не обращал на них внимания. Чародеи обратились к Килану, и тот дал некоторые советы, как нужно начинать атаку. Никто из чернокнижников никогда не изучал этих тёмных существ, ведь некромантия не позволяет их порабощать и делать из них слуг. Поэтому, собрав те крупицы сведений, которыми обладают все некроманты, Килан сказал, чтобы они не выказывали вражды, как явной, так и внутренней (хотя Лукас и Лукреция уже слишком отдалились от жизни, из-за чего внутренней вражды в них нет). После приближения они должны в один миг выказать всё своё мастерство управления косами, на какое только способны. Удар должен быть быстрым, точным и желательно одним. Они сделали пробный удар по воздуху. И мастер одобрил это, так что, приблизившись к той тени, которую они заметили первой, Лукреция и Лукас повторили свои манёвры. Если бы удар совершался обычным лезвием, то ничего бы не произошло. Но некроплазма в одно мгновение сожгла это существо, так что не осталось и упоминания о нём. Они так простояли какое-то время, наблюдая за окружающей средой, чтобы выяснить, во-первых, не возродится ли это существо, и, во-вторых, как на это отреагируют остальные тени. Но ничего не произошло. Даже Килан, который наблюдал за всем этим, потратил какое-то время, рассматривая магическое и духовное пространство, чтобы окончательно убедиться в том, что никаких посторонних движений нет. И он подтвердил, что никто из теней Мората никак не отреагировал на это. А потому в процесс обучения стали вливаться остальные некроманты. К слову, из трёх адептов, которые пошли в этот поход, лишь один был косарем. Другие два практиковались в использовании некроплазмы. И Лукреция с Лукасом увидели, как ещё можно использовать чистую магию смерти, помимо того, что они знали. Один из них сделал быстрый взмах рукой, и перед ним в одно мгновение возникла дуга, сотканная из чистой энергии смерти. Оказавшееся на пути этой дуги порождение Мората, погибло. Второй некроплазменный некромант призвал зелёную вспышку. Также не прошло и мгновения, как противник был уничтожен. И таким образом они по кругу уничтожали теней. Не успела ночь как следует воцариться над этим миром, как Килан сообщил о завершении похода. Все, конечно, подчинились ему, однако от вопроса не удержались, почему так быстро. Килан сказал, что начинает ощущать движение сил. А потому на сегодня хватит. Что ж, хоть для близнецов этого времени было явно недостаточно, всё же какой-никакой опыт в этих сражениях они приобрели. А потому возвращались в чёрную башню не с пустыми руками.

Мастер Килан попросил своих учеников, с которыми он ходил в этот самый поход, побыть проводниками магической силы в его ритуале, который он собирался провести, чтобы понять, какие силы пришли в движение, а также из-за чего это произошло. Лукреция и Лукас не переставали смотреть на то, как мастер Килан проводит ритуал. Они всё ещё не оставляли попыток, чтобы понять, какие ритуалы проводят некроманты, чтобы учиться делать так же. Для этого они договорились, что будут направлять свои разумы не в одном направлении, а в разном, чтобы успеть запечатлеть как можно больше. Они это запомнят, а потом с помощью связи их разумов смогут сложить всё воедино. Килан обратился к магии воскрешения мёртвых и применил её на себя, чтобы обрести какие-то способности бессмертного. В данном случае он обратил свою силу к глазам, так что они полыхали некроплазмой, а ритуалист медленно озирался по сторонам, рассматривая всё пространство. Остальные пять некромантов стояли по краям спирали, ощущая, как через их тела проходит могущественная тёмная сила. Она пронизывает их, а также задействует магические и духовные силы, чтобы увеличивать мощь ритуала на выходе, из-за чего взор Килана делался ещё более острым. Лукреция и Лукас не переставали наблюдать за всем этим. Чего-то нового они увидеть в этом не смогли, потому что понимали: ритуал основан на воскрешающей части некромантии, к которой они пока ещё не прикасались. Спустя какое-то время мастер, не переставая осматривать округу с помощью своих сил, заговорил со своими учениками: «Наше тёмное искусство практически никак не влияет на общее эфирное пространство. Мы касаемся лишь частицы всеобщей силы. Уничтожая тени Мората, мы практически не создаём никакого диссонанса. Каждая тень, которую мы уничтожили, высвобождала частицу силы, которая приводит их в движение, после чего она возвращалась обратно в руины крепости Мората. Вместе с действием нашей силой это не создаёт никаких лишних движений. И нельзя сказать, что этот самый загадочный Морат как-то контролирует поток собственной силы. Она лишь медленно и верно проистекает из его руин, практически незаметно заполняя всё пространство пустошей Акхалла и выходя за границы, простираясь дальше и дальше во все края. Однако что-то пришло со стороны. Это был некий контролируемый выброс силы. В один миг в направлении к нам двинулась волна сил, которая как раз таки вызвала тот самый диссонанс, что ощутил я. Мой ритуал помог проследить весь путь, который прошёл этот выброс, прежде чем явиться перед нами. Источник его находился в белой башне. Цель этой силы узнать не удалось, ведь мы не практикуем никаких светлых чар. Однако этот сгусток уже рассеялся и впитался с эфирные потоки, равномерно размешавшись в них» После того, как Килан замолчал, постепенно начались рождаться вопросы в устах его учеников. Все хотели узнать, что они будут предпринимать. Означает ли это вражду с белой башней? Стоит ли им подготавливаться к тому, что они будут воевать с этими надменными чародеями, которые постоянно вмешиваются в дела чёрной башни? Ученики были готовы получить приказ идти в атаку. Но Килан на все эти вопросы ответил, что пока что нет причин и оснований для того, чтобы навязывать открытый бой тем, кто практикует противоположную сферу магии. После этого он взглянул своими зелёными глазами, которые пока что ещё были подвержены ритуалу, на близнецов и сказал: «У вас ведь тоже есть вопрос» Лукас отвечал ему: «Да, и он касается ритуала. Мы с сестрой, конечно, не сильно сведущи в некромантии воскрешения, однако почему же сейчас тебе нужно было наше присутствие, когда как там, на болотах, ты справлялся сам?» Килан отвечал: «Потому что этот ритуал сложнее. Там, на болотах, я должен был услышать крик, когда как здесь, я должен был выслеживать следы. Если бы не усиление, которое получил мой ритуал через вас, мой взор не был бы столь прозорлив, и, скорее всего, у меня не получилось бы дотянуться до источника и увидеть, что он находится в белой башне. Потому что они пытались практически не оставлять следов, а также сделали попытку указать на красную башню, чтобы мы подумали, будто бы источником этого сгустка сил были именно они. Я не Властис. Я не столь умудрён в ритуальных делах. Мастер Властис наверняка без посторонней помощи смог бы узнать это всё, да ещё и понять, чего беломаги хотели достигнуть с помощью этого выброса сил» Лукас сказал: «Тогда тебе нужно обратиться к нему» — «Я уже это сделал. И он скоро прибудет сюда» Они ещё немного поговорили о ритуалах и сложностях их проведения, так что Лукреция и Лукас выяснили, что для проведения ритуалов нужно не только обладать глубокими знаниями в какой-то из конкретных областей некромантии, но и знать что-то в непосредственных ритуалах, ведь это отдельный вид искусства. И вот мастер Властис как раз хорошо знал все тонкости проведения ритуалов. Килан сказал, что для перехода к изучению ритуального мастерства желательно наполнить себя тёмной сущностью и определённым уровнем знаний некромантии. Всё это достигается двумя разными путями: либо глубоким изучением конкретного ответвления, либо поверхностными изучением сразу всех ответвлений, чтобы иметь общее представление об этой магии, как это сделал мастер Килан. Может, он не будет столь эффективным косарем или воскресителем, или мастером некроплазмы, однако он может усилить все эти области при помощи обширных знаний в ритуальном мастерстве. Пока он это всё рассказывал, Властис прибыл, и они вместе с Киланом стали разбираться с тем, для чего беломаги навели эту силу. Лукреция и Лукас стали свидетелями того, как ритуал проводит мастер ритуалов. Да, ему не нужны были никакие усилители, он всё сделал сам. Причём легко, просто и в то же самое время очень искусно. Брат с сестрой наблюдали, как он делал. После небольших объяснений Килана они стали подмечать различные детали. Как они обговорили, их разумы будут рассредоточены, чтобы охватить как можно больше знаний, а после, сложив их всех вместе, поразмышлять и попытаться понять. Но, в отличие от Килана, Властис был быстр, поэтому уследить за всеми его действиями было всё же сложнее. После того, как ритуалист завершил своё дело, они вдвоём принялись обсуждать то, что получилось. Мастер ритуалов сказал, что эта волна магической силы должна была разрушать все чары, которые творились в той области. Ученики в конечном итоге просто-напросто не смогли бы сплетать эфир. Также Властис обратил внимание на одну деталь: «Если ты заметил, волна с севера, но, приближаясь к нашему оплоту, она обогнула его, совсем чуть-чуть. Отклонение совсем незначительное, однако оно свидетельствует о том, что светлая сила не может противостоять ауре тьмы, которая скапливается над чёрной башней. Вуаль, которую начал собирать Арх, а мы продолжаем, несла в себе не только возможность ускорить обучение некромантов, создавая пригодную для этого атмосферу. Но она служит живым щитом от вражеского посягательства. Так что, находясь тут, мы остаёмся всесильными и защищёнными. Даже если они решат напасть на нас всем своим полным количеством, всем некромантам будет сподручнее держаться поближе к чёрной башне» Килан сказал: «Что ж, теперь мы воочию убедились в том, о чём рассказывал нам Арх» Дальнейшие обсуждения касались того, как они поступят с белой башней. Поддержать этот разговор прибыл также Корлаг, но брат с сестрой уже не слушали их, потому что ничего магического они творить не будут, а это уже не имело никакого значения.

После того разговора Лукреция и Лукас поняли, что лучшего места для укрепления своих навыков, чем их мрачный оплот, не сыщется нигде. Поэтому упражнялись со своими косами и некроплазмой они только внутри или непосредственно близ чёрной башни. Но, помимо своего боевого ремесла, они развивали то, что было открыло в Шурайском лесу — более тонкому управлению своей бледно-зелёной силой, чтобы уметь заживлять раны и возвращать существ к жизни без обращения в нежить. Чтобы закрепить накопленные знания, они вдвоём ходили в Могильный лес и наносили какому-нибудь животному повреждение, а после пытались залечить его. Конечно, первые разы не получалось, но, продолжая ходить в лес и оттачивать своё мастерство, они постепенно обретали более утончённое ощущение своей силы. За эталон они брали то ощущение, которое наполняло их во время обращения к силе Форманиса. Когда бессмертный разговаривал с ними, они начинали ощущать некромантию как никогда близко, будто бы они уже преодолели рубеж мастерства и теперь могут творить с ней всё, что угодно. Сейчас же, когда они вернулись к обычному состоянию, повторить это было гораздо сложнее. Однако они оба продолжали понимать, что всё зависит только лишь от усердия. Так что они не прекращали свои тренировки.

Прошло несколько корлов, и можно было уже сделать кое-какие наблюдения. Всё это время Килан не ходил в пустоши Акхалла, поэтому брат и сестра были заняты исключительно тем, что учились более тонкому чутью своей магии. Как итог, за это время Лукреция и Лукас научились очень хорошо ощущать свою силу, настолько хорошо, что они обрели способность не только залечивать с её помощью раны у зверей, даруя им жизнь без обращения в нежить, но ещё это помогло им в основном деле — в мастерстве накладывать чары на боевые косы, из-за чего они стали ещё более умело владеть этим видом оружия, потому что после того, как лезвия будут объяты зелёным пламенем, некроманты могли через это самое пламя ещё чётче ощущать свои оружия. Это делало их удары более точными и расчётливыми. Но также это тонкое чутьё приоткрыло другую завесу перед некромантами. С помощью тончайших манипуляций этой губительной силой они могли воздействовать на отдельные участки тела живого существа, чтобы вызывать различные эффекты. Например, отобрать возможность шевелить руками, ногами или глазами. Отнять возможность видеть, слышать или обонять. Они могут заставить тело забыть, как дышать, как говорить или как стоять. Также брат с сестрой предполагали, что, скорее всего, с помощью своих сил они смогут проникать в мысли людей, чтобы отнимать возможность думать, чтобы отключать какую-нибудь эмоцию или вообще взять сознание под контроль. Всё это они также продолжали развивать, охотясь на животных в Могильном лесу. И однажды они даже повстречались с дулом, что обитал в этом самом лесу.

