Алый бант в твоих волосах

Глава 11 Давнее-давнее обещание

— Ну и начадили мы здесь! — сказала Саша и, подойдя к окну, открыла его створку, чтобы проветрить комнату. — Почему ты не захотела купить то масло? Оно не дымит. И пахнет не хуже.

— Нет, Сашок, тогда бы не создалась нужная атмосфера, — ласково ответила ей сестра.

После необычного ужина при свечах настроение Катюхи стало умиротворённым. Повлияла вечерняя трапеза и на Сашку, будто бы сделав её движения плавнее. Сёстры однозначно были довольны тем, как всё прошло.

Гостиную, словно сизой пеленой, застилал дым от двух истлевших до основания ароматических палочек. И поэтому замечание Сашки звучало вполне справедливо. Видимо, купленные девчонками сухие благовония оказались не очень высокого качества, потому что они не должны так сильно дымить.

Пока Катя занималась посудой, а Саша прибиралась после нашего ужина, я взял на себя самую тяжёлую часть работы. В буквальном смысле этого слова.

Диван, который обычно стоит посередине, сейчас был придвинут вплотную к стене под висящим на ней телевизором. Отшвырнув ворсистый коврик в сторону, я приподнял один край дивана и переместил его на полметра от стены. Затем повторил то же со вторым краем. А потом упёрся ладонями в спинку сложенного дивана и в один приём передвинул его туда, где он стоял утром.

— Ого! Ты это видела? — не скрывая удивления, спросила сестру Саша.

— Артём у нас очень сильный. Он даже когда тебя нёс, не устал. Правда, Тём? — отозвалась Катька.

— Ну, вообще-то, устал. Немного, — ответил я и уложил мягкий коврик на его место перед диваном.

— А мы его вдвоём и так, и эдак… Еле оттащили, — пожаловалась Саша.

— Ну так надо было меня позвать! Я бы вам помог. Незачем таким хрупким созданиям двигать всякие тяжести!

Саша хихикнула и, стоя в своём белом кимоно, потянула пальцами за край коротковатого рукава, будто желая спрятать в него всю руку целиком.

— Я пока открою окна в комнатах, чтобы быстрее проветрилось, — сказала она и нехотя скрылась из вида.

— Ну так что? Гулять идём? — громко спросил я, в надежде услышать согласие обеих сестёр.

— Мм… Я так наелась, — лениво произнесла Катюха. — Может, лучше онямку какую посмотрим?

— Онямку? — задумчиво повторил я. Идея посмотреть какое-нибудь аниме мне нравилась. Но сидеть в задымлённой комнате совсем не хотелось. — Нет, Кать. Свежий воздух полезнее. И дома как раз проветрится. А потом, может, и посмотрим.

— Ладно, — как раз закончив прибираться на кухне, сказала сестра. — Тогда мы переоденемся.

❖ ❖ ❖

Солнце уже почти опустилось к горизонту, заставляя деревья отбрасывать длинные тени. Лужи, что оставались от вчерашнего ливня, за день почти высохли и лишь кое-где отражали в себе голубое летнее небо.

Мы не спеша шли по тротуару в сторону парка, а я держал за руки идущих по бокам от меня девчонок.

Сашка снова надела своё красное платье, оставив волосы собранными в высокий хвост. Как и за ужином, их украшала алая лента. Катя облачилась в короткие джинсовые шорты и белый топ. Распустила волосы, воткнув в уши её любимые гвоздики с зелёными фианитами. А на лица сестёр вернулся привычный лёгкий макияж.

— А зачем ты нацепил свой рюкзак? — спросила меня Катюха.

— Там вода, если кто-то захочет пить. Ну, чтобы не таскать бутылку в руках. И олимпийка, если вдруг станет холодно.

— Ты всегда такой предусмотрительный! А аптечку с собой носишь? Ну, вдруг кто-то поранится? — съязвила старшая сестра.

— А как же! Бутылёк с зелёнкой, чтобы намазать тебе коленки, когда ты упадёшь! — припугнул я дерзкую сестру, а потом по-доброму добавил: — Ох, и колючая ты, Катька! Но я всё равно тебя люблю!

Катя не придумала ничего, что бы на это ответить, и просто замолчала. А Саша одарила меня удивлённым взглядом, будто хотела что-то спросить. Но так ничего и не сказала.

Когда девчонки были поменьше, мне и впрямь приходилось таскать с собой пластырь. Сашка носилась сломя голову, частенько зарабатывая себе синяки и ссадины. А их бабушка всегда ругала за это меня, а не ту, которая на самом деле была виновата.

Мы уже добрались до парка и шли мимо передвижных киосков с мороженым, горячей кукурузой и разными сладостями.

— Я хочу мороженого. Вам взять? — предложил я.

— Мне пломбир, — ответила Саша.

