18+

ГЛАВА 14

Алекс действительно появился через пятнадцать минут. Я увидела его раньше, чем парень заметил меня.

Романов шёл по аллее, не обращая внимания на прохожих, которые то и дело оборачивали головы ему вслед. Высокий, широкоплечий. Пальто расстёгнуто, из-под него виднеется тёмная толстовка. Обычные чёрные джинсы… Снова ничего примечательного, но Алекс притягивает взгляды, словно магнит.

Романов увидел меня издалека и впился взглядом, и даже на расстоянии я заметила в его глазах беспокойство.

— Не замёрзла? — без приветствий поинтересовался, присаживаясь рядом со мной на скамейку.

Он не отводил взгляда. Изучал моё лицо, волосы, распущенные по плечам и облепленные снежинками, перевёл взгляд на дурацкую шапку с пумпоном. А я молчала, рассматривая парня в ответ.

— А ты? — ответила вопросом на вопрос и указала на его голову.

— Я не ношу шапки, — сказал и слегка улыбнулся, снова удостоив внимания мой головной убор.

Я смутилась. Мне нравится моя шапка. Она удобная и тёплая. А пумпоны с детства обожаю. И что-то мне подсказывает, что Алексу тоже понравилось.

— Ты не голодная? — поинтересовался парень. — Конечно, ничем, вкуснее твоего борща, я не накормлю, но…

— Тут на набережной, недалеко, — перебила Романова, — стоит ларёк. Парень готовит очень вкусные хот-доги. Ел когда-нибудь?

Алекс мотнул головой.

— Он добавляет в них корейскую морковку и…

— Можешь не продолжать, — Романов улыбнулся и поднялся на ноги, — я полностью доверяю твоему вкусу.

Я встала и переступила с ноги на ногу.

— Мы… — замялась, опустив взгляд на дорожку, — мы поедем или пойдём пешком?

— Думаю, можно прогуляться. Ты ведь для этого пришла в парк?

Я подняла глаза и взглянула в лицо Алекса, кивнув. Он улыбнулся в ответ и, продолжая смотреть на меня, двинулся в сторону набережной.

— Алекс, — начала разговор, — мне так стыдно. Боюсь представить, что твой отец подумал обо мне. Прости, пожалуйста, что…

— Маш, — Романов твёрдо перебил мой лепет, — тебе совершенно не за что извиняться. Не произошло ничего страшного. К тому же я еле успел урвать порцию еды. Отец с таким удовольствием опустошал кастрюли, что готов теперь тебя удочерить.

Я усмехнулась. Сегодня эти слова особенно актуальны, учитывая, что мой собственный отец скоро уедет…

Мне снова стало грустно, и я тяжело вздохнула.

— Алекс! — послышался довольный девичий голос. — Алекс! Романов!

К нам практически бегом двигалась высоченная мадама. Распущенные белые волосы, без шапки, длинная тонкая шея, вокруг которой обёрнут шёлковый шарф, который в мороз только холодит. Полупрозрачные леггинсы, шпильки и расстёгнутый полушубок — всё это говорило об отсутствии чувства самосохранения. Или мозгов.

Когда дамочка приблизилась, я разглядела на её лице многочисленные веснушки, которые не смог спрятать даже толстый слой тональника.

Кого-то она мне напоминает…

— Здравствуй, — вежливо поздоровался Алекс, остановившись.

— Привет! — просияла мадама. — Гуляешь?

Девушка игнорировала моё присутствие, словно с высоты своего роста не замечала мелкую шавку рядом с объектом обожания.

— Познакомься, — сказал Алекс, проигнорировав её вопрос, — это Мэри. Мэри, это…

Алекс недвусмысленно глянул на девушку, давая ей понять, что не запомнил имя. Я слегка улыбнулась, а в глазах блондинки проскочило разочарование.

— Я — Ода… Привет.

Девушка удостоила меня пренебрежительного взгляда с высоты своего роста, и меня осенило. Я поняла, кого эта дамочка мне напоминает.

— Привет, жирафа, — поздоровалась, улыбаясь, довольная собой. — А где твои очки?

— Что? — рассеяно пробормотала девушка.

— Мультики советские надо было смотреть, — пробубнила по-русски. И судя по довольному лицу Алекса, он воспитывался на правильных мультфильмах.

Тем не менее, девушка быстро опомнилась и, придав взгляду и голосу соблазнительности, снова обратилась к Александру:

— Ода. Вечеринка Ильяса, помнишь? Нас познакомил Лагман…

— Прости, не помню, — вежливо отшил навязчивую воздыхательницу Алекс и, подтолкнув меня в спину, продолжил двигаться к набережной.

