Arena

Глава 17. Любовь Таксиста

— Кто его нашел? — Голос был знакомым, но никак не получалось вспомнить, кому он принадлежит.

Вообще, многое в памяти не имело четкости и законченности. Одни сплошные провалы. Трент Деррек Норман III — свое имя вспомнить все-таки удалось. Постепенно вернулись воспоминания — не удавалось вспомнить только то, что произошло в гостинице — лишь какие-то смутные лица.

Джей — вот чей это голос. Сколько же прошло времени?

Деррек открыл глаза — он лежал на больничной койке, частично перевязанный и подключенный к датчику, который ровно отсчитывал удары сердца и показывал состояние организма — Трент ничего не понял из показаний аппарата, ну и пусть, это нужно врачам, а ему достаточно ощущать себя в норме. Джей стоял возле изголовья койки и разговаривал с врачом.

— У него могут быть провалы в памяти, он получил довольно тяжелую травму головы. — Сказал доктор.

— Надолго?

— Трудно сказать, наблюдение покажет… Он проснулся.

Джей посмотрел на Деррека и поздоровался. Тот в ответ постарался выдать нечто вроде улыбки, но челюсть сильно болела, и пришлось отказаться от этой затеи. Хотелось пить и задать кучу вопросов, но сил, на то, чтобы произнести хоть слово, не было, и взять их откуда-нибудь не было возможности.

Джей догадался о том, чего хотел напарник и предложил стакан воды с трубочкой. Когда Деррек утолил жажду, Джей принялся рассказывать.

Сначала, про то, как узнал, где находится Деррек — Лаура сообщила перед сражением. Это случилось прямо после того, как "Спектр света" вернулись домой, пригнав на орбиту Звездный странник. Затем Джей рассказал, что "Кулак Правосудия" больше не выступает на Арене, а сам Джей в составе другой команды. Но если Джею удастся дойти до финального поединка, то там он будет выступать от имени своей команды.

Рассказал он и о гибели Соммерса, Деррек вспомнил, о том, что тогда в дверях гостиницы случилось что-то, о чем его предупреждали плохие предчувствия, и, как оказалось, они были не спроста.

Деррек знал, что все произошедшее — только его оплошность, но сейчас что-либо исправлять нет смысла. Джей должен продолжать соревнования, а сам он выбыл из игры. В таком состоянии Дерреку было не до турнира, да и он уже был списан — один из тех, кто по случайности остался жив на турнире помимо победителя. В этом тоже был свой огромный плюс. Деррек и рад бы помочь Джею, но, увы. Он попросил у Джея листок бумаги и карандаш. Джей выполнил его просьбу и Деррек написал номер личного счета банковской ячейки — там для него имелось голографическое послание.

По поводу безопасности Деррек не волновался вообще. Да и ему было просто плевать. Раз его оставили в живых, значит, Вивариусу он больше не нужен, в противном случае, Джей искал бы сейчас труп где-нибудь на выезде из города вместе с полицейскими ищейками.

После больницы Джей отправился в банк, но вежливый робот-оператор сказал, что заведение закрыто на один день по техническим причинам. Выяснять технические причины, по которым закрылся банк, Джей не стал, но возле парадного входа его поймал человек в темных очках и строгом темном костюме. От него за милю пахло федеральной безопасностью, так он и представился, даже продемонстрировал документы и пригласил Джея для важного разговора проследовать за ним.

Никакого транспорта у агента федеральной безопасности не оказалось. Они просто шли вместе с Джеем по улицам города без особой надобности в выборе какого-либо конкретного направления и разговаривали. Говорил, в общем, только федерал, а Джей только поддакивал ему, кивая головой.

Из того, что любезно поведал собеседник, Джей узнал, что Деррек работает в полиции и что Деррек — собственно его настоящее имя, узнал, как Деррек попал на Арену и о том, что последнее время сотрудничал с федеральными агентами.

