Беспокойная подопечная темного архимагистра

Глава 15

— Итак, адептка Арис, вы готовы? — взгляд Темного был требовательным.

— А можете сказать, как все будет? — занервничала Аль, вскакивая с диванчика. — К чему нужно готовиться и…

Да, она прекрасно понимала, что нужно делать все, что скажет декан, который уже не раз доказал, что зла не причинит, но все же довериться кому-то всегда тяжело. Хотелось хотя бы морально подготовиться.

— Адептка Арис, давайте вы сейчас не будете бояться, хорошо? — он поставил зелье на один из столов и снова приблизился. — Страх — далеко не лучший способ взять под контроль собственную силу. Неужели вы собираетесь проходить ритуал с подобным настроем?! В таком случае можете сразу писать завещание, я передам вашим родным.

— Ну что за шутки у вас, — буркнула она, опустив взгляд, потому что дроу стоял слишком уж близко, и ей закралась в голову странная мысль, почему бы не попробовать, насколько мягкие у него волосы. А уж до темной кожи как захотелось дотронуться!

«Совсем сдурела? — обругала себя она. — Вот эту странную белиберду он и хочет убрать из твоей головы, а ты боишься и упрямишься!»

— Адептка Арис, взгляните на меня, — попросил магистр удивительно миролюбивым тоном, хотя, наверное, должен был сердиться.

Альвинора покачала готовой и снова села на диванчик. И страшно, и стыдно, а еще от дроу запах такой притягательный.

— Н-не могу сейчас на вас смотреть, мне всякие глупости в голову лезут. Простите,

— она глядела куда угодно, но только не на него.

«Как он там говорил? Универсальный отворот вступил в конфликт с приворотом. Кажется, именно это сейчас со мной происходит, потому что хочется творить несусветные вещи».

— Адептка Арис, вы хотите овладеть собственной силой? — вопрос был задан спокойным тоном, а сам преподаватель отошел обратно к столам.

«Х-хух, чем он дальше, тем легче сосредоточиться».

— Да, очень хочу, — кивнула Аль и наконец-то смогла посмотреть на архимагистра.

— Тогда слушайте меня внимательно, — он опять крутил в руках какие-то колбочки, будто бы не обращая на нее внимания, но продолжал разговор. — Ваш организм еще слишком слаб и не выдержит сразу всего, поэтому я решил разнести необходимые процедуры на два дня. Сегодня вы выпьете отворот направленного действия, который поможет избавиться от… вашей не совсем адекватной реакции на мою персону. И пусть определенная тяга останется, но вас хотя бы перестанет бросать из стороны в сторону, исчезнет вожделение, перемешанное со страхом и ужасом.

«Вот это было бы очень кстати!» — согласилась она.

— Далее, — продолжил дроу, — мы проведем ритуал усиления контроля. Здесь от вас потребуется большая концентрация и внутренняя стойкость: усмирить бунтующую стихию совсем непросто. Если справитесь — ощутите совсем иной уровень владения силой. Немного практики — и она станет подчиняться по требованию, а не когда ей самой вздумается. Тогда у вас начнутся полноценные практические занятия, как и у всех адептов, и вы перестанете громить аудитории или наносить окружающим вред.

Последние слова магистра оттеснили страх куда-то на задворки сознания и помогли взять себя в руки.

— Если все это мы сделаем сегодня, тогда чем же займемся завтра? — резонно спросила она.

— Не забывайте, что кроме духовно-эмоциональной связи между нами есть еще и физическая, — архимагистр слегка скосил на нее глаза. — Больно вам — больно и мне, и с этим нужно срочно что-то делать. Пока я занимаюсь подготовкой к проведению ритуала извлечения, придется принимать меры. Завтра я решил провести ритуал истончения, который, как видно из его названия, истончит связь между нами и позволит снизить болезненные ощущения, если вы вдруг снова… — он на мгновение замолчал и, кажется, сказал не совсем то, что собирался, — попадете в беду. К сожалению, ритуал истончения носит временный характер, и связь постепенно восстановится, поэтому его нужно будет проводить регулярно.

— Ритуалы, наверное, очень сложные… Скажите, это больно? — спросила она, подавляя внутреннюю дрожь.

— Может быть неприятно, но я очень постараюсь провести все максимально безболезненно, хотя рультат будет зависеть от вашей силы духа.

— Спасибо, господин декан, мне этого достаточно.

