Звездные ливни

ГЛАВА 4

Отпросившись у княжны, Купава спешила знакомой тропинкой к домику ведуньи и думать не могла, что кто-то окажется у нее на дороге.

— Тебя как звать, чернявая? — небрежно бросил в лицо девушке вышегородский князь. Святополк так неожиданно появился перед Купавой из-за могучего ясеня, что она от испуга громко вскрикнула, и эхо разноголосицей понеслось по осеннему лесу.

— Купавой нарекли, — девушка с опаской взглянула Святополку в глаза и сторожко огляделась по сторонам. Одному Богу известно, что задумал князь, а помощи в случае чего ждать не приходится.

— У тебя, я слышал, есть сестра Рута. Мне нужно повидаться с ней. Ты знаешь, куда ее увезли?

Купава с облегчением вздохнула. Для чего же еще она могла понадобиться Святополку… Не могла ведь она сама привлечь внимание князя. Но как теперь быть? На днях девушка с трудом дозналась от слуг отца, что Рута находится в дальней деревушке в глухом лесу под надзором весьма суровой старостихи. Судьба сестры весьма беспокоила Купаву, и она решила изыскать какую-либо возможность помочь ей. Скорее всего — кинуться в ноги Предславе, чтобы та замолвила словечко перед князем Владимиром. Но опоздала: вышегородский князь опередил выполнение ее замыслов. Что же теперь делать?.. Сердце подсказывало, что ни к чему доброму встреча Руты со Святополком не приведет.

— …Почему молчишь? Не поняла разве? Где мне найти сестру твою? — нетерпеливо повторил свой вопрос князь.

Глаза Святополка обжигали хищным огнем, на губах играла ухмылка. Он привык к испуганным взглядам, которые бросали на него молодые женщины и спелые девки. В их глазах дрожал ужас, смешанный с глупым желанием любопытных мотыльков прикоснуться к опасному пламени. Вот и эта девчонка ничуть не отличается от всех прочих. И вовсе она не похожа на сестру: яркая, рыжеволосая Рута подобна пламени, а эта тонкая и бледная, словно утопленница, даже в глазах вода плещется. Пожалуй, только очи ее и красят…

Девушка впервые видела лицо опального князя так близко и с удивлением обнаружила, что Рута была права — Святополк и впрямь оказался хорош собой. Но это вовсе не умаляло его коварства и опасности. Властные черные глаза озаряли смуглое лицо с презрительной усмешкой, в уголках которой злоба смешивалась с похотью. Было ясно, что князь не привык слышать, как оспаривают его приказы. Сдерживая дрожь (то ли от осеннего холода, то ли от страха), Купава с горечью подумала: «Бедная моя сестричка, как же тебе не повезло… Полюбить этого злобного дикого зверя — хуже ничего на свете и быть не может…».

— Я не ведаю, где она… — прошептала девушка и, глубоко вздохнув, сбросила со своих ресниц злое марево, залетевшее из мрачных глаз Святополка.

— Так разведай, — с холодной улыбкой потребовал князь, окидывая взглядом хрупкую фигурку боярышни. — Тебе это не составит труда.

— Зачем тебе Рута? Ты — христианин, и у тебя уже есть жена. Не гоже сбивать с пути истинного девушек…

— Ты тоже веришь в Христа. Но мне сказывали, что ты еще и ворожбу знаешь, в травах разумеешь и старых богов почитаешь. Значит, прежние обычаи чтишь, — усмехнулся князь и рывком притянул Купаву к себе. — Слыхала, сколько наложниц у великого князя имеется? — от жара его губ у девушки по телу побежали мурашки, а от угрозы и вовсе сердце захолонуло: — Ежели не отвезешь к сестре — займешь ее место в моей опочивальне.

Бледная от ужаса, девушка с силой уперлась кулачками в его грудь, еле сдерживая себя, чтобы не ударить князя по лицу.

— Отпусти! Сестре твоей пожалуюсь!

