Связанные

Глава 22. По другую сторону

У Кристины с самого начала было предчувствие, что всё это просто не могло закончиться хорошо. Только не в случае, когда вместо того, чтобы осторожно встать на Тропу и позволить аномалии перенести себя на другую сторону, взмыленный путешественник влетает на неё, как на подножку уходящего поезда, — причём за плечами у него набитый доверху рюкзак, а в руках — тяжеленный баул с вещами. Или, что ещё хуже, несговорчивый призрак, изо всех сил упирающийся обеими руками и ногами.

Вспышка ослепительно-яркого света погасла так же внезапно, как разгорелась, но зрение так и не вернулось — верный признак, что что-то пошло сильно не так. Зато появилось леденящие ощущение падения, от которого у Кристины засосало под ложечкой: ещё не хватало вылететь где-нибудь над обрывом или посреди бушующего моря! Здесь уже ничего не поможет — разве что Хель внезапно обзаведётся крыльями.

Однако реальность оказалась куда прозаичнее, чем нарисованная воображением картина. Словно из ниоткуда, стремительно заполняя всё поле зрения, перед глазами появилось нечто тёмное. Кристина инстинктивно сжалась, подтянула колени, пытаясь сгруппироваться в полёте; едва успела обхватить голову руками — а затем с размаху врезалась в жёсткий каменистый грунт. Удар оказался настолько сильным, что её отшвырнуло в сторону, заставив больно приложиться одновременно бедром и плечом, а заодно и ободрать кисти рук о неудачно подвернувшийся булыжник.

Некоторое время она лежала без движения, чутко прислушиваясь к ощущениям. Осторожно пошевелила руками и ногами, повела онемевшим плечом — кажется, ничего не отбила — и только после этого со стоном перевернулась на спину. Могло быть хуже — гораздо хуже, если бы толстый набивной доспех не смягчил падение. Оставалось только благодарить Инару за предусмотрительность: служанка как в воду глядела, когда побежала за этим «ватником»: в сражении с рахом он, может, и не пригодился, зато падать в нём было не так больно.

К тому же довольно быстро выяснилось, что было у стёганки и другое преимущество: до ушей уже доносились протяжные завывания ветра, который сразу же принялся покусывать щёки. Кончик носа похолодел и потерял чувствительность — но в остальном всё было куда как неплохо: несколько слоёв ткани и ваты, обмотанные вокруг тела, прекрасно держали тепло.

Между тем зрение возвращалось крайне неохотно, и перед глазами стояла непроницаемая серая хмарь. Впрочем, пару секунд спустя стало ясно, что дело вовсе не в зрении, а в плотной пелене облаков, без какого-либо просвета затянувшей всё небо. Это показалось Кристине особенно важным.

«А в Формо была ночь и позднее лето, самое большее начало осени, — механически отметила она. — Выходит, либо переход не мгновенный, либо забросило куда-то далеко».

Стоило подумать о Формо, как перед внутренним взором пронеслись события последних часов: убийства, «серые», спасение посёлка, развоплощение раха, разъярённая толпа во главе с окончательно спятившим Бравилом, и наконец… Кристина похолодела, с трудом проглотила липкий ком в горле, после чего резко дёрнулась всем телом, буквально взлетая над землёй, как если бы под ней разжалась невидимая пружина, и загнанно огляделась по сторонам.

Тропа привела её на небольшой, продуваемый всеми ветрами скалистый уступ. Повсюду, куда ни глянь, высились величественные горцы пики с крутыми лесистыми склонами, укрытыми снегом, таким же хмурым и серым, как и пасмурное предрассветное небо. Где-то внизу, в каменистой долине, змеилось тёмное русло реки в окружении редких деревцев, а прямо над головой нависал крутой утёс, поросший мхом и лишайником. Сложись обстоятельства немного иначе, и Кристина без сомнения посчитала бы открывающийся вид красивым, однако в тот момент, вдыхая разреженный горный воздух и плотнее запахивая стёганку, она думала совсем о другом. О том, что последним, что ей пришлось услышать перед самым переходом, стал оглушительный хохот, который мог принадлежать только одному существу.

