Апокалипсис [СИ]

X

Вайенти всё ещё держался, когда я пришла к нему на закате. Ну или мне показалось, что он держится. Мужчина судорожно дышал сквозь плотно стиснутые зубы и смотрел в пустоту прямо перед собой. Овощи, которые принесли для него на обед, были разбросаны по всему полу, а кружка, перевёрнутая, стояла в луже воды. Он больше не говорил.

— Моя госпожа, — войдя за мной, сказал один из стражников. — Позвольте доложить вам…

— Позволяю, — произнесла я, смотря на Вайенти.

Моё сердце разрывалось от вида скрюченных рук мужчины, тёмно-бордовых — уже не красных — век и напряжённых жил на шее. Я не могла сказать точно, понимает ли он что-то или уже нет.

Стражник прочистил горло перед тем, как начать говорить.

— Ваш заражённый напал на слугу, принёсшего еду. Он схватил его за рубашку и ударил о клетку. Прошу вас не приближаться к нему без необходимости. Есть он всё равно ничего не ел с самого начала.

— Мой… ангел, — прорычал Вайенти, впившись руками в прутья клетки. — Жажда… нет… сла-а-а-адость…

— Он остался жив?

— Ну, как видите. Могу убить, если…

— Слуга.

— А, да, я оттащил его от клетки. Кровищи было… он рассёк бровь.

— Понятно.

— Я побуду с вами. Вы не можете остаться без защиты.

— Ага, — отозвалась я. — Прикажи найти Айель.

— Она уже была здесь… Искала вас, но…

— Теперь я буду ждать её здесь.

— Как прикажете, госпожа, — стражник поклонился и, не упуская меня из виду, крикнул приказание в коридор. Ему отозвались, и мужчина молча склонил голову под моим взглядом.

Я сделала шаг к клетке. Заражённый продолжал жадно смотреть на меня, но не тянул руки. Пока ещё не тянул. Я чувствовала: уже скоро.

— Оно… — прорычал Вайенти, — не прекращает…

— Я знаю, — тихо сказала я. — Что… — Чувство вины захлестнуло меня, и я не смогла произнести этот вопрос. «Что ещё ты чувствуешь?» — Это звучало бессердечно. Эгоистично. Излишне.

Какая теперь разница, что он чувствует? Как эти знания помогут мне? Никак. Я не могу ничего сделать ни с Вайенти, ни с белкой, ни с кем бы то ни было ещё.

Айель вошла в кабинет и остановилась возле стражника, который не хотел оставлять меня одну.

— В-вы звали меня, госпожа?

— Я пропустила что-нибудь?

— Кроме нападения — нет, принцесса, — ответил за неё стражник.

Девушка кивнула.

— Принеси белку, — попросила я, а сама пошла в большую варочную комнату.

Ученики Сэра Дардиона, проводившие больше всего времени в этой комнате, вопросительно уставились на меня. У одного из них была перевязана голова.

— Почему ты здесь? — спросила у него я. — Не дома…

— Это пустяк, — отозвался мужчина. — Просто царапина.

— Стражник сказал, что заражённый ударил тебя о клетку. Как это произошло?

— Не вполне ударил. Он схватился за меня и… то ли начал падать, то ли ему ногу свело, и, в общем, он потянул меня за собой.

— Заражённый что-нибудь говорил?

— Просил сладость, — сказала женщина. Мать рыжеволосой девочки.

Я, вроде бы, знала её имя — Сэр Дардион называл его при мне, — но никак не могла вспомнить. Какая из меня теперь принцесса? Перестала запоминать имена своих же подданных и слуг. Мне было ужасно стыдно, и я решила не спрашивать, как зовут эту женщину. Узнаю потом. Может быть, услышу от помощников или спрошу у Айель. Наверняка при знакомстве все называли ей свои имена…

— Я давала список… с лекарствами, — пробормотала я.

— Да, принцесса. Все отвары по списку готовы. Желаете, чтобы принесли их в ваш кабинет?

— Да, пожалуйста, — отозвалась я и развернулась. Затем всё же пересилила себя и спросила: — Как твоё имя? Твоё и твоей дочери.

— Ингрид. А мою дочку зовут Понфи. Полное имя — Понфелла, но никто её так не называет. — Женщина улыбнулась.

— Спасибо, Ингрид.

Айель уже ждала меня в кабинете. Белку она поставила на мой стол, а сама отошла подальше, к стражнику. Мужчина с каким-то чрезмерным любопытством рассматривал мою ученицу, и мне это не понравилось. Айель стояла возле него потому, что боялась дедров, а он и пользовался этим, чтобы пожирать её глазами.

— Выйди, — сказала я стражнику.