— Ох, испугала! — оглушительно рассмеялся он, не спеша выпускать строптивую девчонку. — А ты, оказывается, вовсе не худышка… — руки Святополка принялись бесцеремонно ощупывать тело девушки. — Да и личиком удалась. Глаза-то как хороши… Пожалуй, я и впрямь займусь тобой. Уж очень мне хочется «породниться» с боярином Блюдом! Должок за ним имеется. Кровавый должок. Ведаешь о таком?

Купава ужом вывернулась из княжеских объятий и бросилась прочь. Но Святополк ухватил ее за косу и, рванув к себе, зло ощерился, словно волк:

— Так что же — укажешь мне, где сестру искать? Почему молчишь? Неужто и впрямь не боишься?.. Ведь с твоими родичами может случиться недоброе. Например, с меньшим братом…

Девушка похолодела. Святополк — хоть и опальный, но все же князь, властный и жестокий. В его власти погубить любого человека и сделать это так, что никто не догадается, кто истинный виновник несчастья. Разве слабая девчонка может противостоять воле князя? И неужто из-за сестры придется погубить маленького братика? Впрочем, быть может, не стоит таиться. Рута будет счастлива, если Святополк наведается к ней. Что дурного в этом… Она ведь любит князя…

— Хорошо… я помогу тебе, княже.

Рута была готова руки на себя наложить. Каждый день с утра до темноты был заполнен бесконечной работой. Руки обветрились и болели от холодной воды и ветра, а спину ломило от всех тех тяжестей, что приходилось таскать: ведер с водой, лоханей с кормом для свиней и вязанки дров. На дворе уже стоял ревун-месяц, на траве по утрам лежал иней, и босые ноги страшно мерзли. Старостиха постоянно бранила ее и всего лишь пару дней назад изволила бросить ей старый зипунишко, латаный-перелатаный, да ветхий платок. Рута не раз хотела сбежать из этой постылой деревушки, но вокруг были незнакомые глухие леса, да еще останавливал страх перед диким зверьем. Выхода не было, и оставалось лишь надеяться на то, что когда-нибудь отец сменит гнев на милость.

По ночам она тихо плакала в каморке, где спала на жестких полатях в окружении грязных крестьянок. Жизнь в родном доме казалась сладким сном, а купальская ночь — открытой раной.

— Проклятая ведьма… — скрипела зубами девушка. — Сильный приворот — где он? Святополк и думать обо мне забыл. Иначе давно нашел и увез бы отсюда… Права была Купавка — он всего лишь похотливый старик…

Но против воли князь все время пребывал в ее мыслях — жадный к ласкам мужчина, горячий, сильный и жестокий…

Погоняя коня, Святополк мчался по лесу, спеша добраться до желанной цели засветло. Рядом с ним сильный вороной конь нес княжеского сотника Редезю, держащего перед собой Купаву. Святополк с трудом уговорил сотника взять в поездку молоденькую боярышню, наперсницу княжны.

Князь не раз развлекался с девицами вдали от глаз наскучившей жены-полячки, и Редезя в этом не видел ничего зазорного. Но на этот раз Святополк выбрал Купаву — дочь именитого боярина, находящегося в чести у князя Владимира. Если Блюд узнает, что его дочери нанесли обиду, то не миновать гнева самого киевского князя. Видя сомнение сотника, Святополк предложил спросить у самой девицы — по доброй ли воле она поедет с князем. К удивлению Редези, девушка, пряча глаза, согласно кивнула. Правда, сотнику показалось, что сделала она это, слегка замявшись. Он переспросил девушку, объяснив, что станет на защиту ее честного имени, если князь принуждает ее к этой поездке. Но Купава тихо проговорила, что сама все решила.

Они долго скакали молча, пока перед ними не появился высокий тын, окружавший какое-то поселение.

— Кажется, здесь… — тихо промолвила девушка.

Редезя удивился. Неужели глупая девчонка сама озаботилась о месте, где решила предаться любви с князем? Виданное ли дело…

Скрипучие ворота неохотно распахнулись перед приезжими. Перед ними оказалась небольшая бедная деревушка с маленькими домишками, некоторые из них казались вросшими в землю. Возле самой добротной избы Купава попросила остановить коня.

