Белый плен. Двое во вселенной

10

Голова раскалывалась на части. Кристина присела на край кровати, поставив блюдце со свечой на тумбу, и впервые за бесконечные часы снежной ловушки ощутила нехватку кислорода. Снег над головой давил на нее морально. Каждое окно в доме было облеплено им, и осознание того, что дневной свет ни за что не пробьется сквозь его толщу самостоятельно, сковывало мышцы всего тела. Она крепко сжала кулачки, но разжать пальцы удалось с трудом.

Они заперты здесь. Зарыты. Похоронены. Возможно, поисковая операция идет полным ходом, но далеко от этого места. Возможно, что десятки домов завалены снегом, а новость о случившемся разлетелась по всему миру с пометкой «срочно».

– Только не это, – прошептала Кристина, прижимая ладони к груди. Подумав о том, что их с Кристианом имена могут снова оказаться вместе в одном заголовке, ей сделалось ещё дурнее. – Просто дыши, Кристина. Дыши. Медленно и ровно.

Натали сойдет с ума от переживаний. Господи, вот бы это всё оказалось сном! Пожалуйста, пусть этот день окажется всего лишь кошмаром, каких Кристина пережила сотни тысяч. Просто этот намного реальнее, ощутимее и в нем слишком много Кристиана. Пожалуй, больше, чем когда-либо.

Правильно. Тогда она всё сделала правильно. Если в течение этих семи лет её и посещали мысли, призывающие к сожалению, то с этой самой минуты они не пожелают больше напоминать о себе. Как она того и добивалась, для Кристиана она умерла навсегда. И хорошо. Это правильно.

Пламя свечи замерцало, будто вот-вот из него выпрыгнет волшебная фея.

Красивый. Всё такой же привлекательный и смелый. Правильно говорят – чем старше мужчины становятся, тем ярче проявляется их мужественность. Они как будто сбрасывают с себя старую кожу, как змеи, только в их случае она гладкая и ровная, волоски на лице тонкие, а взгляд изучающих глаз молод и сдержан. В своем новом обличие Кристиан невероятно притягателен. Его мужественность олицетворяют вовсе не мышцы мощного тела, ставшее ещё крепче и визуально больше. Она искрит ярким пламенем в нетерпеливом и жестком взгляде, как страсть, вспыхнувшая, точно спичка. Кристина ощущала его холод, видела лед в черных глазах, но всем своим телом чувствовала исходящий жар мужчины. Такому хотелось покориться, с таким хотелось быть слабой и никогда больше не возвращаться к себе сильной и независимой. И она позволяла себе рассуждать об этом по двум причинам. Во-первых, ничего из выше перечисленного ей не грозило – для Кристиана её не существовало. А, во-вторых, кислорода и впрямь не хватало для здоровой мозговой активности.

По дому разнеслось громкое ругательство. Раздался грохот – Кристиан спрыгнул с окна. Звон посуды, ещё грохот, снова ругательство. Кристина взяла блюдце со свечой и неуверенно направилась в гостиную. Быть той, что бегает хвостиком, не сильно и хотелось. Но что-то за эти несколько минут определенно случилось, и она имела право знать, что именно. Вдруг их обнаружили и кто-то сверху разрывал снег? Глянув на Кристиана, стоявшего у раковины на кухне, она неохотно поинтересовалась:

– Что-то случилось?

– Нет! – сердито ответил он тут же.

Раздраженно вздохнув, Кристина поспешила вернуться в спальню, но заметила темное пятно на оконной раме. Она подошла ближе и ужаснулась кровавому следу от ладони на вытоптанном снежном туннеле.

– Что случилось? – Она поспешила к Кристиану. – Что такое…

Правая ладонь сочилась алой кровью. Кристиан держал глубокую рану над тонкой струйкой воды, а потом резким движением быстро перемотал ладонь кухонным полотенцем. Раковина, столешница, пол – всё было в крови.

– Господи, как это случилось? – ахнула Кристина.

– Никак. Я просил тебя не путаться под ногами, – обошел он её, чтобы взять ещё одно полотенце.

– У тебя очень глубокая рана, Кристиан! Её необходимо обработать и остановить кровотечение!

– Я тебя об этом прошу? Я говорю тебе, что нуждаюсь в твоей помощи?

– Ты нуждаешься в помощи психотерапевта! – огрызнулась Кристина. – Не веди себя, как обиженный ребенок и позволь мне обработать рану!

– Кристина, – прорычал он медленно, прямо ей в лицо, – уйди.

Всё внутри нее задрожало. Каждый орган, каждая клеточка вибрировала так сильно, что могла бы раскрутить целую землю.

– Хорошо, – прошептала она со злобой. Кристиан был слишком близко. Его энергия сдавливала со всех сторон, убивала. – В таком случае, теперь моя очередь рыть этот чертов туннель.

– Стой! – приказал он громко, когда Кристина уже подошла к оконной раме. – Стой, говорю! Ты оглохла что ли? – поспешил за ней. – Я порезался о кусок стекла, который торчал в снегу! Ты тоже собираешься покалечиться?