— Идиотка. — Свистящий шёпот царапнул мгновенно пересохшее горло. — Дура безмозглая… Могла бы сразу догадаться без кого здесь не обошлось…

С этими словами она резко развернулась туда, где по её предположению находилась Тропа, и что было сил закричала, то и дело срываясь на сиплый хрип:

— Что, весело тебе?! Весело?! А вот мне что-то не очень! — Кристина зло пнула землю. — А знаешь, что? Катись, откуда пришёл, и не смей ко мне приближаться! Найди себе ещё кого-нибудь для своих идиотских экспериментов, а меня оставь в покое! Или думаешь, без тебя мне не выбраться? Да три раза, сама справлюсь!

Её пришлось остановиться на полуслове — отнюдь не из-за недостатка аргументов, а исключительно потому, что в лёгких закончился воздух. Глубоко вдохнув, она уже открыла было рот, чтобы в самых доходчивых выражениях объяснить своему предполагаемому слушателю, что именно в его поведении казалось ей неприемлемым, как вдруг настороженно замерла, чувствуя, как деревенеет спина, а на голову начинают шевелиться волосы. Окружающее пространство слабо колыхнулось — настолько незаметно, что это вполне можно было бы сравнить с лёгкой рябью, возникающей, когда опавшая листва плавно опускается на неподвижную поверхность пруда. По всему выходило, что резкие слова, как произнесённые вслух, так и ещё невысказанные, достигли адресата.

Колебалась Кристина не дольше секунды — после чего наклонилась и решительно подняла с земли увесистый булыжник. Шансов это им с Хель не прибавит, но, если уж умирать, так с оружием в руках. Или хотя бы с камнем.

«Где она, кстати?» — успела подумать Кристина прежде, чем едва уловимая рябь, исходящая от Тропы, превратилась в пульсирующую силой вибрацию. Теперь это мало походило на деликатное прикосновение к водной глади — скорее на круги, расходящиеся от нырнувшего на дно кирпича. Наверное, следовало бы хорошенько испугаться, но страха не было — только странное, отчуждённое любопытство. Её всегда интересовало, как может выглядеть появление чего-либо на другой стороне Тропы — хорошо, что напоследок удастся увидеть всё своими глазами.

Едва ощущения достигли пика, а приятная щекотка сменилась назойливым зудом, мистическая дверь распахнулась — и Кристина в растерянности замерла, не веря собственным глазам. В паре метрах над землёй, словно просочившись сквозь невидимый барьер, материализовались человеческое тело, облачённое в голубую стёганку и поблёскивающие серым металлом доспехи.

— М-Мартон! — поражённо выдохнула Кристина.

На какое-то мгновение гвардеец завис в воздухе, будто аномалия никак не могла решить, как с ним поступить, — а затем стремительно понёсся вниз. Однако, в отличие от Кристины, которая вылетела с Тропы, как мешок картошки, Мартон, как кот, вывернулся в воздухе и пружинисто приземлился на ноги, мягко припадая к скалистому грунту.

— Так это был ты… — В памяти вспыхнули последние мгновения перед переходом. По всему выходило, что из-за упрямства Хель они встали на Тропу не сразу, несколько секунд всё же пришлось повозиться, — вполне достаточно, чтобы схватить ускользающую пленницу за руку и попытаться удержать на месте. Кто же знал, что на другую сторону, можно утащить не только упирающегося призрака, но и что-то более материальное?

Тем временем Мартон тупо разглядывал землю перед собой. Кристина не нашла в этом ничего удивительного: после своего первого перехода она чувствовала себя не лучше. Духу даже пришлось вмешаться, чтобы «защитить её разум от потрясения» — иными словами, чтобы она попросту не отъехала головой, если называть вещи своими именами. Правда её случай усугублялся ещё и шоком от набросившихся на неё призраков — которые, как она теперь понимала, пытались даже не напасть, а скорее предостеречь и защитить. Мартон, в свою очередь, пропустил первую часть представления, а потому должен был пережить переход легче. Теоретически.

Кивнув собственным мыслям, Кристина направилась к неподвижному гвардейцу. Она и сама не знала, что именно собиралась увидеть, — наверное, ей просто хотелось убедиться, что тот ещё жив, а не превратился в каменное изваяние.

