Архив Шамбала

33. Москва. Пятница

Шукис между тем вел себя крайне нахально, а с главврачом — даже свысока. Говорил он с легким акцентом, то и дело вставляя в свою речь английские слова.

Беззастенчиво осматривая рану, тыкая пальцами вокруг нее, он говорил о какой-то конференции, откуда только что возвратился.

— Я потому, собственно, и оказался у вас, — пояснил он, глядя Корсакову прямо в глаза, очень серьезно — как иногда в прежние времена.

Потом он снова повернулся к главврачу, повествуя о каком-то профессоре из Франции, который уже давно и скальпеля-то в руках не держал.

— Ну, — вмешался в монолог Эмика главврач, — его руки сейчас заняты совсем другим, если вы заметили.

Эмик уставился на него и проговорил:

— Эта его ассистентка? Не может быть! Ему за семьдесят, а ей — не больше двадцати!

— Ей едва исполнилось семнадцать, — открыл тайну главврач и захохотал, глядя на Эмика.

— Как я горжусь такими собратьями по цеху! — признался тот.

И сразу же сменил тему:

— Я бы…

— Да, да, — вскинул руки главврач. — Вы говорили, Эмиль Эммануилович, я помню. Подожду вас на посту.

— У меня просьба, — сказал Эмик. — Эта девочка там…

— Увы, — сразу же понял его главврач и закатил глаза к макушке. — Дочка!

Когда дверь за ним закрылась, Шукис проговорил:

— Вот, учись, студент, как я для тебя информацию получил, а? Совершенно спокойно и прозрачно! А девочка хорошая, ты с ней осторожнее: она еще всему верит, — учил Эмик и закончил упреком. — Спасибо сказал бы дяденьке и поздоровался.

— Ты откуда? — адекватно отреагировал Корсаков.

— Я все рассказал только что. А ты думал?

— Эмик, ты в самом деле такой крутой?

— Пока еще нет. Вот лет через пять дядя передаст мне все дела — стану крутым, — откровенно ответил Эмик.

— Ну, а сюда-то ты как попал?

— Не поверишь — в самом деле случайно оказался в Москве, — признался Шукис и включил музыку.

Теперь он сидел совсем рядом, и Корсаков увидел в его шевелюре седой волос.

— Ты седеешь.

— Иди в задницу, не отнимай время, — негромко проговорил Эмик, почти прижавшись к уху Корсакова. — Все в панике, иначе, конечно, не собрались бы никогда.

— Тебя тоже вызывали? — вспомнил Корсаков.

— Вас всех вызывали, а ко мне приезжали, — похвастался Эмик. — Я ведь в Германии уже давно живу, работаю в клинике дяди.

Потом спохватился:

— Ты меня не сбивай!

— Как ты тут-то оказался?

— Стреляли, — ответил цитатой из фильма Эмик. — Ты куда пропал?

— Ты-то откуда знаешь, что пропал?

— Тут такое дело, — заулыбался Эмик. — Приехал я ненадолго, можно сказать, контрабандой.

— Это как?

— Мне надо в Австралию, и я взял билет специально через Москву. Знаю, что ты и Поля в столице должны быть, Дрын тоже недалеко, ну, Беккеру пришлось «намекать», чтобы тоже тут случайно оказался.

Глаза Эмика утонули в морщинках улыбки.

— Приземлился, а следующий мой рейс только через семь часов. Другой бы скандалил, а я рад: Дрын с Полей в порту, а Беккера поехали встречать уже втроем.

— Да ты что! Встретили?

— А то! Конечно!

— Где они все?

Эмик, видимо, снова вспомнил о «задании»:

— Не отвлекай. Всему свое время. Стали звонить тебе — никто не отвечает. Ну, думаем, трахается Корса, — снова сбился с темы Эмик.

— Когда звонили?

— Вчера часов с девяти вечера. Ехали за Беккером и звонили тебе.

