Связанные

Интерлюдия. Тропа у Перекрёстка, ч. 2

Шаг за шагом Кристина всё больше погружалась в насыщенную, будто чернила, темноту — такую густую, что, казалось, свету фонарика едва хватает сил, чтобы раздвинуть её в стороны. Сердце щемило от переполняющей его ностальгии и нетерпеливого предвкушения: совсем скоро в истории старого дома можно будет поставить точку.

О людях, которые жили здесь прежде, Кристина почти ничего не знала. Какими они были? Воображение неизменно рисовало молодую семейную пару, безумно влюбленную друг в друга и бесконечно счастливую. Интересно, почему они оставили свой дом? Об этом немало бы рассказали брошенные ими вещи, но где их теперь найдешь? Всё мало-мальски ценное давно растащили.

Размышляя об этом, Кристина взялась за резную ручку и осторожно заглянула в приоткрывшуюся дверь. Наверное, раньше здесь был кабинет, который принадлежал хозяину дома. Через многочисленные щели в досках внутрь пробивались тонкие лучики света, высвечивая широкий письменный стол без ящиков с расколотой надвое столешницей. В углу — сваленные в кучу обломки книжного шкафа и разодранное кресло, а на противоположной стороне — что-то отдаленно похожее на верстак.

Кристине никогда не нравилось это место. Начать хотя бы с того, что в кабинете почему-то всегда оказывалось немного теплее, чем в коридоре — и это при том, что центрального отопления в доме не было, не призраки же от нечего делать запускают старый бойлер в подвале? А ещё девушка по опыту знала, что к «верстаку» лучше не подходить: воздух был словно пропитан скрытой угрозой и — вот это пугало её больше всего — едва ли не потрескивал, как от слабых разрядов тока.

Может быть, ей всё это почудилось, а может быть и нет — полной уверенности у Кристины не было, но, тем не менее, она на всякий случай старалась держаться от этого места подальше. Вот и сейчас она только беспокойно повела плечом, осторожно прикрыла за собой дверь и поспешила уйти.

Дальше по коридору лежала разорённая кухня с грязными разводами на стенах и наглухо заваренными трубами; следом — небольшая каморка с кроватью без матраца и перевернутым ночным столиком; скрипучая лестница на второй этаж — а за ней ещё больше пустых коридоров и разграбленных комнат. Кристина ненадолго остановилась.

Шум дождя стих, улеглись завывания ветра, прекратилось чуть слышное постукивание дверной ручки о стену. Девушка обернулась — от открытой нараспашку двери по коридору протянулась широкая полоса серого света.

«Последний мостик в реальный мир», — неожиданно подумала она и перешагнула через порог гостиной, ещё не слишком представляя себе, что ожидает там увидеть.

Однако всё было именно так, как она запомнила. Стену у окна подпирал продавленный диван со рваной обивкой и торчащими во все стороны пружинами. Рядом — облезший журнальный столик с неровными, будто жёванными углами. В самом центре расположилось её любимое кресло с изящными резными подлокотниками. Кристина не удержалась — рассеянно улыбаясь, она провела рукой по жесткой щетине на спинке и тут же развалилась на сиденье, разбросав руки в стороны и закинув ногу на ногу. Ничего особенного она, впрочем, не почувствовала — но стоило ли вообще ждать чего-то особенного?

Вдруг Кристина будто вспомнила о чём-то важном: она выпрямилась в кресле и закрутила по сторонам головой. Затем, словно приняв окончательное решение, девушка подскочила как ужаленная и быстрым шагом направилась к высокому, под потолок, стеллажу. Если в дом никто не заходил, то на одной из полок должно было остаться кое-что, что ей хотелось бы забрать.

Она была там. Маленькая, в половину ладони, тряпичная кукла в нарядном платьице, расшитом широкими, наверняка детскими, стежками. Нарисованный рот замер в жизнерадостной улыбке, но единственный глаз, роль которого играла кое-как пришитая пуговица, буравил Кристину таким суровым и неодобрительным взглядом, что девушка невольно поёжилась.

— Я забыла…

Её голос словно бы нарушил тонкое равновесие внутри особняка, уронил первую костяшку домино и тем самым запустил невидимый механизм. В щели между закрытыми ставнями потянуло сквозняком, несущим с собой запах дождя, листвы и влажной земли. Обрывки занавесок, в центре перетянутые побитыми молью лентами, легонько застучали о стену; угол зашелестел обрывками газет и отклеившимися обоями; где-то в коридоре на пол, шурша, осыпалась штукатурка.

