Анчутка

Глава 58.

Анчутка всю ночь ворочалась с боку на бок, то и дело поглядывая на будильник, мысленно подгоняя стрелки к назначенному времени. Но те, как будто замерли, нехотя отсчитывая каждую минуту, и не поддаваясь на ее гипнотический взгляд. Тяжело вздыхая и охая она все же не дождалась запланированного часа и поднялась, когда будильник показывал четыре часа. Набрав в ковш воды, она медленно направилась во двор умываться.

Еле передвигая ноги от бессонной ночи и чувствуя ноющую боль в голове, Анчутка подошла поближе к своему сараю, взяла кусочек мыла, хранившийся над дверью, и стала тщательно умывать себе лицо. Потом подошла к натянутой бельевой веревке, где постоянно сушилось полотенце и не снимая его, растерла им шею и руки, при этом любуясь и впитывая в себя деревенскую тишину, от которой головная боль заметно успокаивалась.

Поддавшись соблазну утренней умиротворенности, немного отвлекшись от предстоящего похода, она все же присела на крыльцо, чтобы очередной раз полюбоваться, как прогоняя ночь, наступит долгожданный для нее рассвет.

На горизонте уже пробивались первые лучики восходящего солнца. Скользя по мокрой от росы траве и отливаясь в ней радужных цветах, они допрыгивали до Анчуткиных морщинистых, корявых за тяжелую трудовую жизнь рук, нежно согревая их своим ласкающим теплом. Затем, заигрывая между собой, моментально скатывались по ее босоногим ногам на землю, чтобы тут же спрятаться за соседские яблони, стремительно вонзая свои неуловимые горящие стрелы, в опухшие от бессонной ночи, глаза Анчутки. Отчего та, с улыбкой на лице, щурилась и старалась отмахнуться от них рукой.

Одному петуху, дремавшему на изгороди, все было ни почем. Утро еще для него не наступило, так как сигала оповещения о наступлении нового дня от внутренних его часиков еще не поступало. А кричать и метаться из-за того, что хозяйка его уже была на ногах, для такого зрелого петуха было, как-то не солидно перед другими.

-Во как...! Видать Петро-то свой горем жалеет, коль заутреннюю еще не спел. Поглядите и шалава наша дома ночевала или только явилась? - оглядывая внимательно двор, словно прощаясь, охрипшим голосом, разговаривала сама с собой Анчутка.- Вы уж ребятки дом стерегите, а мне нужно в лес по делам сбегать, корм-то знаете, где раздобыть. Ну, а ежели совсем голодно будет, то Марфа вас в беде не оставит, я ей наказ об вас оставлю... Особенно я спокойна за нашу ненасытную девку, она-то у нас без дела и жратвы не останется, чо дома не доест, то по чужим дворам доберет. Смотри, декольтированная блудница, как бы за похоть свою последних перьев на заду не лишиться. Какой раз говорю, а щас напоминаю твоим куриным мозгам, платья я тебе шить не собираюсь, голяком ходить всю зиму придется... А вы уж, ребятки, не забижайте ее, хоть она у нас и безчестивая, но все же своя. Ну вот и весь мой вам сказ и наказ... Пожалуй мне пора поспешать приодеться, да и харчей с собой необходимо припасти.

Пристав с крыльца, еле-еле разгибая спину, она вошла в дом. Разложив вещи на кровати (махровый халатик, рубашка в рюшечку и новые тапочки), Анчутка стала искать маленький рюкзак, который достался ей по наследству от бабки.

-И где тебя лихоманка носит, я же месяц назад на него натыкалась... А...! Вспомнила...! Я же его, когда меня Машка ухватом расцеловала, подложила под подушку, чобы голова не так болела, да и кровь немного от нее отхлынула, уж больно она тогда стучала, словно машина в ней буксовала.

И точно, откинув быстро подушку, где был аккуратно сложен рюкзак, Анчутка очень обрадовалась найденной пропаже. Она, как ребенок, теребила в своих руках потертую мешковину, бессмысленно разглаживая его на коленях, успевая размышлять о предстоящей дороге. Наконец, опомнившись, Анна Григорьевна посмотрела на часы, которые уже показывали половину пятого.

-Пролиц меня расшиби!- воскликнула она, вскочив с кровати, словно очнувшись от сна,- так и Степку проморгать можно!- быстро укладывая свои вещи в найденный рюкзак, поторапливала сама себя Анчутка. - Да...! Красота, красотой, а пожрать...? Халатом-то поди не наешься.

Быстро сбегав в огород за овощами и зеленью, она по-хозяйски стала их укладывать поверх одежды, добавив к ним два вареных яйца, хлеб, соль, спички. Не хватало только горького напитка, но помня об обещании Степана, об этом она старалась не беспокоиться.

-Ну вот, кажись, упаковалась, тепереча надобно себя принарядить,- присев на кровать, тяжело вздохнула Анчутка.- И куды меня все несет...? Может я ему совсем и не нужная... Вот скажите мне на милость, зачем энтот ирод душу мне рвет? Сиди тут... Думай, о том, чо нет... А может у него другая любовь? Навязываться не в моих правилах... Чо делать? Чо делать? Нет надо идти, хоть последний раз в его худые глаза посмотреть, пусть хоть перед смертью мое сердце пощебечет, он-то об энтом все равно не узнает. Сделаю вид, чо Степану по работе помогаю.

Довольная своими выводами, Анчутка одела рваный, не совсем чистый тренировочный костюм с резиновыми сапогами. Последний раз окинув взглядом свое родное гнездо, она со слезами на глазах повязала голову белым платком и повесив на спину увесистый рюкзак, вышла из дома, оставив за собой открытую дверь.