Корсаков вспомнил вчерашний вечер и открыл рот, чтобы все объяснить, но Эмик приказал:

— Молчи и слушай! Звоним — не отвечаешь, звоним — не отвечаешь! Тогда Дрын повез нас всех к какому-то своему приятелю. Поднимался он один, мы не светились, — предупредил возможные вопросы Эмик. — Засек твою мобилу, а она все время в одном и том же месте, в твоем доме.

— Как — в моем доме?! — удивился Корсаков.

Он помнил, что свою мобилу отдал вчера киоскеру в подземном переходе.

— Ну, а в чьем доме ей быть? — удивился в ответ Эмик. — Поехали туда, думаем, сейчас наведем шороху. Пошел к тебе, конечно, Беккер. Моя морда часто в таблоидах появляется — баб люблю, — пояснил Эмик. — Анзору нельзя, потому что местный и внешность нетипичная, по нашим временам вызывает повышенный интерес. Дрын тоже недалеко живет, если искать начнут. А Беккер приезжий, незаметный, малоинформативный. Короче, зашел он в подъезд…

— Как — зашел? У нас там домофон с каким-то крутым замком установлен, — снова перебил Корсаков.

— Ой, не смеши ты меня, — вскинулся профессор Эмик. — И не перебивай! Зашел и сразу же вышел. С твоей мобилой.

— Где он ее взял?

— Нашел! — разозлился Шукис. — Он вошел в подъезд, набрал тебя, чтобы спросить номер квартиры, а мобила заверещала где-то рядом. Вовка огляделся, а она тут лежит: в твоем же почтовом ящике.

Корсаков все понял: кто-то взял мобилу из киоска, чтобы вернуть ее Корсакову. Вещь-то нужная. А взять ее должен был сам Корсаков, возвращаясь после трудов ратных. И взял бы, если бы не попал сюда. Но, если его вычислили «свои», то могли вычислить и «чужие»!

— Эмик, за ней же могли следить!

— Что значит «могли»? — напрягся Эмик. — За ней и так следили! Еще как!

— И как вы?..

— Корса, ты в порядке? Ты кем нас считаешь? Мы все сделали, как надо. Машину остановили в квартале от твоего дома. Рассредоточились. Контролировали весь процесс от начала до конца. Расслабься.

Эмик положил руку на плечо Корсакову и произнес серьезно:

— Все в порядке, Игорь, все в полном порядке. За Беккером, конечно, потянулся след, но Вовку-то учить не надо, да и мы его «пасли» все время.

— А меня-то как нашли?

— Ну…

Шукис замялся.

— Понимаешь… Если ты не отвечаешь и мобила твоя так просто лежит в почтовом ящике, то вариантов всего два: морг или больница, правильно?

Корсаков промолчал, и Эмик продолжил:

— Что касается моргов, мы, скажу честно, не совались туда. Ну, а все, что касается медицины…

Он самодовольно улыбнулся.

— Главврачу я сказал, что ты — мой сослуживец, склонный к депрессиям.

— На кой черт? — возмутился Корсаков.

Шукис хотел осадить его, но замер с поднятой рукой, а потом сказал, оправдываясь:

— Ну, я же не знал, что тут эта девочка работает, извини. Я ей все объясню, хорошо?

Все это время они так и шептались, сидя лицом к лицу. Шукис поднялся:

— У меня поясница затекла, сидеть в три погибели, я похожу немного.

Корсаков откинулся на подушку. Какое счастье, что есть эти парни!

Расхаживая по палате, Шукис чуть ли не напевал какие-то веселые побасенки, потом снова сел рядом:

— Теперь ты рассказывай.

И Корсаков поведал ему всю эту долгую историю, зная, что Шукис все передаст ребятам.

Элька еще долго выспрашивал, замечая детали, на которые сам Корсаков не обратил внимания… Потом поднялся:

— В общем, отдыхай, набирайся сил, побольше спи, но без снотворных. Я приду завтра.

«Мне бы до завтра дожить», — хотел сказать Корсаков.

Но Шукис повторил:

— Завтра мы все обсудим, завтра.