— Думаю, это дом старосты… Он должен знать о Руте.

Святополк соскочил с коня и ринулся во двор, где какая-то чумазая девка в старом зипуне давала корм свиньям.

— Я ищу дочь боярина Блюда! Приведи мне ее! — рыкнул он на крестьянку.

Та, охнув, выронила ведро и как-то странно осела на землю. Святополк недовольно выругался, но через миг бросился к девке.

— Рута… неужто это ты? Что же с тобой сотворили!

Он обхватил ладонями ее щеки и принялся вглядываться в похудевшее, бледное лицо девушки.

— А я не надеялась свидеться… любый мой… — губы Руты дрожали, а в глазах запылал огонь надежды.

— Кто такие? Почто девку тревожите? — строго спросила дородная женщина, появившаяся на крыльце. Скрестив на груди руки, она настороженно разглядывала богато одетых всадников.

— Сей же час истопите баню или нагрейте воды! — медленно заговорил Святополк, по-волчьи нагнув голову и хищно оскалившись. — Отмойте девицу и оденьте в те одежды, что вам мои гридни подадут. Да на стол соберите. Гостей потчевать разучились в этой дыре? Я вышгородский князь. Святополком наречен. Слышали обо мне?

В доме тут же все засуетилось, началась испуганная беготня. Хотя деревушка и принадлежала великому князю, но старостиха быстро сообразила, что перечить опальному сыну Владимира не стоит. Взгляд у Святополка был таков, что сердца у людей заходились.

Купава и Редезя тоже спешились и вошли в дом старосты, где крестьянские девки торопливо собирали на стол, доставая из печи неприхотливые кушанья. Вскорости привели Руту. Лицо ее слегка порозовело после мытья, а влажные кудри покрывал теплый платок. Еще один плат лежал на плечах, дабы волосы не намочили нарядного одеяния. Окинув девушку пристальным взором, князь усадил ее на скамью подле себя.

У Купавы слезы на глаза навернулись, когда она заметила, как исхудала сестра. Она хотела присесть подле нее, пожалеть, расспросить о здоровье, но Рута обожгла ее холодным равнодушным взглядом. Натолкнувшись на него, словно на грубую стену, Купава испуганно заморгала и поспешила выскользнуть из дома на улицу. Похоже, сестра вовсе не рада ее видеть. Но в чем Купава провинилась перед ней? Если бы не она, то Святополк очень не скоро узнал бы, где спрятали его любушку…

Расстроенная Купава медленно побрела по деревенской улице. Ноги сами собой вынесли ее за околицу и привели на берег озера. Осень уже осыпала землю желтыми листьями. Воздух стал легким и прозрачным, точно хрусталь, а вода — удивительно чистой от холода, даже опавшие листья лишь немного затемняли озерную гладь, не отнимая при этом у нее прозрачности. Девушка медленно пошла вдоль берега, грустно разглядывая медленно опадающие в воду листья березок и ясеней. Близились скорые морозцы, и на душе у Купавы так же было зябко и неуютно.

Рута, похоже, не очень рада видеть младшую сестру, ну, да Бог ей судья. Купава довольна тем, что сестра вырвется из этой глуши, от холопов, которым было не совестно мучить боярскую дочь. Все сомнения о том, что она зря открыла Святополку место, где прячут Руту, исчезли в тот миг, когда Купава увидела, каково здесь приходится провинившейся сестре. Пусть Рута ослушалась отца, но такое наказание было непомерно тяжким.

Благодаря помощи Купавы сестра все же заполучила Святополка, и хочется надеяться, что надолго. А где же тот звездноглазый парень, с которым Купава провела чудную купальскую ночь? Ласа обещала, что впереди их ждет новая встреча. Девушка присела на пенек возле воды и грустно взглянула на свое отражение.