Это совершенно человеческое побуждение оказалось ошибкой, которая едва не привела к трагедии. Стоило ноге в окованном железом сапоге ступить на каменистую почву, как Мартон чутко повёл головой. В следующий миг в тусклом утреннем свете сверкнуло то, что Кристине следовало бы заметить с самого начала: длинный меч с узким лезвием и мощной гардой. Мартон выбросил оружие перед собой — настолько быстро, что не зацепил Кристину лишь по чистой случайности. Сразу после выпада, гвардеец подтянул меч к себе, одновременно рывком вскакивая на ноги, и принялся слепо водить клинком из стороны в сторону.

— Мартон, это я! — Кристина не сомневалась, что со второй частью у юноши возникнут проблемы, но имя-то своё он должен узнать!

Результат оказался прямо противоположным: определив направление звука, Мартон атаковал снова, и на этот раз Кристине пришлось приложить почти нечеловеческие усилия, чтобы вовремя заметить движение и отскочить в сторону. Гвардеец тут же плавно шагнул следом, перенаправляя удар.

— Да что с тобой?!

Клинок упрямо взмыл вверх — Мартон не слышал или не желал слышать.

«И Хель, как назло, куда-то запропастилась!» — паническая мысль пронеслась в голове. Однако Кристина почти сразу заставила себя успокоиться: Хель где-то рядом — уж это-то ощущение ни с чем не перепутаешь! — просто вредничает в отместку за то, что её так бесцеремонно вырвали из Формо. Но даже если по какой-то причине призрак действительно не может вмешаться — так и что теперь, лечь и умереть?

Медленно, чтобы не издавать лишнего шума, Кристина подняла булыжник к плечу. Тренированного воина этим, само собой, не остановишь, разве что удастся крайне удачно запустить камнем ему в голову; но, может быть, получится хотя бы отвлечь и выиграть немного времени? А там, глядишь, и Хель задумается о своём поведении, сообразит, что без её помощи не обойтись, и даже соизволит вмешаться. Кристине же оставалась самая малость: дожить до этого славного момента.

Прицелившись, она бросила камень Мартону за спину и, не дожидаясь, пока снаряд упадёт ему за спину, отпрыгнула назад. Гвардеец взмахнул мечом — и клинок прошел почти вплотную к камню, разминувшись с ним лишь на несколько миллиметров. Меньше, чем через секунду Мартон осознал ошибку и, чуть поколебавшись, довольно уверенно направился к Кристине, одновременно вскидывая оружие над головой.

Опустить его Мартон уже не успел: заметив опасность, бездействующая прежде Хель, словно очнулась ото сна и тут же вступила в игру. Чуть поодаль послышалось тихое угрожающее шипение, которое заставило поёжиться даже Кристину: призрак явно был не духе. Затем последовал негромкий шаркающий звук, раздавшийся откуда-то из-за спины гвардейца, вынуждая его развернуться навстречу угрозе. В воздух тут же взметнулся целый столб пыли и мелких камешков, на этот раз уже с другой стороны — Мартон мгновенно среагировал на звук и широко рубанул пространство перед собой, рассчитывая, видимо, зацепить противницу хотя бы кончиком клинка.

Хель только этого и ждала: рядом с гвардейцем возникла грязно-серая тень, мгновенно перехватившая его запястье. Хватка призрака сжала — и с губ Мартона сорвался стон боли, а пальцы сами собой разжались, выпуская оружие. Хель тут же оказалась у него за спиной и, зацепившись за металл кирасы, рывком усадила гвардейца на колени. Не обращая внимания на слабые попытки отбиться, она ухватила Мартона за подбородок и резко отвела голову в сторону — всё говорило о том, что, если гвардеец не угомонится и не прекратит сопротивление, следующим движением призрак попросту свернёт ему шею.

— Подожди! — Необходимо было вмешаться, пока дело не зашло слишком далеко. — Дай ему немного времени: он просто не в себе после перехода…

Хель медленно подняла взгляд, и Кристина сразу же пожалел, что вообще решила напомнить о себе: непроницаемая чернота, до краёв заполняющая глазницы, не предвещала ничего хорошего. Пару напряжённых секунд спустя пальцы Хель всё же разжались, будто бы неохотно выпуская подбородок Мартона.