Почему-то Аль верила, что он и правда не причинит лишней боли, если этого можно избежать. Хотя кто знает, как отреагирует ее организм на все это… В душу снова стала проникать тревога.

— Идемте, пока ваша решимость не разбилась о гнет неизвестности, — Аркент’тар подхватил три бутылочки с разноцветными зельями и направился к дальней стене. Одно его прикосновение — и по стене пошла рябь, а потом она будто бы растаяла, открывая проход в просторное помещение.

Нерешително подойдя ближе, Аль увидела нечто вроде ритуального зала, стены которого были покрыты странными символами, а в центре находился большой каменный алтарь, похожий на кушетку в лазарете. Перед мысленным взором Альвиноры вдруг возникла возмутительно-порочная картина: на алтаре лежит обнаженная девушка, а над ней склоняется сильный полураздетый мужчина и… Нет, все же не надо было читать тот любовный роман, который подсунула одноклассница, чтобы разбавить школьные будни, наполненные учебной литературой.

Сердце забилось со страшной силой. Аль пыталась прогнать скандальное видение, но картины становились еще ярче, и теперь на алтаре лежала уже она сама, а дроу, завораживая разноцветными глазами, наклоняется ниже, протягивает руку, в которой искрится магия…

«Стоп! А ну прекратила думать обо всякой чуши! — дала она себе мысленную затрещину. — Не поддавайся действию приворота, это все навеянные чары и ненастоящие чувства. Архимагистр совсем не такой, он…»

— А теперь, адептка… раздевайтесь! — декан приблизился на несколько шагов, вырывая Альвинору из сладких грез, чтобы вернуть в не менее шокирующую действительность.

— Ч-что? — нижняя челюсть Аль поползла куда-то в район груди.

— Мне нужно провести над вами ритуал, а одежда будет только мешаться… — теперь он был от нее в опасной близости и говорил со странным придыханием. — Я должен видеть вашу обнаженную кожу и убедиться, что все прошло правильно.

— Вы сейчас так изощренно шутите? — опешила Альвинора, пятясь от дроу, и машинально стиснула края мантии. — Д-думаю, у такого заслуженного мага, как вы, и так все получится наилучшим образом.

— Я безмерно рад, что вы верите в мои силы, но мантию снять все же придется. И закатать рукава блузы, — ответил архимагистр нормальным голосом, будто не смотрел на нее только что, как голодный кот на аппетитную мышку.

— Эм, всего лишь мантию? — подозрительно уточнила она.

— О, а вы предпочитаете снять что-нибудь еще? — и усмешка в глазах.

— Нет-нет, мантии будет достаточно. Но… вы перед этим как-то странно разговаривали.

— Всего лишь решил немного разрядить обстановку, чтобы страх перестал застилать вам глаза. Ну, и заодно проверял степень вашей распущенности. Вы ведь знаете, что я слежу за дисциплиной…

— Простите, степень ЧЕГО вы проверяли? — переспросила Альвинора.

— Распущенности, вы все правильно услышали. К сожалению, нам с коллегами встречались адептки, которые при слове «раздевайтесь» и правда начинали снимать с себя все, что только можно. Начитались любовных романов — а потом видят романтику там, где ее и в помине нет.

— И… что потом стало с этими девушками?

— Всегда одно и то же. Двойка по предмету и неделя отработок у некромантов, чтобы голова проветрилась от всякой розовой чуши.

«А ведь он почти угадал, будто мысли мои прочитал. Самой в голову полезла бесполезная ерунда», — не на шутку смутилась Аль и пробормотала:

— Сурово.

— Зато эффективно! А сейчас снимайте мантию и проходите к алтарю.

Устроившись на плоском гладком камне, который оказался совсем не холодным, Аль оправила юбку, но все равно сверкала голыми коленками, и принялась закатывать рукава выше локтей.

— Да, так хорошо, — одобрил степень ее готовности архимагистр. — Главное — ничего не бойтесь, вы должны быть сильной, чтобы взять под контроль собственную стихию, понимаете? — повторил он в который раз, будто говорил с маленьким ребенком.

И спасибо ему за это большое-пребольшое. Чем больше успокаивающих слов, тем легче настроиться. Пусть хоть по голове гладит и говорит банальное «все будет хорошо», лишь бы не суровое молчание и хмурые взгляды.