Лукреция и Лукас, как всегда, прибыли на опушку и без каких-либо приготовлений стали всматриваться в темень, что царила там. Немного постояв так, они, не проронив ни единого слова, ринулись в одном направлении, потому что для общения друг с другом им слова были не нужны. За всё это время они настолько отточили свою тёмную сущность, что стали ещё ближе к совершенству. А потому их шаг был осторожен и тих. Их чутьё было очень острым, так что они подмечали всяческие движения и могли определять, кому они принадлежат. Самыми живучими представителями Могильного леса были медведи. И некроманты искали признаки присутствия именно этих животных. Раньше их часто можно было встретить на опушках. Но теперь, когда некроманты поработали в этих местах, опушки опустели. И живность можно было повстречать лишь в сердце этого места. Продвигаясь по этим местам, они всё ещё продолжали вслушиваться и всматриваться, пока не определили по звукам наличие какого-то живого существа, которое будет гораздо-гораздо крупнее медведя. Некроманты стали пробираться к нему, однако это существо само двигалось им навстречу. И вскоре они увидели его, существо, которое люди называли энтом. Конечно, ходячее дерево было ниже обычных деревьев, но своим размером оно превосходило некромантов. Лукреция и Лукас рассматривали, как по этому дереву двигался дух. И они видели, что в нём были все признаки живого существа. Более того, в отличие от животных, у него была душа. Так что какой-нибудь некромант-воскреситель мог бы превратить это в нежить. Было бы интересно посмотреть на то, как выглядит бессмертный дул. Пока некроманты его разглядывали своими духовными взорами, существо заговорило медленно и размеренно. Его скрипучие слова были древнего наречия, и он выражал негодование по поводу того, что поборники смерти шастают здесь, в окружении жизни. Он настоятельно требовал, чтобы некроманты ушли из его укрытия. Лукреция и Лукас пытались найти общий язык с этим древним существом, подобно тому, как они отыскали его с шурайями. Однако настроенный недружелюбно энт угрожал им расправой, если они продолжат использование своей магии тут, в сердце леса. Лукас пригрозил ему зелёным пламенем, которое может разрушить, как плоть, так и гранит, так что для его древесной кожи оно также будет вредно. Однако древнего стража леса это не испугало нисколько. В ответ он пригрозил, что в таком случае они вынуждены будут напасть на чёрную башню и уничтожить всех некромантов, чтобы обеспечить мир в Могильном лесу. Да, местоимение «они», которое использовал дул, показывало, что здесь он не один. И при необходимости другие стражи леса вступятся за него. Что ж, брат с сестрой не хотели враждовать с древними существами, а потому послушно покинули это место и решили оставить Могильный лес и его обитателей в покое. Но как же им продолжать взращивать своё мастерство? Ответ был очевиден — пришла пора повидаться с простыми людьми.

В те времена ещё не было стен и ограждений. Жизни людей ещё никто и ничто не угрожало. Первое бедствие, постигшее простых смертных, был Зорага. Он прошёл вдоль восточного побережья Ксилийского океана, поразил такие города и селения, как Ал’тимер, Улик, Ура, Па’ноктикум, Тира и Кали. Северная опушка Шурайского леса навсегда превратилась в огромное и мрачное болото, охваченное жуткими испарениями тамошнего лича. Мало кому известно, однако на том месте был воздвигнут первый военный форт, куда должны были набирать рекрутов, бесстрашных молодых людей, желавших стать истинными воителями, желавших обратиться героями, а также символами надежды и доблести, на которых будут равняться, с которыми будут вести дела истинные воители. В планах вирана было использовать таких рекрутов, обученных в стенах форта Н’октус, чтобы продолжать борьбу с древними существами. Речь, конечно же, идёт о шурайях, которых люди прозвали оборотнями, и дулах, которых они именуют энтами. Тем самым они хотели положить конец существованию тех, кто жили тут до них, и завладеть всеми этим землями окончательно и бесповоротно. Но Зорага нанёс свой удар именно туда, потопив этот форт и всех его обитателей в воде, расстроив такой великий план вирана. То болото было названо Н’октус в честь того форта, который стоял на берегу одноимённого озера. Хоть все свидетельства были на лицо — это было целенаправленным действием каких-то высших сил, всё же все хотели верить, что это просто-напросто была случайность. А в то, что там поселилось какое-то страшилище, никто верить не хотел. В общем, вся страна жила своей обыденной жизнью. И два некроманта могли путешествовать по дорогам, соединявшим города и селения, не опасаясь никаких проблем. Они отправились на северо-восток от чёрной башни.

Они вошли в деревню И, самой близкой к своему мрачному оплоту, и прошли её насквозь, собирая на себе взгляды местных обитателей. Однако в этих взглядах не было ничего особенного. Некроманты здесь гости не частые, но и не редкие. Поэтому местные не видели ничего необычного в том, что чародеи из близлежащей башни прошлись по их селению. Они изредка заговаривали с местными, чтобы узнать, нет ли в их деревни каких-нибудь проблем или подозрений на заражения тьмой. Но местные жители привыкли к опасности, что обитает в Игской роще, а потому уже не жалуются на страшных существ из ночных кошмаров. Главное, придерживаться правил, и всё будет хорошо. Ещё немного пробыв в этом поселении, брат и сестра не нашли, где бы они смогли применить свою силу, а потому двинулись дальше. Следующая на очереди была Талита. Местные видели некромантов довольно редко, поэтому присутствие двоих чернокнижников вызывало обсуждение среди местных жителей. Но всё же они слышали о них и как-никак сталкивались с ними, поэтому Лукас и Лукреция не вызывали вопроса «А кто это?». Да и разговоры близнецов с людьми на предмет каких-нибудь странных заболеваний воспринимались обычным делом. Тьма Мората сюда практически не доходила. А лесорубы из деревни И давно обучили местных, как нужно вести себя, чтобы не стать жертвой одного из этих чудовищ. Так что никто не стал жаловаться. Да и сами некроманты, пробыв здесь какое-то время, не нашли, куда бы они могли применить свою силу, а потому двинулись дальше.

Следующий пункт был город Хат’рубмер. Видеть города Лукасу и Лукреции доводилось только лишь в детстве, а потому каменные постройки, имевшие два, а то и три уровня, были для них чем-то новым. Нельзя сказать, что они были удивлены или хотя бы заинтересованы, ведь души их давно стали бессмертными, но всё же они отметили для себя, что каменные строения выглядят более достойно, чем деревянные избы, которые они видели в деревнях, и уж тем более достойнее землянок шурайев. Но этим просто приходится вести такой низменный образ жизни в ожидании пришествия нового божества. Людям же гораздо сподручнее возводить как раз таки каменные дома, чем ютиться в таких жалких деревянных халупах, лакомых кусках для термитов и других древесных паразитов. Конечно же, присутствие двух мрачных людей в чёрных одеяниях вызывало не просто интерес, а целый ажиотаж у местных жителей, которые никогда не виделись с некромантами. Лукреция и Лукас не переставали ловить на себе не просто заинтересованные, а прямиком изумлённые взгляды простых людей. Им никогда не доводилось встречать адептов бледно-зелёного пламени. Они слышали о них только из различных россказней, которые распространяют всякие трактирщики или мимо проходящие чародеи других башен. Брат с сестрой пытались расспрашивать людей, не известно ли им о каких-нибудь болезнях или странностях, которые требовали бы вмешательства мрачных чародеев. Но люди, поражённые тем, что с ними говорят чёрные мантии, не находили слов, кроме лишь «Нет, у меня всё в порядке». И они пробыли несколько толноров в этом городе, осматриваясь и пытаясь наладить контакт с теми, кто здесь жил. И всё было тщетно, пока они не повстречали тройку боевых магов, которые, заметив двоих некромантов, решили поприветствовать коллег по ремеслу. Их даже не отпугнула мрачность и несговорчивость, ведь кто-кто, а чародеи понимали, что такими их сделала тёмная сущность, которую они взращивают в себе. А потому Лукреция и Лукас из разговоров с ними узнали, что лучшие места для сборов слухов — это таверны. Хозяева таких заведений, как правило, приветливы и обладают более подробными сведениями о местной жизни. Они смогут подсказать, у кого где неладно. Возможно, какой-нибудь половой сможет подкинуть работёнку и для двоих мрачных чародеев. На этом, конечно же, их разговоры не закончились. Боевики довольно положительно откликаются о некромантах. В частности, они помнят, что именно некроманты смогли уничтожить космическую спираль смерти, которая приближалась к ним. Они даже призывали Лукаса и Лукрецию прийти к ним в гости, чтобы обменяться какими-нибудь важными секретами в магическом искусстве. Само собой, они отказались, сославшись на то, что они избрали путь, и отклонения в нём неприемлемы. Также некроманты узнали, будто бы среди всех чародеев ходят слухи, что чёрная хворь, устроенная на востоке, это дело рук некромантов, ведь только у тех, кто смог остановить космическую спираль смерти, достанет сил, чтобы сотворить нечто подобное, какое-нибудь столь мощное заклятье, чтобы создать эпидемию, которая будет, подобно живому облаку, двигаться от деревни к деревне, от города к городу, убивая одних живых и оставляя других. Брат с сестрой посоветовали расспросить у своих руководителей, у самых древних чародеев о таком страшном дне, как Зорагалдиум. Тогда они узнают, что это не дело рук некромантов, хотя и связано с ними. В общем, проведя небольшой пустой разговор, Лукреция и Лукас всё-таки отделались от этих ходячих котлов жизни, чтобы направиться, наконец уже, в местную таверну.

Стоял вечер, а потому место отдыха было достаточно людным. Пришествие некромантов тут же приковало все взгляды к ним. Сразу же воцарилась звенящая тишина. Только лишь мерный стук двух пар ботинок нарушал эту тишину. Людей привлекали как их неприметные личности, так и оружия их. Каждый понимал: пришли отнюдь не полевые жнецы. Брат и сестра прошагали под звонкую тишь к прилавку. Пузатый хозяин, не скрывая своего изумления, глядел на них. Когда они воздвиглись перед ним, его уста извлекли дежурную фразу: «Чего покрепче? Или начнём с чего полегче?» Тихий голос Лукреции, словно скользкая змея, петляющая в высокой траве, проник в сознание мужчины и сквозь его трепет донёс мысль о том, что некроманты пришли сюда, чтобы разузнать о местных слухах, в частности, нет ли среди местных жителей каких-нибудь странных людей, подверженных скверне Мората, или тех, кто подхватил какую-то заразу, а избавиться от неё не может. Разум тут же заметался в поисках каких-нибудь сведений. А все обитатели местной таверны внимательно смотрели на двоих незнакомцев. Звуки до сих пор были большой редкостью, как будто бы каждый боялся и пошевелиться, лишь бы не спровоцировать двоих людей в чёрном. Хозяин таверны не долго маялся с ответом, и сказал, что ни о чём таком не слышал. Некроманты были уверены, что больше всего на свете ему сейчас хотелось, чтобы они ушли и оставили его в покое. Поэтому, недолго думая, они исполнили его невысказанное желание. Некроманты двинулись дальше. Они хотели отыскать другую таверну и явиться туда днём, пока никого, кроме хозяина таверны, там не будет, чтобы поговорить. Поэтому они, как обычно, продолжили ходить по Хат’румберу, пока не стемнело. Но не успела ночь опустить над городом, как к ним подошёл мужчина. Он очень сильно робел перед мрачными чародеями, однако просьба, которую он имел, была сильнее страха, а потому он всё-таки заговорил с ними. Как оказалось, этот человек был в той самой таверне, которую они посетили вечером. И ему удалось услышать, о чём Лукреция расспрашивала хозяина. Он рассказал о своей беде. Оказывается, его сын, которому уже исполнилось 6 корлов, болен какой-то необъяснимой болезнью. К этому времени все здоровые дети уже умеют ходить и говорить, а его ребёнок — ещё нет. Он обращался за помощью к белым чародеям, пытался найти, где расположена тайная башня, но ничего не помогло. Его сын так и остался в таком состоянии. Они согласились посмотреть на недуг, а потому ночью заявились к нему в дом, чем очень напугали его жену. Однако он сумел заверить её, что эти чародеи могут помочь их сыну. Она же выказывала опасения по поводу того, что они не похожи на тех, кто может спасать, а, скорее, на тех, кто приходит лишь губить. Но осторожные слова мужа помогли унять её волнения. К этому ещё прибавился тихий голос Лукреции, которая утверждала, что они не станут ничего пробовать, если не будут уверены в том, что это не причинит никакого ущерба её сыну. Она лишь принялась рыдать и умолять, чтобы они помогли их ребёнку. Когда они проследовали в комнату, где был больной, Лукреция и Лукас увидели, что тот лежит и, не издавая ни слова, молча смотрит на гостей. Мама тут же припала к его постели и стала разговаривать с ним, заверяя в том, что эти люди ничего плохого не сделают. Они пришли помочь и всё подобное в том же роде. Чего ожидали увидеть Лукреция и Лукас, когда шли сюда? Чёрную хворь, одержимость тёмным духом Мората или ещё нечто подобное. Однако, глядя на их сына своими духовными взорами, они видели гораздо более тяжкую патологию. Тут дело было не в теле человека, как если бы оно было поражено каким-то недугом иль проклятьем, которое мешало ходить и говорить. Но проблема находилась в голове. Сложно представить, но некоторые повреждения головного мозга лишали этого человека возможности учиться. Некроманты стояли так довольно долго. Они обменивались мыслями, делали предположения и пытались составлять тактику лечения, которая была бы наименее вредоносной. Однако они оба понимали, что им как раз таки не достаёт практики в этом деле, чтобы приступить к исцелению этого недуга. Молчание начинало затягиваться, но родители не мешали двоих чародеям, которые просто смотрели на их сына. Лукреция и Лукас рассмотрели все варианты, а после озвучили результат: «Заболевание очень сложное. У нас с братом не хватает опыта для того, чтобы с помощью магии исправить эти отклонения» Женщина снова залилась слезами, а мужчина, держа её за плечи, спросил: «За что нам такая кара? Кто же проклял нас?» Лукас отвечал: «Несовершенство. Никто не прикладывал к этому руку. Просто лишь время и случай сыграли свою роль. Мы отправимся дальше. Но постараемся оповестить кого-нибудь из мастеров, которые обучали нас. Быть может, кто-то, более опытный, сможет вам помочь» Договорив это, они оставили расстроенных родителей наедине и покинули их дом.

