Алый бант в твоих волосах

Глава 16 Будем делить Артема?

В спальне сестёр царил лютый беспорядок, настоящий хаос, будто сюда пробрался шаловливый енот и перевернул всю комнату вверх дном. Но вряд ли такое могло случиться в квартире, расположенной на пятнадцатом этаже. Да и домашних животных здесь никогда не водилось: ни собаки, ни кошки, ни даже хомяка.

Ящики комода были выдвинуты на разную длину. Двери открытого шкафа подпирали картонные коробки, щедро перемотанные скотчем. А рядом с ними небрежно валялись лакированные туфельки с потёртыми стельками, пара кроссовок, целый ворох книг и много других старых вещей.

— Ого! — воскликнула вошедшая в комнату Катя. — Тут что, торнадо прошёлся? — Она с ужасом оглядела творящийся вокруг беспорядок. — Ты никак генеральную уборку затеяла?

Саша сидела на голом полу, а между её раскинутых в разные стороны ног стояла коробка из плотного картона. Рядом в ожидании работы мостился её верный помощник пылесос, из которого торчал ребристый шланг, переходящий в металлическую трубу с широкой щёткой на конце.

— Ну да. Пока Артём занят сборкой кровати, решила перебрать старые вещи. Смотри, что я нашла!

Саша вытащила из коробки старый светильник с вращающимся абажуром. Не выпуская его из рук, она поднялась на ноги, рванула к кровати и, закинув на неё одно колено, водрузила светильник на тумбу. Смахнула с провода пыль и воткнула вилку в розетку.

На абажуре ярко засветились цветные окошки причудливых форм, и он, жалобно скрипнув, начал медленно вращаться.

— Бог ты мой! Он ещё пашет? Офигеть! — воскликнула Катя. — Кхм-кхм, только надо бы абажур помыть. Слышишь этот запах?

— Ага, пылью пахнет… И бабушкиной квартирой, — ответила Саша и опустилась на застеленную покрывалом кровать.

В комнате застыла тишина. На какое-то время обе сестры погрузились в свои воспоминания. И лишь старый светильник тихонько жужжал моторчиком да изредка поскрипывал своим несмазанным механизмом.

— Скучаешь по ней? — спросила вдруг Катя.

Она стояла у двери в комнату, облокотившись о стену, и с интересом разглядывала разбросанные на полу вещи, содержимое открытых коробок и этот старый, родом откуда-то из далёкого детства, светильник.

— По бабушке? Не очень. Да и вспоминать не особо-то хочется, — с грустью в голосе ответила Саша, смотря на стёртую почти до дыр подошву кроссовок. — И почему мы сразу всё это не выбросили?

Эти коробки и вещи, что сейчас лежали на полу, остались от переезда. Когда в мае, почти в самом конце учебного года Артём и его сёстры въехали в новую квартиру, лишнего времени не было. И поэтому тщательно сложенный и упакованный, вроде бы ненужный, но ещё, возможно, ценный скарб отправился туда, где он не станет мозолить девчонкам глаза.

— Ужин готов. Может, тебе помочь? — с весёлой смешинкой предложила сестре Катя. — А то мы второй сезон, чую, сегодня не досмотрим.

Приезд грузчиков прервал «день аниме», который сегодня для всех устроила Катя. И несмотря на её желание досмотреть хотя бы последнюю серию, Артём решил заняться своей новой кроватью. А Кате не осталось ничего другого, кроме как отправиться на кухню и готовить ужин. Пицца — это хорошо, но нельзя же есть её целый день.

— Давай! — радостно согласилась Саша, спрыгнула с кровати и достала со дна шкафа ещё несколько замотанных скотчем коробок. — Кажется, это последние.

Катя толкнула одну из коробок ногой и, следуя примеру младшей сестры, опустилась на пол. Взяла в руки канцелярский нож. Разрезала лезвием скотч и, наконец, вскрыла первую коробку. Доставая вещь за вещью, Катя внимательно рассматривала каждую, решая, оставлять её или нет.

Быстро разобравшись с первым ящиком, Катя взялась за второй. Ловко разорвала скотч и зашелестела целлофановым пакетом.

— Что там у тебя? — не оборачиваясь, спросила сестру Саша. Но Катя молчала. Пустой пакет, которым она только что шелестела, медленно спикировал на пол, а в комнате стало подозрительно тихо. Почувствовав неладное, Саша, наконец, обернулась: — Ну так что там? Ой, это же…

— Старая пыльная тряпка! — со злостью воскликнула Катя.

