Белая лилия

Глава 5

Кирилл Борисович был стоматологом и это неудивительно. Какой-нибудь участковый терапевт вряд ли смог бы позволить себе подарить своей возлюбленной меховое манто. А хозяин и главный врач стоматологической клиники смог! Только потом вот взял и пожадничал, потребовал половину безрассудно потраченных денег обратно. Когда же Альбина вернула ему все сполна, он не отказался.

Я попыталась представить себя на месте Альбины. Скорее всего, я поступила бы так же. «Да, я обязана помочь Побережновой только из одного чувства женской солидарности, – думала я. – Надо же, гусь какой! Неужели он расчитывал, что после такого поступка Альбина будет поддерживать с ним близкие отношения? А может быть, он таким образом хотел подвести их долгий роман к финальной черте расставания? Скоро я все узнаю об этом Кирилле Борисовиче».

Я решила сегодня не возвращаться в рекламное агентство, поскольку занималась все-таки проталкиванием оплаты нашего счета «Золотой саламандре». На самом же деле побудительный мотив был другим – охота на ведьм, но одно было следствием другого.

Альбина повезла меня к интересующей нас клинике и поспешила скорее уехать, чтобы Кирилл не увидел по случайности ее «Мерседес» в окно. Она была на него еще очень зла и категорически не хотела с ним встречаться. Мне были понятны ее чувства.

Около кабинета главного врача стояла девушка в белом халате и объясняла пожилой даме, что у Кирилла Борисовича сегодня неприемный день, поэтому он не сможет осмотреть ее.

– У нас все врачи высшей категории, почему же вы хотите обязательно к Кириллу Борисовичу?

– Потому что я доверяю только ему, – ответила пожилая дама, не спеша отходя от двери с табличкой «Главный врач Лебедев К. Б.»

Медсестра, выполнявшая роль строгой секретарши, оставалась непреклонной к доводам пациентки с острой зубной болью. Я поняла, что у меня подобный трюк, к которому я хотела было прибегнуть, тоже не пройдет. Поэтому я представилась девушке в белом халате рекламным агентом, и та беспрепятственно пропустила меня.

– Можно подумать, у рекламных агентов не могут болеть зубы, – услышала я недовольный голос старушенции.

Кирилл Борисович вскинул на меня вопросительный взгляд.

– Здравствуйте. Я из рекламного агентства «Алькор», – начала я разговор с привычной для себя фразы.

Я отметила, что Кирилл Борисович был очень привлекательным мужчиной, лет на десять старше Альбины. Его голова была уже отмечена благородной сединой, а белоснежная улыбка напрочь разрушала стереотип о том, что стоматологи сами никогда не имеют красивых зубов. Наверное, вместе они неплохо должны были смотреться.

– Знаете, моя клиника не нуждается в рекламе, – ответил он. – Но я, признаться, человек честолюбивый, и мне хотелось бы, чтобы где-нибудь на Ленинском проспекте, где прошло мое детство, висел большой плакат с моей фотографией…

«Есть контакт!» – подумала я, доставая рекламные проспекты и фотографии образцов нашей продукции. Пока Кирилл Борисович изучал эти материалы, я пыталась влезть в его позсознание. Мне сразу стало ясно, что по своей натуре он человек не жадный. Но это все, что при поверхностном парапсихотерапевтическом исследовании я могла узнать по интересующему меня вопросу. Чтобы сканировать более глубокие слои его подсознания и узнать, что же на самом деле произошло полгода назад между ним и Альбиной, я должна была ввести его в транс.

Кирилл Борисович оказался крепким орешком, мне никак не удавалось погрузить его в состояние гипнотического сна. Он словно чувствовал мои попытки воздействовать на него и внутренне улыбался своей неуязвимости. Я уже начала подумывать о том, чтобы задать свои вопросы открытым текстом, то есть поговорить с ним об Альбине начистоту, но вдруг поняла, что дело сдвинулось с мертвой точки.

Задав мне вопрос о сроках выполнения заказов, Лебедев посмотрел мне прямо в глаза, его взгляд расфокусировался, он отклонился к стинке кресла и застыл в глубоком трансе. Я встала, подошла к двери и осторожно захлопнула ее, чтобы нам никто не помешал.