— Вот, видишь? Всё хорошо, он нам совсем не угрожает, — увещевала Кристина. Гвардеец, нужно отдать ему должное, понял, что дело запахло жаренным и резких движений не совершал. В то же самое время она мысленно потянулась к Хель, чтобы хотя бы мельком заглянуть в сознание призрака и понять, что у того на уме.

У неё почти получилось. Почти — потому что стоило только прикоснуться к разуму Хель, как та сразу же вздрогнула всем телом, словно услышала далёкий раскат грома, после чего сознание раха тут же закрылось — и Кристина с удивление обнаружила, что её мало того, что бесцеремонно вышвырнули наружу, так ещё и оглушительно хлопнули дверью перед самым носом.

— Ты чего?

Вопрос остался без ответа — да Кристине было уже и не до него. Вместо того, чтобы замереть и притвориться молчаливым привидением, Мартон зачем-то беспокойно завертел головой, будто в поисках источника звука. Это не осталось без внимания, и Хель, недолго думая, коротко ткнула гвардейца в висок, отчего тот мгновенно обмяк и безвольно завалился набок.

От неожиданности Кристина с шумом втянула воздух: учитывая, что «Другая» одним ударом переломала Вильёну рёбра прямо через металлические доспехи, этот небрежный с виду тычок вполне мог обладать силой отбойного молотка. Немного отлегло у неё только когда Хель заботливо придержала Мартона за кирасу, чтобы, падая, тот не разбил голову о камни — с мёртвыми так не поступают. Но для чего ей вообще понадобилось выводить Мартона из игры?

«Либо просто подстраховалась, либо…» — О том, что может скрываться под этим «либо», страшно было даже подумать. Впрочем, такой роскоши ей и не оставили.

Хель переместилась в пространстве и возникла почти вплотную к Кристине, пристально вглядываясь той в глаза. Кристина отпрянула и даже успела сделать несколько шагов — но тут запнулась о неудачно подвернувшийся булыжник и, вскрикнув от неожиданности, неуклюже растянулась на земле. Хель тут же изменила форму — и между камней, направляясь прямиком к Кристине, заструился тонкий ручеёк зеленоватого тумана.

Не теряя времени, та, как могла, попятилась, помогая себе руками и ногами, стараясь при этом лишний раз не вспоминать, с какой скоростью может двигаться рах. К счастью, Хель и не думала нападать — она просто обогнала Кристину, а затем материализовалась рядом, не слишком удобно устроившись на земле и аккуратно сложив холёные руки на коленях.

— Почему? — каким-то пустым и отсутствующим голосом прошелестела она, не спуская с Кристины своих абсолютно непроницаемых чёрных глаз.

— Почему — что? — растерянно переспросила Кристина — но почти сразу же отвернулась, смущённо пряча взгляд и растирая вспыхнувшие от стыда щёки.

Ясное дело, «что»! С чего вообще она решила, что Хель безропотно будет терпеть любые выходки своей спутницы? Да, учитывая свойственную ей покладистость и неконфликтность, она могла бы простить Кристине многое — но даже у почти бесконечного терпения и доверия существовали вполне ощутимые пределы. Теперь Хель нужны объяснения, причём такие, которые устроят сразу три составляющие её личности.

Словно в подтверждение этой мысли, Хель вновь переместилась в пространстве и возникла перед Кристиной вновь, молчаливо требуя ответа. Но что она могла сказать? Доверие легко потерять, но очень трудно восстановить — особенное если ты рушишь его своими собственными руками. К тому же одно дело договариваться с немного неуклюжим, но любопытным и по-своему милым привидением — пожалуй, самой светлой и беззаботной стороной Хель — с ним-то как раз проблем не возникнет, но гордая и прагматичная вельменно ни за что не забудет откровенного обмана и предательского удара в спину, а рах — попытки отобрать то, что по праву считал своим.

— Дай мне пару минут, — наконец выдавила из себя Кристина. От того, что и как она скажет, будут зависеть их дальнейшие отношения с Хель, а потому нужно было как следует всё обдумать. До насилия, конечно, не дойдёт, но ещё неизвестно что хуже: единожды получить втык от раха, да ещё такой, который может повалить профессионального солдата, или совершенно самостоятельно вырастить у себя под боком невероятно изобретательного параноика, который в любой момент может начать собственную игру.