– Не беспокойся обо мне, Кристиан! – бросила она, опустив ладони на край рамы, чтобы подтянуться. – Я намного аккуратнее и внимательнее тебя!

– Это последнее, чем бы мне вздумалось заниматься.

– Ну, и прекрасно!

Подпрыгнув, опираясь на ладони, Кристина забросила правую ногу на снежный покров, но тут же обрушилась на пол. Ловкости ей было не занимать, однако у силы, вернувшей её обратно, было конкретное имя.

– Я же сказал тебе остановиться! – прорычал Кристиан, удерживая её за талию одной рукой. Горячее дыхание обожгло её губы. – Ты глухая или просто обожаешь искать на свою задницу приключения?

– Я хочу убраться отсюда как можно скорее. Ты, судя по всему, уходишь «на больничный», поэтому теперь моя очередь копаться в снегу! Включи свою непревзойденную логику, умник. Нас здесь всего двое! Хочешь, чтобы я не путалась под ногами, пока ты познаешь нелегкую жизнь крота – дай мне обработать рану и забинтовать ладонь! Ты и сам знаешь, что с полотенцем в руке, абсолютно бесполезен для нас обоих.

Кристина оттолкнула его и, прихватив горящую свечу, направилась в ванную комнату за аптечкой. Она дала себе несколько недолгих секунд, чтобы прийти в себя. Ей это было жизненно необходимо.

Он держал её. Держал крепко, настойчиво, властно. Его горячее дыхание оседало на её холодных губах невидимым пеплом погибшего прошлого. Сколько раз она чувствовала его руки в своих снах? От них исходил холод и жар, они были мягкими и грубыми, решительными и сдержанными. Дыхание перехватывало так же, как и сейчас, страх совершенной ошибки обострялся, как какая-нибудь болячка, вызванная стрессом. Но в реальности было то, что каждый божий день ставило её на прежние рельсы – правильно. Она всё сделала правильно.

Вернувшись в гостиную, Кристина поставила на обеденный стол несколько свечей, чтобы лучше видеть фронт работы. Кристиан молча сел на стул и опустил руку на деревянную поверхность. Тишина в доме с каждой секундой становилась всё оглушительнее. Вынимая из коробки всё необходимое, Кристина то и дело с опаской поглядывала на раскрытую мужскую ладонь, к которой ей следовало вот-вот прикоснуться. В какой-то момент её собственные руки предательски задрожали. Чтобы не быть пойманной с поличным, Кристина направилась к раковине и намочила небольшое кухонное полотенце. Она села напротив Кристиана и осторожно убрала пропитавшуюся кровью тряпку. Увиденное потрясло её. Всю ладонь пересекал глубокий и ровный порез, словно он намеренно крепко схватился за большой кусок стекла.

– Не бойся, – сказал он тихо, но с прежней издевкой в низком голосе, – это всего лишь кровь.

Кристина промолчала и принялась осторожно проходиться мокрым полотенцем по окровавленной поверхности. Она чувствовала на себе его упрямый и раздраженный взгляд. Не один раз она сталкивалась с ним и каждый раз молча проигрывала в этой битве.

– Здесь есть бар? – спросил Кристиан, как только она взяла в руку пузырек с перекисью. – Ты ведь из нас двоих самая внимательная. Наверняка знаешь.

– Ты его тоже видел. Просто не заметил в силу охвативших тебя негативных мыслей.

Кристиан хмыкнул и осторожно убрал руку с её ладони. Он сделал так не потому, что не хотел разрывать этот крошечный телесный контакт между ними. Просто любое резкое движение причиняло ему боль.

– Дверца над холодильником, – сориентировала Кристина, когда он вышел из-за стола.

Как же она раньше не догадалась снять напряжение двумя глотками крепкого алкоголя? Тогда бы и злые колкости пролетали мимо ушей. Впрочем, ей необходимо сохранять трезвость ума. Ситуация критическая и требовала от нее крайней осторожности.

Через пару минут на столе появилась небольшая бутылка дорогого виски и два тяжелых стакана. Из закусок – швейцарское печенье.

– Можешь продолжать! – сказал Кристиан, влив в себя порцию. – Обезболивающее я уже принял.

Кристина снова подложила под его руку свою ладонь, ведь так казалось удобнее, наклонила пузырек с перекисью и щедро промыла рану.

– Больно? – спросила на автомате.

Она часто-часто подула на вздувшуюся розово-красную субстанцию и невольно подняла глаза на Кристиана. Он молча наблюдал за ней, а его темные брови лишь немного сошлись к центру от неприятных ощущений.

– Я ничего не чувствую.

Это он о своей руке? Или подразумевает свое отношение к Кристине?

Промыв ещё разок, Кристина засмотрелась на стекающую розовую струйку по ребру своей ладони. От его ладони к её. Жуткое зрелище.

– Тебе удалось исполнить свои мечты? – вдруг спросил Кристиан.