– Вы знакомы с Побережновой Альбиной Эдуардовной? – спросила я своего пациента.

– С Алиной? Да, знаком, – ответил Кирилл Борисович.

Сначала его лицо расплылось в нежной улыбке, а потом ее сменила озабоченность.

– Вы покупали ей шубу?

– Да, покупал.

– И вы попросили Альбину возместить половину ее цены?

– Да, попросил, – без особых эмоций ответил главный врач.

– А почему вы это сделали?

Лебедев молчал. Я решила, что неправильно сформулировала свой вопрос, и стала думать, как бы иначе задать его, но вдруг он ответил:

– Я был тогда пьян и просто пошутил. Я не думал, что Алечка воспримет мои слова серьезно. Я извинился перед ней после…

– Но Альбина вернула вам все деньги, и вы от них не отказались?

– Я не сразу это понял. Какая-то девушка принесла мне пакет, я решил, что это презент от благодарной пациентки, и, не глядя, сунул его в стол. Там он пролежал почти месяц. А когда я все-таки развернул его, Альбина меня уже избегала.

Такой ответ показался мне странным, но я твердо знала, что человек в состоянии транса не может покривить душой. Я видела, что при упоминании имени Алечки, Альбины его аура окрашивалась в нежно-розовый цвет, что говорило о еще не угасшем чувстве любви к Побережновой.

– Вы еще любите Альбину Эдуардовну?

– Я любил и… Да, люблю.

Спрашивать Кирилла Борисовича о чем-то еще было бессмысленно. Я поняла, что он не мог напустить на Альбину слепней-вампиров. Более того, его пьяная просьба вернуть половину стоимости мехового манто сама по себе явилась следствием действий нечистой силы. Ведь он сам не смог толково объяснить свой поступок.

Я вывела Лебедева из транса.

– Да-да именно на Ленинском проспекте, на перекрестке с улицы Дмитрия Ульянова, – едва придя в себя повторил Кирилл Борисович.

– Нет проблем, – ответила я.

Кто-то попытался открыть дверь в кабинет. Я вспомнила, что закрыла ее на замок и забыла отпереть. Лебедев с удивлением покосился на дверь и на меня.

– У меня какое-то странное ощущение, – произнес он. – Будто все это происходит не со мной.

– Отчего? – спросила я, широко улыбаясь.

– Не знаю…

Раздался сначала робкий, а потом более настойчивый стук в дверь.

– Войдите, – громко сказал главный врач.

Я понимала, что войти никто не может, пока мы не откроем дверь изнутри, но продолжала глупо улыбаться. Кирилл Борисович почувствовал неладное, встал, подошел к двери, обнаружил, что она закрыта на замок, снова повторил:

– Да, именно будто все это происходит не со мной.

Затем он открыл дверь и впустил испуганную девушку в белом халате.

– У вас все нормально? – спросила она.

– Да, – машинально ответил он.

– А зачем закрывались?

– Закрывались? – переспросил Лебедев.

Я перестала улыбаться и сказала первое, что мне пришло в голову:

– Сквозняк.

На мое счастье, окно было приоткрыто, а клен, растущий перед окном, шаловливо покачивал ветками.

Кирилл Борисович подошел к столу, посмотрел на рекламные материалы, потом на меня и сказал:

– Пожалуй, я не стану тратить деньги на вашу рекламу. Спасибо, девушка, вы можете идти.

– Папа, что здесь произошло? – спросила медсестра.

– Ничего, я чуть было не поддался своему тщеславию.

Я поспешила удалиться из кабинета. Да, надо признаться, что вводить в транс врачей очень рискованно. Они сами хорошо владеют этой техникой. Ясно, что Лебедев меня раскусил. Только он, вероятно, решил, что я воздействовала на него, чтобы он не отказался от своих намерений. Я бы получила хороший процент от этой сделки. Стоп! Я шла сюда за другим. И моя основная цель достигнута. Только что же мне делать дальше?

Я обнадежила Альбину, что помогу ей поправить ее финансовые дела. Только теперь я не знала, в каком направлении действовать дальше. Мне не хватало информации.