Анчутка

Глава 59.

Дойдя до леса, Гоголь встала позади Степана, чтобы тот расчищал путь от колючих веток. Наклонив голову, она едва успевала за размашистыми шагами своего путника, то и дело ища в траве его пятки.

-Ну как, Анна Григорьевна, не тяжела ноша, смогешь?- подшучивал над напарницей Шнуров.

-Издеваешься, изверг, над старой бабкой! Шельмец ты этакий! А ноша она-то не чужая - своя, по-энтому все можно выдержать, главное не сдохнуть по дороге, как собаке. И хоть бы последний раз на Ваньку взглянуть, на беглеца моего,- тяжело дыша, тараторила Анчутка.

-Взглянешь, взглянешь, куда он от нас денется! Не для того мы этот поход затеяли, чтоб пропавшего не найти... Найдем и быстро его под наш конвой определим, а там и за свадебку... Ну как согласная стать женой Ивана Никифоровича?

-Ты чо разболтался, чай не священник... Да и замуж мне никто не предлагает. Ты лучше под ноги посматривай, переломаешь их, вся наша операция о дислокации энтого ирода пойдет насмарку. Поменьше, да и потише говори, а внимательней на дорогу посматривай... Лес-то он у нас живой и не любит, когда его покой нарушают и хозяйничают в нем... А то, неравен час, дорогу на охотничий домик можем потерять, тогда придется нам кружить вокруг болота несколько дней, будем ждать, пока болотные русалки нас отпустят. Ну, а ежели ты им понравишься, то все, конец пути будет... Почитай, новый дом на их трясине приобретем, вовек не уйти от их чар. И забудешь навсегда свою Настену, и превратишься в их короля болотного, безобразного и вонючего, от лешака старого наставничество принимать придется... Так чо лес, он у нас живой, и голову, и сердце свое имеет, разной глупой трескотни не выносит и прежде, чем болтать, сто раз обдумай.

-Бабка, если бы я знал, что ты так умеешь страх нагонять, сроду бы тебя не взял,- обернувшись, оглядывая с ног до головы Анчутку, серьезно проговорил Шнуров.

-А ты не боись сынок, я же с тобой, значит ты на сегодня занятый... А вот ежели бы был одинок, тогда опасаться тебе пришлось бы.

-Так что, это значит ты мне не вместо помощника, а в подруги заделалась?

-А ты не смейся, какая ни на есть, но защита от всякой нечисти я у тебя и, ежели потеряемся, то не позавидуешь тебе... Враз тебя болотные девки опутают своими длинными кудлатыми волосами и затуманят твою голову разными любовными речами и во век забудешь, чо человеком нарожден.

-Так может твой Ванька у них в гостях чаек попивает, он-то один ушел?

-Сомневаюсь, рожей не вышел для энтих красавиц... Им молодых и здоровых подавай, а старье собирать, только время терять.

После таких слов произнесенных Анчуткой, Шнуров на ровном месте споткнулся и замахав обеими руками, чтоб хоть как-то зацепиться за любую ветку, упал, с силой ударившись ногой об трухлявый пень. Щурясь от боли и жалостно посматривая на напарницу, его лицо выражало недовольство и смятение.

-А я чо говорила,- посмеивалась Гоголь, наклоняясь над лежащим Степаном, помогая ему снимать лямки его рюкзака,- ты говори, да не заговаривайся... А к лесным хозяевам уважение имей. Ишь, как они о себе напоминают! Хорошо хоть слегка толкнули, а меня, бывалоча, кубарем с горки скинули, за ругань и пьянство в их доме. Потом я три дня подряд в лес ходила. Прощения все у них просила за свое поведение... Мы, ведь, как думаем, чо ежели не видим никого, то значит ничего вокруг нас и нет, а они на энто обиду на нас держат, вот и поддают нам в самый неподходящий момент, да и дары лесные от нас частенько прячут за нашу жадность и неверие.

