Астелия

Глава 26

Джефф оглянулся на Линялого и следом за Бонуло вышел из палатки в показавшийся ему ослепительно ярким первый зимний день. Солнечный свет струился с хрустальных небес на укутавший землю почти безукоризненно чистый снег. Глазам Джеффа потребовалось несколько долгих секунд, чтобы привыкнуть к свету. Линялый так и цеплялся за его руку.

Они стояли в окружении сотен маратов.

Мужчины-мараты, почти все сложением не уступавшие Бонуло, сидели у костров или стояли, сжимая в руках древки копий, каменные ножи или выкованные астелами астелианские клинки. Как и у Бонуло, одежду их составляли, несмотря на холодную погоду, короткие набедренные повязки из кожи. Похоже, никто из них не мерз, хотя некоторые щеголяли сшитыми из шкур плащами — впрочем, скорее для обозначения статуса, чем из желания согреться. Там и здесь шныряли дети в таких же кожаных куртках, как у «щенка» Бонуло. И все глазели на астелианских пленников с неподдельным интересом.

К удивлению Джеффа, женщины-мараты одевались точно так же, как мужчины, выставляя напоказ крепкие ноги, руки, плечи и другие места, которые порядочному астелианскому подростку видеть не полагалось. Джефф почувствовал, что краснеет, и прикрыл глаза рукой, притворяясь, будто от солнца.

Один из стоявших неподалеку молодых воинов вполголоса заметил что-то, и окружающие откликнулись на это все тем же похожим на кашель смехом. Джефф почувствовал, что краснеет еще сильнее, и покосился на Линялого. Раб стоял рядом с ним, и лицо его не выражало ровным счетом ничего, а взгляд блуждал где-то вдалеке, но он положил руку Джеффу на плечо и сжал, словно успокаивая себя тем, что его спутник рядом.

Бонуло терпеливо ждал, пока они придут в себя, потом кивнул в сторону вершины холма, на пологом склоне которого расположился лагерь маратов. Он двинулся первым, явно ожидая, что они последуют за ним. Джефф покосился на молодых воинов — те смотрели на него с подчеркнутым безразличием, пробуя кончиком пальца острия своих клинков. Джефф перевел взгляд на пару пожилых женщин; оживленно болтая, они разводили костер под длинным вертелом. Одна из них посмотрела на Джеффа, прищурившись, подняла к глазу большой палец, словно измеряла его рост, потом сравнила его с длиной вертела.

Джефф вздрогнул и поспешил за Бонуло вверх по склону. Линялый не отставал от него ни на шаг. На вершине холма стояло кругом с дюжину здоровенных камней — каждый размером с небольшой дом. Некоторые покосились, прислонившись к соседям. Ветры и дожди сгладили углы, но все же камни выстояли в борьбе со стихиями, ибо на поверхности их не было видно ни единой трещинки.

В центре круга находился небольшой бассейн, вокруг которого лежало семь белых камней. На двух из них сидело по марату. Разница в их внешности поразила Джеффа. Бонуло — крупный, мощный — обошел бассейн, чтобы занять место на третьем камне. При этом ему пришлось обогнуть высокую женщину с бритой по бокам головой, так что из волос у нее осталась только длинная, шелковистая грива на макушке. Одежду ее тоже составляла одна набедренная повязка, однако Джефф глазел не столько на ее наготу, сколько на астелианскую кавалерийскую саблю, висевшую на украшенном тремя потемневшими серебряными соколами легионерском ремне. По сравнению с другими маратами кожа ее была темнее и казалась обветренной и грубой; невозмутимые темные глаза смотрели на него оценивающе. Когда Бонуло проходил мимо, она подняла руку, и вождь клана Геардоса легонько стукнулся с ней костяшками пальцев.

Бонуло уселся на камне, сложил руки и хмуро покосился на третьего марата.

Джефф отвел взгляд от женщины и посмотрел на него. Роста тот был высокого, но не слишком, довольно худощавый. Волосы его, светлые, как и у большинства маратов, падали ему на плечи всклокоченной гривой, и лицо его отчасти было закрыто бородой и баками. Глаза его имели странный оттенок: светло-серый, почти серебряный. В позе его ощущалось скрытое, беспокойное напряжение. Марат встретился взглядом с Джеффом и прищурился, оскалившись. Джефф даже зажмурился при виде здоровенных, волчьих клыков у того во рту. Тот издал хриплый, гортанный рык и привстал с места.