Она держала перед собой пышный бант для волос ярко-алого цвета. Её взгляд, если бы он только мог, испепелил бы эту ненавистную ей вещь. Но несмотря на разгорающийся в груди девушки огонь негодования, она не могла отвести взгляд от красивого украшения.

— Нет! Не тряпка! Отдай! — едва не крича, потребовала младшая сестра.

— Как ты могла так поступить? — На глазах Кати навернулись горькие слёзы. — Это подло! Очень подло! Ты не должна была так поступать со мной!

Саша попыталась отобрать бант у старшей сестры, но та отскочила в сторону. Со злостью сжимая бант в дрожащих руках, она стояла, не в силах отвести глаз от яркого украшения. Взгляд застилали горячие слёзы.

Катя всхлипнула. А через несколько мгновений зарыдала. Швырнула бант на Сашину кровать и, закрыв лицо ладонями, беспомощно опустилась на пол.

Губы второй сестры задрожали. Саша бросила тревожный взгляд на отскочивший от стены и упавший на покрывало бант. Её бант! По щеке покатилась слеза. Саша посмотрела на рыдающую сестру. А потом вскочила с пола, кинулась к письменному столу. Резко открыла его ящик. И, гремя лежащей там мелочёвкой, достала из него большие ножницы.

Смахнув слёзы со щеки тыльной стороной ладони, она быстро подошла к кровати, нервно схватила бант и собралась порезать эту дорогую ей вещь на мелкие-мелкие кусочки.

Но внезапно Катя схватила сестру за руку.

— Стой! Не надо! Не делай этого! — попросила она.

Но Саша решительно вознамерилась осуществить задуманное. И тогда Катя ухватилась второй рукой за острое лезвие ножниц и попыталась вырвать их из рук младшей сестры. На пол стали падать тёмно-красные капли крови. И только увидев их сквозь текущие ручьём слёзы, Саша отпустила ножницы и в ужасе отпрянула от сестры.

Окровавленный инструмент с грохотом упал на пол. Катя обхватила пальцами раненую ладонь, пытаясь остановить кровь. Проморгавшись, Саша втянула в себя воздух, схватила старую футболку и туго намотала её на ладонь сестры.

— Прости, Катя. Я не хотела! — жалобно произнесла она, обеими руками сжимая ладонь сестры.

Если бы не громкий шум работающего шуруповёрта, Артём уже бы ворвался в комнату сестёр. Но ему не были слышны их крики. Плотно закрытая дверь в комнату напрочь глушила любые подозрительные звуки.

— Это ты меня прости! Я сама виновата… — всхлипывая, ответила сестре Катя. — Если бы не та ссора на речке, я бы не выбросила свой бант. Какая же я была дура!!! — призналась старшая сестра и опять заревела.

Саша подошла ещё ближе, обняла сестру и, успокаивая, стала гладить её ладонью по спине.

Через несколько минут эмоции, наконец, утихли. Сёстры посмотрели друг другу в глаза. А потом Саша взяла в руки бант, покрутила его и спрятала на самую дальнюю полку в шкафу, где никто и никогда его не увидит.

— Значит, ты всё ещё его любишь? — задала вопрос Катерина. Саша лишь молча опустила глаза. Но сестра поняла всё и без слов. — И когда ты планировала рассказать мне об этом?

— Я собиралась. Честно! Просто я была не уверена… — Саша ненадолго задумалась. — Когда у тебя поднялась температура, я поняла, что мне стало невыносимо больно видеть его безразличие. Он думал лишь о тебе, его любимой старшей сестрёнке!..

— Неправда!!! Он всегда заботился о нас обеих! — повышая голос, перебила Сашу сестра.

— А мне хотелось сбежать и никогда вас больше не видеть! — продолжала изливать душу Сашка. — Он позволяет тебе всё. Ходить по дому без трусов, показывать ему грудь, целовать себя. А я…

— А что ты? Ходи тоже без трусов! — на полном серьёзе предложила Катя сестре.

— Что? — Из Саши вырвалась смешинка. — По дому без трусов? Я не такая!

Поняв, какую глупость сказала, Катя начала смеяться сквозь слёзы. А следом за ней засмеялась и Сашка. Они сели на край кровати и замолчали.

— А как ты думаешь? Он нас любит? — спросила Катя сестру.

Артём не стеснялся говорить, что любит своих младших сестрёнок. Но сейчас речь шла о другом. И Катя, и Саша прекрасно понимали, что их брат не вкладывал в эти слова тот самый смысл, который так волновал их обеих.