Федерал признал, что их здорово обвели вокруг пальца люди Вивариуса, когда похитили Деррека практически из под носа, и при этом умудрились скрыться. А впрочем, цели по захвату этих людей тоже никто не ставил — все, что сейчас происходило, как понял Джей, это тотальная слежка за людьми хозяина Арены и им самим. Одно знали точно — в похищении Деррека главную роль сыграл Хамелеон — неуловимый наемник, работающий на Вивариуса. Федералы просчитались — Вивариус нанял людей для инсценировки ареста вместо того, чтобы отдать Деррека в руки полиции по обвинению в убийстве своего начальника, которое тоже было совершено Хамелеоном.

Джей не знал, что сказать. Он уже догадывался, что его собираются завербовать, потому что Деррек функции агента выполнять не мог. Джей мог бы просто отказаться, даже не слушая, что еще скажет этот загадочный тип, но что-то его останавливало, может, было интересно. И он продолжал слушать и вникать в тонкости сыскной деятельности агентства федеральной безопасности на острове Вивариуса. У Джея, конечно же, появилось несколько вопросов, но он не торопился их задавать, к тому же сыщик неплохо подготовился, и ответы у него были наверняка заготовлены заранее.

— Деррек что-то оставил для меня в банке. — Сказал Джей. — Какое-то сообщение.

— Вот это. — Федерал продемонстрировал голодиск. — Там все, что я сейчас рассказал вам. — Он вручил послание Джею.

— Полагаю, вы не просто так решили поболтать со мной по поводу всей этой детективной истории. Завербовать меня хотите? — Спросил Джей.

— В точку. — Ответил федеральный агент. — Деррек больше не может выполнять функции нашего агента по двум причинам: его состояние и собственно то, что он раскрыт. Скажу также, что, нанимая вас, мы допускаем, что они ждут от нас этого шага, но игра давно уже идет в открытую.

— И никто ничего не может доказать. Похоже на тупик, вы так не думаете? — Спросил Джей.

— Да, пожалуй, вы правы. Только от этого не становится легче. Скоро турнир завершится, и тогда на какое-то время мы окажемся не при делах. Все останется, как есть.

— Понимаю, вы хотите поймать Вивариуса с поличным. Единственное чего я не могу понять, так это того, что мог бы я для вас сделать в качестве вашего агента.

— Найдите Хамелеона. Есть версия, что он гладиатор и до сих пор сражается на Арене. Так называемый представитель Высшей лиги. Их не слишком много, по этому вам будет не сложно проверить всех. К тому же есть те, кого можно вычеркнуть сразу — пришельцы, например. Воспользуйтесь своим чутьем, Райбак. В вас я вижу огромный потенциал для такой работы, и признаюсь честно, нам нужна ваша помощь.

— С чего мне начинать? У меня нет зацепок.

— Лаура Йоргенсон поможет вам. В ее номере есть документы, я лично попросил, чтобы она оставила вам свои наработки.

— Вы только что сдали ее мне. Не боитесь, что я не соглашусь работать на вас и сдам ее Вивариусу?

— Не боюсь, потому что она раскрыта и потому что вы вынуждены согласиться. В конце концов, есть же кое какая ответственность граждан. Мало кто о ней вспоминает, когда приходится качать права. К тому же, поверьте, есть более убедительные методы, и я могу их применить к вам. Вспомните, наконец, то, ради чего вы здесь.

— Угрожаете? Я бы не начинал сотрудничество с угроз на вашем месте.

— Отнюдь, Райбак. Я просто знаю, что вы согласитесь. А то, что только что сказал — считайте расстановкой точек над "и".

— Ваша взяла, но что если я ошибусь, я ведь не сыщик.

— Как однажды мне сказал мой инструктор: "Талант сыщика прописан в генах".

— И что с ним случилось?

— Спился. Чтож, до скорого, Райбак. Загляните к Йоргенсон.

Больше федерал ничего не сказал, он просто пошел молча своей дорогой, оставив Джея в тягостных раздумьях по поводу только что совершенной им глупости. Так или иначе, Джей не был уверен, что у него вообще был выбор. Он постоял немного и пошел в гостиницу, в номер Йоргенсон.

В номере царил абсолютный порядок. Даже на первый взгляд казалось, что здесь нет вообще никаких вещей, а комната пустует. Но никаких документов на виду Джей не заметил.

