Бегущая за ветром

Глава 14 НОВЫЕ ЖИЛЬЦЫ

Утро незаметно прокралось в комнату через неплотно закрытые шторы тонкими золотыми лучиками и солнечными зайчиками. Я с трудом открыла глаза. Еще так хотелось задержаться в приятной дреме, но через мгновение я резко села в кровати. Остатки сна слетели в мгновение ока. Я с ужасом поняла, что на моей голове нет теплой, мерно посапывающей, меховой шапки из моего мажика. Куда он делся в такую рань?

Еще вчера я бы сразу галопом помчалась в поисках своего фамильяра, но вчерашний день мне ясно продемонстрировал, что живу я в доме не одна. И рядом обитают особи мужского пола, которые могут меня видеть тогда, когда я их не вижу совсем! В пижаме по двору уже так просто не побегать. Со скоростью звука я натянула штаны и рубашку и вылетела из комнаты. В доме стояла тишина. Двери открывались передо мной сами, и я понеслась во двор.

Во дворе я увидела живописную группу из своих домочадцев и не только. На скамейке, закинув одну ногу на другую, сидел Хранитель с Фириком на руках. Он медленно поглаживал зверька по спинке и внимательно наблюдал за домовыми и еще кем-то. Никифор, а рядом с ним, конечно, стояла Малуша, что-то оживленно рассказывал двум сущностям.

Босой крепкий мужичок был небольшого роста, с косматой белой длиной бородой и копной таких же волос на голове. Одет он был в белые полотняные штаны и белую не подпоясанную рубаху. В одной руке он держал большой березовый веник, а другой прижимал к себе медный таз. Рядом с ним стояла особь женского рода, тоже вся беленькая, волосы были спрятаны под какой-то голубой чепчик. Им явно было неловко. Когда я вихрем слетела с крыльца, все дружно посмотрели в мою сторону. И маленькая женщина вдруг превратилась в беленького зверька, похожего на зайчика, который шустро спрятался за мужичком. Я догадалась, конечно, что это были банник с банницей. Вернее банник с уже зайчихой. Все чудесатее и чудесатее, подумалось мне.

Общество немного напряглось, когда я подошла ближе. Банник мне поклонился, но не так зажигательно, как кланялись мои домовые. А потом молча и настороженно уставился на меня большими водянистыми глазами под седыми кустистыми бровями. Я вздохнула и тоже слегка поклонилась в ответ, при этом покосившись на Никифора. Тот сначала застыл в растерянности на месте, а потом развел в стороны руки и выдал речь:

— Та вот, хозяюшка. Пришли они ужо. Банник со своею Банницей. Просютца на постой взять. А брать-то пока и некуда. Чо делать та мы и не ведаем.

На что мне пришлось ответить:

— Ну, раз пришли, то пусть живут. Никифор, ты объяснил, что бани еще нет? — обратилась я к Домовому. Тот в ответ привычно и энергично закивал головой.

— Вы согласны пока баню не построим в сарайчике пожить? — обратилась я уже к баннику.

Тот, вздохнул тяжко и изрек низким баском:

— Спасибочки, хозяюшка, что приветили нас. Мы житя согласны тама, где можа. Итить нам все одно некуда. Погорельцы мы. А кличут меня Савелий. А женку мою Настасьей, — он еще раз вздохнул и посмотрел мне внимательно и пытливо в глаза, как будто хотел там что-то разглядеть.

Да, серьезный товарищ, ничего не скажешь. Но я тоже вздохнула с облегчением. Потому что Амадей мне рекомендовал обязательно имена спросить у нечисти, чтобы проблем потом не было. Если имя скажут, значит, зла от них ожидать не придется. С миром пришли. Вот так хорошо все и решилось. С облегчением вздохнули и мои домовые. А крольчиха снова стала банницей и стояла, поглядывала на меня потихонечку светлыми большими прозрачными глазами.

На передний план снова выступил Никифор:

— Та неча голову ломать, хозяюшка. Мы счас быстро все справим. Всем место найдеца. Так ведь, Малуша? — та медленно и важно кивнула в ответ. Малуша у нас явно излишней разговорчивостью не страдала и блюла свое высокое положение при доме.