-Бабка, ты байки тут не гони, а лучше дай руку, чтоб подняться, а то я, кажись ногу подвернул, - старался не поддаваться на выдумки старой женщины, ухватившись за березу, Степан подтянулся и присел.- Тебя послушать, так не лес получается, а целое лесное царство с лешаками, спасибо хоть пропуск здесь не выспрашивают... Говорил я тебе, что лишний груз берем, а теперь русалки за твою жадность стали виноваты!

-Ну чо с дураком разговаривать, он все свое рубит... Чего кувыркаешься, цепляйся за юбку, а я за дерево и вставай.

-Нога болит, что делать? Путь-то не малый... Еще и половины не прошли, как я такую тяжесть понесу?

-Ладно, сиди... Видать нам велено отдохнуть и ногу твою заодно подлечим. А как оклемаешься дальше пойдем.

-Кем велено? - удивленно спросил Степан.- У тебя случайно не белая горячка, может тебе в больницу, а не в дальние походы показано... Там тебе на ухо никто об этом не нашептывает?

-Садись на пенек паренек, ногу твою осмотреть надобно,- делая вид, что не слышит обидные укоры в ее адрес, Анчутка присела на корточки, сняла с напарника обувь и внимательно стала осматривать поврежденный сустав.- Да... Плохо дело, видать серьезный вывих.

-А ты почем знаешь?

-Знаю... Так как жизнь прожила серьезную, многое повидала, тебе такое и не снилось.

-И что теперь делать?- глядя на умный взгляд Анчутки, тихо спросил Шнуров.

-Чо делать... Чо делать... Лечить надобно.

-А ты умеешь? Надеюсь ампутировать не придется?

-Ну, ежели не завоняет, то, думаю, без крови обойдемся,- серьезно ответила Гоголь.

-Хорошо топор не взяли, а то ума у тебя хватит не только мне ногу отхватить и голова моя тебе помехой окажется.

-Ладно, неверующий Фома, пойду травки пошукаю, чтоб боль забрала и опухоль съела, а ты сиди смирно, языком зря не лязгай... Понял?

-Понял, понял, только твои прибаутки мне до одного места...

Не успев договорить последних слов в след напарнице, Степана вдруг резко повело в сторону и он опять упал, оставив после себя на пне только вверх поднятые ноги.

-Ты погляди, как ты им понравился, кувыркают тебя в разные стороны. Наверное, между собой делят,- приговаривала подбежавшая к Степану Анчутка. - Видать сильно ты им приглянулся, никак поделить тебя между собой не могут.

-Слушай... Может возвернемся, а то меня в дрожь уже бросает от твоих домыслов.

-Не боись, они хоть и девки водяные, но с человеком, ежели тот, конечно, не захочет, сладить не смогут. Играют они с тобой, так и пусть забавляются, хоть и русалки, но тоже женского пола, по парням, видать, соскучились. А ты вставай, хватит валяться... Ой посмотрите, люди добрые, а трава-мурава у пенька растет, а мы их и не поняли... Вот спасибо вам лесные жители, чо в беде нас не оставили.

-Какая такая трава?- приподняв голову, спросил ошалевший Шнуров.

-Та, которая тебя на ноженьки поставит и боль нестерпимую скушает. Ишь...! Как они об тебе беспокоятся.

-Кто?

-Девки лесные... Сами калечат и сами лечат, чтоб веру ты в них приобрел.

Степан махнул только рукой, предоставив все полномочия для его лечения своей напарнице, которая растерев в руках траву, приложила на опухший голеностопный сустав и обвязала его своим платком, предварительно сняв его со своей головы.

-Ну как?- ожидая положительного ответа, спросила Анчутка.

-Кажись легче, или ты мне внушениями всю голову затуманила.

-Может она у тебя и затуманена, но только не мной.

-Опять за свое,- шепотом проговорил Степан.

-А чо так тихо говоришь? Значит поверил в хозяев лесных.