Некроманты не испытывали ни печали, ни сожаления, ни желания во что бы то ни стало помочь этим людям. Только лишь одно имело значение — магический рост. Они полагали, будто бы смогут справиться с этой проблемой, отчего их способности возрастут. Они научатся чему-то новому, укрепят свою власть над магией смерти, станут более могущественными. Только это имело значение. У несовершенных людей так и будут продолжать рождаться несовершенные дети. Патологии так и будут возникать. Нужно какое-то глобальное решение. Лукреция и Лукас пробыли в Хат’румбере достаточно долгое время, так что местные жители уже как-то попривыкли к этим двоим. А брат с сестрой не переставали наблюдать за людьми, рассматривая их души, дух и тела. Они видели изъяны, из-за которых они все становятся несовершенными. В какой-то мере они все как тот мальчик, сын несчастных родителей, которого не сумели исцелить некроманты. Они приходят в этот мир и не до конца осознают, для чего именно. Что им делать здесь в свой ограниченный срок? Какая у них цель? Может быть, они здесь проходят испытание? Или жизнь во плоти — это какой-то перевалочный пункт, после которого они отправятся дальше? Есть ли высшее предназначение у человека? Или они все — лишь оставленные дети какого-то великого? Ответы на эти вопросы опутаны вуалью незнания. Некроманты знают лишь одно — после смерти нет ничего. Человек умирает, и с его смертью заканчивается всё. Он лишь вечный пленник собственной могилы, который не может ни видеть, ни слышать, ни обонять, ни думать, ни мечтать, ни планировать. И так будет всю вечность, только если какой-нибудь некромант не сжалится над ним и не вернёт к бессмертию. А так они все обречены прожить свою сотню-другую корлов, а после закроют глаза навсегда. Бессмысленная и беспощадная правда жизни, от которой никуда не деться.

Пока Лукреция и Лукас стояли и рассуждали обо всём этом, над миром воцарилось полнолунье. Как известно, в это время некромантия очень сильна. А, так как они размышляют о своей силе, о том, как они могут воздействовать на человеческое тело с помощью неё и не обращать в нежить, то и эти размышления сейчас были усилены полнолуньем. Более того, брат с сестрой поняли, что под сиянием бледного лика они могут видеть всё более отчётливо, как будто бы они уже успели как следует попрактиковаться и продвинуться в этом мастерстве. Да, им сразу же на ум пришёл отрывок из «Истоков истинного бессмертия» о том, что мастерство некроманта растёт быстрее в ночное время, а в ночь полнолунья этот рост становится ещё сильнее. И сейчас у них была уникальная возможность ускорить этот процесс. Они стали ещё более внимательно наблюдать за людьми, которые встречаются в ночное время. А города обладают такой особенностью — в отличие от деревень, с наступлением ночи деятельность внутри них не прекращается. Люди ещё продолжают ходить. И они рассматривают их всех. Кто-то пристрастился к алкоголю, из-за чего страдают его внутренние органы. Кто-то изнурён тяжким трудом, и поэтому тело такого человека испытывает трудности. Иные носят тяжести печали. Не было среди них никого, кто был бы освобождён от всего этого. И всё же им не доставало знаний в том, как избавлять других от недугов. В отличие от того мальчика, проблемы окружающих были просты. Не нужно было лезть в головной мозг, чтобы исправлять очень тонкие грани. Здесь всё было куда проще. Но даже так, в свете лунного сияния они как будто бы встречались с непреодолимым препятствием. Их усиленного внимания не хватало, чтобы даже просто понять, как это сделать. Что ж, было ясно одно — пока Лукреция и Лукас не возьмутся за покорение созидающей части некромантии, а именно воскрешения, им ни за что не удастся понять процесс исцеления живых. Они избрали себе путь разрушения, поэтому способы нанести увечья с помощью зелёной магии смерти без обращения в нежить расширились. Они готовы были прямо здесь и прямо сейчас начать калечить живых людей. Но вот только основания для этого не было. Если некромант и обрушит на кого-нибудь кару, то лишь за какое-то нечестивое деяние. И проявление несовершенства к таким явно не относится. Поэтому брат с сестрой так и не смогли найти хотя бы одного человека в Хат’румбере, которому они смогли бы помочь. Да и вообще, если они хотят продолжать совершенствоваться в точном использовании своей силы, им нужно сосредоточиться на губительных воздействиях. Однако для этого нужно было найти хотя бы одного человека, виновного в грехе, чтобы это было наказанием, а не простым злодеянием. Читать мысли некроманты могут только лишь после того, как прикоснутся к магии воскрешения. Тогда перед ними будут обнажены все души. Они станут словно раскрытые книги, которые можно легко прочитать. Для этого, опять же, необходимо изучить поднятие мёртвых. Но приступать к новой стороне своего ремесла они пока что ещё не желали, ведь хотели укорениться в боевой. А потому, ещё немного поблуждав по этому городу, стараясь высматривать злодеяния, они так и не смогли выследить каких-нибудь неприятных людей и ринулись дальше, двигаясь на север, к Эт’сидиану.

Этот город был назван так, потому что расположился близ одноимённой реки, что брала своё начало с гор Тха и, протекая с юго-запада на северо-восток, наполняла небольшой рукав залива Мирион. Город располагался на равнине, чуть севернее этой самой реки. Входя в его пределы, некроманты снова собрали на себе изумлённые взгляды горожан, которые не стеснялись откровенно пялиться на незнакомцев, перешёптываясь друг с другом в попытке получить ответ, кто же это. Однако никто из них не решался подходить к этим двоим, чтобы задать этот вопрос лично им. Первым делом брат с сестрой, конечно же, отыскали таверну. Пока ещё стоял день, они поспешили поговорить с хозяином заведения, чтобы разузнать о каких-нибудь злодеяниях. О болезнях они решили не спрашивать, потому что всё равно не смогут как-то попрактиковаться в этом.

Подобным образом они совершали путешествие по всей местности. За 150 корлов люди смогли достаточно быстро расселиться по местности, возвести города, построить деревни, обжиться и начать чувствовать себя уверенно. Ещё бы. Им ведь удалось прогнать древние народы, что обитали тут. Это ли не повод гордиться собой?

Но всё же это путешествие не было бессмысленным. Затратив на всё это около 20 корлов, Лукреция и Лукас достигли некоторых целей. Они посетили все города и сёла, так что люди воочию увидели некромантов. Побывали в столице и пересеклись взглядами с беломагами. Утолили долю интереса гвардии вирана о том, что из себя представляют чародеи чёрной башни. И, самое главное, попрактиковали своё губительное ремесло на диких гарга́нах, что обитают на Тхакской равнине. Конечно, это не медведи Могильного леса, однако всё же они будут более устойчивы, чем какие бы то ни было другие животные этого мира. И в этом ремесле брат с сестрой поднаторели очень хорошо. Как они и предполагали, с помощью таких тонких манипуляций над противником им мог бы открыться способ влезать в их мысли и управлять их сознанием. Но для этого, опять же, необходимо познать созидающую сторону магии смерти, куда входит взаимодействие с душой живого или мёртвого существа. Получается, для того чтобы использовать живых, как марионеток, нужно умело сочетать в себе обе грани этой магии. Близнецы были уверены, что мастер Корлаг был способен на это.

И вот, спустя 30 кролов скитаний они всё же возвращаются в чёрную башню. И первое, что они заметили, так это тьма, что витала над этим местом… За это время она должна была лишь разрастись, однако брат с сестрой увидели немного иное — она поредела. А, когда отыскали мастера Властиса в помещениях для ритуала, то сразу же задали ему вопрос, что произошло. Тот совершенно невозмутимо, как будто бы не замечая, что мрачная аура пошла на спад, отвечал им, что никаких происшествий в их отсутствие не было. Только лишь пять учителей привели в башню пятерых новых некромантов, которые сейчас растут и возвеличиваются. Брат с сестрой попытались представить себя на месте учителей, как они приходят в дом к кому-нибудь и говорят о том, что их дитя, рождённое в полнолунье, должно достаться чёрной башне. Но нет, себя в такой роли они увидеть не смогли, потому что учитель для ученика должен заменить родителя. Это означало, что нужно постоянно присматривать за новым некромантом, быть всегда рядом и всегда готовым отвечать на его вопросы и поддерживать его магический рост, уметь давать советы и смотреть глубоко в душу, чтобы вычерпывать оттуда истинную причину его неудач. В общем, это было чем-то похоже на воспитание ребёнка. А они, грозные некроманты, адепты чёрной башни, призыватели смерти, не должны заниматься всеми этими пустыми делами. Но ничего, у них ещё тогда было более 140 корлов, чтобы пересмотреть эту позицию.

Повстречавшись с Корлагом, они в первую очередь поинтересовались, почему тьма над чёрной башней пошла на убыль. Но тот, подобно Властису, был уверен, что всё в порядке, и никаких отклонений нет. Брат с сестрой только лишь заподозрили что-то неладное, однако не стали в этом утверждаться, посчитав, что мастера лучше их, учеников, знают, что и как в их оплоте. После этого они попросили управителя подсказать им, чему ещё они могут обучиться в мастерстве боевой некромантии. Однако Корлаг не дал ответа. Он лишь сказал, что никакой чародей не станет задавать такого вопроса, потому что магия многогранна. В ней нет каких-то заученных приёмов, как, например, те же заклинания. Каждый адепт сам постигает собственное величие. А, если идти по чьим-то следам, то можно так и остаться ведомым, то можно даже чего-то не открыть. Он объяснил, что магия — это не какой-то свод правил и законов. Магия — это свобода, это холст, где эфир — это краски. Подобно тому, как любой художник пишет свою собственную картину, а не перерисовывает чужую, так и каждый чародей творит свою магию, не оглядываясь ни на кого. Конечно, Арх в своей книге о подобном не писал, но только лишь потому, что это не касалось некромантии. Это касалось любой магии. Лукреция и Лукас посвятили какое-то время для размышлений об этом. Да, каждый чародей, так или иначе, будет заимствовать приёмы у других. То же поднятие мёртвых. Разве можно как-то иначе представить этот навык? И то Арх показал им, как он работает на живых, продемонстрировав итоги на самом себе. Или разве не будет некромант, покоривший зелёное пламя смерти, использовать его, как оружие, швыряя сгустки некроплазмы в своих врагов? Да, есть общие методы развития, и от них никуда не деться. В конце концов, все адепты чёрной башни изучают именно некромантию, а не какие-то разные сферы магии. Но слова Корлага задали направление дальнейшего развития. Теперь они должны практиковаться сами. И сами должны вырабатывать новые методы использования боевой стороны этой жуткой силы. И всё же начать они решили с подражания, вспомнив, как Арх показывал им приём, когда из зелёного пламени смерти он сотворил воителя, который стал действовать самостоятельно. А потому, спустившись на первый уровень башни, они принялись разрабатывать эту идею.

