Астелия

Глава 32

Джефф отчаянно лязгал зубами, кутаясь в плащ, когда их с Линялым вытолкали из шатра, в котором они провели ночь. Сам он, впрочем, не знал точно, от холода он дрожит или от переполнявшего его возбуждения, не дававшего ему усидеть на месте и гнавшего прочь холод вступающей в свои права зимы.

— С-снег еще в-выпал, — пробормотал Джефф, шагая за неразговорчивым Бонуло.

Большие белые хлопья, кружась, завесили небо белой пеленой. За день снежный покров превратился из тонкой обледеневшей корки в мягкий, толстый ковер, в котором Джефф утопал по щиколотки. Правда, даже так он ухитрился поскользнуться в месте, где лед оказался едва припорошенным, но Линялый бросился вперед и успел подхватить его.

— Здорово.

Не убавляя шага, Бонуло обернулся к нему.

— Это и правда хорошо, — сказал он. — Снег и темнота — возможно, большая часть Хранителей будут спать.

Джефф нахмурился.

— Каких еще Хранителей?

— Хранителей Тишины, — объяснил Бонуло.

— Кто это?

— Увидишь, — сказал Бонуло.

Он продолжал шагать по снегу, направляясь к огромному старому геардосу, тупо жевавшему свою жвачку. Бонуло подошел к скотине и вроде бы не подал ей никакого видимого сигнала, однако та опустилась на колени. Использовав согнутую ногу животного в качестве ступени, Бонуло ухватился за свисавшую с седла плетеную веревку и легко забрался на него, а потом помог сделать это Джеффу и Линялому.

Когда все трое оказались в седле, геардос неспешно поднялся на ноги, повернулся и зашагал по снегу. Некоторое время они ехали молча, и хотя от спины геардоса исходило тепло, а с обеих сторон Джеффа прикрывали от ветра соседи, он все же продолжал дрожать. Значит, все-таки от возбуждения, решил он, и рот его невольно растянулся в улыбке.

— Так что за штуку мы должны принести? — поинтересовался он.

— Благословение Ночи, — отозвался Бонуло.

— А что это такое?

— Растение. Гриб. Растет в самом сердце долины Тишины. В большом дереве.

— Угу… — сказал Джефф. — А для чего он нужен?

Бонуло даже зажмурился от подобного невежества.

— Для чего он нужен, мальчик из долины? Для всего нужен.

— Ценный, значит?

Бонуло тряхнул головой.

— Одним словом этого не передать. Лихорадка. Отрава. Раны. Боль. Даже возраст. Он властен над всем этим. Для нашего народа нет ничего более ценного.

Джефф присвистнул.

— А сейчас у вас есть такой?

Бонуло поколебался. Потом мотнул головой.

— Почему?

— Он растет только здесь, мальчик из долины. И очень медленно. Если повезет, один человек в год возвращается, принося с собой немного Благословения.

— Тогда почему вы не посылаете больше людей?

Мгновение Бонуло молча смотрел на него.

— Посылаем, — сказал он наконец.

Джефф зажмурился.

— Значит… гм… значит, я правильно понимаю: с теми, кто не вернулся, что-то случилось?

— Хранители, — кивнул Бонуло. — Их укус смертельно ядовит. Но есть и у них слабое место.

— Какое же?

— Когда падает один, Хранители набрасываются на него. Все до единого. И не преследуют никого другого до тех пор, пока не сожрут без остатка первого.

Джефф ахнул.

— Таково Испытание моего народа пред Единственным, мальчик из долины. Ночь только начинается. Ты пойдешь в долину Тишины и вернешься до рассвета.

— А что, если мы не вернемся до рассвета?

— Значит, вы не вернетесь.

— Хранители?

Бонуло кивнул.

— Ночью они медлительны. Бесшумны. Никто из них не покидает пределов долины Тишины, когда Единственный заполняет небо своим светом.

— Здорово, — повторил Джефф и глубоко вздохнул. — А где твой сын?

Бонуло посмотрел куда-то в небо, потом снова на Джеффа.

— Мой… что?

— Кито. Твой сын.

— А… Мой щенок, — кивнул Бонуло и опустил взгляд на землю перед ними. — Хашат приведет Кито.

— Так он едет не с тобой?

Бонуло промолчал.

— Что? — спросил Джефф. — Он в ссоре с тобой? Шатается с кланом Лошади?

Бонуло прорычал что-то, и геардос под ними взревел так, что у Джеффа лязгнули зубы.

— Ладно, ничего, — поспешно произнес Джефф. — Далеко еще до этого твоего большого дерева?

Бонуло направил геардоса вниз по длинному, пологому склону и ткнул пальцем вперед.

— Сам посмотри.

