100 тайн Второй мировой

Что вез крейсер «Эмеральд»

Эта необычная история — из числа наидольше сохраняемых тайн Второй мировой войны. Может быть, потому, что из многих участвовавших в ней людей только некоторые были в нее полностью посвящены. Трое исследователей взяли на себя задачу рассказать об этом деле. Они стали собирать разрозненные фрагменты и складывать их в единую картинку, как пазл. Сидни Перкинз, служивший ранее в Канадском банке, впервые обнародовал информацию, касающуюся его участия в этом деле. Писатель А. Стамп привел в соответствие информацию Сидни Перкинза со сведениями других людей, а Лиленд Стоу, зарубежный корреспондент и лауреат Пулитцеровской премии, прожил несколько недель в Канаде и Англии, чтобы разведать там недостающие секретные подробности.

Итак, 2 июля 1940 года, спустя семнадцать дней после того, как немецкие войска оккупировали Париж, в 17.00 на станцию Бонавентура в Монреале прибыл поезд специального назначения. Его встречали Дэвид Мансур, исполняющий обязанности управляющего Канадским банком, и Сидни Перкинз из отдела валютного контроля. Оба они знали, что вместе с поездом прибыл секретный груз под кодовым названием «рыба». Но только Мансуру было известно, что они будут принимать участие в крупнейшей финансовой операции, которую когда-либо проворачивали государства в мирное или военное время.

Едва состав остановился, как и из вагонов на перрон ступила вооруженная охрана. Мансура и Перкинза сразу провели в один из вагонов к невысокому человеку в очках — это был Александер Крейг из Английского банка. Его сопровождали три помощника. Крейг сказал:

— Мы привезли большой груз «рыбы». «Рыба» — это ликвидные активы Великобритании. Мы опустошили наши хранилища на случай вторжения. Скоро приедет и остальное.

Перкинз пытался сообразить, что подразумевается под «ликвидными активами» и «остальным». Вероятно, это означало, что Канадский банк намеревался принять все принадлежавшие Великобритании средства, которые могли быть переведены в доллары.

После того как Франция пала и над Великобританией нависла серьезная угроза гитлеровского вторжения, Уинстон Черчилль собрал своих министров на закрытое совещание, на котором постановили переправить в Канаду государственное золото и ценные бумаги граждан на сумму семь миллиардов долларов. Осуществить эту операцию удалось благодаря предусмотрительному шагу, сделанному в начале войны, — тогда все граждане Соединенного Королевства должны были зарегистрировать в государственном казначействе все принадлежавшие им иностранные ценные бумаги. Эту часть вложений соотечественников Черчилль со своим кабинетом и решили теперь реквизировать. Ранее государство не изымало вклады частных лиц на нужды обороны, не спросив прежде согласия на то их владельцев. Но уже в июне 1940 года правительство Черчилля было вынуждено пойти на этот рискованный шаг. Один из участников операции вспоминал: «За десять дней все отобранные для перемещения вклады в банках Соединенного Королевства были собраны, сложены в тысячи коробок и оперативно свезены в региональные центры сбора». Эти несметные богатства были принесены Великобритании поколениями ее торговцев и мореплавателей. Однако теперь вместе с накопленными тоннами золота Британской империи им предстоял нелегкий путь обратно через океан.

Перевезти первую партию секретного груза предполагалось на крейсере «Эмеральд», которым командовал капитан Френсис Сирилл Флинн. 24 июня крейсер должен был выйти из гавани Гринока в Шотландии. 23 июня поездом до Глазго из Лондона выехали четыре лучших специалиста по финансовым вопросам. Возглавлял группу Александер Крейг. Между тем тщательно охраняемый специальный поезд привез в Гринок последнюю партию золота и ценных бумаг. Их погрузили на стоявший в заливе Клайд крейсер. Ночью, рискуя в непроглядном тумане наткнуться на камни, пришел эсминец «Коссак», чтобы присоединиться к эскорту «Эмеральда».