— Если и любит, то наверняка только одну из нас… — обречённо ответила Саша.

— И что нам тогда делать?

— А ты? Ты его любишь?

— Я не знаю, — немного подумав, ответила Катя. — Раньше любила. Любила до боли в груди. Но потом перегорела… Почти четыре года ни звонка, ни сообщения…

— Ну так правильно! Тебя тогда вообще могло не стать… Если бы не Артём, — напомнила Саша о том, что стало причиной разрыва их отношений. — Могла бы позвонить ему первой.

— Ну я и хотела…

— И почему тогда не звонила?

— Я не знаю!.. — снова повысив голос, ответила Катя. — Мне было так обидно, ты просто не представляешь!

В тот летний день они втроём отправились к реке, чтобы искупаться. Артём остался на берегу, а сёстры забрались в воду. Кате очень хотелось, чтобы брат с ними поплавал, но он почему-то упрямился. И тогда она решила привлечь его внимание: зашла поглубже в воду и сделала вид, что тонет. Сначала она и правда дурачилась, но потом стала тонуть по-настоящему. И когда Артём понял, что сестре нужна помощь, он запоздало бросился в воду и вытащил Катю на берег.

Он очень разозлился, чуть не потерял свой новый телефон и высказал взбалмошной сестре всё, что о ней думал. Разумеется, это её сильно задело. Она обиделась. Да так, что наотрез отказалась первой мириться с братом.

Именно поэтому Катя не сохранила подаренный ей алый бант. Желая поскорее убить в себе чувства, она порвала его на лоскуты, растоптала грязными подошвами и выбросила в самый глубокий мусорный бак. А потом жалела об этом. Чувство вины за надругательство над бантом, подаренным братом, лишь усилило боль девушки.

Но, как и всё в этой жизни, со временем её чувства угасли, а обида стёрлась из памяти. Но когда девчонки переехали жить к Артёму, чувства вернулись с ещё большей силой, обрели новый смысл.

Саша старалась их не показывать, пряча глубоко в себе. А Катя, наоборот, маскировала их дерзостью и откровенной раскованностью.

— А давай у него спросим? — предложила Катя сестре.

— Что спросим? — Саша заволновалась.

— Ну… Кого бы из нас он выбрал.

Улыбнувшись одной стороной губ, младшая сестра хмыкнула.

— Знаешь… А я ведь уже думала об этом, — начала рассуждать Сашка. — Кроме тебя, у меня никого нет. И если Артём выберет тебя, я этого не переживу. — Голос Саши задрожал, и по щекам снова покатились слезинки. — А если он выберет меня, я точно знаю, что потеряю тебя.

Катя нежно обняла сестру за плечо, наклонила к ней голову и коснулась виска Саши краем своего лба.

— А что, если мы будем его делить? — осторожно предложила Катюха.

— Думаешь, он на это согласится? — неуверенно произнесла Саша.

— Ну… Мы ведь и так живём втроём. Просто не будем ничего менять.

Неожиданно для себя осознав что-то важное, Сашка улыбнулась. Радостно стёрла кулачками дорожки от слёз со своих щёк и заглянула в глаза старшей сестры.

— Надо показать ему бант!

— Нет!!! — запротестовала Катерина и отдёрнула от сестры свою руку, будто её обожгло кипятком, а потом напомнила: — Артём выполняет свои обещания.

— И что? Это было давно. Давай хотя бы расскажем о банте!

— Ты не посмеешь! — начала выходить из себя Катя.

— Да я… нет! Ты всё не так поняла! — продолжая преданно смотреть сестре в глаза, Саша попыталась оправдаться.

— Не делай этого! — сквозь зубы выдавила Катя и, резко поднявшись с кровати, размотала повязку на ладони.

Убедилась, что кровь уже остановилась. А затем, бросив презрительный взгляд на младшую сестру, толкнула плечом дверь и вышла из спальни.

❖ ❖ ❖

Катя вернулась на кухню. А Саша стояла на одном месте, испуганно глядя ей вслед. Я же просто продолжал сидеть на бортике моей новой, только что собранной кровати.

— Так что ты хотела мне сказать? Тогда у фонтана… — напомнил я сестре последние её слова и, когда она ничего не ответила, спросил: — Между вами что-то произошло?

— Забудь, — улыбнувшись, ответила Сашка и направилась на выход. — Пойдём ужинать.

Так, блин! Ну что опять началось-то?

Я сложил инструмент, собрал разбросанные листы картона, в который были упакованы детали кровати. И, оценив ещё раз проделанную работу, ушёл в ванную, чтобы помыть руки.