— Кто ты? Где ты? Почему не спешишь ко мне? Может, и думать про меня забыл…

Совсем немного времени провела боярышня возле озерца, но очень быстро продрогла и решила вернуться в дом старосты, тем более, что начал моросить мелкий дождь. Оказалось, вовремя — Рута успела немного подкрепиться перед дорогой, кудри ее просохли, и Святополк со своими людьми собрался в обратный путь. Устраивать пир в этой Богом обиженной глуши было смешно, да и еда, которую смерды выставили на стол, вряд ли подходила для князя и его дружины. Правда, мед здесь варили крепкий, хмельной, так что настроение у гостей перед отъездом заметно улучшилось.

К огорчению Купавы, они не вернулись в Вышгород, а решили заночевать в лесном тереме, расположенном в охотничьих угодьях князя.

За время их отсутствия егеря успели наловить много дичи, и теперь все окрестности окутывал заманчивый дымок копченого мяса, обильно сдобренного пряными травами. Но ни предстоящий сытный ужин, ни долгожданное тепло не смогли утишить смятение в душе Купавы. Слишком неуютно и страшно было во дворе огромного дома, окруженного высоким забором: ржание лошадей и лай собак, утомленных охотой, смешивались с криками соколов, сидевших под черными колпачками на плечах у егерей; а кровавый отсвет многочисленных факелов, мелькавший по лицам дружинников, смешивался с черными тенями, призрачными змеями, затаившимися в дальних углах двора и ползущими по стенам бесчисленных строений. Ужасное предчувствие сжало сердце Купавы, и она не смогла удержать дрожи, даже когда вошла в добротный охотничий терем князя.

Зато Рута чувствовала себя прекрасно. Быстро забыв о своих недавних горестях, она горделиво посматривала по сторонам, словно уже стала княгиней, и по-прежнему сторонилась сестры. Огорченная ее равнодушием, Купава решила забыть о том, что изрядно проголодалась, и отправилась бродить по двухъярусному дому в надежде найти уголок потише, чтобы там дождаться рассвета.

Темная горница в конце длинного коридора показалась ей самым подходящим местом для ночлега. Это была своего рода кладовая, наполненная до отказа разной утварью. За огромным сундуком возле небольшого оконца девушка обнаружила укромный уголок и, бросив на пол несколько мягких шкур, устроила себе ложе.

На землю уже успела опуститься ночь, и в маленькое оконце заглядывала огромная холодная луна. Ее призрачный свет леденил сердце и затмевал собой свет далеких звезд. Купаву вновь охватил легкий озноб. Девушке показалось, что к ней тихими, мягкими шагами приближается какое-то несчастье.

В этот миг дверь и впрямь скрипнула, и в комнату кто-то вошел. Купава вжалась в пол и натянула на голову меховое покрывало. Еще чего доброго, ее здесь обнаружит какой-нибудь нахальный дружинник. В доме сейчас веселье и шум, так что вряд ли кто-либо услышит ее крик и придет на помощь. Прильнув щекой к холодной стенке сундука, девушка изо всех сил пыталась подавить в себе желание чихнуть. Пыль, скопившаяся в шкуре, отчаянно щекотала ноздри.

— …Иди сюда, любая моя… Ну, как тебе этот терем? Теперь он — твой, а я стану часто сюда заглядывать.

— Ты хочешь оставить меня здесь? — в голосе Руты прозвучало горькое разочарование. — Я думала, ты забрал меня из той глуши, чтобы назвать своей женой.

— Не могу пока. Не хочу ссориться с тестем. Пока Регелинда остается моей супругой, ее отец всегда придет мне на помощь. Впереди меня ждут большие дела…

— Дела?.. А как же я…

— Если хочешь, я найду способ помирить тебя с твоими родичами.

— Нет у меня больше родичей, — холодно процедила Рута, а у Купавы болезненно зашлось сердце. — Они отказались от меня, отдали на расправу низким людишкам. А уж те холопы всласть посмеялись над моим унижением.

— Я велю сжечь дотла эту жалкую деревушку вместе со всеми смердами!

