Взгляни, пока мы не сошли с горы,
На запад — но поближе: на брегу
Эгейском виден град; в нем воздух чист,
Прекрасны зданья, почва же легка.
Афины! Око Греции, искусств
И красноречья матерь! Сколь умов
Там родилось, не то нашло приют
В самих Афинах иль невдалеке![11]
Место нельзя назвать городом, а обитателей его — горожанами, если нет в нем архивов, гимназии, театра, агоры и запаса воды в колодцах.
На нижней части склона холма Ареопаг, неподалеку от хорошо сохранившегося дорического храма Гефеста, который, как считают, раньше был Тесейоном, храмом Тесея, стоит камень с выбитой на нем надписью V века до н. э.: «Се граница Агоры». Греческие предметы материальной культуры нередко оснащались такими очаровательными «этикетками». Если вы читаете надпись на горшке: «Я горшок того-то и того-то», скорее всего, это назначение горшка, а не имя владельца.
Как нетрудно догадаться по надписи на камне, он обозначает границу древней Агоры — места народных собраний и рыночной площади, окруженной с юга Акрополем и Ареопагом, с востока — кварталом Плака, с севера — железной дорогой Афины—Пирей и блошиным рынком и с запада — территорией Тесейона (хотя название храма и изменилось, но даже станция подземки хранит имя Тесея). Здесь находилось сердце античного города. Представление об Агоре целиком можно получить, если подняться по дороге к Акрополю над Плакой. Прекрасны виды Агоры, если смотреть в сторону Акрополя, от окрестностей храма Гефеста, особенно во время цветения деревьев и кустарников.
Агора представляет собой пример драматического сосуществования старого и нового в Афинах. Это кусочек города XIX века, именно тогда строилась большая ее часть. Однако раньше она была торговым и гражданским сердцем античного города. Как же следует поступить? Сносить дома и начинать раскопки? Отдать главенство современному городу и оставить прошлое погребенным, как сделали с большей частью Плаки? Может, раскопать ее, найти, что следует, поместить находки в музеи, а затем перестроить здания? Несмотря на редкие голоса несогласных, значение Древней Греции в национальном самосознании столь велико, что становится понятна необходимость раскопок на этой территории.
Агора, Акрополь, возвышающийся над ней, и окрестности, включая район Керамик, — вот места города, олицетворяющие «чудо» Афин V—IV веков до н. э. Расположение этого чуда — извечный вопрос. В какой-то момент в конце бронзового века, на рубеже тысячелетия, разрозненные селенья Аттики, объединившись, образовали город-государство Афины. Сами афиняне связывают этот процесс с легендарным царем Тесеем, поэтому надпись на арке Адриана гласит: «Это город Тесея…» В начале V века до н. э. в Афинах были развиты демократические институты и существовало просвещенное, патриотически настроенное гражданское общество. Затем, примерно через столетие после греко-персидских войн, словно вдохновленный какой-то таинственной силой, в Афинах, со взрослым мужским населением около 50 000 и общим населением, вероятно, 300 000 человек, произошел прорыв в области литературы, театра, историографии, философии, искусства, скульптуры и архитектуры. Удивительно, что все это сочеталось с имперской идеологией Перикла, неравноправным положением женщин, рабовладением и чрезвычайной жестокостью по отношению к врагам и предавшим союзникам.
Рассматривать это явление можно, изучая влияние афинских философов, писателей, архитекторов, скульпторов и других служителей искусства на современный мир. Эсхил, Софокл и Еврипид, создатели трагической драмы, до сих пор в бесчисленных вариациях представлены на сцене. Чтобы в полной мере ощутить рождение трагедии, можно посмотреть «Агамемнона» или «Царя Эдипа» в театре Герода Аттика или в Эпидавре, где их дает греческая труппа в переводе на современный греческий язык, или в Британском национальном театре под управлением Питера Холла. Огромное значение для современной философии по-прежнему имеет учение Сократа и его последователя Платона. Фукидид, о котором в этой книге много сказано, и Геродот остаются отцами истории. Beлико влияние Фидия, скульптора и создателя проекта Парфенона, и архитектора Иктина на неоклассическую архитектуру Возрождения и более поздних времен. Даже афинские гончары, в афинской литературе не увековеченные, до сих пор определяют западные вкусы, и влияние их с веками не убывает.
Не все эти люди были афинянами. Геродот, к примеру, прибыл из Галикарнаса в Малой Азии. Но лучшие свои творения они создали в Афинах. Можно попытаться объяснить чудо тем, что Афины были бурлящим котлом, торговым центром, местом, где талантливые люди могли себя проявить.
