Академия 7

Глава 32

Он обрушился на меня, словно грузовой поезд.

В руке Директора возник посох из скрученного зелёного пламени и святого белого огня. Секунду спустя оружие вонзилось мне в живот, пробив брюшную полость и выйдя через спину. Едкая кислота сразу же начала разъедать рану. Вытащив оружие, существо направило другой конец мне в лицо, пришлось пригнуть голову, чтобы заблокировать выпад рогом.

Удар сотряс моё тело, и я ответил на него ударом хвоста. Директор раскрутил посох и отбил конечность, а затем нанес шквал ударов по голове и плечам. Отведя атаку предплечьями и плечами, я воспользовался открывшейся возможностью и ударил серебряной рукой.

Директор попытался отбить удар вращением своего посоха, но я призвал свою трость. Серебряный металл звякнул о зачарованный посох, а затем из его острия вырвалось копьё сине-белой энергии, пронзившее противника.

Отбросив трость, обхватил посох серебряной рукой. Кислота обожгла ладонь, но пальцы не выпустили оружие. С силой дёрнув Директора на себя, начертил другой рукой круг заклинания, а затем врезался этой рукой в серую мантию, парящую передо мной.

— Проклятие, — прорычал я. Багрово-чёрное пламя вспыхнуло и заполнило пустоту внутри существа. Вливая в Директора всю свою магию, увидел, как пламя вырвалось из отверстий для глаз в бронзовой маске. — А теперь просто сдохни, мать твою!

Заклинание взорвалось.

Серая ткань загорелась. Колдовской посох раскололся в руке существа. Я схватился рукой за металлическую лицевую пластину и повторил заклинание, чтобы послать второй инферно вниз, навстречу первому. На этот раз, когда тело Директора взорвалось, не отпустил его из своей хватки.

Я не был уверен, что именно держу, поскольку в какой-то момент это… перестало быть телом. Сущность обволакивало нечто нематериальное, скрывавшееся в одежде. Я закричал, вложив в заклинание все свои эмоции.

Затем эфемерное существо просто растворилось под напором моей ярости.

Магия погасла, как свеча, когда её цель исчезла. Мои плечи бессильно поникли. В глазах плыла какая-то муть, и невозможно было понять, это из-за густого дыма, поднимающегося от моей кожи, или из-за того, что на мне не было ни очков, ни маски, ни одежды — всё сгорело в один момент.

Моя плоть и органы пытались исцелиться, но сил не хватало залечить все полученные повреждения. Я направил драконье пламя в рану, проделанную посохом, и сосредоточился на том, чтобы остановить кровь, ручьями вытекающую из различных порезов по всему телу. Огонь прижёг дыру в животе, и теперь нужно было срочно попытаться взять себя в руки, чтобы остановить падение вниз.

Контроль над маной ослаб, прежде чем я достиг земли, и моё тело пробив крышу, с глухим стуком ударилось о камненный пол школы.

Я лежал на каменных плитах, даже не пытаясь пошевелиться, просто тупо уставившись на дыру в потолке. О… Охренеть! Всё болит. Буквально всё. Кажется, у меня болят даже волосы. Как, чёрт возьми, можно понять, что чёрная прядь на голове ноет иначе, чем синие волосы? Как такое вообще возможно! Однако это было так…

Я знал, что должен встать. Должен проверить как там Ангелина и Дерп. Чувствовалось что-то неладное через связь, а душевные якоря казались тусклыми, истощёнными. Океан маны, принадлежавший мне как Повелителю Демонов, был исчерпан до дна. Прислушавшись к внутренним ощущениям, понял, что, возможно, впервые в жизни у меня полностью закончилась энергия.

Одна мысль о том, чтобы произнести заклинание, заставляла душу гореть.

— Давай, Иван, не время валяться без дела. Надо встать, связаться с Юлией… Они должны узнать, что могут вернуться. Дай Анне шанс надрать тебе задницу за то, что отослал её. Она наверняка науськает Маледикт и Имри затрахать тебя до смерти. А это хорошая штука! С этим ты справишься!