На ужин Катя приготовила бурый рис с наггетсами и отварной фасолью. Пожелав девчатам приятного аппетита, я набросился на еду. Но в какой-то момент, устав от напряжённой тишины, заговорил первым.

— Вижу, что-то произошло. Опять будем играть в молчанку?

— Тебе не о чем переживать. Мы уже разобрались, — натянув улыбку, успокоила меня Катя.

— Ты совсем не умеешь врать. Это как-то связано со мной, да?

— Нет, — ответила Саша, видимо, решив поддержать сестру.

— Да! — в тот же момент раздражённо произнесла Катя.

— Так нет или да? — переспросил я, по очереди глядя на своих сестёр.

Катя положила вилку на стол. Поставила на него локти и подпёрла сложенными друг на друга ладонями подбородок. По её взгляду я понял, что ещё немного и она расплачется. Катя редко поддавалась эмоциям. Но если на неё накатило, значит, дело дрянь.

— Давайте-ка поговорим, — предложил я. — Что могло произойти между вами, пока я возился с кроватью?

Но обе сестры продолжали молчать. Сашка без энтузиазма ковырялась вилкой в своей тарелке, а Катя застыла в одной позе, словно статуя древнегреческой богини.

Я глубоко вздохнул и решился на монолог.

— Знаете, в последнее время вы обе ведёте себя… — с осторожностью подбирал слова я, стараясь не сказать лишнего, — необычно. Я догадываюсь из-за чего. Но не уверен полностью. Я не допущу, чтобы вы ссорились из-за меня. И что бы ни происходило, мы семья. Вы — самые дорогие мне… — Я замялся, собираясь сказать «сёстры», и почему-то решил, что сейчас это слово прозвучало бы неправильно. — В общем, вы — самое дорогое, что у меня есть. Я люблю вас обеих. И ни одну из вас не больше другой. Так что меня вам совершенно не нужно делить. Понятно?

Сашка не смогла скрыть довольной улыбки, хоть и пыталась. А Катя лишь опустила руки и снова взяла вилку, продолжая хранить молчание.

— Когда кому-то из вас плохо, плохо и мне, — глядя на Катю, продолжил я монолог. — Здесь все взрослые люди. И у каждого есть язык. Мы всегда можем обсудить любую проблему. Поговорить откровенно, если надо. Но мы не решим проблему, если хотя бы один из нас будет молчать.

— Дай нам время, — вдруг заговорила Катерина, — собраться с мыслями. Не дави, пожалуйста.

— Ох… извини. Я вовсе не хотел давить. Конечно. Я понимаю.

После этих слов я уткнулся в свою тарелку, не зная, чем ещё помочь девочкам. Ведь они так ничего и не сказали. Что вообще могло у них произойти за полтора часа?

— А мы будем смотреть аниме дальше? — осторожно поинтересовалась Саша, но я не понял, кому именно был адресован этот вопрос.

— Я свободен, можем продолжить. Кать?

— Да, конечно, — ответила сестра. — Только разложи диван сразу.

Я не стал спрашивать, зачем раскладывать диван так рано. Вчера мы смотрели телевизор лёжа. В целом, это ничуть не хуже, чем сидя. Так почему бы и нет? Пиццу сегодня мы уже вряд ли будем, значит, столик можно тоже убрать.

Заканчивали ужин мы в непривычной тишине. Напряжённость ушла, но настроение Кати не стало сильно лучше. Что же… Похоже, выбора нет. Либо она что-нибудь скажет. Либо это у неё как-то само пройдёт. Я сделал всё, что мог. Но впредь надо быть ещё внимательнее.

Поблагодарив за ужин, я вышел из-за стола. Разложил диван. Саша помыла посуду. А Катя убрала в холодильник остатки пиццы и приготовила травяной чай с мятой.

Вернувшись из комнаты, она включила спокойную музыку и подошла ко мне. Так близко, что наши тела едва не касались друг друга.

— Ты вчера был очень нежен со мной. Позволь мне тебя отблагодарить, — шёпотом сказала Катерина, толкая меня ладошками в сторону разложенного дивана.

— Что ты имеешь в виду? — краснея от смущения, спросил я.

Память услужливо подсунула картинки обнажённой спины Кати и воспоминания об акте её мастурбации в моём присутствии. А ведь началось всё с безобидной просьбы сестры почесать ей спинку!

— Массаж. Спины. Ты позволишь? — будто бы спрашивая разрешения, объяснила сестра. — Снимай свою майку.