– Я делаю это каждый день.

– Похвально, если, конечно, правда.

– А почему это не может быть правдой?

– Потому что ты из тех людей, которым все и всё вокруг мешают для осуществления своих заветных желаний.

Кристина усмехнулась, накладывая на высушенную рану повязку.

– Не стоит любопытствовать о человеке, которого для тебя давно не существует.

– К великому сожалению, в данный момент времени это единственное, чем можно заполнить тишину.

Кристина задержала на нем оборонительный взгляд, пока в очередной раз не сдалась.

– Как ты здесь оказалась?

– Как и ты прилетела на самолете.

– Не припомню, чтобы подобные мероприятия тебя интересовали.

– Они и сейчас мне не особо нравятся, но мое присутствие на них – часть работы. Я представляю человека, который по личным причинам не смог самостоятельно принять участие в аукционе, – ответила она на немой вопрос, продолжая осторожно перебинтовывать руку.

– Твой работодатель – коллекционер всякой всячины?

– Можно сказать и так.

– Значит, работа исполняет твою мечту – путешествовать по миру, – рассуждал Кристиан. – Неплохо устроилась. Должно быть, вчера твой босс остался тобой недоволен? Тебе почти удалось завладеть украшением, которое для него, как я понимаю, было крайне важно.

– «Крайне важно» оно оказалось именно для тебя – человеку, чей мастер его и создал. Подобных побрякушек у моего босса слишком много, чтобы расстраиваться и быть недовольным.

– Но это не какая-нибудь побрякушка.

– Ты прав. Ни одна побрякушка не будет стоит таких огромных денег! Готово! – воскликнула Кристина, борясь с нервной дрожью, и стала собирать аптечку. – Будет лучше, если ты возьмешь паузу. Температура немного спала, но всё равно ещё есть.

– В таком случае, мы отсюда никогда не выберемся.

– Ну, конечно, – не сдержалась Кристина, громко захлопнув пластиковую крышку, – как обычно всё зависит только от тебя. Как Кристиан скажет, так и будет.

– А тебя что-то не устраивает? Позволь напомнить, что это не я провалился в яму, став главной причиной всего, что с нами случилось. На твоем месте я бы отправился туда, где никогда не бывает снега. Разве ты ещё не заметила, что всякий раз, когда судьба хочет разделаться с тобой, вокруг тебя много снега?

– Дело вовсе не в нем, Кристиан. Всякий раз, когда ты оказываешься рядом, со мной что-то да случается. Дело в тебе. Держись от меня подальше и тогда у каждого из нас всё будет хорошо. По-моему, прошедшие семь лет спокойствия и умиротворения тому доказательство.

Схватив аптечку, Кристина поспешила в ванную комнату. Даже этого расстояния было достаточно, чтобы почувствовать себя лучше. До чего же тяжелой была его энергетика. До чего же сложно становилось дышать рядом с ним! Зачем она полезла к нему с этой чертовой повязкой? Не ребенок ведь, сам бы как-нибудь справился.

«Кристиан, вернись, умоляю тебя! Я не смогу жить, зная, что тебя нет!»

Уже в который раз собственные слова звонким эхом раздались в ушах. Одно дело где-то глубоко в себе испытывать чувство благодарности и счастья за жизнь другого человека и совсем другое кричать о нем во всё горло. Несмотря на их прошлое, погибшее под руинами недопонимания и нелюбви, Кристина продолжала хранить в памяти только самые светлые и добрые воспоминания о Кристиане. Не было и дня, чтобы она мысленно не возвращалась к его образу, не прижималась к его плечу в надежде согреться и не чувствовать себя одинокой. Знание того, что Кристиан продолжал дышать, чувствовать, видеть и смеяться, пусть и не рядом с ней (и хорошо, что так!), помогало ей двигаться дальше. Он стал для нее слишком далекой, но ослепительно яркой звездой – ангелом, следовавшем за ней повсюду. И если когда-нибудь эта звезда погаснет, исчезнет и она сама. Кристина прекрасно знала, что значит – любить издалека. Любить незаметно. Любить молча. Любить так, чтобы никто и никогда об этом не догадался.

* * *

Когда откуда-то из глубины послышались чьи-то голоса, Кристина задумчиво смотрела на дверцу печи и представляла, как за темным стеклом мерцает спокойное пламя. Сначала она решила, что ей это просто чудится, но вернувшийся в дом Кристиан, чье лицо олицетворяло глубокую усталость и смирение, не на шутку взбудоражило нервишки.

– Что такое? – поднялась она с кресла. – Мне показалось, что я слышала голоса!

– Удалось поймать волну.

– Радио?! – оживилась она. – И что говорят? Нас ищут?

– Насколько я понял, спасательные работы ведутся, – без единой эмоции ответил Кристиан. Он медленно опустился на соседнее кресло. – Сигнал прерывался и слышно было через слово.

– Отлично! – обрадовалась Кристина. – Значит, скоро нас найдут! Если тебе удалось поймать сигнал, то и до поверхности осталось не так много, верно? – Кристиан не ответил. Он задумчиво таращился куда-то перед собой. – Так ведь?