Общественная жизнь, религиозные обряды, социально значимые события и театр — все это находило отражение здесь, в пределах полумили от Акрополя, хотя территория Афин по сравнению с другими греческими городами казалась просто огромной — около тысячи квадратных миль. Город являлся ключевой точкой, для защиты которого Фемистокл на серебро, добытое рабами на копях Лавриона, вблизи оконечности Аттического полуострова, построил новый флот. Если обойти центр старого города, можно своими глазами увидеть места событий повседневной жизни афинян — религиозных обрядов в храмах Акрополя, пьес Еврипида в театре Диониса под южной стеной Акрополя (этот театр построили только в IV веке, так что пьесы Эсхила и Софокла на самом деле играли в более раннем и более примитивном театре), похоронной речи Перикла с трибуны на площади, публичных похорон у кладбища Керамика, воинственных речей Фукидида перед городским собранием на холме Пникс, к западу от Акрополя. Активная политическая, экономическая и интеллектуальная жизнь афинян — собрания, торговля и пиры — проходили главным образом на Агоре.
Слово «агора» обозначает место, где люди встречаются и разговаривают, оно подразумевает рыночную площадь, поскольку в раннеклассическом периоде были распространены организованные рынки. Открытая площадка у северного подножья Акрополя стала считаться Агорой в VI веке до н. э. Место было хорошее, с удобными подступами со стороны материковой Аттики и со стороны гавани Пирея. Его пересекал Панафинейский путь, мощеная дорога, по которой проходили процессии людей и животных во время ежегодных Панафинейских игр, изображенных (хотя некоторые искусствоведы это отрицают) на фризе Парфенона, что хранится в Британском музее. Территория рынка считалась священной и отделялась от остального города камнями, один из которых сохранился до наших дней. По мере того как эта территория развивалась, ее окружали протяженные здания, колоннады и портики, включая портик Аттала Пергамского, построенный во II веке до н. э. и восстановленный во всем своем великолепии американцами в 1950-х годах.
Продавцы, менялы и крестьяне приходили на Агору, чтобы заключить сделки и продать свой товар с лотков и прилавков, а позже магазинов. Агора становилась центром гражданской жизни древнего города. Это было место политических собраний, религиозных празднеств, театра, музыки и соревнований атлетов. Там осталось немало следов гражданских и религиозных построек последующих времен.
Здесь, под открытым небом, афинские граждане — а это были взрослые мужчины — собирались для прогулок, общения, торговли и даже голосования. Здесь они могли встречать чужеземцев и смотреть их товар. Выход на местный рынок был важен для греков из других городов, желавших поддерживать с Афинами политические и коммерческие отношения, запрет на ведение здесь торговли являлся очень жесткой санкцией. Незадолго до того, как разразилась великая война со Спартой, в Афинах был издан указ, запрещавший всем гражданам Мегар пользоваться афинскими гаванями и рынками за то, что те распахали часть не принадлежавшей им священной земли и давали убежище беглым афинским рабам. Этот запрет стал одной из непосредственных причин войны.
Жизнь Агоры хорошо проиллюстрирована в буклетах, изданных Американской школой классических наук в Афинах. Один из них, «Сократ на Агоре», рассказывает о том, как великий философ второй половины V века до н. э., чтобы привлечь слушателей, захаживал на Агору. По свидетельству его ученика Ксенофона, он вставал пораньше, чтобы отыскать человека, с которым можно было бы обсуждать философские вопросы. Он спорил и разговаривал с кем угодно, используя для сравнения примеры из ремесла плетельщиков сандалий, кожевенников, кузнецов и других ремесленников, встречавшихся на Агоре. Чаще всего его можно было найти среди толпы. Здесь он жил и умер, приговоренный к смерти за воспитание в юношестве непочтительности к богам. Отправиться в изгнание он отказался. Он спровоцировал судей, заявив, что прокормить его, наказанного, обойдется государству дороже, чем предать смерти, которой требовало обвинение. Прочитав описание этого процесса, сделанное Платоном, можно своими глазами взглянуть на остатки тюрьмы на Агоре, где Сократ провел свои последние дни.
В ходе раскопок на Агоре были найдены тысячи керамических фрагментов. Горшки легко разбивались, но их осколки из практически вечной обожженой глины сохранились. Общечеловеческая тяга к оставлению имен или осмысленных надписей на горшках, стенах или бумаге часто придает таким осколкам историческую ценность. Особенно интересны так называемые острака (черепки) — кусочки, на которых горожане выцарапывали имена во время демократической процедуры остракизма, позволявшей изгонять неугодных личностей. На Агоре и в районе Керамик их было найдено более 10 000, а в колодце на северной стороне Акрополя было обнаружено 190 штук, содержавших имя Фемистокла, спасителя Афин от персидского вторжения 480 года до н. э. Все они были написаны лишь несколькими людьми, вероятно организаторами голосования.
