Архмаг освобождённый

Глава 47

Состояние Роуз не особо изменилось, когда я вернулся, хотя она казалась теплее. Элэйн всё ещё лежала рядом с ней, но теперь её глаза были открыты, и она молча смотрела, как я проверял Роуз.

Наконец её любопытство победило, и она заговорила раньше меня:

— Как я сюда попала? — спросила она.

— Я хитростью заставил тебя совершить ошибку, а потом швырнул тебя об стену. Я удивлён, что ты уже пришла в сознание, — спокойно ответил я. — Ты помнишь схватку?

Она отрицательно покачала головой, и, задав несколько вопросов, я выяснил, что у неё не сохранилось никакой памяти о событиях, случившихся после того, как она призвала сияющего бога, что, судя по всему, случилось вчера. По иронии судьбы, она молилась Сэлиору, чтобы тот убил Короля, когда тот предложил сделать для неё нечто большее, если она поможет ему пересечь мост между мирами.

Я закончил наш разговор как можно скорее:

— Мне нужно найти мою жену, и помочь другу. Я хочу, чтобы ты осталась здесь, и согревала Леди Роуз, пока я не пошлю кого-нибудь за вами. Ты это сделаешь? — спросил я.

Она с готовностью согласилась, а я пошёл обратно в тронный зал, ну или в то, что от него осталось. Когда я прибыл туда, то нашёл Дориана в сознании, но неспособным выбраться из-под завала. Я не мог осмотреть его тело сквозь облегавшую его зачарованную броню, но я подозревал, что у него были какие-то серьёзные травмы.

Борясь с усталостью, я начал осторожно отодвигать прижавшие его большие камни и гранитные блоки. Было бы проще «послушать» камни и вытащить его так же, как я однажды перенёс Роуз сквозь землю, но у меня не было желания рисковать в тот день каким-либо дальнейшим использованием этих способностей. Я всё ещё чувствовал себя довольно странно после пережитого в недрах земли.

Дориан заскрипел зубами, когда я наконец вытащил его:

— Чёрт, больно! — объявил он сквозь сжатые зубы.

— Насколько сильно ты ранен? — спросил я его.

— Чувствую себя так, будто сломано всё, но каким-то образом всё вроде работает, — ответил он.

— Дай мне снять твою броню, чтобы я мог тебя осмотреть, — быстро сказал я.

Он с неожиданной силой оттолкнул мои руки прочь:

— Ходить я могу. Я не уверен, насколько плохо мне будет, когда ты снимешь эту броню, но плохо будет точно, и я, наверное, после этого почти не смогу передвигаться. Позволь мне помочь, пока я могу. Ты нашёл Пенни?

Я покачал головой:

— Она в безопасности, но я не уверен, где именно. Мне нужно её отыскать, — ответил я. Я не стал себя утруждать объяснением того, что она была вместе с Мойрой.

— Так почему ты здесь?! — воскликнул он.

Я чуть не засмеялся в ответ на его реакцию. Типичный Дориан.

— Давай я покажу тебе, где Роуз, прежде чем я тебя брошу. Она тяжело ранена.

Это привлекло его внимание, и прошло несколько минут, прежде чем я смог объяснить достаточно хорошо, чтобы заверить, что она не собирается мгновенно испускать дух. Я повёл его туда, где её оставил Сайхан, и объяснил, почему с ней под одним одеялом лежала девушка-подросток. Я был уверен, что когда-нибудь Дориан станет ожидать, что вокруг меня происходят странные вещи, но пока что этого, похоже, не случилось.

— Оставайся здесь, с ними, — сказал я, в ответ на что он закатил глаза. Очевидно, мне не было необходимости говорить ему это. — Сайхан рядом, и я скажу ему прийти и помочь тебе позже, когда он закончит, — сказал я, и, к моему удивлению, он лишь кивнул.

Я не мог не подивиться тому, что произошло между двумя воинами перед тем, как Дориан появился в тронном зале, в броне и при оружии.

Выйдя из дворца, я повернул свои мысли вовне, и снова позвал Мойру:

— «Мне нужно увидеть Пенни. Где вы?»

После долгой паузы я услышал её ответ:

— «Она — со мной, рядом с великим камнем».

— «Каким камнем?»

— «Камнем, который я создала перед своей последней битвой против Балинтора. Это рядом с дворцом, с восточной стороны», — ответила она.

Это место я помнил.

— «Почему там?»

Когда она ответила, я смог уловить горькое в её мыслях:

— «Я искала места для защиты твоего ребёнка. Более безопасного места в Лосайоне нет».

Очевидно, о моём доме она не помнила. Наложенные на него чары делали его самым неприступным местом в столице. Обдумывая это, я не намеревался передавать свои мысли, но Мойра всё равно меня услышала:

— «Нет», — парировала она, — «нет места безопаснее этого. Даже боги не могли войти сюда вопреки моим желаниям», — ответила она с ноткой гордости и намёком на ещё что-то — на чувство, которое казалось почти материнским.

