10-я симфония

Глава 26

В то утро Оливье Делорм не явился на встречу с помощником инспектора Агиларом. Когда тот пришел в гостиницу, портье вручил ему записку, в которой француз объяснял, что вынужден срочно отправиться в Париж по делу и свяжется с ним по возвращении — вероятно, сутки спустя.

Агилар воспользовался случаем, чтобы еще раз поговорить с Софи Лучани, которая, хотя и отказалась от затворнической жизни, по-прежнему проводила много времени в своем номере, поглощая транквилизаторы. Найдя ее в столь плачевном состоянии, помощник инспектора решил не тревожить ее понапрасну и сообщил, что по судебному решению останки Томаса, вопреки его воле, не будут кремированы. Их предадут земле на случай, если понадобится новая экспертиза. Полицейский показал ей копию татуировки с головы ее отца — в день, когда Софи Лучани посетила лабораторию, этот вопрос не затрагивался из-за случившегося с ней обморока, — и она сказала, что ничего не знала ни о ее существовании, ни о том, как ее расшифровать.

Попрощавшись с полицейским, Софи Лучани сразу же отправилась в номер князя и княгини Бонапарт, чтобы рассказать им о таинственной татуировке.

— Я предполагаю, — сказал князь, внимательно выслушав Софи, — что полицейский не только показал тебе нотную запись, но и оставил ее копию на случай, если тебе придет в голову, как ее можно расшифровать.

Софи открыла сумочку, вынула оттуда лист бумаги с нотами и вручила собеседнику, который взял его с опаской, словно речь шла о компрометирующем документе. Бегло его просмотрев, он сказал:

— К сожалению, ни я, ни Жанна ничего не понимаем в нотах, хотя очень любим слушать музыку. Но я хотел бы рассмотреть подробнее этот диск Альберти, который ты нам показала в прошлый раз.

Софи дала диск Альберти князю, и тот некоторое время внимательно разглядывал его, вращая круги в ту и другую сторону, и даже несколько раз попытался отделить их от корпуса, чтобы посмотреть, нет ли внутри тайника.

— Кажется, внутри ничего нет, — заключил князь. — Твой отец не говорил тебе, что у него есть другой диск?

— У него их было несколько, одни он сделал сам, другие приобрел у коллекционеров и антикваров. Как вам известно, он обожал шифры и зашифрованные послания. Он потратил годы, пытаясь раскрыть тайну вариаций «Энигма».

— Извини, Софи, но ни Жанна, ни я не понимаем, о чем ты говоришь.

— Вариации «Энигма» — одно из самый известных произведений английского композитора Эдуарда Элгара, автора «Торжественных и церемониальных маршей». Они построены на двух темах, одна из которых так и не возникает в партитуре. Речь идет о чем-то вроде мелодии-призрака, которую никому не удалось определить. Отец совсем недавно говорил, что очень близок к разгадке темы. Это открытие принесло бы ему всемирную славу.

— Ты когда-нибудь обменивалась со своим отцом посланиями, зашифрованными с помощью диска Альберти?

— Нет, никогда. Зато я обменивалась ими с Оливье. Забавы ради. Вы знаете, как он любит играть. Но это были совершенно обычные сообщения.

— Откуда у Оливье диск Альберти? Тоже подарок твоего отца?

— Нет, его сделала я по образцу своего. Мне хотелось опробовать шифр.

— Что ты подразумеваешь под обычными сообщениями, которыми ты обменивалась с Оливье? — спросила княгиня.

— Так, пустяки. В последний раз я послала ему шифрованное сообщение в день концерта, после того как вы сказали, что не сможете пойти. Я просто написала: «Зайди за мной».

— А тебе не кажется странным, что твой отец подарил тебе диск Альберти, хотя тебе некому было посылать шифровки? — спросил князь.

Взяв из рук собеседника диск Альберти, Софи погладила деревянную поверхность:

— Думаю, отец подарил мне его просто потому, что это очень красивая старинная вещь. Посмотрите, как искусно обработано дерево.

— Возможно, ты права, — признался Бонапарт. — Но если учесть, что твоего отца убили и у него на голове имелось зашифрованное послание, вполне разумно было бы предположить, что он хотел, чтобы у тебя был диск Альберти на случай, если ему понадобится передать тебе сообщение.

— Что ты имеешь в виду?

— Полагаю, твой отец предчувствовал, что его могут убить, и, даря тебе диск Альберти, хотел обеспечить себе возможность передать тебе перед смертью нечто очень важное.