Дроу поставил пузырьки с зельями на зависший в воздухе небольшой плоский камень, источающий слабое свечение, вытащил из бутылочек пробки и достал из ножен изогнутый кинжал. Темный эльф порезал себе палец, и Аль поморщилась от укола боли. Сцедив на лезвие немного крови, мужчина зашептал какое-то заклинание и капнул по паре капель в каждый пузырек, после чего бледносиреневая жидкость приобрела более насыщенный оттенок, изумрудная стала на несколько оттенков светлее, а темно-коричневая превратилась в янтарную. На мгновение заискрившись алым светом и забурлив, зелья успокоились и, очевидно, стали готовы к употреблению.

Альвинора с замиранием сердца следила за всеми этими манипуляциями и радовалась, что может наблюдать, как работает высокоуровневый маг. Боль в пальце прошла, потому что Темный быстро заживил себе ранку, но это лишний раз напомнило Аль об их связи. Вдруг подумалось, как, наверное, ему было плохо, когда она задыхалась от нехватки воздуха в водах озера или умирала от яда. И он это выдержал, да еще и ее спас. Нет, Аркент’тар и правда удивительный!

— Все готово, давайте приступим, — он подал ей янтарное зелье.

Аль покрутила в руках бутылочку, сделала глубокий вдох, чтобы унять предательскую дрожь, выдохнула и заплом выпила.

Горячая волна побежала по жилам, вытравливая похотливые мысли, неадекватные реакции и первобытный ужас перед этим мужчиной, что стоит сейчас напротив и смотрит с таким вниманием, будто от нее зависит его жизнь. И только закушенная губа и окаменевшие скулы свидетельствуют, что он сейчас далеко не так спокоен и сдержан, как хочет казаться. Возможно, магистр чувствует в этот момент нечто похожее, раз приворот касается и его.

Мысли Аль вдруг приняли совсем другой оборот. Внезапно промелькнувшие в сознании откровенные эротические картины, участниками которых были они с архимагистром, растаяли, сменившись какой-то отчаянной нежностью. Захотелось его утешить, приголубить, разгладить складочку, появившуюся между бровей. Альвинора ощутила себя обновленной, будто исчезло все ложное и осталось истинное, то, чего и правда желает сердце. Декан в этот момент ощущался каким- то до боли родным, словно являлся частью ее самой.

Не удержавшись, Альвинора накрыла ладошкой его руку и слегка сжала. Он не ответил на пожатие, но и руки не отнял, а продолжал гипнотизировать взглядом. И если раньше в такие моменты у Аль не было в голове ни одной приличной мысли (спасибо привороту!), то сейчас наваждение прошло, а вот нежность и чувство сродненности никуда не делись.

— Вы чувствуете это, да? — спросил он. — Связующая нас нить стала ощущаться сильнее, зато ушло все наносное и навеянное. Ни вожделения, ни порочных мыслей, так?

— Да, так. Хотя не знаю, что хуже. Смотрю сейчас на вас — и кажется, что вы часть меня и я даже смогу услышать, как бьется ваше сердце.

— Как бьется, вы вряд ли сможете уловить, а вот если оно остановится… — ответил декан настолько серьезным тоном, что это исключало любую возможную шутку с его стороны.

— Нет, не хочу такого чувствовать! — у нее даже дыхание перехватило от подобной перспективы, а в районе груди будто дыра образовалась. ^ лучше приворот, там все было обманчиво и иллюзорно, а теперь… как-то слишком по-настоящему.

— Я тоже не хочу ощущать вашу боль, а еще больше не хочу, чтобы из-за меня вам эту боль причиняли, — дроу резко отвернулся и отошел.

«Вот и все, приворота больше нет, но она права, стало еще хуже», — подумал Ал.

Он ненавидел придуманные чувства, которые теперь развеяны, но что делать с настоящими? Как отрешиться от этой прочной связи и перестать ощущать движение своей крови по чужому телу? Неизвестные ублюдки хорошо постарались, привязав его к этой девушке, заставляя чувствовать себя неполноценным, если ее нет рядом. Будто у них одна душа на двоих.

Как бы Алакдаэру хотелось провести ритуал истончения прямо сейчас, чтобы ослабить их связь настолько, насколько возможно. Однако для Светлой это будет слишком тяжело, нужно подождать до завтрашнего вечера. Да, постепенно Ал привыкнет жить и чувствовать на два тела и бросит все силы на подготову ритуала извлечения, но в данный момент ему так мучительно тяжело.

«Надо перетерпеть, отвлечься, занять себя чем-то важным».