-С тобой с ума сойдешь, а не только поверишь... Слушай... А нога-то и впрямь больше не болит... Во колдунья ты какая оказывается!

-Дурак ты, Степа, да, ежели бы я умела колдовать, не уж то Ваньку щас искала? Давно бы его к себе присушила и ни на минуту бы не отпускала.

-Анна Григорьевна, ты уж от меня не отходи.

-Чо дошло... Никак испужался?

-Да нет, только вдвоем веселей.

-Ладно, давай позавтракаем. Небось дома времени не было? Не так-то просто оторваться от красавицы жены.

-Ошибаешься, она меня всегда кофеем напоит и кашкой геркулесовой накормит.- гордо ответил шнуров, удивленно оглядываясь вокруг себя.

-Чо энто с тобой, сынок? Голова у тебя словно карусель заходила.

-А ты ничего не слышишь?

-Нет,- ответила насторожившаяся Анчутка.

-Значит и мне послышалось, давай лучше молочка попьем, а то уже жарковато становиться.

-Давай, только чо тебе почудилось?

-Да ерунда, смех девичий и, как будто кто-то за зад ущипнул.

-Ну все... Не просто от них будет отбиться, дорогу путать начнут. Видать болото их рядом, вот и тешутся над тобой, пока совсем твою голову не одурманят.

-Все...! Хватит...! Пьем молоко и в путь.

-Я тебя не хотела пужать, но тропинку ты потерял, а я не проконтролировала, все за следом шла. Тепереча надобно на поиски ее идти.- Сняв с пояса очередной платок и подвязав его на голове, старалась объяснить свой предстоящий уход, Анчутка.

-Ну уж дудки...! Я один не останусь! Хоть ползком, но следом за тобой пойду!

-Во как...! Значит оказывается, власть, которая определена нас защищать, тоже худые нервы имеет! Не боись... Я быстренько, не больше, чем на пять шагов от тебя не отойду и сразу обратно.

-А, если заплутаешь, мне что здесь пожизненную отсиживать?- со с дрожью в голосе спросил Степан.

-Хорошо, как скажешь... Оклемаешься, пойдем вместе. Ну чо...? Согласен чо ли?

-Да,- смущаясь ответил тот.

Анчутка достала из рюкзака молоко и разлив его по кружкам, подала одну из них своему напуганному напарнику.

-Может с хлебом?- поинтересовалась она у Степана.

Но тот, ничего не слышал, то и дело внимательно вглядываясь вдаль, как будто выслеживал кого-то.

-У-у-у-у,- не отрывая кружки от рта и показывая пальцем между деревьев, надрывно издавал звуки Шнуров.

-Чо опять? Кого увидел?- спокойно, почти безразлично, спросила Анчутка.

-Бабы хвостатые,- еле проговорил он, выплескивая из рта не проглотившее молоко.

-А ты на них внимания не обращай, тогда они тебя в покое и оставят. Чо зря на них глаза пялить, мы сюда не за энтим пришли... Встать можешь?

-Могу... Боль, кажись, ушла, - не скрывая радости ответил Степан.

-Тогда одевай рюкзак и пошли искать тропу, пока совсем не стемнело.

-А они за нами пойдут?

-Кто?

-Русалки?- словно пьяный, улыбаясь ответил Шнуров, показывая глазами не березу.

-Кобелина...! У тебя дома жена, какие русалки! А то я щас враз тебе вон энтой палкой мозги на место поставлю.

-А если они на тебя обидятся, что тогда?

-Тебя им на память оставлю! Ты чо пил, молоко или шкалик мой осушил? Говоришь, словно тебя по башке мешком огрели. Пошли, давай.

-Куда?

-Тропу искать, аль решил с водяными девчатами позабавиться?

-Решил...

-Ой...! Все-таки одурманили парня, не побрезговали чужим добром.