Бонуло тоже встал.

— Неужели вождь Драга-га нарушит мир хорто?

Клыкастый марат злобно переводил взгляд с Джеффа на Бонуло и обратно. Когда он заговорил, голос его тоже напоминал рык — басовитый, хриплый, едва разборчивый. Если бы волк умел говорить, подумал Джефф, это звучало бы именно так.

— Вождь Сабот-га уже осквернил святость хорто этими чужаками.

Бонуло улыбнулся.

— Хорто рад принять всех, кто приходит с миром. — Улыбка его стала чуть шире. — Но, может, я не прав? Ты полагаешь, что это именно так, Скагара?

— Я полагаю, — вмешалась женщина, не вставая, — он считает, что ты не прав, Бонуло.

Скагара оскалился на женщину, и взгляд его с опаской заметался между ней и Бонуло.

— Не лезь в это, Хашат. Я не хочу, чтобы ты или Кеврас-га объясняли мне, как я считаю.

Бонуло сделал шаг к Скагаре и, угрожающе хрустнув суставами, сжал кулаки.

— Это только между нами, волк. Ты считаешь, что я не прав?

Скагара снова оскалился, и на мгновение между ними повисла напряженная тишина. В конце концов, он громко зарычал и отвел взгляд.

— Нет нужды выносить это на суд Единственного.

— Раз так, довольно, — сказал Бонуло.

Не сводя взгляда с соперника, он медленно уселся обратно на камень. Скагара последовал его примеру.

— Мы пришли к Единственному на этот хорто. — Он запрокинул лицо, зажмурился на солнечные лучи и пробормотал что-то на своем языке.

Остальные двое маратов повторили это за ним, только слова у каждого звучали по-своему. На пару секунд на вершине холма воцарилась тишина, потом все трое сразу опустили взгляды.

— Меня зовут Бонуло, вождь Сабот-га, клана Геардоса.

— Меня зовут Хашат, вождь Кеврас-га, клана Лошади.

— Меня зовут Скагара, вождь Драга-га, клана Волка. — Скага-ра нетерпеливо вскочил. — У меня нет нужды в этом хорто. С нами пленные враги. Давайте же напитаемся их силой и ринемся в бой.

Бонуло рассудительно кивнул.

— Да. Они наши враги. Так говорил Налудо, вождь Шишкрак-га. — Он повернулся к Джеффу. — И никто не возразил ему.

Джефф судорожно сглотнул и сделал шаг вперед. Голос его дрожал, но он собрался с силами, слова его громко прозвучали среди древних камней.

— Меня зовут Джефф из Индерфорда, из связующей долины. И я говорю, мы не враги маратам.

Снова воцарилась тишина, на этот раз потрясенная. Затем Скагара вскочил, взвыв от злости. Снизу до них донеслись злобные выкрики десятков глоток — мужских и женских, — которым вторил, заглушив их, пронзительный волчий вой.

Бонуло тоже вскочил, сверкая глазами. Хотя сам он молчал, внезапное басовитое мычание нескольких дюжин геардосов прогремело под зимним небом раскатами грома, отозвавшись эхом далекого конского ржания.

Со всех сторон к камням на вершине сбегались мараты, и хотя ни один из них не ступил внутрь каменного круга, глаза их возбужденно блестели и они крепче сжимали оружие, вытягивая шеи, чтобы видеть происходящее. Даже так они продолжали держаться тремя группами: плечистые, крепко сложенные мараты клана Геардоса; молчаливые, клыкастые волки с голодными взглядами и высокие, поджарые мараты клана Лошади с причудливыми конскими гривами на головах. Пустынная вершина сразу превратилась в центр кипящей толпы, полной ропота, оружия и угрожающих взглядов. Напряжение и насилие повисли в воздухе грозовой тучей, готовой в любое мгновение разрядиться разрушительной молнией.

Бонуло вспрыгнул на камень и поднял руки высоко над головой.

— Молчать! — проревел он так, что голос его прокатился эхом по всему склону. — Молчать на хорто! Молчать, ибо вопрос этот выносится на суд Единственного!

Джефф смотрел на него, на реакцию, вызванную его словами, и вдруг обнаружил, что давно уже повернулся и стоит, прижимаясь спиной к Линялому. Руки его тряслись от напряжения. Оглянувшись через плечо, он увидел, что лицо Линялого так и хранит отсутствующее выражение, а взгляд блуждает где-то вдалеке, хотя рука его крепко сжала Джеффа за плечо.

