Степан поспешил домой, зная, что его Настасья еще не спит, а ждет его возле дома, боясь и вздрагивая на каждый шорох.
Это была молодая, красивая, высокая женщина. Большие голубые глаза молодой хозяйки и маленький курносый нос, придавали лицу Анастасии нежность. А пепельные длинные волосы спускаясь ниже пояса, сплетаясь в причудливые завитки, доверительно прижимаясь к ее телу, ненароком заменяя пальцы мужских рук, настойчиво обнимающих свою хозяйку, неустанно лаская ее гибкий и стройный стан.
Вот уже пять лет, как она вышла замуж за Степана, но никак не могла привыкнуть к частым отлучкам мужа. Каждый раз ей казалось, что, если она будет его ждать, хоть всю ночь, то с ним ничего не случиться, не смотря на настойчивые запреты супруга, который не приветствовал такой жертвы с ее стороны.
-Родная... Опять звездочетом работаешь? Почему на ветру сидишь, так и застудить все можешь,- подходя к дому, душевно приговаривал Степан.- Сколько раз говорить, можешь не спать, но ждать надо дома, а то всех будущих наших детишек на ветру растеряешь.
-Степан, ну где ты был? Я уже, как три часа тебя поджидаю, хотела уже на поиски идти,- ласково, с обидой в голосе, ответила Настя.
-И куда в такую темень, вы бы направились, Анастасия Макаровна?
-А куда глаза глядят, чтобы ты уже волновался, а не я.
-Дурочка ты моя, а я ведь волноваться не буду, а сразу умру. Пойдем лучше домой, завтра мне рано вставать, в поход за грибами, лихоманка их забери, идти надо, возможно дня на три. Так что приказываю, меня не ждать и здоровье свое для меня беречь. Понятно?
-Нет... Не понятно! Как можно грибы три дня искать? А может ты разлучницу нашел, а грибами прикрываешься?
-Так... Теперь у нас фантазия разбушевалась,- присаживаясь рядом, крепко обнимая жену за плечи, прошептал ей на ухо Степан.- Давай лучше о любви и о поцелуях поговорим.
-Не трогай меня,- освободив свои плечи от рук мужа, продолжала недовольствовать Анастасия.- Что это ты загадки мне строишь, я тебе не задержанная!
-Нет задержанная,- засмеялся Степан, еще крепче сжимая в своих объятиях жену, ласково касаясь своими губами ее глаз.- Ты задержана на всю мою жизнь и ключи от нашей камеры затеряны навсегда,- соблазнительно нашептывал он.
-Пусти, ты чем-то пахнешь.
-Правда, а по-моему хороший запах костра. Там мальчишки развели, так пришлось тушить, чтоб пожара не вышло.
-Если костер в туалете разжигали, то можно с натяжкой поверить, но этот запах только из самого толчка исходит.
-Что серьезно? А я думал костер.... Придется холодные процедуры на ночь принять, чтоб наш носик крепко спал и никакой плохой запашок его не тревожил,- поцеловав нос Насти, он быстро стал снимать китель.- Надо его на улице повесить, пусть проветрится, пока я за грибами хожу.
-Сам вешай, а я спать пошла.
-Постой, постой... Ты что это меня так обижаешь? Я думал у тебя шутки, а ты всерьез ревнуешь... Только вот к кому?- Степан сделал задумчивый вид,- наверное к Анчутке...? Или постой, постой... Лучше к Марфе Петровне, она хоть и пожилая, но шарм от прежней молодости остался, только вот незадача, замужем за дядькой Федотом она. А может ты еще кого знаешь? Мне-то с этой работой совсем память о наших девках отшибло.
-Ты все шутишь, а у меня сердце тоскует и тихо плачет, пока мой любимый на работе.
-Так..., где оно тут у нас, я ему сейчас пошепчу, чтоб напрасно не плакало. - Степан прислонил свое ухо к груди Настасьи и внимательно, как хороший врач, стал выслушивать биение сердца своей жены.- А...! Нашел...! Вот он, где мой костерчик прячется!- не скрывая радости, вскрикнул он, делая вид, что он не только слышит, но и видит его.- Я тебя очень прошу, милое мое маленькое сердечко, не стучи в двери разлуки, а стукни пару раз в дверь любви, так как я очень, очень люблю твою хозяйку и не могу без нее жить! Смотри...! Поняло...! Да и еще и улыбается...! Тебе приветы шлет...! А вот сейчас и с моим сердцем о любви ворковать стали.
