Африка. Все тонкости

Наш дом в Африке

Два года назад мы решили переехать от родителей мужа в город под названием Суньяни. Это столица региона Бронг-Ахафо с населением в около 300 тыс. человек. Здесь есть банки, офисы, школы, университеты, больницы, универсам – в общем, практически все, что необходимо для комфортной жизни (я бы еще от театров и музеев не отказалась, но тут уж, чем богаты, как говорится).

Несмотря на то, что здесь мне частенько приходится адаптироваться и выходить из зоны своего комфорта, лично для меня, в нашей жизни в Гане в целом и в Суньяни в частности, есть много плюсов, которые на данном этапе даже перевешивают плюсы жизни в Петербурге. Главный из них – это работа мужа, его возможность самореализовываться и заботиться о нашей семье. Кроме того, это моя работа, да-да. Возможность писать, делиться нашими каждодневными приключениями, самореализовываться таким вот образом.

К бонусам нашей жизни я отнесу лето круглый год: с шортами и шлепками, апельсинами и ананасами, пением птиц по утрам и цикад по вечерам, солнцем и цветами. Суньяни – зеленый просторный город, комфортный для жизни и один из самых чистых городов в Гане, и мне здесь нравится.

Говорят, что если жизнь подбрасывает лимоны, нужно делать из них лимонад. Именно к этому выводу я пришла, когда родился наш второй сын. Это был сложный период в моральном и финансовом плане, и я стала искать варианты, как я могла бы помочь мужу в данной ситуации. Сама я могла немного. До декрета я работала импорт-менеджером, а еще раньше – учителем английского. Но два маленьких ребенка и переезд в чужую страну делали офисную работу, да и работу репетитором, скажем, невозможной. Я думала о рукоделии, но ничего делать не умела. Тогда на англоязычном сайте я наткнулась на статью о том, что можно заработать блогерством.

Сейчас эта тема стала очень популярной, но тогда об этом говорили немногие. Инстаграм только начинал развиваться в платформу, где в конечном итоге нашли свое призвание и устроили свой бизнес очень многие, но в 2015-м о такой возможности знали лишь некоторые. Блогерство мне подходило. Хоть я и не видела реальных перспектив, не знала, как это работает, я решила просто начать писать. И зарегистрировала полноценный блог на одной из интернет-платформ. Дальше одной заметки я не ушла – наступило время родов, потом первые месяцы заботы о малыше и подготовки документов для очередной поездки в Гану. Пока времени на блог не было, я решила вести его мини-вариант – в инстаграме.

Я всегда говорю, что Африка пошла мне на пользу. Удивительно, но мои заметки пользовались огромным успехом. Я писала для пабликов, онлайн-изданий, даже поработала редактором. Так блог стал не только способом самореализации и общения с соотечественниками, со временем он начал приносить доход. Кроме того, вскоре со знакомой из России мы открыли магазин африканских масел и мыла, тех самых, о которых я писала ранее. Мода на Африку и африканское помогает нам и сейчас – кроме масел мы предлагаем африканские ткани и предметы интерьера.

Тем временем, мы уже жили отдельно от родителей в провинциальном Суньяни.

Наш дом был достаточно большой, но мы в нем занимали только половину: две спальни, просторный, очень просторный зал, еще была кухня – она находилась в другой части дома. Изначально мы договаривались с хозяином дома, что жить в нем мы будем одни, но в пустующие комнаты нам почему-то постоянно подселяли соседей.

Перед домом был двор, за домом – заросший огород.

Когда мы въехали в наш дом, двор был в плачевном состоянии, мусор давно не вывозили, всюду лежали разбитые ведра и дырявые тазы.

Я никогда не была фанатом грядок и клумб, но при наличии свободной земли и вечного лета любовь к земледелию приходит сама собой. К тому же, хочется создать для себя и детей двор с зеленым газоном и цветами.

Я принялась за дело. Мусор убрали. Земля при регулярном поливе и удобрении преобразилась. В нее я стала сажать семена, какие были с собой, какие находила вокруг. У соседей отрывала отростки, подсаживала к себе. Немного овощей тоже удалось вырастить. У нас росла кукуруза, помидоры, перец. Одним из экспериментов был ямс.

Два года спустя дом утопал в цветах. Это предмет моей маленькой гордости, совершенно непонятной для местных жителей. Цветы здесь не в почете, гораздо больше ценятся плодовые деревья, овощи, корнеплоды. Ганский двор будет скорее засажен плантами и кассавой, чем розами.