– Сошли ещё две лавины, – ответил он, подняв на нее обеспокоенный и чрезвычайно серьезный взгляд. – Под снегом сейчас не только мы. А поиски осложняет обильный снегопад. Он не останавливается.

– Но нас ведь найдут, – хмыкнула Кристина, отшатнувшись. – Найдут, правда? Лавины здесь – явление частое! Снегопады тоже! Нас найдут. Найдут, – закивала она, с трудом ощущая пол под ногами.

А если не найдут? Если поиски затянутся на несколько дней, недель, месяцев? Натали с ума сойдет. Она не сможет без Кристины, она погибнет от горя и тогда случится самое страшное…

– Ты устал, – залепетала она, пятясь к разбитому окну, – и у тебя рука порезана. Теперь моя очередь.

– Куда ты собралась? Кристина?

– Я не могу позволить себе здесь погибнуть! – воскликнула она в панике и приготовилась к прыжку. – Если снегопад не прекращается, то это значит, что очень скоро под его весом дом сложится и потом спасать уже будет не кого! И кислород… Он ведь когда-нибудь закончится, так? Нужно торопиться!

– Этот дом не сложится, а вот ты можешь пострадать! – успел схватить её Кристиан.

– Как ты не понимаешь? Чем дольше мы находимся здесь, тем хуже становится тем, кто нас ждет! Если мы не поторопимся, то снега над нами станет ещё больше и… О, боже… Мне не чем дышать. Мне уже не чем дышать…

Её напуганные глаза искали спасения в его красивом лице, руки крепко держались за твердые мускулистые плечи.

– Я задыхаюсь! Я не могу… Воздух…

– Тише, Кристина. Слушай мой голос и постарайся дышать вместе со мной! – Кристиан громко втянул носом воздух и плавно выдохнул, следя за её дыханием. – И ещё раз, Кристина. Вдох-выдох. Снег не может идти целую вечность, я уверен, что вот-вот и он прекратится. Поисковые работы ведутся полным ходом. Если не я доберусь до поверхности, то сюда прибудут спасатели. Мы не замерзнем, не умрем с голоду, кислород у нас есть. Мы выберемся отсюда, обещаю тебе.

Бархатный голос действовал на нее успокаивающе, воздух рядом с Кристианом согревал лицо, как пламя костра. Лишь на долю секунды Кристина опомнилась – что это, черт возьми, её руки делали на его плечах? И почему Кристиан находился к ней так близко? Но внезапное желание оставить всё, как есть, оказалось сильнее голоса разума.

– Пойдем, – сказал он, избегая её взгляда, – будет лучше, если мы оба немного отдохнем.

Несмотря на то, что ей очень хотелось продлить мгновение, которому больше точно не суждено повториться, Кристина, опустив молчаливый взгляд в пол, послушно направилась к креслу. Не сложно догадаться, каким бы сделалось лицо Кристиана, если бы она откровенно заявила, что хочет постоять вот так в обнимку с ним ещё чуть-чуть.

Кристина присела и укуталась в одеяло так, словно хотела спрятать не только себя, но и свои мысли.

– Возьми, – Кристиан протянул ей нетронутый стакан с виски, – немного расслабиться тебе не помешает.

Кристина молча забрала напиток, но смаковать не спешила. Что, если от пережитого стресса даже капля алкоголя окажется фатальной для её уязвимого сознания? Меньше всего на свете ей хотелось почувствовать себя чуть более смелее, чем было на самом деле.

– И часто у тебя случаются панические атаки? – спросил Кристиан, заняв соседнее кресло.

– Никогда.

– Ну, да, – закатил он глаза. – А сейчас, что было?

– Стресс.

– «Стресс»! – фыркнул он. – Когда угодила в яму и ждала помощи, случилось то же самое?

– Ничего не было.

Кристиан хмыкнул и пригубил виски.

– Слабо верится. Там у тебя было меньше шансов на спасение, чем сейчас. Следовательно и страх намного сильнее.

– Я знала, что там не погибну, – ответила Кристина, снова представляя пламя за стеклянной дверцей. – И, как видишь, оказалась права.

– А сейчас ты уверена в обратном?

Прозвучало несколько иначе. Скорее: «Неужели ты думаешь, что можешь погибнуть, когда я рядом?».

– Я не хочу об этом думать, – ответила она уклончиво и всё же сделала маленький глоток виски.

– Мы здесь не надолго, не беспокойся. Те, кто ждет тебя и волнуется, очень скоро снова смогут тебя обнять.

Издевка в голосе ей не показалась. Наглая усмешка коснулась выразительных губ и моментально растворилась в крепком напитке.

– Ты на что-то намекаешь?

– Например? – с наглостью взглянул он на нее.

– Хочешь выведать, есть ли у меня кто-то?

– С чего бы меня это интересовало?

– Вот и я думаю, с чего бы?