-Бабка ты иди, а я немного отдохну.- застенчиво проговорил Степан женским голосом, игриво поправляя волосы,- грибков да ягод подсобираю.

-Девчонки, вы энто бросьте...! Негоже над женатым мужиком сети свои вить, а то отец ваш, леший-царь, задумку такую не одобрит. Лучше ступайте к нему и посоветуйтесь, а потом и самовольничайте.

Наступила глубокая тишина. Степан, словно очнувшись и осмотрев себя, вопросительно уставился на Анчутку.

-А я чо говорила, место тут для тебя погибельное. Надо быстро уходить, пока они не возвернулись.

Шнуров быстро встал, как будто и не было вывиха и взяв под руку свою напарницу поспешил с ней в глубь леса. Анчутка, при этом шептала молитвы и крестила все четыре стороны.

-Вот она... Совсем рядом была, немного в сторону ушли,- обрадовался найденной тропинке Степан.

-А ты уверен, чо немного? Нет, сынок, ни не немного, энто почитай километров пять будет, я то все здесь изучила. Лес для меня, как настольная книга. Энто молитва и наш страх, перенесли от горя подальше.

-Уверена?

-Есть сомнения?

-Уже нет.

-Вот и ладненько, тепереча недалеко осталось, думаю, к вечеру доберемся.

На душе у каждого появилось спокойствие и они плечом к плечу, смотря только на дорогу, поспешили на помощь пропавшему.

-А почему ты раньше об этих русалках никому не рассказывала?- не вытерпев, поинтересовался Шнуров.

-Больно кому надо в мои прибаутки веровать... Сам подумай, ведь ежели я об энтом расскажу, чо подумают про меня? Правильно... У старой пьянчужки - белая горячка и в наш санаторий сразу определят на постоянное место жительство. А я хоть и не чужая там, но дом для меня роднее. Понял?

-Да...! Чудеса да и только,- тяжело вздохнул Степан.

-Энто еще чо...

-Верю... Только больше не надо, дома об таких делах пошепчемся. Смотри уже солнце нам рукой машет, за землю прячется, а нам еще путь не малый пройти надо.

-Ничего... Главное нога у тебя в порядке, а на двух-то сподручней доскакать до места можно, главное с пути не сбиться.

-Что-то с каждым твоим словом, мне тоска в сердце врезается, словно ты такое знаешь, только это не для человеческого разума, враз разрушить его можешь. Ты случайно неземное изобретение? Может тебя кто к нам подослал, а Ванька твой связной?

Сколько раз, в одиночку, по грибы ходил, но без всяких приключений обходилось. А с тобой все в моем сознании перемешалось.

-Ошибочка вышла в твоих крутящихся мозгах. Забыл... Чо только на земле самогон гонят! А без него мне худо... Канистрами туда возить не будешь, сколько затрат придется на один только бензин и не сосчитать. Мне такую роскошь никто не позволит, так как не велика птица. А я смотрю, ты как видать с русалками пообщался, совсем ополоумел.

-С головой не знаю, может, что и произошло, но страх остался, хоть снимай все и бегом домой под одеяло.

-А чо тут удивительного... Не бояться только дураки, а умным по жизни всего приходиться опасаться, потому как со светлыми мозгами в ладу живут... Может, отдохнем и перекусим?

-Нет...! Ночевать в лесу я не намерен!

-Твоя воля... Только еще часа три идти придется.

-Ничего... Главное подальше от худого места.

Лесной дух постепенно уводил от непрошеных гостей непонятное беспокойство и страх. Чем дальше они углублялись в лес, тем больше усиливалось пение невидимых птиц, которые перелетая с ветки на ветку слегка касались их голов. Но это не приносило им неудобство, а наоборот они были рады, как что-то живое подталкивает их к заветной цели и не дает тоске проникнуть в их испуганные сердца.

-Ишь...! Как пернатые нас встренули, видать им не в новинку видеть человека,- улыбаясь, не отрывая взгляда от тропинки, рассуждала Анчутка.