Моё любопытство уже было полностью увлечено, и несмотря на своё состояние полнейшей усталости, я поспешил достигнуть названного ею места. Я нашёл их обеих, как она и говорила, стоящими рядом с огромным камнем, который пробивался из скального основания рядом с дворцом. Там не было никаких признаков двери или входа, и я никогда раньше не считал, что там может быть что-то помимо колоссального монолита, но теперь я задумался.

Игнорируя свои внутренние вопросы, я направился прямо к Пенелопе. Учитывая последние слова, которые я ей сказал, у неё на лице было опасливое выражение, пока я твёрдо шёл к ней.

— Я пыталась как лучше… — начала она, но я закрыл ей рот ладонью, и притянул её к себе в яростном объятии.

Её живот был крупнее, чем я помнил, и прежде, чем я осознал, что произошло, я обнаружил, что рыдаю, обнимая её. Мои эмоции были столь велики, что потребовалось некоторые время, пока я осознал, что наши неуклюжие объятия сотрясаются ещё и от рыданий Пенелопы. Это был такого рода момент, который обычно происходил лишь за закрытыми дверями, но мы оба через слишком многое прошли, чтобы волноваться сегодня о подобных вещах.

Наконец мы успокоились, и начали собираться с мыслями. Оглядевшись, я осознал, что Мойра Сэнтир уже исчезла.

— Она брала тебя внутрь этого камня? — спросил я. Несмотря на свои эмоции, мне было любопытно, что она там видела. Мой магический взор не показывало ничего кроме цельного камня без пустот или внутренних полостей.

Пенни кивнула, и поцеловала меня, что фактически прекратило наш разговор где-то на минуту. Обнимая её, я почувствовал, как на глаза наворачиваются новые слёзы.

— Я думал, что больше никогда тебя не увижу, — тихо сказал я, когда наконец смог оторваться от её губ.

— Насчёт записки, — ответила она. — Я не думала, что могла добавить туда что-то ещё…

— Давай будем беспокоиться об этом позже, — перебил я её. — Что было внутри камня?

— Тебе сейчас нужно слишком со многим разбираться. Мы можем поговорить об этом через пару дней, — сказала она со странным выражением во взгляде.

Я нашёл отсутствие подробностей досадным:

— Слушай, Пенни, с меня хватит таинственных посланий и скрытых смыслов. Если ты обнаружила там что-то странное или важное, то мне нужно знать, что это! — воскликнул я. Стресс и усталость заставили меня повысить голос больше, чем я сделал бы обычно.

— Морт, прекрати, — спокойно сказала она. — Там нет ничего такого. Ничего плохого, ничего серьёзного или опасного, мы просто поговорили, как одна женщина с другой.

— И что ты сказала?

— Завтра, — настояла она. — Я вижу, что Лорд Хайтауэр ведёт городскую стражу по улицам. Тебе нужно разобраться с ним, и объяснить случившееся. Семейные дела мы сможем обсудить позже, — сказала она, проведя ладонью по своему животу, чем озадачила меня ещё больше.

Я надел на себя лицо Короля Эдварда, и провёл остаток дня, раздавая приказы, и в целом строя из себя осла. По моему указанию часть обломков расчистили, и Лорд Хайтауэр взял на себя заботу о своей дочери и Элэйн. Он перенёс их в свою собственную резиденцию, и приказал за ними присматривать. Дориан твёрдо отказался расставаться с Леди Роуз, поэтому в конце концов Лорд Хайтауэр позволил ему также «погостить» в резиденции Хайтауэров.

Сайхана и след простыл, и тело Короля он забрал с собой, или где-то его спрятал. Я был благодарен ему за сметливость, поскольку после прибытия Хайтауэра дворец просто кишел активностью, и у меня больше не было возможностей ускользнуть от своей новой роли Короля Лосайона.

Похоже было на то, что я не смогу встретиться с Джеймсом в каретном сарае, но, к счастью, у меня всё ещё была деревянная шкатулка для сообщений, поэтому я отправил ему короткую записку, в которой описывал недавние события, и попросил, чтобы они встретили меня во дворце.

Моя официальная версия была такова: Графа ди'Камерона вызвали на аудиенцию, когда дракон напал на дворец, частично его уничтожив. У меня не было какого-то объяснения для сияющего бога, но я довольно быстро обнаружил, что немногие люди сомневались в слове короля. Я поведал душераздирающую историю, в которой была магия, и своевременное вмешательство одного очень героического волшебника, Мордэкая Иллэниэла. К тому времени, как я закончил рассказ, я был весьма впечатлён, и мне почти захотелось встретиться с этим потрясающим героем, ибо я определённо не был на него похож.

Когда тем вечером явились Джеймс и остальные, я приказал привести их в частные гостевые покои (королевские покои были частично разрушены, и для посетителей не подходили). Как только я убедился в том, что никто не подслушивал, я скинул с себя свою личину, и обратился к ним в своём собственном облике.