— Линялый, — шепнул Джефф. — Ты в порядке?

— Тихо, Джефф, — прошептал тот в ответ. — Не шевелись.

На холме воцарилась тишина, нарушаемая только завыванием ветра. Краем глаза Джефф видел Скагару, пригнувшегося рядом со своим камнем; тот смотрел на Джеффа с почти нескрываемой ненавистью. Какой-то инстинкт подсказал Джеффу избегать встречаться с ним взглядом — это лишь разъярило бы марата еще сильнее, и тогда весь клан Волка ринулся бы вслед за своим вождем, превратив священный круг в кровавую бойню.

Джефф не шевелился. Он и дышал-то едва-едва.

— Мы — мараты, — произнес Бонуло, медленно поворачиваясь по кругу. — Мы — народ, живущий по законам Единственного. Мы готовимся выступить против астелианцев. Мы идем на войну, по словам Налудо из Шишкрак-га. Налудо Кровавого. — В голосе Бонуло Джеффу послышалось презрение. — Налудо — убийцу щенков.

Рык вырвался из глоток десятков собравшихся на холме маратов-волков, и снова им вторил вой державшихся поодаль, вне поля зрения волков.

Бонуло повернулся к ним лицом.

— Наш закон дает ему такое право, если никто не выступит и не скажет, что он не прав, и не вызовет его на Испытание крови. — Палец его уставился в Джеффа. — Этот астелианец говорит, что Налудо не прав. Этот астелианец говорит, что его народ не враг нашим кланам.

— Он не из кланов, — прорычал Скагара. — У него нет права голоса здесь.

— Он обвиняемый — вместе с его народом, — возразил Бонуло. — А обвиняемый имеет право голоса на хорто.

— Только если так решили вожди кланов, — буркнул Скагара. — Я говорю, не имеет. Ты говоришь, имеет. — Он прищурился и повернулся к Хашат. — А что говорит клан Лошади?

Только теперь Хашат сменила свою небрежную позу. Она поднялась с камня и с полминуты молча смотрела на Скагару. Ветер трепал ее гриву как знамя. Потом она повернулась, шагнула к Бонуло и скрестила руки на груди.

— Пусть мальчик говорит.

Мараты на склоне оживленно загалдели.

— Линялый, — шепнул Джефф. — Что происходит?

Линялый покачал головой.

— Не знаю. Осторожнее.

Бонуло повернулся к Джеффу.

— Говори, что думаешь, мальчик из долины. Изложи это Единственному.

Джефф сглотнул, оглянулся на Линялого, потом шагнул в сторону от раба и выпрямился. Он огляделся по сторонам: все мараты смотрели сейчас на него — кто с любопытством, кто с презрением, кто с ненавистью, а кто и с надеждой.

— М-мой народ, — начал было он и закашлялся; желудок его свело такой судорогой, что он испугался, как бы его не стошнило снова.

— Ха! — воскликнул Скагара. — Смотрите на него. Так струсил, что говорить даже не может. Боится высказать, что думает, пред Единственным.

Бонуло смерил вождя волков суровым взглядом, потом повернулся к Джеффу.

— Мальчик из долины. Если хочешь говорить, пора.

Джефф кивнул, стараясь не обращать внимания на кислый вкус во рту, и снова выпрямился.

— Я не враг вам, — произнес он. Голос его сорвался, и он прокашлялся. На этот раз вышло лучше — увереннее, звонче. — Я не враг вам. Мои люди не искали ссоры с маратами со времени еще до моего рождения. Я не знаю, кто такой этот ваш Налудо, но если он говорит, что мы желаем зла вашему народу, значит, он лжец.

Эхо его слов отзвенело в камнях, и наступила странная, потрясенная тишина. Джефф покосился на Бонуло и увидел, что вождь геардосов смотрит на него, склонив голову набок.

— Лжец? — Бонуло нахмурился и понизил голос до конфиденциального шепота. — Не верю, чтобы Налудо спаривался с кем-то из ваших. Если ты это хочешь сказать. Он не лежал с астелианцами.

— Да нет, — сказал Джефф, пытаясь совладать со своим желудком. — Лжец. Тот, кто говорит ложь.

Бонуло снова зажмурился. Потом кивнул, словно до него наконец дошло.

— Ты полагаешь, — снова возвысил он голос, — что он ошибается?

