Ирландские сказки

Хозяйство Эннис О’Лири

В самой глубине ирландского леса, посреди изумрудного мха, переливающегося росой, спряталась и ждет своего часа очередная легенда, готовая явить себя людям. Именно в чаще лесов, глубине хрустальных ручьев и синей глади бесконечного неба рождаются сказки, которые трудолюбивый и веселый народ Ирландии передает из уст в уста.

Энни О’Лири была красавицей, и это подтверждал всякий, кто видел ее хоть раз. У нее была нежная молочная кожа, темные карие глаза, ну точно у молодого олененка, и струящиеся золотые волосы, которые прекрасной рамой обрамляли художественную красоту ее юного свежего лица.

Помимо красивого личика, Эннис также обладала легким веселым характером Ежели мимо ее дома проходила компания парней, которая чересчур удачно засиделась в пабе и теперь во все горло распевала песни, Эннис могла и сама подпеть им пару куплетов, прежде чем подмигнуть и скрыться в доме.

Многие парни мечтали о том, чтобы позвать ее замуж, но только всем было известно: замуж Энни О’ Лири идти не хочет. «Мне и одной хорошо, — заявляла красавица, окруженная толпой поклонников, — одной всяко и веселее, и легче жить!» И на эти ее слова ребята только горестно вздыхали и брали еще по пинте.

Помимо веселого нрава и красоты, Эннис также славилась своим умением вести хозяйство. Двор у нее всегда был прибран, немногочисленная скотина (что там — парочка овец да дюжина кур) были сыты и вычищены, а ведь нередко Эннис видели то на лугу, собирающую цветы в венок, то на берегу реки с удочкой.

— И как у тебя, Эннис, получается находить время и на хозяйство, и на забавы? — удивлялись соседки.

А Эннис им отвечала:

— Ну так все просто, милые мои! Я живу одна, не обремененная замужеством, и время трачу так, как сама нахожу нужным!

Соседкам оставалось только кивать и соглашаться — а что же еще? Похоже, у Эннис и правда было слишком много свободного времени, которым она умело пользовалась.

Так бы Эннис О’Лири и продолжала беззаботно жить одна, если бы в ее планы не вмешалась судьба и не привела в их город Бродерика Куинна, который тотчас покорил ее сердце и заставил полюбить себя с первого же взгляда. Сам Бродерик вот уже некоторое время странствовал по всей Ирландии, потому что ему наскучило жить одному, и он отправился искать приключения и — кто знает? — суженую.

Так и вышло в тот день, что солнце палило слишком уж жарко, Бродерик присел на крылечке дома Эннис и попросил выглянувшую хозяйку подать ему стакан воды — ну а там и завертелось!

А несколько дней спустя, гуляя на свадьбе у Эннис и Бродерика, местные кумушки, чьи щечки уже порозовели от медового эля, шепотом говорили друг другу на ушко:

— Вот посмотрим теперь, как Эннис будет справляться и с мужем, и с хозяйством!

Но молодым было не до сплетен старых тетушек: они нежно глядели друг другу в глаза и держались за руки, и более ничего их не волновало.

Отгремела свадьба, жизнь потихоньку возвращалась на старую колею, а в доме Эннис и Бродерика все оставалось по-прежнему: скотина была сыта и накормлена, огород и садик ухожены, а дом содержался в порядке. Эннис похорошела еще больше, а Бродерик взялся за гончарное дело, и вскоре к нему в очередь выстраивались все жители городка.

И, хотя Бродерик любил свою молодую жену без памяти, он не мог не заметить, что и вправду ни разу не видел, чтобы она вела хозяйство — а ведь и куры неслись, и огород плодоносил.

— Милая, — обратился к ней как-то Бродерик, — а ведь и верно, когда ты находишь время, чтобы и за домом следить, и гулять со мной, и помогать мне расписывать горшки?

На это Эннис лишь улыбнулась и ответила:

— Меня матушка с детства приучила к расторопности, что поделать — это у нас семейное! Но впрочем, — добавила она, — я просто делаю все до рассвета, пока ты спишь, любимый. Вот ты и не замечаешь ничего.

В ответ на ее слова Бродерик только обнял покрепче свою молодую жену, но сам для себя решил непременно проследить за ней с самого рассвета и узнать, правду ли ему сказала Эннис или нет.

В тот день Бродерик намеренно вздремнул днем у реки во время рыбалки — чтобы наверняка не проспать первых петухов. А вечером, ложась в кровать, он специально широко зевал и потягивался — чтобы Эннис ничего не заподозрила.

— Что-то я сегодня совсем устал, — протянул Бродерик, кутаясь в одеяло, — и спать завтра собираюсь до полудня!

— Ну посмотрим, соня, — смеясь, отвечала ему Эннис, — смогу ли я до тебя добудиться! Доброй ночи, дорогой муж.

— Доброй ночи, любимая жена, — отозвался Бродерик, поцеловал ее в щеку и отвернулся к стене, сделав вид, будто уснул.

