Белкина в колесе

Глава 28

Повторное пробуждение было вызвано сильной жаждой. В палате стояла тишина, лишь слегка потрескивала одна из продолговатых ламп на потолке. Судя по темноте за окном, был либо вечер, либо даже ночь — зимой такие моменты сложно определить на глаз.

Люда чувствовала себя не в пример лучше, чем утром, когда она очухалась после наркоза. Тогда она была словно под наркотиками и при этом вся половина тела от живота до кончиков ног была сплошным болевым центром. Теперь же, на удивление, почти ничего не болело. Слегка ныл низ живота, но эта боль была ничем по сравнению с той, что женщине пришлось переносить в тот день, когда ее увезли на скорой.

«Но все же, сколько сейчас времени? Можно звонить Володе или уже глубокая ночь?..»

Люда оглядела палату. Все как в прошлый в раз — четыре койки, однако прибавились пациенты. На ближайшей кровати мирно сопела женщина средних лет, на прикроватной тумбочке стояла банка с симпатичным букетом цветов, а рядом лежала большая коробка с печеньем. Пациентка, которая лежала в уютном углу, кажется, не спала. Но и бодрствующей ее назвать было никак нельзя: она стонала, что-то шептала, а на лбу у нее выступили капельки пота. Что-то явно шло не так, поэтому Люда решила принять полулежачее положение и попробовать понять, чем можно помочь бедняге.

Сначала она пододвинула подушку к металлическому изголовью кровати, затем, помогая себе ногами и локтями, начала медленно двигаться в ту сторону. Через несколько минут ее лопатки наконец оказались у изголовья, на поверхности подушки, и она смогла получше разглядеть происходящее в углу палаты. Та женщина металась на своей койке словно в бреду, обеими руками она вцепилась в простыню, а ногами елозила по матрасу. Правда, все эти движения были замедлены, будто бы происходили под водой.

— Эй, — тихонько позвала Люда. — Вам плохо? Может, я позову помощь?

Ответа не последовало.

Предприняв еще несколько попыток, она поняла, что больше медлить нельзя, и что есть мочи крикнула в сторону двери:

— Помогите, тут женщине плохо! Эй, кто-нибудь! Она умирает!!

Последнюю фразу она озвучила только ради эффекта, чтобы персонал больницы поскорее отреагировал на ее призывы о помощи. Это сработало. Через мгновение двери распахнулась и в палату зашла тучная медсестра. Затем она вышла и вскоре привела с собой санитаров. Те закатили внутрь койку на колесиках, поместили туда несчастную и куда-то увезли.

— Уже вторая за сегодня, — покачала головой медсестра, обращаясь то ли к Людмиле, то ли куда-то внутрь себя. — Вон, у четвертой пациентки, — она бросила взгляд на пустующую койку, — тоже все не слава богу. В каждой палате свои проблемы, давно такого не было. Зашиваемся все тут уже… И где мы столько рук найдем, чтобы каждого приводить в чувство?..

Затем она краем глаза оглядела оставшихся двух пациенток и, удовлетворенно хмыкнув, покинула палату. Вероятно, ее опыт позволял сразу определять, кто нуждается в срочной помощи, а кто может и потерпеть.

— Подождите, — пискнула вслед Люда, — не могли бы вы принести воды? Вернитесь, пожалуйста!

Но, судя по удаляющимся шагам по коридору, медсестра уже была слишком далеко, чтобы услышать. Удивительно, что пациентка с цветами и печеньем вообще никак не реагировала на шум, а ее сопение стало больше похоже на богатырский храп. Чувствовала она себя явно хорошо, а вот на ее соседку уже начало накатывать отчаянье. Покричав в пустоту еще несколько раз, Люда окончательно выдохлась. Вдруг ладонь нащупала какой-то твердый предмет на кровати.

Телефон!

Людмила даже не помнила, как он оказался рядом с ней. Может, сама вытащила из тумбы, но этот момент стерся из памяти. На экране высветилось время — 21:43. Еще не поздно для звонка. Владимир ответил не сразу.

— Але, Володь?

В динамике слышался шум трибун. Муж наверняка смотрел футбол или хоккей.

— Люда? Проснулась? Как ты? — говорил он торопливо.

— Вов, нормально, но пить очень хочется, а никто не подходит. Тут многим пациентам плохо, но весь персонал занят.

Женщина решила не упоминать, что медсестра все же заходила в палату, а она, дуреха, не додумалась сразу попросить воды.

— В смысле занят, Люд?? Это их работа вообще-то! Что за беспредел??