Внутренний голос произносил ободряющие слова, которые не слишком-то мотивировали, но всё же я как-то умудрился вывернуть руку и упереться ею в растрескавшийся каменный пол. Вытаскивание себя из образовавшегося кратера привело к тому, что голова поплыла, а затем меня вырвало на пол.

— Уф, как неприятно!

Поморщился от боли, которую причиняли даже мысли. Безумно разболелась голова, всё тело испытывало поистине ошеломляющее разнообразие неприятных ощущений, на их фоне такая малость, как звон в ушах вовсе не замечался. Постоянно плывущий куда-то туман в глазах тоже не помогал, вызывая приступы тошноты, накатывающие при каждом движении.

Одна только попытка принять вертикальное положение едва снова не вызвала повторную рвоту.

Рука коснулась деревянной полки, и я медленно повернул голову, пытаясь понять, где нахожусь. Мне удалось сфокусировать взгляд на корешке книги. — Похоже, библиотека уцелела. Алиса будет так счастлива, — пробурчал я и посмотрел на дыру в потолке, а потом отвернулся. — Если она спросит, кто пробил в крыше дыру, свалю всю вину на Директора.

Опираясь то на одну, то на другую книжную полку, я медленно шёл к выходу из комнаты, двигаясь в темпе улитки, временами останавливаясь и пережидая тошноту. Когда наконец достиг коридора, то наткнулся на один из декоративных доспехов, которыми так любили украшать Медвежий дом. Я без колебаний выхватил шестопер.

Благодаря тому, что теперь было на что опереться, зашагал быстрее, но всё же приходилось смириться с тем, что сейчас мне не удастся установить рекорд скорости ни в одной возрастной категории. Пока двигался по коридору, пытался проанализировать свои ощущения.

Внутренности моей души были словно вычищены скребком. Будто я сжёг всё внутри, и образовалась стеклянная пленка, отгораживающая меня от якорей. Ощущение не было онемением, боль была очень сильной. Очень надеюсь, что с моими невестами и спутниками всё в порядке, и ничего из этого не вылилось на них.

Осознание того, что из-за меня у Антонины снова могут возникнуть проблемы с беременностью, и что на Лилии это тоже отразится не лучшим образом, ничуть не успокаивало. Я надеялся, что много-много измерений между мной и беременными возлюбленными более чем достаточно, чтобы оградить их от той битвы, которую только что вёл.

Сейчас реальными для меня были только боль, беспокойство и решимость вернуться во двор, где оставил Ангелину и Дерпа. Когда достиг выхода, замер в шоке. Простой переход из помещения на улицу настолько ошеломил чувства, что потребовалось время, чтобы дать телу адаптироваться.

— Чёрт возьми, я просто вымотан, — пробормотал, даже не в силах толком оценить общий дискомфорт, который ощущал всеми чувствами. Чихание заставило меня понять, что речь идёт действительно о всех, всех без исключения чувствах. — Это просто ни к чёрту…

Бросив бесплодные попытки оценить ущерб, нанесённый организму, наконец решил: я жив. Жив, и это было всё, что имело сейчас значение. Оставалось только вернуться к Юлии, и она поможет всё исправить.

Сплюнув скопившуюся во рту кровь на землю, начал пробираться через внутренний двор. Этот двор не был разрушен сражением, и это точно не тот, в который врезался раньше. Я тяжело вздохнул, осознав, что при таком темпе передвижения мне понадобится несколько часов, чтобы добраться до Ангелины.

Лёгкий ветерок встрепал мои волосы. Я чуть не опрокинулся навзничь, когда пушистая кремового цвета фигурка уселась на моё плечо. Маленькая лапка погладила по шее, и в ухе, за которое она ухватилась, раздалось знакомое стрекотание. Одна из болей ослабла, а затем снова усилилась.

Что значит, Дерп ранен?

Пошатнувшись, крепче сжал руками шестопер, чтобы удержаться в вертикальном положении. От инстинктивного рывка я едва не упал на лицо. Ангелина выругалась, взобралась мне на голову, а затем потрепала по волосам, чтобы повернуть в нужном направлении.