— Не стоит. Лучше прикажи им, чтобы они объявили о моей смерти. Мол, звери меня в лесу растерзали или же разбойники украли. Пусть тогда батюшка казнит себя за то, что сделал со мной. Теперь один ты для меня и отец, и мать…

Купава услышала звук страстного поцелуя и с отчаянием укусила свою ладонь. Оставаться здесь становилось неуместно, но она не знала, как объявить о своем присутствии. Следовало сразу заявить о себе, а теперь выйти из убежища стало вовсе невозможно. Рута говорила страшные вещи, и если она поймет, что ее слышала Купава… Но оказалось, что самое ужасное было еще впереди.

— А твоя сестра? От нее ты ведь не откажешься? Ведь это она указала, где тебя найти, — с любопытством поинтересовался Святополк.

— А ее я и вовсе со свету сжила бы! — зашипела Рута. — Именно эта дрянь во всем виновата! Она знала о моей любви к тебе и выдала отцу, когда я домой вернулась после купальской ночи! Теперь эта мерзавка живет на твоем подворье, твоя сестра ее своей подругой считает, одевает, как ровню! Гадина, ведьма лесная!

— Вижу — не любишь ты свою сестрицу, — задумчиво проговорил князь. — И в этом мы с тобой схожи. Я всех своих братьев тоже легко на тот свет отправил бы. Мне кажется, я и родился только для того, чтобы отомстить за смерть родного отца, за позор матери… А ведаешь ли ты — кто мой враг после князя Владимира?

— Да… — тихо вымолвила Рута. — Мой отец.

— И ты решилась быть со мной, зная об этом?

— Один ты живешь в моем сердце… — с жаром прошептала девушка. — Для тебя, любый мой, всю себя отдам, до последней кровушки…

— Ежели доберусь до власти — сделаю тебя княгиней. А сейчас для меня главное: нужное время поймать. Отец… великий князь сильно хворать стал. Бояре переговариваться начали — решают, кому власть достанется. Именно от них зависит, кто в Киеве сядет. А от Вышгорода к стольному граду ближе всего. Пока еще Ярослав из Новгорода сюда доберется…

— А про Бориса отчего ты не думаешь? — с любопытством спросила Рута. — За ним сильное войско стоит. Я слышала, что в схватках со степняками он себя умелым воином показал.

— Этот сопляк мне не соперник. Про остальных я и мыслить не буду. Вот только Ярослав да еще Мстислав могут все испортить. Ах, если бы удалось приемного отца поторопить в последнюю дорогу… Послушай, а ведь нам может помочь твоя сестрица. Мне сказывали, что она травы знает, так пусть составит нужное зелье. Предслава надумала вернуться в Киев и, конечно же, заберет с собой Купаву. Княгиня Эльжбета не отходит от князя и доверяет лишь Предславе, а та последнее время весьма привязалась к твоей сестре. Думаю, девчонка сумеет поднести князю снадобье для похода в вечную тьму.

— Ты не знаешь мою сестру. Купава не согласится на это.

— Я знаю, что ей слишком дорог меньшой брат. Отказавшись мне помочь, она погубит его. Ох, прости… я забыл, что мальчишка и тебе приходится братом…

— Ярок слишком слаб, чтобы дорожить его жизнью. После его смерти все богатство отца мне достанется.

— Ты — истинное чудовище! — с восторгом ужаснулся князь.

Купава услышала звук жаркого поцелуя и прижала дрожащие ладони к ушам. Голову чугунным обручем сдавил ужас от страшных слов князя и Руты, а стать еще и свидетельницей их любовных утех было бы и вовсе тошно. Но в это мгновение Святополк вновь заговорил:

— А чтобы Купава не вздумала со мной хитрить, я приставлю к ней своего надежного человека. Он люто ненавидит ведьм и глаз с девчонки не спустит. Когда же она сделает то, что требуется, именно он укажет на нее…

Дверь распахнулась, и раздался чей-то мужской голос:

— Княже, столы уже накрыты. Кушанья остывают… Тебя все ждут…

— Ты прав. Я ужасно проголодался после этого пиршества у смердов. Что ж, моя милая, пойдем выпьем за наше счастье, — он понизил голос, но Купава прекрасно услышала окончание его речи: — …и за то, чтобы князь Владимир поскорее занял свое место в гробнице в Десятинном храме…