Это озадачило его. Ведь он не рассчитывал, что нужно будет что-то искать. С другой стороны он мог бы просто уйти, но подумал, что, взявшись за дело, надо довести до логического завершения.

С чего же начать? Где обычно держат женщины то, что хотят спрятать, но при этом так чтобы кто-то определенный нашел? Джею сразу подумалось, что если спросить у сотни человек на улице, то большинство ответит: в ящике с нижним бельем.

Джей определил наугад один из таких ящиков и открыл. Угадал. Интересно, как на ней смотрится вот это кружевное белье? Он подцепил двумя пальцами черные трусики — одни сплошные кружева, резиночки да завитушки. Каждому свое — она хоть и гладиатор, но все же женщина. А каждой женщине свойственно выглядеть красивой. Интересно, а есть у нее кто-нибудь? Странно, если бы был. Гладиаторы что мотыльки — долго не живут. За исключением тех, кто во время уходит на покой. Среди такого обилия женского белья мысли Джея потерялись. Он забыл, зачем пришел, да и рыться в ящике ему больше не хотелось — нет там того, что ему нужно.

— Ай-яй-яй… Лазить в женском белье в надежде отыскать там вот это, — на столик рядом с диваном мягко упала черная тонкая папка с материалами, а на диванчик присел… Джей?!

Настоящий Джей замер, наблюдая за своим собственным лжеотражением. Кружева агента Йоргенсон так и остались висеть на пальцах. Потом, когда оцепенение прошло, он осторожно закрыл ящик и присел напротив себя.

Второй Джей ехидно улыбался, кем бы он ни был, он хорошо понимал состояние своего оппонента. А потом он как заправский фокусник, закрыл лицо руками, и через секунду открыв, на Джея смотрел уже совсем другой человек — Уэйн Смитт.

— Ты?! Как ты это сделал? — Спросил потрясенный Джей.

— Это у тебя тут, — ответил Уэйн, указав пальцем на висок, — Впрочем, не обращай внимание. Эх, вот интересно, что бы сказала Лаура, застав тебя, копающимся у нее в ящике с нижним бельем. А ты не такой уж и святой, Таксист. Я слышал, ты ищешь Хамелеона по заданию федералов. Честно говоря, я немного удивлен, что ты клюнул на их уговоры.

— Хамелеон — это ты! — Догадался Джей.

— Бинго! Вот и победитель нашей викторины! Да, Таксист, я Хамелеон. Я самая большая головная боль агентства федеральной безопасности, но самое интересное это то, что даже те, на кого я работаю, не знают о том, что Хамелеон это я. Иногда полезно иметь много лиц и не иметь своего. Просто так безопаснее.

— Как скажешь. Зачем ты все это затеял?

— Думаешь, может у преступника быть совесть? — Уэйн, не дожидаясь ответа, продолжил: — Может. Но чтобы ты правильно понимал вещи, как они есть, я объясню. На Арене убийства разрешены, и убивая, ты не чувствуешь вины. Но разве это так? Признайся, ведь тебе же снятся те, кого ты убил — Галин или Клык. Твоя правда в том, что ты не убивал не на Арене, но поверь, это тоже самое. Единственное, в чем разница, никто об этом не знает. Это привычка и очень вредная привычка. Создается впечатление, что ты больше ничего не умеешь кроме как убивать.

Я к чему это все? Не говори федералам обо мне, пока турнир не закончится. Я сам сдамся после. Не скажешь?

Джей растерялся. В этой ситуации его больше всего злило то, что все словно играли им, а он не мог сказать им: нет. Вот и сейчас, зачем спорить с Молотом, если он прав? Да и зачем бы он сам себя выдал, если бы не собирался сдаваться? Джей верил Уэйну

— Покаяться хочешь? — Спросил Джей.

— Что-то вроде, но не совсем. Впрочем, это мое дело. Личное. Тебя я прошу, чтобы ты просто ничего не говорил федералам обо мне. И вообще никому.