Джефф вытянул шею, пытаясь заглянуть поверх широких плеч Бонуло, потом осмелел настолько, чтобы привстать на спине у геардоса; Линялый, правда, придерживал его за пояс.

Там, далеко впереди, склон, изборожденный длинными полосами теней на снегу, резко обрывался вниз, словно чья-то исполинская рука выдернула из земли перевернутый купол. По всей окружности провала возвышался частоколом хребет; так велика была окружность, что Джефф не видел дальнего ее края. Неяркий, зеленоватый свет струился из провала, и когда геардос подошел поближе, Джефф увидел, откуда тот исходит.

Дно провала — огромной, утопленной в землю чаши — сплошь поросло деревьями. Ничего подобного Джефф еще не видел. Искривленные, скрученные стволы тянули к небу множество ветвей, напоминавших отчаянно выброшенные руки утопающего.

Свет сочился откуда-то из крон деревьев. Джефф хмурился и щурился, пытаясь разобраться в том, что же он видит. Деревья сплошь покрывала какая-то странная поросль, и это от нее исходило слабое, зловещее свечение. Она напоминала лишай или мох, но вместо того, чтобы лепиться к деревьям пятнами или тонким слоем, как это обычно бывает, она покрывала их всех толстой желеобразной массой. Когда геардос подошел еще ближе к краю обрыва, Джефф увидел, что в ее толще имеются протоки и места, под которыми, похоже, остались воздушные пузыри. Казалось, какой-то великан слой за слоем лил на лес, на протянутые в мольбе ветви расплавленный воск, пока все это не начало походить на какую-то причудливую картину.

И в самом центре этого безумного леса стояло древнее дерево — высокий, корявый ствол, большую часть ветвей которого обломало время. Расстояние мешало определить его истинные размеры, но Джефф решил, что высота его, должно быть, изрядна.

— Восковой лес, — прошептал Джефф. — Ух ты. А я и не знал, что он такой красивый.

— Опасный, — тихо пробормотал Линялый. — Он опасный, Джефф. Линялый пойдет туда.

— Нет, — возмутился Джефф. — Я сам вызвался. Мне и проходить Испытание. — Он покосился на Бонуло. — Так ведь?

Бонуло посмотрел на Джеффа, потом перевел взгляд на Линялого.

— Слишком тяжелый, — сказал он.

— Что? — не понял Джефф.

— Слишком тяжелый, — повторил Бонуло. — Поверхность покрова не выдержит такого веса. Воск. Это разбудит Хранителей, стоит ему ступить на нее. Только щенки или маленькие женщины могут войти в долину Тишины и остаться живыми.

Джефф сглотнул.

— Ну, — хрипло сказал он, — значит, тем более это должен быть я.

Линялый насупился, но промолчал.

Медлительная на первый взгляд поступь геардоса не мешала ему быстро одолевать расстояние, так что они очень скоро оказались на самом краю обрыва. Здесь стояла рядом с крупным светло-серым жеребцом Хашат; ветер сбивал белые гривы обоих на одну сторону, и длинноногая маратка казалась своего рода отражением коня. Лунный свет играл на украшавших ее трофейный пояс бляхах с имперским орлом.

Чуть в стороне, рядом с двумя сугробами сидел, свесив ноги с края обрыва, Кито все в той же куртке. Ветер сдувал волосы с его узкого, резко очерченного лица, и он щурился от бьющего в глаза снега.

При виде соперника Джефф нахмурился, и на мгновение его порезанную щеку снова защипало.

Бонуло молча кивнул Хашат и гаркнул что-то своему геардосу. Тот фыркнул, плавно остановился и с довольным видом улегся. Бонуло скинул с седла веревку и первым, держась за нее одной рукой, соскользнул на землю. За ним последовал Джефф, последним на землю спустился Линялый.

— Бонуло, — Хашат, хмурясь, подошла к ним. — Вы готовы?

Бонуло коротко кивнул.

— Уже известно, — сказала Хашат. — Волки выступали, когда я уезжала сюда с Кито. Они нападают на рассвете.

Джефф с трудом удержался, чтобы не охнуть, и покосился на Линялого. Вид у раба был встревоженный, хотя взгляд продолжал блуждать в пространстве поверх Воскового леса.

— Что ж, — хмыкнул Бонуло. — Значит, тут все и решится. Если одолеет астелианец, мы избежим сражения.

— Налудо будет недоволен тобой, Бонуло.

Марат пожал плечами.

— Он может не дожить до завтрашнего вечера. А доживет — увидим.

Хашат кивнула.

— Тогда давайте начинать.

— Кито, — пророкотал Бонуло.

Фигура на краю обрыва не шевельнулась. Бонуло нахмурился.

— Щенок!

Тот так и продолжал болтать ногами в воздухе, не оборачиваясь.