Это был типичный такой дом среднего класса в Гане, при этом не самый современный. Кто побогаче, строят двухэтажные дома, это считается престижным. Двор перед домом заливают цементом, выкладывают плиткой. Редко кто оставит газон, максимум поставят кадки с декоративными растениями. Дома строятся вручную. Из цемента делают кирпичи, а потом из них выкладывают стены. Тем же цементом заливается пол. В Суньяни даже относительно высокие 4-5-ти этажные дома были построены таким образом.

За жилье мы платили где-то 75 долларов в месяц, причем плату в Гане обычно берут минимум за год вперед, а то и за два. Жилье здесь относительно недорогое, в отличие от продуктов и коммунальных услуг.

В интерьере большинства домов Ганы, даже дорогих и богатых, я видела непривычный для нашего взгляда минимализм. Дома большие, комнаты просторные. Огромные кожаные диваны, журнальный столик, обеденный стол, плазма и звуковая система – вот стандартный набор для зала. Иногда может стоять, например, аквариум или мини-бар, на стене часто висят часы и портреты членов семьи. Окна, а иногда и стены закрывают тяжелыми шторами. Некоторые могут украсить комнату искусственными цветами. Не помню, чтобы видела живые цветы в помещении.

У диванов может лежать небольшой ковер, могут стоять пуфы. Иногда присутствуют элементы декора в африканском стиле. Никаких полочек с сувенирами, рамочками и свечками.

На первом этаже располагаются зал, кухня, комнаты для гостей (с отдельными санузлами). На втором: спальни хозяев дом, часто еще один зал. В комнатах кондиционеры, в ванных водонагреватели. Посуда хранится в шкафах на кухне, а одежда – в спальнях, поэтому нет нужды для шкафов в зале. Одежды, кстати, может быть очень много. У моей свекрови она занимает огромный шкаф и еще пару чемоданов. А вот в гостевых спальнях шкафа может вообще не быть. Часто девушки после переезда в африканскую страну рассказывают, что месяцами использовали вместо шкафов дорожные сумки и чемоданы.

Интересно, что многую мебель местные мастера делают вручную. Едешь в город, а вдоль дороги стоят огромные яркие диваны, они недорогие, но непрактичные и недолговечные. Те, кто может себе это позволить, покупают импортную мебель.

Кухни в современных ганских домах мало отличаются от привычных нам кухонь. Они просторные, с большим количеством закрытых шкафов, но часто очень неуютные. В более старых домах кухни только обозначены – нет шкафчиков и полочек, есть только столы и мойка. Газовыми плитам пользуются не все, многие все еще используют мангалы с углем на улице, а иногда могут поставить его прямо посреди кухни (для меня это сначала было шоком). И, конечно, на кухне здесь есть не принято, все обедают в зале. Неотъемлемый элемент любой ганской кухни – ступа для приготовления фуфу.

В нашем доме две спальни. В одной из них стоит кровать, в другой – просто матрас на полу. Изначально это было сделано специально: с детьми так удобнее.

Полы во всем доме (и вообще в домах в Гане) покрыты плиткой – в спальнях светлой, в зале темной зеркальной. Стены покрашены. Краска стирается, может облупиться от влажности, в идеале ее нужно обновлять раз в год.

Жилье в Гане сдают без мебели и техники. Под потолком обязательно вентилятор, на окнах решетки и интересные горизонтальные жалюзи, которые мы закрываем во время дождя. Ганцы любят плотные шторы, которыми закрывают окна, а в помещении включают электрический свет. У нас штор нет, зато есть прекрасный куст, который закрывает окно от солнца, и всегда свежий воздух в помещении.

Дома здесь делают максимально герметичными (двойные двери, сетки на окнах и дверях) и периодически опрыскивают помещения спреями от насекомых или обкуривают их спиральками (помните, в России такие тоже были). Для верности рекомендуют спать в москитных сетках. Что мы и делаем, т. к. наш дом герметичностью не отличается.

Сначала было непривычно, а для многих это вообще превращается в пытку. Кажется, что сетка упадет, или ты в ней запутаешься. А потом я привыкла, теперь даже нравится – уютненько так.

Сетку вешают над кроватью, опускают на ночь и подтыкают под матрас, а на день завязывают узлом, чтобы не мешала. Один минус – это страшный пылесборник.

Местные интерьеры отличаются от привычных нам, но для всего есть причины. Здесь это жара, пыль и влажность.

Кстати, в Гане нет индексов. И адресов толком тоже нет. На воротах нашего дома написан номер, но на какой улице он стоит, я не знаю. Названия есть только у крупных улиц и проспектов, но и их мало кто использует.