Джею уже было плевать, он знал, что не скажет, но фантом совести все еще продолжал его немного грызть.

— Да мне все равно, — сказал он, наконец, — это не мое дело вообще, да и признаться честно, я тебе верю. Только не пойму одного: что это вдруг все вокруг решились мне довериться? Вот даже и ты?

— Сегодня мы выиграли сражение, Таксист, а это значит, что мы попадаем в одну вторую финала, как и ты сам. Но в полуфинале наши команды объединят против двух других команд. И я скажу тебе, что это будет пострашнее, чем «Оборотни». "Далекие уголки Вселенной" и «Иллизиум». Что касается вторых — их я в расчет не беру, но вот «Уголки» — это серьезно. Они могли бы быть победителями сотни раз, но турнир их не волнует. Веринионцы прилетят сюда просто поохотиться. Убьют и улетят. Я бы все отдал, чтобы вернуться обратно после сражения с ними. Но, честно говоря, смысл в этом отнюдь совсем другой. Ты — всему причина в первую очередь. Прошел слух, что Вивариус тебя недолюбливает и собирается разделаться с тобой. На его взгляд, это самый простой способ — поставить тебя против охотников. А вот чем ему так насолил я — не знаю. Может, он и про меня догадывается… ууу… трудно сказать, но, тем не менее — это факт.

— А Инферно? И "Адское пламя"? Они что?

— Их поставят, скорее всего, против "Верхний предел". Команда не самая слабая, но и не гвоздь программы. Инферно в финал билет заказан — это точно. Он может второй раз стать победителем. Поживем — увидим.

Джея сразило наповал. Хамелеон сам нашелся, оказался не таким уж и плохим, и конечно, в голове у Джея встал совершенно резонный вопрос: что делать дальше? Не знаю — честно ответил он самому себе.

— А кто-то еще знает про тебя?

— Скарго. Но ему все равно. Он по-другому мыслит. Его не касаются личные дела других. Лаура не должна знать, что Хамелеон это я — у меня с ней хорошие отношения в команде, и я хочу, чтобы они такими и оставались.

Джей кивнул головой, вставая с дивана и собираясь уходить. Он думал на ходу о том, что слишком много на него свалилось за эти четыре часа, и слишком много ненужного, слишком много, чтобы забыть кружева Лауры.

— Ты копался в женском белье? — Услышал он у себя в голове. Это была Электра, Джей обернулся: все та же кожанка, застегнутая под самый подбородок, скромное, но изящное платье, плотно облегающее ягодицы, каким позавидовали бы лучшие топ-модели, черные чулки и ботинки.

— Хочешь меня?

Этот вопрос она задала серьезно, и они оба понимали, что не столь важна сейчас мотивация желания — любовь это или кружевное нижнее белье — важно, что желание есть и что оно обоюдно.

— Пойдем со мной.

Проснулся он на утро в постели Электры в номере гостиницы, которую они сняли накануне где-то на самой окраине города, чтобы им не мешали. Она крепко спала, свернувшись калачиком, обнимая его руку и прижавшись к ней щекой.

Смятение чувств, которое испытывал Джей, не поддавалось объяснению. Раньше он мог себя анализировать, теперь нет. Он очень боялся ее потерять, еще толком не начав отношений, он уже понимал, что не может без нее. И то, что может произойти в уже ближайшие дни может раз и навсегда забрать ее у него. Он хотел уберечь ее от этого, но не знал, как это сделать. Убежать с ней он не мог — совесть не позволила бы, запретить ей сражаться — тоже — каждый сам выбирает свою судьбу, и она свою уже давно выбрала.

Слишком много воздушных замков на ночь, слишком светлые мечты, обильно сдобренные наивным оптимизмом, слишком искалеченная душа и слишком хрупкая. Джей чувствовал себя слоном в посудной лавке. Он боялся оказаться другим для нее, разочаровать, не оправдать надежд, не суметь помочь. Нужна ли ей вообще помощь? Она никогда не просила помощи, а может, просто не озвучивала?

Джей аккуратно освободился от ее объятий и оделся. Потом он устроился в кресле напротив и принялся смотреть на нее.

