Ангел для Демона

Глава 23

Ангел

– Пап, я немного задерживаюсь, надо получить задание на проект у преподавателя. Пускай Влад заберет меня через час.

– Хорошо, – отвечает он. – Тогда до встречи вечером.

– До встречи, – отзываюсь и заканчиваю звонок.

Воспользовавшись туалетом, мою руки и смотрю на себя в зеркало. Под глазами темные круги. Я почти не спала прошлую ночь, то и дело прокручивая в голове сцену с парковки. То, как Демон смотрел на меня, как сверлил своими темными глазами. Я прочувствовала всю его ярость, хоть и не уверена, что она была направлена на меня. Скорее на Лешу, который посягнул на ту, которую Громов почему-то начал считать своей. Странный он. Странный и агрессивный. От таких надо держаться подальше, но меня к нему тянет, как магнитом.

– О, а вот и наша звезда, – раздается слева неприятный голос, и я поворачиваю голову.

Осипова. А с ней, полагаю, ее пираньи. Выстроились дугой, перекрыв выход из туалета.

Вытерев руки бумажным полотенцем, тянусь за своей тростью, но резким ударом ноги одна из пираний сбивает ее, и та падает на пол. Ладно, я не гордая, подниму. Не успеваю присесть, как эта Осипова, оказывается рядом со мной, хватает меня за волосы и резко дергает, заставив задрать голову. Она выше меня и крепче. По сравнению с ней я вообще какой-то воробышек, а она полноценная ворона. И цвет волос у нее соответствующий. Смотрит на меня злющим взглядом, некрасиво скривив рот.

– Демон мой, – цедит она сквозь зубы.

– Я не претендую, – отвечаю напряженным голосом. – Пусти! – пытаюсь вырвать волосы из ее хватки.

– Пущу, когда скажу все, что должна. Если еще раз увижу тебя рядом с ним… Я была на той вечеринке и видела, как ты тонула. Поверь мне, – она приближает свое лицо к моему, обдавая меня приторным запахом духов и ароматом мятной жвачки, мелькающей у нее во рту, – я тебя и в умывальнике утопить смогу. И ничего мне за это не будет. Усекла, сука?! Он мой!

– А он сам в курсе, чей он? – не удерживаюсь. Мне бы промолчать, но я ненавижу, когда мной командуют. Хватит, я этого “счастья” за свою жизнь наелась с лихвой.

– Ты охренела так со мной разговаривать?! Ты вообще знаешь, кто я такая?!

– Нет. Только фамилию озвучили добрые люди.

– Так вот бойся этой фамилии!

– Отвали от меня со своим Демоном! – рявкаю ей прямо в лицо и, наконец перехватив ее пальцы, вырываюсь из хватки.

Резко присаживаюсь, подхватываю трость и бью хамку по ногам. Пока Осипова матерится и пытается поймать равновесие, выпрямляюсь и замахиваюсь тростью, как бейсбольной битой.

– Только подойдите, суки, – рычу я, – отобью вам бошки, будете с воробьями здороваться!

Пираньи Осиповой как-то быстро сдуваются и начинают суетиться вокруг лидера своей доморощенной банды, а я подхватываю рюкзак с крючка и сбегаю из туалета так быстро, как только могу.

Сердце просто взрывается, а волосы на голове шевелятся. Какой кошмар! Мало того, что Демон достал своим вниманием, теперь мне еще приходится иметь дело с его подстилками, которые готовы меня убить. В каком мире я живу, что люди настолько агрессивны?

Я еще никогда не попадала в подобную ситуацию, поэтому она выбивает меня из колеи на весь остаток дня. Меня трясет и знобит. Каждый раз, вспоминая происшествие в туалете, мне становится плохо и приходится останавливаться, чтобы сделать несколько глубоких вдохов. Из-за этого приготовление еды вместо получаса заняло у меня почти два часа.

Вечером мы с папой заходим в здание кинотеатра. Основная масса посетителей одеты в джинсы и кроссовки, и он в своем костюме смотрится здесь как инопланетянин. Билеты уже куплены, и мы стоим в очереди за попкорном.

– Может, присядешь? – папа кивает на скамейки.

– Нет, мне нормально.

Я готова стоять и даже танцевать на раскаленных углях, только бы проводить с ним больше времени. Наши встречи настолько редки, что я стараюсь прочувствовать и насладиться каждой секундой, потому что не знаю, когда мы увидимся в следующий раз.