— Жирафа? — тихо уточнил Романов, едва мы отошли на пару метров.

— Ну, похожа ведь, — оправдываясь, сообщила.

И мы одновременно рассмеялись.

— Какой у тебя рост? — спросила, продолжая хихикать.

— Сто восемьдесят девять, — ответил Алекс удивлённо, — а что?

— Так значит в ней все два метра! — возмущенно сообщила. Почему кому-то, вроде меня, метр с кепкой, а кому-то все два?

— Я не обратил внимания, — ответил Романов, слегка пожав плечами, и одарил меня таким взглядом, что мне мгновенно стало жарко.

Я отвела глаза, опасаясь, что Алекс прочтёт мои мысли. А в мыслях у меня был полный кавардак.

— Значит, любишь советские мультфильмы? — парень сменил тему.

И я была очень благодарна за это. Тем более, что о мультфильмах я могу говорить долго…

— Да! Ты видел про жирафу?

Алекс кивнул и улыбнулся.

— Отец хотел, чтобы я считал русский — своим родным языком. В детстве я смотрел только наши мультики и занимался с репетитором с четырёх лет. Довольно сложно выучить язык, тем более русский, живя в стране, в которой на нём не говорят. Дома отец разговаривал со мной на русском, на улице — на шведском. Было не просто. А с семи лет к ним добавился ещё и английский. Тогда, кстати, я и полюбил английскую литературу.

— Да, звучит не очень весело, — сказала совершенно искренне.

— Ну, мне не хочется жаловаться на детство. По началу, конечно, отец очень много работал… Он ведь начинал практически с нуля, но это долгая история. И я этого почти не помню. Зато к пяти годам он уже мог позволить себе заместителей… Отец старался проводить со мной как можно больше времени. Особенно в выходные. А ты? — Алекс обратился ко мне, и я поняла, что он слишком сильно любит говорить о личном.

Вид на набережную со стороны парка был просто потрясающий. Небольшие домики, оранжевые, коричневые, желтые, с яркими крышами, украшенные башенками, в это время дня выглядели просто сказочными. Будто мы попали в старый мультфильм, нарисованный карандашами. Фонари уже зажглись и отражались от воды, а в ней здания светились, словно рождественские гирлянды, которыми город был увешан с головы до ног.

— Вон он! — я широко улыбнулась, уже предчувствуя вкус сочного хот-дога. — Пошли скорее.

Схватила Алекса за рукав и потащила к ларьку.

— Привет, Нельс, — поздоровалась, заглянув в раздаточное окошко.

— О-о-о, — парень искренне обрадовался. — Мэри! Тебе как всегда? Два классических?

— Да, пожалуйста.

— Вы с папой стали реже заходить. Всё в порядке? — поинтересовался продавец, а я смутилась.

— Да. Просто я теперь не живу с отцом. Мы редко видимся… И, — исподлобья глянула на Романова, — я сегодня не с папой.

Алекс, подтверждая мои слова, протянул к окошку свой смартфон и приложил к терминалу, оплачивая заказ.

— А-а-а. Привет, — дружелюбно поздоровался продавец и подмигнул мне.

Александр лишь кивнул в ответ, забирая два горячих хот-дога.

— Ну, — я нетерпеливо выхватила из рук Алекса свою сосиску, еда мы отошли пару шагов от закусочной, — пробуй.

Уставилась на Алекса, ожидая его реакции. Парень слегка приподнял брови в удивлении и сказал:

— Я не подавлюсь под твоим взглядом? Ты так смотришь, словно готова впихнуть в меня эту булку сразу и целиком.

Я возмущённо прыснула и поднесла свой хот-дог ко рту.

— Просто ты в жизни не ел ничего вкуснее. И будешь благодарен мне всю оставшуюся жизнь.

Я откусила кусочек любимого лакомства и довольно промычала, прикрыв глаза.

— Вау, — Алекс изучал моё лицо, — похоже, это действительно вкусно.

— О, да, — ответила набитым ртом.

— Как-то всё не так, — Романов улыбнулся. — Я хотел накормить тебя в благодарность за великолепный борщ и салат, а выходит, ты снова кормишь меня.

— Ну, ты же сам заплатил, — ответила и снова откусила.

— А ты хотела рассчитаться сама? Ты не похожа на тех девушек, которые дерутся за свои права и бьют в челюсть, если перед ними открыть дверь.