— Да, — сказал Джефф. — То есть нет, погодите! Ложь не то же самое, что ошибка…

Однако слов его никто не услышал — такой крик поднялся на холме.

Скагара вскочил на свой камень и вскинул руки вверх, требуя тишины.

— Пусть пройдет Испытание! Пусть этот астелианский щенок проверит свои утверждения пред Единственным! Пусть пройдет Испытание крови с Налудо, и покончим с этим! — Скагара кровожадно оскалился на Джеффа. — Налуло вспорет ему живот прежде, чем он успеет взвизгнуть!

— Налудо здесь нет, — произнес Бонуло и вздернул подбородок. — Я старший из присутствующих здесь вождей. Значит, это мой долг защищать убеждения Налудо вместо него самого.

Глаза Скагары расширились.

— Налудо, — сказал он. — Он этого не одобрит.

Бонуло оскалил белые зубы.

— Налудо, — повторил он, — здесь нет. Я буду защищать его убеждения, как это положено законом.

— Отлично, — прорычал Скагара. — Сила Бонуло известна всем. Он побьет астелианца в Испытании твоего клана, как это сделал бы Налудо в Испытании крови.

— Так оно и было бы, — согласился Бонуло, — если бы я прошел Испытание сам. Этого не случится.

— Лишь ты, я или Хашат могут выступить за Налудо, — вскинулся Скагара.

— Если только, — спокойно возразил Бонуло, — я не воспользуюсь своим правом выставить на любое Испытание перед Единственным своего наследника.

Скагара уставился на вождя гаргантов, не находя слов от потрясения.

— Кито, — рявкнул Бонуло. — Вступи в хорто.

Парень, порезавший щеку Джеффу, неуверенно выступил из толпы — стоял он, как заметил Джефф, в окружении клана Лошади. Это не укрылось и от Бонуло, и тот нахмурился.

— Иди сюда, щенок.

Кито помедлил на границе круга и шагнул внутрь, остановившись у камня, на котором сидел Бонуло. Тот положил руку ему на плечо.

— В этом деле я прошу тебя выступить от моего имени. Ты выступишь?

Кито молча кивнул.

— Раз так, — прорычал Скагара, — очерти круг. Раздень соперников. Пусть отпрыск Бонуло покажет силу наследника. Астелианец не ровня в Испытании силы даже твоему щенку, Бонуло.

— Люди клана Геардоса проходят Испытание силы, — кивнул Бонуло. — Но Кито не повязан еще с нашим кланом. А люди клана Лисы, клана матери моего щенка, проходят Испытание смекалки. Кито может держать любое из двух Испытаний. И я объявляю, что Испытание клана Лисы более отвечает интересам народа маратов.

Хашат нахмурилась, словно не до конца поняла замысел Бонуло, но все же кивнула.

— Я поддерживаю мнение Бонуло. Вынесем этот вопрос пред Единственным.

— Нет, — бросил Скагара. — Клана Лисы больше нет.

Бонуло снова повернулся к Скагаре и сделал шаг в его сторону. Руки его с хрустом сжались в кулаки, а на скулах заиграли желваки, с такой силой он стиснул зубы. От вождя волков его отделял лишь маленький бассейн, когда он остановился, дрожа от напряжения.

— Я думаю, — негромко произнесла Хашат, — Бонуло считает, что ты не прав, Скагара. Я думаю, он хочет решить этот вопрос перед Единственным в Испытании крови, как это заведено у клана Волка.

Скагара только раз покосился на Хашат и попятился.

— Я тебе этого не забуду, Бонуло, — пообещал он напряженным, высоким голосом. — Налудо узнает, как ты извращаешь наши законы в собственных целях.

— Убирался бы ты прочь с глаз моих, — произнес Бонуло негромко, но от этого еще более угрожающе.

И Скагара отступил, скрывшись в гуще неловко молчащих воинов клана Волка. Все вместе они поползли вниз с холма.

Остальные зрители встревоженно переговаривались, но Бонуло обратился к ним:

— Возвращайтесь в лагерь. Хашат и я приготовим все для Испытания. Мы сделаем все, чтобы Единственный подсказал нам, каким путем следовать.

Мараты начали расходиться, явно успокоенные, хотя и продолжая оживленно обсуждать увиденное. Волки с опаской держались поодаль, злобно скалясь и рыча на всех, кто подходил к ним слишком близко.

Не прошло и несколько минут, как Джефф и Линялый остались на вершине с тремя маратами. Бонуло передернул плечами и протяжно вздохнул.