Бонуло свирепо покосился на Хашат. Женщина с конской гривой отвернулась на долю секунды позже, чем стоило бы, чтобы скрыть улыбку.

— Твой щенок взрослеет, Бонуло. Они всегда своенравны в этом возрасте. Ты ведь сам знаешь.

— Ты просто хочешь, — буркнул Бонуло, — чтобы Кито стал частью клана Лошади.

Хашат пожала плечами.

— Ловкость, смекалка. Кто бы не хотел этого? — Она задрала подбородок и позвала: — Кито! Мы готовы начинать.

Кито встал, машинально отряхнул снег с куртки и с невозмутимым видом двинулся к ним. Он остановился в паре шагов от Джеффа, глядя на астелианского сверстника.

Джеффу вдруг сделалось страшно. Давешний порез снова защипало, но он упрямо выпятил подбородок. Он никогда и никому не позволял запугать себя. Он шагнул навстречу Кито и прищурился, твердо встретив взгляд соперника. Глаза их оказались на одном уровне, да и сложением тот ненамного превосходил Джеффа. Джефф скрестил руки на груди и спокойно смотрел на подростка-марата.

Теперь уже Кито не знал, как реагировать на позу соперника. Он нерешительно оглянулся на Хашат.

— Вы оба знаете правила Испытания, — раздраженно буркнул Бонуло. — Первый, кто найдет Благословение Ночи и принесет его мне, будет победителем. — Он повернулся к Джеффу. — Астелианец, Благословение имеет форму гриба. У него плоская шляпка, довольно тонкая ножка, а цвет его подобен ночи. Он растет у подножия большого дерева, у него в стволе.

— Черный гриб, — повторил Джефф. — Большое дерево. Ладно, ясно.

— Кито, ты знаешь правила Испытания.

Тот кивнул.

— Да.

Бонуло повернулся к нему и положил ручищи ему на плечи, без труда развернув лицом к себе.

— Тогда будь осторожнее. Твоя мать хотела бы этого.

Кито задрал подбородок, и глаза его сверкнули.

— Моя мать, — заявил он, — уже забрала бы Благословение и вернулась прежде, чем ты договорил.

Бонуло неожиданно блеснул зубами.

— Да, — согласился он, стиснул лапищей плечо Кито, отпустил его и повернулся к Джеффу. — Мы опустим вас обоих. Там, внизу, нет никаких правил. Важен только результат. Ты еще можешь отказаться от Испытания, если хочешь, мальчик из долины.

— И вернуться в лагерь, чтобы меня там съели?

Бонуло кивнул.

— Да. Мне жаль.

Джефф невольно усмехнулся.

— Нет уж. Я, пожалуй, лучше попытаю счастья с Хранителями.

— Тогда начнем. — Бонуло повернулся к одному из сугробов и, порывшись в нем своими ручищами, достал из-под снега большой моток плетеной веревки — Джеффу еще не приходилось видеть таких. Хашат тем временем откопала из-под второго сугроба другой такой же моток.

Краем глаза Джефф увидел, что Кито подошел и стал у него за спиной. Юный марат наблюдал за действиями взрослых, проверявших длину и прочность веревок.

— Эти веревки сделаны Гадрим-га. Вы называете их ледовиками. Сплетены из волос их женщин. Они не замерзают и не ломаются.

Джефф кивнул.

— Приходилось делать это раньше?

Кито кивнул.

— Дважды. Только тогда это было не для Испытания. Но мне дважды удалось побывать там и вернуться с Благословением. Никто другой не вернулся.

Джефф кашлянул.

— Боишься, астелианец?

— А ты?

— Да, — признался Кито. — Боюсь проиграть. От этой ночи для меня зависит все.

— Не понимаю.

Кито фыркнул.

— Когда я вернусь с Благословением раньше тебя, это будет значить, что честь моего родителя защищена в Испытании перед Единственным. Я буду наравне со взрослыми и смогу выбирать, где мне жить.

— И ты хочешь жить с Хашат, — кивнул Джефф.

Кито зажмурился, потом поднял взгляд на Джеффа.

— Да.

Джефф внимательно посмотрел на юного марата.

— Ты… э… она тебе… ну, нравится?

Кито нахмурился, сдвинув светлые брови.

— Нет. Но я хочу быть частью ее клана. С ее кланом живешь свободно. Не таскаешься с Бонуло и его дурацкими геардосами. — Он оглянулся, не слышит ли его кто из старших, и придвинулся ближе к Джеффу, — От них воняет, — прошептал он.

Джефф приподнял брови, но кивнул.

— Да. Это точно.

— Астелианец, — сказал Кито. — Мой родитель прав в одном. Ты не трус. Встретиться с тобой в Испытании — честь. Но я побью тебя. Даже не надейся, что это может кончиться как-то по-другому, каких бы духов ты ни призывал себе на помощь.