Девушка смотрела на него таким уязвимым взглядом, что дроу понадобилось время, чтобы вновь заставить себя заглянуть в ее глаза. Декан хотел облегчить состояние Альвиноры и унять навеянную страсть, что ему с успехом удалось. Но теперь обнажились другие чары, и, кажется, она к этому пока не готова.

— Адептка Арис, нужно привыкнуть к новым ощущениям. Не бойтесь, не отталкивайте их и просто примите.

Если бы в этот момент перед ним находилась одна из его сестер, Алакдаэр обнял бы ее и погладил по голове, помогая справиться с трудностями. Но адептка Арис не его сестра, им лучше вообще друг к другу не прикасаться, только при крайней необходимости.

Светлая ничего не говорила, только дышала как-то надрывно, будто хочет сдержать слезы. Нет, так не пойдет, в подобном состоянии проводить усиление контроля нельзя.

— Адептка Арис, скоро вы сможете отодвинуть непривычные ощущения на второй план и они перестанут так сильно заслонять все остальное. Вы ведь помните, зачем пришли в академию? — попробовал он ее отвлечь. — Профессор Брангард мне сказал, что у себя в селении вы натворили бед, когда проснулась сила. Что там произошло?

— Я… — девушка судорожно вздохнула. — Подарила соседям урожай за несколько лет, — по ее губам скользнула призрачная улыбка.

«Так, уже лучше».

— А еще магистр Трэлис упоминала какого-то Диара. Не расскажете о нем подробнее? — продолжил Ал.

Теперь улыбка девушки стала ярче, а в глазах появилось тепло, будто этот Диар ей очень дорог. Определенно, адептка Арис может быть невероятно чувствительной, и порою ее легко обидеть даже неосторожным словом, а может демонстрировать твердость и стойкость. Она такая разная, но всегда интересная. За ней очень любопытно наблюдать…

— Диар — это мой чудо-цветок. Я его случайно сотворила, когда магия вырвалась из-под контроля под влиянием эмоций. Он любит меня поучать и частенько заводит разговоры на философские темы.

— Познакомите нас? — попросил Алакдаэр. — Зачарованные растения или животные меня весьма интересуют.

Она взглянула на него с сомнением:

— Диар у меня с гонором. Боюсь, он может ненароком вас оскорбить, а вы потом его заберете и в клетку посадите. Или вообще уничтожите.

— Знаете, адептка Арис, я совсем не против, когда у живого существа или растения есть характер.

— Ну-у, тут, наверное, смотря какой характер, — усмехнулась Светлая.

— Все равно знакомьте, — настаивал декан. — Думаю, если возьмете его в нашу теплицу, он найдет там себе немало интересных собеседников.

— Мне правда можно будет принести его туда? — воспряла духом она. — Я больше не рискнула сотворить зачарованное растение, а Диару одному тоскливо.

— Конечно приносите. Только пусть ни с кем не дерется и не скандалит, — Алакдаэр едва сдержал улыбку.

— Он все больше меня ругает и настаивает, чтобы была осторожнее.

— Правильно ругает. Слушайте вашего растительного друга, — наставительно проговорил темный эльф.

— Знаете, господин декан, я еще могу понять, почему хотят навредить вам. Вы же такой… такой сильный и заслуженный маг, наверняка многим перешли дорогу. Но я… Почему выбрали именно меня? — недоуменно спросила девушка. — Что во мне такого?

«О-о, в тебе много чего необычного, именно благодаря этому ты все еще жива…».

— Полагаю, случайность. Вы были самой слабой и незащищенной адепткой, имели доступ в академию, и у вас были недоброжелатели, которые захотели зло подшутить. Все сложилось один к одному, теперь уж ничего не поделаешь, — пожал плечами Алакдаэр. — Мы не можем изменить прошлое, но зато нам по силам исправить предначертанное будущее. Адептка Арис, вы ведь не хотите останавливаться на достигнутом? Перед вами столько дорог, просто выбирайте нужную и идите. Да, не всегда на пути будут попадаться цветочные поля, встретятся и болота, но не для того ли мы живем, чтобы преодолевать трудности на пути к цели?

Альвинора вытерла влажные глаза и твердо взглянула на Ала:

— Вы правы, господин архимагистр. Сейчас нельзя останавливаться.

Кажется, девушка окончательно успокоилась и взяла себя в руки.

«Что ж, теперь можно продолжить…»