На устах играла легкая улыбка, значит, ей снились хорошие сны, изящные веки прикрывали глаза как бы слегка, румянец на щеках. Одеяло скрывало обнаженное тело, подчеркивая красоту и правильность бедер и ног, биометаллические пластинки на груди, шее и руке отражали комнату. Почему она так стыдится их? Царапины на руке почти исчезли, Джей вообще их старался не замечать.

— Ты будешь глазеть на меня, если я тут проваляюсь до вечера? — Она улыбнулась и открыла глаза.

— Буду, — ответил Джей.

Электра приняла сидячее положение и потянулась, одеяло сползло, обнажив живот и груди.

Джей поднялся с кресла и пошел на кухню заварить кофе на двоих. Уходя, он указал на халат, лежащий на краю постели.

Некоторое время спустя появилась Электра — невероятно красивая, грациозная и свежая. Чуть раньше Джей сделал заказ, и вскоре им доставили в номер завтрак на двоих. Джею есть не хотелось, он, в основном, смотрел, как это делает Электра. В некоторые моменты ее это смущало, но она ничего не говорила, только застенчиво улыбалась. Джей расслаблялся — это было впервые за все время, проведенное им на Арене.

— Ты смущаешь меня, — улыбнулась Электра.

— Ладно, не буду, — успокоил ее Джей.

Какое-то время они молча сидели, глядя друг на друга. Электра читала мысли Джея, хоть он и не разрешил ей, однако, не делать этого она не могла и запретить себе была не в силах.

— Ты боишься меня потерять и еще ты боишься что то, что ты испытываешь ко мне — не любовь, а просто увлечение. — Выдала себя с потрохами.

— Я не разрешал тебе копаться в моих мозгах, — Джей поднял указательный палец, чтобы акцентировать тем самым внимание Электры на том, что она нарушила его запрет.

— Только самое поверхностное, — оправдалась она.

— Слушай, мысли о тебе — это не считается за "глубоко личное"?

— Я должна знать, что ты обо мне думаешь.

— Знаешь, в чем твоя проблема? Ты не доверяешь людям. Никому. Если этого не делать, то весь мир для тебя будет состоять только из врагов. Люди обычно сами рассказывают о своих чувствах. Я пока не готов. Я испытываю много сомнений, но это нормально — поверь. Так всегда бывает. Люди в большинстве своем не могут читать мысли, по этому сомневаются. Из сомнений рождаются убеждения.

Электра слушала Джея так, будто он был великим гуру и вещал истину, как она есть. Казалось даже, что она не моргала, чтобы не пропустить ни малейшего движения мимики, интонации голоса Джея и тем более, ни единого слова. И она сразу поняла — из сомнений рождаются убеждения — вот так ты живешь. Ей трудно было понять, что доверие людям это просто, и вряд ли смогла бы этому научиться. А ее обмануть не возможно.

Завтрак закончился, Джея занимали мысли все и сразу. Он ни о чем не думал, Электра продолжала смотреть на него, не отводя глаз, словно решила поставить рекорд по удержанию взгляда на одном предмете максимально долгое время. Джей ловил ее взгляд, и казалось, никак не реагировал, на самом деле, ему становилось неловко, ведь даже он сам не мог понять, о чем думает сейчас, а для нее, мешанина его мыслей могла быть понятной. Ей не составило бы труда прочитать их все. Она не сделала этого, занятая своими.

Они вдвоем вернулись в Колизей, нужно было ознакомиться с программой предстоящих сражений. Там, возле стендов, их встретила Елена. В отличие от своей подруги Елена была обыкновенной женщиной и такие простые вещи, как отношения людей друг к другу, могла видеть по лицам. Тот факт, что этих двоих объединяло нечто более близкое, чем простое партнерство по команде, она заметила еще до сражения на Звездном Страннике. И то, что это развивалось, тоже понимала хорошо. Электра стала другой, с тех пор как в ее жизни появился Джей. Не лучше, не хуже, но она изменилась. Она заряжалась от него. И Елена знала, что он сможет дать Электре то, чего у нее никогда не было никогда.