– Не выдавай желаемое за действительное. Я подразумевал всех твоих близких и мне абсолютно не важно, есть ли среди них твой парень, муж или любовник.

Кристина изобразила усталость, хотя всё внутри нее кипело от раздражения и, прежде всего, на саму себя. С чего бы Кристиану проявлять интерес к её личной жизни спустя семь безмолвных лет? А она-то ещё додумалась озвучить ему свои глупые мысли, над которыми от теперь молча будет потешаться.

– На кого ты работаешь? – спросил он через продолжительное молчание. – Интересно узнать, кто мне проиграл.

– Если ты надеешься услышать от меня короткий рассказ о том, как человек, которого я представляю, рвал и метал вчера, то спешу тебя разочаровать. Она даже обрадовалась, что украшение ушло в другие руки.

– Она?

– Агата Пражская, – пояснила Кристина. – Ты наверняка о ней слышал.

– Может быть. – Он снова усмехнулся, пригубил виски и метнул на Кристину сощуренный взгляд. – Как ты стала её представителем?

– Почему бы не заполнить тишину разговорами о твоей профессиональной жизни?

– Потому что мне стало вдруг интересно узнать о твоей жизни, к которой ты так отчаянно стремилась. И, кстати, – добавил Кристиан с злой иронией, – которую ты построила, благодаря темной стороне своей личности.

– Твоя потемнее будет, – не задержалась она с ответом.

Кристиан усмехнулся, обдав её холодным, как лед взглядом.

– Я никогда не жертвовал чужой жизнью ради собственного благополучия. Вот мне и интересно, стоило ли оно того? Впрочем, если ты работаешь на госпожу Пражскую, – рассуждал он с привычной издевкой, – ты наверняка купаешься в море возможностей, которыми тебя не способен обеспечить ни один мужчина на этом свете.

Всё внутри нее закипало от злости. Мысленно Кристина благодарила его за очередное напоминание горькой правды – Кристиан Алмазов всегда был и есть властным и бесчувственным тираном её сердца. Проявление нежности в его случае – лишь способ отвлечь от преследуемой цели, которая заключается в полном ему подчинении.

– Думаешь, если не ты, то никто? – дерзнула Кристина. – Она заметила скользнувшую по самоуверенной физиономии тень и почувствовала себя увереннее. Пригубив виски, она спокойно сказала: – Я довольна своей жизнью, Кристиан, и ни о чем не жалею, если ты об этом. Не было ни дня, чтобы я не просыпалась с улыбкой на губах. Как я уже говорила, я исполняю свои мечты каждый день. И я точно знаю, что сделай я в свое время иной выбор, я бы не была так счастлива, как сейчас. И мне абсолютно неважно, что ты видишь, глядя на меня. Ты к моей жизни никакого отношения не имеешь, – моргнула она продолжительно, – поэтому не веди себя так, словно я разбила тебе сердце в твои юные годы, тем самым убив всякую веру в любовь.

Стараясь держаться уверенно, Кристина и не заметила, как выпила всю порцию виски. Она поставила стакан на столик и подумала о своем доме, в котором сейчас наверняка творилось черт знает что. Если в новостях уже сообщили о сходе лавин на одном из известных горнолыжных курортов мира, то Натали определенно связалась с администрацией, ведь телефон Кристины давно разрядился на морозе, и узнала, что местонахождение Кристины Разумовской пока неизвестно.

Мысли прервал взорвавшийся, как бомба, смех. Кристина изумленно таращилась на мужчину, хохотавшего так, словно ему в жизни не доводилось слышать ничего глупее. Не взглянув на нее, Кристиан сходил к обеденному столу за бутылкой виски, а потом снова наполнил их стаканы и вернулся на свое место. Его плечи продолжали трястись. Кристина понимала, что сейчас, влив в себя очередную порцию смелости, он обрушится на нее словами неприятными, грубыми, пробуждающими страдания, которые до этой встречи время помогало ей сдерживать их мощь. Когда он внезапно успокоился, продолжая задумчиво смотреть в пустоту, каждая клеточка её тела напряглась.

– Я любил тебя, – произнес Кристиан низким с хрипотцой голосом, не сводя расслабленных глаз с невидимой точки. – Странно, что это случилось со мной, ведь я всегда считал себя прагматиком в плане отношений. Но я полюбил тебя, – продолжал говорить Кристиан и, наконец, остановил взгляд на ней – застывшей, как статуя. И взгляд его был пустым, холодным и совершенно безжизненным. – Даже смирился с безответным чувством, которое, всё же надеялся подавить. Я думал, что когда-нибудь ты тоже полюбишь меня. Когда-нибудь… Буду честен, – произнес он задумчиво, будто тщательно подбирал слова, – я действительно рад, что ты нашла себя в этом мире, что добилась того, о чем мечтала. Не каждому это дано. Но это говорит та часть меня, что хранит в памяти всё то хорошее, что я видел в тебе, граничащее с моими собственными иллюзиями. Другая часть меня ужасается тому, насколько бесчеловечной может оказаться прекрасная девушка с ангельскими глазами, когда перед ней встает выбор. И тут твои успехи для меня – ничто, потому что каждая твоя улыбка по утрам, радость и гордость за себя стоила целой жизни. Большой маленькой жизни. Ты не убила мою веру в любовь, потому что я не понимал и не понимаю, зачем в это нужно кому-то верить. Просто однажды случилась ты и мое сердце забилось быстрее. Но ты сбавила скорость до нуля. И, знаешь, – усмехнулся он всё так же задумчиво, – возможно ты поступила правильно. Теперь, имея представление о твоей прекрасной жизни, достигнутой путем непростительной жестокости, я бы точно не хотел, чтобы меня связывало с тобой даже невинное дитя.