— Что ж, Хашат, — произнес он. — Какое Испытание, по-твоему, подойдет лучше?

Вождь лошадей пожала плечами.

— Обычное для этого хорто.

Кито со свистом втянул в себя воздух. Бонуло поморщился.

— Ты знаешь, что я пытаюсь сделать.

— Волк прав в одном. Этим ты бросаешь вызов обычаям, если не законам. Если ты перегнешь палку, ты лишишься поддержки и своего клана, и моего. Мне кажется, тебе лучше следовать как можно ближе традициям.

Бонуло посмотрел на Джеффа, потом на Кито.

— Они достаточно взрослые?

Тут Джефф не выдержал и шагнул вперед.

— Подождите-ка. Я сказал все, как вы хотели. Во что вы меня втягиваете?

— Астелианец, — повернулась к нему Хашат. — Ты еще жив и пока не стал едой. Тебе стоит благодарить за это Бонуло и молчать.

— Не уверен, — возмутился Джефф. — Тут у вас все едва не перегрызлись. Меня используют. Мне кажется, приличия ради вы могли бы хоть объяснить мне, что происходит и зачем.

Хашат недобро прищурилась и положила руку на эфес своей сабли, но Бонуло покачал головой.

— Нет. Он прав. — Бонуло вернулся к своему камню и тяжело опустился на него. — Мальчик из долины, ты согласился на Испытание — померяться смекалкой с Кито. Победить в Испытании означает получить подтверждение Единственного в своей правоте.

Джефф нахмурился.

— Вы хотите сказать, если победу одержу я, значит, я прав и мой народ не враг маратам?

Дорога согласно хмыкнул.

— И мой клан, и клан Хашат откажутся признавать вождем Налудо, который ведет нас на ваш народ.

Глаза Джеффа удивленно расширились.

— Вы надо мной смеетесь. То есть половина маратов просто возьмут и уйдут? Прямо так? — С бешено бьющимся сердцем он повернулся к Линялому. — Линялый, ты слышал?

— Ты еще не победил в Испытании, — презрительно бросил Кито. — И не победишь.

Бонуло хмуро поглядел на своего отпрыска и сказал Джефф:

— Мое желание видеть победителем тебя. Тогда я смогу увести своих людей с этой войны. Но это не значит, что это и желание Единственного.

— Уж не мое точно, — заявил Кито.

Юный марат кивнул отцу и повернулся к Хашат.

— Твое предложение еще в силе?

Вождь лошадей покосилась на Бонуло, потом кивнула Кито.

— Конечно.

Кито кивнул в ответ и шагнул к Джеффу, прищурив свои разноцветные глаза.

— Сила, смекалка — мне все равно. Я побью тебя, астелианец.

Он злобно покосился на Бонуло и зашагал вниз с холма. Джефф зажмурился.

— Но… Я-то думал, он должен хотеть помочь вам. — Он осторожно поднял взгляд на Бонуло.

Марат пожал плечами.

— Мой щенок будет стараться победить тебя. Как и положено. Это хорошее Испытание перед Единственным.

— Но… Испытание смекалки? Что это значит?

— Проследи, чтобы они были подготовлены как надо, — буркнул Бонуло Хашат, повернулся и пошел за своим щенком.

Хашат скрестила руки на груди и пристально посмотрела на Джеффа.

— Ну? — спросил Джефф. — Что мне нужно делать?

— Ты отправишься нынче же вечером, чтобы вернуть Благословение Ночи из долины Деревьев, — невозмутимо ответила Хашат. — Тот, кто вернется с ним первым, станет победителем Испытания. Иди за мной. — Она встала и лёгкими, широкими шагами пошла вниз.

— Благословение Ночи, долина Деревьев… Что ж, ладно.

Джефф собрался было идти за ней, но Линялый схватил его за рубаху. Джефф нахмурился и оглянулся на него.

— Что еще?

— Джефф, — сказал Линялый. — Ты не должен делать этого. Лучше я.

Джефф зажмурился.

— Э… Линялый, это же Испытание смекалки, ты не забыл?

Линялый кивнул.

— Долина Деревьев. Подумай, Джефф.

Джефф нахмурился еще сильнее.

— Что думать?

— Так мараты зовут Восковой лес, — Линялый смотрел мимо Джеффа, вслед удаляющейся Хашат, и на изуродованном шрамами лице его проступил страх. — Одному из вас не вернуться оттуда живым.