-Что-то наша "власть" долго спит под теплым боком у жены. А меня стращал, чо мол не опаздывай, а то без тебя уйду,- присаживаясь на скамейку, шмыгая забившимся от слез носом, старалась улыбаться Анчутка. - Как был маленький соня, так видать им и остался, придется маненько обождать, пока глазенки он свои протрет.

Она сняла с плеч свой увесистую поклажу и облокотившись о нее, стала задумчиво смотреть в сторону дома Куклиных.

Завидово потихоньку начинало просыпаться. Петухи вовсю звонили своим горловым пением, что есть мочи вытягивая свои шеи, эхо, от которого разносилось по всему Завидову. И этот природой назначенный "живой будильник", как в сказке, оживлял вокруг себя все живое. Даже деревья встряхнувшись, незаметно вздрагивали от пронзительного пения, тихо шевеля своей листвой, медленно выпрямляя свои ветви, подставляя их первым лучам солнца, которое отталкиваясь о край земли, тяжело поднималось ввысь, заливая все вокруг себя, дарующим жизнь всему земному, светом.

Было видно, как начинают мелькать в своих дворах силуэты хозяек. Вооруженные ведрами, они приступали к утренней дойке своих коров, чтобы вовремя отправить своих кормилиц на пастбище.

Но деревенская тишина сохранилась, так как главные ее обитатели, дети, набегавшись за день, сладко спали на теплых перинках сшитых руками родных бабушек, сложив свои ручонки под пухленькие щечки.

-Анне Григорьевне, большое здрасте?- незаметно подошедший Степан, старался немного напугать свою напарницу.- Готова к труду и к обороне?

-Ну ты, сынок, и напужал бабку! Ежели так дело пойдет, заикой возвернусь.

-Не боись... Лес сейчас нас подлечит. Пошли?

-Пошли, я давно тебя здесь поджидаю, а тебя все нет и нет. Ты случаем шкалик не позабыл?

-А как ты думаешь?

-Ежели спрашиваешь, то помнил о бабке.

-Правильно рассуждаешь, следователь в тебе умер.- помогая Анчутке нацепить лямки рюкзака на плечи, улыбаясь проговорил Степан.

-Может к Марфе заглянем, а то волноваться будет,- не скрывая радость от предстоящего похода, спросила Гоголь.

-Ну что ж... Пожалуй минутка у нас на это мероприятие имеется... Но только минута не больше, поняла?

-Сынок, мы же не на чай, а только предупредить и быстро уйдем.

Марфу они увидели сидящей возле калитки, которая виртуозно чистила зелень.

-Эй..., подружка, ты никак тоже ночь плохо спала, коль уже все дела переделала, -подходя к дому Шабалкиных, окликнула соседку Анчутка.- А мы вот попрощаться, да мое хозяйство поручить тебе хотим.

-Ой...! А вы чо энто в такую рань и при ноше на спинах?- щурясь от назойливых утренних лучей солнца, поинтересовалась Марфа.- Вы никак на поиски собрались?

-Собрались, собрались... Ты, подруга, поглядывай за моим домом, а мы быстренько. Только найдем потерпевшего и назад.

-Хорошо, хорошо не беспокойтесь, все сделаю, как скажешь... Человека-то надобно найти, а то как-то не по-людски получается... Выходит дело, чо он на произвол судьбы брошенный. А ну ка, я щас... Погодите, я вам немного харчей принесу, небось он то тоже голоден и обессилен.

И не дождавшись ответа, Марфа быстрым шагом пошла домой и уже через несколько минут вернулась с сеткой, заполненной деревенскими продуктами: кусок копченого сала, банка сметаны, банка парного молока и сырой картофель.

-Марфа Петровна, ну вы и сообразили! Как мы все это понесем?- отмахиваясь руками, стал возражать Степан.

-Ничего... Я сама, а то вдруг Иван голодный?- вырывая сетку из рук подруги, Анчутка была потрясена ее заботой.- Спасибо тебе большое, все правильно, ведь в лесу пропитание не растет.

-Ладно... Уговорила, только давай по рюкзакам все разложим, а то так неудобно, быстро устанем.- видя, что никакие отговоры от лишней ноши не помогут, Степан по-хозяйски стал все укладывать. - А молоко-то, может не надо? Скиснет ведь, а тяжесть будь здоров какая.

-Простоквашкой донесем, ты знай укладывай, лишнее не будет. Дорога шибко у нас с тобой дальняя... Оттуда быстро до продмага не добежишь,- приговаривала Анчутка.

Еле подняв свой рюкзак, Степан понял, как тяжело будет идти, но не подав виду, помог своей напарнице нацепить ее ношу, от которой ту повело в разные стороны.

-Я, думаю, ты справишься, аль еще за харчами к кому зайдем?

-Справлюсь, справлюсь, ты не беспокойся, лес-то совсем рядом...

-Он-то рядом, только это не лошадь, до места не довезет... Может, оставим чего-нибудь?

-Пошли, хватит лясы точить... Скоро жарко будет, а мы все с тобой на месте топчемся... Совсем скоро будет трудно идти.- не сдавалась напарница.

-Вы, ежели чо, то хоть как-то весточку пришлите,- крикнула им в след Марфа.

-Ага... Зайца с телеграммой пришлем,- не оглядываясь, пробурчала Анчутка.- Ты главное посматривай, чоб серый мимо не проскочил.