По условиям вопросы, связанные с остракизмом, решались раз в году на афинском собрании, где горожане решали, следует ли изгонять конкретную личность. Если большинство голосовало в пользу изгнания, то вскоре афиняне формально голосовали на Агоре, выцарапывая имя на черепке, называвшемся остракон. Если голосовало достаточное число участников — не меньше 6000, — голоса подсчитывались, и тот, чье имя встречалось чаще, должен был в течение десяти дней покинуть территорию Афин на 10 лет. Однако он сохранял свое гражданство, имущество и право им распоряжаться и мог, находясь в изгнании, получать от государства свои доходы.
Так, остракизму были подвергнуты некоторые из самых знаменитых политических деятелей, к примеру отец Перикла Ксантипп в 484 году до н. э. и великий Фемистокл. Еще этот процесс упомянут в историческом анекдоте, рассказанном Плутархом. Во время голосования по остракизму на Агоре неграмотный крестьянин попросил стоявшего рядом написать на черепке имя Аристида. Этот сосед оказался самим Аристидом, носившим прозвание Справедливый. Удивленный такой просьбой, Аристид спросил крестьянина, чем Аристид так навредил ему. «Да ничем, — ответил крестьянин. — Я его и знать-то не знаю, только надоело все время слышать о нем: “Он справедлив во всем”». Аристид ничего не сказал, написал свое имя и вернул табличку. Когда объявили результаты голосования, он был изгнан.
Еще одним человеком, прославившимся своей речью на Агоре перед афинянами, был святой Павел. Он прибыл в Афины в 54 году после своего недолгого пребывания в северной Греции, где он был враждебно встречен евреями синагоги в Фессалониках. Павел был поражен, найдя Афины целиком ввергнутыми в идолопоклонничество. Тогда он пустился в споры с евреями в синагоге и на Агоре с каждым, кто хотел с ним говорить. Его спор с афинянами дает интересный портрет афинян того времени и характеризует обычаи спора в I веке н. э.:
Некоторые из эпикурейских и стоических философов стали спорить с ним; и одни говорили: «что хочет сказать этот суеслов?», а другие: «кажется, он проповедует о чужих божествах», потому что он благовествовал им Иисуса и воскресение.
И, взяв его, привели в ареопаг и говорили: можем ли мы знать, что это за новое учение, проповедуемое тобою?
Ибо что-то странное ты влагаешь в уши наши. Посему хотим знать, что это такое?
Афиняне же все и живущие у них чужеземцы ни в чем охотнее не занимались, как выслушивая и разговаривая о чем-нибудь новом.
И, став Павел среди ареопага, сказал: «Афиняне! по всему вижу я, что как вы особенно набожны. Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано “неведомому Богу”. Его-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам.
Бог, сотворивший мир и все, что в нем, Он, будучи Господом неба и земли, не в рукотворенных храмах живет и не требует служения рук человеческих, как имеющий в чем-либо нужду, Сам давая всему жизнь и дыхание и все»[13].
Холм Марса, который Павел избрал себе трибуной, скорее всего, был Ареопагом, прямо напротив входа в Акрополь. Об этом событии напоминает бронзовая табличка. Рассказ о воскресении из мертвых, бывший в основе проповеди, произвел неоднозначное действие: кто-то посмеялся, а кто-то пожелал прийти послушать снова. Павел ставил себе целью обратить афинян в христианство. Сократ убеждал слушателей, что жизнь следует исследовать, основываясь на том принципе, что неисследованная жизнь недостойна живущего.
Павлу удалось обратить в свою веру нескольких человек,, включая Дионисия Ареопагита и женщину по имени Дамарис, так что широкая, ныне пешеходная улица Дионисия Ареопагита к югу от Акрополя напоминает о первых шагах святого Павла на пути обращения Афин в христианство.