Джефф почувствовал, что хмурится. Кито недобро прищурился и отступил на шаг, положив руку на рукоять ножа.

— Нет у меня духов, — буркнул Джефф. — И у нас в стедгольде принято говорить, что цыплят по осени считают.

— Мы не ждем цыплят, — сказал Кито и шагнул к веревкам. — Мы съедаем яйца. Я думал, астелианец, ты сможешь вернуться живым благодаря твоим духам. Значит, на рассвете понадобится только одна веревка.

Джефф открыл рот, чтобы ответить не менее едко, но Линялый крепко сжал его плечо рукой, и Джефф повернулся к рабу.

Линялый хмуро смотрел на него необычно серьезным взглядом.

— Осторожнее, Джефф, — с этими словами он снял мешок со своего плеча и перевесил на плечо Джеффа.

Паренек невольно охнул от неожиданного веса.

— Э… Линялый. Может, мне лучше идти туда налегке? Так я буду двигаться быстрее.

— Марат сильнее Джеффа, — сказал Линялый. — И быстрее.

— Спасибо, — язвительно буркнул Джефф. — Вот как раз такого ободрения мне не хватало.

В глазах Линялого мелькнуло что-то, похожее на усмешку, и он взъерошил Джеффу волосы.

— Джефф хитрый. Вот. Мешок полезных штук. Будь хитрее, Джефф. Это важно.

Джефф склонил голову набок и внимательно посмотрел на раба.

— Линялый? — переспросил он.

Взгляд Линялого потух, и он снова ухмылялся своей обычной, глупой ухмылкой.

— Мальчик из долины, — окликнул Бонуло. — Не теряй времени.

— Линялый, — торопливо зашептал Джефф, — если я не вернусь, передай тете Белле, что я люблю ее. И дядю тоже.

— Джефф, — кивнул Линялый. — Возвращайся.

Паренек вздохнул. Какое бы предостережение ни мелькнуло в глазах его спутника, оно уже исчезло.

— Ладно, — сказал он и пошел к Бонуло, подгоняя на ходу лямки мешка, чтобы тот не болтался на спине.

Бонуло нагнулся, взял конец веревки и с ловкостью моряка сделал на нем петлю. Потом выпрямился, держа веревку так, чтобы петля покачивалась в паре дюймов над землей. Джефф кивнул, шагнул веред, поставил ногу в петлю и потянул веревку вверх, затягивая ее.

Бонуло одобрительно кивнул. Справа от Джеффа Кито сам завязал петлю и стоял на краю обрыва, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Джефф осторожно подошел к краю, заглянул вниз и увидел землю в нескольких сотнях футов внизу. Голова его чуть закружилась, а желудок свело предательской судорогой.

— Что, боишься, астелианец? — спросил Кито и негромко засмеялся.

Джефф испепелил его взглядом и повернулся к Бонуло, который привязал конец веревки к вбитому в землю колышку и обмотал ее вокруг второго колышка, чтобы легче было стравливать ее вниз.

— Пошли, — сказал Джефф и шагнул с обрыва, повиснув на веревке.

Бонуло держал ее крепко, и после первого, полного страха мгновения Джефф стукнулся боком о почти отвесный склон и закачался над бездной. Бонуло начал понемногу стравливать веревку, но Джефф крикнул ему, чтобы тот опускал его быстрее.

Веревка на мгновение застыла, а потом ускорила движение, и Джефф заскользил вдоль склона с почти угрожающей скоростью.

Сверху послышался крик, и Кито, шагнув через край, тоже закачался на веревке. Он почти кувырком пролетел несколько ярдов, и когда веревка наконец натянулась и остановила его падение, Джеффу показалось, что Хашат едва удалось сделать это. Кито злобно покосился на Джеффа и крикнул что-то вверх на своем языке. Мгновение спустя его спуск тоже ускорился.

Держась за веревку одной рукой, Джефф отталкивался от склона другой и свободной ногой. Это оказалось труднее, чем он ожидал. Вскоре он взмок и задыхался, однако быстрый взгляд вверх, на Кито, показал, что он рассчитал верно: крепкие руки Бонуло стравливали веревку вниз быстрее, чем это удавалось сделать Хашат, поэтому по мере спуска отрыв Джеффа от соперника заметно увеличивался.

Когда до зловещего зеленого свечения покрова оставалось сравнительно немного, он снова задрал голову и торжествующе ухмыльнулся Кито.

Кито пронзительно свистнул, и веревка его вдруг остановилась.

Джефф смотрел на него в замешательстве до тех пор, пока тот не достал нож, дотянулся до веревки, удерживавшей Тави в трех десятках футов над зловещим лесом, и, ухмыльнувшись ему в ответ, принялся перерезать ее.