На этом Никифор не остановился:

— Во, токма помощник бы нам не помешал исчо. Был бы помощник, мы бы быстро усе справили, — и поднял брови домиком, явно изображая мыслительный процесс.

Ну, Никифор! Стараясь не выдавать своих эмоций, я все же спросила:

— И где же я возьму еще помощника?

— А чо яво шукать-та? Вона он тама стоить. Сам пришел. Житя тожа к нам просица, — и махнул призывно рукой.

Откуда-то сбоку взметнулся серый вихрь пыли и пред нами предстал еще один мужичок уже с черными патлатыми волосами, одетый в синюю в красный горошек рубаху, подпоясанную желтым ремешком, и в полотняные серые штаны. Сверху рубахи была накинута теплая коричневая меховая безрукавка. Хорошо хоть обут был в лапти.

Он тоже поклонился низко, опустив глаза:

— Здрава будь, хозяюшка, — сказал, вздохнул и продолжил:

— Федька меня кличут. Прими на постой, будь дОбра. Домового слушаться буду.

Выпрямился и поднял на меня черные маленькие, как два уголька, круглые и острые глазки.

— А ты кто, Федор? — спросила я, немного растерявшись. А про себя повторила: «Ну, Никифор!».

— Та дворовой я, хозяюшка! Помощник Домового-батюшки извечный. За двором смотрю, порядок держу. ЖИтя мне тожа негде. Одинешенек остался я. Совсем безхозный. Така вот, — и так горестно вздохнул и руками в стороны развел, что сразу жалко мне его стало:

— Я и баньку справить помогу и верой, и правдой служить буду. Коли примешь меня.

Ну, что тут скажешь? Пришельцы правила знали и все сделали честно по кону. Как мне объяснил накануне мой дорогой предок, с духами и полудухами, которых к себе берешь на проживание, договор заключить надо. Чтобы пообещали они верой и правдой служить и вреда не чинить. Тогда все хорошо будет. И имена свои они скрывать не стали. Я оглянулась и вопросительно посмотрела на Хранителя, он кивнул головой. Значит, все в порядке, можно и расслабиться.

— Ну, что ж, Федор. Живи и ты. Только не знаю я, куда тебя сейчас поселить можно. Под навес, если только.

— Не, хозяйка, мине ни чаво не надать. Я найду себе теплое местечко сам, во дворе. Я же дворовой. Вона с еловых веток нору соберу, и хорошо будеть.

— Ну, так живите тогда все дружно и мирно. За главного у вас остается Никифор. А Хранитель наш здесь самый главный, — добавила я поспешно.

Все в ответ снова замотали головами, соглашаясь молча. Как это у них дружно кивать получается, подумала я и продолжила, уже повернувшись к баннику:

— Савелий, я собираюсь идти за бревнами к лешему с просьбой, но что из этого получится, не знаю. Вдруг он, не захочет помочь нам. Придется тогда в сарае жить, вместо бани. Пока бревна не купим. Согласны ли вы?

Банник сделал шаг вперед, прямо посмотрел мне в глаза:

— Спасибочки тебе, хозяюшка, что приветила нас. Мы будем ждать сколько надабнать.

Раз! И все исчезли, кроме Амадея с Сапфириком на руках. Будто бы никого и не было. К таким спецэффектам я еще не привыкла все-таки.

Я присела рядом с Амадеем на скамейку. Сапфир, задрав хвост, ускакал в кусты, предварительно промчавшись по моим коленям, рукам, плечам и голове. Хранитель повернулся ко мне:

— Ты все правильно сделала, девочка. Все они бесхозные. А у нас при деле оказались, за поместьем следить будут, местом своим дорожить. А так бы одичали и погибли. А могли бы и с ума с горя сойти, и бед натворить. Им без людей жить тяжело. При людях должны быть. А так, добро твое они не забудут.

— А почему, вы, Амадей, не могли их взять в поместье?

— Потому что договор заключают сущности с человеком, и по законам неписанным договор этот они нарушить не могут. А нашим нарушать и незачем. А я сейчас не человек, детка.