— Хорошо, — собравшись с мыслями, вздохнула Кристина. — Давай сразу проясним главное: никто не собирался ничего у тебя отбирать. Это вообще случайно получилось.

Хель даже не шелохнулась, из чего можно было заключить, что это заявление не произвело на неё ни малейшего впечатления — или же она просто ни на секунду не поверила в его правдивость. Впрочем, Кристина вполне отдавала себе отчёт в том, что прошла по самой грани: её слова хоть и не были прямой ложью, но приблизились к ней почти в плотную. Во всяком случае она потащила Хель на Тропу вполне осознанно.

— Думаешь, я вру? А вот и нет! Вспомни: мы ведь с самого начала хотели спасти жителей Формо от «серых», а потом и от раха, правильно? Мы так и сделали. Откуда нам было знать, что этот полоумный поднимет бунт? Что соберётся толпа, что в нас полетят камни? Ты могла такое предположить? Я — нет.

Выпалил всё это, она с досадой поджала губы: аргументы были откровенно слабыми. Допустим, вельменно ещё смогла бы сложить два и два и сделать вывод, что произошедшее было вынужденной мерой, но живущий голыми инстинктами рах наверняка трактовал события куда прямолинейнее. И что хуже всего — договариваться предстояло именно с ним.

— Спорю на что угодно, что, если бы я тебя оттуда не вытащила, ты бы поубивала там всех, до кого смогла бы дотянуться — и не говори, что это не так! — за неимением лучших вариантов, Кристина продолжала гнуть свою линию. — А что потом? Мы бы с тобой окопались в центре Формо и принялись бы героически сдерживать местную инквизицию, которая заявилась бы по наши души? Так ты себе это, что ли, представляешь? Самый лучший для нас вариант — не создавать проблем, которые мы не можем решить, и из-за которых приходится отдуваться другим. Другими словами, затаиться и не отсвечивать, понимаешь?

— Нет.

«Да как же до тебя достучаться-то!» — Кристина в отчаянии хлопнула себя по бедру: перед ней явственно замаячила перспектива спорить с Хель у каждого дерева, которое покажется той настолько интересным, что ей ни за что не захочется с ним расставаться. С другой стороны, обнадёживал уже сам факт, что Хель вообще вступила в разговор.

— И чего ты вообще вцепилась в этот Формо? Неужели только потому, что я ошиблась и отправила «Другую» в твой лес, и теперь ты считаешь, что я сплю и вижу, как бы у тебя что-нибудь отнять? Да мне вообще здесь ничего не нужно, забирай хоть… — Она резко осеклась, ухватившись за случайную мысль, которая вполне могла стать выходом из ситуации — удобной формулой, при которой Хель смогла бы спокойно существовать, и способом обойти присущий рахам территориальный инстинкт.

Кристина медленно подняла взгляд и заставила себя заглянуть в непроницаемые глаза призрака:

— Давай ещё раз, для полного понимания. Ты отбираешь Формо у «Другой» и с этого момента считаешь посёлок своей собственностью, правильно? Затем появляются местные жители, и тебе — или, по крайней мере, части тебя — кажется, что они претендуют на то, что им не принадлежит, из чего ты делаешь вывод, что местным нужно продемонстрировать, как выразились бы некоторые, «всю глубину их заблуждений». В конце концов я затаскиваю тебя на Тропу, и теперь ты пытаешься понять, зачем мне это понадобилось, ведь всё шло просто замечательно. Ничего не упустила?

Ответа Кристина дожидалась с невольной опаской: мало ли что взбредёт Хель в голову — рахи, как показала практика, существа не только мнительные, но и крайне изобретательные. Однако, к немало облегчению, замечаний у призрака так и не нашлось, и можно было переходить ко второй части плана.

— Тебе, скорее всего, не понравится то, что я скажу, но попробуй держать в голове, что я тебе не враг и пытаюсь помочь, хорошо? — на всякий случай попросила Кристина без особой надежды, что это даст хоть какие-то гарантии. Ей и самой не очень верилось, что из её затеи выйдет что-то путное; весь расчёт строился на том, что Хель тоже не в восторге от своего состояния, а потому не станет отказываться от помощи.