Вечером 24 июня крейсер был полностью загружен ценностями. В его артиллерийские погреба погрузили 2229 тяжелых ящиков, в каждом из которых было четыре золотых бруска. Тут же находились и 448 коробок с ценными бумагами на общую сумму более четырехсот миллионов долларов. Общая сумма ценностей при первой перевозке составляла более полумиллиарда долларов.

С ухудшением погоды шансы на успех стремительно падали. Шторм усилился, поэтому скорость эсминцев сопровождения стала падать. Тогда капитан Вайан, командовававший эскортом, просигналил капитану Флинну идти между эсминцами зигзагами. Таким образом «Эмеральд» мог сохранять свою более высокую, а следовательно, более безопасную скорость. Однако океан разбушевался не на шутку, и в итоге эсминцы отстали так, что капитан Флинн принял решение плыть дальше в одиночку. На четвертый день выглянуло солнце, а 1 июля утром на горизонте наконец появились берега Новой Шотландии. Крейсер спокойно шел к Галифаксу, делая по 28 узлов в час, и в 7.35 благополучно стал в док.

К доку примыкала железнодорожная ветка, где «Эмеральда» ожидал специальный поезд. Тут же находились представители Канадского банка и железнодорожной компании «Кэнэдиен нэшнл экспресс». Перед началом разгрузки были приняты исключительные меры предосторожности, причал перекрыли. При выносе с крейсера каждый ящик регистрировался как сданный, а затем заносился в список при погрузке в вагон. В 19.00 состав с золотом отправился в дальнейший путь. В Монреале вагоны с ценными бумагами отцепили, а золото продолжило путешествие дальше, в Оттаву.

Именно этот поезд и встречали Дэвид Мансур и Сидни Перкинз. Отныне они должны были опекаться бумагами и теперь были вынуждены куда-то поместить эти тысячи упаковок. Дэвид Мансур уже точно знал куда.

Целый квартал в Монреале занимало 24-этажное гранитное здание страховой компании «Сан Лайф». Самый нижний из этажей в военное время предназначался под хранилище ценностей.

Глубокой ночью, когда движение на улицах Монреаля стихло, полиция тщательно оцепила несколько кварталов, расположенных между сортировочной станцией и небоскребом «Сан Лайфа». Затем между вагонами и задним въездом в здание начали курсировать грузовики, сопровождаемые вооруженной охраной «Кэнэдиен нэшнл экспресс». Когда последняя коробка переместилась в хранилище, что было должным образом зарегистрировано, Крейг, ответственный за депозит от лица Английского банка, взял у Дэвида Мансура, ответственного от лица Канадского банка, официальную расписку о получении багажа.

Теперь требовалось в срочном порядке оборудовать надежное хранилище. Однако на изготовление камеры понадобилось огромное количество стали. Вопрос, где ее взять в военное время, был решен довольно оперативно. Кто-то неожиданно вспомнил о неиспользуемой, заброшенной железнодорожной ветке, две мили путей которой имели ни много ни мало 870 рельсов. Из этих рельсов и были изготовлены стены и потолок толщиной в три фута. В потолок встроили сверхчувствительные микрофоны звукоулавливающих приборов, которые фиксировали даже малейшие щелчки выдвигаемых из железного шкафа коробок.

За три летних месяца по железной дороге в Монреаль прибыло три дюжины грузов ценных бумаг. Чтобы разместить все сертификаты, понадобилось около 900 четырехстворчатых шкафов. Для охраны спрятанных под землей ценностей были круглосуточно приставлены 24 полицейских, которые там же ели и спали.

И все эти золотые запасы перевозились без страховки. Ведь кому бы пришла в голову мысль застраховать в военное время слитки на сотни миллионов долларов? Золотой груз установил еще один «ценный» рекорд: чтобы его перевезти, «Кэнэдиен нэшнл экспресс» потребовалось около миллиона долларов.

Золото, как и ценные бумаги, прибывало в Монреаль постоянно. За период с июня по август британские корабли (вместе с несколькими канадскими и польскими судами) перевезли в Канаду и Соединенные Штаты золота более чем на 2 556 000 000 долларов. И уж совсем невероятным кажется тот факт, что за эти три месяца в Северной Атлантике было потоплено 134 союзных и нейтральных судна — и среди них ни одного, который перевозил золотой груз.