Превратить некроплазму в комок и швырнуть его, словно камень, а также обвить ею лезвие боевой косы — это достаточно простые вещи. А вот сотворить из этого пламени воителя, который сам принялся бы шевелиться и сражаться, — уже совсем другой уровень. Лукреция и Лукас, как бы ни старались повторить приём своего учителя, были далеки от него. Более того, практикуясь с таким огромным количеством некроплазмы, они чувствовали, что ещё не до конца обрели над ней власть, и это было чревато катастрофичными последствиями. Уследить за всем движением таких огромных масс бледно-зелёного пламени было очень сложно. Что говорило лишь об одном — их несовершенство пока ещё не позволяет ощущать свою силу в полной мере. Поэтому они удивились, насколько же совершенным тогда был Арх. С виду так вообще и не скажешь, что он был некромантом. На его лице не было ни капли мрачности, которая становилась неотъемлемой частью образа мастера магии смерти. Либо он как-то умел сократить воздействие некромантии на себе, либо же он настолько в ней укрепился, что мог искусно подражать живому человеку. Но брат с сестрой не отложили это обучение на потом и не перешли к познанию воскрешающей стороне магии смерти. Они лишь понизили концентрацию некроплазмы до такого уровня, при котором их совершенства будет достаточно, чтобы контролировать её. Результат, откровенно говоря, был неутешительным, однако Лукреция и Лукас не считали чем-то постыдным, если они будут учиться покорять зелёное пламя смерти с таких величин. В общем, с этим объёмом они пытались обучаться. И надо признать, заняло это достаточно времени. И, говоря о времени, я имею в виду, именно корлы. Да, несколько корлов Лукас и Лукреция бились над тем, чтобы попытаться придать движение сгустку некроплазмы размером с обычного ры́ча. Изредка Килан организовывал вылазки на пустоши Акхалла, в которых близнецы принимали обязательное участие. Чего-то нового они не открывали, однако в обучении других косарей они поучаствовали сполна. После одной из таких вылазок Килан сказал, что Лукреция и Лукас могут быть учителями и участвовать в сборе новых учеников. Он также сказал, что для этого им придётся немного углубиться в магии луны, чтобы открыть для себя лунное предсказание — так называется навык в этой сфере, который позволяет предсказывать рождение детей в полнолунье. Они сами выбирают того, к кому придут, и помечают такого человека частицей силы некромантии. По истечению 15 корлов учитель может прийти за ребёнком и приступить к его непосредственному обучению. Килан также сказал, что лучше всего это делать в стенах чёрной башни, чтобы аура тьмы, нависающая над этим участком мира, помогала этому дитя быстрее впитывать в себя мрачные знания. Также мастер сказал, что, в принципе, можно проводить обучение ребёнка в его доме. Такого ещё не было, но некромант допускал такое обстоятельство, при котором родители не захотят отдаляться от своего чада и разрешат его обучение в собственном доме. Конечно, каждый учитель сам решает, браться ли обучать нового некроманта в таких условиях, но мастера допускают такое. Ещё Килан сказал, что обучать новых чародеев — это также своего рода личное обучение. Ведь порой, объясняя что-то для другого, ты сам начинаешь понимать это ещё лучше. Всё это Лукреция и Лукас, конечно же, запомнили, однако пока что в их планах не было желания становиться учителями. То, что они подумали, будто бы обучение нового некроманта будет похоже на возню с ребёнком, мешало им принять это и, как следствие, двигаться в этом направлении, отдавая всё своё время на личные тренировки и самосовершенствование.

А, надо сказать, эти тренировки и корлы, потраченные на них, не прошли даром. Лукреция и Лукас, пытаясь отыскать способ, как заставить зелёное пламя самостоятельно двигаться, сумели сделать промежуточные открытия, о чём, кстати, и говорил Корлаг. Оказывается, швыряя сгусток некроплазмы, некромант может задавать ей также траекторию полёта, чтобы огибать, скажем, какие-нибудь препятствия. Конечно, от некроплазмы не сможет защитить ничто: ни физический щит, ни магический, поэтому зелёному пламени не составит труда пожрать любую преграду и достигнуть цели. Но такой сдвиг был уже чем-то, похожим на их желание заставить некроплазму двигаться без участия некромантов. Продолжая практиковаться в этом направлении, а также не переставая ходить в походы с Киланом, они укрепляли свою внутреннюю сущность, что также вело к укреплению их совершенства, из-за чего они могли зачерпнуть ещё больше губительного пламени, которое они могли полностью контролировать. Но вместе с этим совершенством они обретали всё больше черт бессмертных. Их речь становилась ещё более монотонной, их взгляд — ещё более безразличным, а сами они — ещё более равнодушными. Таков отпечаток некромантии. Они смотрели на того самого чародея, который пришёл из боевой башни и остался единственным, кто пошёл по пути смерти до конца. С каждым корлом, проведённым в стенах чёрной башни, он делался всё более похожим на тех, кто его окружал. И он развивался, как самый настоящий некромант. Открыв этой магии доступ к своей сущности, он получил в награду знания, которые возжелал больше какой бы то ни было другой сферы. Зелёное пламя смерти — это самое разрушительное, но в то же самое время и самое созидательное оружие. Оно поглотило космическую спираль смерти, оно может поднимать из мёртвых, даруя истинное бессмертие. Каких ещё нужно доказательств для того, чтобы понять: нет ничего более могущественного, чем это? И тот, кто жаждет обрести могущество и настоящее бессмертие, просто не может обойти стороной этот омут тьмы. И вот, Карна́й, носивший красную мантию войны, теперь облачился в тёмное одеяние смерти, став истинным разрушителем. Но это лишь начало извечного пути. Какими разрушительными способностями он будет обладать дальше, зависит лишь от него. Насколько сильно он позволит бледно-зелёному пламени укорениться в себе. Но, кажется, он не собирался отступать. И брат с сестрой, смотря на то, как он упорно трудится и постепенно приближается к абсолютному совершенству в разрушительных сторонах некромантии, понимали, что такие же усилия нужно прилагать также им.

Прошло ещё несколько корлов. Они приблизились ещё сильнее к тому, чтобы познать то, что им открыл Арх. Они стали облачать в некроплазму не только лезвие своих кос, но и всю косу целиком, а также обе свои руки, до плеч. Это было промежуточным этапом на пути к тому, чтобы придать некроплазме движение и заставить её сражаться так, как того желают адепты. Но даже эти знания были полезны — течение магии смерти придавало движениям их рук ещё больше точности. Более того, они ощущали, как сам удар становился намного сильнее, ведь на вредя действия этого эффекта они заменяли часть духа, который управлял их руками, на зелёный дух смерти, который был сильнее. Но также вместе с этим они теряли связь со своими руками, как будто бы на время действия магии эти конечности отмирают. Когда Килан увидел это, он сказал, что таким образом они прикоснулись к созидающей стороне их магии, ведь воскрешение мёртвого как раз таки делает то, что они делали сейчас — заполняет вместилище духа и заставляет существо двигаться. Близнецы учли это и стали искать решение, как они могут развивать разрушительные стороны некромантии, избегая прикосновений к созидающим. Кстати говоря, мастер Килан стал реже ходить на пустоши, потому что подготавливались ученики, которым нужна облегчённая практика. Но Лукрецию и Лукаса это не тревожило совсем. Сражаться с такими простецкими врагами, как ничего не значащие тени Мората, не приносило какого-то мощного опыта. А соваться к более сильным порождениям тьмы Килан не советовал. Поэтому близнецы изредка ходили туда сами, никого не беря с собой. Они знали, что сражение друг с другом не принесёт какой-то сильной пользы, ведь они были связаны очень сильно. И борьба эта из оттачивания мастерства владения боевой косой превратится в попытку переиграть друг друга в тактике. Они как-то попробовали сразиться друг с другом, и получилось именно то, что предрекалось — они просто ходили ко кругу, безотрывно глядя друг на друга. Они попытались сражаться друг с другом, несмотря на эту связь, но нет. Всё равно то и дело прибегаешь к этому, чтобы узнать, какой удар попытается свершить противник.

Через ещё продолжительное время обучения брат и сестра научились ещё сильнее контролировать некроплазму, так что они не стали впускать её внутрь себя, чтобы она заполняла вместилище их духа и усиливала физические удары. Но теперь зелёное пламя магии смерти покрывало поверхность их одеяний и кожи, так что это были самые настоящие доспехи, которые сжигали всё, что прикоснётся к ним. Враг атакует мечом? Не нужно пытаться уклоняться от него. Некроплазма уничтожит его. Летит стрела? Стой и смотри, как она исчезнет, влетая в некроплазму, как в открытую дверь. Враг обрушивает на тебя град из огня, льда, молний и прочих губительных чар? Не шевелись. Пусть он подумает, что победил тебя. И только после того, как весь этот каскад стихий прекратится, смотри, насколько круглыми могут стать человеческие глаза. Как побочный эффект от всего этого они ощущали холод на поверхности своей кожи, ведь некроплазма поглощала абсолютно всё — в том числе и тепло. Корлаг, увидев, как Лукас и Лукреция упражняются с этими приёмами, в очередной раз похвалил за их непрестанный рост. И отметил, что они всё делают правильно. Пытаясь придумывать что-то новое в этой магии, некроманты как раз таки берут от неё самое лучшее. Он также подал парочку идей, как можно улучшить эти методы без того, чтобы прикасаться к воскрешению. К примеру, как сделать так, чтобы доспех был незрим, чтобы противник подумал, будто бы перед ним стоит ничем не защищённый некромант, и напал без каких-либо предостережений. Или что с помощью некроплазмы можно вырастить ещё по две руки, который усилят натиск. А после добавил, что, когда они перейдут к изучению другой стороны некромантии, то смогут сделать этот доспех ещё эффективнее — связать его со своим духом, чтобы каждый удар по некроманту не просто пропадал зря, но ещё и подпитывал силы, так что — даже парадоксально звучит — каждый удар по тёмному чародею будет делать его лишь ещё сильнее.

За это время Лукас и Лукреция заметили, что тьма над чёрной башней стала ещё более редкой. Из-за этого тени Мората стали выходить за пределы пустошей Акхалла, так что более опасные существа стали проникать в Игскую рощу, а сила тьмы, исходящая из руин крепости Мората, уже достигала Талиты. Участились случаи нападения на простых жителей. Зараза проникла в деревню И, так что люди стали подпадать под влияние тёмных сил и медленно превращались в пустые оболочки, которые просто слонялись по своему поселению. Лукреция и Лукас туда не ходили, а потому даже не знали, что это там происходит. Другие некроманты либо тоже об этом ни слухом, ни духом, либо, наоборот, даже одобряли это, создавая таким образом полигон для развития своих собственных сил. Виран принялся расставлять в разных поселениях стражников, чтобы они следили за порядком. Также в городах строятся казармы, чтобы призывать людей проходить ускоренное обучение владения оружием, после которого они могли пополнить ряды стражников города. Ходили слухи, будто бы это было необходимо в виду напряжения отношений на политическом поле. Но для Лукреции и Лукаса это никакого значения не имело, когда как другие некроманты, кажется, были более сведущи в этом. Брат с сестрой продолжили заниматься собственным развитием, стараясь не сосредотачиваться на том, что происходило в окружающем их мире. Было важно только то, что происходило здесь и сейчас. Но даже так они всё равно замечали, как с каждый новым корлом тьма над чёрной башней редела всё сильнее и сильнее. Они усматривали в этом падение нравов. Они, конечно, не могли видеть мысли других чародеев, однако по каким-то еле заметным признакам они могли видеть это самое падение. Если раньше все ученики, среди которых были Лукреция и Лукас, проводили всё время в изучении чего-то нового, в попытках покорить свою силу, то теперь они видели, как адепты магии смерти всё больше приобретают черты простых людей. Это не бросалось в глаза, но то, как они говорят, как ходят, как смотрят, сколько времени выделяют на самосовершенствование, собирает не слишком привлекательный образ. Возникало такое ощущение, будто бы под видом учеников чёрной башни сюда проникли какие-то беломаги, которые пытаются разрушить оплот тьмы изнутри. Но очередные попытки поговорить с мастерами об этой проблеме не увенчались успехом. Те, как будто бы, также были ослеплены этим светом, который рождался в оплоте тьмы, и просто-напросто не видели всех этих изменений. Или же они всё это замечали и одобряли, как будто бы это было их планом. Но брат с сестрой видели, что сами мастера не были подвержены этому влиянию. Они продолжали оставаться такими же мрачными, опутанными своей силой, предводителями чёрной башни, за которыми следуют также и они. Что-то здесь не сходилось. Кто-то явно пытается выдавать себя не за того, кем он является на самом деле. Но Лукреция и Лукас не стали сосредотачиваться на этом. Они с головой погрузились в изучение разрушительных сторон своей силы. То, что у них получалось изучать, было хорошим результатом, было показателем того, что они начинают ускоряться на пути к собственному величию. Те большие откровения, которые посещали их за последние корлы, помогли им нащупать методы, которые позволяли им достигать поставленных результатов. Каждый новый корл они совершали какое-нибудь новое маленькое открытие в разрушительной некромантии. Это было своего рода маяки на пути к основной цели, что они ставили перед собой. И всё же она оставалась для них пока что ещё недостижима. Возможность создавать союзника из некроплазмы, который будет сражаться за своего хозяина, была ещё где-то далеко, за границами всего этого величия. Хоть медленно и верно Лукреция и Лукас укрепляли своё совершенство, взращивали в себе силу, однако это были только лишь крохи по сравнению с тем, что они видели перед собой. В полнолунье этот рост ускорялся, однако остальные 39 толноров их рост был обычным. И тогда у Лукаса родилась идея, а Лукреция поддержала его: нет ли в магии луны возможности превращать каждую ночь в полнолунье? В «Истоках истинного бессмертия», конечно же, ничего об этом не говорилось. А потому они обратились с этим вопросом к мастеру Властису. Тот похвалил их за то, что они продолжают размышлять о собственном величии, а также о возможности ускорить свой магический рост. После этого он ответил, что да, магия луны способна даровать своему адепту власть над своими фазами, так что плексор может превратит хоть все ночи в полнолунные. Однако он тут же сообщил о двух факторах, почему этим не пользуются другие некроманты. Во-первых, чтобы получить власть над фазами, нужно очень глубоко изучить эту магию. Если Лукреция с Лукасом головы потратить на это лишние десятки корлов своего несуществования, никто их удерживать от этого не станет, если они, конечно, найдут тех, кто станет обучать их этому ремеслу, а иначе они могут увязнуть в этом процессе на целую вечность. Во-вторых, манипуляции над фазами именно таким образом, с помощью магии, не являются естественными. А, значит, если эти фальшивые полнолунья и смогут дать какую-то силу, то уж точно не полную. Властис не был плексором, а потому не мог рассказать об этом подробнее, чтобы брат с сестрой поразмышляли над этим. Тогда они спросили, а кто может им об этом подробнее рассказать. Мастер ответил: «В нашей местности всего пять башен: наша, чёрная; белая; боевая; иллюзорная и тайна. В белой башне, насколько мне известно, лунная магия под запретом. В боевой не видят ценности в чарах, если их нельзя использовать в разрушительных целях. Изучают ли адепты фиолетовых мантий луну? Не знаю. И вот именно иллюзорные чародеи, скорее всего, практикуют эти самые чары, потому что для них, как бы это странно ни звучало, ценится больше всего зрелищность магии. Если они смогут найти в какой-нибудь сфере такие грани, манипуляции с которыми возможны без материализации, то за это они точно возьмутся. Но, опять же, доподлинно я этого знать не могу. Да и навряд ли кто-нибудь из некромантов может это знать. Мы не интересуемся делами других башен. Нам достаточно того ремесла, которое мы пытаемся покорять всю вечность. Даже Корлаг после того, как великая спираль, которая стремилась к нашей планете, была уничтожена, перестал использовать магическое зеркало, через которое он держал совет с другими башнями по всему миру, так что представителям других башен приходилось добираться пешком до нашего оплота, чтобы предложить обмен знаниями. Если хотите, можете поискать достойного плексора или начать познание магии луны самостоятельно. Сами смотрите». Где находится белая башня, знают все. Боевая башня была возведена в горах Ик’халим, на северо-востоке от столицы. Она, скорее, похожа на неприступный бастион, находящийся в окружении естественной преграды — гор. А ещё там находится спящий вулкан, который боевики могут с лёгкостью пробудить и заставить сражаться за себя. Тайная башня воздвиглась особняком где-то на острове Боза́н, который лежит посреди залива Мирион. Есть ли там какое-нибудь ещё поселение, помимо башни тайных чародеев, неизвестно. Во всяком случае, некроманты этим островом никогда не интересовались. Где находится иллюзорная башня, знал только лишь Арх. Он говорил, что их оплот построен близ гор Ан’тура. Однако с помощью своей могущественной магии они умудряются скрывать его от посторонних глаз. Даже чародеи не способны почувствовать, где расположена иллюзорная башня. Он даже сказал, что возникает ощущение, будто бы существование иллюзорной башни — это тоже иллюзия. А Пон, её основатель, — только лишь имя, чтобы, опять же, создавалась иллюзия того, что все чародеи в синих мантиях организованы и защищены. Что ж, собрав всё это воедино, Лукреция и Лукас решили оставить в покое поиски могущественных плексоров. Но всё же, если им вдруг встретится хотя бы один иллюзионист, они поинтересуются у него, имеются ли среди них те, кто практикую магию луны.