Кристина задумчиво приложила палец к губам и, усадив куклу на полку, прошлась по гостиной. Перемена заставила девушку насторожиться: она уже сталкивалась с этим прежде. Вот в доме стоит гробовая тишина, даже звуки шагов звучат так, будто отстают на какую-то долю секунды; затем дом будто замечает присутствие человека, и время начинает течь своим чередом, словно кто-то невидимый снимает видео с паузы. В детстве Кристина не придавала этому никакого значения — ей даже казалось, что так дом её встречает — а вот теперь ей стало откровенно не по себе. И как она умудрялась проводить здесь так много времени?

От размышлений её отвлек странный шаркающий звук в дальней части коридора. Девушка втянула голову в плечи и непроизвольно обняла себя руками, но пугающий звук уже затих, сменившись мягким хлопком.

— Дверь захлопнулась, — одними губами прошептала Кристина, но тут же нарочито бодрым голосом добавила: — Ну ещё бы, так дует…

В ответ из коридора вновь послышался тот же шаркающий звук — на этот раз громче и, кажется, ближе. Сердце, до этого бившееся как сумасшедшее, пропустило удар, и прежде, чем Кристина успела сообразить, что происходит, она уже стояла на пороге гостиной, напряженно вглядываясь в темноту и изо всех сил напрягая слух.

Но в коридоре, насколько добивал свет фонарика, было пусто.

— Кто здесь?

Вопрос должен был прозвучать твёрдо и решительно, но в самый последний момент голос предательски задрожал.

Ответа не последовало, но Кристина уже твёрдо для себя решила, что ни за что не станет его дожидаться. В голове всё смешалось; девушка с силой захлопнула дверь, бросилась к креслу и с жутким скрежетом подтащила его к двери, надежно забаррикадировав проход. Что бы там ни шаркало на другой стороне, теперь ему придётся изрядно повозиться, если оно захочет попасть внутрь.

Кристина всем весом навалилась на тяжелые ставни, но тут же ошарашенно ойкнула да так и замерла на месте с приоткрытым ртом: ей показалось, что прямо над ухом раздался чей-то голос. Через несколько мгновений девушка с ужасом поняла, что ей вовсе не кажется: голос — нет, голоса, целый хор голосов — раздавались прямо в голове. Кристина закрыла уши руками, но голоса не унимались: они шептали, кричали, увещевали, требовали… чего?

От страха у Кристины едва не подкосились ноги; ругая себя последними словами, она с удвоенными усилиями налегла на ставни — такие тяжелые, как если бы они были сделаны из свинца. Девушка покрутила головой в поисках чего-либо, что могло послужить рычагом, но оступилась на ватных ногах и неуклюже растянулась на полу. Телефон вырвался из рук — и Кристина взвизгнула от ужаса.

На какую-то секунду луч света выхватил из темноты пепельно-серую кисть с черными ногтями.

Сознание отключилось. Кристина попыталась подняться, но ноги отказывались слушаться. Тогда она подхватила телефон и, не вставая, начала отползать куда-то в сторону и остановилась только после того, как с размаху ударилась спиной о нижние полки стеллажа. От толчка одна из них вывалилась и с грохотом упала рядом; игрушки посыпались Кристине на голову, но девушка не обратила на это внимания — только вооружилась выпавшей полкой, как копьём, и выставила её перед собой. По стенам и потолку металось обезумевшее пятнышко света, будто в поисках того, кому могла принадлежать пепельная рука.

Они не заставили себя ждать.

В свете фонарика одна за другой появились бледные человеческие фигуры. Все разного роста и возраста, одетые кто в старинный сюртук или платье с пышной юбкой, кто во вполне современный костюм-тройку, кто в толстовку и джинсы. Объединяло их одно — полное отсутствие лиц, как у восковых кукол, которым их ещё не успели нарисовать. Но стоило лучу света попасть на них, как призраки тут же отступали, будто не решаясь показываться Кристине на глаза. В то же самое время сводящие с ума голоса становились всё громче и настойчивее.

«Уходи! — безмолвно требовали они, — Убирайся!»

— Отстаньте!