Между тем призрак сдержанно кивнул, показывая, что принял просьбу к сведению.

— Так вот, чисто теоретически, — осторожно начала Кристина. — Ты никогда не задумывалась, что можно взглянуть на ситуацию шире? Всё-таки один посёлок или даже целый лес с болотом, какими бы обширными они ни были, — это сравнительно небольшие области. Причём выбранные, на первый взгляд, совершенно произвольно. Допустим, с болотом всё понятно: там сидела «Другая», туда так просто не зайдёшь, но почему «твой» только Формо, а не, например, Формо и предместья?

— Не знаю, — после длительного молчания произнесла Хель.

— А если «твоё» — только то, что ты можешь занять и удержать, поганой метлой отгоняя оттуда других рахов, а заодно и вообще всех, кому придёт в голову оспорить твои права?

По телу призрака пробежала дрожь: напоминание о потерянных владениях явно пришлось ему не по душе. Но в то же время спорить с выводами Кристины Хель не стала, а та, в свою очередь, решила не испытывать терпение собеседницы и перейти сразу к сути:

— Я это всё к чему? Ты не думала, что «своим» можно считать сразу весь мир? Это же гораздо выгоднее. Вот представь: другие рахи ничего оспорить не смогут, им такое даже в голову не придёт, так и будут сидеть на своих пятачках; а обычные люди… Ну, я даже не знаю, кем нужно быть, чтобы претендовать на весь мир целиком. Да и потеснить тебя будет нельзя, разве что каким-то образом вытолкнуть за пределы этого мира — но это уже из разряда фантастики, можешь мне поверить, я кое-что понимаю. А ещё ты никогда не покинешь свою территорию, максимум переместишься из одной части в другую — значит, не нужно беспокоиться о том, что пока тебя нет, кто-нибудь присвоит её себе. Обо мне, кстати, можешь тоже не переживать: мне здесь вообще ничего не нужно, хватит любого угла. А если даже мы встретим других рахов — и что с того? Мы же теперь знаем, что делать: ты подержишь, я поговорю, и всё, проблема решена…

Чем дольше Кристина говорила, тем заметнее голова Хель клонилась набок, придавая её строгому лицу удивлённый и даже немного растерянный вид: казалось, такая простая, в сущности, мысль никогда прежде её не посещалась. Уже через пару секунд призрак и вовсе замер без движения, превратившись в подобие каменного изваяния и полностью утратив даже малейшие признаки жизни.

Так прошло несколько минут.

«Похоже, я её сломала». — Кристина поводила рукой перед лицом Хель, после чего, не добившись результата, аккуратно тронула её за плечо. Всё без толку: призрак по-прежнему безразлично глядел перед собой, не реагируя на раздражители. Делать было нечего — только ждать, пока рах уложит эту прорывную концепцию у себя в голове, и надеяться, что она не сведёт призрак с ума.

С тяжёлым вздохом Кристина поднялась на ноги и направилась к Мартону. Где-то она читала, что потеря сознания от удара по голове обычно не длится слишком долго, а значит, гвардеец в любой момент может очнуться, и тогда их увлекательная гонка вполне может начаться заново. При условии, конечно, что Хель не организовала ему серьёзное сотрясением мозга — тогда Мартону, само собой, будет уже не до того. Однако, как бы то ни было, следовало принять хотя бы минимальные меры предосторожности.

Не сводя глаз с гвардейца, она осторожно подняла с земли оружие, удивлённо присвистнула, оценив тяжесть, и на всякий случай унесла его подальше. Теперь, если что-нибудь и случится, они окажутся в более-менее равных условиях. Покончив с этим делом, Кристина устроилась на под каменным навесом, прислонилась спиной к прохладной скале и крепко задумалась.

Засиживаться на одном месте не было ни времени, ни желания. Не погибла сразу — уже хорошо; сумела договориться с Хель — ещё лучше; теперь нужно разобраться, что делать дальше. Первой и, пожалуй, самой разумной мыслью было выходить к людям, однако Кристина очень слабо представляла, в какую сторону нужно двигаться. Скорее всего, если спуститься в долину и идти вдоль реки, то рано или поздно можно будет выйти к какому-нибудь поселению — вот только где гарантия, что история Формо не повторится и там?