Так постепенно пролетали корлы. Близнецы продолжали расти в своём ремесле и развиваться в своих способностях использовать некромантию, как оружие. Изредка мастера приводили в чёрный оплот какую-нибудь нежить и призывали через неё Форманиса. В такие моменты магический рост был особенно быстр. Всё, что у Лукреции и Лукаса не удавалось пока познать, в тот толнор покорялось сразу же. И они в очередной раз убеждались в том, что для познания магии смерти нужно стать бессмертным. Только лишь тот, кто перешагнул черту жизни и смерти, обратившись в нежить, сможет постигать глубины некромантии. Остальные же, познавая эти самые глубины, сами постепенно и очень медленно обращаются в нежить. Ещё реже мастера приводили в чёрную башню каких-нибудь зверей, на подобии оленей или тигров, которых они воскресили из мёртвых, чтобы ученики, желавшие познавать созидающую сторону магии смерти, могли наблюдать за нежитью и слушать наставления мастеров, как они рассказывают о том, что нужно делать для воскрешения из мёртвых. Брат с сестрой как-то побывали на таком занятии и смогли ещё сильнее прикоснуться к этой стороне некромантии. Однако дали сами себе зарок, что не прикоснутся ко второй части этого мастерства, пока не закончат познание первой. А под этим самым «закончат» они имели в виду, что научатся призывать некроплазменного помощника, который будет сражаться за них. Конечно, на такого сильного и мощного, как у Арха, они не рассчитывали, однако стремились хоть как-то заставить некроплазму действовать не зависимо от самих некромантов. Чтобы закрепить весь полученный опыт и отыскать возможности для дальнейшего роста в своём мрачном ремесле, Лукреция и Лукас решают совершить очередное путешествие по своему краю. Они обязательно задержатся на Тхакской равнине, чтобы побороться с местными зверями. А ещё они будут стараться поглядывать по сторонам, чтобы повстречаться с иллюзионистами и расспросить их о магии луны. Тем временем приближался 218 корл. Второй Зорагалдиум.

В то утро Лукреция с Лукасом стояли на Тхакской равнине и пытались экспериментировать с новой способностью. Точнее же, во время одного из боёв с крупными животными они прикоснулись к чему-то новому. Им показалось, что они произвели магию смерти не при помощи слияния зелёного сгустка эфира и лунного света, а как-то иначе, гораздо проще, чем эта процедура. Как будто бы они извлекли свою магию из собственных душ. Да, такое возможно. Более того, это означает окончательный переход некроманта из жизни в смерть. Он целиком изменил свою природу, и теперь сам является источником некроплазмы. Это было описано в самом конце «Истоков истинного бессмертия». А, значит, иного быть не могло. Они ощутили это вдвоём, а потому были двойне уверены в том, что им не померещилось. И вот, они уже не первый толнор пытаются повторить это. Как раз таки во время такой процедуры Зорага является во второй раз. Они стали ощущать постепенно растущую силу где-то на востоке, а потому остановили всякую магическую деятельность и уставились туда. Сила разрасталась, но брат с сестрой понимали, что она не росла, а приближалась. Им понадобилось проявить терпение, чтобы увидеть, как эта чернючая туча, этот сгусток невероятной силы, некротической силы двигался с юго-востока на северо-запад. Это было неописуемое зрелище. Оно находилось где-то очень далеко, однако ощущение могущества этого происшествия долетало до некромантов. Это были только лишь незначительные частицы, но, проникая внутрь некромантов, они наполняли тёмные души, так что они чувствовали, как росла тьма внутри. Они какое-то время ещё стояли так и взирали вдаль, подпитываясь частицами могущества Зораги. Но потом решили двинуться туда, где он пролетает, надеясь, что им удастся побывать на месте образования нового лича.

Они потратили на это три толнора. Дух гибели уже давно миновал это место, оставив после себя лишь рассеивающиеся частицы тьмы. Надо сказать, что эти частицы видимы были только лишь духовным взором, но не магическим. И уж тем более не физическим. Иными словами, простые люди не ощутят его. Да и не всем чародеям это также дано. Из Эт’сидиана тянулась вереница повозок, которые вывозили тех, кто умер от воздействия этой тьмы. Их сбрасывали в большой овраг, чтобы потом сжечь. Лукреция и Лукас приблизились к этой смердящей яме, чтобы взглянуть на это. Зрелище было не из приятных, хотя у брата с сестрой это никакого чувства не вызывало. А потому они направились на северо-восток от Эт’сидиана, туда, где ощущалось торжество магии смерти.

Небольшая возвышенность, на которой располагались руины форта. Здесь было тихо и пусто. Во дворе, обнесённым небольшой и порушенной каменной стеной, располагались низкие каменные дома, в которых, по всей видимости, проживали воители, а также тренировочные площадки, на которых были манекены для отрабатывания ударов и выстрелов из лука, а ещё всяческие препятствия, преодолевая которые, воители могли расти над собой в своём военном ремесле. К слову, о самих воителях… Их многочисленные скелеты были разбросаны по всему этому форту: на стенах, в домах, во дворе — в общем, везде. Как будто бы здесь произошло великое сражение, но не четыре толнора назад, а целую вечность, из-за чего трупы давно истлели, оставив лишь белые кости. Но нет, брат с сестрой отчётливо ощущали силу смерти, что витала в воздухе. Именно она обглодала все тела. И, что было необычно, ни одной души. Лукреция и Лукас не ощущали никакой опасности. Более того, каким-то неведомым образом они понимали, что им здесь ничего не угрожает. Они могут спокойно ходить здесь и подпитывать себя той тьмой, которая витает вокруг. Здесь было даже лучше, нежели в чёрной башне, что подтверждало наблюдения близнецов — тьма там изрядно поредела. Здесь же была такая концентрация тёмной сущности, что она переполняла их через край. Они были уверены: пробудь здесь целый корл, они стали бы очень могущественными некромантами. И они прогуливались по этому месту, пытаясь повстречаться с личом или хотя бы запечатлеть процесс его появления, потому что они ощущали, как большие части Зораги были сосредоточены в одном месте, а именно в центре разрушенной крепости, к которой Лукреция и Лукас неспеша приближались. Над ней также ощущался какой-то вихрь неизвестного происхождения: не физического и не магического.

Огроменные деревянные створы были раздроблены на многочисленные щепки. Оконные стёкла были выбиты все до единого осколка. Часть стены была разрушена, как и часть крыши. Но больше половины этого строения всё-таки уцелело. И где-то там внутри происходило появление нового лича. Они вошли внутрь и оказались в небольшом помещении. Впереди вверх вела каменная лестница. Справа и слева располагались проходы в другие помещения. Сила духа гибели находилась где-то наверху. Поэтому гости решили сразу же подниматься по лестнице. Один пролёт шёл вперёд, другой развернулся назад, так что, в конце концов, некроманты стояли на втором уровне. Небольшое помещение, в котором было окно без стёкол, а также два прохода. Определив, где располагается сила духа гибели, они пошли в левый проход и оказались в коридоре, который повернул влево и шёл назад. В этом коридоре было лишь три двери: две по правую сторону, одна по левую в самом конце. И вот именно там, в левой двери как раз таки шёл процесс созидания могущественной нежити. Лукреция и Лукас целенаправленно шли туда, чтобы посмотреть на это. Они надеялись, что бессмертный вновь обратится к ним и обучит чему-нибудь. Ну, или на худой конец они посмотрят на процесс образования чудовища и начнут таким образом прикосновение к созидающей части некромантии.

По всей видимости, та комната принадлежала управителю форта. Она была большая, просторная и уставлена всякой драгоценной мебелью… Точнее, была уставлена ею, потому что сейчас там почти что всё разворочено. Почти ничего не уцелело. А из того, что сила Зораги не уничтожила, было кресло, на котором восседал будущий лич. Пока что это был просто скелет в латных доспехах. Однако огроменные массивы магии смерти носились над ним, перемежались между собой, пролетали сквозь его тело, оставляя в нём частицу себя. Она же, эта самая частица, под действием какой-то неведомой силы, как будто бы здесь в помещении находился сам Арх, распределялась внутри него, расплывалась, растягивалась и стелилась как-то по-особенному. Лукреция и Лукас безотрывно всматривались в этот процесс, пытаясь понять хоть что-нибудь. Однако всё было тщетно. Понимание всего происходящего тут ускользало от них. Но они всё-таки пытались. И тут скелет поднял голову и посмотрел явно на них. Теперь некроманты сосредоточились на нём, ожидая, что им скажет бессмертный. И мысли бурным потоком хлынули в них. Нет, это был далеко не лич, а некто намного могущественнее этого бессмертного. Он заговорил с ними на древнем наречии. Но его слова были просто словами. Это не было обучением. «Этому миру отмерен малый срок. Всего 11 толноров и 127 корлов. Вас останется лишь пятеро. Трое уже пришли. Двоим только предстоит родиться. Не следуйте за большинством, ведь грех — это сильное оружие. Он уничтожает праведных. Сильных праведных оно сокрушает очень легко. И совершенное он делает несовершенным. Вы же пользуетесь своими знаниями и размышлениями. Так и поступайте» Лукреция сказала: «Тьма над чёрной башней. Она редеет, но никто этого не видит» — «Чёрная башня падёт. Спустя 113 корлов всех поразит великая скорбь. И Зорагалдиум не сравнится с ней. После этого пройдёт ещё 3 корла, и оплот тьмы будет повергнут» — «Что нам делать?» — «Каждому дарована свобода воли. И никто не смеет отнимать её. Вы не способны остановить грех в других. Вы можете делать это лишь в себе. А потому старайтесь удержать праведность своих душ» — «Кто будет виновен в этом? Мы придём к нему и сразим» — «Не виновен никто. Лишь грех. А потому лучшее, что вы сможете сделать, это не дать распространиться греху в своих душах. Вас таких будет пятеро. И вот благодаря пятерым ничтожным некромантам я и положу конец греху. Идите. Близится миг, когда зоралист будет явлен миру. Вы же пока не достигли истинного совершенства» — «Позволь задать последний вопрос, — чуть помолчав, Лукреция продолжила, — Кто ты?» — «Я — Бэйн. И я иду из Пустоты»

Покидая руины форта, Лукреция и Лукас пребывали в глубоких размышлениях о том, что они сейчас слышали. Этот некий Бэйн, идущий из Пустоты, напомнил им то самое пророчество из книги Арха. И всё, что он сейчас им рассказал, нашло отклик в том самом пророчестве. Так что брат и сестра поняли: всё, что говорил Арх, было чистейшей правдой. Боги есть. И кто такой Бэйн, если не великий, о которых говорилось в многочисленных легендах и повествованиях? Также они понимали, что нечестие каким-то образом проникло в чёрную башню, и теперь все некроманты заражены им. Но этот загадочный Бэйн сказал некромантам, что восстановить праведность в стенах тёмного оплота бесполезно. Он падёт. Единственное, что могут сделать Лукас и Лукреция, так это сохранить праведность в своих сердцах. Также он упомянул пятерых. Трое уже пришли в этот мир. Лукреция, Лукас и кто-то ещё. Они пытались понять, кто именно… Бэйн точно не имел в виду мастеров, потому что ни Корлаг, ни Килан, ни Властис не были рождены в Лордиалехе. Значит, это кто-то из учеников. Помимо этого, в течение 127 корлов в чёрную башню придут ещё два новичка, которые также будут угодны богу из Пустоты. Лукреция и Лукас хотели бы познакомиться с каждым лично, чтобы подпитывать друг друга праведностью. Поэтому после того, как их путешествие по землями живых закончится, они вернутся в чёрную башню и станут высматривать, кто ещё остался праведен.

