– Кто там? – спросила Надежда Ильинична в домофон.
Там горестно молчали. Она почти догадалась, но спросила еще раз:
– Кто там?
– Надя, это Михаил.
Она нажала клавишу. Потом открыла дверь квартиры. Он почти не изменился. На нем был серый плащ, свитер под горло. В руке небольшой чемодан – видно, что тяжелый. От него пахло одеколоном. Одеколон приличный, но пахло слишком сильно.
– Я могу войти? – сказал он.
– Заходи, – ответила она. – Но не надолго.
– Вот как? – Такой робкий и ссутуленный, он вдруг сверкнул глазами. – А ты говорила, что будешь ждать меня всю жизнь.
Надежда Ильинична сначала решила расхохотаться, но потом серьезно сказала:
– Я и ждала тебя всю жизнь. Потом жизнь кончилась. А я осталась. Так что лучше иди, откуда пришел.
– Может, хоть чаем напоишь?
– Это будет слишком жестоко. К тебе. Все. До свидания.
Он переложил чемодан в другую руку, повернулся, шагнул к лифту, потом обернулся.
– Что? – спросила она.
– Надя, ты извини меня, ради бога… мне очень нужно в одно место.
Она посторонилась, пропуская его в квартиру.
Чемодан он поставил у вешалки. Снял плащ, бросил сверху. Одеколоном запахло еще сильнее. Наверное, брызгал поверх свитера.
Надежда Ильинична села на табурет в прихожей.
Он долго там возился, шаркал, несколько раз спускал воду, громко переводил дух. Ей надоело это слушать, она прошла в комнату, включила телевизор. Посмотрела на часы. Господи, сколько можно торчать в сортире? Сквозь телевизор услышала какой-то звук. Вышла в коридор. Дверь сортира была приоткрыта, он высунул голову и звал ее:
– Надя, куда ты пропала? Ради бога, дай какую-нибудь тряпку…
– Там тряпки за унитазом, – сказала она.
– Надя, – снова позвал он. – Дай мне пластиковый пакет. Я тряпку туда положу и потом выброшу, хорошо?
– Хорошо, – кротко сказала она.
Пошла в кухню. Потом, отвернувшись, сунула пакет в дверную щель.
Он вышел. Пакет с тряпкой запихал в карман плаща.
– Вымой руки, – сказала она.
– Да, да, конечно, – сказал он и вернулся в ванную. – Какое полотенце можно?
– Желтое, – сказала она.
Раздался ключ в двери.
– Познакомьтесь, – сказала Надежда Ильинична. – Мой муж. А это дядя Миша, моей мамы двоюродный брат. Из Тулы.
– Сергей, очень приятно, – сказал муж. – Вы… у нас остановитесь?
– Нет, нет, что вы! Я буквально на минуту.
– Может, чаю? – облегченно заулыбался муж. – Или рюмочку?
– Нет, нет, спасибо! До свидания. Пока, Надечка! – Он набросил плащ, подхватил чемодан, быстро чмокнул ее в щеку и выбежал прочь.
– Что за дядя? – спросил муж.
– Мамин двоюродный, я же сказала. Старичок со странностями. Заезжает раз в год, наверное. Так, проведать.
– Что-то я первый раз о нем слышу, – сказал муж.
– Мы же с тобой только полгода женаты, – засмеялась Надежда Ильинична и обняла его. – Ну, привет! Как дела, как день прошел? – И поцеловала.