А на самом деле всю ночь он не сомкнул глаз, выжидая момент, когда Эннис встанет с кровати. И вот наконец, едва-едва рассвет начал окрашивать мир в нежно-алый цвет, Эннис выскользнула из кровати и неслышно вышла из спальни, притворив за собой дверь. Тут уж Бродерик выждал совсем чуть-чуть и точно так же неслышно поднялся и прошел за женой.

Эннис вышла из дома во двор и прошла в хлев, неся что-то в руках. Бродерик последовал прямо за ней и притаился за большим стогом сена. В хлеву было темно, но он увидел, что Эннис поставила что-то на пол и вполголоса что-то произнесла. Не дожидаясь, пока жена увидит его, Бродерик ужом выскользнул во двор и вернулся в дом, а там уж лег в постель и сделал вид, что крепко спит — а через несколько минут Эннис улеглась рядом и обняла его как ни в чем не бывало.

Наутро Бродерик ничем не выдал того, что раскрыл секрет жены — но за завтраком, накалывая на вилку золотистый омлет, он как бы невзначай сказал:

— Кстати, дорогая, этой ночью я отправлюсь на ночную рыбалку — старый Патрик говорил, что при полной луне клюет самая жирная форель. Так что подготовь мне мою корзину и удочку и жди меня к завтрашнему утру с полной корзиной рыбы!

— Вот и славно, — отвечала Эннис, наливая ему полную кружку молока, — у меня как раз в огороде поспела отличная зелень, с которой я потушу твою рыбу.

День пролетел незаметно: Эннис кружилась то тут, то там, плела венки, напевала что-то и то и дело целовала Бродерика то в нос, то в губы. А он лишь посмеивался про себя и думал: «Прости, милая женушка, но я все-таки должен тебя подловить!»

Ближе к вечеру Бродерик собрал снаряжение, надел высокие сапоги, поцеловал жену и клятвенно пообещал принести побольше самой жирной форели. В ответ Эннис засмеялась и сказала:

— Жду тебя, милый муж! Хоть мне будет совсем холодно и одиноко спать одной.

Бродерик и впрямь отправился к реке, где наловил с дюжину жирных, сверкающих яркой чешуей рыбин — но на всю ночь у реки он задерживаться не стал. Едва он набил корзину доверху, он тут же поспешил назад и уже совсем скоро снова был у дома. Там он улегся поудобнее в густых кустах черемухи и стал ждать, пока с рассветом Эннис вновь не выйдет из дома и не направится в хлев.

Ждать Бродерику пришлось недолго — всего лишь несколько часов. Едва пропели первые петухи и солнце показалось из-за холмов, он тут же подскочил, умылся водой из фляги и стал следить за женой во все глаза — а она уже показалась в дверях дома. Лишь после того, как Эннис вышла из хлева, Бродерик бесшумно прокрался внутрь — и обнаружил там то, что и ожидал, горшочек молока да буханку свежего хлеба.

— Извините, милые брауни, — поклонился Бродерик в темную глубину хлева, — но я хочу подловить мою милую жену и заставить ее сознаться, что в хозяйстве она белоручка. Так что не обижайтесь, но сегодня ваш завтрак съем я.

И с этими словами он с наслаждением выпил душистого молока и с аппетитом заел его свежим хлебом, а после вернулся назад в кусты черемухи. И только после того, как во дворах стали показываться первые жители, он поднялся из кустов и, насвистывая, пошел к крыльцу.

— Эннис, голубушка! — зычно позвал он, входя во двор. — Вот я и дома!

А во дворе творился полный беспорядок! В хлеву блеяли голодные овцы, курицы бегали по двору и не думали нестись, растения каким-то диковинным образом словно пожухли. А посреди всего этого безобразия прямо на земле сидела Эннис с совершенно растерянным видом.

— Милая, а что у нас тут творится? — спросил Бродерик, подходя к жене. — Никак ты не справилась с хозяйством?

Тут уж у бедняжки Эннис кончилось терпение и она горько разрыдалась:

— Ах, Бродерик! Милый Бродерик, я должна тебе сознаться!

— Ну полно, полно, — нежно произнес он, обнимая ее за плечи. — Я знаю и про брауни, и про хлеб, и молоко. Но дорогая Эннис, почему ты не призналась мне сразу? Неужели ты правда думаешь, что я стал бы меньше любить тебя? А теперь вытри слезы, — продолжил он, — и, признаться, мне больше по нраву веселая жена, чем уставшая и недовольная от домашних дел. Но пообещай — больше никаких секретов!

— Никаких, — кивнула Эннис. — Но ты сыграл со мной злую шутку, Бродерик Куинн. А потому целый месяц хлеб для моих добрых помощников будешь печь ты — и смотри, чтобы не пригорало!

— Что угодно, любимая, — смеясь, сказал Бродерик, — мне и впрямь стоило просто спросить. Но какое тут было зрелище!

Тут уж и сама Эннис покатилась со смеху, и так, смеясь, они вместе прибрали двор, а потом вместе вошли в хлев, глубоко поклонились и оставили семейству брауни не только хлеб с молоком, но и целый сладкий пирог с горстью ягод.