Белая лилия

Глава 24

Альбина Эдуардовна терялась в догадках, куда пропали все ее сотрудники. Ей пришлось вспомнить студенческие годы, когда она работала страховым агентом, и собственноручно заполнить бланки договоров страхования Лебедева Кирилла Борисовича и его собственности. Наличные деньги для уплаты страховых взносов лежали на столе.

– Пересчитайте, – смеясь предложил Кирилл.

– Обязательно, – кокетливо ответила она, но не прикоснулась к пакету.

– Есть повод отметить, – сказал он. – Какой ресторан ты выбираешь?

– Тот же, что и всегда, – ответила Побережнова. – Знаешь, Кирилл, мне хочется взять с собой Татьяну. Вчера мы с ней впервые пришли к взаимопониманию…

– А моя дочь замуж собралась выходить, я ей уже не нужен… А за вас с Таней я очень рад.

– Это все Ольга Калинова… Она такой сильный экстрасенс! Она перевернула всю мою жизнь, точнее поставила в моей взбалмошной жизни все на место, и всего-то за один сеанс…

– По-моему, ты переоцениваешь ее заслуги, – сказал Кирилл. – Просто у тебя был сложный период жизни, теперь он прошел. Все нормализовалось бы и без нее…

– Не думаю, – возразила Альбина. – Само собой и все сразу: ты, Таня, финансовое положение фирмы… Понимаешь, так мог никто и не заметить перестановку слов „московская“ и „российское“, а теперь я откажусь от исполнения договора на законных основаниях» и «Золотая саламандра» не прогорит!

– Я в этом ничего не понимаю, – сказал Лебедев. – Моя специализация – это зубы. Ну что, до вечера? Я за тобой заеду!

– Хорошо, – ответила Альбина. – Вечером я тебе отдам полисы. Проводив Кирилла, она стала разглядывать в зеркало свое ухо. «Надо же, легкая царапина, а сколько крови было – думала она. – Хорошо, что все так удачно вышло, а то умирать совсем не хочется…»

Альбина Эдуардовна вышла к секретарше и спросила:

– Хоть кто-нибудь появился в офисе?

– Да, подтягиваются, – ответила та. Кого-нибудь позвать?

– Позвать! Я хочу сдать деньги в кассу. Пока все бездельничают, я договора заключаю! А потом пускай Маша заходит.

Шокировав бухгалтерию таким большим поступлением наличности, Побережнова вернулась в свой кабинет. Запах газа уже выветрился, Альбина вздохнула полной грудью и ощутила себя счастливой, как никогда.

Вошла молодая юристка, увидев улыбающееся лицо директрисы, она поняла, каково будет ее окончательное решение относительно судьбы договора с авиакомпанией.

Громко зазвонил мобильник. Альбина Эдуардовна, не теряя улыбки блаженства, ответила:

– Слушаю.

– Аль… Альбина… Эдуар… Альбина Эдуардовна, – заикаясь, говорил Сережа. – У нас большие неприятности. Я даже не знаю, как Вам сказать…

Радужная улыбка ушла с лица Побережновой, но ее глаза еще продолжали излучать счастье.

– Ты разбил мой «Мерседес»? – попробовала догадаться она.

Ответ последовал не сразу.

– Хуже. Ольга, которую я должен был возить по вашему указанию, – волнуясь говорил Сережа, – она… она выпрыгнула из машины…

– Что? – воскликнула Побережнова. – С какой стати?

– Понятия не имею. Все было нормально. Мы ехали уже в третье место, к какой-то Тамаре, разговаривали, я свернул с дороги на заправку, она неожиданно открыла дверь и…

– Она жива? – спросила Альбина, хмурясь.

– Пока да, но она без сознания. Сейчас здесь будет милиция, скорая… Я не знаю, что мне говорить им…

– Как есть, так и говори, – соображая, что же все-таки произошло, – сказала Побережнова.