— Спрятать бы нас всех, как тогда, на болотах, пока сюда не набежало ещё какой-нибудь нечисти… — тихо проговорила она и зябко поёжилась, не то из-за того, что каменный навес над головой нисколько не спасал от пронизывающего ветра, не то от воспоминаний о своих похождениях в Шепчущем лесу. Мысль тут же невольно вернулась к холму и обитающему на нём Духу.

Теперь стало очевидно, что это существо преследовало её с самого начала. Как вообще можно было не заметить характерный запах озона, свежей древесины и хвои, который неизменно предварял появление Духа? В первую же ночь она почувствовала его, когда только сбежала с холма; а затем снова, во время сражения рахов за Формо, и, наконец, ещё раз, перед самым переходом — почти незаметная, но такая очевидная деталь! А тот дурацкий жёлтый фантик от конфеты, который нашёлся у неё в кармане, когда они встали лагерем на границе Шепчущего леса — что это, как не привет из детства и недвусмысленный намёк на присутствие старого знакомого?

«Изящный способ напомнить о себе, ничего не скажешь!»

Однако, если всё это время Дух следовал за ней, значит ли это, что ей ни разу не угрожала настоящая опасность и что всё было под контролем? Поразмыслив, она пришла к выводу, что — нет. Если бы Дух хотел вмешаться, то сделал бы это давным-давно — как минимум тогда, в лесу, когда гвардейцы совершенно серьёзно собиралась её убить; хотя можно было вспомнить и о других случаях, когда такое вмешательство было бы очень кстати. Если бы не Хель, она бы, в лучшем случае, до сих пор бродила бы по Шепчущему лесу — или, что даже вероятнее, уже на второй-третий день, оголодав и вдоволь набегавшись от не менее голодных рахов, она соорудила бы из камней и веток что-нибудь похожее на куклу и призвала бы Духа совершенно самостоятельно, обещая сделать что угодно, лишь бы он забрал её из этого жуткого места.

«Может, на это он и рассчитывал?»

Тринадцать лет общения с Духом пролетели перед глазами за один миг. Всё началось с вопроса, который в той или иной форме повторялся из года в год: «Чего вы хотите?». Однако Кристине, как назло, ничего не требовалось — и даже в те моменты, когда она была готова ответить, что-то всякий раз её останавливало, какое-то смутное предчувствие беды и внутреннее убеждение, что за любую просьбу в конце концов придётся дорого заплатить. Видимо, устав ждать, Дух решил взять всё в свои руки и подставил её — это как раз было не сложно, учитывая, что она выросла рядом с этим существом и не ждала подвоха, а предостережение «Другой» прозвучало слишком поздно.

«В итоге я сама должна была попросить о помощи, и остаться должна, так что ли? Тогда Хель, а точнее, образовавшаяся между нами связь в его планы не входила — как раз наоборот, она всё только запутала. Знать бы ещё, зачем ему всё это понадобилось и что вообще можно получить от обычного человека, вроде меня».

— Я согласна.

— А? — Кристина едва не подскочила, когда в её размышления ворвался приятный мелодичный голос с заметным певучим акцентом. И только затем, сообразив, что он может принадлежать только одному существу, удивлённо покачала головой: все эти запредельные интриги духов и призраков изрядно потрепали ей нервы.

— Ещё бы ты была не согласна, — наконец с нескрываемым облегчением прокомментировала она. — Весь мир к твоим ногам, не больше и не меньше. Только теперь я буду тебе завидовать, так и знай.

Даже не договорив до конца, Кристина мысленно потянулась к сознанию призрака и немало обрадовалась, не обнаружив там ничего, кроме абсолютного спокойствия и полной гармонии с миром. А самое главное — на этот раз Хель не пыталась ей помешать.

— Я не понимаю. — Призрак мгновенно оказался рядом и разместился на земле, изящно поджав под себя ноги и аккуратно разложив руки на коленях.

«Всё, вот теперь точно откатилась к заводским настройкам», — Кристина не выдержала и весело рассмеялась. Подумать только: прошёл всего один вечер, а она уже успела соскучиться по старой-доброй Хель и её неподражаемому буквализму.