В её глазах застыли слезы. Воздух застрял где-то между ребер, создавая болезненное давление на желудок. Слова, сказанные неподдельно серьезным и вдумчивым тоном, выбили из колеи.

– Я ни дня не сожалела о том, что сделала, – наконец, взяла она себя в руки. – Ведь, если бы то, что ты сказал, было правдой, твое отношение ко мне было бы другим.

– И что же я делал не так?

– Всё, – не задумываясь ответила Кристина. – Кроме того, чтобы взять на себя ответственность. Скажу тебе честно, ты оказался единственным мужчиной, которых я знала и знаю, чье чувство долга стоит на первом месте. Одни бегут от ответственности, другие скрываются, третьи просто её игнорируют, но у тебя это чувство преобладает. Настолько, что со временем ты становишься им одержим. Ты думаешь, что проявляешь заботу о человеке, но на самом деле пытаешься его контролировать.

– А ты не думала, что порой людям это необходимо – чтобы кто-то на время взял их жизнь в свои руки?

– Я думаю, что так могут мыслить только деспоты.

– Деспоты! – хмыкнул Кристиан. – Я тебя как-то обидел, Кристина? – посмотрел он на нее внимательно. – Я намеренно причинил тебе физическую или эмоциональную боль?

– Знаешь, – опустила она ноги на пол, – этот бессмысленный разговор утомил меня. Если мы отдыхаем, то давай по отдельности.

– Нет, ответь мне! – его голос затвердел. – Раз уж вселенная заперла нас здесь вдвоем, давай мы обсудим то, что не смогли семь лет назад? До вчерашнего дня тебя в моей жизни не было! Но признаю, изредка ты появлялась в ней, как призрак, оставляющий горький и тяжелый осадок в душе. Я уже несколько часов смотрю на тебя и тот вечер без конца оживает в моих глазах! Ты уже достаточно взрослая девочка, чтобы отвечать за свои поступки. Наберись храбрости и объясни мне, почему ты… Почему ты так поступила? – спросил он полушепотом. Тяжелые веки плавно опустились, густые ресницы коснулись мерцающей от огня свечи кожи. – Я не верил и никогда не поверю, что на это решение повлияла какая-то чепуха из Интернета или действия твоего нетерпеливого поклонника, которые я не пресек.

Кристиан упрямо смотрел на нее и ждал объяснений. Высокий лоб разделила напополам прямая и широкая вена, крылья носа зашевелились в нетерпении.

– Разве сейчас это имеет хоть какое-то значение?

– Твой ответ ни на что не повлияет. Свой выбор ты давно сделала. Я просто человек, который заслуживает объяснений, потому что именно этот выбор лишил меня возможности быть сейчас отцом.

Синие глаза засверкали. Их расставание в тот вечер вышло сумбурным, эмоциональным и слишком недосказанным, чтобы спустя семь лет не потребовать от нее объяснений. Оно было похоже на белый лист бумаги, на котором кто-то очень нервный и нетерпеливый оставил хаотичные линии.

– Я испугалась.

Женский взгляд убежал в сторону темного угла, метнулся ввысь и ударился о негодование, застывшее на суровом мужском лице.

– И это всё?

Ответом он явно остался неудовлетворен. Схватив свой стакан со стола, Кристина сделала глоток и ответила:

– Я уже объясняла тебе причины. Ничего нового ты от меня не услышишь.

– Испугалась, – усмехнулся Кристиан, опустив задумчивый взгляд. – Испугалась! Повторю свой вопрос: я намеренно причинил тебе боль?

– Кристиан, я не думаю, что этот разговор стоит продолжать. Будет лучше, если мы просто помолчим.

– Но я не могу молчать! Не могу, понимаешь? Ты сидишь здесь передо мной и в твоей голове ответ на единственный вопрос, который сейчас не дает мне покоя! Семь лет тебя не видел, не знал, где ты, что ты, имени твоего не слышал! И я сам так хотел! Ты породила во мне это желание! Но мы оказались заперты здесь с тобой, а единственное, что мы можем обсудить – маленький кусочек из такого же маленького прошлого! И пока я вижу тебя и чувствую твой запах, мной движет лишь одно желание – узнать правду, понять, почему ты сделала эту глупость! Ты не беспокойся, когда мы выберемся отсюда, ничего не изменится. Всё останется так же, как и было, начиная с того вечера, как ты… – Кристиан глубоко вздохнул. – Просто ответь мне – почему?