Если мне хотят отправить посылку, я даю отправителю номер абонентского ящика, город, страну и имя. Все. Если тебе в ящик не положили уведомление, о посылке можно узнать, только позвонив в отделение и назвав им номер для отслеживания.

А что делать, если к тебе едут гости? Как объяснить им, где ты живешь?

– Едешь по дороге на Одумасе, у площади с круговым движением поворачиваешь направо, доезжаешь до заправки Goil, она будет слева, после недостроенного здания, за ней небольшая дорога, поверни на нее. Доедешь до продуктовой лавки, спроси, где живет Коджо Фримпонг, тебе покажут.

Меня очень часто спрашивают, где я живу. Я неопределенно указываю на юго-запад и говорю: «там, за гостиницей Arietta». И ведь находят! И даже приходят в гости!

Встает вопрос: а что делать с навигатором? Между городами он работает отлично, а вот внутри населенного пункта стоит запастить точными координатами. Теми самыми с долготой и широтой.

Если бы я решила написать отдельную книгу о нашей жизни в том доме, получился бы настоящий бестселлер. Настолько в этой истории был закрученный сюжет и интересные действующие лица. Во-первых, неделю спустя после переезда мы узнали, что дом нам сдал не хозяин, а его шурин. Сам хозяин жил в Америке и даже не знал о нашем существовании. Более того, за домом висел огромный долг за воду, и эту самую воду нам несколько раз пытались отключить.

Кроме того, дождь разрушил стену между нашим двором и двором наших соседей. Такие уж тут дожди, что могут снести на своем пути все. Случилось это, видимо, давно. Но хозяин нашего дома живет в США, ему не до стены, а его родственнику, присматривающему за домом, тем более. Родственника вообще мало что интересовало. Задний двор он превратил в непролазные заросли, в которых очень удобно прятаться и курить травку.

Итак, стена, то есть ее отсутствие, не только позволяло Мартину периодически сбегать в чужой двор, а соседским курицам уничтожать мою рассаду, соседи тоже могли беспрепятственно ходить к нам в гости. Кроме того, густые заросли на нашем дворе позволяли соседям беспрепятственно пользоваться природными богатствами там произрастающими. Так однажды Франк застал нашу соседку за процессом срезания листьев кокоямса. На нашем заднем дворе.

Это такая мелочь, что мы удовлетворились ее пристыженным видом и стали жить дальше. Просто соседка посчитала, что белой женщине листья кокоямса не нужны.

Инцидент больше не повторялся, до тех пор, пока нам не пришлось уехать на целый день.

Оставлять дом без присмотра не хотелось, и Франк заплатил 5 седи мальчику по имени Пайос (пер. Набожный), чтобы смотрел за домом в наше отсутствие.

Пайос, видимо, заскучал один и позвал в помощники соседского парня Кваку (того, из-за стены), к которому присоединилась его 3-х-летняя сестра Роза.

Когда мы вернулись, вместо отдыха после поездки, нам пришлось подсчитывать убытки. Разбитая тарелка на крыльце и изорванный мяч говорили о том, что мальчики играли в футбол. Обкромсанные кусты – о том, что хотели сделать «доброе» дело и кусты подстричь, а оборванные растения кокоямса, банана, базилика и тыквы – о том, что Роза продолжила их работу. На заднем же дворе лежали стволы кассавы, под ними красовалась яма, и это уже попахивало воровством! Кто-то выкопал кассаву на нашем дворе. Всех выдала Роза, которой было обидно, что пострадавшие базилик и тыкву «повесили» на нее. Оказывается ее мама, наша соседка, попросила сына накопать кассавы к ужину. Франк не стал поднимать шум, и даже 5 седи у Пайоса не забрал, но лекцию о правильном отношении к соседям мальчикам прочитал.

Только для того, чтобы спустя два дня обнаружить… что кто-то выкачал всю воду из нашего бака (в Гане часто отключают воду, поэтому в каждом доме есть бак, в котором держат жидкость на случай отключения), оставив нас тем самым без воды. Вину на себя никто не взял. Но здесь и выяснять нечего, повинен сам Пайос. Он уже не раз приходил к нам за водой – в их доме нет водопровода.

Сейчас на заднем дворе слышны удары топора. Я понимаю, что в ход пошли доски от времянки, которую пару недель назад разобрал родственник хозяина дома. Времянку разобрал, а доски увезти не успел. И наши предприимчивые соседи смекнули, что доски можно пустить на дрова, и вот уже третий день готовят у нас на заднем дворе себе завтрак, обед и ужин.

Мораль сей басни такова: если что-то очень раздражает, лучше просто посмеяться над этим, ведь хорошее настроение куда важнее кассавы или листьев кокоямса.