Я едва сдержала смех, чтобы не подавиться, и пожала плечами.

— Ну, вообще я уже приготовила свою карту. Ты меня опередил. Это же не свидание, чтобы ты…

Я осеклась, испугавшись собственных слов. Боже. Снова позорюсь перед Романовым. Заговорила про свидания… Это всё чёртов хот-дог. Он такой вкусный, что мозг отключается.

— А что это, Маша? — спросил Алекс, встав прямо напротив меня и заглядывая в глаза. — Что это, если не свидание?

Я смущённо опустила взгляд себе под ноги, обошла Алекса и двинулась вдоль набережной.

— Просто ешь свой хот-дог, Романов.

Сзади послышался смешок.

— Ты права, это действительно очень вкусно, — причавкивая, сказал Алекс. — Но не так, как твой борщ.

— Льстец, — я улыбнулась, но вышло как-то грустно.

— Тот парень, Нельс… — начал Романов, а я напряглась. О чём он хочет спросить? — Вы с отцом часто покупали его хот-доги?

Я снова грустно улыбнулась.

— Да. Когда я училась в школе, мы с папой часто, почти каждые выходные, прогуливались по набережной и всегда заходили к Нельсу.

— Значит, я не ошибся… — задумчиво проговорил Алекс, доедая хот-дог. Свой я слопала раза в два быстрее, чем Романов.

— В чём? — поинтересовалась, засовывая руки в карманы куртки.

Алекс, заметив мой манёвр, остановился и посмотрел на меня.

— Ты замёрзла. Пойдём к машине.

Я не стала спорить. Развернулась и послушно побрела обратно к парку.

— Так в чём ты не ошибся? — повторила вопрос.

— Ты грустная. И это как-то связано с твоим отцом.

Я слегка покивала головой. Романову не откажешь в проницательности. Хотя, я не слишком старалась скрыть своё настроение. И Алекс оказался самой лучшей компанией для меня сейчас. Рядом с ним я чувствовала себя спокойной и в то же время окрылённой. В животе постоянно щекотало… Это, наверное, из-за хот-дога.

Я не испытывала неловкости, хотя наши руки то и дело соприкасались во время ходьбы. Едва сдерживалась, чтобы не вцепиться в его ладонь.

— Вы с отцом близки? — осторожно поинтересовался Алекс.

— Сложно сказать, — ответила без стеснения. Мне хотелось быть с ним откровенной. — Просто мы одни друг у друга. Папе было тяжело после смерти мамы. Он её так сильно любил… Два года не мог придти в себя и, кажется, за это время разучился чувствовать. Но он очень старался. Просто некому было подсказать, как быть со мной… Я же девочка, понимаешь? — спросила и глянула на Алекса. Он кивнул. — К тому же я всегда была такой… Ну не знаю…

— Нежной, — подсказал Романов, — доброй, милой, ласковой…

— Девочкой, — перебила Алекса, пока он не наговорил лишнего, доведя меня до обморока. Столько приятных слов от Романова не выдержит ни одна девушка. — В общем, я знаю, что он меня любит. А я очень люблю его. В конце концов, мне больше некого…

Я снова осеклась. К глазам подступили непрошеные слёзы. Возможно, позже я смирюсь с отъездом отца, но пока ещё не свыклась с этой мыслью.

— Отец работает в посольстве по контракту. Учителем начальных классов. И ему сообщили, что контракт не продлят. Папе придётся уехать в Россию…

Мой голос сорвался и Алекс, освобождая меня от дальнейших разговоров на эту тему, сказал:

— Всё ясно. Причину не объяснили?

Я пожала плечами. Боялась говорить, чтобы не разреветься.

— Мне очень жаль, Маша.

Я кивнула, и остаток пути до машины мы прошли молча. Однако, неловкой тишины между нами не было. Было так комфортно, спокойно, тепло, что мои слёзы так и не пролились, высохнув на подходе. Мне было хорошо.

Едва сев за руль, Алекс включил печку на всю мощность, повернулся ко мне и спросил:

— Какие планы дальше, Маша?

Я взглянула на парня. Мокрые от снега волосы, лёгкая щетина, блестящие чёрные глаза, заглядывающие, кажется, в самую душу… Боже, какой же он красивый! Я в беде. Я в большой беде. Поэтому сказала:

— Я хотела позаниматься. Скоро экзамены, надо готовиться…

— Хорошо, отвезу тебя в общежитие.

— Спасибо, — прошептала и отвернулась к окну.