— Фу… Мороженое? — скривилась Катюха. Она вмиг избавилась от моей руки, прильнула к бортику киоска и стала разглядывать витрину и содержимое холодильников. — А что тут ещё есть⁈ Ох, солёный попкорн? Хочу!

Взяв вкусности, мы пошли вглубь нашего небольшого парка. Туда, где располагался фонтан. Катя хрустела попкорном, а мы с Сашей ели мороженое на палочках в шоколадной глазури. У меня с дроблёными орешками, а у сестры простое.

— Идём на качели! — предложила Катюха.

— Не хочу, — сказал я и продолжил идти прямо к фонтану.

Саша предпочла промолчать и тоже не поддержала идею сестры.

— Ну и ладно. Тогда я пойду сама! — сказала Катюха и вприпрыжку убежала в сторону качелей.

Тихий ветер отклонял поднимающиеся высоко в воздух струи воды. Свободно паря вниз, они распадались на крупные капли, часть которых долетала до бортика фонтана. И поэтому он был сейчас мокрый. Дойдя до сухих плиток, я остановился, отпустил Сашину руку и, развернувшись, сел на невысокое ограждение.

— Садись, — сказал я, мотнул головой и смёл ладонью невидимый мусор с ближайшей ко мне плитки.

— Подержи! — Саша протянула мне своё мороженое, а потом прижала ладошками подол своего платья и уселась рядом, толкая меня плечом.

Изредка задуваемые в нашу сторону брызги приятно охлаждали мою кожу. Я вернул Саше её мороженое, и какое-то время мы молчаливо наслаждались шумом воды за нашими спинами.

— А помнишь, когда нам с Катькой было по одиннадцать? — лизнув мороженое, заговорила сестра. — Мы тогда обе были в тебя влюблены.

— Да, помню, — улыбнувшись, ответил я и погрузился в далёкие воспоминания.

В первый год, когда девчонки переехали к бабушке, им было непросто. Потерять в таком возрасте обоих родителей сразу — очень тяжёлое испытание. Бабушке тоже пришлось несладко, ведь она сама осталась без мужа.

Из-за всех этих событий Катя и Саша пошли в первый класс на год позже своих сверстниц. А из-за разницы всего в один год их со скрипом принимали в компанию одноклассники, так что девчонки всегда были в каком-то роде белыми воронами.

Несмотря на реальный возраст сестёр, мальчишки из старших классов всё равно считали их малолетками. А пацаны из своего просто боялись. Особенно Катю, которая постоянно влипала в разные не очень приятные истории.

Я часто бывал у сестёр в гостях. И когда мама ещё была жива, они тоже гостили у нас, оставаясь обычно на несколько дней. А летом — ещё дольше. Они так любили играть моделями, которые я собирал, что всё время что-нибудь у них отламывали. А я каждый раз злился и ругал их за то, что они берут всё, что им хочется, и даже не спрашивают разрешения.

Даже не знаю почему, но, когда девчонкам было по одиннадцать, они признались, что влюблены в меня. Я не придал этому большого значения. О каких серьёзных чувствах могла идти речь в одиннадцать? Но всё же на следующий день рождения подарил обеим сёстрам по большому алому банту для волос. Ох и дорогущие они были!

Я тогда только окончил первый курс вуза. Нашёл подработку на лето. И спустил на подарок почти всё, что заработал за две недели. Большие, яркие, сделанные из дорогой атласной ткани, эти банты стали шикарным подарком. Разумеется, девчонки старались носить их чуть ли не каждый день. Но, как и у любой другой вещи, со временем их внешний вид испортился. Сёстры повзрослели, а вместе с годами ушли и чувства, растворившись в памяти добрыми воспоминаниями из детства.

Мы уже доели мороженое. И тогда я снял с себя рюкзак. Достал из него половинку батона. Разломил её на две части и протянул одну Саше.

Она осторожно взяла её в руки, ещё не понимая, зачем я это сделал. А я стал отламывать небольшие кусочки и кидать перед собой, приманивая к нам голубей.

— Ты… ты не забыл? — дрожащим голосом произнесла Сашка.

— Да как тебе сказать. Почти забыл. Но вчера ты напомнила.

— Прости…

— Нет, всё в порядке. Это я должен просить прощения, — сказал я и бросил россыпь крошек подальше. — За то, что не придал значения. — Накрошил в руку новых и кинул в другую сторону, собирая вторую стайку голубей. — За то, что чуть не забыл.

Покусывая губы, Сашка мяла в руках несчастный батон и молчала.

— Ну, чего сидишь? Давай! Смотри, они ждут! — сказал я и слегка толкнул окаменевшую сестру плечом.