Пока я шёл, прислушивался к белке. Она щебетала, пищала и цокала, рассказывая, что произошло с мана-жабой. В животе у меня заныло. — Я не знал… — прошептал ей. Ангелина нежно погладила меня по волосам. Она всячески поддерживала меня, помогая сохранять равновесие и ускориться.

Когда мы наконец добрались до Дерпа, я понял, что опоздал.

Даже с размытым зрением можно было различить окаменевшее тело мана-жабы. Искорки света плясали по его опаловой плёнке. Всхлипнув, упал на колени, мои руки задрожали, когда осторожно поднял кристалл и прижал его к груди.

Кристалл маны.

От Дерпа исходило такое же тёплое ощущение, как от чистого кристалла маны. Его тело под моими изучающими пальцами было твёрдым, жёстким и гладким. А когда попытался произнести диагностическое заклинание, ощущение смерти тут же обожгло нервы. Ангелина отругала меня, несколько раз топнула лапой по макушке, печально пощебетав, но я всё равно попытался ещё раз.

Боль от второй попытки чуть не заставила меня выронить Дерпа, и я сдался.

Не помню, сколько времени просидел так, прижимая к груди кристаллизованного зверя, но в какой-то момент понял, что мои руки мокры от слёз, стекающих с лица. Я не стирал их и даже не пытался перестать плакать. — Дерп… Прости меня, дружище. Я не знал, что сущность так с тобой поступит.

Болезненная, бессильная злость заклокотала внутри от осознания того, что я стал причиной этого, но прежде чем успел что-либо предпринять, раздался треск. По телу Дерпа прошла неровная чёрная трещина.

Нет! Нет!..

Кристалл маны лопнул, и липкий язык ударил меня прямо между глаз. Прежде чем я успел среагировать, мана-жаба вырвался из сковывающей его оболочки и крепко сжал челюсти вокруг моего носа. Я упал на спину, задохнувшись от омерзительной вони, и в шоке развёл руками, а затем поморщился от резкой боли.

От удара о землю я едва не потерял сознание, когда разорванные крылья оказались крепко прижаты к плечам. Зажмурив глаза, я задыхался и захлебывался, по моему лицу текла слюна. Ангелина что-то пропищала, и ветер закружил вокруг меня, оттаскивая Дерпа.

Лёгкие глотнули воздуха, а потом меня чуть не вырвало, когда слизь просочилась в горло. Я перевернулся на живот и прохрипел: — Дерп, ты дерьмо! До мозга наконец дошло, что он жив, и всё, что мне оставалось сделать — это рассмеяться.

Сине-зелёный зверь издал булькающий звук и радостно запрыгал с ноги на ногу. Лёжа на животе, мне не удалось избежать горячих слюнявых ласк возбуждённого животного. В конце концов я покрепче прижал мана-жабу к себе серебряной рукой, и он с удовольствием принялся грызть камень, который нашёл на земле.

Ангелина, с ним всё в порядке?

Сильванская белка издала несколько щебечущих звуков, снова садясь мне на макушку, и я вздохнул с облегчением. — Нет, конечно же не сержусь. Разве можно было догадаться, что этот маленький засранец способен на такое… Хотя… Он сделал то же самое, когда мы накормили его кровью Имри, помнишь?

Ангелина шлёпнула себя по мордочке крошечной лапкой. Я беспомощно хихикнул и наклонился вперед, чтобы поцеловать Дерпа в лоб. — Чёртов идиот, — ласково пробормотал, поглаживая зверя, а затем снова обратился к Лине. — Как думаешь, ты можешь сообщить остальным, что с нами все в порядке?

— Это необходимо сделать немедленно и как можно быстрее, — раздался властный холодный голос откуда-то из-за моей спины. — Призови своих слуг. Нам понадобятся услуги твоего пространственного кальмара, чтобы вернуться в домой.

Я замер.

Ну как можно было пропустить ощущение сущности, изливающейся от императора! Наверное, за всеми переживаниями просто не обратил на это внимания, забыв о его существовании. Послышался лязг оружия и доспехов, я понял, что сзади находится не один человек, и медленно сел.