На глазах Кристины ещё один призрак прошел сквозь дверь; двое замерли у окна. В центре гостиной, прямо из пола, возникло странное существо без ног; цепляясь за половицы длинными ногтями, оно подтягивало себя всё ближе и ближе. Сразу несколько пепельных рук протянулось к Кристине из-за спины; они шарили по плечам, пытались дотянуться до головы — хотя девушка уже так испугалась, что никаких прикосновений не почувствовала.

Она уже трижды прокляла своё любопытство. Не нужны ей были никакие секреты и тайны — только выбраться из этого жуткого места и больше никогда — никогда! — к нему не приближаться. Полка выпала из дрожащей руки; закрыв лицо руками, Кристина сжалась в комок и едва слышно повторяла охрипшим голосом:

— Вы не настоящие…. Не настоящие… Не настоящие!..

— О, но позвольте вас заверить: они вполне настоящие.

Голос, мягкий и обволакивающий, легко заполнил гостиную целиком, вытеснив голоса призраков из головы. Кристина осторожно выглянула между пальцев — и обреченно заскулила от страха.

У двери хищно вспыхнула пара янтарных огоньков.

Из последних сил она схватила с пола деревянную полку и, занеся её над головой, метнула в сторону пришельца, как гигантский топор. Полка исчезла в темноте — а секунду спустя, описав, судя по всему, совершенно невероятную кривую, с ужасающим грохотом врезалась в стену.

На секунду всё стихло. Затем раздался чуть слышный смешок, и невидимая сила мягко придавила Кристину к стеллажу.

Призраки между тем обступили девушку ещё плотнее. Но на этот раз в их рядах, что-то неуловимо изменилось.

«Иди, — оторванный от хора подобных ему, голос звучал слабо и бесцветно. — Иди по тропе».

Ближайший призрак резко обернулся к Кристине и положил невесомую руку ей на плечо. Девушка дёрнулась изо всех сил, попыталась отстраниться, но невидимая хватка не позволяла ей двинуться ни влево, ни вправо. Тогда она ещё сильнее вжалась в стеллаж — и тот, к её удивлению, начал поддаваться, будто за спиной были вовсе не дерево и камень, а несколько слоев липкой, но податливой плёнки. Призрак дёрнул безглазой головой, что, наверное, можно было расценить как одобрение, и в следующий миг вспыхнул и осыпался белоснежными искрами.

Перед глазами вспыхнул ослепительный свет, как от десятка софитов; что-то резко рвануло её назад, тело охватило ощущение полёта — почти приятное, если бы не накатывающее головокружение.

Так прошла секунда, вторая… третья сменилась мигом полного покоя и неподвижности — а затем в лицо Кристине ударил поток обжигающе холодного солёного ветра. Она летела — на этот раз буквально — над розоватым снегом, переливающимся разноцветными искорками в свете вечернего солнца. Где-то впереди темнели тёмные воды океана, а по непривычно низкому небу над головой были разбросаны пушистые кучевые облака. На миг Кристина позабыла обо всём, что с ней случилось: ей хотелось бы кружить над водой беспечной птицей, а затем лететь и лететь, не останавливаясь, до самого горизонта и больше ни о чем не думать.

Однако этому желанию не было суждено сбыться: уже в следующее мгновение Кристина, поднимая тучи снежной пыли, с размаху нырнула в огромный сугроб.

От удара её отшвырнуло в сторону, и Кристина приземлилась на что-то твёрдое, приложившись сразу локтем, бедром и коленом. Лёгкая куртка мгновенно промёрзла насквозь; колючий снег сразу же набился в обувь, забрался под шарф и залепил глаза. Кристина попыталась подняться, но поскользнулась и снова растянулась на земле.

Когда же ей, наконец, удалось поднять голову и оглядеться по сторонам, девушка осознала весь ужас своего положения. Она была совсем одна на небольшом, продуваемом всеми ветрами островке посреди бескрайнего океана — и уж точно не в гостеприимных южных широтах в обнимку с кокосовой пальмой, которая позволила бы ей протянуть какое-то время.

Оранжевое солнце клонилось к закату, а вокруг не было видно ничего даже отдаленно похожего на человеческое жильё. Или всё же нет? Кристина вознесла хвалу сразу всем богам — среди скал на дальней стороне острова расположилось что-то, что в сумерках можно было принять за небольшую хижину.