Князь и Рута вышли, и Купаву вновь окружила тишина. Девушка не сразу выползла из-под меховой полости. От ужаса ее тело сводили судороги, а губы дрожали. Она разрывалась между стремлением убежать как можно дальше и жалостью к родным. Казалось, перед Купавой открылась бездна, из которой на нее с усмешкой смотрят кровавые очи сатаны. Но она должна вырваться из его лап. От нее сейчас зависит жизнь князя Владимира и родных людей. Да что там родных! Судьба всего Киевского княжества. Если к власти придет мстительный, жестокий Святополк, он погубит всех. Хоть бы он скорее провалился в преисподнюю!

Пытаясь сдержать озноб, Купава с трудом встала на ноги и, дрожа, направилась к двери. Ей нужно во что бы то ни стало покинуть заимку. Пусть даже вокруг раскинулся чужой лес, погруженный в ночной сон — для Купавы страшнее всего находиться под одной крышей с этими исчадиями ада.

Перед тем как решиться отворить тяжелую дверь, девушка дрожащими пальцами сняла с шеи заветный мешочек и достала из него перстень. Поцеловав холодный камень, Купава надела его на палец, словно надеясь, что незнакомец обязательно почувствует это и придет к ней на помощь.

Купава ошиблась. Лес не был для нее желанным спасением.

Поначалу девушке удивительно везло — ей удалось незаметно выскользнуть из терема, где шел разудалый пир, и даже вывести из конюшни коня. Повезло и в том, что выставленные для охраны дружинники оставили свои посты, чтобы присоединиться к пирующим, а засов на воротах оказался не очень тяжелым. Путаясь в подоле и спотыкаясь в темноте о коренья, Купава бросилась в чащу леса, ведя за собой за повод коня.

Вокруг стояла поздняя ночь, удивительно тихая — самым громким звуком было порывистое дыхание жеребца и дрожащий шепот девушки, да еще где-то в вышине бились птичьи крылья и слышалось зловещее: «Ка-ар, ка-ар…» Как отважиться в такую ночь ехать лесом, где на который шаг вперед ничего не видно, где каждую минуту можно наскочить на дубинку, меч, нож… Стараясь не думать об этом, Купава, оттолкнувшись от высокого пня, легко взлетела в седло — подвиг, на который раньше вряд ли была способна. Задыхаясь от волнения, девушка подхватила поводья и понеслась в темноту на бешеной скорости. Осеннее небо было чистым, и Купава была уверена, что звезды укажут ей дорогу на Вышгород.

Но лес оказался ненадежным спутником, и когда небо стало сереть в ожидании рассвета, девушка с отчаянием убедилась в том, что выбрала неверный путь. Вокруг нее расстилались совершенно незнакомые места. Ни Вышгорода, ни Киева и в помине не было. Единственным облегчением могло служить то, что вокруг девушки стояла совершенная тишина. Значит, погони за ней не было.

Купава слезла с коня и осмотрелась. Низко над землей нависли тучи, словно собираясь осыпаться дождем или снегом. Пахло лесной гарью. Сырой утренний воздух не принес облегчения. Сердце болело — сказывались переживания и бессонная ночь, проведенная верхом. Да еще это хмурое небо, закрытое тучами. Ни лучика солнца! Как же она измучена — холод и усталость… Неизвестно, что сильнее. Покидая охотничий терем, Купава так спешила, что забыла взять свою шубку, и теперь, после бешеной скачки верхом, отчетливо ощутила холодное дыхание осени. Чтобы согреться, девушка прижалась к теплому боку коня.

Неожиданно тишина взорвалась оглушительным хохотом, и несколько огромных смуглых мужчин со звериными шкурами на плечах окружили Купаву. Они принялись тискать девушку, рвать с плеч одежду, стаскивать с рук кольца, а из ушей — серьги… Отбиваясь от них, бедняжка изо всех сил закричала. Ее даже не пугало то, что на крик могут примчаться люди Святополка… Жуткое эхо помчалось по утреннему лесу… А потом наступила тишина.