Отсмеявшись, она утёрла выступившие слёзы рукавом стёганки и сочувственно спросила:

— Досталось тебе, да?

— Да.

— Но ты молодец, без тебя бы ничего не получилось, — искренне произнесла Кристина и затаённой надеждой добавила: — Мир? Ну, в смысле, ты всё поняла и больше на меня не дуешься?

Хель удивлённо склонила голову:

— Мне всё…

— Нет, ну вот что ты за… за призрак такой!

Следующие несколько минут они провели, препираясь по пустякам и обсуждая ничего не значащие мелочи, вроде недостаточно длинного платья Хель, из-под которого иногда всё выглядывают носки туфель. Та вяло отбивалась, совершенно серьёзно объясняя, как именно следует рассчитывать длину юбки, учитывая рост и социальное положение — Кристине никак не могла избавиться от впечатления, что слова призрака до краёв наполнены совершенно убийственной иронией.

В конце концов этот невероятно содержательный диалог прервался тихим стоном, раздавшимся оттуда, где Хель уложила Мартона. Гвардеец медленно сел на земле, растирая ушибленный висок — и изумлённо огляделся вокруг. Минут спустя он резко обернулся к Кристине и возбуждённо заговорил — сбивчиво и как будто проглатывая отдельные слова. Мало-помалу голос его становился всё громче и требовательнее, а жесты всё настойчивее.

— Он недоволен твоим решением… — прокомментировала Хель.

— Это я как раз поняла.

— …и желает, чтобы ты как можно скорее вернула его обратно.

Кристина задумчиво прикусила губу, прикидывая свои возможности. Само собой, открыть переход было проще простого — а вот насчёт того, чтобы отправить назад только Мартона, она была не слишком уверена. Прежде всего потому, что ей совершенно не улыбалась перспектива возвращаться в Формо, который они с Хель общими усилиями подняли на дыбы. С другой стороны, ничто не мешало ей отправиться вместе с гвардейцем, может быть даже раздобыть что-нибудь поесть, а затем вновь вернуться на этот утёс, где можно будет спокойно обдумать дальнейшие действия.

— Кстати, а ты случайно не знаешь, сколько времени прошло с тех пор, как мы покинули Формо? — обратилась она к Хель, знаком попросив Мартона подождать. Вопрос был далеко не праздным: меньше всего ей хотелось бы сойти с Тропы как раз в тот момент, когда вокруг неё кипит сражение.

— Шесть ночных часов.

— Именно ночных? — Кристина приподняла бровь. Внутренне она уже почти смирилась, что ей никогда не разобраться с тем, как местные жители считают время.

— Да, — серьёзно кивнула Хель. — Они длиннее других, особенно в это время года.

— Хорошо, пусть будет шесть часов… Главное, чтобы не шесть лет. Нам с тобой всё равно, сама понимаешь, а вот Мартон, вроде как собрался жениться. — Кристина вздохнула, приняв решение. — Ладно, давай вернём Инаре жениха, пока она сама сюда не заявилась и не оторвала нам головы. Спорю на что угодно, она сможет, если постарается.

С этими словами она направилась к тому месту, откуда должна была начинаться Тропа, ведущая к воротам Формо. Однако сколько бы Кристина ни вытягивала руку к небу и не пыталась нащупать переход, у неё ничего не выходило — аномалия исчезла.

— Может, ошиблась? Или Тропа немного сместилась?

Она походила вокруг, метр за метром изучая каменистый уступ — всё тщетно. Мартон, который всё это время внимательно наблюдал за её хаотичными перемещениями, что-то спросил, но Кристина только досадливо дёрнула плечом. Немного подумав, она сложила ладони лодочкой и скомандовала:

— Подсади меня.

Мартон сразу понял, что от него требуется, и Кристина мигом взлетела вверх. Идея была проста: если Тропы нет на земле, значит, она вполне может оказаться в воздухе. Однако пошарив рукой в пустоте, она разочарованно цокнула языком и постучала гвардейца по плечу, показывая, что хочет спуститься.

— Ты не нашла то, что искала? — не дожидаясь вопроса Мартона, поинтересовалась Хель.

— Ну почему, кое-что всё-таки нашла… — Кристина тяжело вздохнула и, обведя спутников взглядом, развела руками. — Это тупик.