Возвращаясь вдоль берега залива на Тхакскую равнину, некроманты повстречали представителей белой башни. Сомнений не возникало в том, что эта четвёрка «отважных и благородных» носителей света попалась им на пути совершенно неслучайно. Об этом говорили все обстоятельства: и то, что повстречались не в каком-нибудь городе, и то, что у них уже был заготовлен содержательный монолог по поводу этой встречи, и даже то, что их было четверо — чтобы иметь численное преимущество над каждым. Один из них явно выделялся, что могло означать лишь одно — на охоту за этими двоими пустился сам мастер белой башни. Вот именно он и заговорил с некромантами: «Тьма расползается по миру, насколько я погляжу, очень даже быстро. Чего вам не сидится в вашем уголке? Вы окружили себя всем необходимым, всеми тёмными силами, создали для себя атмосферу под стать вашей сущности. Зачем вы лезете на земли живых? Совершенно очевидно, что в ваших головах созревает план по уничтожению всей жизни в нашем мире. Даже эти самые Зорагалдиумы возникают лишь там, где господствует чёрная башня. В древние времена, когда здесь ещё не поселились люди, ничего подобного не было. Вы знали, что ваше чёрное колдовство не причинит вреда другим чародеям. Однако сразу же после того, как здесь обосновались обычные смертные люди, начинается Зорагалдиум. И вот, теперь мы встречаемся тут. Вы идёте оттуда, из того самого места, где родится очередная нежить, чтобы посмотреть, как продвигается ваше дело. Слова здесь никакие не нужны, некроманты. Хоть совет белых чародеев принял решение доставить вас на суд, но, думаю, куда лучше будет, если вас просто не станет» Многословие этих чародеев показывало всё их невежество, потому что они привыкли только лишь говорить, а дела для них были редким явлением. И даже сейчас, когда мастер буквально объявил о начале сражения, они все только лишь собрали эфир в свои руки и принялись стоять, ожидая, какие действия предпримут противники. Некроманты же не стали церемониться с ними и решили показать половину от того, что они за это время успели познать в разрушающей части своего тёмного ремесла. Лукас облачился в некроплазменные доспехи и ринулся в атаку. Лукреция тем временем призвала свою магию и покрыла всю округу некроплазмой, так что весь берег Мириона стал одним сплошным полем всепоглощающего пламени. Двое беломагов тут же повалились наземь и сгорели в этом пламени. Так как некроманты не касались созидающей грани своего мастерства, то эти двое просто погибли, не подпитав Лукрецию своими жизнями. Мастер и более-менее продвинутый адепт успели заметить, как девушка сплела свою магию, а потому вовремя предприняли все необходимые средства защиты от этого. Мастер набросил на себя какие-то светлые защитные чары, так что некроплазменное поле не причиняло ему никакого вреда. Его помощник прибегнул к левитации, паря над землёй так, чтобы не касаться даже вершины язычков зелёного пламени. Лукас налетел на мастера, потому что он стоял ближе всех к ним, а Лукреция, чуть подотстав, мчала следом, облачая в некроплазму одно лишь лезвие своей косы, потому что её силы и так растрачивались на поддержание горения некроплазмы. Но этого было достаточно, чтобы навязать бой второму беломагу, который был не так искусен, как его предводитель. И битва началась. Из-за того, что беломаги тоже поддерживали на себе действие собственных чар, им было сложнее реагировать на ближний бой, который пытались им навязать двое тёмных чародеев. Так что они вдвоём только лишь отступали и отстреливались своими нелепыми заклинаниями. Да-да, заклинаниями. Они окончательно переняли привычку боевиков заключать свою магию в заклинания и швыряться заученными магическими приёмами, делая этот бой очень предсказуемым. Лукас, сближаясь со своим оппонентом, начинал атаку, чтобы уменьшить его концентрацию путём нанесения ударов некроплазмой по его защитному заклинанию. Он делал это с целью подойти поближе и поразить чародея непосредственно лезвием своего оружия. Однако мастер понимал это и не позволял чернокнижнику сблизиться, постоянно отступая, когда некромант становился слишком близко, в ответ швыряя какие-нибудь простецкие заклинания, которые с лёгкостью поглотит его некроплазменная броня. Лукас не думал сбавлять темпа. Его силы бесконечны, а потому он хотел посмотреть, насколько хватит этого светлого мага. У Лукреции было почти что то же самое. Левитация сильно усложняла концентрацию чародея в белой мантии, а потому он был лёгкой мишенью, когда чародейка оказывалась слишком близко к нему. Он пытался, подобно мастеру, отступать и отстреливаться, но это приводило к тому, что с каждым разом чародейка оказывалась всё ближе и ближе. А потому, понимая, что, в конце концов, настанет такой миг, когда коса, заряженная зелёным пламенем смерти, разрежет его плоть, он всё-таки бросил попытки контратаковать и постоянно отступал. Насколько хватит его сил? Лукреция вознамерилась это выяснить.

Бой чародеев был достаточно долгим. Минул один толнор, и к концу подходил уже следующий. Мастер светлой магии был силён. Его магической концентрации хватало для того, чтобы противостоять Лукасу, а также помогать адепту, который уже начал уставать. Если посмотреть на всю эту картину целиком, то на стороне белых магов была сила. Мастер — это не просто тот, кто добрался до вершины обучения в своей башне. Это — могущественный чародей, сумевший вобрать в себя множество знаний, укрепить свою магическую сущность и познать величие в одной сфере или достаточно хорошо укорениться в нескольких. Так вот этот самый мастер был хорош сразу в нескольких направлениях. Лукас не разбирался в остальных сферах магии, но видел, что его оппонент умело сочетал все свои знания, чтобы отбиваться от нападений назойливого некроманта, который неустанно нёс удар за ударом, наступая следом за его отступлением. Но, как уже, наверное, знает каждый маг на свете, даже не достигший мастерства чародей способен победить мастера, если будет непредсказуем, если будет каждый раз использовать разные подходы, если будет пользоваться своей фантазией. Да, белая башня сама себя обрекла на поражение, когда стала пользоваться заклинаниями. Лукреция и Лукас, оставшись истинными чародеями, были очень и очень успешны. И мастер всё это видел, он видел, что он и его помощник постепенно сдают позиции, но до последнего момента предпочёл вести сражение, а не отступить. А брат с сестрой наглядно показывали ему преимущество древних методов производства магии. Он же попытался перестроиться, чтобы вернуться к старым методам. Однако этот чародей хоть и был рождён ленгерадом, но допустил, чтобы несовершенство проникло в него, а потому все его потуги были бессмысленны. Тем более под градом непрестанных ударов. Тем более, когда эти удары всегда были разными и каждый раз всё более непредсказуемыми. Тем более, когда часть своей концентрации нужно было растрачивать на спасение своего напарника. Лукреция тоже не щадила того, против кого она выступала, нападая непрестанно и в полную силу. Этот чародей уже лишился всяческих сил. Его несовершенное физическое тело, его ещё менее совершенный разум практически перестали сопротивляться. Его левитирующее состояние поддерживал мастер, который установил с ним неразрывную связь. Изредка Лукреция усиливала натиск, так что поддерживающий его маг не поспевал, и противник чародейки чуть было не падал вниз, в некроплазменный пожар, что бушевал под ногами. К слову, о ногах… У того ученика (или кем он там был в их иерархии) они были сильно обожжены, так что можно было видеть даже голые кости. И вот наступает такой миг, когда усиленные нападки двух чернокнижников были настолько быстры и непредсказуемы, что мастер осознаёт своё поражение перед ними, и во второй раз после их встречи решает заговорить с ними. Ученики Арха перестают свои нападения. Лукреция развеивает своё пламя. Мастер медленно опускает еле живого напарника на землю, чтобы он сел на неё, а не встал своими обглоданными ногами. После того, как сила перестала поддерживать, мастер использовал её, чтобы восполнить себя. Некроманты в это время лишь молча двинулись на юг. Они планировали потренироваться в своём боевом ремесле на животных Тхаской равнины, однако это сражение с беломагами дало им очень много боевого опыта. Конечно, чего-то нового они в этом бою не открыли, однако укрепление уже имеющихся навыков владения и оружием, и тёмной силой тоже достаточно важное дело. Но мастер окликнул их: «Эй, я благодарен вам за милосердие, которые было оказано нам двоим. Однако это милосердие не покроет убийство двоих учеников белой башни. Ваша вина от этого стала лишь ещё больше» Лукреция и Лукас обернулись, и девушка спросила: «Означает ли это, что наш бой сейчас продолжится?» — «Нет. Нам не к чему мериться силами в заранее проигранном бою» Ничего не отвечая, брат с сестрой двинулись дальше. Чародей кричал им вслед какие-то ещё угрозы, но некроманты уже настроили свои умы на то, чтобы обдумывать прошедший бой в поисках того, что можно ещё улучшить в собственной технике ведения боёв, какие есть методы усовершенствования своего магического ремесла, и есть ли что-то новое, пока что неизученное. Но ясно одно — это был ещё один гвоздь в гроб напряжённых взаимоотношений между белой и чёрной башнями.

Лукреция и Лукас, конечно же, поведали Корлагу о том самом столкновении во всех подробностях. Управитель чёрной башни похвалил брата и сестру за столь совершенное владение собственными силами, а также за милосердие, которое они проявили к оставшимся выжившим, подкрепив это словами, что чёрная башня хоть и постигает величие в магии смерти, однако это ни в коем случае не означает, что они упиваются этой смертью. Но близнецы ничего не стали говорить о тёмном пророчестве, которое изрёк Бэйн, который воспользовался ещё не сотворённым личом, чтобы поговорить с некромантами, ведь, со слов самого бога из Пустоты, тех, кто решили поддаться греху, невозможно исправить. Поэтому они решили повидаться с другими членами чёрной башни и попытаться понять, кто ещё вместе с ними будет третьим из пяти некромантов, которые переживут падение этого мира.