Это какая-то черта местного менталитета, к которой европейцу сложно привыкнуть, однако ганцы воспринимают подобные ситуации, как само собой разумеющееся.

В нашу первую поездку в Гану мы гостили у семьи русских миссионеров.

– Ох, уж эти ганцы, – жаловался глава семейства. – Заказал у плотника два стола, заплатил ему за оба. Он принес только один, и теперь проходит мимо, потупив взгляд, не здоровается.

– Чего же вы хотели? – удивлялся Франк. – Вы же в Гане живете, а здесь никакой предоплаты! Все только по факту!

Посмеялись и забыли.

Но вот настала и наша очередь, когда однажды мы решили построить на заднем дворе маленький курятник. Позвали плотника, какой-то знакомый его порекомендовал. Дали 50 седи (12 долларов) на материалы.

– Приду в воскресенье строить, – пообещал он.

Надо ли говорить, больше мы не видели ни курятника, ни плотника, ни материалов?

– Чего же ты хотел? – спрашиваю я у мужа. – Мы же в Гане живем. Какая может быть предоплата?!

Но за время жизни в Гане я пришла к выводу, что нельзя переживать из-за того, что лично ты изменить не можешь. Я предпочитаю предоставить моему мужу право самостоятельно разбираться с его соотечественниками, ведь он знает лучше, как это сделать. А если по какой-то причине он решила этого не делать, я доверяю ему достаточно, чтобы не пилить и не настаивать – это его дело.

Да, к общению с ганцами нужно приспособиться. Есть у них особенности, которые человека непривыкшего вгоняют в ступор.

– Я уже еду, – говорит электрик, хотя сам еще не вышел из дома.

Или ты жалуешься другу, что нет денег, а он говорит: не переживай, завтра я привезу тебе нужную сумму. Ты звонишь ему на следующий день.

– Уже еду, – говорит он и выключает телефон.

А был на моей памяти и такой случай.

Знакомый летел из Питера в Гану, и другой студент-соотечественник попросил его отвезти на родину пару вещей.

– Без проблем, привози их в среду, – ответил парень и улетел во вторник.

Дело в том, что ганцы не умеют отказывать, им легче согласиться, и не сделать.

А вот у моего мужа другая крайность. В первую нашу поездку по Гане он обещал одногруппникам навестить их родителей и забрать для них посылки. Одного он не учел – в Гане у нас не было машины. Но отказать было неудобно, и мы объехали полстраны на общественном транспорте, везя тюки гостинцев и подарков на себе. Зато Гану посмотрели по полной!

Во второй раз мы провели целый день в пути (правда, уже в машине), чтобы встретить знакомого Франка в аэропорту и отвезти его в отель. Наверное, проще было заказать ему такси, но мы же обещали!

Надо сказать, что с тех пор муж стал более осторожным со своими обещаниями, а я все больше перенимаю «ганский стиль» общения:

– Купи у меня помидоры, – просит тетушка на рынке.

– Хорошо, – отвечаю я. – Только в следующий раз, ладно?

И мы обе понимаем, что следующего раза не будет.

Интересно, что в Гане, во-первых, совсем не пользуются популярностью квартиры. Снимать – да, приобретать в собственность – только дом. Во-вторых, не принято покупать готовые дома. В стране не так много компаний, которые разрабатывают и застраивают жилые кварталы, и делают они это только в крупных городах. Чаще всего ганцы действуют по старинке: покупают участок земли и строят на нем дом. Интересно, что участок можно купить у агента, можно – у частного лица, а если эта земля «ничья» – у вождя. У каждого района есть свой вождь, чья семья управляла теми или иными землями веками, и именно он отвечает за их продажу.

Участок 7 соток в месте, где мы живем (400 км от столицы), стоит около 2700$, аналогичный участок в Аккре будет стоить от 11 тыс. долларов и выше в зависимости от района.

Дальше нужно построить дом. Дома строят с несколькими спальнями и санузлами, высокими потолками и просторным залом. Здесь уже все зависит от финансовых возможностей заказчика и фантазии архитектора. Средненький домик обойдется в 45 тыс. долларов. Заливают фундамент, ставят арматуру, привозят гору песка, мешки с цементом и пошел процесс. Прямо на месте замешивают цемент с песком, делают кирпичи, а потом из них выкладывают стены.

Скорость строительства опять же зависит от вложений. Свекр строит дом уже четвертый год, наверное. Особо не торопится.

Дома здесь симпатичные, но весь вид портят плохие дороги – в жилых районах их не асфальтируют. Только крупные городские улицы и магистрали. Положи асфальт, и район приобретет совсем другой вид!