Хроника взятия Сеуты

ГЛАВА LXXVIII О том, как Инфант Дон Энрики свернул на улицу справа, и о делах, что он там свершил

Сказали мы в других главах о том, как Инфант Дон Энрики предположил, что брат его был в какой-то другой части [города], и посему спустился в направлении улицы справа (deceu-se contra a rua direita), дабы пойти на осаду твердыни замка, ибо всем прочим делам в городе он уже не придавал никакого значения, вследствие поражения, что терпели мавры; и тем менее удовлетворялось его желание всякою изустною доброю вестью, что получал он в том деянии, — не потому, что бы не ведал добро величие победы, но потому, что давалась она со столь малым трудом. Ибо верно есть то, что более всего мы любим и ценим ту вещь, над коею власть обретаем чрез великий труд, и посему говорит философ [Аристотель] в книге об экономике [364], что юноши презирают богатства, поскольку те достались им легко, и потому они естественным образом щедры и расточительны, старики же напротив. И потому автор представляет себе здесь, как Инфант говорил про себя:

«Чем послужило мне то, что я был первым предводителем, коему Король, мой сеньор и отец, приказал высадиться на сушу, ведь со столь малым трудом предстояло мне обрести победу? И что за славу смогу получить я в день своего [посвящения в] рыцарство, коли меч мой не будет омочен в крови неверных?»

И, следуя вот так с сим помыслом, он достиг улицы справа, по каковой пройдя малое расстояние, узрел следующих ему навстречу многих христиан, коих, согласно верной оценке, было до пятисот; и они бежали пред маврами, и, видя их, Инфант опустил забрало бацинета, и опустил руку в щит, у него бывший, и дал пройти за себя всем [бежавшим] христианам, пока не прибыли мавры, каковые весьма скоро узнали его удары среди всех прочих, ибо атаковал он их столь мощно, что силою заставил обратить плечи туда, куда прежде были обращены их лица. Христиане же, как только узнали Инфанта, обрели силы, и оборотились снова на мавров, и стали преследовать их [до тех пор], пока не прибыли к неким строениям, где разгружались товары, прибывавшие извне, и все еще находились там Генуэзцы, и звалось [то место] таможнею (aduana), и зовется так посейчас; каковые строения имели одни ворота с заставою (barreirada) с той стороны Алмины. И когда прибыли туда мавры, то — потому ли, что имели [с собою] вновь прибывших им в помощь, ощутив ли, что христиане не имели уж такой силы, как в первый раз, — вновь оборотили к ним лица и с гораздо большею силой, нежели в первый раз, заставили их показать спины; и, гоня их пред собою, снова встретились с Инфантом, каковой о ту пору был в возрасте двадцати одного года и имел члены (nembros) крупные и сильные, и мужество не изменяло ему ни на йоту (e coracao nao lhe falecia nem ponto) в том, чтобы позволять его сносить [ратные] труды. И когда он узрел таким образом христиан вновь разгромленными, ярость его удвоилась, и снова бросился он промеж них [мавров], и столь сильно их атаковал, что заставил рассеяться (os fez desborralhar) в одну сторону и другую; однако христиане прониклись уже таким страхом, что большая их часть прошла за Инфанта, так ничего и не узнав о нем [его присутствии], и более уже не поворотились назад. Другие же, что остались, бросились с Инфантом в гущу той свары, и развернули дело таким образом, что некоторые из мавров пали там, прочие же не смогли выдержать силу тех ударов, и поворотили плечи, по каковой причине понесли гораздо больший урон. Но Инфант не пожелал оставлять их так же, как они [христиане] поступили в первый раз, но последовал за ними, гоня их пред собою, пока они не оказались в тени стен замка. Однако тот проход мог быть хорошо узнан по следу из мавров, что валялись мертвыми на улице, ибо в краткое время одни составляли компанию [в смерти] другим. И так они [мавры] и говорили, подавая крики, когда обращались к шедшим впереди, чтобы те уходили любою ценой, ибо их родичи и братья не могли снести подобного урона. И сие было оттого, что улица та была в ту пору узка, мавров же было много, и их прибавлялось с каждым разом все более, таким образом, что как среди христиан в начале [улицы], так и среди мавров в конце, сражаться могли лишь весьма немногие, из каковых [христиан] передним неизменно был Инфант, чьи удары были хорошо узнаваемы среди всех прочих.

И так постепенно отступали те мавры, что могли, пока не оказались в тени стен, где получили некоторую помощь (acorro), поскольку там соединяются три стены, ss. [scilicet, «а именно»], стена замка, и одна стена Барбасоти, и иная стена, что разделяет оба пригорода (vilas).