Кристина стиснула зубы. Истерики, поиски виноватых, вопросы, сомнения — всё это потом. Сейчас главный приоритет — не замёрзнуть в этом богом забытом месте. Кое-как поднявшись, она накинула капюшон, поплотнее затянула шарф и медленно побрела к укрытию.

Щеки жгло огнём, ресницы смёрзлись и покрылись инеем. Руки двигались всё медленнее и медленнее. Девушка больше не чувствовала пальцев ног, отчего каждый шаг заканчивался отчаянной попыткой сохранить равновесие. Иногда ей это удавалось, и тогда Кристина с трудом подтягивала вторую ногу, в надежде, что удача не оставит её и в следующий раз. Иногда нет, и тогда девушка, как подкошенная, заваливалась в снег.

Когда до укрытия оставалось около пятнадцати метров, Кристина поняла, что это всё. Ещё шаг, может быть два — и тогда точно всё.

Её хватило на четыре. Обессилившая, она упала и с ужасом поняла, что больше уже не поднимется.

«Я только чуть-чуть отдохну и пойду дальше. Нужно идти дальше… только отдохну и сразу пойду…», — думала она, прислушиваясь к завыванию ветра. Пронизывающий холод отступил, беспокойные мысли улеглись, глаза начали закрываться сами собой.

— Добрый вечер.

Кристина с болью разлепила замершие ресницы и вяло обернулась на голос. В вечернем небе ярко пылали янтарные огоньки. Впрочем, стоило моргнуть, как в нескольких шагах от неё появился высокий и невероятно худой мужчина. Словно в насмешку над ледяным ветром он был одет в лёгкие брюки и тонкий жилет поверх белоснежной рубахи с широкими рукавами, но холод, казалось, не доставлял ему ни малейших неудобств.

— П-по-м-м-м-мо-г-г-гите… — даже не губами, а одними глазами взмолилась Кристина. — Х-х-холодно.

— Да, пожалуй, так и есть.

Мужчина огляделся по сторонам, будто только что заметил, где находится. Тонкие пальцы шевельнулись, складываясь в замысловатую фигуру, и порывы морозного ветра с моря сразу же стихли.

— Насколько я могу судить, скоро вы должны почувствовать… — он на мгновение задумался, подбирая слово, а затем неожиданно закончил: — Адекватное ощущение.

Незнакомец не обманул: буквально через несколько секунд в груди начало разливаться приятное тепло. Да и воздух вокруг постепенно становился заметно теплее. Кристина подняла на мужчину ошарашенный взгляд, но тут сознание, истерзанное пережитыми ужасами, решило, что с него хватит, и попросту капитулировало. Все мысли исчезли.

Сколько она просидела на снегу, Кристина не знала, но из состояния, напоминающего блаженную кому, её вывело ощущение тепла на затылке. Поначалу лишь маленькая точка, но постепенно она расширялась и становилась только горячее. Кристина почувствовала, что плотный клубок, в который спутались её мысли, сразу же пришел в движение, будто кто-то принялся аккуратно его вращать и тянуть то за одну, то за другую ниточку. Мало-помалу в голове начало появляться некое подобие порядка — хотя самой Кристине такое вмешательство в своё сознание совершенно не понравилось. Она даже успела немного разозлиться, но вскоре все эмоции подавила полная апатия.

— Не сопротивляйтесь, — раздался мягкий голос над её головой. — Если не защитить ваш разум прямо сейчас, он будет непоправимо повреждён. — Мужчина помолчал и доверительно добавил: — Впрочем, некоторым так нравится даже больше.

Кристина ответила ему пустым взглядом. Незнакомец снова спросил:

— Но позвольте узнать, зачем вы это сделали?

«Что сделала?» — лениво подумала Кристина. Затем, сообразив, что незнакомец может спрашивать только об одном, девушка ответила, едва ворочая языком:

— Там был голос. Голос сказал… Он сказал: «иди по тропе».

— И вы, стало быть, пошли?

Незнакомец провёл рукой по подбородку и посмотрел на Кристину не то с искренним любопытством, не то с неподдельной жалостью.

— Наверное. Я не знаю, что случилось.

— Не могу не спросить: и часто вы принимаете решения, основываясь на советах, которые вам дают голоса в голове? — Казалось, ещё немного и его ехидная улыбка просто не поместится на вытянутом лице.

— В первый раз.