– Я уже ответила, – произнесла Кристина одними губами и выпила содержимое стакана. – Я испугалась.

– Универсальный ответ! – раздраженно бросил Кристиан. – Всё такая же зеленая и нерешительная!

– Я испугалась слепо влюбиться в человека, который видел во мне только ходячую матку с плодом! – ответила она громко. Тяжелый взгляд напротив не выдержать. Кристина подскочила с кресла и подошла к стене из огромных кусков бело-серого камня, не веря, что позволяла себе говорить о былом чувстве вслух. – Ты даже не видел, что мне было больно. Что я страдала от невозможности поговорить обо всем, что так стремительно происходило. Ты просто приезжал и требовал от меня прекратить с кем-то общение, делать то, это, пятое, десятое! Я была твоим служащим, одним из офисных клерков, с которым ты поддерживал исключительно деловые отношения! Я… Я влюбилась в того Кристиана, который спас меня, приютил в зимнем домике. Который рассказывал мне о брате, отце и… всякие местные легенды… Но влюбиться в Кристиана Алмазова, о котором гудел весь Интернет, это было страшно. Ведь ему я нужна была только из-за ребенка, которого он отнял бы у меня при первой возможности!

– Что ты несешь?

– Ты сам это сказал, Кристиан! В тот последний вечер! – смахнула она предательскую слезу. – Ты сказал, что «позволяешь мне заботится о ребенке», прекрасно дав понять, что в любой момент твое «решение» может измениться! Какие у меня были гарантии, что ты не отнимешь его у меня? Брак? Таким людям, как ты, не сложно добиться желаемого.

– Ты убила нашего ребенка потому что боялась черт знает чего?! Ты же чокнутая! Ненормальная на всю голову!

– То, что я чувствовала к тебе, было не «черт знает что»! – загорелась она мгновенно. – Я влюбилась тебя! В твою доброту! В нежность! Я отказывалась себе в этом признаваться, но меня тянуло к тебе, а ты просто взял и превратился в деспота, контролирующего мою жизнь! С того момента, как я согласилась выйти за тебя замуж, тебе словно надоело играть роль хорошего парня. Мое согласие ты расценил, как отказ от собственного мнения. Ты уже не видел меня, потому что перед тобой стояли другие цели и задачи.

Он ничего не сказал. Залпом осушил стакан, потом налил ещё виски и тихо засмеялся. Когда Кристиан снова взглянул на нее, его уставшие глаза подернулись поволокой презрения и откровенного недоверия.

– Помнишь те двадцать четыре часа, что мы провели в поезде? Ты тогда плакала, уверяя меня в том, что мое предложение по «спасению» нас обоих выглядело не то, что неправильным. Оно было отвратительным, – взглянул он на нее настойчиво, – поскольку ты ничего ко мне не чувствовала. Ты сказала, что не любишь меня. Что девушка должна выходить замуж только за любимого мужчину, а я не он. Ты правда думаешь, что сейчас я куплюсь на скупую слезинку и поверю этой дешевой чепухе?

– Мне до лампочки твое доверие, – заявила она решительно и бойко. – Ты сказал, что тебе важно услышать объяснения, и я тебе их предоставила в развернутом виде.

Кристиан засмеялся, качая головой из стороны в сторону. По большому счету ей действительно было всё равно, поверит он ей или нет. В любой другой ситуации она бы и рта не раскрыла, но здесь – под толщей снега, окруженные каменными стенами, они словно попали в неизвестное измерение между жизнью, что продолжалась там наверху и смертью, которая уходила глубоко вниз. Здесь не то, что хотелось говорить – этого будто жаждала сама вселенная, заточившая их в этом месте.

– Глупое и совершенно неправдоподобное объяснение. Ну, да бог с ним. Я уже и без того многое понял, – сказал он, перестав смеяться.

– Ничего ты не понял, – не сдержалась Кристина. – И никогда не поймешь.

Она уже мысленно приготовилась к очередной словесной бомбе под тенью презрительной ухмылки, как вдруг Кристиан поднял на нее сочувствующий взгляд и тихо произнес:

– Мне жаль твоего отца. Он был хорошим человеком.

– Не надо! – посмотрела она в его глаза. – Лучше парируй о том, как ненавидишь меня, но не заводи разговор о моем отце!

Кристина тотчас увела сверкающие глаза в сторону. Когда известный режиссер Петр Разумовский скончался в больнице от воспаления легких, эта новость облетела весь белый свет несколько миллионов раз. Даже спустя месяцы после его похорон, средства массовой информации не переставали говорить о случившимся, причиняя боль раздавленной и убитой горем Натали. Дочь и вдова Разумовского пережили все стадии принятия вдалеке от назойливых и бессердечных журналистов. Они много гуляли по песчаным пляжам, вдыхая полезный морской воздух, жили в прекрасном и уютном доме, поддерживая и помогая друг другу справиться с невосполнимой потерей. Смена обстановки тогда обеим пошла только на пользу.