Пока перемещался, Ангелина щебетала, давая понять, с кем мы имеем дело. Итак, грёбаный император выжил, и у него всё ещё есть все шесть телохранителей. Наверное, быть трусом, который позволяет другим соваться в пекло — это в стиле его семьи. Стоит только вспомнить выходки Виктории… Уф! Как же всё болит! Не знаю, смогу ли сейчас справиться с этим придурком.

Потраченная энергия, казалось, и не думала восстанавливаться, слабость и головокружение не отпускали. Оглянувшись через плечо, увидел бронированную фигуру императора, направляющего на меня зачарованное копье, и рассмеялся.

Всё ещё боишься меня?

Телохранители императора напряглись, но мужчина не моргнул и глазом. — Ты ведь не настолько наивен, чтобы думать, что Церковь Света не позаботится о том, чтобы к тому времени, как мы закончим здесь, оба Владыки Демонов не вернулись в Тарил? Вы раньше могли претендовать на владычество над этим королевством, но теперь как только вы исчезнете, мы вновь откроем Академию и позаботимся о том, чтобы в ней обучались только те, кто способен владеть силами Света.

Уилфред выдержал театральную паузу, снисходительно глядя на меня, а затем криво ухмыльнулся, покачивая копьём: — Ваше соперничество дало нам лишний шанс быстро покончить с угрозой господства Повелителей Демонов. Ты отлично справился с Директором, сделав за меня всю грязную работу, а я быстро разберусь с тобой, как только обеспечу себе проход домой.

— Какие же всё-таки придурки эти религиозные фанатики, — с отвращением подумал я. — Эти мудаки спокойно отсиделись за чужой спиной!

Я старался завести себя, надеясь, что искра гнева даст хоть немного маны, но усталость была слишком сильна, а раны глубоки. Посадив Дерпа к себе на колени, принялся гладить мана-жабу.

— Да, не самые ободряющие слова, которые я когда-либо слышал. Почему бы мне просто не умереть, зная, что ты и твои головорезы останутся здесь навсегда, пока не сдохнут щиты? Думать перед смертью о том, что тебя разорвут на части Ужасы, — вполне достойный способ уйти.

Император презрительно фыркнул. — Пожалуйста, не смеши меня! Твой гарем не сможет удержаться от того, чтобы не броситься тебе на выручку, когда ты не вернёшься. В какой-то момент они обязательно появятся здесь, и тогда мы поработим или взрослых драконов или, на худой конец, того мелкого уродца. И то и другое позволит нам сбежать отсюда.

Я рассмеялся. — Ты думаешь, что сможешь поймать Имри или Маледикт? Вот это да! Заблуждения действительно у тебя в крови. Ты всегда был чокнутым, но теперь твои мозги совсем спеклись, когда ты, смазав пятки, трусливо убегал от творений Директора.

Параллельно прислушиваясь к тихому писку Ангелины, чтобы быть в курсе того, что делают имперцы, я тянул время, рассматривая их вооружение, но мелкие детали ускользали, а щуриться, чтобы показать свои проблемы со зрением, не хотелось.

Быть бы мне таким же внутренне уверенным в себе, как старался показать противникам! Спокойный тон и мирное поглаживание Дерпа прикрывали бурю чувств, эмоций и мыслей, мечущихся во мне. Отбиться от целого отряда обученных бойцов во главе с императором мне пока не по силам. Лучшее, что можно сделать — это выжидать и надеяться, что магия начнёт возвращаться.

Однако император, похоже, собирался покончить со мной как можно скорее. Мужчина поднял руку, и на его ладони возникло белое сияние. — Если ты не хочешь их призывать, то, возможно, они придут быстрее, реагируя на твою боль. В конце концов, ваши души связаны, верно?

Изобразив на лице непроницаемую маску, заставил себя не отрывать взгляда от Уилфреда, впившись ему в глаза. Очень не хотелось, чтобы его план так легко претворился в жизнь, но более всего на свете не хотелось, чтобы император оглянулся и увидел розовые щупальца, пробивающие себе путь в реальность позади него.