Ответ вызвал у мужчины настоящий взрыв хохота, да и сама Кристина понимала, насколько нелепо это прозвучало. Но что она могла сделать? Слова лились сами собой. Хорошо ещё, непонятная сила подавляла стеснение, иначе она бы давно покраснела как рак.

Между тем незнакомец, отсмеявшись, подошел поближе и присел рядом с ней на колено. Стоило Кристине заглянуть ему в лицо, как она без особых эмоций отметила, что в каждом глазу её странного собеседника находится по два зрачка. Правда, стоило ей это заметить, они тут же дрогнули и слились друг с другом, будто притянутые магнитиками. Теперь, если не учитывать необычно насыщенный янтарный цвет, глаза незнакомца выглядели совершенно нормально.

— Как неосмотрительно с вашей стороны. — Он поднял с земли горсть снега и просыпал его между пальцами. — Впрочем, позвольте принести самые искренние извинения за приём, который вам оказали мои подопечные. К сожалению, иногда они демонстрируют аномальное поведение.

— Кто ты такой? — вяло спросила Кристина. Почему-то обращение на «ты» показалось ей самым правильным. Странный человек, кажется, не возражал. — Что… что случилось?

— О, на этот вопрос едва ли можно дать удовлетворительный ответ. Насколько я понимаю, ваш новый друг неожиданно решил пожертвовать теми крупицами силы, что у него оставались, чтобы направить вас на Тропу.

Кристина помолчала, обдумывая услышанное. Слово ни о чем ей не говорило, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что именно таинственная «Тропа» и привела её сюда.

— Что это?

— Естественная аномалия, соединяющая две точки в пространстве на произвольном расстоянии, чаще всего в пределах одного мира. Обычно они безопасны, поскольку для того, чтобы встать на Тропу, её нужно обнаружить — для тех, кто неспособен этого сделать, её попросту не существует. И вот вы здесь. Неплохое место, вы не находите?

В другое время Кристина бы с ним согласилась, но сейчас перед ней стоял более насущный вопрос: сможет ли она тем же путём вернуться домой?

— Разумеется, — незнакомец ответил раньше, чем она успела открыть рот. — Эта Тропа ведет в обоих направлениях и выводит обратно к Перекрёстку.

Девушка не удержалась от вздоха облегчения. Покачиваясь, она поднялась на ноги и кое-как отряхнулась. Кажется, странная сила, которая ещё минуту назад хозяйничала у неё в голове и подавляла все эмоции, отступила. Кристина лишь отстраненно отметила, что теперь ей, наверное, полагалось бы испугаться, но страха почему-то не было.

— Ты так и не сказал, как тебя зовут.

Эти слова вырвались так легко, что Кристина сама обомлела от собственной наглости. Её собеседник лишь нахмурился и пожал плечами. И всё же, мужчина не рассердился. Наоборот, он явно был в настроении поговорить, потому что вскоре неизменная улыбка на его лице стала ещё шире, и он заговорил все тем же мягким и обволакивающим голосом:

— Но к чему мне имя? Имена лишь связывают нас с другими людьми и привязывают к месту. Иные, впрочем, утверждают, что имя несёт в себе внутреннюю суть называемого — но уверяю вас, это не так. Посмотрите на эти скалы, — он протянул руку в сторону наполовину утопленных в снегу валунов. — Они такие разные, как вы можете называть их одним именем? Да и вы сами, разве вы всё тот же человек, который сегодня утром переступил порог моего дома?

Кристина хотела было ответить, но почти сразу передумала и только с любопытством уставилась на незнакомца. Он тем временем продолжал:

— Или вы из тех, кто полагает, что узнав чьё-то имя, получит власть над называемым? Совершенно очаровательная концепция, распространённая во многих мирах. И совершенно ложная, спешу заметить. Всё происходит как раз наоборот: дав чему-то имя, вы становитесь его рабой. Назовите меня духом, призраком, джином — и вы неизбежно станете заложницей своих представлений об этих существах. Я полагаю, дело в вашем языке: он слишком тороплив, а потому предпочитает пользоваться готовыми именами, вместо того, чтобы для каждого случая составлять новое. В вашем мире встречаются и более совершенные языки, но, к моему удивлению, они почему-то не слишком распространены.

— Но имя нужно, чтобы отличить одного человека от другого… — начала было Кристина.