— Но госпожа, он опасен… — пробормотал мужчина.

— Это приказ, — проговорила я. — Я прекрасно сама справлюсь с дедром в клетке.

— Я не могу оставить вас одну! — уже более уверенно возразил он.

— Я не одна, — спокойно ответила я. — Айель владеет мечом не хуже любого стражника. Оставь нас.

Поколебавшись, мужчина всё-таки вышел и закрыл за собой дверь.

— Но я не владею мечом, — прошептала Айель.

— Самое время научиться, — ободрила её я. — Приходи на наши с Карин тренировки.

— Вы очень добры ко мне, госпожа. И…

— Да?

— Спасибо, что прогнали его. Ферел давно смотрит на меня…

— И это ещё одна причина научиться защищать себя, — сказала я.

— Спасибо, — проронила Айель.

Ингрид во главе нескольких учеников Сэра Дардиона внесла в кабинет ящики со склянками. Каждая из банок была аккуратно подписана одним и тем же почерком, и женщина стала перечислять, в каком ящике находятся какие препараты.

— Как думаешь, какой может помочь? С чего начать? — спросила я, рассматривая буквы на листках бумаги, прикреплённых к банкам.

— Простите, я травница, а не лекарка, — поклонившись, сказала Ингрид.

— П-позвольте посмотреть, — робко произнесла Айель.

Я отодвинулась ближе к Вайенти, с сопением наблюдавшим за нами. Он по-прежнему не тянул руки, но на полу уже начертили такую же линию, как в комнате дедров — чтобы никто ненароком не попал в зону поражения. Карин была права — помощники, хоть и не проявляют никакой инициативы в попытках найти лекарство, не совсем уж бесполезны. Если бы не эта линия, каждый раз подходя к своему столу, мне приходилось бы проверять, на достаточном ли расстоянии я нахожусь от Вайенти, чтобы он не смог достать до меня и схватить.

Заглянув в третий ящик, Айель с ужасом посмотрела на меня:

— Вы готовите яды?

— Мы уже пробовали яды, — ответила я. — На дедров они не действуют так, как на людей.

— А как они действуют? — спросила моя новая ученица.

— Чаще всего — ускоряют процесс заражения, — нехотя призналась я. — Как будто дали им скверну, но бывали и случаи, когда просто ничего не происходило. Так что, возможно, какой-то из ядов сможет помочь в излечении.

— Но мы ведь не знаем даже, сколько капель нужно добавлять!

Я кивнула.

— Приходится каждый раз придумывать.

Айель выбрала склянку с раствором души вина, еловых шишек и ещё чего-то — я не знала рецепт на память.

— Если вы хотите дать это Вайенти, то лучше попросить кого-нибудь его подержать.

— Это не нужно, — вздохнула я. — Для этого здесь белка.

Подойдя к птичьей клетке, я дотянулась до воронки и продела трубку между прутьями. Сколько раз я уже делала это, и ни разу ничего не помогало. Мы бродим в темноте, словно слепые детёныши. Но даже понимая это, я надеялась, что наши попытки могут хоть что-то изменить, исправить, помочь в будущем. Возможно, когда-нибудь, я действительно вылечу эту белку. Она ведь всё ещё не мертва. Её тушка цела, нет ни одной раны. Может быть, её глаза больше никогда не станут видеть, но если мы найдём лекарство, то…

Почувствовав вкус души вина, если этот маленький дедр чувствует хоть какой-то вкус, белка страшно заверещала. Вайенти тоже вскрикнул и зажал уши руками, а затем начал биться головой о стену. Я растерянно смотрела на него и пыталась решить, стоит ли нам открыть клетку и рискнуть тем, что он всех нас покусает или попытается задушить, или всё же лучше оставить всё как есть.

— Мы можем что-нибудь сделать? — тихо спросила Айель у меня.

— Может, лучше пристрелить его? — предложил мужчина с перевязанной головой.

— Давайте вынесем отсюда белку, — сказала Ингрид, и я кивнула.

— Да, унесите её. И не входите сюда, пока я не позову. Я попробую его успокоить.

Айель с ужасом посмотрела на меня.

— Я не буду подходить к клетке. Просто поговорю с ним.

— Но…

— Всё нормально, — улыбнулась я. — Идите.

Когда дверь за помощниками закрылась, по моим щекам потекли слёзы.

— Вайенти, пожалуйста, перестань, — взмолилась я.

Мужчина повернул своё окровавленное лицо — он рассёк себе лоб о стену — ко мне. Заражённый смотрел на меня как-то вопросительно. Белёсые больные глаза не моргали. Вайенти, если хоть что-то в нём осталось теперь от того мужчины, каким он был когда-то, покачивался, словно решая, что ему делать дальше, но хотя бы перестал биться о стену.