Множество толноров брат с сестрой всматривались в души всех некромантов, но это оказалось достаточно сложно для них, ведь каждый чародей прилагал все старания к тому, чтобы стать великим некромантом. А потому каждый из них стремился к совершенству. И выделить кого-то особенно было нельзя. Тогда Лукреция и Лукас стали придумывать различные критерии, чтобы отсеять большинство: мастерство, мрачность, долголетие и прочие выдуманные ограничения. Таким образом количество всех приметных некромантов сократилось до 8: Измаил-косарь; София, адепт зелёного пламени; Валентин-воскреситель; два Вадима: косарь и воскреситель; Лизетта-косарь; Аман, взявший себе новое имя — Аманис и ставший довольно успешно развиваться во всех направлениях; а также Фаддей, адепт зелёного пламени. В течение долгого времени Лукреция и Лукас разговаривали с этими некромантами, чтобы понять, кто из них останется непоколебимым перед грехом. Но это оказалось невозможно, потому что в глазах близнецов каждый из этих некромантов был чист. Все они были устремлены к одной цели — к величию в собственной стихии. Таким образом брат с сестрой поняли, что лучшим решением в этом деле будет сосредоточенность на собственных достижениях, а не чужих. А то, как бы не получилось так, что, ища достойных, они сами растеряли этого достоинство и перестали входить в число тех, кто останется совершенными. Поэтому они сосредоточились на том, на чём они оставались сосредоточенными всё своё несуществование — они продолжали практиковаться в некромантии, развивая разрушительную сторону, стремясь уподобиться в этом своему учителю Арху. Они продолжали прилагать к каждому занятию весь свой энтузиазм, всю свою фантазию, как им говорил Корлаг. После того, как они сумели пересилить себя и понять, как это делать, как развиваться по собственному пути, им стало легче стремиться к этому величию. Также, присоединяя сюда теоретические уроки из книги «Истоки истинного бессмертия», Лукреция и Лукас бодро шагали по этому тёмному пути этого тёмного искусства. Тем более после битвы с беломагами появилось множество идей и задумок, которые, будучи приправленными всем этим знаниями, делали процесс обучения наиболее продуктивным. Также спустя столько корлов им всё-таки удалось понять смысл слов Арха, которые он записал в своей книге: «Величие имеет объём. Подобно тому, как два ше́ля воды нельзя налить в кувшин вместилищем один шель, так и некромант не может вместить в себя больше величия, чем способна вместить его душа. Развивай ту тьму, что зиждется в тебе, напитывай свою бездонную душу сущностью смерти — и тогда ты сможешь продолжать расти и крепнуть в том, какой путь ты избрал». Конечно, брат с сестрой понимали, что Арх имел в виду. Однако, после того как они испытали на себе правдивость слов своего наставника, это понимание превратилось в опыт. И теперь, когда им становилось сложно что-то осваивать, они понимали, что в пределах достигнутого совершенства они очень плотно утрамбовали свои знания, из-за чего им требуется напитать себя тьмой и попрактиковаться в использовании своей силы. В таких случаях они вдвоём ходили в пустоши Акхалла, углублялись немного на юг, чтобы встречать более опасных теней Мората и вести с ними сражение. Или они ходили в Шурайский лес, чтобы повидаться с местными обитателями, а также пройти далеко на север, к Форманису и постоять на границе его силы, напитывая себя тьмой и сущностью смерти, расширяя объём своих душ, чтобы туда могли вместиться новые силы. Так они делали на протяжении многих корлов, постепенно приближаясь к своей заветной мечте — созданию некроплазменного помощника, который мог бы сражаться за них, как им показывал Арх. Пока что для создания полноценного воителя, который своим внешним видом будет внушать трепет, им сильно не хватало резервов собственных душ. Даже их родственная связь и концентрация эфира не сильно помогали увеличить размеры. Самое большое, что у них получилось сплести из некроплазмы, была обезьяна. Однако брат с сестрой не оставляли этой задумки. Они видели, как их стремление окупается, медленно, однако верно окупается, а потому они отступать не собирались. Помимо того, чтобы взращивать свои способности Лукреция и Лукас не переставили отсчитывать корлы, которые остались до падения чёрной башни и начала конца света: до первого осталось 86 корлов, до второго — 97. За это время тьма над чёрной башней стала ещё более редкой, так что близнецы утверждались в собственной правоте. Эти дни близились. В этот период они совершают ещё одно путешествие по землям живых и в течение долгого времени обходят все города и сёла. Помимо основной цели побороться с крупными животными Тхаской равнины и дополнительной — посмотреть на то, как развивается и развращается человеческое общество, Лукреция и Лукас идут в свой поход ещё и затем, чтобы договориться с кем-нибудь из алхимиков о поставке алхимических ингредиентов в чёрную башню, потому что Корлаг пришёл к выводу, что это послужит ускорению открытия в некромантах связи с зелёным эфиром, потому что одним из факторов, тормозящих развитие новичков, является долгое нахождение на стадии познания способов начать контролировать эфир. Зелёный поток, из которого образуется ядовитая магия, будет покорён быстрее в том случае, когда некроманты будут варить губительные зелья, таким образом прикасаясь к этой сфере магии, что ускорит их развитие. Они научатся скорее призывать в свою руку этот эфирный поток и, как следствие, познают магию в целом, что также ускорит покорение лунной сферы. Навык алхимии поможет новичкам не зацикливаться на этих начальных этапах, а позволит как можно скорее приступить к самой некромантии, чтобы погрузиться в это ремесло с головой и уделить ему столько времени, сколько необходимо. К сожалению, Лукреция и Лукас отправились в это путешествие где-то в 250–260 корлах, а я ещё тогда даже не родился, не говоря уже о том, чтобы открыть своё дело. Поэтому разговаривали с разными алхимиками Хат’румбера, Эт’сидина (в том числе и преемником Танетайна), Лордиалеха и Ан’тураата. В Ал’тимере и Па’ноктикуме таких людей не было. Но все, кого некромантам удалось отыскать, готовы совершать обмен только лишь на деньги. Никто из них не желал продавать ингредиенты за услуги. Один из лордиалехских алхимиков только лишь намекнул, что он готов делиться своими товарами в обмен на то, что Лукреция будет с ним спать. За такие намёки он заслуживал смерти, тем более что он был женат, однако некроманты не стали выносить вердикт раньше времени. Конец света ещё не настал, а потому время нести возмездие за грех ещё не пришло. Они молча покинули его магазин, однако сделали вывод, что скверна несовершенства уже вырывается из мятежных душ наружу. Она переполняет всех людей, так что удерживать её эти люди уже не в силах. А для того, чтобы зарабатывать деньги, нужно либо устроиться где-нибудь тут, в одном из человеческих городов и заниматься каким-нибудь человеческим делом, либо начать убивать и грабить. Ни первое, ни второе не было приемлемо, поэтому всё оставалось как прежде. Конечно же, в этих походах им встречались и беломаги, однако никто из них больше не решался нападать на мрачных адептов магии смерти. Они лишь метали в них свои взгляды, наполненные презрения, но больше от этих светлых мантий угрозы никакой не было. Тренировки с животными на Тхаской равнине принесли небольшую пользу, посещение Эн’сутелина и Н’октуса дали свои преимущества, из-за чего тьма в их душе расползлась ещё сильнее, подготовив сущности близнецов к тому, чтобы вместить в себе ещё больше знаний этого тёмного искусства. Призывы лича в чёрную башню сделались очень редким явлением, потому что не было нежити. Отряды некромантов-воскресителей ходят с Киланом только лишь на опушку леса, где практикуют своё ремесло на животных. Жителей деревни И, куда всё-таки проникла тьма Мората и начала господствовать там, осталось совсем мало. Если кто-то погибал, тогда кто-нибудь из адептов или мастеров придёт туда, чтобы забрать с собой нежить. И то не все бессмертные отдаются зоралисту. Каких-то Корлаг забирает себе, наверное, чтобы они сторожили его. Всё это время Лукреция и Лукас находятся либо в залах для ритуалов, либо вне чёрной башни, практикуясь в своём ремесле, испытывая старые приёмы и пытаясь призывать некроплазменного воителя, который будет сражаться за них. Пока что их сил достаточно для того, чтобы призвать небольшого медведя. И то, вкладывая такое изобилие сил в своё творение, они растрачивали всю концентрацию и оставались беззащитны, что показывало сильную нехватку тьмы в их душе. Им нужно ещё больше приобретать совершенство. И вот в одном из таких походов они отыскивают око беломагов.

Блуждая вдоль восточной части хребта Шина, брат с сестрой сражались с кондорами, оттачивая своё мастерство сбивать противников, которые налетают сверху. Несколько агрессивных птиц уже пали от некроплазмы, что срывалась с лезвия их оружий. Поэтому пока что никто из тех, кто осквернён силой Мората, не приближался к чародеям, испытывая перед ними страх. И вдруг они стали ощущать источник магического излучения, который находился где-то меж скал. Используя то совершенство собственных тел, которое они успели постигнуть, близнецы запрыгнули на небольшой выступ, на который обычному человек пришлось бы карабкаться. Там было небольшое пространство, на котором были разбросаны человеческие кости, как предполагали Лукреция и Лукас, беломага. Устремив свои взоры туда, откуда исходит магическое излучение, они поняли, что источник находится за скалой. Срезав немного камня с помощью некроплазмы, они увидели око белой башни — некий небольшой фиолетовый кристалл размером в полтора ладони, который с помощью магической силы парил над поверхностью. Схватив устройство, они показали его Корлагу и добавили, что чародей, установивший этот кристалл отслеживания, пожертвовал своей жизнью. Это может указывать на одно из двух: либо представители белой башни глупы, что суются туда, куда не сами не ведают, либо они очень самоотверженные и считают своим предназначением во что бы то ни стало уничтожить чернокнижников, из-за чего даже как-то не жалко принести себя в жертву. Управитель некромантов поблагодарил брата и сестру за внимательность и забрал кристалл с собой, как думал Лукреция и Лукас, для того чтобы как-нибудь навредить беломагам, которые наблюдают через него, потомку что не прошло и одного месяца после этого, как беломаги тут же объявились в чёрной башне. Лукреция и Лукас не знали об этом, потому что находились в Шурайском лесу. Однако после того, как прибыли в чёрную башню, они чуть было не оглохли в переносном смысле, потому что из тихой гавани смерти это место обратилось жутким борделем жизни. Некроманты перестали заниматься самосовершенствованием и совсем позабыли о той цели, к которой они стремились. Теперь все их разговоры и мысли были устремлены на то, что сказали гости из белой башни. На это было мерзко смотреть: их души кипели и бушевали, как яростные стихии. Сейчас они были похожи не живых больше, чем сами живые. Разговоры с Властисом, Киланом и Корлагом ничего не дали. Сами мастера оставались такими же мрачными некромантами, какими они всегда и были. А вот ничего поделать с другими обитателями чёрной башни не могли. Да, Лукреции и Лукасу на ум тут же пришли слова Бэйна, бога из Пустоты, о том, что повлиять на свободу других никак нельзя. На свою — можно. Более того, в таком внезапном расцвете жизни посреди царства смерти брат с сестрой углядели начало падения чёрной башни. Как же быстро всё случилось, как будто бы кто-то в одночасье наложил на них страшное проклятье, из-за которого они все посходили с ума и не могли остановиться, потому что ослепли и не видели этого. Долгое время близнецы находились в тёмном оплоте, чтобы наблюдать за происходящим. Всё это время Корлаг довольно часто приходил к ним, чтобы обсудить это всё. Они видели, что этот мастер, как и два других, ведут себя идеально, так, как должны вести себя некроманты. А потому в них всё чаще и чаще стала зарождаться мысль, что именно Корлаг, Килан и Властис были теми тремя последними некромантами, которые должны были вместе с Лукасом и Лукрецией остаться совершенными и спастись. Они начали думать, будто бы под выражением «Двоим ещё только предстоит родиться» этот самый Бэйн имел в виду, что им предстоит окончательно сформироваться как некроманты. Однако их останавливало то, что все три мастера с самого начала и до этого мгновения были самыми настоящими некромантами. Это удерживало брата и сестру от того, чтобы рассказать Корлагу о тёмном пророчестве. Более того, они даже не раскрывали этого шурайям, которые ждали возвращения своего Шо’каала, бога из Пустоты, который сильно похож на того, кто назвался Бэйном.

Пребывание в чёрной башне и наблюдение за поведением чернокнижников ничего не дало. Брат с сестрой не почувствовали никакой магии, не увидели никакой закономерности. Поэтому беломаги здесь виноваты лишь самую малость. Смуту, что была поднята ими, можно было бы легко потушить своим безразличием ко всему, что связано с жизнью. Поэтому вина за всё это падение лежит на самих некромантах и только на некромантах. А потому, поняв всё это, Лукреция и Лукас решили продолжать укреплять свою тёмную сущность вне стен тёмного оплота. Однако не стали отдаляться, продолжая наблюдать за тем, как всё будет развиваться дальше.

До падения чёрной башни ещё приблизительно 60 корлов. Обстановка остаётся неизменной: некроманты продолжают бурлить и кипеть. Где такое видано, чтобы адепт магии смерти был настолько сильно увлечён какими-то пустыми разговорами, из-за чего он превратится в живое существо со всеми присущими ему потребностями и рабствами? Они променяли своё величие на эту бессмысленную низость. Они стали очень редко практиковать своё тёмное ремесло. Все ученики остановили свой рост и вовлеклись в эти ничтожные разговоры. Приток новичков практически прекратился. По всем признакам падение чёрной башни уже началось. И даже тёмная сущность, которая всегда укрывала оплот чернокнижников, практически иссякла. Она осталась лишь тенью, лишь следом в облаках, который просто нависал над этим местом, привнося чуть-чуть темени, но больше не создавая атмосферы, пригодной для познания тёмных искусств. Что-то, и в самом деле, поглощало эту тьму. Не могла же она просто сама по себе рассеяться, только потому что её перестали поддерживать? Тут было что-то ещё, какая-то неведомая магия, какой-то могущественный ритуал, какая-то непреодолимая сила. Они часто разговаривали с Корлагом на этот счёт. Теперь некромант прозрел, но не знал, как это исправить. Брат с сестрой стали понимать, что все мастера становятся какими-то беспечными, потому что совершенно очевидно то, что тёмный оплот скоро перестанет существовать, но они были уверены, что всё будет так, как надо. В этот момент брат с сестрой поняли, что ошибались на счёт них. Ни Корлаг, ни Килан, ни Властис не были теми тремя некромантами, которые спасутся. Поэтому, оставив попытки всё исправить, они направляются в очередной поход в земли живых. За всё это время, пока они пребывали тут, никаких открытий им сделать не удалось. Трудно представить, но в некоторых местах, где проживают обычные люди, было больше тьмы, чем здесь, на юге.