-Да..., хорошо! Земля пушистая, валежника нет, ну чем не дворец!- согласился Степан. - Анна Григорьевна, а нам долго еще топать?

-А кто его знает, может долго, а может и нет, кто энтот путь мерил.

-Как это так?

-А вот так...! Сначала я думала за энтой горой, потом за тем углом, но все оказалось пустое... Видать старею, сынок,- вытирая пот со лба, растерянно ответила Анчутка.

-Значит выходит дело заблудились?- почти крикнул Степан.

-Погоди орать, не на празднике, лес-то он только и ждет, когда мы выдохнемся... Улыбайся, сынок... улыбайся...

-Мы что в лесу ночь проведем!- выдавливая улыбку на лице, при этом посматривая во все стороны, почти шепотом спросил Шнуров.

-Не знаю... Но по всему видать придется.

-Мама...! Я домой хочу, - смотря на небо взмолился Степан, скрывая от напарницы, каплями скатывающие слезы.

-Совсем обессилил парень, надо было его дома оставить... Ты погоди расстраиваться, мы постараемся найти энтот домик до темноты, ежели...

-Что, ежели...? Что ежели...? Ты не чувствуешь, как они нас хороводят.

-Кто?

-Подруги твои болотные!

-Ты чо совсем ошалел от горя? Какие они мне подруги? Они же спиртное не уважают.

-Вот дурак...! Кому доверился...! - продолжал негодовать Степан.

-Хорошо...! Ежели одни от тебя оскорбления в мою сторону, то ступай дальше один, а я подожду, когда ты образумишься.

-Как это один?

-А какая от тебя, мужика, лба здорового, мне подмога. Я тебя сюда звала?

-Ну... Я не думал, что все тут такое загадочное.

-А чо ты думал? Ежели бабка беспомощная, то и орать на нее можно или энто тебе поможет сразу на месте оказаться? Или ты думаешь я стальная, мне страх не ведом?

-Ну вот разошлась... Сказать даже ничего нельзя,- обиженно прошептал Шнуров.

-Говорить можно, а повышать на меня голос нельзя, так как дрессировке не поддаюсь. А ежели серьезно, то энтот раздор между нами, кто-то специально вносит, чобы нас разлучить и по одиночке шмякнуть.

Степан на такое предположение ничего не сказал, а только присел на пень и закрыв лицо руками тяжело вздохнул.

-Караул...!- неожиданно вскрикнула Анчутка.

Шнуров сильно вздрогнул от неожиданного ора напарницы, не удержавшись на месте, кубарем скатился с пенька. Притаившись на земле, как перед боем, он прикрытый большим рюкзаком, лежал не шелохнувшись, уткнувшись лицом в мох.

-Сынок, ты только посмотри, как энти издеваться над нами могут!

Но тот, не смотря на возгласы Анчутки, не подавал никаких признаков жизни. Обеспокоенная состоянием Степана, она, вся разволновавшись, подошла к лежачему напарнику и присела, долго не решаясь его потормошить.

-Ишь...! Какие ребята нынче хворые, крепость совсем отсутствует, а еще власть ему новую доверили... Сынок, ты как? Ты не пужай бабку... Я ведь только хотела сказать, чо на пеньке сидишь том же, чо и давича сидел, когда ногу свою подвернул... Видать на месте мы топтались, не отпускают они нас, выкуп какой-то им от нас надобно.

-Какой?- не поднимая головы, приглушенно спросил Шнуров.

-А пес их знает... Может тебя на себе хотят женить,- усевшись рядом, рассуждала Анчутка, а может какую побрякушку... Ну... Энто... Золотишко.

-У тебя есть?

- Чо?

-Чо..., чо..., золотишко вот чо!

-Да откудава, сынок? Мы с тобой не в магазин шли, а в лес.

-Значит мной рассчитываться будешь?

-Не знаю... Думать надо.

-А если сбежать?