Я взяла со стола арбалет. Мы ничего не можем сделать для Вайенти, а наблюдать за мучениями мужчины просто невыносимо. Если бы я знала, чем могу помочь, я бы обязательно помогла. Надеюсь, Вайенти понимал это перед тем, как окончательно потерял рассудок.

Он больше не говорил. Больше не мог говорить. И ничего не слышал, кроме шума, и шум этот сводил его с ума. В подтверждение моих мыслей, мужчина бросился к прутьям и стал тянуть ко мне руки. Так себя ведут только полностью обратившиеся дедры.

— Прости меня… Прости… — обливаясь слезами, шептала я. — Мне так жаль… Я не смогла тебя вылечить…

Поднятый арбалет вело из стороны в сторону, и я никак не могла прицелиться, сотрясаясь от рыданий. Вайенти смотрел на меня страшными невидящими глазами и с хрипом тянул руки в мою сторону.

Я глубоко вздохнула, утёрла слёзы и задержала дыхание. А затем спустила курок. Болт попал заражённому между бровей и прошёл навылет, откинув тело дедра к стене. Мужчина осел, всё ещё подёргиваясь, и глаза его закрылись. Я видела, или мне показалось, что видела, как они закрылись! Возможно, выстрел попал в него в момент моргания, но…

Уронив арбалет, я подошла к клетке.

— Прости. И за выстрел, и за то, что я оскверню твоё тело… — пробормотала я. — Я не хотела для тебя такой судьбы, Вайенти. Ни для кого не хотела. Но я не смогла ничего изменить.

В мой кабинет вбежали Ферел, Ингрид и Айель. Наверное, услышали, как я уронила арбалет. Мне было всё равно. Я сняла замок с клетки и опустилась на подстилку рядом с Вайенти. Теперь его лицо выражало лишь безмятежность. Чего явно нельзя было сказать обо мне. Слёзы сами собой текли из моих глаз, и я не пыталась их остановить.

— С вами всё в порядке, госпожа? — спросила Ингрид.

Я подняла глаза на вошедших. Женщина смотрела на меня с беспокойством и сожалением, но не смела приблизиться. Айель прислонила руку ко рту, и в её глазах читался ужас. Наверное, она была шокирована тем, что я пристрелила Вайенти. Стражник смотрел на тело мужчины с отвращением.

— Подготовьте стол для вскрытия утром, — произнесла я, утирая слёзы. — Айель, разбуди меня на рассвете. Свободны.

— Да, принцесса, — отозвались они хором и оставили меня одну. Наедине с ещё тёплым телом Вайенти. Я бережно распрямила его руки, пока они ещё не успели закоченеть, и уложила мужчину на тюфяк.

— Надеюсь, теперь тебе спокойно, — прошептала я. — Надеюсь, оно прекратило.

Слёзы хлынули с новой силой. Сэр Дардион, Вайенти, множество крестьян и солдат… Кто ещё погибнет в этом нескончаемом кошмаре?

«Это — самое главное», — произнёс хриплый голос Сэра Дардиона у меня в голове.

И вскочив с места, я принялась судорожно искать это «самое главное». Где я оставила колбу? Кажется, так и не вытаскивала из своей сумки…

Найдя сумку, я обшарила каждый кармашек, перевернула её, с остервенением встряхнула, но вытрясла только обломки сухих веточек и розовую пыль. В сумке колбы не было. Тогда я осмотрела стол, разбросала все черновики, перерыла все ящики. Где же она?

— Стража! — завизжала я, и на мой сорвавшийся на хрип голос сбежались все четверо мужчин, охранявших входы в лабораторию, и несколько помощников, включая Понфеллу. Девочка смотрела на меня огромными зелёно-серыми глазами и силилась сообразить, что со мной такое.

— Что ты делаешь здесь так поздно? — спросила я девочку.

— Н-но, мы живём здесь, госпожа, — проронила она.

Что? Но высунувшиеся из большой варочной комнаты помощники только подтвердили её слова. Я забыла, что Кертодольская крепость принимала беженцев со всей округи не один месяц, и они ночевали везде, где было тепло — в сторожках, в предбанниках, в пустых чуланах недалеко от комнат слуг, вокруг печи на кухне… Значит, даже в лаборатории. Наверное, люди оставались там же, где работали.

Я вздохнула и повернулась к стражникам:

— Кто заходил сюда после смерти Сэра Дардиона?!

Мужчины удивлённо таращились на меня, не в силах подсчитать точное количество.

— Я поняла, — устало отозвалась я.

— А что такое? — спросила Понфи. — Может, я смогу помочь?