Как и в той февральской фантазии Сашки, голуби жадно собирали хлебные крошки, запивая водой из лужи. Те, что понаглее, хлопали крыльями, пытаясь отогнать от добычи сородичей. И все они громко курлыкали, перебивая шум фонтана за нашими спинами.

Сашка стала понемногу отщипывать от батона и кидать птицам, заставляя тех подходить к нам всё ближе и ближе. Вокруг уже собралась целая стая, привлекая внимание гуляющей по парку детворы.

Сидя тогда зимой у неработающего фонтана, я пообещал, что мы придём сюда летом. А потом просто забыл. Навалилась работа. Переезд. Мелкие бытовые неурядицы. Появление девчонок полгода назад внесло мощные коррективы в мою спокойную жизнь.

Почти четыре года я не видел сестёр, не звонил, не приезжал в гости. Они тоже никак не напоминали о себе. Я помнил их совсем юными тринадцатилетними девочками. И когда они, повзрослевшие и похорошевшие, приехали ко мне, даже не сразу узнал их. Это были совсем другие Саша и Катя. Не те мелкие девочки, которых я знал. А уже взрослые и весьма привлекательные девушки. Они так изменились за эти несколько лет!

— А помнишь, как мы пошли купаться, и Катя чуть не утонула? — спросила меня Сашка.

— Помню, но смутно.

— Она хотела подурачиться. Ну, привлечь твоё внимание. А потом реально начала хлебать воду, — призналась сестра. — Ты бросился за нами, намочил одежду. Мы так ничего и не рассказали бабушке. А Катьку потом ещё неделю трясло от впечатлений.

Этих подробностей я не знал. Помню, что сильно тогда отругал их обеих. И чуть не потерял на берегу свой новый смартфон. Бросаясь в воду, куда-то его кинул. А потом долго искал. В сердцах сказал сёстрам, что мне это всё надоело, и, не попрощавшись, уехал домой.

— Катя тогда сильно на тебя обиделась.

— Поэтому она больше мне не звонила?

— Наверное. Но она сильно скучала.

— А ты?

— Я тоже, — в голосе Саши появилось волнение. — Сестра запретила мне разговаривать с тобой.

Вот так и закончилось наше общение. А потом пролетели четыре года, за которые я успел обо всём этом благополучно забыть. Ровно до того момента, когда на пороге моей квартиры нежданно появились они, мои младшие сёстры.

— Почему ты нас…

— Забрал от бабушки? — завершил я вопрос Саши. — Потому что у вас никого не осталось.

— То есть, ты нас не любишь?

— В каком смысле? — взглянув на сестру, спросил я. — Ну ты сама как думаешь? Если бы не любил, то стал бы к себе забирать?

— Не стал бы, — ответила Саша.

— Ну вот! — сказал я и бросил голубям последние крошки.

— А ты помнишь наш день рождения? — помолчав, опять спросила меня Саша. — Те банты и твоё обещание?

— Ты о чём это?

— Не помнишь? — вопросительно произнесла Саша, а я напряжённо посмотрел на неё, тщетно пытаясь выловить среди мутных образов воспоминаний какое-то обещание. — Ты сказал, что женишься на той из нас, кто сохранит свой бант до восемнадцатилетия.

Говоря эти слова, Саша дико смущалась. Её щёки покрылись румянцем, а на лбу даже выступила испарина. Она рассказывала об этом, не как о глупом воспоминании из далёкого прошлого, а как о том, отчего зависела судьба всего человечества.

— Ого, вы тут голубей насобирали! Вы их что, ловить собрались⁈ — Размахивая руками, к нам подлетела Катюха. — Ну нет, я не дам бедных птичек в обиду! — Распугав всех птиц, она довольно остановилась возле нас. — И о чём вы тут мило беседуете, а? Голубки́!

— Да тут Сашка рассказывает, как я обещал на вас жениться.

— А-а-а! Ну, было такое. Правда, уже не получится. Бантов-то тех нет! Всё! Расслабься, братик. Твоей личной жизни ничего не грозит! — как всегда беззаботно рассуждала о весьма серьёзных вещах Катька.

— Холодает. Давайте домой? — предложил я и спрыгнул с ограждения.

В моём рюкзаке действительно лежала олимпийка. И сейчас я думал, кому из девчонок её отдать. Кате, которая наверняка ещё не до конца выздоровела. Или Саше, спина и волосы которой слегка намокли от брызг фонтана. После катания на качелях и погони за голубями Катя точно не мёрзла. Выбор стал очевиден.

— Надевай, — сказал я и протянул олимпийку младшей сестре.

Замешкавшись, Сашка спрыгнула с бортика фонтана и, робко поглядывая на сестру, взяла олимпийку из моих рук. По её взгляду я понял, что мы не договорили. Не договорили о чём-то важном.

Я снова взял обеих сестёр за руки, и мы пошли в сторону дома.