Столь выдающиеся памятники, как Парфенон, храм Гефеста и храм Зевса Олимпийского, не могли исчезнуть. Другое дело — Агора, в большей степени неизвестная, нежели знаменитая. Греческие ученые знали, что она скрыта под землей, но хотели хотя бы приблизительно выяснить, где именно ее искать. Во второй половине XIX века греческие и иностранные археологи взялись за поиски намеков на расположение площади в античных текстах и произвели пробные раскопки. Ее следы были обнаружены в 1890-х годах во время работ по прокладке железной дороги Пирей—Афины—Кифиссия, в северной ее части. Эти события легли в основу сюжета короткого запоминающегося рассказа Александра Пападиамантиса о музыканте, который по ночам играет на среднеазиатской флейте в недостроенном железнодорожном тоннеле, обращаясь к утраченному наследию Востока, в то время как днем строители прорубаются сквозь слои археологического наследия города.
Но настоящий археологический приступ Агоры начался в 1931 году силами Американской школы классических наук и фондом Джона Д. Рокфеллера, организовавшим ежегодные кампании. Раскопки были масштабные, интенсивные и так хорошо оплачивались, что на других раскопах могли о таком только мечтать. Место определили американцы. После провозглашения Афин столицей в 1834 году на этом месте началось, по словам Гомера Томпсона, директора проекта, «лихорадочное строительство», так что к 1931 году территория сплошь была застроена. Землю экспроприировали и снесли около 400 домов. Затем за работу взялась американская команда. В результате, сегодня там находится археологический парк с фрагментами зданий, фундаментами, мрамором, камнем и зелеными деревьями. Там находится церковь Всех Святых постройки XI века — единственное сохранившееся от византийских времен здание.
Цена была высока, если подумать о разрушении жилой части города. Среди пожалевших об этом был Осберт Ланкастер, называвший результаты раскопок «унылыми следами бомбежки». Другого мнения придерживался историк Афин XIX и XX веков Костас Бирис. Но Ланкастер писал сразу после войны, до того, как этот участок был распланирован, а Бирис — после того, как увидел конечный результат.
К 1950-м годам раскопки в основном завершились, оставалось убрать еще несколько современных домов и улиц. И Гомер Томпсон пригласил американского ландшафтного дизайнера Ральфа И. Гризуолда именно в то время, чтобы он увидел это место в разгар летнего засушливого сезона, когда оно имело самый унылый и безрадостный вид. Гризуолд предложил озеленять Агору в соответствии с ее описаниями у античных авторов. На этой основе он составил план, включавший только те деревья, которые были упомянуты у древних: дуб, платан, лавр, олива, белый тополь и мирт. Рядом, на склонах, он посадил местные виды, избегая экзотики. («Этой политики было очень трудно придерживаться, когда разные выдающиеся личности начали приносить в дар экзотические растения», — вспоминает Гризуолд.) Использовались субтропические растения: багрянник, тамариск, олеандр, авраамово дерево, миндаль, акация, сосна, кедр, кипарис, крушина, церцидиум, розмарин, вереск, лаванда, конский чеснок, утесник, клематис, жимолость, щитовка и плющ. Также он посадил дикие цветы, собранные в разных частях Греции, — столько, сколько смог найти, — чтобы дать представление о нетронутой, дикой природе.
Король Павел посадил возле алтаря Зевса дуб, а королева Фредерика — благородный лавр. Свой вклад внесли бойскауты (олеандры), герлгайды (кусты лавра), Комитет по ландшафту Греции и Общество афинских старожилов (оливы, лавр, фиговые и гранатовые деревья), министерство сельского хозяйства, школы и частные лица. Гранаты и мирт посадили вокруг храма Гефеста, где в раскопах нашли остатки растений, сохранившиеся с древности. Завершил работу запуск системы орошения.
Позже Гризуолд писал, что если бы он приехал не летом, он не смог бы провести озеленение так успешно. По каждому вопросу он советовался с археологической службой и, обучая своих работников необычным для них методам, на каждом шагу менял свои указания. Он писал:
Я стремился с помощью растительности дополнить археологические структуры, а не соперничать с ними. Каждое растение сажалось так, чтобы помочь посетителю увидеть и прочувствовать древности. Так же устраивались современные дорожки и лестницы, которые необходимы, чтобы тысячи ученых и туристов, приходящих на Агору каждый день, могли добраться до памятников.
Десять лет назад Гризуолд вернулся, чтобы подправить чрезмерно разросшиеся кустарники. Сейчас парк Агора выглядит прекрасно. Это наглядный пример педантичного и чуткого подхода американских археологов и ландшафтных дизайнеров, продолживших традиции Росса и Пикиониса.
Многое из того, что дошло до нас из древних Афин, относится к тем столетиям, когда политический центр античного мира передвинулся из Афин сперва в Македонию Филиппа и Александра, затем в города, становившиеся столицами завоеванных Александром империй, и наконец в Рим. Античный Панафинейский стадион и памятник Лисикрату были построены, а театр Диониса существенно перестроен во второй половине IV века до н. э. Аттальский портик, восстановленный американцами на восточном краю Агоры, был построен по распоряжению царя Аттала Пергамского в 150 году до н. э. В апреле 2003 года его посетили главы государств Евросоюза, обсуждавшие расширение своей организации.