— Верно. И если бы таких, как я, было больше, мы бы придумали друг другу подходящие имена. До тех пор я бы предпочёл обходиться без этого бремени. — Он вдруг чуть виновато развёл руками. — Кажется, я совсем вас запутал. Называйте меня так, как вам больше нравится. Или просто обращайтесь так, как сейчас: «ты».

В ответ Кристина лишь быстро закивала, про себя всё же окрестив незнакомца «Духом», тем более он сам предложил этот вариант. В то же самое время, мысленно девушка ругала себя последними словами, уверенная, что со стороны она выглядит как кролик, который никак не может оторвать взгляд от удава. Но ничего поделать с собой она не могла: перед ней стояла главная тайна старого особняка, та самая, которую Кристина пыталась разгадать с самого детства.

— Итак, — Дух легко поднялся и небрежно заложил длинные руки за спину. — Позвольте узнать, что привело вас в мой дом?

Девушка замялась: честный ответ казался ей глупым и детским. Но обаяние её собеседника оказалось сильнее стеснительности, и она сама не заметила, как выложила ему всю свою историю: дурацкий спор с родителями, что она сможет найти работу, несостоявшееся собеседование, неожиданный дождь — на этом месте Кристина подозрительно посмотрела на Духа, но тот только улыбнулся и отрицательно покачал головой: на меня, мол, даже не смотрите. Не забыла она и о том, как именно вошла в старый особняк и что делала внутри — хотя эта часть заинтересовала его меньше всего: очевидно, он и сам прекрасно об этом знал.

— Стало быть, речь шла о вашей чести, — задумчиво проговорил Дух, стоило Кристине умолкнуть. — И мои подопечные вас задержали.

— Ну… — протянула она в ответ, — на самом деле, ничего такого. Я же ещё не проиграла.

Она опустилась на чуть подтаявший и оттого заметно потяжелевший снег и принялась скатывать небольшой снежок — ей давно уже надоело стоять без дела. Глаза Духа зажглись неподдельным любопытством, и, не прекращая говорить, он чуть заметно подобрался поближе.

— И всё же, учитывая, что вы пострадали по моей вине, позвольте возместить ущерб. — Услышав это, Кристина непонимающе подняла голову. Таинственный Дух, между тем, продолжал: — Я хотел бы предложить вам работу.

Только что слепленный снежок вывалился из рук. Кристина недоверчиво посмотрела на своего собеседника. В голове же роились самые безумные предположения о том, что же за работу может предложить настолько странное существо.

— Я хотел бы, чтобы вы продолжали следить за домом и моими подопечными. Разумеется, я готов честно оплачивать этот нелёгкий труд: назовите любую сумму, которая вас не оскорбит, и я выплачу её точно в срок.

— Но… они же… ну… призраки? — Кристина не знала, как правильно сформулировать вопрос. В голове же всё кричало: «Не могу же я ухаживать за домом с привидениями?!».

— Верно. Становится очевидно, что Перекрёсток сводит их с ума, и потому они не годятся для этой работы. А вот вы уже доказали, что можете подолгу выдерживать его воздействие. Кроме того, я не забыл, что вы пришли в мой дом не ради собственной выгоды, а в поисках знаний. Тогда я увидел у вас сердце исследователя; не изменилось это и сейчас. Я готов удовлетворить ваше любопытство. Если же вы захотите уйти, и навсегда забыть об этом месте — я исполню и это желание.

Кристина закусила губу и попыталась было обдумать предложение, как едва не хлопнула себя по лбу. Ей предлагают, возможно, самое интересное приключение в жизни, секреты, тайны, которые никто не знает — о чём вообще тут можно думать? Если она откажется, то до конца дней будет считать себя законченной дурой — даже если забудет всё, что видела и слышала.

— Согласна, — тихо выдохнула она.

— Великолепно. — Дух торжественно поклонился и вдруг посмотрел на девушку с хитрым прищуром. — Осталась лишь одна небольшая формальность: древняя формула, которая скрепит наш договор.

У Кристины всё похолодело внутри — какой ещё договор? Но тут ей в плечо врезался маленький снежок. Удар был очень слабым, почти неощутимым, но плотный комок отскочил и тут же взорвался, запорошив лицо снежной пылью.

— Эй! — возмущённо крикнула она, фыркая и оттираясь от снега. Но глаза уже горели азартом, и Кристина, наклоняясь за снарядом, пригрозила: — Ну я тебе сейчас устрою!