-Беги, коль ноги здоровы... Только опять здесь встренимся.

Бабка...!- схватив ту за грудки, Степан с остервенением стал трясти ее в разные стороны.- Сознавайся...! Или вместе здесь поляжем...! Ты с ними в сговоре, а Ванек твой только предлог!

-Опусти руки,- предупреждающе послышался женский голос, как будто кто-то стоял рядом.

Степан медленно, скользя своими кулаками по груди обезумевшей от страха Анчутки, оглянулся, но ничего не увидел. Он обессилено сел возле пня, потом увидев его, стал сидя отползать в сторону.

-Ты слышала?- водя обезумевшими глазами, спросил Шнуров.

-Чего?

-Приказ, чтобы я от тебя отцепился?

-Нет, может тебе почудилось?

-И почему только мне чудиться, а ты в стороне остаешься?

-Да почем мне знать, ведь никто об энтом не сказывает. Сынок, лучше давай перекусим, а там глядишь и веселей будет.

-Так все-таки в сговоре с ними... Ишь... Жрать ей захотелось...

-"Будешь ругаться в нашем доме, с нами пойдешь",- послышался все тот же голос у Степана в голове.

-Может и сейчас не слыхала?- испуганно поинтересовался Шнуров.

-Тихо... Тихо... Успокойся, подвинувшись поближе и прижав его голову к своей груди, нежно поглаживая, старалась успокоить напуганного напарника Анчутка.- Все хорошо... Все хорошо... Я с тобой и никому тебя не отдам, а твои страхи пусть во мне останутся и не трогают твою светлую головушку.

-А когда домой пойдем?- детским голосом, спросил Степан, все больше прижимаясь к груди Гоголь.

-Скоро..., скоро...

-А ты почему так долго не приходила?

-Потому что боялась, вы должны здесь жить, а я в своем доме.

-А когда маленькая была, чаще приходила и с нами играла.

-Приходила, приходила... А тепереча ноженьки старые стали, плохо уже бегают.

-Может полечить?

-Нет... Не надо... Для нас энто грех... За наши не праведные дела и поступки посылаются болезни для исправления нашей жизни. И вторгаться, или за какой-нибудь помощью к вам обращаться, нам никак нельзя.

-А он с нами играть не будет?

-Девочки, он мой, как может чужой жених с вами играть? Может, отпустите нас, а потом я к вам забегу с гостинцами.

-Ты так уже говорила, но скоро не пришла.

-Но пришла же...

-Ладно... Нам чужие и крикливые парни не нужны, а если тебя обижать будет, то вовек ему от нас не спрятаться.

-Не будет... Не будет...,- расцеловав все лицо Степана, тем самым показывая, как она его любит, Анчутка старалась одновременно мысленно окрестить все стороны.

Послышался многоголосый девичий смех, постепенно отдалявшийся в глубь леса, где находилось непроходимое болото, и через некоторое время все стихло.

-Ты что, бабка, совсем ополоумела? Все мне лицо обслюнявила... У тебя, как с жизненной ориентацией... Женат я... Аль забыла?

-Очнулся, родимый... Очнулся, мой хороший... Давай перекусим и тут, уж скоро, будем на месте.

-А пенек где?

-Какой пенек? Мы же его давно за собой оставили,- делая удивленный вид, отмахнулась Анчутка.

-Ты за идиота меня принимаешь, аль сама меня на себе сюда принесла?

-Сынок ты часом не заболел, может и голоса какие слыхал?

-Не знаю, - уже сомневаясь в себе, протяжно ответил Степан, пытаясь вспомнить все происшедшее.

-Ну вот и ладненько, давай лопай и молочком запивай,- старалась приободрить подозрительно настроенного напарника, Анчутка.

-Анна Григорьевна, у меня такое чувство, что я как после глубокого похмелья, совсем обессиленный.

-Так подкрепись, а так без заправки, какие у мужика будут силы, одна лишь слякоть.