Беруны

XVII. БАТАЛЬОН УХОДИТ ВСЁ ДАЛЬШЕ

А Настасья была в это время далёко.

Долгим походом в подневольном строю плелся инженерный батальон по столбовым дорогам необъятной России. Окутанный тучею пыли, шел батальон в украинскую степь, и, когда солнце садилось, солдаты ковыляли вразброд, но всё ещё пели солдатские песни про пушку и турку и про ненастный день, который выпал в субботу. Ведра звенели в обозе, и лошади ржали, когда чуяли приближение ночи, пастбища и водопоя.

На исходе пятидесятого дня впереди показалась островерхая башня. Здесь, от Чернигова, начиналась уже Украина, но ещё долгий путь предстоял батальону по раскаленной дороге. Батальон прошел через город с теми же песнями и раскинулся лагерем подле вала, у самой реки.

Стреноженные лошади расскакались по лугу, повитому горьким дымом от ротных котлов. Горожане глазели, как кашевары роют лопатами походное варево.

Из кибитки, крытой полосатой рядниною, вышла Настасья. Она спустилась к реке и сплеснула водою лицо. На ней была красная юбка и голубой с васильками платок. В этом уборе она похожа была на цыганку, когда вскидывала быстро глаза и румянец проступал под её загорелою кожею. Босоногие дети бежали за Настасьей и кричали ей вслед:

– Цыганка! Цыганка! Цыганка!

Настасья хотела поискать щавеля на лугу, но вернулась в кибитку и легла на взбитое сено. Она, лежа, глядела сквозь прорехи в ряднине, как в небе одна за другой зажигаются звезды. Скоро всё небо заиграло яркими блестками, и гомон умолк у ротных котлов.

Настасья закрыла глаза... Ей показалось, что она видит Степана. Она не сомневалась в том, что Степан погиб на окладниковской лодье в Ледовитом море ещё семь лет тому назад, и теперь он приснился ей высунувшимся из проруби до половины, с бородою, на которой нависли ледяные сосульки.

Но батальонный пес, свернувшийся под кибиткой, в которой лежала Настасья, спросонок звякнул железною цепью, и Настасья снова открыла глаза.

С реки потянуло туманом. Была на исходе короткая летняя ночь. И Настасья, не засыпавшая больше, стала снова следить, как начинают теперь уже меркнуть в небе зеленые звезды, как одну за другой гасит их проснувшийся день.