-Ты шалун,- застенчиво улыбнулась Настя,- знаешь мои слабые струны, вот играешь в них, подбираясь к моей слабой душе.
-Не к слабой, а любящей... Так ты мне поможешь привести себя в порядок?
-А как же, я ведь твоя жена.
Степан довольный, что смог развеселить свою жену, быстренько разделся до трусов и стал обливаться из ведра, то и дело вскрикивая от самодельного холодного душа. И чтоб как-то согреться, он то прыгал, то размахивал руками, то быстро растирал себе голову. Анастасия, глядя на мужа, медленно развесила скинутое белье и тихо, любуясь мускулистым мужским телом, молча ждала с полотенцем на плече, окончания водных процедур.
-Ну вот, конец пришел всей зловонии. Теперь моя Настенька носик от меня воротить не будет,- растирая тело махровым полотенцем, дрожащим голосом шептал Степан.- Только вот не знаю на что мои подвиги сегодня могут рассчитывать?
-На любовь,- захохотала Анастасия, видя, как муж дрожит от холода.
-Тогда, пожалуй неси еще ведро колодезной воды, теперь мне все не почем.
-А, если заболеешь?
-Глупая... Любовь не болезнь... Любовь это горение свечи, которую необходимо острожно нести, чтобы случайно не обронить и огнем свои чувства не спалить . А сделать это могут только влюбленные, которые проносят ее через всю свою жизнь, не обращая внимания на сплетни, на трудности быта... И ежели выпадет случай одному споткнуться, то другой сумеет за двоих нести это хрупкое пламя любви, бережно оберегая сверкающий фитилек от посторонних глаз... Вот тогда-то никому не под силу его затушить и язвительным языком не испачкать. Если, конечно, мы только сами, своими любящими ручками, наш огонь страсти, по крутой, извилистой дороге жизни, случайно не расплескаем... А может и неосмотрительно позволим чужим рукам в нем обогреться... Вот тогда-то уж точно, жди беду на нашем порожке. Свеча-то может, и догореть, и растаять, беспощадно сжигая все, что нам было дорого и без чего не один из нас не сможет уже жить. Раненая душа не сравниться с раной физической, боль от нее будет совсем нестерпима. А такую боль, такую рану, уже мы в этой жизни не залечим и иглой хирурга не заштопаем.
-Я всегда буду хранить тепло нашей свечи,- обнимая Степана, пытаясь согреть его своим телом, всхлипнула Настя.- Ты только помоги мне защитить ее, не дай моим дурным мыслям погасить наш огонек.
-А ты не сомневайся, я его в самом сердце хранить стану, вот здесь,- он взял руку жены и приложил ее к груди.- Чувствуешь жар?
-Да...,- смущаясь, опустив глаза, тихо ответила Анастасия.
-Так вот... Туда, кроме меня, дорожка только тебе известна и этот жар потухнет только тогда, когда меня на этом свете не будет.
Босой и почти голый Степан нежно стал целовать красивые губы жены, которая крепко прижималась к его груди.
-Мы домой пойдем, аль тут стоя вздремнем?
-А мне, Степушка, везде с тобой хорошо, а завтра ты опять меня одну оставишь, как мне пережить эти дни, как сдержать себя, чтоб тебя отпустить.
-Все будет хорошо... Я только о тебе буду думать. О том какие у моей Настюши раскосые глаза, о ее курносом носике, о ее пухлых губках... Спасибо, мое сокровище, что помогла отрастить мне крылья за спиной. Ведь только они способны мне помочь перелететь все преграды на моем пути, а самое главное, подсказывают, как с людьми ладить.- Приговаривал Степан, резко подняв жену на руки, которая от неожиданности испугалась и крепко обвила его шею руками.
-Ну что готова для полета в наше гнездо?
-Г-о-т-о-в-а...!- расхохоталась Анастасия, откинув голову назад, распустив по ветру свои длинные волосы.