Истратив какое-то время на путешествие по ключевым точкам, а именно: Эн’сутелин, Тхаская равнина и Н’октус, Лукреция и Лукас вернулись обратно, потому что после того, как они пробыли всего-навсего несколько толноров на болотах Форманиса, у них начались какие-то странности — они перестали ощущать прикосновения. Их кожа перестала быть чувствительной совсем. А потому они поспешили к управителю чёрной башни, чтобы разузнать, почему это так, не подхватили они, случайно, какую-нибудь болезнь, которая таким образом начнёт их убивать.

Корлаг выслушав их и безотрывно продолжая рассматривать их, отвечал: «Что ж, я лишь могу сказать, что преобразование ваших сущностей в бессмертных продолжается. И то, что с вами произошло — это очередной этап вашего формирования. Жизни остаётся в вас всё меньше и меньше. И теперь вы не ощущаете ничего» Лукреция отвечала ему своим мрачным монотонным голосом: «Но ведь это неудобно. В бою мы полагались и на свои тактильные ощущения. Без них мы станем менее эффективными» — «Наоборот. Теперь, когда ваша кожа перестала быть чувствительной, вы, наконец-то, можете заменить это отжившее старое кое-чем новым. Теперь вы будете ощущать окружающее пространство при помощи собственного духа. А это во множество раз более эффективно, чем тактильные ощущения, ведь плоть будет страдать от жары или холода, от яда или проклятья, от физического или магического воздействия. Дух неуязвим перед всем этим. Тем более вы — чародеи. Для вас физические ощущения будут обузой, когда как духовные — поддержкой. Вы будете ощущать противников своим духом, вы будете управлять своим оружием при помощи духа, вы будете опираться на дух, а не плоть. Но. Это уже другая сторона некромантии. Чтобы на место ушедших плотских ощущений поставить дух, вам нужно начать развивать созидающую сторону вашей силы» Повисло небольшое молчание. Брат с сестрой безмолвствовали, обдумывая, готовы ли они отказаться от своей цели, а именно познать способность создавать некроплазменного воителя, который будет сражаться за них, чтобы продолжить развиваться. Мастер молчал, потому что ожидал, что они скажут. И учителя приняли решение, что позволят себе прикоснуться к ещё одной части созидающей стороны их магии, чтобы обуздать дух и сделать его тактильным чувством. Корлаг утвердительно кивнул, а после добавил: «Кстати, среди нас принято, что учитель, который вдруг перестаёт ощущать прикосновения, становится пригодным для того, чтобы стать мастером. Вы готовы стать мастерами некромантии?» Лукас отвечал: «Неровен час, и наш оплот превратится в руины, а ты предлагаешь нам стать мастерами?» — «Чёрная башня будет стоять вечно, как и вечно существует тот, кто взялся за познание магии смерти» — «Если она ещё простоит 50 корлов, то мы станем её мастерами» — «Да будет так. На всякий случай посоветую вам начать познавать лунное предсказание. Оно поможет вам увидеть то, что видим все мы»

И вот, как в старые добрые времена, Лукреция и Лукас принялись изучать новые способности: при свете дневного светила они старались познавать созидающую грань некромантии, чтобы обрести власть над собственным духом, а под бледным светом луны — плексо, чтобы научиться лунному предсказанию. И в первом, и во втором случае им пришлось долго подстраиваться под новые методы и направленности изучения. Ещё бы, более 200 корлов развиваться в направлении разрушительной некромантии и наработать в ней новые методики, а теперь нужно менять своё движение и, можно сказать, начинать с ничего, с полного нуля. И снова полились нескончаемым потоком толноры, складываясь в корлы, которые переходили в десятки корлов, прежде чем у них выработалась постоянная методика, с помощью которой близнецы могли познавать и магию смерти, и магию луны. Они по несколько раз перечитывали те разделы «Истоков истинного бессмертия», в которых Арх рассказывал всё о созидающей грани жуткого мастерства. Один из разделов назывался «Управление духом». В нём первейший некромант описывал всё, что связано с этой силой, которая заставляет существ двигаться, начиная определением и заканчивая сверхсложными манипуляциями с духом живых и бессмертных существ. Также там было описание того, как получить полный контроль над собственным духом, духом смерти, который обретает некромант, что прошёл очень длинный путь в плане изучения собственного мастерства. Арх сразу выделил два слагаемых для этого: увидеть и почувствовать собственный дух. Он даже объясняет: «Тебе когда-нибудь доводилось ощущать мерное течение твоего духа? Уверен, что нет. Лично я не видел такого существа, которое бы это могло. Дух неощутим. Но неощутим лишь для тех, кто не познал его. Тебе же для полного контроля над силой, что движет тобой, необходимо чувствовать её. Но тебе нужно приготовиться к тому, чтобы истратить немало времени для этого, ведь ты прикасаешься к очень тонким граням. Однако всякое терпение приводит к награде. Так и ты. Старайся, пробуй и не опускай руки. Но всё-таки увидеть дух легче, нежели почувствовать. И лучше всего делать это, глядя на других. Смотри на тело другого существа: животного, человека, некроманта, бессмертного. Всматривайся, пытайся проникнуть сквозь, пытайся изменить свой взор. Сделай его всепроникающим. Конечно, не получится с первого раза. Но у тебя же есть способность видеть эфир? Подобным образом у тебя есть способность глядеть на всё духовным взором. Просто нужны тренировки, чтобы раскрыть его» Так как Лукреция и Лукас уже достаточно давно изучают некромантию, с самого своего рождения взращивают тьму, которая была посеяна в них мастером Киланом, то и преимущества духовного взора раскрылись в них очень быстро, не прошло и 10 толноров. Они смотрели друг на друга безотрывно, следя за тем, как мерно течёт в их телах зелёное пламя смерти. А вместе с ним — другой дух, природный, который походил на лёгкий туман. И его было очень мало. Теперь они то же самое пытались сделать и со своими телами. Рассматривая свои руки, ноги и туловище, брат с сестрой пытались увидеть такое же течение духов в своих телах. На это понадобилось лишь 2 толнора. Однако все дальнейшие попытки начать контролировать собственные движущие силы давались уже не так легко.

Подобным образом всё было и с магией луны. Будучи всецело поглощёнными изучением разрушительных сторон некромантии, Лукреция и Лукас никак не могли перейти к чему-то новому. Плексо — это не разрушительная стихия, способная сокрушить весь мир. Это — магия, направленная в основном на себя, на самого адепта. Магия луны — это в первую очередь благословение. А потому и методы познания отличны от разрушительной магии смерти. Некроманты, чьи разумы до рефлекса отточены совершать лишь одно действие — нападение, вынуждены были преодолевать этот рефлекс. Зачерпнуть и бросить, зачерпнуть и бросить. Но нет. Теперь они должны были зачерпнуть и водрузить на себя, излить, как масло для помазания. Они должны быть осенены этой силой, а не размахивать ею, как оружием.

Таким образом постепенно и очень медленно близнецы приближались к своей цели — покорению собственного духа и познание лунного предсказания.

В отличие от них двоих, все остальные некроманты продолжали утопать в скверне жизни. Обучение среди них стало очень редким явлением. Лишь парочка учеников ещё подавали надежды. А в основном всё стало необратимо скатываться вниз. Брату с сестрой было невыносимо познавать магию смерти в стенах этого оплота света, а потому они здесь практически не бывали. Всё их обучение проходило лишь в пустошах Акхалла, либо в Игской роще, либо в Шурайском лесу. И то пребывание в последнем месте обусловлено тем, что они приходили к зоралисту. Сила бессмертного, что витала в воздухе, наполняла их души первородной тьмой и способствовала ускорению их обучения. Но мастера не рекомендовали долго находиться в том месте, поэтому брат с сестрой не могли быть там постоянно. Приблизительно к 290 корлу они совершили очередное путешествие по землям живых и увидели, что нечестие продолжает распространяться. На рыночных площадях постоянно слышны скандалы из-за того, что кто-то кого-то обманул. Детям гораздо интереснее вершить какие-нибудь пакости, нежели спокойно играться в специально отведённых для этого местах. Количество бедных и бездомных растёт. Если раньше на весь город их было всего-навсего несколько человек, а в деревне — самое больше два, то теперь их было так много, что в самую пору для таких людей отводить целые кварталы. Лукреция и Лукас стали замечать, что беломаги не стеснялись выражать свою неприязнь к чернокнижникам. Они кидали в сторону брата и сестры всяческие грубые слова. А в Лордиалехе они встретились с целым сопротивлением, состоящим из порядка 30 беломагов, среди которых с десяток точно был мастерами. Один из них был тем самым, к которому Лукреция и Лукас проявили милосердие. Но с некромантами говорил отнюдь не он: «Адептам чёрной башни не рады тут, в славной столице Лордиалех. Поворачивайте обратно в свои южные земли, изгаженные тьмой, и там ходите, где вам заблагорассудится» Близнецы видели, как сильно преобразовалась столица, а потому поняли, что белая башня постепенно прибирает к своим рукам всю власть в этом городе. Вот они и взялись за благоустройство Лордиалеха, чтобы место, где располагается их башня, блистало изыском и величием, ведь эти напыщенные поборники света любили роскошь, а потому и хотели жить в окружении этой самой роскоши. Отсюда и вытекает, почему они всем скопом вышли навстречу некромантам — чтоб их враги, да и притом спокойно шагали по городу, который скоро станет их собственным? Лукреция своим жутким монотонным голосищем проговорила во всеуслышанье, так что её слова, наполненные жуткой силой, достигли не только ушей чародеев, но и простых людей, что ходили вокруг: «Прочь с дороги, ничтожное существо. А иначе зелёное пламя смерти поглотит всю округу. И тебя не станет. Ты готов перестать существовать? Вы готовы закрыть глаза и больше не проснуться? Если вам дороги ваши жизни, прочь с дороги» Что ж, им двоим хватило этой демонстрации, чтобы вселить неуверенность в сердца 30 чародеев белой башни. Так что некроманты добились своего и продолжили блуждать по столице, собирая на себе настороженные взгляды. Также они ощущали, что по их следам идёт один из них, наверное, чтобы наблюдать, за каким делом сюда пришли чернокнижники. А Лукреция и Лукас побывали везде, истратив на всё это более 15 толноров. Они увидели, как сильно преобразовалась столица, что говорило лишь об одном — беломаги, и в самом деле, обретают больше власти. А, глядя на то, как дворец вирана и белая башня стоят очень близко друг ко другу, близнецы думали, что настанет такой момент, и эти две постройки сольются в одну, и тогда вся власть в этой стране сосредоточится в руках беломагов. Скорее всего, первым делом белые мантии ринутся на приступ оплота тьмы. А потом будут устанавливать свою диктатуру по всей стране. Тогда уж точно говорить о достижении какого-то совершенства будет поздно. Весь мир потонет в нечестии. И, возможно, бог из Пустоты придёт, чтобы искоренить всё это. Скорее бы.

Осматривая столицу, Лукреция и Лукас также всматривались в души людей, что ходили вокруг. Их цель состояла в том, чтобы научиться читать их. Конечно, легче было бы начинать познание чтения душ с тех, кто уже умер. Но ведь ничто не мешало начать с живых. И всё же одним из пунктов путешествия по миру живых были погосты Могильного леса. Вот где им будет раздолье, так это там.

Закончив осмотр, Лукреция и Лукас двинулись дальше на юг, туда, где располагались горы Тха. Достигнув их подножия, они стали двигаться на запад, обогнули хребет и пошли на восток по тенистой тропе, объятой самым обычным туманом. Истратив два толнора, они вышли в открытое пространство, усеянное надгробиями. А не за долго до этого они почувствовали, как сотни и тысячи душ влекут их к себе. Да, над каждой могилой томилась своя душа. Что ж, обучение было начато. И прошло несколько корлов, прежде чем у них стало получаться.

Лукреция сильно сосредоточилась, а Лукас поддерживал её магическую концентрацию, используя их родственную связь и передавая через неё дополнительные магические силы. Она стояла очень близко к призраку женского обличия. Но даже этого не хватало, чтобы удерживать связь с ней. Пришлось вложить свою руку в её бесплотную душу. И только тогда её дух, истинный дух, а не то подобие силы, что зиждилось раньше, начал более отчётливо ощущать эту душу. Мария Нэрия, дочь Ви́глунда и Саа́дьи, самый обычный ребёнок в семье. Была довольна своей жизнью. Вышла замуж за строителя, но была им же и убита из-за ревности. Немного скупо. Ни её внешность, ни её качества, ни её мысли вычитать Лукреции не удалось, потому что нужна была практика в этом ремесле.