– Хочешь, завтра вместе съездим к врачу?

– Я была у него в пятницу.

– Что говорит?

– Восстановление идет своим чередом.

Папа кивает, пронизывая меня внимательным взглядом.

– Тебе нужно больше отдыхать. Ты осунулась.

Приятно, что он замечает такие мелочи. Но как мне ему объяснить, что это не из-за больной ноги, а из-за странного, агрессивного, настойчивого парня? И ведь понимаю, что можно было бы рассказать папе, и он наверняка придумал бы способ отвадить от меня Демона и его подружек. Но почему-то язык не поворачивается.

– Это я просто кино прошлой ночью допоздна смотрела.

– Надо щадить себя, Геля, – журит он мягко. – Отдыхай больше.

– Ты тоже, – отвечаю я, и папа улыбается.

– Какие прогнозы у врача?

– Говорит, что через пару недель можно пробовать вставать на пуанты.

– Слушай, может, тебе поискать другие танцы? Что-то более щадящее. Не знаю, танго там или хип-хоп.

Я смеюсь, глядя на папу.

– Думаешь, это более щадящие виды? В танго надо танцевать на каблуках, и ноги выкручивают так, что вряд ли это безопасно для лодыжек. А хип-хоп тоже разный бывает. Иногда танцоры вытворяют настолько опасные элементы, что балет покажется сказкой.

– Ну другое что-нибудь. Геля, балет – это опасно. Может, классический еще нормально, но этот ваш…

– Контемпорари, – подсказываю я.

– Да, он. Я видел одно из твоих выступлений, и даже у меня волосы на голове зашевелились.

– Мне… – прочищаю горло, потому что я такого папе еще не говорила, и мне слишком неловко. – Мне приятна твоя забота. Но я останусь в балете.

– Ладно, – выдыхает он.

Наконец подходит наша очередь. Папа берет соленый попкорн, я – карамельный. Добавив к заказу напитки и получив свой перекус, мы идем в сторону кинозала. Вокруг нас становится все оживленнее, когда ко входу подтягивается больше людей. Мы с папой молчим. Я уже привыкла к тому, что в общественных местах он сдержан, так что не пытаюсь завязать разговор.

В какой-то момент чувствую жар во всем теле, а потом как будто тысяча иголочек начинает покалывать мой затылок. Неосознанно тру его, чтобы избавиться от этого ощущения. Делаю несколько глотков воды из стакана, сжимая губами трубочку, но ощущение не проходит. Забираю трость, которую перед этим прислонила к стене, и, крепко схватившись за ручку, медленно поворачиваю голову, осматривая толпу вокруг.

Когда мой взгляд падает на Демона, стоящего немного в стороне, по телу проходит легкая волна дрожи. Он смотрит прямо на меня. Тяжелый взгляд исподлобья, брови нахмурены, челюсти крепко сжаты, губы напоминают бесцветную ниточку. Что его так разозлило? На мгновение взгляд Демона перемещается на моего отца, который, оказывается, тоже его заметил, а потом снова на меня.

– Вы знакомы? – спрашивает папа, заставляя меня посмотреть на него.

– С кем?

– С Громовым. Это же младший Громов, разве нет? – папа отчего-то тоже напряжен.

– Да, – рассеянно произношу я, снова глядя на Диму.

– Держись от него как можно дальше.

– Почему? – снова смотрю на папу, пытаясь в выражении его лица уловить то, что он не произносит вслух.

– Таким чистым, нежным девочкам, как ты, ни один из Громовых не пара.

– А что с ними не так?

– Просто послушай меня и сделай так, как я тебе говорю.

Я растерянно киваю. Когда открывается дверь кинозала, толпа начинает продвигаться ко входу, и мы с папой тоже движемся вместе со всеми. Перед тем, как скрыться в кинозале, я, ведомая мне самой непонятным чувством, оборачиваюсь и снова натыкаюсь на тяжелый взгляд. По телу проходит еще одна волна дрожи. Не могу определить, что это: страх или возбуждение, но ощущение настолько мощное, что я чувствую, словно меня прошибает током. Резко отворачиваюсь и тороплюсь за папой, пытаясь стереть этот взгляд из своей памяти, но он там выжжен, словно раскаленным железом, и весь сеанс перед мысленным взором стоят его глаза.