Потеря независимости после подчинения Афин и других греческих городов Филиппу и Александру, а позже — Риму сопровождалась снижением творческой активности. Однако город продолжал расти, а под влиянием образованных римлян украшался, уже как часть Римской империи.
В 146 году до н. э. Греция стала римским протекторатом. Афины продолжали пользоваться всевозможными привилегиями и ограниченным суверенитетом. Но положение города было ненадежно. Кровавой вехой истории стало правление в Афинах будущего римского диктатора и безжалостного военачальника Луция Корнелия Суллы, с родинкой на лице в виде ягоды тутовника. Афины вскоре оказались впутанными в войну Рима с его жесточайшим врагом, стоявшим на пути римской экспансии на восток — Митридатом Понтийским. Митридат, как писал А. Э. Хаусмен, был хитрым царем, нечувствительным к ядам, потому что принимал их в малых дозах, и «умер старым». Захватив власть над большей частью Малой Азии, он в 88 году до н. э. вторгся в Грецию, воспользовавшись поддержкой городов, недовольных римскими законами и налогами.
Тиран по имени Аристион оборонял Афины от имени Митридата и выступал против легионов Суллы. Осада города и захват его римлянами стали черным пятном в истории. Согласно Плутарху, Сулла был в страшном гневе, его сжигало желание подчинить город, он испытывал нечто вроде ревности к его былой славе. Он впал в бешенство. Для починки своих осадных машин он вырубил все деревья в Академии Платона и Ликее Аристотеля (они находились за пределами городских стен). Сулла разграбил греческие святыни, чтобы заплатить своим войскам. Афиняне держались, собирая траву на Акрополе и разваривая в пищу собственную кожаную обувь. Когда Аристион, наконец, послал двоих или троих человек вести переговоры о мире, они, вместо того чтобы выполнить поручение, разозлили Суллу новыми упоминаниями о Тесее и войнах с Персией. Сулла велел им убираться вместе со своими россказнями. «Римляне послали меня в Афины не историю учить, а подчинить мятежников!»
Первого марта 86 года до н. э. стена была проломлена и взят нижний город. Тогда Сулла позволил своим солдатам устроить резню и страшное кровопролитие. Плутарх писал, что число погибших подсчитывали, измеряя площадь земли, окрашенной кровью. Даже после падения основного города тиран еще какое-то время держался на Акрополе, пока засуха не вынудила его капитулировать. Сразу, как только он сдался, небеса раскрылись и Акрополь омылся водой.
Возрождение города началось, когда он обрел признание как культурный центр и фактически стал независимым. Афины превратились в рощу для размышлений. Богатые образованные римляне приезжали сюда изучать культуру греков. Они говорили на греческом языке и читали греческую литературу. Они увозили с собой на память о Греции мраморные и бронзовые сувениры, став в определенном смысле предшественниками лорда Элгина. В Афинах совершенствовали свое образование Цицерон и Гораций. Аттик, богатый и образованный корреспондент Цицерона, жил здесь на протяжении нескольких лет. После того как в 27 году до н. э. Греция формально превратилась в римскую провинцию, Афины сохраняли особое положение.
На римских правителей и императоров Афины оказывали особое влияние. Марк Антоний любил этот город и осыпал его подарками. Афины импонировали его необычному характеру своими зрелищами, играми атлетов, театральными и религиозными мистериями. Величайшим ценителем и благодетелем Афин был император Адриан (117—138), путешественник, родившийся в Испании, который, как говорят, говорил по-гречески лучше, чем на латыни. Именно при Адриане был завершен храм Зевса Олимпийского, строительство которого начали во времена тирана Писистрата, более семисот лет назад. Ниже существовавшего тогда города Адриан возвел новый, построил в Афинах бани, колоннады, статуи, библиотеку и водопровод, которые стали носить его имя. Последние раскопки, сделанные при строительстве метро, показали, насколько мощным был комплекс римских бань. Именно во времена Адриана стараниями его друга Герода Аттика Афины обрели великолепный стадион и театр. Пожалуй, этот период был вершиной материального благополучия и процветания.
С вторжениями северных народов пришли темные времена. В 267 году н. э. воинственное готское племя герулов прошло по Греции, вторглось в город и захватило Агору. Это стало началом конца Древней Греции.