И мне почему-то показалось, что сказал он это с затаенной горечью.

— Да мне и не жалко. И домовым веселее жить будет. В гости друг к другу ходить будут. Так же?

— Да, банники любят гостей к себе звать на чаепитие, насколько мне известно. Не соскучатся, думаю. Ну, что ж. Раз все так хорошо завершилось, то пора идти завтракать и на тренировку? — задал мне вопрос Хранитель, слегка улыбнувшись.

Сейчас уже я кивнула ему в ответ. Как обычно воздух вокруг Амадея заискрил слегка, и он куда-то переместился в неизвестном направлении. А я осталась одна.

Я сидела на скамейке, любовалась просыпающейся вокруг меня красотой природы. Предрассветные сумерки, в которые я выскочила из дома в поисках своего малыша, как-то незаметно растворились в робких золотистых лучах восходящего солнца. Сначала оно лишь выглянуло из-за горизонта, но с каждым мгновением рассвет стал набирать силу.

И вот уже золотое свечение становится все больше и ярче. Солнечный свет окончательно и безповоротно прогоняет серые клочья ночной тьмы. Он как бы пульсирует, и с каждым новым всплеском в бледно — голубой выси сияние света разливается все увереннее. Я вдруг заметила, что вокруг застыла хрустальная тишина. Вся природа замерла в ожидании восхода солнца. Замер мой любимый ветер, замерла и я в ожидании чуда, завороженно смотря на восходящее светило. Еще чуть — чуть.

Огненный золотой шар оторвался от горизонта и все стремительнее стал набирать высоту. Уже через мгновение золотой свет в нежно — розовом сиянии окончательно вырвался из невидимых оков и залил собой все небо. А на изумрудной траве и в разноцветных чашечках цветов засверкали маленькими бриллиантами капельки росы. Вокруг все вдруг проснулось. Со всех сторон послышался гомон, чириканье и трели птиц. Вокруг что-то застучало и затрещало. А в саду и в лесу дружно заголосили птицы, приветствуя солнце. Мир здоровался с новым днем.

Я пообещала себе запомнить эти мгновения. Мне вдруг стало ясно и понятно, что моя жизнь изменилась окончательно и безповоротно. Я больше не одна. У меня есть семья. Странная, но семья. Я полюбила это место и этот дом, его обитателей и его Хранителя — своего древнего родича. Скоро мне надо будет снова уйти из этого уютного дома, но я уже знала, что мне есть куда возвращаться. И что в мире есть место, где ждут именно меня. Я зажмурила глаза и загадала свое главное желание. И в какой-то момент я поняла, что все получится. И мне снова вспомнились дедушкины слова: «В мире нет трудных дел, внученька, надо только захотеть подняться к высотам».

Тут из-за высокого куста роз выглянула любопытная мордочка моего Сапфирика с бабочкой на макушке. Оказывается, он тоже любит покатать на своей голове братьев меньших. Увидев меня, он резко набрал скорость, бабочка вспорхнула и улетела, а малыш в мгновение ока оказался сначала на моих коленях, а потом на моих плечах, обняв мягкими маленькими лапками мою взлохмаченную после сна голову. И мы дружно отправились в дом умываться и завтракать. Впереди маячил самый обычный день полный забот и трудов. Но в глубине моего сердца продолжали сверкать искорки золотого сияющего Солнца.

*** Банник — в славянской иерархии относится к духам — хозяевам. Хранитель бани, которую оберегает от нечистой силы. Считается, что Банник обладает знаниями о жизни и смерти и может проникать в мир человека через пар и воду, влиять на его судьбу. В славянской традиции указывается, что Банник может не только нести угрозу, но и приносить удачу и здоровье тем, кто умеет с ним общаться правильно.

*** Дворовой или дворовушка — низшее существо в иерархии славянских мифологических сущностей. Считается помощником Домового и отвечает за все дворовое хозяйство. В легендах указывается, что Домовой сам находит Дворовушку, который подчиняется только ему. К людям не всегда доброжелателен. Живет во дворе или дворовых постройках.