Из-за его магического взора моё изменение внешности не было сюрпризом для Уолтэра, но остальные всё же были слегка шокированы.

— Проклятье, Мордэкай! В следующий раз хоть предупреждай! — сказал Джеймс.

Мне хотелось засмеяться, но я был слишком устал, чтобы найти для этого силы:

— А ведь я предупреждал, если ты забыл.

Он фыркнул:

— Я имею ввиду — непосредственно перед событием, а то было несколько часов назад. Человеку нужна возможность подготовиться.

Я подивился причудам человека, которого не смутил нападающий на его дом злой волшебник, одержимый одним из тёмных богов, но который нашёл мою внезапную смену внешности выбивающей из колеи. Я проигнорировал его ремарку, и продолжил:

— Я настолько вымотался, насколько вообще возможно для человека. Если вы не против, я перескажу подробности, пока не упал в обморок.

После моей трансформации моё физическое тело вернулось неповреждённым, но мой разум был крайней уставшим. Ощущение было похожим на то, когда не спишь три или четыре дня подряд, и у меня начинало двоиться в глазах.

— Давай я сначала расскажу тебе, что случилось с нашей стороны, — ответил Джеймс, и начал описывать их налёт на лагерь доронитов.

Начался он хорошо, и при помощи невидимости Уолтэра они легко проникли внутрь. Когда они достигли того места, где удерживали заложников, ситуация слегка вышла из-под контроля. Харолд споткнулся, и привлёк внимание одного из охранников, частично — потому, что он не мог видеть, пока был невидимым. Опасаясь худшего, он убил охранника, и поднялась тревога.

Находившиеся снаружи люди Герцога ждали подобной неприятности, и уже получили приказы. Когда послышались крики, они штурмом взяли горстку строений, и сражение приняло кровавый оборот. В это время Уолтэр и Харолд обезопасили жену и сына Уолтэра, но не нашли ни следа его дочери. Жену волшебника звали Дже́ссика, и какие-то из охранников сыграли над ней жестокую шутку, сказав ей, что её дочь убили.

Ни она, ни Уолтэр не знали правды, и её муж довольно скверно на это отреагировал. Несмотря на усилия, которые Джеймс приложил, чтобы успокоить его, пленных они не брали — или, точнее, Уолтэр не брал. Он даже погнался за несколькими сбежавшими в лес, но отказывался говорить, что он с ними сделал.

Я очень хорошо представлял себе, что он чувствовал.

— У меня есть для тебя отличные новости, Уолтэр. Твоя дочь здесь, хотя она несколько плоховато сотрудничала в моих попытках её спасти.

— Что?! — сумел выговорить он, прежде чем потерял дар речи. Новости настолько его ошеломили, что прошло некоторое время, прежде чем я смог завершить свой рассказ, и у всех у нас немного затуманились взоры.

Затем я объяснил, что случилось во дворце, хотя я урезал рассказ как можно сильнее. Тем не менее, большая часть рассказа была диковинной, поэтому некоторые части мне пришлось повторить несколько раз. Ближе к концу я вытащил светящийся камень, удерживавший Сэлиора:

— Вот, это он. Теперь видишь? — спросил я. Харолд слишком много раз спрашивал меня, как выглядел этот камень.

Когда я вытащил камень, он наполнил комнату мягким, тихо пульсировавшим золотым светом. Его присутствие в комнате не оставило ни у кого никаких сомнений, что это действительно было нечто живое, пусть оно и выглядело лишь как светящийся камень.

— Что вы собираетесь с ним делать? — спросил Харолд.

Я потёр свою бородку:

— Не имею ни малейшего представления. Однако мне придётся найти для него какое-то применение — иначе он в конце концов уничтожит сам себя, освободив Сэлиора. Об этом мы можем поволноваться и позже. Первым в моём списке приоритетов стоит отдых.

Я уже показал Уолтэру заклинание для имитации голоса Короля, а также продемонстрировал его. О том, как накладывать на себя личину, он знал и раньше, так что это проблемой не было. Я видел, как нехотя он соглашается, когда я упомянул, что он займёт моё место в качестве Эдварда. Миг спустя я понял, почему:

— Ты же ещё не видел свою дочь! — воскликнул я. — … И с женой и сыном не побыл. Прости, Уолтэр! Я не подумал.

Он покачал головой:

— Нет, Мордэкай, ты уже достаточно для меня сделал сегодня. Я не против этого задания, если оно поможет нам сохранить королевство в целости.

Я начал было с ним спорить, поскольку не мог вынести мысли о том, что он будет разлучён с семьёй ещё сколько-то времени. И так уже четыре года прошло.

— Давай я поработаю сегодня, а потом ты сменишь меня где-то на недельку, — ответил я. — Я просто присяду, и дам отдых глазам на несколько минут, и буду в полном порядке.

Не стоит и говорить… проснулся я совсем нескоро.