– Это всё? – её голос искрил раздражением. – Мы можем закончить разговор?

Кристиан сощурился, и она с беспокойством заметила в его подозревающем взгляде явное неудовлетворение.

– Что в твоих глазах, не пойму?

– В них желание скорее отсюда убраться! – бросила она в ответ и метнулась на кухню.

– Глядя на тебя, можно подумать, что это я злодей, которого ты на дух не переносишь, – усмехнулся Кристиан, разозлив её окончательно.

– Так не смотри на меня! – выпалила Кристина тут же. – Не смотри! И, кстати, ты прав, я на дух тебя не переношу! Твои язвительные словечки, наглые смешки, высокомерный тон – в этом весь ты!

– Так ведь иного отношения ты не заслуживаешь.

Не отдавая отчета своим действиям, Кристина сорвалась с места, как разъяренная сторожевая собака, и набросилась на своего обидчика. Она била его в грудь, толкала, выкрикивая не самые лицеприятные слова. Незаслуженные обвинения причиняли боль, обида душила. И только, когда ладонь лихо огрела суровое мужское лицо, всё тело внезапно сковал запоздалый ужас происходящего.

В черных глазах отражалось колышущее пламя свечи. Взгляд Кристиана впивался в нее острым копьем.

– Моя вина лишь в том, что однажды я позволила себе влюбиться в тебя, – произнесла она шепотом. – Это ты не оставил мне иного выхода.

– Я готов был весь мир положить к твоим ногам, – говорил Кристиан с напряженной ухмылкой. – Но, как оказалось, победить твое отчаянное желание оставаться единственной в своей жизни, мне не удалось бы даже спустя много-много лет. Вот, что я вижу в твоих глазах, Кристина. Ты у себя одна – любимая, непревзойденная и независимая.

– Какой же ты идиот, – с тихим смешком прошептала она, стараясь не расплакаться. – Слепой и глухой идиот.

Свои мысли о ней Кристиан оставил при себе. Смерив друг друга пренебрежительными взглядами, оба разошлись, как боксеры на ринге, уверенно отстоявшие первые три раунда.

Новости

– Только что стало известно о группе выживших в горах Санкт-Мориц, где накануне сошли три лавины, – сообщает корреспондент федерального канала. – Сложно поверить, что под нами находится домик для отдыхающих, на который 26 часов назад обрушилась снежная волна. Толщина снежного покрова составляет 6 метров, к месту происшествия сводится необходимая техника.

– Евгений, известно, сколько людей находится сейчас под снегом?

– Точных данных о количестве человек и гражданами какой страны они являются у нас пока нет. Напомню, что среди пропавших всё ещё числятся двое россиян: бизнесмен Кристиан Алмазов и Кристина Разумовская. Спасательные работы продолжаются.

* * *

– Евгений, добрый день! Что известно к данному часу?

– Здравствуйте, Виктория! Что ж, новости действительно хорошие! Прямо сейчас за моей спиной спасатели готовятся вызволить из снежного плена Кристиана Алмазова и Кристину Разумовскую, судьба которых оставалась неизвестна больше 30 часов! Домик, в котором им удалось выжить, находится на самом отдаленном расстоянии от центра горнолыжного курорта. Если по другую сторону горы снегопад давно прекратился, то здесь, как вы видите, он всё ещё есть и достаточно обильный. По словам спасателей, толщина снежного покрова составляет порядка восьми метров!

– Евгений, известно ли что-то о состоянии выживших?

– На данный момент нет. Им будет оказана необходимая медицинская помощь. Будем ждать подробностей.

* * *

«РОМАНТИЧЕСКАЯ ПОЕЗДКА ЕДВА НЕ ЗАКОНЧИЛАСЬ ТРАГЕДИЕЙ: КРИСТИАН АЛМАЗОВ И КРИСТИНА РАЗУМОВСКАЯ ОКАЗАЛИСЬ ПОГРЕБЕНЫ ЗАЖИВО В ГОРАХ ШВЕЙЦАРИИ»

«КАК В КИНО: 30 ЧАСОВ КРИСТИНА РАЗУМОВСКАЯ НАХОДИЛАСЬ В ПЛЕНУ У САМОГО СЕКСУАЛЬНОГО МУЖЧИНЫ СТРАНЫ»

«СПРОСИТЕ КРИСТИНУ РАЗУМОВСКУЮ: КАК ОСТАВАТЬСЯ КРАСИВОЙ И УХОЖЕННОЙ В ЭКСТРЕМАЛЬНОЙ СИТУАЦИИ, КОГДА РЯДОМ НАСТОЯЩИЙ МИЛЛИАРДЕР?»

«СНОВА ВМЕСТЕ? НЕУЖЕЛИ КРИСТИНА РАЗУМОВСКАЯ ВСЁ ЖЕ ПОКОРИЛА НЕПРИСТУПНОГО БИЗНЕСМЕНА?»