Я посмотрела на девочку. Когда выжигали скверну, она видела все вещи. Может, я переносила колбу в комнату дедров? Странно, конечно, но вдруг?

— У меня пропала очень важная вещь, — проговорила я. — Это… свиток внутри стеклянного сосуда.

Помощники напряжённо смотрели на меня.

— Письмо в бутылке? — уточнил один из них.

— Можно и так сказать, но на бутылку оно не похоже.

— Я видел что-то такое у Сэра Дардиона, да сохранит Создатель его душу, — сказал другой.

— Да, — я кивнула. — Он отдал её мне перед…

У меня внезапно заболела голова, и я покачнулась, чуть не упав, но вовремя успела опереться о стол.

— Вам нужно отдохнуть, — сказала Понфелла. — Давайте утром все вместе поищем?

Другие согласно закивали и начали поддакивать.

— Ладно, — вздохнула я. — Думаю, ты права.

Одна из женщин, имени которой я не помнила или не знала, вызвалась проводить меня до моих покоев. Остальные помощники и стражники разошлись по своим местам — кто на дежурство, кто на ночлег. Тихо поблагодарив женщину, я нетвёрдым шагом побрела к своей комнате. Её помощь мне не понадобилась, однако всё равно было приятно, что кто-то всё ещё остаётся со мной рядом.

Я ожидала встретить Карин во дворе, ну или кого-нибудь из гвардейцев, но кострище, вокруг которого лежали массивные брёвна, пустовало. Наверное, все они уже спят. А я, как обычно, пересидела в лаборатории после заката.

День был слишком долгим, голова изредка взрывалась резкими пульсациями боли, но быстро затихала. Между такими вспышками я смогла уснуть. И во сне ко мне явился Вайенти.

Мужчина был здоровым, его чистые волосы отливали бронзой в ярких солнечных лучах, а в светло-серых глазах искрился живой ум. Одет Вайенти был просто, по-крестьянски, но все вещи сидели на нём очень хорошо. Может быть, рубашку и штаны для него любовно сшила жена, может быть — мать. Я смотрела на мужчину и умом понимала, что в моём сердце должна быть боль. Он только что умер, я самолично его только что пристрелила из арбалета. Но этой боли не было.

Вайенти улыбнулся и подошёл ко мне ближе, нежно убрал прядь моих волос за ухо. Он хотел сказать что-то, уже даже раскрыл рот, но с губ сорвался только пронзительный, измученный рёв дедра, содравший крышку с сосуда отчаяния в моей душе.

Я попятилась назад и вскрикнула. Здоровые черты лица мужчины начали меркнуть, небо заволокло плотными серыми тучами, и Вайенти с каждой секундой всё больше походил на того, что лежал теперь в клетке. Лицо перекосилось от боли, из горла вырывались невнятные хрипы и стоны, волосы потемнели. Я продолжала пятиться назад, спотыкаясь о камни и запутываясь ногами в траве. Оружия у меня не было, мест, куда спрятаться — тоже. Сейчас, вне всякого сомнения, он протянет руки к моей шее и задушит. Вдруг заражённый бросился вперёд, и я закричала.

От этого крика и проснулась. По моим щекам текли слёзы, горло саднило, вся ночная рубашка пропиталась потом. Я забилась в угол постели, подальше от окна и рассветных лучей, пробивавшихся сквозь занавески, и судорожно пыталась успокоиться.

В комнату без стука ворвались Айель и Меридит. Кормилица сразу подбежала ко мне, забралась на постель и обхватила, совсем как в детстве. Айель же настороженно оглядывала комнату: вдруг, кто-то пробрался в покои?

Вцепившись дрожащими руками в рукав Меридит, я старалась привести дыхание в порядок. Женщина шептала успокаивающие слова на своём родном языке и, крепко прижимая меня к себе, гладила мою спину.

— Спасибо, — всхлипывая, проронила я. — Я…

— Всё в порядке, дитя моё, — ответила Меридит. — Это просто плохой сон. Нам всем они снятся в это непростое время.

— Да…

Я утёрла лицо и приняла кубок с водой, который подала мне Айель. Девушка смотрела на меня с сочувствием, но ничего не говорила. Она понимала. И, возможно, догадывалась, что мне приснилось.

Служанки покинули меня, чтобы поспать ещё пару часов перед тем, как начнётся следующий день. Мне же уснуть снова не удалось. Я пролежала с закрытыми глазами ещё какое-то время, пытаясь заставить себя хоть немного отдохнуть, но затем встала. Мне нужно найти колбу. Если её не окажется в лаборатории, значит, кто-то её украл? Но кому это может быть нужно? И зачем?