Анархия. Начало

Глава 9

Линкольн

(Парень на байке)

Я проматываю запись того, как детектив крадется по моему наружному тоннелю и пробирается в мою пещеру. О чем, вообще, она думала? Бэтмен. Это забавно. Молли Мастерс. Детектив Молли Мастерс. Я впечатлен.

Я так устал прошлой ночью, пока громил ее дом, еще эта импровизированная встреча с Кейсом и Томасом, и эта… внеплановая активность…

Поднимаюсь в маленький дом наверху, перестроенный из разрушенного особняка, о котором я ничего не помню, и падаю на кровать.

Сегодня я никак не могу выкинуть из головы Молли Мастерс. Думаю о ней весь день. Даже Шейла обратила внимание, что я рассеян, поэтому я снова наверху. Обычно я предпочитаю спать внизу в мастерской, там у меня есть своего рода спальня, ванная и кухня. И там гораздо лучше, чем здесь наверху. Определенно. Этот маленький домик — лишь воспоминание, оставшееся от моего украденного детства.

Но там внизу повсюду Шейла, а значит, я лишен личного пространства. В обычных обстоятельствах я в нем и не нуждаюсь особо, но не хочу ни с кем делиться этой девушкой, пока не разберусь во всем сам. Так много смешанных чувств насчет этой Молли Мастерс. И так же много хорошо знакомых мне вещей. У меня есть сомнения, но их недостаточно, чтобы не дать мне сделать одно единственное заключение.

Так что я вытягиваю ноги на кровати и снова проматываю запись камер наблюдения. Странное сочетание эмоций на лице Молли, когда она пробирается по тоннелю. Напугана? Возможно. Но у нее есть пистолет, и она обучена различным боевым искусствам. Это стало очевидно после того, как она использовала на мне один из приемов на дороге. К тому же она слишком молода, чтобы быть детективом, а это означает, что у нее есть что-то. Какой-то навык, умственные способности или что-то еще, что может характеризовать ее, как особенную личность. Но разве меня это удивляет? Я качаю головой.

Ее лицо даже на нечеткой записи с камер видеонаблюдения выражает любопытство и решительность. За все время, пока она пробирается по тоннелю, на ее лице ни разу не мелькает желание развернуться и пойти обратно.

Если жизнь — это тайна, то Молли точно не из тех, кто боится искать ответы, и это не вписывается в мои ближайшие планы.

Ее лицо имеет мягкие черты и круглую форму. Высокие скулы. Глаза большие и яркие. Карие. Я запомнил, когда разглядывал ее там на дороге. Ее волосы длинные и светлые, но она не блондинка. На видео видно, что они собраны в не тугой хвост. Длинные мокрые спутанные пряди спадают и обрамляют ее лицо. Ее одежда больше напоминает одежду, которую носят женщины, занимающиеся спортом. Джинсы, свитшот и брезентовая куртка — это говорит о том, что она любит проводить время на улице. Все испачкано грязью.

Я вбиваю адрес вебсайта и загружаю камеры наблюдения, которые установил в ее доме, просто чтобы приглядывать за ней, как я сказал себе. Просто чтобы наблюдать за девушкой, пока она находится под действием препарата, который я вколол ей. Но это не так. Я наблюдал за ней прошлой ночью, и это было не из-за беспокойства.

Ее дом оформлен в стиле минимализм, но не очень современно. Старые, но удобные диваны. Я проверил оба. Мебель в ее спальне простая, простыни нежно-голубого цвета, а стены окрашены в ярко белый цвет.

А ее тело. Боже. Я перематываю запись до того момента, как мы исчезаем из виду, когда я отнес ее в душ. Я знаю, что раздеть ее было ужасной идеей, но она вся была в грязи. И пойти, купить это белье, блин, было так глупо. Чертовски глупо. Я уверил себя, что это всего лишь шутка, и я даже с трудом сдерживал смех, когда наблюдал, как она проснулась и пыталась сообразить, что произошло. Но это было действительно глупо. Это выглядело, будто я хотел, чтобы она запомнила меня. Чтобы действие препарата не выветрило воспоминания обо мне. А это не лучшее решение для дальнейших действий на данный момент. Оно потянет за собой кучу проблем.

Интересно, о чем она думает, в прямом смысле слова вползая в свою ванную.

Я выбираю на экране другую вкладку, чтобы подключиться к режиму реального времени, как раз в тот момент, когда она идет в ванную, чтобы переодеться. Неужели она всегда переодевается в ванной? Или она чувствует, что я слежу за ней?

Она выходит, одетая в шорты и топ, соски на ее большой груди выделяются под тонкой тканью. Она возбуждает меня.

Затем она наклоняется, открывая мне прекрасный вид на свою попку. Я расстегиваю молнию на джинсах.

Она ложится в постель, вытягивая свои длинные ноги на чистых белых простынях. Я сую руку в свои боксеры и обхватываю член. Он увеличивается у меня в руке, и я ощущаю страстное желание. Я мечтаю, чтобы это была ее рука. Хочу, чтобы это она дрочила мне длинными ровными движениями. Я вздыхаю, мечтая, чтобы ее рот приблизился ко мне, и мы были вместе.

Вместе. Странная мысль.

Не ввязывайся в это Линкольн. Ты не можешь.

Она наклоняется и выключает свет, ее лицо подсвечивается, когда включается устройство для чтения.

Я представляю ее лицо в темноте, подсвеченное экраном компьютера у меня на коленях, пока она спит рядом со мной. Я представляю, как скольжу своей рукой вдоль ее подтянутого тела, обхватываю ее грудь и прижимаю попку к своему члену.

Черт.

Я прекращаю мастурбировать и захлопываю компьютер. Я не из тех парней, которым приходится фантазировать, чтобы кончить. Я из тех парней, кто предпочитает реальность.

Но эта девчонка под запретом. Вместе с детективом Молли Мастерс в моей голове всплывает мигающая табличка «под запретом».

«Она — коп, черт возьми, — говорит мой внутренний голос, — она — коп и девушка, которая принесет с собой больше проблем, чем ты можешь решить сейчас».