– Да, но у меня тут еще два человека. У одного нет совсем никаких документов, он – бомж, а вторая – это Савельева, помните, она у нас работала?

– Савельева? – страшно удивилась и расстроилась Альбина Эдуардовна. – Она-то как туда попала? Скажи, Сережа, Ольга, правда, сама…

– Честное слово. Видите, вы мне не верите, и менты не поверят… Вот уже и они, – сказал Сережа. В трубке послышались короткие гудки.

Потом он машинально положил Ольгин мобильник, который выпал из ее сумки и по которому он звонил, к себе в карман и приготовился давать показания…

Альбина Эдуардовна «ушла в себя». Маша пыталась предположить, что же все-таки произошло, и о какой Ольге шла речь, но не могла. Лезть с расспросами, даже относительно расторжения договора, она не решалась. Было очевидно, что телефонный звонок, раздавшийся, как гром среди ясного неба, разбил все мечты Побережновой. Но то, что он мог изменить ее решение о признании договора недействительным, Маша даже не предполагала.

– Ты еще здесь, Маша? – сказала Альбина Эдуардовна. – Забудь обо всем, что ты мне рассказывала сегодня утром. Я не для того создавала «Золотую саламандру», чтобы кидать своих клиентов. Да, как ты, вообще, могла подумать, что я пойду на такое!

Маша не знала, что ей ответить. Она понимала, что это решение импульсивное, оно вызвано какими-то чрезвычайными обстоятельствами.

– Ты поняла, это мое окончательное решение. От своих обязательств я отказываться не буду! Если немецкая сторона так и откажется, я все продам, но выплачу нашей авиакомпании всю страховую сумму. Это тебе понятно?

– Да, – тихо сказала Маша и вышла.

Сереже не ошибся, предполагая, что общаться с милицией ему будет тяжело. Менты никак не хотели понять, почему программист фирмы выполнял работу водителя. Сережа толком не мог объяснить, куда и зачем они ехали, почему именно в таком составе, и как случилось, что одна пассажирка выпала из машины. В глазах у всех милиционеров он видел только одно – уверенность, что Ольга не могла самостоятельно решиться свести счеты с жизнью.

Очень странно вела себя Савельева. Едва осознав, что случилось, она вознесла свои руки к небу и стала шептать что-то нечленораздельное. Это был просто набор звуков, смысл которых нельзя было понять.

В то время как Сережа подбежал к лежащей на асфальте Ольге и суетился около нее, Лиза все еще сидела в машине и произносила снова и снова: «Бибиби-вибевибе-казажаз-ао! Каия-вивана-аия! Ия! Калакв-лакав! Бибиби-вибевибе»… И так до тех пор, пока не приехала машина скорой помощи. Потом Лиза, отвечая на вопросы милиции говорила, что понятия не имеет, кто такая Ольга, куда они ехали и почему произошла эта трагическая случайность.

Анатолий сидел, забившись в угол «Мерседеса», с ужасом на лице. Он, вероятно, понимал, что основное подозрение падет на него, потому что именно он сидел рядом с Ольгой, и мог ее вытолкнуть. В его голове возникла шальная мысль – убежать отсюда, но он не посмел. «Все равно жизни хуже, чем была, в тюрьме у меня не будет, – вдруг решил он и успокоился. – Может быть отсижу и справку какую-нибудь дадут или даже паспорт». С этими мыслями он все-таки вышел и стал отвечать на вопросы.

Ольгу положили на носилки, загрузили в машину и увезли. Лиза провожала ее взглядом и, казалось, продолжала повторять про себя: «…казажас ао!»

– Хорошо, что я свернул, и справа не было машин, а то бы она прямо под колеса кому-нибудь попала, – сказал Сережа. – Тогда бы уж точно не выжила.

Лиза сверкнула зелеными огоньками своих глаз и загадочно произнесла:

– Все предопределенно…

– Вот именно, – сказал милиционер. Если столкнули ее, никто не уйдет от наказания. А мы это обязательно выяснимм…