— Ну вот так. Говорю, как есть. А пить очень хочется, никогда так не хотелось…

— А мы разве воды не принесли тебе?

— На тумбочке ничего нет.

В динамике послышались голоса детей.

— Забыли мы про воду, пап! — то был голос Арины. — Все привезли, только воду — нет… Как там мама? М-а-а-м? Тебе лучше, температуры нет?? Что говорят врачи?

— Мам, мы по тебе соскучились, возвращайся поскорее, — захныкал прямо в трубку Олег. — Мы завтра приедем тебя навестить!

— Вова, скажи детям, что я их очень люблю, и что все хорошо. Чувствую себя отлично.

Муж бегло повторил сказанное, а затем прикрикнул:

— Все, дуйте в комнату, дайте спокойно с матерью поговорить. Дуйте, я сказал, вы ее нервируете своим галдежом!

— Вов, да ты чего кричишь так? Как они могут меня нервировать, это же дети…

Шум трибун и голоса комментаторов на фоне стали громче. Муж будто прибавил звук, чтобы не дай бог упустить какую-то деталь матча.

— Люд, ну что там, воды принесли?

— Нет. Я же говорю, никто не слышит мои крики.

— Это беспредел!! Я завтра же на них жалобу накатаю в Минздрав! Будут знать, как надо работать! Сволочи! Это просто свинство, Люд. А еще врачи называется… Они же все давали клятву Гиппократу…

— Гиппократа, Вов. Клятву Гиппократа.

— Ну. Я и говорю. Гиппократу клялись, божились, и где теперь эти их клятвы? Псу под хвост, получается, улетели. Врачи-грачи!

— Вов, ну а мне что делать? Мне кажется, я до утра не дотяну без воды-то…

Муж добродушно рассмеялся в трубку:

— Людок, ну ты как скажешь! Все ж позади уже. Опасность миновала. Теперь с тобой все будет хорошо. А я уж этим скотам завтра устрою. Не позволю игнорировать мою жену. Никому не позволю, слышишь меня, Люд? Они у меня завтра по струнке все ходить будут, помяни мое слово. Гады какие…

— Ладно, Володь, давай. Завтра увидимся.

— Конечно, увидимся, Люд. А ты поспи, отдохни. Целую тебя, обнимаю.

— И я тебя.

Потом муж, вероятно, бросил телефон рядом с собой, но не до конца нажал на отключение вызова, поэтому из телефона еще какое-то время доносились крики комментаторов, пока женщина не завершила вызов.

— Муженек твой? — раздался слева хриплый голос.

— Что, простите? Ой, извините, я, наверное, разбудила вас своими разговорами… А это, — Люда кивнула на телефон, — супруг мой, да.

Женщина с соседней койки легла на бок лицом к собеседнице.

— Не разбудила, не переживай. Я сплю как убитая. Меня Ира зовут, а тебя?

— А меня Люда. — Женщина улыбнулась.

— Давай на ты, Люд? Не в том мы положении, чтобы кланяться друг перед другом.

Людмила рассмеялась:

— Это верно, да. Ты как себя чувствуешь? Соседку нашу в реанимацию увезли, пока ты спала.

— А хрена со мной сделается? — гоготнула Ирина и тут же схватилась за бок, который был сверху. — Болюче, зараза, но это только когда ржу. Давно ты замужем за этим козлом? Прости, что так говорю, но я привыкла все сразу и в лоб. К чему размусоливать?

— Уже почти шестнадцать лет как… А почему козел?

— Ну потому что графинов с водой я возле тебя что-то не вижу.

Люда так растерялась, что не нашлась с ответом. А Ира тем временем потянулась к дверце своей тумбочки и выудила оттуда двухлитровую бутылку воды. Затем открыла крышку и, придерживая рукой больной бок, кое-как поставила бутылку на тумбу и пальцем подвинула к краю.

— Дотянешься?

— Боже, вода! — воскликнула Люда. — Конечно, дотянусь! Сейчас, потихоньку-полегоньку буду двигаться в твою сторону. Пару минут — и достигну цели. Спасибо, Ира! Ты просто фея-волшебница!

— Умирать тут от жажды я не позволю ни себе, ни тебе, ни той бедолаге, которую увезли в реанимацию. Мой Степан, если надо, фуру сюда пригонит с водой, лишь бы я осталась довольна. И я не фея, — ухмыльнулась соседка. — Я просто несчастная женщина, которая в какой-то момент так задолбалась быть несчастной, что в один прекрасный день построила всех в рядок и заставила играть по моим правилам.